Текст книги "Крылья (ЛП)"

Автор книги: Элизабет Ричардс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 23 страниц)

Часть 3

ПОЗОЛОЧЕННЫЙ ГОРОД

Глава 26

НАТАЛИ

ТРАНСПОРТЕР ПРОРЫВАЕТСЯ сквозь кучевые, белые облака и мы появляемся над городом Центрум, столицей Соединенного государства. Я аккуратно снимаю руку Эша с моих плеч, и встаю. Все спят, все физически и эмоционально истощены. Я разминаю ноги, которые затекли за восемь часов полета, и присоединяюсь к Дей в кабине.

– Соболезную по поводу Марты, – говорит она.

– Спасибо, – бормочу я, слишком усталая, чтобы что-либо чувствовать кроме оцепенения.

Дей поворачивает ручку управления влево, и мы пикируют над городом. Парящие, позолоченные небоскребы блестят золотом в солнечных лучах, а улицы и тротуары сверкают, как будто они покрыты бриллиантами. Огромная башенная стена, сделанная из глянцевого мрамора и позолоченного камня, опутывает весь город, увенчанный тысячами апельсиновых деревьев и розовых кустов.

Встроенные в стены небоскребов огромные цифровые экраны, примерно в десять раз больше, чем те, что в Блэк Сити. Некоторые из них транслируют последние новости из Си-Би-Эн с «Февральских Полей», другие показывают рекламу о предстоящей публичной церемонии «Очищения» во вторник, а остальные мелькают постоянным циклом сообщений правительственной пропаганды: ОДНА ВЕРА, ОДНА РАСА, ОДНА НАЦИЯ ПОД ЕГО МОГУЩЕСТВОМ! ЕГО МОГУЩЕСТВО ВИДИТ ВСЕХ ГРЕШНИКОВ! Мы летим над настоящими золотыми куполами Золотой Цитадели, где живет Пуриан Роуз. Внизу на огромной площади, снаружи цитадели, Бутсы заняты возведением большой сцены, похожей на ту, которую, как я видела, строили в Галлии.

Кто-то заходит в кабину, и я, поворачиваясь, обнаруживаю маму. Ее волосы в беспорядке, свободными, черными локонами лежат на узких плечах, обычно безупречная кожа поцарапана, комбинезон покрыт сажей. Даже так, она выглядит красивой. Вокруг узких бедер висит черная, кожаная кобура. Пистолет высовывается из кобуры.

– Держи курс в сторону улицы Кэтрин, – говорит мама, давая Дей координаты. – Ты увидишь круглое здание с посадочным местом для Транспортера на крыше.

– Но это же дом эмиссара Брэдшоу, – говорю я, а затем мои глаза расширяются. – Ой! Он – Командующий?

Мать кивает. Теперь я понимаю, почему они должны были сохранить его личность в строжайшем секрете. Эмиссар Брэдшоу отвечает за штат Доминион, и его должность является самой желанной для всех эмиссаров. Он уступает только Пуриану Роузу в плане важности в правительстве, и – я думала, – что он верный сторонник диктатора. Мы сталкивались с ним в прошлом году, после того как были эвакуированы из Блэк Сити во время воздушных налетов.

– Я не могу поверить, что он все это время работал против Пуриана Роуза, – говорю я.

Мама криво мне улыбается. Она вводит что-то на интерактивном экране, встроенного в панель управления. Мгновение спустя на экране появляется сообщение: «Командующий говорит, приземляйтесь – это безопасно».

Остальные пробуждаются, когда Дей уводит Транспортер влево. Он быстро спускается, когда мы достигаем знакомую, круглую башню, высотой с пятьдесят этажей, каждый из которых принадлежит эмиссару Брэдшоу. В его распоряжении в этом здании все, что ему нужно: множество квартир, офисов, спа-салон и тренажерный зал, роскошный ресторан, чтобы выпить вина и пообедать со своими гостями, и даже частный кабинет врача для любой секретной пластической операции, какую он захочет сделать. Это же не штаб-квартира Стражей – пугающее здание по форме напоминающее осколок стекла, высотой более чем в двести этажей, как кинжал, пронзающий небеса.

– Ребята, я никогда раньше не сажала Транспортер, – нервозно говорит Дей.

Люпин, Гаррик, с кряхтением встает с металлической скамейки неподалеку. Он бледный и вспотевший, его мехоподобная грива спутана ото сна. Он, пошатываясь, садиться на сиденье второго пилота, держась за раненый бок. Он нажимает несколько переключателей и начинается ворчливо инструктировать Дей. Костяшки ее пальцев белеют, когда руки обхватывают рычаг управления.

– Будет трясти, – говорит Гаррик, при приближении здания к нам.

Эш хватает банку с сердцем Тиоры, в то время как все остальные крепко держатся за свои места. Дей приближается к посадочной площадке слишком быстро, и мы бухаемся на крышу. Самолет вибрирует, и я ударяюсь головой о металлическую стену, испустив стон, мои мысли путаются. Несколько криков паники раздается от других, но затем слышно немного нервного смеха, когда самолет не превращается в шар огня. Дей выключает мотор и с улыбкой смотрит на меня, поправляя очки на носу. Я улыбаюсь, потирая ушибленную голову.

Когда мы выходим из самолета и пересекаем ветреную крышу, нас всех немного шатает после резкого приземления. Воздух теплый и свежий, и пахнет розами. Мы подходим к открытой лестнице, которая ведет нас вниз к широкому коридору в пентхаус.

Роскошный, белый ковер мнется под нашими ногами, стены вокруг позолочены сусальным золотом. По стенам развешаны картины современного искусства. Они написаны какими-то известными художниками и стоят миллионы, но по мне, они смотрятся, как всплески сине-красной краски. На меня нахлынывают воспоминания, потому как я оказываюсь в своей среде. Моя мать, Полли и мы с Себастьяном жили в этом здании в прошлом году, хотя наша квартира была на тридцать восьмом этаже. Это так странно вернуться сюда.

Мать нажимает на звонок снаружи белых, двойных дверей, который издает мелодичный динг-донг, и мгновение спустя мы вступаем внутрь квартиры. Она оформлена в том же стиле, что и коридор: белоснежные ковры и золотые стены. Мы в огромной гостиной с полукруглыми окнами, из которых открывается вид на мерцающий город. В середине зала расположен круг белых, кожаных кресел. На противоположной стороне комнаты – золотые двери, которые, если мне не изменяет память, ведут к многочисленным спальням, столовой, ванной комнате, библиотеке и кухне.

С правой стороны от нас расположен мраморный камин. Над каминной полкой висит огромный портрет эмиссара Брэдшоу – полного мужчины с румяными щеками, тонкими, светлыми волосами и бледно-голубыми глазами. Вероятно, он был красавцем в молодости, но годы посещения пышных государственных банкетов, очевидно, оставили свой след. Золотые двери открываются, и настоящий эмиссар Брэдшоу проходит в комнату, одетый в темно-синий сюртук, темные брюки и узорчатый жилет, который растянут из-за его большого живота.  Он разводит руками и широко улыбается.

– Шивон. Так приятно, что ты вернулась в мой дом.

Мать обнимает его.

– Спасибо, что пригласили нас.

Отец слегка кивает ему.

– Это очень великодушно с вашей стороны, Командующий.

Эмиссар Брэдшоу кладет руки мне на плечи, осматривая меня с ног до головы.

– Моя дорогая, ты стала взрослой?

– Такое порой случается, – говорю я, с большим оттенком резкости, чем хотела. Эмиссар Брэдшоу – близкий друг моих родителей, и я ничего не могу поделать с тем, что у меня создается ощущение, что они сговорились между собой, чтобы держать Эша подальше от меня. Вероятно, он думал, что помогает им, но он ранит меня этим.

Улыбка Эмиссара Брэдшоу колеблется.

– Ну, да, наверное, ты права. – Его голубые глаза скользят по мне, и он сильнее сжимает мне плечи. – Что ты здесь делаешь?

Я свою очередь интересуюсь, к кому он обращается.

Люсинда рычит на него, ее черные глаза горят враждебностью.

– Давно не виделись.

– Вы знаете Люсинду? – спрашиваю я Эмиссара Брэдшоу.

Он отпускает мои плечи.

– Мы с Люсиндой давно знакомы, не так ли, милая? – Она смотрит на него свирепым взглядом. – Не думаю, что есть смысл пытаться скрывать это, что Люсинда все вам уже рассказала. Когда мы были подростками, мы встретились в лесу за пределами Янтарных Холмов.

– Подождите... что? – говорю я, пытаясь сложить два плюс два. – Вы Патрик Лэнгдон?

Он кивает.

– Почему вы изменили свою фамилию на Брэдшоу? – изумленно спрашиваю я.

– О, это Эдмунд настоял на этом. Фамилия Лэнгдон навевала ему плохие воспоминания, – говорит он, прогуливаясь в кабинете возле камина. – Могу я предложить вам выпить? Мне напитки обычно готовят слуги-Дарклинги, но они все были сосланы в «Десятый» на прошлой неделе. Эдмунд обещал прислать мне несколько Бутсов, но они еще не прибыли. Война – это так неудобно.

– Можно и так сказать, – рычит Эш.

Эмиссар Брэдшоу бросает пристальный взгляд в сторону Эша, должным образом заметившим его впервые.

– Ах, и это должно быть пресловутый Феникс.

– В сгоревшей плоти, – язвительно замечает Эш. – Почему вы работаете против Пуриана Роуза? Я думал, что вы двое были лучшими друзьями после того, как он спас вашу жизнь в Янтарных Холмах.

Эмиссар Брэдшоу издает глумливый звук.

– Я задолжал Эдмунду благодарность и у нас одинаковая жажда власти, но друзья? Нет. Я никогда не забуду, что он сделал с моей сестрой. Кэтрин была для меня всем. – Его черты лица омрачаются, и на короткое мгновение я вижу, какой был этот мальчик тогда: злой, мстительный, вредный. – Кроме того, у Эдмунда не лежит душа к бизнесу. Он изнуряет эту страну непосильным трудом с этими проклятыми войнами. Нужно время, и мы заменим его кем-нибудь другим.

– И этот человек, вы? – резко говорит Эш.

– Я самый квалифицированный человек для этой должности, – говорит Эмиссар Брэдшоу.

Я ловлю взгляд Эша, он хмурится. Я знаю, о чем он думает: у эмиссара Брэдшоу может быть самый большой опыт, но это не значит, что он правильный человек для этой должности. Разве можно по-настоящему доверять человеку, который помогал писать Книгу Сотворения, которая утверждает, что Дарклинги это демоны? Неужели он лучший кандидат представлять новое правительство? Я так не думаю.

– Ну, теперь, когда мы во всем разобрались, давайте я покажу вам ваши комнаты, – говорит Эмиссар Брэдшоу.

Мы находим комнату для Гаррика и укладываем раненого на кровать. Доктор Крейвен меняет повязки, в то время как остальные находят место для сна. Нам все равно, где спать – в роскошной квартире около пятнадцати спален. Эш и Жук остаются в гостиной, и Эмиссар Брэдшоу провожает меня и Дей в наши спальни, которые мы разделим с ребятами. Я несу подмышкой стеклянную банку с сердцем Тиоры. Дей мечтательно улыбается, как будто мы вышли на прогулку в широкий коридор. Она проводит пальцами по дорогим, позолоченным обоям и старинной мебели.

– Если бы мама могла увидеть меня сейчас, – бормочет она. Не так давно, Дей стремилась стать эмиссаром штата Доминион – мечта активно поощрялась ее матерью Самриной, так как она хотела лучшей жизни для своей дочери. – Ну, по крайней мере, у меня хоть что-то получилось. Я здесь, пусть и в качестве разыскиваемого преступника скрывающегося от закона.

Я смеюсь, толкаю ее бедром, и она усмехается.

Эмиссар Брэдшоу показывает Дей  одну из стандартных комнат для гостей и затем ведет меня в шикарные люксы дальше по коридору. По пути в свою комнату мы проходим белую дверь с ручкой из синего стекла. Дверь приоткрыта, и я слышу, как девушка плачет внутри помещения. Звук приглушен, будто она рыдает в подушку. Эмиссар Брэдшоу закрывает дверь и улыбается мне с извинением.

– Это моя горничная. Бедная девушка не очень хорошо себя чувствует, – объясняет он.

– Я думала, что ваших слуг забрали, – говорю я.

– Просто одна из Дарклингов. Не волнуйся, моя горничная очень лояльная. Она не скажет никому, что вы здесь. – Он кладет руку на нижнюю точку моего позвоночника, немного низковато на мой вкус, и уводит меня подальше от комнаты. Мы останавливаемся перед дверью с красной ручкой. – Вот мы и на месте, милая. – Его рука скользит на мою левую ягодицу, и меня охватывает гнев.

– Что это вы делаете по-вашему? – говорю я.

Он поднимает руки в успокаивающем жесте.

– Моя дорогая, это случайность.

Я сужаю глаза, не веря ему ни на секунду.

– Ну, хорошо, допустим. Но не два раза подряд, – говорю я твердо. Посыл ясен: не прикасайся ко мне снова.

Эмиссар Брэдшоу поджимает губы.

– Наслаждайся комнатой.

Он поворачивается на каблуках и шагает по коридору.

Я вхожу в спальню и захлопываю дверь за собой. Мудак! Я ставлю стеклянную банку на тумбочку, затем иду в ванную и брызгаю немного холодной воды на лицо, бормоча проклятия себе под нос. Я думаю, рассказывать ли кому-нибудь о том, что произошло, но решаю не делать этого. Родители будут в ярости, и я даже боюсь представить реакцию Эша. Мне не хочется думать, что он сделает Эмиссару Брэдшоу, если узнает. Мне хватило переживаний, после всего, что случилось с Себастьяном в Блэк Сити. Нет, как бы сильно меня это не печалило, мы прямо сейчас нуждаемся в помощи Эмиссара Брэдшоу, так что я буду держать этот инцидент в тайне. Но если он когда-нибудь, еще хоть раз попробует снова провернуть этот трюк, я оторву его чертову руку.

Как только я успокоилась, я достаю вещи из кармана комбинезона – черный мешочек со шприцом, капсулу с сердечным препаратом и желтый, ручной нож, который я украла из УП – и аккуратно раскладываю их рядом с раковиной.

Я принимаю лекарства, а потом возвращаюсь в гостиную. Люсинда, свернувшись калачиком, сидит у огня в одном из кожаных кресел, а Иоланда находится в кресле рядом с ней. Их лица умыты, но они обе все еще одеты в грязные комбинезоны. У ног матери сидит Элайджа. Иоланда гладит его рыжие волосы, а он играет с одним из золотых браслетов, надетым вокруг его левого запястья. Он поднимает глаза цвета топаза, когда я вхожу в комнату, и в них плещется глубокая, ноющая печаль. Я слегка улыбаюсь ему и присоединяюсь к Эшу на диване, уткнувшись в него. Я слышу его стабильное сердцебиение под комбинезоном. Ба-бум, ба-бум, ба-бум.

Он играет с одним из моих локонов.

– Ты в порядке, блондиночка?

– Мм-хммм, – уклончиво произношу я, все еще злясь на Эмиссара Брэдшоу.

Я оглядываю комнату. Сигур и Роуч играют в шахматы на небольшом столике рядом, подтрунивая друг над другом, в то время как Жук и Дей делят одно из кожаных кресел по правую руку от нас. Они хихикают и перешептываются.

Золотые двери открываются и в комнату входят моя мать, отец, доктор Крейвен и эмиссар Брэдшоу, что-то обсуждая. Они садятся. Стул слегка поскрипывает под весом Эмиссаром Брэдшоу. Трудно представить его красивым, безжалостным охотником, таким, как Люсинда описывала его, и все же он сохранил стальной взгляд. Все мы поворачиваемся к нему. Пришло время поговорить о делах.

– Итак, вот такая ситуация. Мы должны свергнуть Пуриана Роуза, но наши солдаты мертвы и у нас нет оружия, – говорит Эмиссар Брэдшоу. – Есть идеи как нам это сделать?

Мать кивает.

– Мы расскажем миру, кто такой Эдмунд на самом деле. Закон Стражей гласит, что не человеку не разрешено вступать в должность, и ему придется уйти в отставку.

Люсинда издает нетерпеливый звук.

– Мы уже пробовали. У нас нет никаких доказательств.

– Это не совсем верно, – говорит Эмиссар Брэдшоу, поглядывая на мать.

Она кивает, и он вытаскивает себя из кресла и идет к собственному портрету над камином. Он снимает картину, чтобы открыть сейф, врезанный в стену позади нее. Он открывает его. Внутри множество папок, пачки наличных, и немного ювелирных украшений. Он передает мне красную папку.

Мы Эшем перелистываем документы, рассматривая графики и фотографии. Вот файл на мою сестру, Полли. Все здесь о ней: ее свидетельство о рождении, отчет о ДНК, прядь ее волос в герметичной, вакуумной упаковке, в другой – прядь черных волос с надписью «Эдмунд Роуз». Фотографии травм Полли после того, как она подвергалась пыткам в ту ночь, когда мой отец инсценировал свою смерть. Мое сердце сжимается. Здесь есть и диск.

– Что на нем? – спрашиваю я.

– Записи моих... э-э, встреч... с Эдмундом. – Мама нервно смотрит на моего отца.

Его голова дергается.

– Что? Ты записывали их? – Его лицо краснеет, и мы все чувствуем себя дискомфортно на наших местах. – Я не... Я не могу... У меня нет слов! Как ты могла?

– Это была страховка! – отвечает мать. – Я переживала из-за работы, Джонатан. Служебные романы редко заканчиваются хорошо для работника. Мне хотелось держать в запасе козырь, на случай, если бы он попытался меня уволить.

Отец недоверчиво качает головой.

– Ох, мама, – бормочу я, разочаровавшись в ней. Это так типично для нее – всегда думать о своей карьере, даже когда дело доходит до бурного романа, но я думаю, мы должны быть благодарны за коварство ее природы. Это все доказательства, которые нам нужны, чтобы свергнуть Пуриана Роуза.

– Мне жаль, Джонатан, – говорит она.

Отец поворачивается к жене спиной и смотрит на живой огонь в очаге, сжимая руки в кулаки. Люсинда и Роуч читают документы, и выражения их лиц становятся непроницаемыми.

– А вы знали, кем был Пуриан Роуз, когда вы с ним встречались? – обращается Дей к ней без обиняков.

Мать вспыхивает, но к ее заслуге отвечает.

– Нет, в то время, нет. Я узнала только во время беременности, потому что мы с доктором Крейвеном это выяснили. Хотя у Полли наблюдались довольно очевидные признаки того, что она не человек.

Прежде, чем я успеваю подтолкнуть ее к деталям, Роуч кидает документы на стол.

– Какого черта вы не сделали это несколько лет назад? – спрашивает Роуч.

– Потому что я не хотела, чтобы мир знал, что моя старшая дочь была... – Мама умолкает и судорожно вздыхает.

– Кем? Кровососом? – спрашивает Эш.

– Нет, – отвечает мать односложно. – Я не хотела, чтобы мир знал, что она была ребенком Пуриана Роуза. Разве вы не видите, что так или иначе, она была в опасности? Если бы Стражи выиграли войну, они бы распяли ее за то, что в ней смешанная кровь. И если Дарклинги бы выиграли, они бы убили его дочь. Я пыталась защитить ее.

Я не сомневаюсь, что она пыталась защитить Полли, но я подозреваю, что она и себя защищала. Если правда бы всплыла, что она родила ребенка от человека, в котором течет кровь Дарклинга, она была бы заклеймена правительством Стражей как предатель расы и казнена. Мать берет документы, поглаживая рукой фотографию Полли.

– Когда я присоединилась к Стражам-повстанцам в прошлом году, я поняла, что нет никакой необходимости обнародовать эту информацию, поскольку в нашем распоряжении было много оружия. Мы могли бы свергнуть Пуриана Роуза силой, а я могла бы защитить семью и репутацию. – Она закрывает папку. – Теперь это не важно. Полли мертва и моя карьера все равно разбилась в пух и прах.

– Если это не удастся, то Стражи повесят на тебя клеймо предателя расы, – тихо говорю я.

Она смеется.

– Если это не поможет, мы все будем казнены. Нам нечего терять.

За исключением наших жизней, думаю я мрачно.

Мои родители с Эмиссаром Брэдшоу обсуждают, как они собираются выпустить информацию в различных СМИ по всей территории Соединенных Штатов Стражей. Как только она будет выпущена, как самый главный эмиссар в правительстве, Эмиссар Брэдшоу автоматически получит власть. Во время их обсуждения, нога Роуч раздраженно качается вверх и вниз, в то время как Сигур принимает все это спокойно. Люсинда и Иоланда смотрят неодобрительно.

– А «Крылья»? – спрашиваю я. – Когда мы опубликуем эту информацию?

Эмиссар Брэдшоу снисходительно улыбается мне.

– Я считаю, что лучше сейчас молчать об этой информации, сладенькая. Доказательств о Полли достаточно, чтобы снять Эдмунда с должности и отдать власть мне. – Он складывает руки на большом животе. – Это не будет легкой победой над существующим кабинетом. Все было бы гораздо проще, если бы мы захватили власть силой и заменили правящий кабинет людьми, верными мне, как мы и планировали изначально. Но так как это сейчас не вариант, мы должны планировать все очень аккуратно.

Эш застывает рядом со мной. Мать кивает.

– Если мы выпустим данные о «Крыльях», это вызовет множество беспорядков в кабинете и в народе этой страны, – добавляет она. – Мы хотим плавного перехода власти. Как только Патрик будет при исполнении служебных обязанностей и завоюет доверие кабинета министров и наших граждан, он может начать подготовку, чтобы положить конец войне. Это может занять больше нескольких месяцев, чем мы изначально планировали.

– Месяцев! – говорит Роуч, ее конопатое лицо становится пунцовым. – Это не приемлемо!

Я кошусь на Дей, которая нахмурилась в ответ, слегка качая головой в отчаянии. Я тру татуировку Черной Розы на моем запястье. Эш был прав – это не то, за что мы так боролись. Я не хочу заменить одно правительство Стражей на другое, но какой у нас выбор? Эш смотрит на меня и кивает в сторону двери в коридор.

– Мне надо отдохнуть, – говорю я, вставая. Мать прикрывает глаза. Отец по-прежнему стоит у камина, отказываясь смотреть на нее.

Дей, Жук и Элайджа следуют за нами, даже ничего не спрашивая. Мы направляемся в нашу с Эшем спальню. Когда мы заходим в комнату, Эш яростно хлопает дверью, заставляя стеклянную банку на тумбочку пошатнуться. Мы рассаживаемся, кто на ковер, кто на кровать королевского размера, за исключением Эша, который ходит туда-сюда по немалой комнате.

– Я не доверяю этому парню, – говорит Эш. – Он заботится только о том, чтобы прекратить эту войну из-за ущерба, которого она наносит экономике. Он не фига не собирается улучшить положение Дарклингов.

– Тогда что же мы будем делать? – спрашиваю я.

Эш резко плюхается на кровать.

– Я не знаю.

Элайджа пристально смотрит на баночку на столе.

– Есть одна вещь, которую мы могли бы попробовать.

– План Люсинды, – подхватываю я. – Ты думаешь, это сработает?

Элайджа пожимает плечами.

– Стоит попробовать, красотка. Однажды у Роуза была Кровная Связь с сердцем Тиоры. Это может сработать снова.

– Доктор Крейвен может произвести операцию на Эше, – говорит Дей.

– Ух, ты! Стоять! Я не буду этого делать, – говорит Эш. – Без вариантов, вы не  вырежете мое сердце, чтобы я мог стать мальчиком-игрушкой Пурина Роуза.

– Ты говорил, что хочешь свергнуть Пуриана Роуза, чего бы это ни стоило, – говорит Элайджа.

– Это не то, что я имел в виду! – Эш умоляюще смотрит на Жука. – Прикрой меня здесь, братан.

– Это довольно дерьмово, брат, – признает Жук. – Но если бы мы могли закончить войну, разве мы не должны попробовать? Это то, ради чего мы так боролись.

Эш поворачивается ко мне.

– Натали?

– Это не будет длиться вечно, – говорю я мягко. – Мы можем имплантировать сердце обратно тебе после...

Боль вспыхивает на его лице.

– А что если это не сработает? Я думал, ты поймешь, почему я не могу сделать этого.

Прежде чем я говорю еще хоть слово, он выбегает из комнаты, хлопнув дверью.