355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Элизабет Хэйдон » Судьба - Дитя Неба (Симфония веков - 3) » Текст книги (страница 44)
Судьба - Дитя Неба (Симфония веков - 3)
  • Текст добавлен: 13 сентября 2016, 19:58

Текст книги "Судьба - Дитя Неба (Симфония веков - 3)"


Автор книги: Элизабет Хэйдон



сообщить о нарушении

Текущая страница: 44 (всего у книги 49 страниц)

Она вошла в комнату, и огонь радостно взметнулся ввысь. Рапсодия бросила рубашку на постель и направилась к шкафу, чтобы взять крючок для застегивания пуговиц. Утром ей помогла одеться Элендра, но сейчас предстояло в одиночку сражаться с бесчисленными маленькими пуговками на спине. Когда рядом был Эши, она никогда не пользовалась крючком. Что ж, теперь ей придется обходиться без посторонней помощи, хотя обычно его участие заканчивалось одинаково: она оказывалась без одежды. Рапсодия рассмеялась, представив себе, как лиринская королева, новая Королева намерьенов, ползает по полу в поисках инструмента, без которого не в силах раздеться.

Наконец она отыскала крючок за какими-то коробками для шляп присутствие Эши всегда плохо сказывалось на порядке в ее спальне. Она направила крючок вдоль спины, высвобождая петли с ловкостью, приобретенной за дни одиночества. Рапсодию утешало сознание, что она научилась сама справляться с подобными трудностями. Платье соскользнуло с плеч и упало на пол. Певица посмотрела на него, а потом, впервые в жизни, оставила лежать посреди спальни.

Она стянула через голову нижнюю сорочку, бросила ее рядом с платьем и вернулась к постели. Взяла рубашку Эши и вновь посмотрела на нее – рукава обтрепались, на груди осталось маленькое пятнышко от белого вина.

"Наверное, он волновался в ту ночь", – подумала Рапсодия, вспомнив его смеющееся красивое лицо. Как она любила его смех!

От мысли о невосполнимой потере у нее вновь перехватило горло, и она прижала рубашку к обнаженной груди, пытаясь хоть как-то ослабить боль. Ощущение тонкой ткани на коже было лишь бледным напоминанием о его объятиях. Она надела рубашку и обхватила себя руками, пытаясь воссоздать прежние ощущения.

Ничего не получилось, но его аромат наполнил все ее существо. Рапсодии пришлось закатать слишком длинные рукава. Рубашка свисала почти до колен, создавая иллюзию объятий. Рапсодия понимала, что больше у нее ничего от Эши не осталось. Откинув одеяло, она забралась в постель в своей странной ночной сорочке. Только после этого она позволила себе заплакать. Быть может, ей удастся избавиться от грустных воспоминаний и очистить свое сердце раз и навсегда.

Такой Эши и нашел Рапсодию – она лежала под одеялом в его рубашке и горько рыдала. Она даже не слышала, как он вошел, и не почувствовала его присутствия. Эши был в своем туманном плаще и потому остался незамеченным. Рапсодия настолько погрузилась в свою боль, что обратила на него внимание, только когда он оказался совсем рядом с ней.

– Ариа? С тобой все в порядке?

Словно стрела, выпущенная из лука, Рапсодия с исказившимся от ужаса лицом выскочила из постели и спряталась за ширмой. Слезы разом высохли.

– Эши! Проклятье, что ты здесь делаешь? Боги, уйди, пожалуйста!

Вихрь эмоций обрушился на Гвидиона, когда она пробегала мимо: боль за ее страдания, мучительная потребность прижать к груди, удивление, неудержимое желание. Он успел разглядеть на ней свою рубашку, попытался стереть глупую улыбку и говорить серьезно.

– Извини, наверное, мне следовало постучать.

– Нет, тебе вообще не следовало приходить. Боги, о чем ты думаешь? Мне наплевать на то, что ты Король намерьенов. Пожалуйста, покинь мою спальню.

В ответ Эши снял туманный плащ и повесил на крючок возле двери, а затем вытащил крупную блестящую жемчужину из верхнего ящика шкафа и положил на стол. Выбрав кресло с подголовником, он уселся так, чтобы было удобно наблюдать за ширмой. Взгляд Эши упал на брошенную на пол одежду, и он не удержался от смеха.

– Послушай, Рапсодия, похоже, я оказываю на тебя дурное влияние! Ты становишься неряхой.

– Уходи, – сердито приказала она. – Интересно, зачем ты сюда явился?

– Хочу представить тебя моей жене, – ответил он, с трудом сдерживая веселье. – Если помнишь, я обещал это сделать после Совета намерьенов.

Рапсодия ахнула от ужаса.

– Что? Ты привел ее сюда? Боги, да что с тобой случилось? Совет еще не закончен. Я думала, это произойдет позднее, через несколько дней или недель...

– Месяцев или лет – знаю, но я побоялся, что ты не станешь ждать так долго. Ты забываешь, я же прекрасно тебя чувствую, Рапсодия. – Его глаза сверкнули, он наслаждался прелестями домашней ссоры.

– Как ты смеешь, – прошептала она, и на глазах у нее вновь выступили слезы. – У тебя нет права указывать, что мне делать. Это мой дом – похоже, ты забыл. Все, хватит, уходи.

Гвидион вскочил на ноги.

– Подожди, не говори так, – попросил он, став совершенно серьезным, поскольку следующими ее словами стали бы: "Тебе здесь нечего делать, тебя здесь не ждут". Не хватало только, чтобы она воспользовалась своим даром Дающей Имя. – Прости меня. Пожалуйста, выйди оттуда, и мы поговорим.

Рапсодию охватил ужас.

– Где она? Я не чувствую ее присутствия в моем доме. О нет, нет. Пожалуйста, Эши, пожалуйста, уйди сейчас. Мы поговорим завтра, на Совете, я обещаю. Нам в любом случае придется иметь друг с другом дело. А теперь, пожалуйста, уходите оба.

– Я никуда не уйду, пока ты не выйдешь и не поговоришь со мной. И здесь никого нет, мы одни. Выходи. Не увиливай. Ты никогда не отказывалась взглянуть правде в глаза.

Рапсодия разозлилась еще сильнее.

– Тебя это не касается. Теперь я буду поступать так, как посчитаю нужным, а с тобой я намерена согласовывать лишь политические вопросы.

– Ты ошибаешься. Выходи. Я не уйду.

– Я не могу, мне нужно одеться.

– Я заметил. Так даже лучше. Выходи. Пожалуйста.

Она выглянула из-за ширмы. Гвидион увидел на ее лице гнев, удивление, ярость – он не выдержал и расхохотался, такими выразительными были ее прелестные черты. Рапсодия схватила с полки книгу и швырнула ее в Эши, умудрившись попасть ему прямо в лоб.

– Да что у вас за семья такая? – изумленно спросила она, продолжала кипеть от ярости. – Стоило тебе стать Королем, и ты тут же превратился в лошадиную задницу.

– Эй! – закричал Гвидион с шутливым раздражением. – Разве позволительно так говорить с Королем и сувереном?

В ответ раздался пронзительный вопль, напомнивший ему свист кипящего чайника, и Эши едва не упал от хохота.

– Вон отсюда!

– Хорошо, хорошо, Рапсодия. – Он взял себя в руки. – Давай договоримся: ты выйдешь и выслушаешь меня, а потом, если ты захочешь, я тут же удалюсь без единого слова возражения. Обещаю. Ты согласна?

– Нет. Я не одета.

– Ты прекрасно выглядишь. Выходи.

– Боги, ты женатый человек, неужели у тебя нет ни капли стыда?

– Да, ни капли. Выходи, иначе я потребую, чтобы ты немедленно вернула мне рубашку. – Он подошел и встал между ширмой и шкафом.

Некоторое время из-за ширмы не доносилось ни звука. Потом Рапсодия тяжело вздохнула и, смущенно опустив голову, вышла к нему. Сердце Гвидиона защемило.

– О, Рапсодия, прости! – воскликнул он, подходя к ней и взяв за руку.

Он подвел ее к креслу, на котором только что сидел сам, и принес одеяло. Она спрятала под ним свои изумительные ножки, и Гвидион не удержался от вздоха.

Рапсодия молча смотрела в огонь. Гвидион видел, какой след оставили на ее лице долгие месяцы печали, и мысленно выругал себя: как он мог играть ее чувствами?

Он сел на пол у ног Рапсодии, как в первый день, когда она пригласила его в Элизиум. Вытащив из кармана маленькую коробочку, он открыл ее и заглянул внутрь. Потом повернул к Рапсодии.

– Ты помнишь это, Ариа? – мягко спросил он. Рапсодия бросила быстрый взгляд в его сторону и отвернулась к огню.

– Нет.

– Посмотри внимательно, – попросил он, пытаясь вновь завладеть ее вниманием. – Неужели оно ничего тебе не напоминает?

Рапсодия вновь посмотрела в коробочку. Там лежало узкое кольцо, состоящее из множества мелких фрагментов лиринских самоцветов с небольшим, идеальной формы изумрудом в центре. Она взяла коробочку в руки, чтобы получше рассмотреть кольцо, и от ее прикосновения самоцветы вспыхнули и заискрились, как ее диадема. Изумруд засиял подобно усыпанному звездами морю.

– Красивое, – сказала Рапсодия, возвращая кольцо Гвидиону. – Но я его не помню.

Он вздохнул.

– Ну, тогда надень его.

Рапсодия нахмурилась.

– Не смеши меня.

– Я совершенно серьезен. Пожалуйста, надень кольцо.

– Не буду.

Он не предвидел такого поворота событий.

– Рапсодия, чтобы...

Она встала, прижимая к себе одеяло.

– Хорошо, я выслушала тебя. А теперь я хочу, чтобы ты ушел. Немедленно и без единого слова. Ты обещал.

– Ар...

– Хватит, – прервала его Рапсодия, подняв руку. – Остановись. Ты только что стал Королем объединенного народа намерьенов, ты не имеешь права нарушать данное слово. Уходи. Утром или во время Совета, если не случится ничего неожиданного, я поговорю с тобой.

Эши смотрел на нее, не веря своим глазам. Шутливая манера помогала ему сдерживаться, бороться с нестерпимым желанием прижать Рапсодию к груди и больше никогда не отпускать. Три бесконечных месяца он жил, не в силах справиться с болью – человек и дракон; ему так не хватало магии ее присутствия, ее любви. Эши с нетерпением считал дни, бродил по склонам Зубов, надеясь на случайную встречу.

Но теперь, когда желанный миг настал, он понял, что она его боится. Присутствие Эши смущало Рапсодию. А он имел глупость надеяться, что будет достаточно просто надеть ей кольцо на палец. Он хотел помочь ей, облегчить встречу со своими воспоминаниями, а вместо этого добился лишь того, что она собиралась лишить его своего общества еще на один день, а завтра она обязательно постарается не оставаться с ним наедине.

По его щекам покатились слезы. Он попытался сохранить хладнокровие, но не сумел. Повернувшись к Рапсодии спиной, Гвидион подошел к вешалке, снял свой туманный плащ и сбежал вниз по лестнице. Он проклинал себя за смех, понимая, что теперь его слезы не тронут Рапсодию.

Когда Гвидион уже собрался выйти из дома, он услышал, как его позвали сверху:

– Эши?

Он вернулся и остановился у подножия лестницы, глядя на Рапсодию снизу вверх. Ее глаза были широко раскрыты, она с тревогой смотрела на него, блестящие волосы в беспорядке рассыпались по плечам. На ней была надета лишь его рубашка – казалось, в этой изящной фигурке воплотились фантазии всех мужчин.

Рапсодия медленно спустилась по лестнице, а когда между ними осталось лишь несколько ступенек, ее рука, скрытая слишком длинным рукавом, взметнулась к вороту, в вырезе которого виднелась трогательно тонкая шея с золотым ожерельем. Ее движения были неуверенными, а взгляд полон сочувствия.

– Я освобождаю тебя от обещания, – сказала она. – Что ты хотел мне сказать?

– Я люблю тебя, – ответил он.

Эти слова вырвались из самой глубины его измученного сердца, и, хотя Эши сказал совсем не то, что собирался, он дал самый правдивый ответ на ее вопрос. Ничего другого он сейчас не мог произнести. В его словах прозвучала страсть и глубина чувства и вся накопившаяся в сердце боль. И они соединили два мира, две жизни, наполнив душу Рапсодии скорбью. На лице ее вновь заблестели слезы.

– Тебе нужно уйти, – мягко проговорила она.

Фигура Рапсодии расплывалась у него перед глазами.

– Значит, ты больше меня не любишь, Ариа?

Она опустила голову.

– Люблю, – прошептала она. – Я же сказала, что всегда буду тебя любить. Тут ничего не изменить. Но это не имеет значения.

– Вот тут ты ошибаешься, Рапсодия, только это и имеет значение. – Он вздохнул и почувствовал, как боль слегка отпустила, холод отчаяния больше не терзал его душу. – Прошу тебя, я знаю, что не имею права на твое доверие, но прошу тебя в последний раз. Выслушай меня до конца, ладно?

Рапсодия чувствовала, что он дрожит.

– Хорошо, – неохотно согласилась она, – но после этого ты должен уйти.

– Да, если ты этого захочешь, я уйду. Обещаю.

По ее лицу промелькнула слабая улыбка.

– Знаешь, пора тебе прекратить давать обещания, которые ты не хочешь выполнять.

– Вот тут я полностью с тобой согласен. – Он неуверенно улыбнулся. – Мы можем вернуться в комнату? Не думаю, что лестница подходящее место для разговора.

Рапсодия покраснела.

– Пожалуй, – смущенно ответила она. – Могу я хотя бы накинуть халат?

Она посмотрела на свои обнаженные ноги, и ее бросило в жар. Решительно повернувшись, Рапсодия взбежала вверх по лестнице.

– Стоит ли? – с тенью прежнего веселья спросил он. – Возможно, я сразу же уйду, зачем тратить время и силы на всякие глупости.

Рапсодия вернулась в кресло и вновь накрылась одеялом. Гвидион уселся на пол и вытащил коробочку.

– Ну, так на чем мы остановились? О да, я попросил тебя надеть кольцо. Видишь ли, Рапсодия, как только кольцо окажется на твоем пальце, ты все поймешь. Нам не придется спорить долгие часы. И хотя я получил удовольствие от нашей ссоры, одного удара книгой по голове мне хватило. Ну пожалуйста, пойди мне навстречу – как суверен суверену. Клянусь, моя жена не будет этим скомпрометирована.

Рапсодия не смогла удержаться от улыбки.

– Хорошо. – Она вытащила кольцо из коробочки.

В ее руках самоцветы заискрились так ярко, что отразились в глазах сидящего у ее ног Эши, заставив Рапсодию вспомнить о других глазах и ночном небе другого мира. Несколько мгновений она просто держала кольцо, прислушиваясь к его музыке. Казалось, весь Элизиум настроен на эту мелодию, тихонько напевает ее, словно звучит увертюра к удивительной симфонии.

– На левую руку, – тихо попросил Гвидион. Она с подозрением посмотрела на него. – Пожалуйста, верь мне.

Рапсодия надела кольцо на палец и посмотрела на него, ожидая откровения, однако ничего не происходило. Но тут лежащая на столе жемчужина запела. Бриллианты и изумруд в кольце заискрились еще ярче, и Рапсодии пришлось отвернуться. Гвидион быстро наклонился над ее рукой и поцеловал кольцо.

Музыка стала громче, словно заиграл целый оркестр. Набирая силу, она наполнила комнату, дом, остров, грот, а потом и все подземное герцогство Элизиум прекрасной песней. После мощного крещендо мелодия зазвучала тише, а затем, подобно взметнувшемуся под порывом ветра флагу, она освободилась от земных пут и воспарила ввысь, танцуя в воздухе над озером, достигая самых дальних уголков пещеры.

Взгляд Рапсодии вернулся к Гвидиону, внимательно наблюдавшему за ней, и в этот миг перед ее мысленным взором возникли смутные картины потерянной ночи, с каждым мгновением становившиеся все более четкими и радостными. Рапсодия не была готова к такой буре эмоций, она едва усидела в кресле и протянула к нему руки. Он прочитал в ее глазах мольбу о помощи и подхватил ее в свои объятия. Мир завертелся в глазах Рапсодии и померк.

80

– Знаешь, я никогда не думал, что ты склонна падать в обмороки, но в последнее время с тобой это случается подозрительно часто.

Голос Гвидиона проник сквозь туман, которым было окутано сознание Рапсодии. В голове у нее понемногу прояснялось. Она слышала другие голоса, не дававшие ей сосредоточиться, требующие внимания. Рапсодия пыталась поймать ускользающую реальность, но ей лишь удалось определить, что она лежит на своей постели. Щека касалась жесткого кружева, украшавшего наволочку. Она проиграла битву за Настоящее, подчинившись противоречивым, непонятным голосам и образам Прошлого.

Рапсодия слышала слова их свадебной клятвы, прекрасные в устах Певицы и дракона, любивших друг друга в течение двух жизней. Она создала песню, навсегда связанную с гротом, так что сам Элизиум стал свидетелем произнесенных здесь клятв любви. Песня продолжала звучать, и теперь, когда память вернулась к ней, наполняла пещеру радостью.

Потом образы изменились, и она увидела другие лица, услышала новые голоса.

"Я больше не встречаюсь с вашим сыном, Ллаурон. Я выполнила вашу просьбу. Мы расстались".

"Какое безобразие. И это после того, как я лично благословил его. Позор! Мне очень жаль, милая".

Рапсодия заворочалась, но вновь не сумела вернуться в Настоящее.

"Они лжецы. На Серендаире мы, по крайней мере, знали, кто поклоняется богам зла, потому что они не скрывали своих взглядов. Здесь же, в этом новом, извращенном мире, даже те, кто стоят на стороне добра, являются расчетливыми хитрецами, старающимися использовать других для достижения собственных целей. Вспомни, что устроили здесь "хорошие" Король и Королева, Гвиллиам и Энвин. А ты хочешь преподнести себя на тарелке с голубой каемочкой величайшему из лжецов".

"Если и так, это мой выбор. Я все-таки рискну и умру или останусь жить, приняв решение добровольно и с открытыми глазами".

"Ошибаешься. Мы все можем погибнуть, потому что ты рискуешь не только собой, ты ставишь на кон наш нейтралитет, и, если ты сделаешь неправильную ставку, мы проиграем".

Она почувствовала на шее горячие слезы, ее крепко и нежно обнимали сильные руки.

"Все в порядке, Сэм. Ты не сделаешь мне больно. Правда. Все будет хорошо".

"Эмили, я никогда, никогда не сделаю тебе больно, надеюсь, ты это знаешь".

"Рапсодия? Рапсодия, пожалуйста, скажи что-нибудь. Пожалуйста".

"Прошла истерика?"

"Извини, боги, мне так жаль..."

Кто-то убрал волосы, упавшие ей на глаза.

"Ой говорит, давайте его прикончим. А если мы ошибемся и заявится другой, и его тоже".

"Нельзя же убивать людей только потому, что ты не знаешь, прав ты или нет".

"Это еще почему? Очень даже верный способ. Серьезно, мисси, если ты в чем-то не уверена, нельзя рисковать".

Луч света коснулся распустившихся цветов в ее саду, впитал в себя их яркие краски и устремился ввысь, вспыхивая разноцветными фейерверками. Из воспоминаний всплыло улыбающееся лицо Эши.

"Ты у верен?"

"Уверен".

Она осторожно отвела руку, гладящую ее лоб.

"Ты назначила себя хранительницей моего сердца, Рапсодия. Почему бы тебе не взять меня в защитники своего? Обещаю, я буду заботиться и оберегать его".

"Это все обман. Ллаурон не умер. Он тебя использовал. Я бы хотел сказать тебе это как-нибудь помягче".

"Пожалуйста, будь тем, чем ты кажешься. Прошу тебя, не причиняй мне боль".

"Я тот, кем кажусь. И я никогда не причиню тебе боли".

"Ты должна понять, что мне легче умереть на месте, чем рассказать то, что я должен".

"Почему?"

"Потому что мои слова причинят тебе боль".

Эши, дрожа, наклонился ее поцеловать, а когда он заглянул ей в глаза, она увидела того мальчика, который влюбился в нее в другом мире, в лунную летнюю ночь в кружевной тени ивы.

Она услышала голос своего отца:

"Когда ты найдешь то, во что будешь верить больше всего на свете, твой долг перед собой не предать собственной веры, потому что она дается только один раз. И если твоя преданность будет безграничной и непоколебимой, окружающим тебя людям ничего не останется, как принять твой взгляд, согласиться с тобой. Кто лучше тебя самой может знать, что тебе нужно в этом мире? Не бойся и не пасуй перед трудностями, милая. Найди то единственное, что для тебя важнее всего, а остальное решится само собой".

Рапсодия открыла глаза. Гвидион смотрел на нее сверху вниз, на его лице застыла тревога. Увидев, что Рапсодия пришла в себя, он облегченно улыбнулся, но улыбка тут же исчезла.

– Добро пожаловать обратно. С тобой все в порядке?

Она закрыла глаза и положила тыльную сторону руки на лоб, пытаясь ослабить пульсирующую боль.

– Не знаю. Что будет теперь?

– Ну, все зависит от того, как ты себя чувствуешь. – Голос Гвидиона звучал тревожно. – Если тебя интересует мое мнение, я предлагаю найти пастушью хижину и счастливо прожить в ней долгие годы. – И он с любовью посмотрел на Рапсодию, но тут его лицо омрачили воспоминания. – Я люблю тебя, Ариа, боги, я так долго мечтал тебе это сказать. Но я больше не хочу никаких потрясений, ты и без того перенесла слишком много. Поэтому я поступлю так, как ты решишь. Задавай любые вопросы, поведай, что лежит у тебя на сердце.

Рапсодия посмотрела Эши в глаза. В них не было обмана, или так ей показалось, и еще она увидела в них надежду. Казалось, он затаил дыхание, ожидая ее ответа. И тогда Рапсодия собрала все свои мысли о лжи и предательстве в одну большую кучу и отбросила в сторону, чтобы правильно оценить собственные чувства. Она знала, что все еще любит его, знала с самого начала. И не сомневалась, что Гвидион продолжает ее любить. Но сначала она должна была кое-что узнать, чтобы принять окончательное решение. Она села, опираясь на руку Гвидиона.

– Мне нужно спросить тебя об одной вещи, но я боюсь. Боюсь так, как не боялась никогда в жизни. – Она попыталась сформулировать вопрос, причинявший ей невыносимые страдания с момента битвы с ф'дором, но после нескольких неудачных попыток расплакалась. – Я даже не в силах спросить, – рыдала она.

Гвидион обнял ее и прижал к груди.

– Давай я попробую задать твой вопрос и сразу ответить на него. Мы действительно женаты? Да.

Слезы Рапсодии высохли, она побледнела и отодвинулась от него.

– Нет, не угадал, – вздохнула она.

– Ну, тогда такой вопрос: правда ли, что я твой Сэм, а ты моя Эмили? Да.

– Эши...

– Я опять ошибся? Ладно. Люблю ли я тебя до сих пор? Невозможно выразить, как сильно, но ответ – да.

– Пожалуйста...

– Был ли я женат или любил ли кого-нибудь другого? Нет.

– Ты можешь заткнуться? – прорычала Рапсодия.

Гвидион вздрогнул и убрал руки. На его лице была написана такая боль, что сердце Рапсодии сжалось, а на глазах вновь появились слезы.

– Извини, Сэм, – прошептала она. – Я не хотела. Пожалуйста, дай мне немного подумать.

Гвидион молча кивнул. Рапсодия знала, как долго он ждал, мечтая все исправить, как хотел вернуть их любовь, но сначала она должна была получить ответ на свой вопрос. Рапсодия закрыла глаза, вспоминая слова, которые так стремилась выбросить из своего сознания.

"Не ревнуй, Рапсодия, ты понравилась Ракшасу гораздо больше, чем твоя сестра".

"Как? Неужели ты не знаешь? Ну, я не удивлен. Они и в самом деле очень похожи, оба твоих любовника. Мне ужасно повезло, что ты влюбилась в сына Ллаурона, после этого Ракшасу было совсем нетрудно овладеть тобой. Ты ведь понимаешь, что далеко не всякий раз занималась любовью с Гвидионом? После того как твоя сестра рассказала моему творению о вас, дальнейшее оказалось совсем просто. В ту ночь, в Зубах, царил такой мрак, верно, моя милая?"

Рапсодия побледнела и задрожала, страх в ее глазах обжег самое сердце Гвидиона.

– Спрашивай, Эмили, клянусь, я отвечу тебе правду на любой вопрос.

– Я знаю, – проговорила Рапсодия, стараясь сохранить спокойствие. Хорошо. Ты помнишь ту ночь в Котелке, когда я рассказала тебе о Ракшасе и Джо?

Гвидион содрогнулся.

– Как я могу забыть? К несчастью, помню.

– Расскажи обо всем, что произошло, после того как ты покинул Котелок.

На его лице появилось сомнение.

– После того как я ушел? Откуда мне знать?

В глазах Рапсодии заметалось отчаяние.

– Нет, не в Котелке, меня интересует, что произошло с тобой?

– Я отправился на побережье. Ты хочешь вспомнить о времени, когда меня не было рядом с тобой, Ариа?

– Нет. – Она задрожала еще сильнее. – Пожалуйста, не отвлекайся. Расскажи мне все, что произошло в ту ночь. Ты дракон, я хочу знать подробности.

– Я перебрался через завалы, вышел на склон Зубов и начал спускаться на равнину. Я уже перевалил через вершину и тут услышал твой голос. Ты меня звала, но я подумал, что это ветер.

– И что ты сделал?

– Я вернулся назад и обнаружил тебя под каменной аркой, ты была почти обнаженной – кстати, нам нужно будет поговорить об этой твоей манере. Мне нравится видеть тебя без одежды, но только не зимой под открытым небом.

Рапсодия едва не набросилась на него с кулаками.

– Продолжай!

Эши пожал плечами.

– Ты отправилась в кромешную темень только для того, чтобы заставить меня поклясться, что я не стану выслеживать Ракшаса, и я имел глупость согласиться. А потом мы занимались любовью. Совсем не так, как мне бы хотелось, нами владело отчаяние, наверное, я делал тебе больно, но не мог остановиться. Нам обоим было так плохо, и я... – Он замолчал, увидев, какое облегчение появилось на лице Рапсодии. По ее щекам катились слезы радости. Что происходит? Я ничего не понимаю.

Рапсодия продолжала рыдать, но теперь ее рыдания мешались со смехом. Боль, так долго терзавшая ее изнутри, мгновенно исчезла. Она обняла Гвидиона, разом удивив и обрадовав.

– Ладно, – пробормотал он, прижимая к себе Рапсодию. – Я ничего не понял, но я привыкну.

Она вытерла глаза рукавом его рубашки.

– Нет, не надо, – попросила она с улыбкой. – Надеюсь, никогда в жизни мне не придется переживать такого облегчения, – меня мучил невыносимый страх.

Гвидион пропел ладонью по ее щеке.

– Теперь ты можешь мне рассказать?

Рапсодия кивнула и потянулась к карману его плаща за платком, Гвидион улыбнулся и облегченно вздохнул, увидев этот жест. Прежняя Рапсодия возвращалась. Она высморкалась и подробно рассказала ему обо всем, что произошло во время схватки с демоном. Он побледнел, узнав, какую боль она носила в себе. Эши понимал, что даже мучения, которые он испытывал, лишившись части своей души, несравнимы с ужасом, пережитым Рапсодией. Он вновь прижал ее к груди.

– Боги, Ариа, почему ты не пришла ко мне? Почему не хотела меня видеть? Я бы рассказал, что в ту ночь с тобой был я, и тебе не пришлось бы страдать.

– Ну, твой ответ мог бы оказаться другим. – Рапсодия помолчала и, не поднимая глаз, тихо произнесла: Если бы выяснилось, что демон сказал правду, я бы не выдержала. Мне не удалось бы довести до конца этот проклятый Совет.

– И ты так долго терпела ради намерьенов? – пораженно спросил Гвидион. – Они того не стоят.

– Как бы там ни было, ради тех, кто живет в этом мире, намерьенов следовало собрать и объединить. Кстати, мне нужно свести с тобой кое-какие счеты.

– Да? – Его глаза засверкали. – Я весь твой. Мои уши, как и все остальное, в твоем распоряжении.

Она серьезно посмотрела на Гвидиона.

– О чем ты думал, когда предложил сделать меня Королевой? Ты свихнулся?

– Почему?

– Мы спорили об этом с нашей первой ночи... ну, с того самого момента, как стали любовниками, – напомнила она. – Ты знаешь все о моем происхождении, зачем ты заставил меня согласиться? Я не хочу быть Королевой намерьенов. Я не справлюсь.

Гвидион рассмеялся.

– Очевидно, Совет с тобой не согласен, поскольку тебя выбрали без колебаний. Наверное, тебе было приятно – обо мне они спорили долгие часы. Рапсодия покраснела и опустила глаза. Эши перестал смеяться и взял ее за руки. – Рапсодия, я все время пытался тебе сказать, что никто не сможет повести этих людей за собой лучше тебя.

– Как это досадно!

– Берегись, – с самым серьезным видом предупредил ее Гвидион. – Ты говоришь о моей Королеве, а также о женщине, которую я люблю. Разве не ты сказала, что мы должны помогать другим людям? Кто, кроме тебя, мог бы успокоить это сборище разбойников, заставить их в первый раз за многие столетия вежливо общаться друг с другом? Представители Первого и Третьего флотов обнимались, словно старые друзья, произносили красивые тосты, клялись в вечной любви. Неужели ты не понимаешь важности того, что произошло? Кто, кроме тебя, мог справиться с Энвин, изгнать ее с Совета, не испытывая к ней и тени злобы, а потом спеть в ее честь песню? И заставить ее плакать, желая твоей любви?

– Я сильно сомневаюсь, что ты правильно оценил чувства Энвин.

Он взял ее лицо в свои ладони и долго смотрел в глаза.

– Кто еще мог перенести такое испытание ради людей, по отношению к которым нет никаких обязательств? Боги, Ариа, если это не доказывает, что ты достойна титула Королевы намерьенов, я не знаю, кто его достоин. Я женился на тебе не для того, чтобы ты стала Королевой, и сделал тебя Королевой намерьенов не затем, чтобы ты стала моей женой. Я поступил так только потому, что лучшего кандидата попросту не существует. И я буду помогать и заботиться о тебе. Я возьму на себя, по крайней мере поначалу, все тревоги, связанные с правами на ежегодный отлов рыбы, хлебными тарифами, налогами на рогатый скот в Орланданских провинциях и полезными ископаемыми...

Рапсодия скорчила гримасу:

– Не могу дождаться. С меня этих глупостей и в Тириане хватало.

Его лицо сохраняло серьезное выражение.

– Рапсодия, ты простишь меня? В твоем сердце осталось для меня место? Никто из нас не мог предвидеть, как будут разворачиваться события после ночи нашей свадьбы. Я знал, что тебя ждут страдания, но не понимал, какими ужасными они будут. Ты все еще меня любишь?

Она вздохнула.

– Да. И всегда буду любить.

– И этого для тебя достаточно?

Она долго смотрела на Гвидиона. Боль была почти невыносимой, ложь едва не уничтожила их обоих. Но лгали не они, а теперь на их плечи легло бремя власти. Воспоминания о свадьбе вернули невероятное ощущение счастья, которое она испытала и увидела в его глазах, когда они обещали хранить друг другу верность. И еще нежность их любви – объединились две половинки одной души, веселый смех и планы, которые они строили в ту ночь. Тогда она впервые испытала совершенно безграничную радость, а теперь обрела и мудрость. Она вспомнила улыбку на лице у Патриарха:

"Превыше всего остального я желаю тебе познать радость".

Ей предстояло принять легкое решение. Она собрала все неприятные воспоминания и чувства и сожгла их воображаемым огнем, превратив в пепел, оставив себе лишь то, что было священным.

Райл хайра.

– Да, – сказала она, и лицо Гвидиона осветилось счастьем, чего она не видела уже почти полгода. – Да, мне кажется, ты меня научил. Этого достаточно. Более того, мы должны смиренно возблагодарить богов за наше счастье.

– Значит, ты примешь меня обратно?

Рапсодия рассмеялась.

– Похоже, я тебя и не отдавала, но если ты спрашиваешь – да, приму. Возможно, я даже прощу тебя за то, что ты сделал из меня Королеву намерьенов, но тут тебе не следует особенно обольщаться.

– Должен тебе напомнить, что именно ты сделала меня Королем или планировала сделать, – тут мы на равных.

– Вот уж нет. Мы никогда не будем на равных. – Рапсодия немного помолчала и улыбнулась. – Приходится признать, что ты всегда будешь намного выше.

– И еще я хочу, чтобы ты знала, что я твой верный муж: у меня никогда никого не было, кроме тебя.

– Мне кажется, я поняла.

– И еще: последние шесть месяцев мне хотелось кое-что прояснить насчет одной твоей маленькой реплики.

– В самом деле?

– Да. Помнишь, в ночь нашей свадьбы, после того как я сделал предложение, но до того как рассердился на тебя, ты рассказывала мне о нашей встрече на старой земле? Когда еще не знала, кто я такой?

– Да.

– Вспоминая о том, как мы в первый раз занимались любовью под звездным небом Серендаира, одновременно потеряв невинность, ты сказала: "Одна ночь бессмысленного секса на лугу". Я правильно все запомнил? – В его глазах заплясали огоньки, а на лице появилось обиженное выражение.

Рапсодия рассмеялась и смущенно покраснела.

– Кажется, я именно так и сказала, ты не ошибся.

– О да. – Гвидион с трудом сохранял на лице обиженное выражение. – А для меня это был прекрасный, святой момент, Эмили.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю