Текст книги "Свадебный огонь"
Автор книги: Элизабет Чедвик
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 17 страниц)
Кассандра писателю понравилась, поскольку, как он выразился, обнаружила кое-какую образованность и даже читала кое-что из его поэзии. После этого он прочел ей лекцию о том, что образование в Англии на порядок выше образования в любой точке Нового Света.
Больше всего Кассандру смешило его самомнение. И хоть он и утверждал, что знает наизусть целые тома стихов и прозы, на деле не цитировал ни одного автора, кроме себя. Одной из любимых тем мистера Вейверли была тема об упадке современной литературы, конечно, кроме его собственных произведений. Романы Вальтера Скотта он объявил примитивными, Мильтон был назван «религиозным фанатиком и поэтому не джентльменом» и даже Шекспир не пользовался его благосклонностью.
– В нем столько забавной помпезности, Алекс, – рассказывала она мужу вечером. – Ты должен пообедать дома и послушать его смешные выступления.
– Ничего не получится, Кассандра, пока я не закончу работу на полях.
– Ты очень устаешь, Алекс. Я только прошу, побереги себя.
– Ты для меня – лучший отдых, – улыбнулся он, целуя ее.
* * *
Больше всего не нравилось Кассандре в писателе его неравнодушное отношение к служанкам. Хотя он и возил с собой собственного слугу, сразу же по приезде он попросил Элоизу прислать ему девушку, чтобы она помогла ему сделать завивку. И Кассандра видела, как, дрожа, покидала его комнату Мелли. В ответ на ее вопрос, не случилось ли чего, Мелли бросилась бежать по коридору. После этого Кассандра сама стала распоряжаться, куда посылать Мелли, особенно, когда волосы мистера Вейверли опять начинали нуждаться в новой завивке.
Однажды в конце сентября, когда воздух был переполнен ожидающимся дождем и все домашние были заняты подготовкой к встрече с ливнем и ураганом, мистер Вейверли поймал Мелли в галерее второго этажа и прижал к стене. Кассандра услышала крик девушки и выбежала на помощь. Элоиза тоже услышала шум, и они обе стали свидетельницами этой сцены.
– Ах ты мерзавка! – закричала Элоиза, побелев от гнева. – Ты будешь бита кнутом!
Мистер Вейверли отпустил свою жертву и сделал шаг в сторону, оставив Мелли перед лицом разъяренной хозяйки.
– Я не позволю превращать мой дом в притон, – кричала Элоиза. – Когда тобой займется Каттер, у тебя не останется возможностей соблазнять белых мужчин!
– Но, мисс Элоиза! Я не...
– Знаю я тебя. Грех у тебя в крови.
– Какие верные слова! – воскликнул наблюдавший за сценой мистер Вейверли.
Вдали послышались раскаты грома. И вскоре пошел такой дождь, что дом казался совершенно отделенным от окружающей среды стеной из падающих водяных струй. Но никто из присутствующих даже не смотрел в окно.
Кассандра бросила на писателя взгляд, полный ненависти.
– Элоиза, Мелли ни в чем не виновата.
– Не вмешивайся в то, в чем не разбираешься.
– Этот тип не пропустит ни одной юбки.
– Она сама его провоцировала.
– Да, это так, – подтвердил мистер Вейверли. – Теперь мне тоже все ясно.
– Он лжет, – негромко произнесла Кассандра. – Разве ты сама это не понимаешь?
– Я поступаю так, как считаю нужным, – прошипела Элоиза. – Это, в конце концов, моя плантация.
– И еще Алекса, – напомнила Кассандра. – А я его жена. И я не позволю...
– Ты? Ты будешь мне указывать?
– Да, – подтвердила Кассандра.
Элоиза рассмеялась и посмотрела в окно. Затем снова обратилась к Кассандре.
– Ты здесь не распоряжаешься. Ты ничего не умеешь, разве что рожать детей. Ты ведь снова беременна? – Взгляд Элоизы скользил по животу своей родственницы. – Еще неизвестно, может, у тебя родится какой-нибудь ублюдок.
Кассандра побледнела и отступила. Глаза Элоизы горели ненавистью. Кассандра почувствовала, как виновник всего происшедшего – Вейверли – дрожит от радостного возбуждения.
– Не советую тебе, Кассандра, вмешиваться в мои дела. Ясно?
– Что здесь происходит? – появился Алекс. Он и Каттер только что вошли с улицы, и вода стекала с их одежды на паркет.
– Твоя жена пыталась объяснить мне, что я должна делать со своими слугами.
– Она хочет наказать Мелли кнутом, – объяснила Кассандра. – А та ни в чем не виновата.
– Когда ты, в конце концов, изменишься, Элоиза? – раздраженно сказал Алекс. – Если тебе не нравится девица, продай ее. Но помни, что ты никогда не получишь за нее хорошую цену, если на спине у нее будут следы кнута.
– Меня не волнуют деньги.
– И никогда не волновали, – пробормотал Алекс.
Удивленная жестокостью этого разговора, Кассандра переводила взгляд с мужа на его сестру и обратно.
– Каттер! – голос Элоизы звучал как приказ.
Каттер внимательно посмотрел на Алекса, потом подошел к плачущей Мелли.
– Пошли, девочка! – пробормотал он.
Кассандра долго смотрела им вслед, не веря, что Каттер способен выполнить такой приказ, а Алекс будет стоять и молчать.
– Вы проводите меня к ужину, мистер Вейверли? – обратилась к писателю довольная своей победой Элоиза.
– С удовольствием, мадам. Мне кажется, у меня уже прорезался аппетит.
Кассандра повернулась и быстро пошла в сторону своей комнаты. Она хлопнула дверью и закрыла ее на засов изнутри. Сердце у нее бешено стучало. Она с трудом сдерживала слезы обиды.
– Кэсси, открой мне, – постучал Алекс.
– Тебя, оказывается, волнует только цена, которую могут дать за Мелли?
Наступило молчание.
– Ты не права. Но в тот момент единственным аргументом для моей сестры мог быть только этот.
Затем Кассандра услышала его шаги по коридору.
Она расплакалась. В этом доме, похоже, некому защитить не только Мелли, но и ее, и детей.
* * *
– Не надо плакать, миссис Кэсси.
Кассандра услышала шепот за дверью и вскоре уже рыдала на широкой и мягкой груди, словно обиженная девочка.
– Ты плачешь совершенно напрасно.
– Почему? – Кассандра взглянула на тетушку Хэппи.
У нее были добрые темные глаза, и от нее вкусно пахло теплым хлебом и травами.
– Никто и руку не поднимет на малютку Мэлли, мэм.
– Но...
– Каттер еще никого никогда не ударил. Он просто заставляет миссис Элоизу так думать. Он уже отвел малютку Мелли в ее дом. Так что все в порядке. И все счастливы.
– Ничего себе счастье! – воскликнула Кассандра.
– Да, с тех пор, как умер хозяин и пришел Каттер, наша жизнь стала намного легче. Тогда никто не хотел прислуживать в доме, кроме меня. Я с миссис Элоизой еще со времен ее молодости, и я видела, как ей было тяжело. Она вышла замуж за плохого человека, а потом лишилась всех детей. Конечно, лучше было бы, если бы Мелли и Эстер не были в доме, но ничего не поделаешь.
– Почему она их так ненавидит? – спросила Кассандра.
– Потому, что они – дети хозяина, умершего Филиппа Домьера.
Кассандра удивленно посмотрела на тетушку Хэппи.
– Ты не знаешь белых мужчин. Так же, как сегодня этот похотливый писатель гонялся за Мелли, так и старый хозяин все годы приставал к Саре.
Сара? Кассандра вздрогнула. Это та женщина, которая убила себя, когда ее хотели разлучить с ее детьми. И что это за человек Джин Филипп, который не хотел позаботиться о своих собственных детях? Значит, всякий раз, когда Элоиза видит этих девочек, она вспоминает, что муж изменял ей с темнокожей служанкой.
– Но ведь девочки не виноваты в том, что родились от такой связи?
– Конечно, мэм. Только пусть все, что я вам рассказала, останется между нами. Пока миссис Элоиза считает себя здесь главной, она счастлива, и нам тоже немного легче жить.
– Не волнуйся, я никому не скажу, – пообещала Кассандра.
– Даже если ты очень обидишься на миссис Элоизу?
– И тогда тоже.
Удовлетворенная тетушка Хэппи направилась к выходу.
– И не надо больше плакать. Это вредно для твоего ребенка.
– Что, Бенджамин стал капризным?
– С ним все в порядке. Ему все поют песни, и он очень хорошо их слушает. Я говорю о другом ребенке.
Кассандра провела рукой по животу. Уже все в поместье знают о ее беременности.
В этот же день к Кассандре зашел и мистер Каттер. Он присел на диван, снял шляпу и стал нервно теребить ее своими веснушчатыми ладонями.
– Я слышал, миссис Кэсси, – наконец, начал он, – что вы плакали над участью Мелли. Хочу, чтоб вы узнали, что я ни разу не притронулся к девчонке. Я ведь знаю, что когда миссис Элоиза остынет, она уже не захочет причинить вреда ни одной живой душе.
Кассандра засомневалась в правоте Каттера, но спорить не стала.
– Просто у нее самой очень тяжелая жизнь, как вы видите. Миссис Элоиза – порядочная женщина, но она вышла замуж за человека, который никогда не пытался сделать ее счастливой, плохо относился к ней. Вот у нее и испортился характер. Но если дать ей время, – он продолжал мять края шляпы своими пальцами-сардельками, – она постепенно забудет все эти годы горя и печали.
«О, боже мой! – подумала Кассандра. – Похоже, что он влюблен в нее».
– А вы не боитесь, что она обнаружит ваш обман?
– Нет, – улыбнулся Каттер. – Я просто объясню ей, что выполняю ее приказы там, где плач и крики не будут слышны и не ранят ее нежное сердце.
«Вот это да, – подумала Кассандра. – Разве он не понимает, что женщина, отдающая такие приказы, не может обладать нежным сердцем?»
– Я думаю, что это у вас нежное сердце, мистер Каттер.
Каттер покраснел и поднялся к выходу.
Вечером ее попытался еще раз успокоить Алекс.
– Я знаю, что ты сегодня плакала из-за всей этой истории. Так вот, я ходил выяснять и обнаружил, что Каттер вообще никогда не пользуется кнутом.
– Я уже знаю. Но об этом нельзя говорить Элоизе, как мне сказали.
Алекс вздохнул.
– Да, Каттер – первоклассный работник. На его месте я подыскал бы что-нибудь получше.
– Он любит твою сестру.
– Чепуха, – отозвался Алекс. – Он не настолько глуп.
– Ты не замечаешь. Он в самом деле любит ее.
– Элоиза никогда не ответит ему взаимностью. Она слишком высокого о себе мнения. И в этом случае мне его жаль. У Джона когда-то была своя небольшая плантация и около двадцати рабов. Но всех их унесла лихорадка, включая его жену и детей. Это произошло незадолго до того, как погиб и мой родственник.
– А ты знаешь, почему твоя сестра так ненавидит Мелли?
– Конечно, – ответил Алекс. – Я был здесь, когда этот негодяй неделями не выпускал Сару из своей комнаты. Бедняжка! Он был ей противен, но у нее не было выбора.
Кассандра долго не могла заснуть. У нее в голове созрел план, как отомстить этому противному писаке – Вейверли. Этот тип еще и порадовался тому, что девушку накажут. Ясно, что справедливости во всем здесь она вряд ли сможет добиться, но наказать гостя Элоизы за переживания рабыни она все-таки сможет. Успокоенная принятым решением, она вскоре заснула.
* * *
Гостей в этот раз было не очень много, всего только двадцать человек, но зато все они представляли, как пояснила Элоиза, высшее общество.
Кассандра сразу почувствовала, что почти все гости нашли мистера Вейверли нахальным выскочкой. Она уже успела побеседовать со многими гостями и, в первую очередь, с теми, кого рекомендовал Алекс. Все они оказались приятными и образованными людьми.
Стоя возле пианино из розового дерева, Кассандра неожиданно хлопнула в ладоши, чтобы привлечь внимание компании и, улыбнувшись в сторону Хорейса Вейверли, объявила:
– С разрешения Элоизы я хочу сделать интересное предложение в честь любимого и всеми уважаемого гостя.
Вейверли сразу же заулыбался и поправил выскользнувший локон.
– Как вы все знаете, мистер Вейверли не только талантливый писатель, но и эрудит, которому нет равных, потому что он прошел британскую университетскую систему.
Кое-кто из гостей поморщился при этих словах. Вейверли, однако, не почувствовал подвоха.
– Следовательно, – продолжала Кассандра, – для него будет легкой забавой, а для нас высочайшим удовольствием, – она снова улыбнулась писателю, – принять участие в небольшом конкурсе по отгадыванию цитат.
Писатель помрачнел.
– Каждый из нас может предложить цитату из какого-нибудь автора, которую другие должны отгадать. Конечно, наш дорогой Вейверли, будучи знатоком литературы, получает право отгадывать первым.
Вейверли заметно побледнел, но еще хорохорился.
– Если вдруг кто-нибудь вспомнит автора цитаты быстрее, во что я плохо верю, он тоже может ответить.
Кассандра поклонилась, прошелестев новыми юбками.
Гости от предвкушения удовольствия захлопали в ладоши. Вейверли глотнул вина и выдавил из себя снисходительную улыбку.
Первым предложил цитату Грей Вильямсон из Гальвестона. Он прочитал отрывок на латыни из «Жизнеописаний» Плутарха.
Все с надеждой посмотрели на Вейверли, который сделал несколько взмахов веером и произнес:
– Боюсь, мой дорогой друг, ваше произношение оставляет желать много лучшего. Где вас учили латыни?
– Это Плутарх. Жизнь Юлия Цезаря, не так ли, Грей? – быстро сориентировался Алекс.
Он заслужил аплодисменты присутствовавших, после чего Артут Уолл из Вашингтона на Бразосе предложил для отгадывания несколько строчек из «Илиады», на этот раз на превосходном английском.
– Что-то знакомое, приятель, – отозвался Вейверли. На его лбу проступил пот. – Какой-то малоизвестный перевод, возможно, с греческого. Вы – автор этого перевода?
Артур Уолл удивленно поднял брови.
– Зачем так, мистер Вейверли? – вмешалась Кассандра. – Вы играете с нами в поддавки. Не надо прятать свои знания ради нас.
Богатый совладелец полей хлопчатника из Веласко Калдикотт Барретт правильно назвал произведение.
– Итак, – продолжила Кассандра, – теперь вы уже больше не сможете притворяться, мистер Вейверли.
Она прочитала отрывок из «Потерянного рая», который читала сама себе вслух в пещере, когда пряталась от индейцев.
Хорейс Вейверли совершенно растерялся, а плантатор из южной Бразории легко ответил на этот вопрос. Еще через несколько попыток никто уже не ждал ответов англичанина. Цитаты и ответы стремительно сменяли друг друга, и через несколько часов, когда вечер подходил к концу, Кассандра заработала немало благодарностей за предложенную игру.
Элоиза была немного смущена, когда и ее поблагодарили за прекрасно организованный уик-энд. А назавтра все с удивлением обнаружили, что Хорейс Вейверли исчез, не попрощавшись и не поблагодарив хозяев за гостеприимство.
Глава 19
С наступлением октября уборка хлопка подошла к концу. Были убраны также кукуруза и овощи, а между рядами хлопчатника высаживались зимние культуры. На кухне тетушка Хэппи внимательно следила за заготовкой овощей и фруктов в виде консервов. Кассандра тоже не теряла времени даром, она записывала и запоминала все рецепты и тонкости, связанные с этим интересным делом. Все это может понадобиться, когда они с Алексом покинут Дьявольский Лес.
Во дворе появились открытые погреба для турнепса, свеклы и картофеля. Овощи засыпали в яму, где на дне уже лежал запасенный заранее песок. Затем их укрывали кукурузной соломой, травой и почвой, оставляя небольшое отверстие, через которое припасы зимой извлекались детьми. По мере роста этих холмиков двор приобретал любопытный вид. Кассандра вспомнила, как отец рассказывал ей об индейцах – строителях таких же погребов. Интересно, как бы он сейчас реагировал на внука, названного в его честь?
Бенджамин рос быстро. Совсем недавно он удивил всех тем, что лежа на животе, поднял головку и стал осматривать комнату. Кассандра была очень рада хорошему развитию мальчика и тут же подумала об Александре, которая вряд ли будет так развиваться в индейской семье, если... если она у них жива. Сердце сжалось от такой мысли. Она ведь даже не знает, как приемная мать Сининг Берд назвала ее ребенка.
* * *
Во время уборки кукурузы Кассандра часто отвозила еду Алексу на поле. Он похудел, и надо было следить за его питанием, не позволять в течение дня оставаться на плантациях голодным. Однажды, когда она пробиралась между рядами кукурузы, ее остановило знакомое лицо темнокожего юноши.
– Ты брат Мелли? – вспомнила она.
Парень ухмыльнулся, не отвлекаясь от работы. Кассандра пошла дальше. Именно этого парня, по имени Рубен, отчитывала Элоиза за внимание к девушкам.
– Миссис!
Она обернулась и увидела, что он выпрямился и смотрит на нее.
– Спасибо.
– За что? – удивилась Кассандра.
– За Мелли, – произнес он и отвернулся.
* * *
Мелли снова работала по дому. На этот раз ей поручили вышивку на платье для Кассандры. Во время такой работы, в которой участвовала и сама Кассандра, всех женщин интересовали ее рассказы о жизни индейцев, о Массачусетсе – короче, все, что выходило за рамки здешнего ограниченного мира.
– С индейцами я играла в игру, подобную хоккею на траве, – вспоминала Кассандра. – Было очень интересно. Как-нибудь я и вас научу.
Три пары темных глаз с восторгом смотрели на нее.
– Вам она понравится, – пообещала Кассандра. – Нужно только заранее найти подходящие палки и мяч.
– Кассандра! – в дверях появилась Элоиза. – Выйди, пожалуйста, в приемную комнату.
– Что еще? – спросила она, выходя вслед за Элоизой.
– Где же ваше знание приличий? Белые и темнокожие дети могут играть вместе, но взрослые обязаны соблюдать дистанцию. Вы разговариваете с этими девчонками, как с равными или друзьями.
– Так и есть. Сначала я чувствовала какую-то неловкость, но теперь...
– Какую неловкость?
– Быть свободной рядом с рабами. Я ненавижу рабство. И для меня стало облегчением, что я смогла найти с ними общий язык.
– Вы не обязаны считаться со своими ощущениями. Главное – вести себя должным образом и не заражать их опасными идеями.
– Вы считаете совместную игру людей разного цвета кожи опасным занятием?
– Да, если предложение поступает от белой женщины, – уточнила Элоиза. – Это кончится тем, что нас всех зарежут в наших постелях.
– Не могу понять, как можно так жить, Элоиза. Подумайте об этих детях.
– Что именно нужно о них думать? – огрызнулась Элоиза. – Они накормлены. Им намного лучше, чем многим детям на Севере, которые должны работать на фабриках и плохо питаются.
– Это правда, что многие дети на Севере живут трудно, – согласилась Кассандра. – Но, Элоиза, у них есть надежда на будущее. Они смогут изменить свою жизнь, если будут трудиться. А у рабов нет будущего и нет вообще ничего...
– Только у моего брата хватило глупости привести в дом сторонницу отмены рабства, – зло произнесла Элоиза.
* * *
Посмотрев сверху вниз на цветы, гостей и ожидавшего там мужа, Кассандра вдруг поняла, что этот праздник, организованный Алексом, будет еще одной их свадьбой – на этот раз пятой. Теперь он сделал все по закону.
– На этот раз у меня есть брачная лицензия, – прошептал ей Алекс, когда она спустилась к гостям. Взяв мужа под руку, она с достоинством прошла с ним в кабинет, где перед мраморным камином с улыбкой их ждал епископ.
– Невестам в день свадьбы обычно дарят подарки. Теперь тебе положена личная служанка, – произнес Алекс.
– Ты хочешь подарить мне рабыню?
– Так принято здесь, но я не хотел тебя...
– Все в порядке, – неожиданно быстро согласилась Кассандра. – Я возьму сразу четырех.
– Четырех? – удивился Алекс. – Сначала ты обиделась при упоминании об одной, а теперь просишь четырех?
– Если это много, я согласна купить. У меня ведь есть деньги.
– Нет, так я не согласен. А кого именно ты хочешь?
– Мелли, ее сестру и двух братьев.
– Кэсси, а зачем тебе Рубен? Я понимаю, что ты задумала, но все-таки Рубен, он...
– Ты хочешь сказать, что с ним будет трудно? Возможно. Но я считаю, что немного доброты ему не помешает.
– Мне кажется, здесь ко всем относятся неплохо.
– Может быть, но только не твоя сестра.
Алекс вздохнул.
– Ладно, бери всех четырех.
– Спасибо.
* * *
– Четырех! – закричала Элоиза. – Для нее много и одного.
– Хватит на эту тему, – отрезал Алекс.
– Ну что же, пожалуйста. Но она ничего не смыслит в домашнем хозяйстве. Даже не умеет готовить...
– Я сказал хватит! – взревел Алекс.
– И за ней нет никакого приданого.
– Если ты имеешь в виду деньги, то ты ошибаешься, – рассердилась Кассандра. – У меня есть наследство родителей.
Элоиза заинтересовалась.
– Хорошо. Мы этим воспользуемся.
Она повернулась к брату.
– Думаю, мы могли бы заняться сахарным тростником. На это можно потратить приданое, если, конечно, оно у нее есть.
– Ты сошла с ума! Это очень дорогое удовольствие. И нужно вдвое больше рабов.
– На покупку людей я не дам ни пенса, – заявила Кассандра.
– А тебя никто и не спросит, – ответила Элоиза. – После твоего замужества контроль над твоей собственностью переходит к Алексу.
– Тебе стоит получше ознакомиться с новой конституцией, Элоиза. В Техасе замужняя женщина сохраняет все имущественные права. И на рабов я денег не дам. В противном случае мои родители перевернулись бы в гробу.
– Я не собираюсь заниматься сахарным тростником. Так что инцидент исчерпан, – заявил Алекс.
* * *
Они с Алексом только что вернулись с охоты, которая проходила на соседней плантации. Время прошло совсем незаметно. Все были с ней очень любезны, особенно веселая молодая женщина из Веласко по имени Эффи Барретт. Возможно, сплетни Элоизы еще не дошли сюда. Мужчины тоже старались ей во всем угодить. Их восхищали превосходные навыки Кассандры-наездницы и умение обращаться с оружием.
– Никогда раньше не видел, чтобы девчонка с Севера так обращалась с лошадьми, как миссис Кассандра, – признался Калдикотт Барретт, муж Эффи, после первого дня охоты. – Она просто чудо, не так ли, Алекс?
Алекс улыбнулся.
– Посмотрел бы ты, как она умеет объезжать диких лошадей. Вот это действительно чудо, Калди.
Кассандра по-детски радовалась происходящему. Слава богу, с ними не было Элоизы.
Но самым важным событием для нее стала встреча с капитаном Ральфом Хокинсом, который тоже хорошо знал жизнь индейцев. Теперь капитан отправлялся в составе экспедиции в страну команчей, чтобы попытаться заключить мир на западной границе после того, как Техас вошел в состав Соединенных Штатов. В последний день охоты она набралась мужества и обратилась к нему с просьбой.
– Я еще не говорила об этом Алексу, – объяснила она. – И прошу вас не делать этого. Иначе он наверняка бросится на поиски девочки и погибнет. Ведь вы сами говорили, что попытки освобождения из плена белых чаще всего заканчиваются трагически для тех, кто занимается такими освобождениями. Но если вы все равно едете туда... – голос ее дрогнул. – Если нужно, я готова заплатить вам. У меня есть наследство.
– Не надо, девочка, – прервал ее Хокинс. – Тебе уже пришлось немало пережить в этой жизни, как рассказал мне Алекс. Но оказывается, что и он знает не все. Конечно, я попытаюсь отыскать твоего ребенка.
Слезы затуманили ей глаза. Неотесанный и грубый на вид рейнджер оказался добрым и нежным человеком. Он дружески похлопал ее по плечу.
– Но надежды немного, – предупредил он.
– Они отдали ребенка женщине по имени Сининг Берд, – добавила Кассандра. – Эта женщина из племени Уосп.
– Ясно. Это южные команчи. Слышал о них.
В этот момент их разговор был прерван хозяйкой дома, на лице которой отразилось огромное удивление. Но Кассандра была слишком возбуждена, чтобы заметить это.
«Он обязательно найдет ее, – радостно подумала Кассандра. – Но до возвращения Хокинса я должна оставаться в Дьявольском Лесу».
– Кассандра стала украшением охоты, – сообщил Алекс своей сестре, когда они вошли в дом.
– Что ты этим хочешь сказать? – недовольно спросила Элоиза.
– Это означает, что она признана лучшей наездницей Техаса. Не говоря уже о том, что она и стреляла лучше всех.
– Ты что, путешествовала в седле? – удивилась Элоиза.
– Конечно. Ведь этот уик-энд был посвящен охоте.
– Но у тебя ведь будет ребенок. Как можно быть такой безответственной?
– Все будет нормально, – уверенно сказала Кассандра.
– Ты лишена чувства ответственности и не соблюдаешь приличий, – выпалила Элоиза.
– Свои дела мы обсудим с Кассандрой сами, – прервал ее Алекс. – А пока мне надо поговорить с Каттером.
Он отправился в сторону домика управляющего, а Элоиза вдруг стала что-то тщательно подсчитывать.
– Если ты беременна четыре месяца, то это не ребенок Алекса.
– Ты ошибаешься, – Кассандра повернулась и направилась к выходу.
* * *
– Мы прекрасно провели время, не так ли? – задумчиво спросила она.
– Конечно, – согласился Алекс. – Как будто вновь побывали мустангерами. Черт бы побрал этот дурацкий хлопок!
– Может быть, нам все-таки стоит уехать отсюда?
– Нет, Кэсси. Я не хочу больше рисковать. Мне нужно позаботиться о тебе и сыне и нашем будущем.
– Но, Алекс, ты ведь тяготишься пребыванием здесь.
– Мы все равно останемся.
– Тогда найди себе другое, более подходящее занятие.
– Ты имеешь в виду заняться сахарным тростником?
– Похоже, это еще хуже, чем хлопок. – По его взгляду она поняла, что он согласен с ней. – А если разводить животных? Я слышала беседу мужчин, сделавших большие деньги на своих стадах.
Алекс задумчиво кивнул.
– Конечно, я мог бы заняться разведением лошадей.
Довольная Кассандра подсела к мужу поближе. Если он заинтересуется лошадьми или быками, можно найти места получше Дьявольского Леса. И там они будут вне досягаемости его сестры. Можно будет уехать после рождения ребенка. Нет-нет, надо дождаться, когда вернется капитан Хокинс. Вдруг он привезет Александру? А разведение лошадей – неплохое занятие для Рубена. Теперь, когда он стал ее собственностью, надо позаботиться, чтобы он приобрел профессию. Мелли и ее сестра неплохо шьют, и из них могут получиться приличные гувернантки. В общем, забот у нее предостаточно.
* * *
– Что тут происходит, черт побери?
Алекс обнаружил шумную толпу рабов, окруживших трех белых людей, которые привязывали к столбу Джозефа – дворецкого из особняка.
– Кто эти люди? – шепотом спросила Кассандра у Мелли.
– Эти люди ловят и наказывают рабов, – ответил за нее Рубен, обнимавший сестру за плечи. – Это Ондин и его помощники.
Кассандра заметила, что все рабы были одеты, как днем, несмотря на то, что была глубокая ночь. Этих троих белых она видела впервые.
– Что вы делаете на моей земле? – потребовал ответа Алекс. Он достал пистолет, и старший в группе белых, плотный парень с длинными черными волосами, миролюбиво поднял руки вверх. Его кисти рук оказались поросшими густой темной шерстью, доходившей до суставов пальцев. Кассандра вздрогнула от отвращения.
– Все в порядке, – заявил он.
– Немедленно развяжите Джозефа. Иначе придется пустить вам пулю в лоб.
Двое других отошли в сторону, но к Джозефу подходить не стали.
– Я поймал их, когда они собрались на свою тайную сходку, – заявил старший группы. – А ваша сестра поручила мне следить за тем, чтобы ночью все рабы были в своих жилищах.
– Это была религиозная служба, мистер Алекс, – объяснил Джозеф. – Я читал проповеди. Вы знаете, что я уже давно христианин и хочу привести к Христу остальных.
– Джозеф, ты ведь знаешь, что ночные сходки запрещены, – вмешалась Элоиза. – Ондин выполнял мое поручение, – обратилась она к Алексу. – Я не хочу, чтоб они учились тут своим языческим проклятиям и плели заговоры.
– Ради бога, Элоиза, не говори глупостей. Джозеф – не язычник. Он христианин, и даже больше, чем ты или я.
Алекс повернулся к Ондину.
– Вам нечего здесь больше делать.
– Но ваша сестра, сэр...
– Я не хотел бы повторять.
Через несколько минут все услышали стук копыт. Алекс сунул пистолет за пояс и достал нож, чтобы освободить Джозефа.
– Ты вмешиваешься в мои дела, – закричала Элоиза, когда они вернулись в дом, – и поощряешь секретные сборища, где у них есть возможность сговориться против нас!
– Не будь смешной, Элоиза, – прервал ее Алекс. – Вряд ли нас здесь ждет всеобщее восстание рабов.
– Если бы не Ондин, наши работники давно сбежали бы от нас.
– Так, как ты ведешь себя с ними, делает это для них желанной мечтой, – произнес Алекс и, подойдя к бару, налил себе порцию бренди. – Я не хочу, чтобы люди, подобные Ондину, вмешивались в наши дела.
– Но половиной владею я, – возразила Элоиза. – А их услугами пользуется почти вся округа.
– Элоиза, – осторожно вмешалась Кассандра, – ты ведь отказываешься предоставить им место в церкви, когда она пустует. Где же и когда им молиться?
Элоиза вспыхнула.
– Но не на тайных ночных сборищах. Это не только опасно, но и отнимает у них силы, ухудшает качество их дневной работы.
Кассандра вздохнула.
– Свобода вероисповедания гарантируется конституцией.
– Неплохая мысль, дорогая. Единственное уточнение к ней: они не являются свободными гражданами.
– Но они живые люди. И епископ Андреас тоже настаивал на том, чтобы его службы посещали все, а не только белые. Но раз так, я сама проведу службу для них. И именно в церкви.
Она повернулась и направилась к выходу.
Заявив о своем намерении заняться миссионерской деятельностью, она вдруг обнаружила, что плохо представляет себе, как это сделать на практике. Ведь дома она даже не посещала воскресную церковную школу. Епископ Андреас придет в ужас, когда узнает, что женщина, не имеющая сана, и без всякой специальной подготовки решила заниматься проповедью на его территории. А что подумает о ней паства? С этими мыслями она разделась и легла в постель.
* * *
Она начала службу с пения гимна, который ей пришлось петь единственной, потому что больше никто не знал слов. Даже Алекс пел, не раскрывая рта. Обнаружив, что возможен и такой вариант, паства вежливо загудела, следуя поворотам мелодии.
Затем она начала произносить текст проповеди, и все повторяли за ней. Чувствуя себя не очень уверенно, она прочла отрывок из Библии и стала объяснять его смысл. Хотя все внимательно ее слушали, а многие одобрительно улыбались Кассандре, она делала это напряженно и очень быстро завершила свой рассказ.
– А теперь, друзья во Христе, думаю, что все мы с удовольствием послушаем Джозефа. Джозеф, прошу тебя занять мое место и отслужить мессу.
Джозеф заколебался.
– Да, мэм, – пробормотал он, поднимаясь.
Кассандра села рядом с Алексом.
– Неплохая идея, – признался Алекс, когда Джозеф сложил руки и начал свою проповедь. У него был свой стиль, и хотя он вряд ли знал правила проведения таких церемоний, было видно, что все это он делает искренне и сам получает немалое удовольствие.
После окончания службы она пожала всем руки, обойдя присутствующих вместе с Джозефом.
– Если ты не против, Джозеф, лучше всего тебе самому продолжить службы.
– Но миссис Элоиза...
– Вряд ли она будет посещать их, а я буду обязательно. Это станет нашей воскресной школой.
Джозеф с сомнением посмотрел в сторону Алекса, но тот успокоил его.
– Мне эта идея нравится. Как и твоя месса, Джозеф. Мне кажется, епископ Андреас выглядит эрудитом в большей степени, чем это необходимо.
Кассандра неодобрительно посмотрела на мужа. Вряд ли уместно критиковать епископа. Одна надежда, что Джозеф не знает смысла слова «эрудит».
* * *
– Аннабель сказала мне, что видела их среди кустов роз, – в голосе Элоизы звучало какое-то злорадство. – И он касался рукой ее плеча.
– Что ты там делала с Хокинсом? – удивился Алекс.
