Текст книги "Исчезающий Трон (ЛП)"

Автор книги: Элизабет Мэй

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 21 страниц)

Крылья Деррика болезненно задели мою чувствительную кожу.

– Я не понимаю, как они нашли нас с поднятой защитой.

– Лоннрах уничтожил бы весь остров, пока не нашел бы его, – сказала я. – Это был лишь вопрос времени.

Интересно, помогла ли им Кайлих. Не думаю, что у нее остались силы снова расширять свое влияние через завесу, нет, учитывая, что моя мама была последней Соколиной охотницей, которую она помогла убить. Но, возможно, она попыталась в последний раз.

– Я так сожалею. Обо всем, – проговорила я, посмотрев на Кэтрин.

– Это не твоя вина, – она резко посмотрела на меня

Я почти сказала ей, что Лоннрах знал, что город находится на Скае, потому что извлек это из моих воспоминаний. Я была довольно-таки наивной, веря, что защита сможет сохранить нас в безопасности. На самом деле, они никогда не будут в безопасности. Не тогда, когда он все еще жив.

Кэтрин снова посмотрела на огонь, ее глаза сузились от злости.

– Правда в том, что они просто выжидали день, когда найдут и убьют нас всех.

Мои веки снова стали тяжелыми, и я зажмурилась, затем спросила:

– Остальные? Что с ними?

Кэтрин задрожала и укрылась одеялом, потуже обернув вокруг себя. Она одета лишь в нижнее белье, ее бальный наряд, должно быть, промок и порвался при беге. Мои собственные брюки и рубашка теперь, кажется, были сухими – спасибо Богам за маленькую услугу.

– Дэниэл, Гэвин и … и … Киаран… – она произнесла его имя так, будто говорила его впервые, как будто бы слово не укладывалось на ее языке, – отправились проверить обстановку. Чтобы убедиться, что здесь безопасно. Фейри отступили не так давно.

Я помню слова Лоннраха в своей голове, его ехидство по этому поводу, радость: “Нашел тебя”. Я помотала головой.

– Что с городом? Кто-нибудь еще?

– Некоторые забрали корабль и отчалили вместе с нашими союзниками-феями. Не дождавшись, – она уставилась вдаль. – Это всегда был наш изначальный план. Если на нас снова нападут феи, мы уходим по туннелям, забираемся на корабль и уходим в море. Даже феи не могут открыть портал в открытом море, чтобы атаковать.

Крылья Деррика запорхали у моей щеки.

– Это потому, что им это и не нужно. Я только надеюсь, что ваши люди не попадутся морским sìthichean. Они держатся особняком, как пикси. Не являются частью королевств. Отвратительные создания. Они воняют, у них ужасные манеры и они едят людей.

Кэтрин вежливо уставилась на него.

– Мой Бог, ты определенно знаешь, как успокоить леди, не так ли?

– О, я точно знаю, как успокоить леди.

Кэтрин пристально посмотрела на него, а затем сосредоточила свое внимание снова на мне.

– Мы уходили последними, поэтому, я думаю, что практически все выбрались, – ее выражение стало отстраненным, грустным. – Я только видела несколько пожилых людей. Не знаю… – она тяжело сглотнула. И я заметила тогда, что ее глаза стали влажными. – Полагаю, нам просто нужно найти другое место?

Она проговорила это так легко, как будто пыталась не беспокоиться. Но я видела правду, которую она пыталась спрятать. Снова нет дома. Мы все сироты, странники. Ищем дом, пока не будем отколоты друг от друга, или убиты вместе.

Мы все замолчали. Правда, что говорить после потерь? Кэтрин проходила через это так много раз прежде – находя что-то, оставаясь там на короткое время, только чтобы это было уничтожено. И люди каждый раз умирают.

Я потянулась к Кэтрин, движение, которое ощущается так, будто тебя укалывают тысячи иголок. Моя рука легла на одеяла, ладонью вверх. Предложение. Извинение. Просьба о прощении. Она скользнула своей рукой в мою и сильно сжала. Моя сестра, не по крови, но по связи. Разве это не лучший вид сестры?

– Мне жаль, Деррик, – шепчу я, – ты тоже потерял свой дом.

Деррик забивается в пространство между моей шеей и плечом, где толстое шерстяное одеяло соприкасается с теплом моей кожи. Его крылья словно шелк.

– Терял его прежде, – пробормотал он едва слышимым голосом. – Я жил без него тысячи лет. Уверен, что смогу пережить это.

Он пытается спрятаться за беспечностью, но я могу услышать тоску в его голосе. Все осталось там. Его шкаф. Гобелены с изображением его побед. Его прежняя жизнь теперь осталась врагу.

– В любом случае, слишком много печальных воспоминаний.

– И счастливых, – указала я, думая о его гобеленах.

– Ты прекрасно знаешь, насколько запятнанными они могут стать, – сказал он тихо.

Мне нечего сказать на это. Он прав.

– Где мы? – спрашиваю я.

– Лейтир Фура, – сказала Кэтрин. – Или, по крайней мере, где-то поблизости. Отец записывал свое путешествие в дневники, а я часто читала их. Ясень так далеко не распространялся до прихода фей.

До прихода фей. Я смотрю на шрамы на ее запястье, как они обвиваются вверх по ее руке в виде полумесяцев и длинных царапин. До этого, когда Кэтрин не нужно было делать все, чтобы выжить.

– Нам скоро нужно будет двигаться, – проговорил Деррик. – Я могу спрятать нас сейчас, но, если мы останемся на одном месте слишком надолго, они найдут нас.

Кэтрин кивнула, в глазах огонь.

– Конечно, – я услышала легкий скачок в ее голосе. Она звучит нерешительно, отвлеченно.

– Кэтрин?

Она не смотрела на меня.

– Это было так глупо с моей стороны? – она тщательно контролирует свой голос, но я слышу боль под этим. Тоску. Печаль. – Надеяться, что мы наконец-то… – она моргнула и посмотрела вниз, на наши переплетенные руки. – Они же все уничтожат?

Ее глаза встречаются с моими, и я вижу в них огонь. Я узнаю его так же точно, как если бы смотрела в зеркало.

– Я ненавижу их, – яростно шепчет она, слезы наконец-то падают ей на щеки. Я обернула руки вокруг нее, и она всхлипнула у меня на плече, ее слезы горят на моей коже, – я так сильно их ненавижу.

Я держу ее. Не знаю, как долго она плачет. Это могут быть минуты. А могут быть часы. Я держу ее, позволяю ее гневу выйти. И шепчу ей все это время. Два простых слова:

– Я знаю.

Глава 38.

Мой сон наполнен прерывистыми видениями преследующего меня костлявого лица Кайлих, ее иссушенной кожи. В моих снах она шепчет мне на ухо, передает сообщение: “Теперь ты знаешь, что я не могу позволить тебе жить. Теперь ты знаешь, почему я не могу позволить тебе жить”.

Сорча тоже в моем сне. На заднем плане, позади Кайлих. Всегда здесь, всегда наблюдает, всегда ожидает. До тех пор, пока Кайлих не исчезает, и Сорча остается одна напротив меня, говоря на своем языке, слова неразборчивые, хриплые и лиричные.

Затем что-то сжимает мою грудь, a боль, проходящая сквозь меня, заставляет меня покачнуться. А Сорча смеется и смеется.

Я просыпаюсь в напряжении, задыхаясь. Я потею под шерстяными одеялами, дыхание рваное, сердцебиение неустойчивое.

– Плохой сон?

Я поворачиваюсь, Сорча здесь, стоит между деревьев. Она одета в длинное пальто, которое кажется сделанным из шелка, мех идет по краям воротника и окаймляет ее бледное лицо. Она выделяется среди снега, ее губы налиты красным, ее глаза такие зеленые, что едва выглядят реальными. Сорча никогда прежде не выглядела более красивой, более опасной.

“Алый идет тебе больше всего”, – сказал ее голос из моего воспоминания. Я прогнала это воспоминание прочь, зарывая его поглубже внутрь, где я прячу части себя, которые оставляют меня наиболее уязвимой.

Она наблюдает за мной блестящими глазами, заполненными преступным намерением, убийством – а я одна с ней. Огонь догорел, только пустые одеяла вокруг пепла говорят о том, что остальные были здесь вместе со мной.

Моя рука скользит по бедру за мечом, но его нет. Я на мгновение закрываю глаза. Проклятье.

Сорча смеется и вытягивает меч из-за спины.

– Это ищешь? – она попробовала лезвие меча пальцем. – Он просто чудесен, не правда ли? Эйтиннэ всегда делала исключительные вещи. Уверена, тебе он больше не понадобится.

Она отступает и бросает его в деревья, ее фейская сила, запускает его глубоко в лес. Самодовольная ухмылка заставляет меня хотеть перерезать ее горло.

– Если ты обидела моих друзей, я…

– Ты что? Убьешь меня? – сказала она, смеясь. – Я отослала каждого на их собственную охоту. Интересно, как много останутся в живых. Между нами, я ставлю против человеческой блондинки.

Я выкручиваюсь из-под своих одеял и кидаюсь на нее, но мое тело до сих пор такое медленное после использования моих сил. Сорча хватает меня за горло еще до того, как я успеваю моргнуть. С острозубой усмешкой она толкает меня к дереву.

– Сейчас это было некрасиво, не так ли? – Сорча осматривает меня ближе. – Посмотри на себя. Немного менее человеческая, с тех пор как я видела тебя в прошлый раз, – ее пальцы плотнее сжались вокруг моей шеи, и я пытаюсь не задохнуться. – Знаешь, как Лоннрах нашел город? Человек, использующий силу Благой Королевы без знания, как скрыть ее… – она цокнула языком. – Ты подобно маяку в шторм, маленькая Охотница. Даже щит того пикси не сработал, чтобы заблокировать такое количество энергии.

“Достаточно человечна”, – голос Кайлих прошептал в моих воспоминаниях. Деррик, должно быть, думал, что он спрятал меня, когда я соприкоснулась с neimhead, не осознавая, что часть моей энергии вырвалось наружу. Маяк в шторм. Проклятье.

Я отталкиваюсь от нее, но она стала еще сильнее.

–По крайней мере, ты перестала говорить свою отговорку, что ты здесь чтобы помочь, потому что это еще большая ерунда, и я собираюсь проткнуть тебя чем-нибудь острым.

– О, но ты ошибаешься, – прошептала Сорча. Вaobhansìth выдохнула на мою шею, и, если бы она захотела, она могла бы выпить мою кровь менее чем за минуту. – Я не могу соврать, Охотница. Я помогала. Только не тебе.

“Что если я скажу, что я на твоей стороне, Кадамах? Что я хочу, чтобы ты победил моего брата?”

– Киаран, – сказала я тихо, – это все для него.

– Это всегда было для него, – сказала она. – В отличии от Кадамаха, я не отказываюсь от своих друзей.

Она протягивает острым ногтем вниз вдоль моего горла.

– Видишь ли, если бы я позволила Лоннраху снова схватить тебя, он бы упрятал тебя в такое место, где никто не смог бы добраться до тебя, до тех пор, пока он не найдет кристалл, даже я. Я не могу рисковать, чтобы он проводил ритуал один, не тогда, когда моя жизнь и жизнь моего супруга на кону.

С рукой на моем горле или без нее, меня чуть не вырвало, когда она назвала Киарана своим супругом. Потребовалось все мое умение, чтобы удержать выражение лица прежним.

– Ты же помогала Кайлих, – когда она заморгала, я продолжила. – Ради Бога. Ты не кажешься мне такой безмозглой. Она хочет смерти Киарана каждой частичкой, так же, как и Лоннрах.

– А, Кайлих, – Сорча смеется. – Если подумать, я когда-то безмерно наслаждалась ее небольшим крестовым походом с целью прервать линию Соколиных охотниц. Но затем я встретила тебя – последнюю.

Ее ноготь двинулся обратно вверх к моей щеке, где он практически поранил кожу.

– Я собиралась убить тебя, но Лоннрах упомянул, что есть способ украсть твою силу и забрать трон себе. Тогда я поняла, как могу использовать тебя. Кайлих будет неважна, – она сверкнула своими зубами в пугающей улыбке. – Что касается Лоннраха, все что мне требовалось сделать, это уверить его, что я поймаю тебя, пока он сосредоточится на поиске, точно, как мне это нужно. Мой брат такой забывчивый. Он был бы ужасным правителем.

Ее голос больше не такой эффектный, как в прошлый раз, когда я видела ее, не такой красивый или успокаивающий. Мои пробудившиеся силы, должно быть, дали возможность слышать, не поддаваясь влиянию ее голоса. Я чувствую ее в своем разуме, как будто бы она решила проверить это. Маленькие, исследующие усики ее силы змеей проползают в мое сознание.

Сорча прорывается в мой разум, а я выталкиваю ее назад. Она выглядит так, словно ей нравится это.

Я сжимаю свои зубы из-за внезапной боли от ее ногтей, что впиваются в мою шею, пуская кровь.

– И как ты собираешься использовать меня?

– Сорча хочет твои силы для себя, – я повернулась, чтобы увидеть Киарана между деревьями, кровь забрызгала перед его рубашки, с лезвия тоже капает. Он тяжело дышит, как если бы только что убил маленькую армию. – Не так ли? Твой брат ищет neimhead чтобы собрать достаточно энергии для переноса силы, а ты ждешь, когда он его найдет, – он сильнее сжал свой меч. – Ни один из вас не займет место Кайлих. Я убью тебя первым, даже если это будет значить, что умру сам.

– Какое же низкое мнение у тебя обо мне, Кадамах, – улыбнулась Сорча. – Когда все закончится, ты еще скажешь мне “спасибо”.

– Отпусти Кэм, Сорча, – сказал Киаран тоном, который получается, когда сдерживаешься перед тем, как что-то ударить. Он может нанести раны Сорче, даже если не может ее убить.

– Кэм, – Сорча произносить это слово так, будто это грязь. – Так ты зовешь ее? – ее ногти впиваются глубже в нежную кожу на моей шее, и я прикусываю язык, чтобы не закричать. Кровь распространяется у меня во рту, и я ощущаю ее сильный запах. – Твоя последняя маленькая Соколиная охотница, зверушка. Похоже, этому уроку мне придется учить тебя дважды, Кадамах.

Сорча обхватывает меня грубым объятием, и, прежде чем я успеваю моргнуть, уносится со мной прочь со скоростью шторма.

Мы летим над утесами посреди моря, так близко к месту, где был город. Руки Сорчи плотно сжимают меня, и мы начинаем падать, падать, падать.

Она приземляет нас на один из морских утесов в снегу, где волны бросаются на камни и брызгают воду в мое лицо. Феи здесь: cùsìth, красные колпаки и маленькие mortair, механические создания с крыльями и острыми клювами, которые клюют землю.

Они роют глубоко в равнину, что была раньше частью города, красные колпаки раскалывают камни своими молотами и оставляют гончим и механическим созданиям копать оставшуюся часть пути.

Массивная стена морской воды приостановилась с одной стороны от них, колеблясь в воздухе, как будто может упасть в любой момент. Феи, должно быть, убрали прочь все здания города – или возможно большая часть их была уничтожена, когда подводные пещеры были разрушены. Сейчас они используют свои силы, чтобы держать воду подальше, пока ищут кристалл.

Я помню, как Тэвиш наблюдал за ними, когда они нарушили границы, сразу после моего прибытия. Они копали. Я думала – мы все думали – они ищут меня. Но это Лоннрах сделал бы после, он хотел neimhead. И я помогла привести его прямо к нему.

Лоннрах осматривает раскопки с удовлетворенной улыбкой. Его солено-белые волосы развеваются на ветру, пока солнце садится позади него. Он выглядит красивым, каждым дюймом Благого фейри, которым однажды был.

Затем пронеслась вспышка воспоминания, прежде чем я успела остановить ее. Второй и третий ряд острых как бритва опускающихся зубов Лоннраха.

Я замерла. Нет. Нет, нет, нет. Я не хочу возвращаться к этому. Я не хочу снова быть его пленницей. Я не хочу позволять ему взять даже маленькую частицу себя снова. Я не хочу позволять ему забрать способность бороться.

Сорча пытается оттащить меня от утесов, но я сильнее отпихиваюсь от нее. Она ненадолго теряет свою хватку, и я ладонью бью ее в лицо.

– Ты отвратительная маленькая..

Я обхватываю пальцами ее запястье.

Плавься. Я выдыхаю свою силу, точно, как меня учили. Я управляю ею. Я чувствую, она ревет в ответ. Плавься. Я хочу, чтобы она умерла как mortair. Я хочу увидеть, как она превратиться в пепел. Я хочу…

Пальцы Сорчи внезапно вцепились в мои волосы. Она тянет меня к себе. Ее нос кровоточит, резко выделяясь на ее бледной коже.

Ее губы изогнулись в улыбке.

– Это щекотно, – она притягивает меня ближе. – Пока я связана с Кадамахом, ты не можешь убить меня своей силой. Тебе не хватит ее.

Она тянет меня за волосы по траве. Я пытаюсь снова ее атаковать – пинаю и ударяю кулаком в солнечное сплетение, но она сильнее сжимает мою шею, погружая ногти глубже, пуская кровь. Она использует свою силу на мне, и боль так остра, что я кричу.

Лоннрах оборачивается на мой крик.

–Моя потерявшаяся пленница, – он взглянул на свою сестру. – Это было довольно-таки долго.

Я ненавижу его голос. Я ненавижу то, что он заставляет меня ощущать, будто я вернулась в зеркальную комнату, в его власть. Я снова на коленях, неспособная сопротивляться. Я уже начинаю дрожать, как происходило каждый раз, когда он приближался.

– Мне пришлось иметь дело с тремя людьми, двумя формальными правителями и чрезвычайно злым пикси, – Сорча щелкает своими пальцами. – Справился бы ты лучше?

Взгляд Лоннраха проследил, как Сорча держит меня за волосы.

– Мне никогда не приходилось тянуть ее куда-либо. – Тогда он сверкнул своими зубами, как бы говоря: “Помнишь их?” – У всех есть слабое место, даже у Соколиных Охотниц.

– Ты не сломил ее полностью, – сказала Сорча, – раз уж она сбежала.

Лоннрах сузил глаза, затем продолжил смотреть, как феи копают, с видом сосредоточенности и нетерпения, которое я не ожидала от бессмертного – но он так ждал этого момента.

Губы Сорчи изогнулись в улыбке, когда она склонилась, и я мельком увидела ее гладкие клыки.

–Смотри, Охотница.

Я проследила за ее взглядом и увидела, что фейри внизу увеличили их скорость. Они отбрасывают грязный щебень, их руки и когти сгребают настолько быстро, что превращаются в пятно. Они откапывают что-то. Они скрываются дальше, вниз, и вниз, и вниз, вокруг чего-то – это темный острый камень в почве.

Я затаила дыхание. Это кристалл.

Я не ожидала, что он такой большой. Он великолепен и не похож ни на какой драгоценный камень, который я когда-либо видела. Даже самый полированный из алмазов никогда не сравнился бы с ним в красоте. Он мерцает, как море в полночь, даже с этого расстояния, с неземным внутренним огнем. Тысячи и тысячи огней в нем вспыхивают, блестят, кружатся друг вокруг друга. Они создают свет, который горит словно маяк.

– Он прекрасен, – только когда я слышу слова, понимаю, что говорила вслух.

Глаза Сорчи свирепы, ожидание заставляет ее клыки удлиняться, пока единственная капля крови не появляется и протягивает свой путь вниз к ее нижней губе. Она слизывает ее языком.

– После всех этих историй, – пробормотала она, – мы нашли его.

Она так очарована кристаллом, что хватка, которой она держит мое горло, ослабляется, и, в конечном счете, она убирает руку. Она даже не смотрит на меня. Возможно, думает, что я не смогу сбежать, или, возможно, просто слишком очарована. И Лоннрах тоже. Кристалл огромный, по крайней мере, столь же высокий, как любой из многоквартирных домов в Эдинбурге, и феи все еще не достигли основания.

Сорча взглянула на меня со все еще самодовольной улыбкой.

– И все это время он был под королевством пикси.

Воспоминание в моей голове возвращает меня к гобеленам Деррика: сражения, кровь и смерть изображены на стенах.

Один гигантский гобелен был старее других. Деррика не было на нем. Он показывал, как пикси собирались на бой. Смутное очертание на заднем плане, которое я приняла за замок. Только это не замок: это гигантский кристалл. Феи защищали его. И если они спрятали его, на это должна была быть веская причина.

Я медленно двигаюсь подальше от Сорчи, отступаю из поля ее зрения, пока зрелище ниже захватывает ее внимание. Моя рука скользит к потайному карману для оружия в пальто, что для меня сделал Деррик. Я надеялась на маленькое лезвие, но там ничего нет. Черт бы побрал его.

Я взглянула на Сорчу и Лоннраха. У каждого есть меч, у Сорчи он спрятан под складками ее длинного пальто.

Но меч Лоннраха здесь, в пределах досягаемости руки.

Один шаг назад. Два. Медленней, медленней. Два фейри даже не заметили. Оглушительные звуки скалы и металла, размалывающегося, пока феи откапывают кристалл, перекрывают любой хруст, который разносится от моих ботинок в траве. Я жду, пока металлический клюв mortair ударит по камню, и достаю меч Лоннраха из ножен.

Он делает выпад на меня, крича, но моя рука с мечом быстра. Я режу его по туловищу. Кровь пересекла его белоснежную рубашку, когда он падает на колени. Я практически двинулась нанести убийственный удар, но остановила себя.

Его убийство не принадлежит мне.

– Охотница.

Сорча схватила меня за пальто, но я бью своим ботинком по ее бедру. Ее хватка слабеет, и я мчусь туда, где копают фейри, мои ноги скользят вниз в расщелину в леднике, весь вес приходится на лодыжку, которая мучительно болит. Я не останавливаюсь, не тогда, когда Сорча предупреждающе кричит сверху.

Другие фейри повернулись ко мне, их странные глаза заблестели, и они атаковали.

Моя сила отозвалась внутри меня в ответ. Это – жестокая сила, которая принимает меня, зажигает меня. Мой украденный меч становится продолжением меня, горящий пламенем. Я прорезаю первого красного колпака, который пришел ко мне, размахивая молотом, не делая никаких усилий вообще.

Механические создания уже на ногах, и каждый прыгает в воздух прямо на меня. Я режу. Легкие взрывы и мой меч легко проходит через металл.

Затем я слышу крик сверху. Эйтиннэ.

– Уничтожь кристалл!

Уничтожить его?

Еще больше фейри начинают атаковать, прежде чем я успеваю ответить. Я рассекаю своим мечом воздух, погружая его в другого фейри. Все происходит в одно мгновение. С моей проснувшейся силой я быстрее, проворнее, сильнее. Я внезапно понимаю, что Киаран и Эйтиннэ сражаются с фейри со мной.

Их мечи разрезают, их силы опаляют камень. Я наблюдаю, как скала исчезает, а земля рушится от силы их ударов. Сильные штормовые волны выше наших голов созданы фейри для сопротивления. Вода прорывается из остановленной стены моря сильнейшей волной, которая сшибает меня с ног.

Кристалл. Я должна добраться до кристалла. Я кручусь и режу другого фейри. Мои движения быстры, когда я обрушиваюсь на него снова, мои ботинки быстро передвигаются по неровной земле, пока я уклоняюсь от атак.

Но, прежде чем я достигаю кристалла, появляется Сорча, ее меч движется быстро по дуге и почти достигает меня. Я уклоняюсь и парирую удар. Но она проворная, намного быстрее меня. Я попала однажды, порезав ей щеку. Ее пальцы потянулись к ране, и она взглянула удивлено.

– Что-то на память обо мне, – сказала я ей.

Она сверкает своими зубами, слизывая кровь, и прыгает на меня. Я кручусь, мои движения оборонительные.

С каждым ударом моего меча я напоминаю себе, что, хотя я и не способна убить Сорчу своими силами, но этот меч был выкован из фейского металла. Ее тело не такое неуязвимое, как Киарана. Если я нанесу смертельный удар, Киаран умрет вместе с ней, скрепленный их клятвой.

Я делаю только то, что могу: я защищаю себя от ее нападения, мой меч лязгает против ее, выпуская искры силы. Я отбрасываю его на нее, чтобы оттолкнуть подальше.

Затем я ощущаю ее присутствие в своем разуме. Мощное присутствие, как она давит на меня.

– Ты можешь иметь силу, Охотница, но я знаю все способы, чтобы сломать тебя.

Сорча показывает мне девочку, которой я была когда то, девочку в крови у тела ее матери. Она пытается извлечь это воспоминание из моего сердца.

Она не понимает.

Я больше не создание мести. Я уже не девочка, чей дар – хаос. Я умерла и вернулась. Я девочка, которая пережила это.

Я сбиваю ее с ног. Я заношу свой меч, практически двигаясь в смертельном ударе к ее животу…

“Убьешь ее – убьешь Киарана”.

В последнюю секунду лезвие меняет траекторию, задевая ее плечо. Я шиплю от разочарования, и она улыбается.

– Не можешь убить меня, Охотница? Ты еще не готова попрощаться с Кадамахом.

– Прекрати болтать!

Я бросаюсь на нее, но она поднимается на ноги, прежде чем я успеваю моргнуть, уклоняясь от моей атаки. Она быстра. Она двигается так же быстро, как кошачий охотник, уклоняясь от моего удара.

Она проникает в мой разум, копая, копая, копая. На этот раз не показывает девочку, но пытается повернуть меня к себе. Я отклоняюсь назад, вскрикивая от боли, выстрелившей в моих висах.

Пока я дезориентирована, она выбивает меч у меня из руки и проводит своим лезвием по моей щеке. Рана жалит, и я чувствую, как кровь стекает по щеке, зеркальное отражение раны, что я оставила на ней.

– Что-то на память обо мне, – шепчет она. Она взглянула туда, где Киаран сражался с mortair, – я надеялась, что он придет за тобой.

Я замерла.

– Что?

– Приманка, – пробормотала она. – Часть плана.

Приманка. Я подняла взгляд на Киарана, изо всех сил борющемся с фейри. Его сила подпаливает черную землю. Приманка. Она знала, что они придут. Я открыла рот, чтобы прокричать ему, чтобы он уходил.

– Киа…

Кулак Сорчи ударил меня по лицу. Я спотыкаюсь, сплевывая кровь на грязную землю. Прежде чем я могу оправиться, она хватает меня за руку и бросает. Я качусь через грязь и врезаюсь прямо в основу кристалла.

– Кэм!

Сорча не останавливается. Как будто бы понимая, другие фейри обрушиваются на Киарана и Эйтиннэ и окружают их. Десятки фейри оттесняют их назад, пока Сорча поднимает меня за шею. Она швыряет меня на кристалл.

– Я ждала этого, – шепчет она. – Последняя Охотница унаследовала достаточно сил Эйтиннэ, чтобы я смогла усилить их через neimhead. Достаточно, чтобы пересилить ее.

Я поднимаю взгляд на нее, слизывая кровь с моих губ.

– Значит, ты хочешь украсть мои силы, чтобы убить Эйтиннэ? – сказала я резко.

– Нет, глупая. Твои силы вернутся назад их законному владельцу, – ее ногти впиваются в мою кожу, достаточно сильно для вмятины. – Видишь ли, это Эйтиннэ связала часть Кадамаха, ту, что делает его Неблагим Королем. Мне нужна ее сила, чтобы вернуть его часть, – ее губы изгибаются в кошмарную улыбку. – Она допустила ошибку, поместив свою силу в человеческие тела. Тела, которые я могу убить, все до последнего. И с помощью кристалла, у тебя есть достаточно сил, чтобы освободить ту его часть. Все закончится с тобой.

Затем она двинула мечом через мою грудь к кристаллу за мной.

Что-то сломалось внутри меня. Фейри перестали сражаться, поскольку Киаран с криком, что пробирает меня до самой души, упал на землю. Тени поднялись из земли, обволакивая его темными щупальцами. Он горбится, его пальцы зарываются в грязь. Внезапно фейри вокруг него так же падают, падают на колени, поскольку его сила покидает их. Даже Сорча корчится в агонии.

Мое зрение затуманивается, но я могу видеть, как тело Киарана дрожит, как трясутся его плечи. Почва разрывается, появляется ужасная трещина на земле вокруг его ладоней. Тени становятся гуще, темнее, пока я больше не могу его видеть. У него нет формы, он стал окутанным тенями.

– Нет, – шепчет Эйтиннэ, бросаясь ко мне. Ее глаза влажные, когда она беспомощно смотрит вниз на меч. – Охотница. Я не могу излечить это, – ее голос ломается.

Я не могу говорить. Я чувствую головокружение, слабость и чувство, как будто я лечу. Я борюсь за жизнь. Но у меня не получается. Я ощущаю, как покидаю свое тело, так же как, когда Киаран держал меня в море. Лечу … лечу.

Тени рассеялись, и Киаран посмотрел вверх. Во время моего последнего вдоха, я встретила его темный, голодный взгляд, и я знаю, он больше не Киаран. Он Неблагой Король.

Глава 39.

Я стою на вершине утеса напротив заката. Далеко-далеко подо мной волны обрушиваются на скалы в успокаивающем ритме. Брызги леденят мою кожу. Пахнет свежо: солью, смешанной в воздухе с ароматом вереска.

Деревья простираются вдоль вершины утеса по обе стороны от меня. Цвета, как осенью в Шотландии, красные и оранжевые оттенки, только более яркие. Выглядит, будто вся береговая линия в огне.

“Где я?”

Мимолетная мысль заменена спокойствием. Здесь так умиротворенно и безмятежно. На горизонте глубокие бирюзовые воды встречаются с пылающим небом. Пока солнце опускается ниже, подобные огню облака становятся более насыщенными. Поразительные оттенки, как будто насыщенные мазки краски. Я ненадолго закрываю глаза, ловя прекрасное тепло.

Я ощущаю чужое присутствие за мной, внезапное знакомое ощущение холодных кончиков пальцев по моей спине. Без злобы, как в прошлый раз, без угроз. Напоминание.

Она здесь.

Я не поворачиваюсь, когда она встает рядом со мной на утесе. Уголком глаз я замечаю, что ее лицо не изменилось с того раза. Оно осталось костлявым, кожа ветхой и старой. Ее плащ из теней обвит вокруг нее, глубоких и темных тонов.

Внезапно я все вспоминаю. Сорча направила меч через меня в кристалл. Боль прошла через центр груди, где лезвие пронзило кость. Я прижала туда руку. Я позволила боли успокоится, прежде чем смогла здраво мыслить.

Киаран. Его темный, голодный взгляд, когда его связанные силы вернулись внутрь него. Теперь ему снова нужна Дикая Охота, чтобы выжить.

“Ты когда-нибудь чувствовал себя проклятым?”

“Каждый день.”

Он вернется в человеческий мир, неся бремя своего проклятья, а я … Я …

“Охотница. Я не могу излечить это”.

Слезы щиплют глаза.

– Ты ведь не просто в очередной раз посещаешь меня во сне?

– Нет, monighean.

Я слегка усмехаюсь.

– Полагаю, твое желание исполнилось? В этот раз я правда мертва. Эйтиннэ вернула свои силы. Пришла позлорадствовать?

– Я пришла сделать тебе предложение, – сказала Кайлих мягко. Она кажется такой слабой, ее голос дрожит.

– Тогда я отказываюсь, – говорю ей. – Можешь угрожать сколько хочешь. Я не хочу твоей правды.

На этот раз я встречаю ее древний взгляд. Я удивлена, увидев там печаль, неловкость. Кайлих прожила тысячи жизней. Она создала землю, сформировала миры. И она исчезает, прямо как я. Как человек.

“В конце, мы все олени”.

– Я не правду предлагаю тебе, monighean. Не в этот раз.

Я практически боюсь спрашивать.

– Тогда что?

– Я создала твой и мой миры, – сказала она. – Когда я умру, миры разрушаться. Это уже началось в Sìth-bhrùth. Ты видела это.

– Айе.

– Мои дети отказались от моих сил, – сказала она тихо. – Мне нужен сосуд, чтобы передать их дальше. Я предлагаю их тебе.

Я резко смотрю на нее. Я была бы шокирована, если бы не была такой подозрительной. Фейри не предлагают ничего просто так. В прошлый раз Кайлих угрожала убить мою семью. Она пыталась убить меня.

– Зачем тебе это? Почему я должна доверять тебе?

Теперь она выглядит ожесточено.

– Ты моя единственная кровь.

– Вижу. Ты умираешь, и я твой последний шанс передать твое наследие.

– Я эгоистична, monighean, – сказала она напряженно. – Так же, как и ты. Ты хочешь вернуться к своим человеческим друзьям, и я предлагаю тебе еще один шанс пожить. Ты хоть представляешь, как это редко бывает у людей – вернуться из мертвых дважды?

Кайлих уже пыталась убить меня раньше. Я не могу так просто довериться ей.

– Какая цена?

Когда она отвела взгляд, я почти засмеялась. Конечно же, есть цена. Всегда есть последствия, когда нарушается естественный порядок. Я знаю это лучше других. И даже сама Кайлих не может изменить этого.

– Я могу вернуть тебя обратно к жизни, – говорит она мне, – Но со временем мои силы убьют тебя.

– Значит, я буду мертва в любом случае. Почему я должна принять твое предложение?

Ее губы сжались в тонкую линию. Я заметила, как дрожат ее плечи, будто она едва способна стоять.