Текст книги "Свадебный огонь"
Автор книги: Элизабет Чедвик
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 17 страниц)
– Я думаю, что в любом случае такое жилье лучше, чем вигвам.
* * *
– Что за чертовщина! – воскликнул Алекс.
Они стояли на причале и рассматривали возвышавшийся на холме великолепный белоснежный особняк в греческом стиле, с колоннами и галереями.
– У нас много новостей, мистер Алекс, – произнес вместо приветствия подошедший к ним старый негр.
– И, по-моему, не все хорошие, – тихо ответил Алекс. – Вижу, что появился шикарный дом, но до сих пор не убран урожай.
– Соберем. Зачем торопиться?
– А если пойдет дождь? – удивился Алекс.
– Тебя долго не было, мистер Алекс, – добавил старик. – И после твоего отъезда дела не всегда шли хорошо.
Несколько темнокожих ребятишек побежали к особняку, чтобы сообщить о возвращении Алекса, и к моменту их появления у парадного входа перед ними появилась маленькая женщина в черном и стала ждать их приближения.
Когда они уже поднялись по лестнице, женщина, наконец, произнесла:
– Вижу, что ты вернулся домой еще беднее, чем уезжал, Алекс.
– Ты, как всегда, ошибаешься, Элоиза. Я разбогател на жену, сына и достаточное количество земли, чтобы организовать еще свое собственное дело.
– Ну и где эта земля? – в голосе ее прозвучал сарказм. – Среди бизонов и диких индейцев?
– Совершенно верно. А где Джин Филипп? Я вижу, что он, как всегда, не спешит заниматься хозяйством.
– Джин Филипп мертв. Он был убит почти два года тому назад. – Она повернулась и, прошелестев юбками, повела их в дом.
«Она даже не удостоила меня взглядом», – подумала Кассандра.
– Похоже, мы прибыли вовремя, – сухо заметил Алекс. – Моя сестра вытворяет здесь что-то несусветное: строит новый особняк, вместо того чтобы убирать урожай.
* * *
«Кажется, она никак не ждала в это время Алекса», – мысленно рассуждала Кассандра, усаживаясь за длинный стол из розового дерева вместе с Алексом, Элоизой и мистером Каттером – новым управляющим. Последний оказался еще одной новинкой этой усадьбы. – Значит, им придется пока жить вместе с Элоизой».
Новый особняк вблизи еще больше поражал роскошью. Кассандра считала, что у них был далеко не бедный дом в Кембридже, но этот можно было назвать образцом расточительства и жажды богатства. В комнатах лежали ковры из вельвета, окна украшали занавеси из голубого дамасского шелка. В столовой стоял громадный резной буфет с мраморным верхом, а над головами висела большая медная люстра из многочисленных свечей.
На столе лежали горы столового серебра, фарфоровой посуды, в роскошных подсвечниках стояли свечи.
Алекс был удивлен не меньше, чем она сама. Но когда за их спинами выросли слуги-негры, разносившие блюда, его удивление переросло в раздражение. В это же время темнокожие дети в домотканых нарядах обмахивали всех обедающих веерами.
– Не кажется ли вам, что Кассандра одета не совсем подходящим образом для простого семейного обеда? – насмешливо спросила Элоиза.
– У меня пока не слишком разнообразный гардероб, Элоиза, – резко ответила Кассандра. – На мне платье, которым меня любезно снабдила миссис Уолл, когда мы останавливались у друзей Алекса. Может, для простого обеда лучше подошла бы одежда команчей?
Алекс слегка улыбнулся.
– Завтра наша портниха начнет работу над твоим гардеробом, Кэсси.
– У вас даже есть своя портниха? – удивилась Кассандра.
– Сара, я полагаю, на месте?
– Нет. Она умерла, – ответила Элоиза.
На лице родственницы Кассандра заметила выражение удовлетворения.
– Что с ней случилось? – голос Алекса прозвучал металлически.
– Просто умерла и все, – пробормотала его сестра.
– Ты расскажешь сама, или я выясню у других?
Элоиза ничего не ответила. И Алекс обратился к Джозефу:
– Приведи сюда тетушку Хэппи.
– Слушаюсь, мистер Алекс, – сказал среднего возраста негр и вышел из комнаты.
Элоиза была в ярости. Мистер Каттер откашлялся и принялся за турнепсы в масле.
– Что-то не в порядке с обедом, мистер Алекс? – спросила вошедшая полноватая негритянка спокойным тоном.
– Тетушка Хэппи, – Алекс поднялся со стула и, подойдя поближе, обнял ее. – Расскажи мне, что случилось с Сарой?
Женщина взглянула на Элоизу.
– Она вскрыла себе вены.
Алекс побледнел.
– Когда умер мистер Филипп, Сару собирались продать на сторону, но не вместе с детьми, – продолжила тетушка Хэппи. – Она плакала, что так она никогда больше не увидит своих детей. Потом вскрыла себе вены.
– Разве нельзя было продать ее вместе с детьми? – Алекс со злостью посмотрел на сестру.
Элоиза долго молчала. Потом ответила:
– Джефферсону Полларду не были нужны ее дети.
«Джефферсон Поллард? О, боже мой! – подумала Кассандра. – Какое совпадение? Именно от этого человека бежала Блэк Рейн».
– Неужели ты собираешься продавать своих работников этому негодяю?
Когда Элоиза опять ничего не ответила, Алекс вдруг спросил:
– Никто до сих пор не сказал мне, что же случилось с Джином Филиппом. Он что, тоже вскрыл себе вены?
– Миссис Элоиза не хотела бы говорить...
– Каттер, я – совладелец этой плантации, – оборвал его Алекс. – И в мое отсутствие здесь распоряжались моими деньгами, причем без моего согласия. И я имею право знать, что здесь произошло.
– Он был убит на дуэли.
– Из-за женщины или из-за долгов?
Кассандре стало немного жаль Элоизу. Это был уж очень жесткий вопрос. Наверное, поэтому все молчали.
– Кто же убил его?
– Джефферсон Поллард, – пробормотала Элоиза.
– Этот человек убил твоего мужа, а ты согласилась продать ему Сару?
– Я не собиралась от нее избавляться, но Джин Филипп проиграл ее в карты и отказался платить.
– Значит, дуэль была связана с Сарой? Поллард, очевидно, был вне себя, что не получил ее?
Элоиза пожала плечами.
– Он и сам умер через короткое время.
– Неплохое завершение истории, – тихо отреагировал Алекс.
– Знаете, два последних года Домьер вообще отошел от дел, – вмешался опять Каттер.
– Зато вы здесь хорошо распорядились, отгрохав эту махину. Меня интересует, тратили ли вы мои деньги? За моими интересами здесь должен был следить Колби Робинсон.
– По соглашению, Алекс, твоя половина доходов должна быть вложена снова в Дьявольский Лес, – сестра отложила в сторону вилку. – А этот дом является частью нашего имения.
Алекс буквально вскипел от такого заявления.
– Ты знала, Элоиза, что я всегда был против расточительства. Я вижу, ты недалеко ушла от поступков твоего мужа.
– В конце концов, я имею право на достойную жизнь! – закричала Элоиза. – Где ты был, когда я здесь одна мучилась, а дети умирали?
– Никто не утверждает, что тебе было легко, но ведь ты знала, что выходишь замуж за негодяя.
Напряжение в комнате нарастало.
– Каттер, почему никто не убирает хлопок?
Каттер покраснел и отложил вилку.
– Рабочие сейчас заняты другим, – отрезала Элоиза.
– Что может быть важнее сбора урожая? – удивился Алекс. – А если пойдут дожди и хлопок останется на полях?
– Площадь вокруг дома нуждается в планировке. И делать это нужно немедленно, – громко ответила Элоиза.
– Завтра мы начнем сбор хлопка! – объявил Алекс.
– Не посмеешь.
– Если ты будешь мне мешать, Элоиза, я подам на тебя в суд за растрату совместных средств. После такого процесса вход в высшее общество для тебя будет закрыт навсегда.
Элоиза побледнела.
– Мне предстоит принять важного гостя.
– Интересно, какой дурак наносит визиты во время сбора урожая?
– Хорейс Вейверли, – объявила Элоиза, словно это был сам президент Соединенных Штатов.
– Это английский писатель, – пояснила тихо Кассандра, увидев недоумение на лице Алекса.
– Даже если это будет сам Сэм Хьюстон, – отрезал Алекс, – завтра мы начинаем сбор хлопка. Нам еще предстоит упаковать урожай и переправить его по реке. О чем ты только думал, Каттер?
– Решения принимаю я, – вмешалась Элоиза, – а не мистер Каттер. У меня будет сад лучше, чем у Эмили Перри.
– Ты зря стараешься, перечисляя здесь всяких местных знаменитостей, Элоиза.
– Но она сестра Стефена Остина. Ты что, не знаешь Стефена Остина? – обратилась она к Кассандре. А откуда ты сама?
– Кембридж, Массачусетс, – ответила Кассандра.
– Ее отец был профессором в Гарвардском колледже.
– Профессором? – на лице у Элоизы было написано, что она ни в грош не ставит такое занятие. – А что, ты тоже был на севере, Алекс? Неужели там была война, о которой я не слышала?
Алекс вкратце описал ей, как попала сюда Кассандра.
– Какой ужас!
Элоиза уставилась на Кассандру, словно увидела перед собой экспонат в медицинском музее.
Через несколько минут, взяв Кассандру за руку, Алекс повел ее в их роскошную спальню. Первое знакомство с новой родственницей завершилось.
Огромная кровать с балдахином стояла на таких высоких ножках, что туда нужно было забираться по лесенке из трех ступенек.
– Алекс, может, не надо с сестрой так жестоко. Ведь у нее действительно была тяжелая жизнь. И она потеряла мужа, детей.
Алекс вздохнул.
– У тебя слишком доброе сердце, Кассандра. Отец не раз предупреждал ее, что она выходит замуж за мерзавца. Но Элоиза никого не хотела слушать. И всегда то, что она делала и делает – это безумство. Сейчас необходимо расширять площади, а не строить дворцы. В Техасе ты или расширяешься, или теряешь то, что имеешь. Только женщина могла придумать что-то другое.
Кассандра разозлилась и отвернулась в сторону. Вместо того чтобы запротестовать, Алекс проворчал что-то себе под нос и вскоре заснул, чем разозлил ее еще больше.
Она долго лежала на спине и рассматривала драпировку. Бенджамин теперь находился в детской, под присмотром няни. Без него ей тоже было как-то неуютно.
Ей показалось, что здесь какое-то дурное место, из которого всем троим надо побыстрее выбраться. Но пока это было нереально. Алекс вынужден был сейчас здесь оставаться, и прежде всего ради нее и сына.
Глава 17
– Тебе понравилось у индейцев? – спросила темнокожая девочка Мелли, одна из прислуг в доме.
Кассандра вспомнила Блэк Рейн, сбежавшую с плантации только потому, что их с трудом убедили, что индейцы не причиняют неграм вреда.
– Они бывают очень жестокими, – предупредила ее Кассандра.
– Они били тебя? О, миссис Кассан-дра!
– Ты можешь называть меня Кэсси.
Она чувствовала угрызения совести. Все-таки свобода лучше безопасного рабства. Так она говорила не раз и Алексу.
* * *
Весь день Кассандра провела с портнихой по имени Гамалея и ее маленькой помощницей Эстер. Дамы изучали журналы мод и оценивали запасы тканей в лавках плантации. Количество шелка, тончайшей шерсти и кружев впечатляло.
– Наша хозяйка после смерти мужа заказывала только черное, – объяснила Гамалея. – Все эти ткани остались от прошлых времен.
– Я хотела бы вот этот фасон, – предложила Кассандра.
Гамалея почему-то смутилась.
– В чем дело?
– Мэм, этот фасон уже выбрала для себя миссис Элоиза.
Кассандра кивнула.
– Тогда говори мне заранее, что она наметила для себя, и мы будем пропускать эти фасоны.
Портниха облегченно вздохнула. Вскоре они выбрали платье из голубого шелка с широкими рукавами и просторной юбкой и тут же приступили к шитью.
– Как долго продлится такая погода? – спросила Кассандра, обмахивая себя журналом вместо веера.
– Разве сейчас жарко? – удивилась Гамалея. Но в следующем месяце будут прохладные дни, – поспешила заверить она, словно боясь упреков.
– Наверное, надо сделать пошире швы, чтобы потом талия могла стать пошире?
Кассандра замерла. Как об этом догадалась Гамалея?
– Делайте, как нужно, – уклончиво ответила она. – Ой! – Кассандра вскрикнула от боли: девочка нечаянно уколола ее булавкой.
– Извините, миссис Кэсси. Я так...
– Неуклюжая образина! – закричала незаметно подошедшая хозяйка.
Она уже замахнулась, чтобы ударить, но Кассандра быстро встала между ней и двенадцатилетней девочкой.
– Ничего страшного, Элоиза. Просто у меня возникла судорога. Уколи-ка меня еще раз, Эстер, да побыстрей!
Элоиза нахмурилась и села в кресло с богатой обивкой.
– Не могу понять, почему до сих пор не появился мистер Вейверли. Он должен был приехать еще до ужина. Кстати, а где Алекс?
– Думаю, что он занят уборкой урожая, – предположила Кассандра.
Гамалея трудилась над ее юбкой.
– Почему ты выбрала такой цвет? – спросила Элоиза.
– После оленьей кожи, моей прошлой одежды, мне захотелось именно такое платье.
– О да. Это все твой опыт жизни у индейцев. Я слышала, что многие женщины предпочитали смерть их плену.
Кассандра внимательно посмотрела на свою новую родственницу.
– У меня не было выбора. От удара я потеряла сознание, а очнулась уже на лошади, привязанной к всаднику. Ты считаешь, я должна была совершить самоубийство?
– Наверное, я не вправе осуждать тебя, Кассандра. Просто я от многих слышала, что белые женщины теряют там свою... хм... честь.
– Ты ведь христианка? Не так ли?
– Конечно, – в голосе Элоизы прозвучали нотки оскорбленного достоинства.
– Я хотела сказать, что самоубийство – это не выход из положения для христианки. А что касается моего пребывания в плену...
– Расскажи об этом, Кассандра.
– Юная Эстер еще слишком мала, чтобы слушать нас...
– Она всего лишь рабыня, – отрезала Элоиза. – К тому же неуклюжая. Выйди отсюда, Эстер.
Она посмотрела на девочку таким тяжелым взглядом, что Кассандра вздрогнула. Откуда у нее такая ненависть к ребенку? Ей расхотелось что-либо рассказывать этой даме.
– Ну, что рассказать? С меня собирались снять скальп, но один индеец спас меня. Меня морили голодом, били горящими палками, привязывали к столбу и еще много всего, о чем не очень хочется вспоминать.
– Кэсси, твой ребенок плачет, – сказала Лула. – Может быть, ты придешь его покормить?
– Мелли, как ты смеешь вмешиваться в наш разговор? Лула должна была отослать его в комнату кормилицы.
– Но Кэсси сказала...
– Кто разрешил тебе называть ее Кэсси?
– Я, – ответила Кассандра. Она вдруг сейчас обнаружила сходство между Мелли и Эстер. У девочек были одинаковые черты лица и цвет кожи.
– Нельзя поощрять такую фамильярность, Кассандра, – зло заметила Элоиза. – Если ты собираешься жить здесь, надо соблюдать наши обычаи.
«А я и не собираюсь здесь жить, Элоиза, – невесело подумала Кассандра. – Мы еще уедем отсюда, вот только Алекс справится с делами».
– Прости меня, Элоиза, но я собираюсь сама кормить своего ребенка.
– Белые женщины никогда...
– Я его мать и буду делать так, как считаю для него полезным.
Оскорбленная Элоиза повернулась и вышла. Две негритянки уставились на Кассандру, словно та только что смертельно оскорбила огнедышащего дракона.
* * *
– Неплохая работа, – заметил мистер Каттер. Он только что снял свою соломенную шляпу.
– Все работники очень рады твоему возвращению, Алекс, – сказал один из двух мужчин, появившихся в холле.
Элоиза и Кассандра, уставшие друг от друга, одновременно повернулись в сторону вошедших. Кассандра посмотрела на мужа и почувствовала, как радостно забилось у нее сердце. Алекс стоял в брюках широкого покроя, высоких сапогах и широкополой шляпе. По груди и рукам у него струился пот. «Боже! – подумала Кассандра. – Какой он красивый!»
– Алекс, – недовольно заметила Элоиза. – Почему ты позволяешь себе ходить, как простой работник?
– Потому, что я занят делом.
– А если бы здесь оказался мистер Вейверли? Его бы шокировал твой вид.
– Очевидно, его здесь нет, – саркастически заметил Алекс. – А потому...
– Но он мог здесь быть! Он обещал!
– Джозеф, – негромко позвала Кассандра. – Распорядись, чтобы для мистера Алекса приготовили ванну.
– Ясно, миссис, – отозвался Джозеф.
Не посмотрев на Кассандру, Алекс стал подниматься по лестнице. Удивленная и смущенная, она последовала за ним.
– Может, и ты считаешь мой вид оскорбительным? – заметил он в комнате.
Кассандра, растерявшись, не знала, что ему ответить. Потом она слегка улыбнулась, и в глазах мелькнуло мальчишеское озорство.
– Знаешь, я, наоборот, считаю твой вид чересчур соблазнительным. Как ты думаешь, я нужна тебе до или после ванны? Меня устраивают оба варианта.
Алекс опешил. Затем разразился хохотом и неожиданно поднял ее на руках и стал целовать. Ее желтое платье вскоре стало мокрым от его пота. «Бедной Мелли придется вновь заняться стиркой», – подумала Кассандра, но голова у нее уже пошла кругом.
Их остановил осторожный стук в дверь.
– Черт побери! – зашипел Алекс. – Если это моя сестра...
– Скорее всего, пришли сказать, что вода готова.
Кассандра подошла к входной двери. В комнату внесли ванну, множество чайников с горячей водой, льняные полотенца и мыло. Алекс отослал всех помощников, и они остались одни.
– Тебя всегда здесь мыли служанки?
– Нет, дорогая, с тех пор, как я перестал быть младенцем, я моюсь сам. Думаю, что и твое предложение помочь мне помыться было всего лишь шуткой.
Он стянул с себя ботинки, снял штаны.
– Я и не думала шутить, – серьезным голосом сказала Кассандра.
Она взяла мочалку и мыло с небольшого столика возле ванны. Про себя она решила помыть его так, чтобы он запомнил эту процедуру на всю жизнь. И если ему снова захочется, чтобы его мыла женщина, пусть это всегда будет только она, а не кто-нибудь из прислуги.
Ее движения были мягкими и ласкающими. Закатав рукава, она терла ему спину, бедра, ягодицы, а потом грудь и живот. Алекс, словно загипнотизированный, смотрел на нее широко раскрытыми глазами.
– Вставай! – скомандовала она.
– Зачем? – он удивленно посмотрел ей в глаза.
– Я должна ополоснуть тебя.
Она озорно улыбнулась и кивнула в сторону двух больших чайников.
– Ну как тебе понравилась моя работа? – невинно сказала она, обливая его теплой водой.
Он молча вылез из ванны и, подняв ее на руках вместе с пустым чайником, аккуратно положил в середину их огромной постели.
В этот раз им обоим было хорошо, как никогда. Своими ласками он постепенно довел ее до крайней степени возбуждения, и она не смогла сдержать крика. А потом бессильная упала ему на грудь.
– Мистер Алекс, – произнес робкий голос из-за двери, – можно убрать ванну и чайники?
– Нет, – возразил Алекс.
Воцарилось молчание.
– Миссис Элоиза зовет вас к обеду.
– Мы не пойдем.
– Но я хочу есть, – прошептала Кассандра.
– Передай тетушке Хэппи, пусть принесут обед сюда, – распорядился он.
– Слушаю, сэр.
Шаги постепенно стихли.
* * *
– Вчера вечером приехал епископ, – прошипела Элоиза. – Где вы были?
– В постели, – ответил Алекс. – Уточнения тебе требуются?
Элоиза покраснела.
– Сегодня утром у него служба, и он просил присутствовать негров. Я сказала ему, что предпочла бы раздельные службы.
– Ему придется обойтись без меня, Каттера и негров, работающих в поле. Мы будем продолжать убирать хлопок.
– Алекс, принимать у себя епископа – большая честь. Я столько раз уже приглашала его, но он...
– Элоиза, ты совсем лишилась рассудка! Вместо уборки урожая сажаешь кусты и цветы возле дома. Потом приглашаешь английского писателя, теперь епископа...
– Алекс, – осторожно вмешалась Кассандра, – но сегодня воскресенье.
– Ты даже не знаешь, какой сегодня день недели, – воскликнула Элоиза. – Боже, какое варварство!
– Мы должны позаботиться о том, чтобы было что есть зимой, включая рабов. А о душах будем думать после этого.
Алекс кивнул Каттеру, доедавшему свою ветчину, и они оба вышли.
– Что подумает об этом епископ Андреас! – закричала Элоиза. – А что скажут соседи?
Кассандра с любопытством посмотрела на нее. Элоизу, похоже, совсем не волновали религиозные чувства. Главное, чтобы недостаточное внимание к епископу не отразилось на ее социальном положении.
Эта служба понравилась Кассандре гораздо больше, чем ортодоксальные высказывания брата Крэйги. Епископ Андреас оказался большим знатоком Библии. Кассандра, давно не посещавшая такого рода церемонии, даже расчувствовалась. Она только подумала, что от его проповедей мало что получили сидевшие сзади рабы. Епископ говорил о подчинении хозяевам, старшим по возрасту, о трудолюбии и праведной жизни. Он даже не поблагодарил их за тяжелый труд. Что можно здесь изменить, если даже такие приличные люди, как епископ Андреас и Алекс, не понимают ужаса рабства?
Элоиза устроила в честь священника пышный обед и несколько раз извинилась перед ним за отсутствие своего брата. Тем временем они с Кассандрой спорили над текстовой интерпретацией Библии. К своему восторгу, она обнаружила у него знания греческого, латыни и древнееврейского языков, которыми много занималась в студенческие годы.
– У вас превосходное образование, дорогая, – заметил епископ, чем заслужил неудовольствие на лице Элоизы.
«Интересно, какие книги есть в местной библиотеке? – подумала Кассандра. – Надо снова начать читать. – Я должна думать об образовании своего маленького сына». Она вновь ощутила атмосферу интеллекта, наслаждалась упражнениями для ума.
– Вы крестили свое дитя, дорогая? – спросил епископ.
– У меня не было выбора, и я провела обряд крещения сама.
– Вы – хорошая христианка. Не все понимают возможности приобщения к богу самими родителями. И все же, если хотите, можно провести формальное крещение, когда вернется Алекс.
– А я буду его крестной матерью, – вдруг предложила Элоиза.
Кассандра не могла ей отказать, но ощутила неловкость момента.
Алекс обрадовался новой идее.
– Ланселот, я рад тебя видеть! – он похлопал епископа по плечу. – Много ли заблудших душ попалось тебе на пути с момента нашей последней встречи?
– Больше, чем ты направлял их ко мне, – улыбнулся епископ.
Кассандра удивилась. Она еще никогда не встречала такой фамильярности по отношению к служителю церкви, но, похоже, он не обиделся.
– Считаю, что Элоиза может быть неплохой крестной матерью. А Каттер – крестным отцом.
– Сочту за честь, – ответил Джон Каттер. – Бенджамин – очень хороший мальчик.
Несмотря на то, что Элоизе очень не понравилось иметь крестным отцом своего племянника просто управляющего, Бенджамина вскоре благополучно крестили в присутствии нескольких слуг.
– Я хочу попросить тебя об одном деле, Ланселот, – обратился к епископу Алекс, увлекая в кабинет. Кассандра отправилась укладывать спать сына, а когда вернулась, мужчины были уже в общей комнате.
– Ланселот любезно согласился вернуться сюда, к нам, в октябре.
Кассандра улыбнулась своему мужу. Похоже, что не такой уж он атеист и, может быть, даже станет ходить на воскресные службы.
– К тому времени мы почти уберем урожай. Можно будет позвать соседей и устроить праздник. – Алекс подмигнул ей. К ее изумлению, епископ подмигнул тоже. «Странно, – подумала Кассандра, – что именно в октябре они оба решили устроить праздник».
* * *
Через несколько дней Кассандра решила совершить прогулку по плантации. Она поднялась рано, покормила Бенджамина и передала его на попечение Луле. Вскоре она уже сидела в седле. В этом доме для езды верхом у нее ничего не было, и пришлось восседать в бело-голубом платье.
Сначала она поехала в сторону негритянских домиков. Около часа катала она на своей лошади детей, которые очень скоро к ней привыкли и весело смеялись, сидя рядом с такой красивой хозяйкой. После появления мистера Каттера ей пришлось уехать из поселка. Кассандра присела в тени дерева и стала наблюдать за сборщиками хлопка, которые ловкими пальцами доставали пушистые комочки из раскрытых коробочек и складывали их в мешки.
Время от времени мешки взвешивались, и их содержимое высыпали в фургоны.
Мистер Каттер объяснил ей, что фургон вмещает около 1500 фунтов хлопка, из которого в итоге делали тюк.
– В этом году у нас неплохой урожай, – сообщил Каттер, сдвигая на затылок свою соломенную шляпу. – Хороший сборщик собирает за день до трехсот фунтов хлопка. Вон, посмотрите на того негра. Это Абрахам. Его рекорд – пятьсот фунтов в день. В прошлом году о нем писали в газетах. Я читал для него это сообщение, ведь он неграмотен. Он был очень горд.
Вдруг кто-то из сборщиков запел песню, и другие ее подхватили. Песня была заунывная, печальная.
«О чем они тоскуют? – подумала Кассандра. – Наверное, обо всем, чего лишены. Алекс был неправ, когда говорил, что полный желудок важнее, чем свобода».
Мальчик с ведерком воды и черпаком, проходя мимо Кассандры, хитро улыбнулся.
– Доброе утро, миссис Кэсси.
– Доброе утро, Зеки.
Это был один из ее недавних пассажиров. И мальчик, и Джон Каттер – оба были удивлены ее памяти.
– В этом году Абрахам заработает себе в подарок новую красивую рубашку, – заметил Каттер.
– Как это?
– Много лет назад это придумал Алекс. После его отъезда все забыли об этом правиле. Домьер тогда все отменил, и выработка сразу упала. Когда я пришел сюда и узнал об этом, я вернул правило Алекса. Дело опять пошло на поправку.
Кассандра кивнула.
Чувствуя интерес Кассандры к работе на плантации, Алекс отвез ее на хлопкоочистительную вышку. Это была трехэтажная деревянная башня. На верхнем этаже хранили семена, на втором – чесали хлопок, а на первом – паковали продукт к отправке. Очищенные волокна медленно падали вниз, где рабы сгребали их в корзины. Темные влажные тела покрывались белым инеем и становились похожими на гигантские булочки, посыпанные сахарной пудрой. Люди-булочки таскали свой груз под пресс. Здесь же крутились, смеясь, темнокожие ребятишки.
– Разве эта работа не опасна? – спросила Кассандра, имея в виду тех, кто находился рядом с прессом.
– Может быть, – усмехнулся Алекс. – Но мне она знакома с детства. Я буду рад, если и Бенджамин заинтересуется хлопком и всем, что с этим связано.
«Надеюсь, что Бенджамина к тому времени здесь не будет, – подумала Кассандра. – А заодно и нас с Алексом».
Глава 18
Пока Алекс был занят на полях, Кассандра изучала усадьбу, в которой практически, за исключением нескольких мелочей, производилось все, что было необходимо в быту. На плантации была сушилка, мастерская по ремонту повозок, конюшня, сараи, склады, кузница, скорняжная мастерская и даже небольшое ткацкое производство.
В кухне готовилась еда для белых и черных, причем разница в меню была ошеломляющей. Рядом с кухней расположились несколько огородов и птичник, а также большие емкости из кирпичей для сбора воды – роскошь, недоступная рабам. Для обитателей особняка был выстроен специальный туалет. Ну а все остальные пользовались ближайшими кустами.
Была даже своя небольшая больница, пустовавшая во время уборки хлопка.
За полем Кассандра отыскала небольшое кладбище, где были могилы Филиппа Домьера и его пятерых детей. Смерть уравняла белых и черных. Неподалеку, на кладбище темнокожих, тоже было много детских могил.
Переходя от одного надгробного камня к другому, Кассандра вчитывалась в имена и даты. Этьен Домьер, 1823 г. Джульетта, 1831 г. Эти умерли при родах. Александр, 1825-1828 гг. Жан Пьер, 1827-1831 гг. – мальчики, умершие от ожога и скарлатины. Миранда, 1829-1836 гг. Утонула во время бегства от армии Санта Ана. Здесь не было только ребенка, умершего от желтой лихорадки.
Где же сейчас ее дочь – Александра? Может быть, и ее постигла такая же участь, только на земле команчей? «Боже! Сохрани ее, – помолилась Кассандра, – помоги ей! Помоги мне найти ее!»
– Что ты здесь делаешь?
Стоя на коленях перед могилой, с мокрыми щеками от слез, Кассандра посмотрела на Элоизу.
– Оплакиваю этих детей.
– Слезы бессильны, – печально произнесла Элоиза. – Они высохнут, а детей все равно не вернешь. У Миранды даже нет надгробного камня, потому что мы не нашли ее тела. Разве Алекс не рассказывал тебе об этом?
Кассандра покачала головой.
– А Бланш – она похоронена в Гальвестоне. Мы с Джином Филиппом взяли ее с собой на продажу хлопка. Я хотела помешать ему проиграть там выручку, и мне это удалось. В тот год мы смогли многое приобрести для хозяйства. Но зато я потеряла дочь. Умерших от желтой лихорадки запрещается перевозить. Их хоронят на месте. Горькая судьба у женщин, – пробормотала тихо Элоиза.
Кассандра ощутила сочувствие к своей золовке.
– Они теперь у бога. И может быть, им там лучше, чем здесь.
Элоиза нахмурилась.
– Я не верю в бога, – неожиданно сказала она. – Если он есть, то почему погибли мои дети?
Кассандра поразилась той злобе, с которой это было сказано.
– Все эти разговоры о боге придумали мужчины, чтобы сделать нас, женщин, еще более несчастными.
Она повернулась и медленно пошла вниз с холма.
* * *
Время после обеда Кассандра чаще всего проводила с Гамалеей. Обе девочки – Мелли и Эстер, когда были свободны, тоже присоединялись к ним. Они привыкли к присутствию Кассандры и болтали теперь более свободно.
Кассандра с интересом слушала их рассказы о магических средствах против сглаза и болезней, о призраках, гуляющих по дорогам вдоль реки, о танцах до упаду по субботам, где чередовались джига, джубо и трехзвездочный галоп. Чемпионом по джиге считался Абрахам. Он продолжал танцевать даже тогда, когда все его соперники уже падали от изнеможения или выходили из танца, потому что роняли чашки, которые полагалось удерживать на макушке.
– Абрахам очень хороший человек, – задумчиво заметила Мелли.
– Он не для тебя, девочка, – предупредила Гамалея. – Миссис Элоиза никогда не разрешит тебе и Эстер выйти замуж.
– А я и сама не хочу, – ответила маленькая Эстер.
Неожиданно, без предупреждения, в их комнате появился Алекс с отрезом белого шелка и еще одним – голубым. Ткани были такие красивые, что у женщин перехватило дыхание.
– Купил по случаю, прямо с лодки. Давайте ваши журналы мод, – предложил он, выкладывая подарки на колени Кассандре. – Надо выбрать что-нибудь подходящее к празднику в октябре. Может быть, вот это? – предложил он одну из моделей.
Кассандра отложила шитье и поднялась, чтобы оценить его выбор. Это было великолепное платье с кружевами по краям. Она вздохнула.
– Красиво, только не для меня. Будет виден шрам от удара пикой.
Алекс нахмурился. Подошла Гамалея.
– Можно дополнить это платье накидкой на плечи ему в тон. Будет хорошо в сочетании с вашими золотистыми волосами.
– Решено, – согласился Алекс. – Можете начинать работу.
Он наклонился и поцеловал Кассандру, осторожно ткнул сына в подбородок и вышел из комнаты.
– Как красиво, – пробормотала Мелли, рассматривая рисунок. – Вы будете самой нарядной женщиной на Бразосе, миссис Кэсси.
* * *
Хорейс Вейверли, в конце концов, добрался до Дьявольского Леса на пароходе, с опозданием на две недели. Появление его вызвало целый переполох в доме, которым руководила обрадованная Элоиза. Алекс оглядел гостя с головы до ног и постарался скорее выйти из-за стола. После этого, поглощенный уборкой, он очень долго не появлялся в доме, и Элоиза уже волновалась, что он откажется присутствовать на вечере в честь писателя, который она собралась организовать на следующей неделе.
Своим внешним видом мистер Вейверли произвел на Кассандру впечатление необычайно оригинального человека. На нем были сюртук из тонкого вельвета и берет в тон ему. Волосы светлыми локонами спадали на плечи. Вскоре, однако, обнаружилось, что берет скрывает большую лысину. Когда они втроем, с Элоизой и писателем, гуляли по недавно посаженной аллее парка, головной убор мистера Вейверли зацепился за сук, после чего и открылась всем блестящая лысина. Еще интереснее были длинные выступления писателя, при которых Кассандра еле сдерживалась от смеха.
