Текст книги "Турнир Королевств (ЛП)"

Автор книги: Элис Кова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 22 страниц)

– Мне нужно было, чтобы близкие поддержали меня, дядя. Какими бы ни были твои или их намерения… вас не было рядом. И из-за этого вы нанесли мне рану, за которую я до сих пор не знаю, смогу ли простить вас, даже приняв и поняв все обстоятельства.

Он слабо кивнул.

– Мне жаль, – повторил он. Как и раньше, это прозвучало так, будто он говорил искренне. – Где-то по пути я потерял из виду, каково это – быть молодым… чувствовать, что весь мир лежит на твоих плечах, а иногда и на самом деле нести его на своих плечах. Мы так много пережили… Я думал, что смогу защитить тебя от того, чего мне никогда не приходилось выносить… от того, чего я никогда не хотел, чтобы ты пережила.

– Ты не можешь защитить меня от всего. Никто не может.

– И ты понятия не имеешь, как тяжело осознавать это, когда это тот, о ком ты так заботишься.

Вздохнув, она притянула его к себе и слегка сжала. Фриц жадно ответил на объятие, но Эйра не оттолкнула его. У них все еще была надежда. Может быть, они никогда не смогут стать теми, кем были… Но, возможно, они не будут разобщены навсегда.

Если ситуация с Оливином и Йонлином и напомнила о чем-то, так это о том, что жизнь коротка и драгоценна… и тех немногих людей, которые были искренне на ее стороне, могли отобрать у нее в любой момент. Урок, усвоенный с трудом.

– Могу я спросить тебя еще кое о чем?

– Всегда. Все, что угодно. – Он выпрямился. – С этого момента я обещаю говорить тебе только неприкрашенную правду.

Хорошее начало с его стороны. Хотелось верить, так и будет.

– Я знаю, что опытный Бегущий по воде может заблокировать канал мага. Возможно ли, чтобы это сработало и в обратном направлении? Бегущий по воде, который углубляет связь мага с его каналом и делает его сильнее?

Он слегка прищурился, но только на секунду.

– Почему ты спрашиваешь?

Эйра подумала, не уклониться ли от ответа. Но если он честен с ней, она должна быть тоже. Кроме того, Эйра чувствовала, что немного обязана ему за заботу о Йонлине. И Денея или Ви, скорее всего, все равно что-нибудь скажут.

– Я думаю, это то, что я могла бы сделать. И прежде чем ты скажешь мне, почему это невозможно, я…

– Если ты думаешь, что это то, что ты можешь сделать, у меня нет причин тебе не верить. – Он ободряюще улыбнулся. Хотя он несколько смягчил это чувство, когда сказал далее: – Однако я никогда не слышал ни о чем подобном, и если бы такая сила существовала, я полагаю, что маги уже давно использовали бы ее.

– Верно, конечно. – Эйра кивнула. Разговор внезапно оборвался, когда подошли Денея и члены королевской семьи.

– Вы уверены, что сможете присмотреть за ним? – спросила Ви.

– Да. И я без колебаний обращусь к вам за помощью, если потребуется.

– Хорошо. – Ви сжала его плечо. Выражение ее лица было теплым, открытым. Именно так Маркус смотрел на дядю. Эйра знала, что Фриц близок к императрице, но ей почему-то никогда не приходило в голову, что это распространяется на всю семью Валлы. Фриц должен был быть рядом, когда родились Ви и ее брат. – Я позабочусь о том, чтобы для него был разработан план, если он не очнется к концу турнира. Я беру это на себя лично.

– Мы также собираемся изменить ваши обязанности, как лекаря, – сказала Денея. – Мы не хотим, чтобы вы много общались с участниками ради вашей собственной безопасности. С этой целью до конца турнира мы бы хотели, чтобы вы как можно дольше оставались в своей комнате. Просто сосредоточьтесь на Йонлине.

– Я сделал что-то не так? – Фриц был заметно обеспокоен.

– Нет. Но ключ от комнаты, в которой был найден Йонлин, хранился в вашем ящике, – серьезно ответила Денея. – Мы подозреваем, что Столпы хотели подставить вас, если бы Йонлин был найден.

– Подставить меня? Почему меня?

– Я же говорила тебе, они преследуют меня и причинят тебе боль, чтобы добраться до меня. – Может, ее дядя поверит ей теперь, когда принцесса и глава рыцарей Люмерии указали ему все это. – Итак, моя очередь сказать, слушай ответственных людей, доверяй им и будь осторожен.

Он кивнул, и Эйра притянула его в еще одно крепкое объятие. На этот раз она ответила на него с такой же энергией, потому что, насколько понимала Эйра, это вполне могло быть последним разом, когда она его видит.

Глава тридцать седьмая

Денея проводила Эйру и Оливина обратно к двери, через которую они вошли. Ви и Таавин с минимальными прощаниями и без фанфар ретировались на полпути. Оливин, по понятным причинам, молчал всю обратную дорогу, а Эйра пребывала в собственном состоянии оцепенения, пока они снова не оказались в Деревне чемпионов. Просто стоя бок о бок. Не двигаясь.

– Прости. – Она нарушила молчание.

– За что ты извиняешься? – Он казался удивленным. Не то, чтобы она винила его, это было немного внезапно.

– Я была той, кто сказал, что мы должны забрать ключ. И в конечном итоге именно за той дверью держали Йонлина, и… Это было потому, что…

Оливин схватил ее за плечи и легонько встряхнул. Каким-то образом он знал, что она собирается сказать, еще до того, как она это произнесла.

– Прекрати. То, что с ним случилось, произошло не из-за тебя. – Он ослабил хватку, безвольно опустив руки. Оливин, пошатываясь, отступил на два шага. Он никогда не выглядел таким слабым или потерянным. – Это было из-за кое-кого другого… и она моя сестра.

– Что? – выдохнула Эйра.

– Моя сестра – Столп.

«Есть какие-нибудь признаки ее присутствия?» Слова Дюко в туннеле эхом отдались в ее голове. Она была его сестрой. Столпом.

Оливин продолжил:

– Я стал Тенью, чтобы выследить ее.

– Чтобы спасти ее, – уверенно сказала Эйра.

Он медленно покачал головой и снова поднял на нее затравленный взгляд.

– Нет… Я стал Тенью, чтобы убить ее.

Слова звенели в ее ушах. Оливин хотел убить свою сестру… Его глаза были полны ледяной ярости. Если он лгал, то он был лучшим лжецом, который был у Двора. Она всем своим существом ощущала его убежденность – настолько глубокую, что от этого у нее чуть не заболел живот.

Они с Маркусом ссорились. Они были по разные стороны баррикад. Но она никогда, никогда не хотела причинить ему боль. Несмотря на то, что обстоятельства были разными, она не смогла удержаться, чтобы не поставить себя на место Оливина и не попытаться представить Маркуса на месте сестры Оливина. Ничто в мире не заставило бы ее восстать против собственного брата.

Оливин не сможет этого сделать, решила Эйра. Он мог верить, что сможет. Он, конечно, говорил себе, что хочет. Но она видела, как он волновался за Йонлина. Эйра искренне верила, что, когда представится возможность, он не сможет нанести смертельный удар. В конце концов, это была его сестра.

Он же не мог на самом деле говорить серьезно… Не так ли?

Но он был неподвижен, выглядел непоколебимым.

– Я из очень старой и очень благородной семьи. – Говоря это, он двинулся вперед. Эйра пристроилась рядом с ним. Двор был почти пуст, если не считать Варрена и Лопа, которые до сих пор сидели снаружи на крыльце дома. Но они были настолько поглощены разговором, что почти не отреагировали на возвращение Эйры и Оливина. – Когда Ульварт был у власти, мой отец был тесно связан с ним. Тогда никто не знал всей глубины порочности Ульварта. Так что я не сильно его виню.

– Нет, ты хочешь, – тихо сказала она.

– Ты так легко меня понимаешь, хм? – Оливин посмотрел в ее сторону и покачал головой. – Прекрасно. Да, я действительно виню его. Из-за его слепой веры в лидера Мечей Света моя семья была уничтожена. Я так и не узнал, что произошло на самом деле. Даже Лорн не знает, а если Лорн не знает, то никто не знает. В Архиве произошла какая-то подтасовка. Мой отец при Ульварте был высокопоставленным Мечом Ярген. Хотелось бы верить, что он осознал зло Ульварта и больше не собирался его терпеть. Но кто скажет, где правда. – Они замедлили ход и остановились возле дома Меру, задержавшись в тени, отбрасываемой луной.

– Я уверена так и было.

Оливин пожал плечами.

– Он оставался рядом с Ульвартом, пережив столько ужасных вещей. Вещей, из-за которых я не смог бы смотреть ему в глаза, будь он все еще жив.

Сочувствие к его боли заставило ее взять его за руку. Эйра знала, каково это – иметь семью, которая была шрамом на ее настоящем. Оливин не смотрел в ее сторону, но и не отстранился.

– Как Ульварту сходило с рук так много, когда он был главой Мечей? – спросила Эйра. Она изо всех сил пыталась в этом разобраться.

– Меч Света был и остается правой рукой Голоса. Может, Меру и не является теократией на практике, но во многих отношениях мы теократичны по духу. Подвергать сомнению Голос или любого другого, тесно связанного с ним, непостижимо. – Он вздохнул. – Я думаю… некоторым нравится комфорт от ощущения, что существует высший порядок. Цель, стоящая за всеми ужасными вещами в мире. Это привлекательно, но я видел, как слепая преданность выявляет худшее в мужчинах.

Эйра знала, что чародеи Меру считали, что их слова силы исходят от самой Ярген. Архивы охранялись наравне с замком Люмерии. В Солярисе были те, кто был большим приверженцем веры. Но там не было такой всеобъемлющей тяги, как в Меру.

– В любом случае, Ульварт убил его, и вскоре после этого исчезла моя сестра. Она стала Столпом… или, возможно, была таковой долгое время. Она была непреклонна в том, что сама стала Мечом Света, и всегда следовала за моим отцом повсюду… практически выросла в Архивах. Если кто-то и знает правду о том, что произошло в тот день, так это она и Ульварт.

– Она была там? – прошептала Эйра.

– Насколько я знаю, это она убила его. Она убила маму вскоре после этого… Мы с Йонлином едва выбрались живыми. – Оливин прерывисто вздохнул. Выражение его лица было призраком того, что произошло, когда он увидел своего брата на пороге смерти. – Слава Ярген, он не помнит тот день. Он был маленьким. Все, что он знает, это то, что наш отец погиб, защищая честь Мечей Света, как и мама.

– Он знает о сестре?

– Мы никогда по-настоящему не говорили об этом… – Оливин вздохнул. – Я пытался защитить его от этой правды. Но он умен. Я был бы дураком, если бы думал, что он не догадался, и я понимаю, что не смогу вечно скрывать это от него.

Оливин переступил с ноги на ногу, будто не мог решить, идти ему или стоять. Он казался беспокойным. Не то чтобы она могла винить его.

– Она все еще преследует его, – прошептал он. – Уинри никогда не успокоится, пока не умрет она или я. – Его затравленный взгляд метнулся к ней. – Теперь твой дядя замешан в незаконченном деле моей семьи.

– Ш-ш-ш. – Эйра сжала его руку. – Мой дядя был вовлечен в это из-за меня задолго до того, как он стал вовлечен в это из-за тебя.

Он слабо улыбнулся.

– Я и не думал, что когда-нибудь расскажу это все тебе, но я рад, что теперь ты знаешь про мою самую сокровенную рану. Это справедливо, поскольку я знаю про твою.

Эйра мрачно усмехнулась.

– Ну, я бы не сказала, что ты знаешь про все мои раны так подробно

– Не бросай мне вызов. – Он слегка усмехнулся. Это вызвало искреннюю, хотя и слабую, улыбку на ее губах.

– Спасибо тебе за доверие, – мягко сказала она.

– Ты заслужила мое доверие. – Он посмотрел на небо, где низко висела луна. – Нам надо немного отдохнуть.

– Надо.

И все же ни один из них не пошевелился.

– Я хочу попросить тебя остаться со мной на ночь, – прошептал он. Все остальные звуки растворились в его дыхании. Эйра запечатлела каждую черточку его лица, когда он протянул руку, чтобы заправить выбившуюся прядь волос ей за ухо. – Ты могла бы прекрасно дать мне забыться, заставить забыть о муках прошедшего дня.

Она рассмеялась. Скорее, вздохнула.

– Ты был бы великолепным отвлекающим фактором. Я бы солгала, если бы сказала, что эта мысль не приходила мне в голову, – призналась она.

Оливин обхватил ее щеку. Его ладонь была обжигающе горячей, почти такой, каким она представляла все остальное в нем.

– Я рад, что это чувство взаимно.

– Я не знаю, что я чувствую. – До сих пор она была честна, ведь они обнажали свои души.

– Возможно, ты могла бы это выяснить?

Эйра не осознавала, насколько близко они были к стене дома Меру. Оливин сделал шаг вперед, тем самым прижав ее к зданию. Он оперся ладонью о стену, пока другая рука все еще была на ее лице, и навис над ней. Мир сузился до мгновения, когда у нее перехватило дыхание.

– Оливин… – прошептала Эйра. Ее грудь была слишком сжата, чтобы произнести хоть слово.

– Скажи мне, что я должен остановиться. – Он наклонился вперед, кончик его носа коснулся ее носа. Она втянула воздух. Задержала его. Все ее тело напряглось. То, как он смотрел на нее сквозь свои длинные ресницы и тяжелые веки с неприкрытой страстью, заставило ее внутренности превратиться в желе.

– Должен.

– Скажи мне, что ты этого хочешь. – Его пальцы надавили на ее подбородок, приподнимая ее лицо.

Эйра открыла рот, чтобы ответить, но не смогла произнести ни слова. Она знала, что должно было произойти, и… позволила этому случиться.

Его губы слегка дрогнули, когда они коснулись ее губ. Самое короткое прикосновение – настолько короткое, что она совсем не была уверена, настоящее оно или нет. Оно было похоже на предупредительный выстрел. Вдох, который позволил бы ей уйти. Сделать то, что, как она знала, было разумным.

Но быть разумной – постоянно пытаться учитывать все аспекты ситуации – было утомительно. Иногда ей хотелось поддаться безрассудным инстинктам. Она хотела отпустить его, даже когда понимала, что не должна. Она хотела следовать за своим колотящимся сердцем и жгучей потребностью, которую заставляла себя игнорировать.

Оливин отстранился. Ее глаза открылись достаточно широко, чтобы увидеть напряженное выражение его лица. Он выглядел так, словно хотел проглотить ее. Она тяжело сглотнула, слегка наклонив голову.

Нерешительность исчезла. Все рухнуло с приглушенным звуком удивления. Порыв воздуха и головокружительное облегчение ударило ей прямо в голову, когда его губы снова прижались к ее губам. Напряжение, которое нарастало между ними, достигло своей критической точки, и о… как великолепно оно разлетелось вдребезги.

Его пальцы переместились, наклоняя ее лицо в нужную сторону. Нежное нажатие большого пальца заставило ее губы приоткрыться для него. Оливин углубил поцелуй с изяществом опытного любовника.

Она была как пластилин в его объятиях, и Эйра позволила своему разуму погрузиться в блаженную пустоту. Было так много поводов для беспокойства. Так много всего навалилось на них. На мгновение ей просто захотелось забыть обо всем и убежать к теплу красивого мужчины – желания. Разве это было плохо? Это делало ее ужасной?

Ничто из того, что казалось таким приятным, не могло быть ужасным.

Оливин сделал еще один маленький шаг вперед. Его крепкое, высокое тело прижало ее к стене. Ее рукам больше некуда было деваться, кроме как лечь на его бедра. Он был худощавым, жилистым, с упругими мышцами. Струящиеся ткани, которые он носил, скрывали, насколько гибким он был на самом деле. Ее руки скользнули вниз, дерзко касаясь изгиба его спины.

Низкий рык поднялся из его горла. Она поймала его. Больше не будучи пассивным участником, Эйра яростно поцеловала его в ответ. Дай мне облегчение, безмолвно молил каждый поцелуй, позволь мне чувствовать и просто быть, хотя бы на мгновение.

Другая рука Оливина переместилась, чтобы запутаться в ее волосах. Его прикосновение. Пространство между ними сжалось. Широкая спина… Она могла представить, каким он мог быть в постели. То, как он возьмет ее.

Лечь с ним в постель было просто. Легко. Он излучал уверенность, которая приходит с опытом. Им не нужно было усложнять это чем-то, кроме плотской потребности.

Должно быть, у него были схожие мысли, потому что он отстранился и наклонился, прижавшись щекой к ее щеке. Уткнувшись в раковину ее уха, он прохрипел:

– Пойдем со мной.

Глаза Эйры закрылись. Она наклонила голову, опираясь на каждую из его рук. Он воспользовался этим, чтобы поцеловать ее подбородок и спуститься с поцелуями вниз по шее.

– Тебе будет хорошо со мной. – Хрипло прозвучал голос у ее горла.

– Я… я знаю. – Она чувствовала это глубоко внутри себя. Это было бы так просто… – Но я не могу.

Поцелуи Оливина замедлились, превратившись в сладкие покусывания. Он отстранился, поглаживая большим пальцем припухлость ее щеки.

– Я слишком напираю? Неправильно понял?

– Нет. Я бы остановила тебя, если бы захотела. Что я только что и сделала. – Эйра хитро улыбнулась. – Но я же сказала тебе, что не знаю, что чувствую.

– Мне не нужно твое сердце, чтобы наслаждаться твоей компанией или телом. – Он ухмыльнулся. Он был раздражающе красив. Но это также подчеркивало его затравленные, почти отчаянные глаза. Возможно… в некотором смысле, он был так же сломлен, как и она. Они оба хотели забыться вопреки здравому смыслу, и это утвердило ее в своем решении.

– Я знаю. Но я не знаю, как мое сердце справится с этим. И вот… вот почему я не могу. – Она уже достаточно потакала себе, но была грань. Точка, перейдя которую, она не знала, что произойдет. В начале турнира она поклялась, что не позволит себе увлечься. С Калленом до сих пор были непонятки… даже если они были не вместе… они все-таки были не совсем не вместе. Это было настолько сложно, что что-то большее казалось неправильным.

– Хотя признаться, мне бы хотелось, чтобы был другой исход, но я уважаю твою позицию.

Эйра провела рукой по его груди. Оливин слегка наклонился к ней.

– Хотела бы я знать, что смогу, и все упростить. Но я знаю, что моему сердцу все еще нужно время. И я не знаю, отношусь ли я к тому типу женщин, которые могут лечь с мужчиной без участия чувств.

– Эйра… – ее имя было таким нежным на его губах, – ты не обязана объясняться со мной. Простого «нет» достаточно. Я не хочу ничего меньшего, чем восторженное «да» от моих партнерш. – Она улыбнулась, даже когда он убрал руку с ее лица. – Жаль, однако, что именно в этот момент ты обнаружила свою более разумную, взвешенную натуру. – В его глазах появился озорной блеск.

– Так ли это? – Она поцеловала его в щеку. Оливин тепло улыбнулся, когда она отстранилась. – Я не всегда делала лучший выбор… Но я стараюсь.

Лучше было уже не думать, что этот момент – любовь. Желание отвлечься никак не должно было быть связано с сердцем. Но надо было понимать, что данный отвлекающий маневр, даже такой манящий, был опрометчивым поступком. В этом для нее был риск, а она не была к нему готова.

Он сделал шаг назад.

– Если передумаешь, ты знаешь, где меня найти.

– Спасибо. – Она сделала шаг прочь, еще не готовая повернуться и оставить его позади. – Но как бы то ни было, я безмерно польщена. Ты же знаешь, что мог бы заполучить любую девушку.

– Не говори мне такого. – Он усмехнулся с игривым, сексуальным высокомерием. – Но ты также можешь заполучить любого мужчину, Эйра. Не недооценивай себя.

– Я работаю над этим.

– Хорошо.

– Может, когда турнир закончится и пыль осядет… Мы с тобой могли бы выкроить немного времени, после того как я разберусь сама с собой. Если заинтересованность останется. – Она говорила непринужденно, как и чувствовала себя. Никаких обещаний, ожиданий или давления. Все будет, как будет… может, это будет не что иное, как краткий, украденный поцелуй при лунном свете.

– Думаю, мне бы этого хотелось, – сказал он с ноткой завершенности. Однако ни один из них не отодвинулся. Они продолжали стоять на утоптанной земле деревни, ночной ветерок подчеркивал пространство между ними. Разрыв, который так легко можно было преодолеть слабостью самоконтроля. Еще мгновение безрассудной самоотдачи, и она была уже…

– Приятных снов, Оливин.

– Тебе тоже, Эйра.

Их пути разошлись. Ее губы все еще горели, а голова кружилась. Эйра ждала момента, когда чувство вины за то, что она сделала, обрушится на нее. Но оно так и не наступило. Каллен занимался своим делами не меньше, чем она. Она не собиралась сдерживаться ради него. Что будет, то будет. Пусть судьба решает.

Глава тридцать восьмая

Все крепко спали, когда Эйра прокралась наверх. К счастью, она добралась до своей комнаты, никого не разбудив. Эйра сняла с себя одежду и переоделась на ночь. Когда она бросила дневную одежду в кучу в углу, ее взгляд зацепился за пару брюк, которые были на ней в тот день, когда она уехала из Райзена. События того дня с новой силой вернулись к ней. Но в них появился новый ракурс, то, чего она не осознавала до встречи с Оливином.

Женщина со стальными глазами… как у Оливина. Которая была примерно на несколько лет старше его.

Столп, у которой были все причины преследовать Йонлина.

«Праведный гнев», – вот что сказала женщина-жрица, ухаживающая за Йонлином в тот день. Те же слова произнесла женщина в толпе, когда швырнула в Эйру камень. Рыцари Люмерии увели ее прочь… Но они тоже могли быть Столпами. Учитывая, с какой скоростью распространялись слухи об Эйре и пламени, не было большой натяжкой предположить, что Столпы специально их подпитывали. У одинокого всадника было достаточно времени, чтобы добраться до Варича раньше их тащившихся экипажей…

Уинри возможно видела Эйру, танцующую с ее братом, когда Эйра притворялась зверюшкой Ферро. Она знала, как выглядит Эйра. Ее сердце бешено заколотилось, Эйра практически потянулась за брюками. Камень, брошенный женщиной, который Эйра так небрежно сунула в карман и больше ни о чем не думала, все еще был на месте. Посмотрев на него новыми глазами, она поняла, что он похож на тот же тип камня, из которого были сделаны скульптуры в тронном зале Ульварта.

В свои первые дни она прислушивалась к эху в домах. В Колизее. Но то, что ей было нужно, могло быть прямо у нее под носом.

Вздохнув, Эйра впервые позволила магии просочиться в камень, сразу почувствовав себя глупо из-за того, что не прислушалась раньше, когда в ее голове расцвели голоса.

Не плачь, дитя мое, – произнес Ульварт.

Прости меня, отец, за мою слабость, – ответил женский голос. У нее был более глубокий резонанс, чем у большинства. Эйра не была уверена, было ли сходство с голосом Оливина на самом деле, или она просто вообразила это в надежде, что голос, который она услышала, принадлежит его сестре, что означает, что камень станет какой-то важной зацепкой.

Мы оставим наши залы внизу ради наших тронов наверху. – Ульварт был так же удручающе загадочен, как и всегда. – Но мне приятно видеть, как ты оплакиваешь наш первый совместный дом.

Я знаю, что как только дело будет сделано, мы будем править. Мы вернемся в ее святой храм, как и было задумано.

Но сначала мы покажем народу этой земли нашу мощь. – В голосе Ульварта слышалось злобное ликование. – Мы уничтожим последователей Распиана на Меру ее мощью. Мы покажем тем, кто останется верен извращенному договору, очищающее пламя Ярген и превратим средоточие их власти в руины.

Они познают страх и благоговейный трепет, – с благоговением сказала женщина, которую Эйра приняла за Уинри.

Мы покажем им всем. Но сначала мы очистим это место от нашего присутствия, как очистим сердца людей наверху. Скоро они узнают о нашем предстоящем возвращении. Мы восстанем еще раз, как ее могучие мечи. Затем мы разрушим замок на холме, в который проник Распиан. Когда они будут заняты их глупым договором, мы уничтожим их трон в Райзене.

Тишина. А затем раздался взрыв, заставивший Эйру выронить камень и зажать уши. Как только в голове перестало звенеть, она выпрямилась и подошла к окну. Она едва могла разглядеть дома Меру, все окна были темными.

Пойти к Оливину?

Нет, скорее всего, он уже спит, а она не хотела рисковать, разбудив ребят в процессе возвращения к нему. Она также не знала, как ей связаться с Денеей или Ви. Возможно, она могла бы устроить какую-нибудь сцену? Но любое непредсказуемое поведение могло бы подсказать Ульварту об ее открытии.

Эйра стала тянуть свои пальцы, беспокойно щелкая костяшками. Лучше потерпеть. Придется подождать до утра. Оставалось надеяться, что она сможет найти Денею перед игрой и рассказать ей о находке. Если нет, то оставался еще один день. Договор не собирались подписываться до следующего дня после финальной игры. Время еще было…

Ее взгляд вернулся к Колизею, темному силуэту на фоне ночного неба. Упоминания Денеи о драках на улицах… странные жертвоприношения, о которых читала Элис в газете… Столпы уже приводили в действие первые части своих планов – поднимаясь как «могучие мечи».

Следующим был Райзен, если она не остановит их первой.

Глава тридцать девятая

Н

а следующее утро добраться до Оливина или Дюко не удалось. Время текло как вода. Звуки клаксонов разбудили их, как показалось, раньше, чем в другие дни.

– Вы можете поверить, что сегодня последний день? – крикнула Ноэль с другого конца коридора.

– Последний день раннего пробуждения, – проворчала Элис из своей комнаты.

Эйра ничего не сказала, быстро оделась и спустилась вниз. Она держала камень в кармане, хотя никому, кроме нее, от него не было никакого толку. Не то чтобы она могла вложить эхо в головы других людей. Тем не менее, он был своего рода доказательством, и ощущение его у ее бедра было напоминанием о том, что ей еще многое предстоит сделать. Ей надо было найти Денею.

– Ты быстро собралась. – Каллен приглаживал волосы после постели.

Эйра остановилась как вкопанная. Ощущение губ Оливина остро возникло в ее сознании. Она судорожно сглотнула, укол вины пытался проникнуть в нее.

– Я могла бы сказать то же самое о тебе.

Потребовалась всего одна секунда с того момента, как он посмотрел на нее должным образом, почувствовав, что что-то не так. Выражение его лица стало серьезным. Он преодолел разделявшее их расстояние.

– В чем дело? Что не так?

– Я должна пробиться к Денее или принцессе как можно быстрее. – Это было самым важным. – Некогда рассказывать, но у меня есть кое-что, что я должна им сказать.

– Тогда пошли. – Каллен мгновенно оказался рядом с ней. Он не стал ее расспрашивать. Взяв за руку, он вывел ее за дверь на солнечный свет. – Мы пойдем к опускной решетке и найдем служащего. Я уверен, что смогу передать сообщение отцу, и тогда…

Они опоздали. Служащие уже были в центре деревни, выстраивая в шеренгу участников. Сердце Эйры упало.

– Мы найдем их. – Он сжал ее пальцы.

– Каллен, рука. – Эйра попыталась вырвать свою руку. Он держал крепко.

– В последний день я… я хочу пойти с тобой. – Слова прозвучали немного натянуто, словно для произнесения их потребовалась вся его храбрость.

– Я не думаю, что сейчас время рисковать, – тихо сказала Эйра, оглядываясь по сторонам. Квинт уже выстраивался в линию.

– Если не сейчас, то когда? Я хочу, чтобы все увидели…

– Я ценю то, что ты пытаешься сделать, – быстро сказала Эйра. – Действительно ценю. – Это был определенно более широкий жест, чем ему удавалось за последние недели. – Но сейчас не время. Я думаю, что завтра Столпы собираются атаковать.

– Что? – Его голос понизился до шепота. – Почему?

– Эхо – причина, по которой я должна была добраться до Денеи, – торопливо прошептала она, когда они направились к линии. – Давай просто переживем следующие два дня, а потом разберемся с нами, пожалуйста.

Он кивнул. Эйра почувствовала облегчение, когда он, казалось, понял, и разжал пальцы. Она не знала, видела ли это Лаветт, и если честно, ей было все равно. Были гораздо более важные вещи, которые занимали ее мысли.

– К чему такая спешка? – Ноэль зевнула, когда они встали в линию. Элис волочила ноги недалеко позади. – Они так рвутся на финальную игру?

– Да, – ответила Эйра, опережая Каллена. Не было смысла еще больше волновать подруг перед финальной игрой.

В неком оцепенении, Эйра пошла в строю за остальными. Прошло всего две недели, а казалось, что два месяца. Все изменилось, она стала другой, но сделала недостаточно. Когда заиграла музыка, Эйра сжала камень в кармане, и они начали маршировать. Она заметила обеспокоенные взгляды Каллена, но не стала обращать на него внимания. Ее внимание было устремлено вперед.

Через центральный проход и в последний раз на арену. На трибунах был аншлаг, они до краев были забиты людьми, которые наконец-то добрались до турнира.

И пока все взгляды были обращены сюда, оставшиеся Тени были здесь… Взрыв, заключенный в эхе камня, зазвенел в ее ушах. Столпы собирались атаковать замок Люмерии.

Они обогнули груды камней, искореженного металла и дерева, чтобы остановиться на арене перед членами королевских семей. И снова состав поменялся. Места Соляриса были прискорбно пустыми, Ви и Алдрик отсутствовали. Впервые Эйра сочла их отсутствие обнадеживающим фактором. Договор не мог быть подписан без присутствия членов королевской семьи.

«У тебя еще есть время», – напомнила она себе. «Пока подыгрывай и не подавай виду, что ты что-то узнала».

– Добро пожаловать, участники. – Вездесущая Люмерия была на своем обычном месте, впереди всех, в центре ложи. – Для заключительного дня нашего турнира Меру разработало игру, призванную подчеркнуть все, чему вы научились на протяжении турнира в работе со своей командой и творческом использовании вашей магии. В сегодняшней эстафете каждый из вас будет преодолевать препятствие. Команда, чей зажженный факел окажется последним на финишном пьедестале в дальнем конце арены, будет объявлена победительницей, – объявила она.

– Последним? Может первым? – задалась вопросом Элис. Эйра тоже была сбита с толку.

– Первый бегун должен забрать факел вашей команды, сделать круг по арене, а затем зажечь его на жаровнях под королевской ложей.

Пока королева говорила, вокруг них запульсировала магия. Эйра мгновенно поняла, откуда она исходит, переводя взгляд с Арвин на других морфи, одетых в гербовые накидки служащих, которые были расставлены на стенах, окружающих арену. Некоторые припасы, разложенные по арене, замерцали, словно были сделаны из воды. А там, где раньше ничего не было, позади того места, где стояли участники, виднелись четыре факела, скрытые наполовину в каменных столбах, которые окружала металлическая клетка. Было захватывающе наблюдать, как препятствия оживают, что, по ее мнению, было похоже на вчерашний лабиринт.

– После пробежки по арене первый бегун передаст факел второму бегуну, который должен пронести его через лабиринт из веревок. – За первым препятствием образовалось новое. Появилось восемь стен. Между ними под всеми мыслимыми углами были натянуты веревки. – Если вы сожжете веревку или ударите по ней слишком сильно, на вас обрушится вода, и если ваш факел погаснет, вы будете немедленно дисквалифицированы.

Эйра стала подозревать, какое препятствие ей предстоит преодолеть.

– После того, как второй бегун пробежит круг по арене, он передаст факел третьему. Третьему бегуну будет поручено взобраться на вершину отвесной стены, а затем спрыгнуть в яму с водой.

– Мы должны держать наш факел зажженным? – пробормотала Ноэль.