Текст книги "Дети Филонея"

Автор книги: Елена Жаринова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 20 страниц)

Ульяна обещала Назару, что явится по указанному адресу в четыре часа. После уроков Владов "кореец" ждал ее у дверей школы. Еще один мальчишеский выпад: Ульяна всегда просила Влада парковаться в соседнем переулке. К чему лишние сплетни?

– Ну что, поехали обедать? – спросил Влад, трогаясь с места.

Ульяна виновато вздохнула.

– Я, наверно, уже не успею.

– Понятно. Я так и думал. Держи, – на коленях у Ульяны появился пакет из "Макдональдса". – Минералка в бардачке.

Благодарно кивая, голодная Ульяна вгрызлась в теплый гамбургер. Влад молчал. Музыка в салоне играла почти неслышно. Время шло – незаметно и неумолимо…

– Приехали, Владь, – тихо сказала наконец Ульяна.

Влад затормозил. Решительно снял магнитофон, выключил зажигание и заявил:

– Я пойду с тобой.

– Влад! – рявкнула Ульяна. И тут же пожалела о своем раздраженном тоне: Влад поник, крутя в руках ключи от машины. Бедный… Можно подумать, ему легко отпускать любимую женщину в опасную переделку…

Любимую? Ульяна улыбнулась – и в этой улыбке заплясали все черти ее тихого омута. А чего, в самом деле, перед собой-то кокетничать? Да – любимую.

Последние два дня были словно сшиты по заказу. Ей хотелось поставить все точки над i – и Влад терпеливо отвечал на ее вопросы. Ей хотелось солнца – и в воскресенье они поехали в Павловск. Они до изнеможения бродили по едва просохшим дорожкам, а потом обедали в уличном кафе. На вечер у них были билеты в кино, и они едва не опоздали, попав в пробку, но все-таки успели к концу рекламного ролика. Кино было веселое и бессмысленное. В темноте зала она куда-то уплывала у него на плече, пахнущем загородным ветром и солнцем. Его рука забралась ей под блузку и замерла там, как маленькая грелка. А когда она захотела остаться наедине с избытком впечатлений, Влад без лишних слов отвез ее домой. На прощанье он серьезно сказал: "Я хочу, чтобы ты стала моей женой. Подумай об этом, ладно?"

Он просто нокаутировал ее этим предложением. Впервые Ульяна поняла, что ее чувства к Владу вполне инфантильны. Любовь-морковь, поцелуи, объятия – дальше этого ее мысли не шли. Он так молод, и она с ним – опять девчонка, и ей не хотелось с разгону впрягаться во взрослые скучные проблемы. Но Влад спешил. В эти дни он вообще спешил все сделать правильно.

Какой-то фантастический выход нашелся для них из безвыходной ситуации. Когда он при всех, при жене обнял Ульяну, когда сказал: "Я тебя люблю", она просто не поверила. Так не бывает. Если бы он ради нее полез в драку, если бы продал свою квартиру, чтобы уплатить ее долги, – это еще куда ни шло. Но для его поступка требовалось еще больше мужества.

Высокий сероглазый блондин, благородный мальчик (устойчивый достаток – приятный бонус) любит ее и зовет замуж. Что-то судьба подозрительно, опасно щедра. Ульяна хотела побыстрее расплатиться за ее авансы, чтобы не пришлось отдавать с процентами потом.

Поэтому она позвонила этому мерзавцу Назару и еще раз подтвердила согласие на эксперимент. И сколько Влад ее ни отговаривал, сколько ни божился, что не сегодня-завтра выйдет из клиники без ее помощи, Ульяна оставалась непреклонна.

Тому была еще одна причина – договор, заключенный с Леной. Нет, Ульяна не сожалела об обещании, которое дала так легко. В Реальности-2 Влад ей действительно не принадлежал. И ей там досталась бы весьма неприглядная роль. А если бы в школе узнали, что она увела мужчину из семьи, ее публично бы распяли на педсовете. Да и потом… Воровкой или захватчицей надо родиться, а Ульяна такой не была. Так что слово она собиралась сдержать. Но как при этом не сойти с ума, в полночь, с последним ударом часов отдавая его другой?

Уже больше месяца они мечутся из Реальности в Реальность. Она, Влад, Лиза, теперь вот частично Лена и еще сотни филонейцев по всему миру. Первое время их это даже забавляло. Но смех все больше походит на истерику. С каждым движением Маятника, с каждым переходом они все ближе к безумию…

Адольф сказал, что причина Маятника в АМ. Не значит ли это, что с помощью АМ Маятник можно остановить? Если она примет участие в эксперименте, у нее будет шанс узнать, как это сделать. И тогда…

А что тогда?

Как говорится, пан или пропал. Допустим, на мониторе Вселенной остается открытой Реальность-1. Влад свободен. Влад-2 остался за непроходимой стеной. Там он любит жену и растит дочку, но она, Ульяна, этого, слава богу, не видит. Правда, первое время она тщетно прислушивается к голосам невидимых соседей. Потом привыкнет. С глаз долой – из сердца вон.

А может, открытой останется Реальность-2. Одинокие годы. Работа. Классы сменяют друг друга. Подумать только, вчера пятиклашки, а сегодня уже выпускной – чужие дети растут быстро… И нет времени подкрашивать седину, и нет желания сменить гардероб десятилетней давности. Но иногда она загадочно улыбается. Она знает, что где-то во Вселенной есть другая Ульяна – любимая от макушки до кончиков пальцев на ногах.

И то и другое лучше Маятника.

– Я тебе позвоню, – сказала Ульяна и коснулась губами Владовой щеки.

Он упрямо дернул головой, потом неуклюже сгреб ее в охапку, лохматя волосы, и долго, бесконечно долго целовал. Как в последний раз, подумала Ульяна… Она выбралась из машины, забыла сумочку, вернулась, посмотрелась в зеркало на удачу, снова вышла на тротуар. Нетерпеливо притопнула ногой. Уезжай уже!

"Кореец" жалобно всхлипнул гудком и покатился прочь. Ульяна дождалась, пока Влад завернет за угол, потом сверилась с адресом и зашагала вглубь квартала.

Вот и указанный дом. Кодовый замок сломан. За распахнутой дверью зияет черное, прохладное нутро… Молодая крапива, пробившаяся сквозь асфальт, – как последний рубеж жизни у входа в преисподнюю. Оптимистичные, однако, ассоциации приходят в голову…

Поднявшись в вонючем лифте на восьмой этаж, Ульяна позвонила в дверь. Ей открыла девушка – с простым лицом, рыжеватыми, распущенными по плечам волосами и какой-то несуразной фигурой. Из комнаты прозвучал красивый женский голос – глубокий альт с напряженными металлическими нотками:

– Кэт, это она?

Оттеснив Кэт, в коридор выскочил Назар. При виде Ульяны, он ослепительно улыбнулся.

– Она, она! Проходите, Ульяна Николаевна. Чувствуйте себя как дома. Нет-нет, туфли не снимайте.

Ульяна неуверенно огляделась. Странная квартира… С хорошим ремонтом, но совершенно запущенная. Дорогие обои засижены мухами. Никто не позаботился о том, чтобы поменять разбитый плафон в коридоре. Из каждого укромного уголка предательски торчит грязь.

– А вот и хозяйка торжества! – объявил Назар. – Аэлита, знакомься: это Ульяна Николаевна, наша палочка-выручалочка…

Навстречу Ульяне поднялась высокая длинноволосая блондинка. Она молча кивнула и оглядела гостью оценивающе – будто прикидывала, на сколько опытов ее хватит. "Тоже мне, Снежная Королева", – беззлобно подумала Ульяна. Вообще, Аэлита ей понравилась. Даже вычурное имя шло ей. Аэлита, не приставай к мужчинам? Нет, совсем не то. Незнакомка с далекой планеты, влюбленная в землянина. Аэлита выглядела, как картинка из глянцевого журнала, но при этом был в ней какой-то вызывающий антигламур.

– Это Кэт, – продолжал знакомить Назар. – Она нас терпит в своей квартире. Это Леонид, наш верный соратник, – худой кудрявый парень в очках неопределенно хрюкнул. Его лицо ужасно напоминало мордочку енота. – Ну, с Аркадием Евгеньевичем вы знакомы…

Господи, и Малаганов тут?! Что бы это значило… И где же пресловутый Альтернативный Монитор? Ульяна вертела головой, рассчитывая увидеть что-то необычное.

Ей пододвинули стул, налили чаю. Она нервно глотнула и обожглась. Впрочем, не одна она была на взводе. Назар казался наэлектризованным от возбуждения. Малаганов постукивал по столу свернутой в трубочку телевизионной программой. Кэт уселась на диван к Леониду и уставилась на Ульяну неподвижными, как у совы, глазами. И даже Аэлита только казалась равнодушной. Ульяна каждым позвонком чувствовала ее нетерпение и тревогу. И все чего-то ждали от вновь пришедшей.

– Аэлита, может, вы расскажете мне о цели эксперимента? – светским тоном попросила Ульяна.

Аэлита удивленно вскинула брови. Так она посмотрела бы на мышь, внезапно пропищавшую из клетки: "А что это за дрянь мне сегодня вкололи?"

– Назар сказал, что он вам все объяснил. Мы подключим вас к АМ. Я открою в Мифе один из файлов, и ваше сознание в нем активируется. Вы как бы проснетесь в той жизни.

– И что я там должна буду делать?

– Да ничего. Мы начнем с самых близких к Реальности файлов. Я думаю, разницу вы почувствуете сразу: установлено, что в Мифе ничего не знают о Сбоях. Я рассчитываю, что связь с нынешней Реальностью у вас сохранится, и мы будем в курсе ваших впечатлений. Наблюдайте. Позвоните знакомым, проверьте, как у них сложилась жизнь в этом файле.

– Постарайтесь выяснить экономическое и политическое устройство общества, – вставил Назар.

– Вы меня какой-то Матой Хари считаете, – заметила Ульяна.

Аэлита промолчала – видно, не поняла. Назар рассмеялся:

– Да нет, не будет никаких шпионских страстей. Это же не вылазка на другую планету. Вы просто станете той Ульяной, которая живет в данном Мифе. Вы будете все об этом Мифе знать, только потрудитесь задать самой себе правильные вопросы.

– Подождите, – нахмурилась Ульяна. – Я как-то раньше не подумала… Значит, я пройдусь ураганом по файлам… Взбудоражу свои мифические "я" и оставлю их тихо сходить с ума в Мифе, где им никто даже не объяснит, что случилось… А что после этого от меня останется?

– Я не обещал, что будет легко, – развел руками Назар. – Знаете, вытащить вашего друга из психушки тоже нелегкое дело.

– Отправить его туда было несложно, – холодно прищурилась Ульяна.

Назар смутился лишь на секунду.

– Не собираюсь перед вами оправдываться. Сделанного не воротишь, слишком многое стояло на кону… Но как только мы окажемся в Реальности-2, я его освобожу, чего бы мне это ни стоило. От вас же требуется самая малость. Сеансик сегодня, и еще два, максимум три сеанса. К тому времени ваш друг, может, уже будет свободен. Но мы рассчитываем на вашу порядочность, Ульяна Николаевна.

Его взгляд стал жестким и непроницаемым, как ореховая скорлупа. Ульяна показалось, что даже если сейчас она струсит или проявит благоразумие – понимайте, как угодно… В общем, если сейчас она передумает, ее все равно не выпустят. Назар похож на акулу, почуявшую кровь. Аэлита напряглась, как перед прыжком. Еще бы, в одном шаге от цели она не остановится. Да и Кэт с Леонидом – те еще волчата… Малаганов… Зачем бы он сюда ни явился, он ей не защитник. Не хочется терять лицо. Надо сохранить хотя бы видимость доброй воли.

– Ну, – сказала она с преувеличенным энтузиазмом, – не пора ли начинать?

Команда сработала. Все вырвались из томительного ожидания. Аэлита метнулась к компьютеру. "Надо проверить настройки", – сообщила она. Назар встал у нее за спиной. Она досадливо двинула плечом, заранее запрещая ему любое вмешательство.

– Кэт, кофе! Енот, проверь контакты, – отрывисто распоряжалась она.

Кэт, одергивая трикотажные шорты, опрометью бросилась на кухню. Енот молча полез под стол к сетевому фильтру.

Ульяна с удивлением поняла, что обыкновенный компьютер на столике у окна и есть Альтернативный Монитор. Правда, не совсем обыкновенный. Слишком много проводов. Над процессором – полуметровая антенна. Странные завихрения на экране – их становится больше, когда Аэлита крутит колесико мышки. И неприятного вида шлем. Как у летчиков в старом кино. К нему тоже тянутся провода, и мигают на затылке какие-то датчики…

– Кэт, принеси мне сигареты из сумки, – велела Аэлита.

Кэт тут же бросилась к дверям, но Енот ее опередил.

– Сиди. Я сам принесу.

– Как вы на это решились, Ульяна Николаевна! – вполголоса спросил Малаганов.

– Да идите вы со своим сочувствием! – не выдержала Ульяна. – Заварили кашу, а теперь – крокодиловы слезы.

– Кашу не я заварил, вы мне льстите, – грустно вздохнул Малаганов. – Эта каша все равно бы заварилась, только вы бы в ней варились, ничего не подозревая. До поры до времени… Ох, вы даже не представляете, с каким огнем играют эти ребята…

Ульяна уставилась на него почти что с ненавистью. "Индус" в синем плаще, обсыпанном перхотью, сует ей визитку… Это было как будто вчера. И что ей стоило сесть в другой вагон? Но тогда не было бы Влада… Застеснявшись внезапного приступа нежности, Ульяна спросила язвительно:

– Аркадий Евгеньевич, а вы-то что здесь делаете? В подполье подались на старости лет? Или шпионите помаленьку в пользу Организации?

– Тише, тише, – зашикал на нее Малаганов. – Что вы такое говорите? Я здесь как бы… независимый наблюдатель. И знаете…

– Готово! – звонко объявила Аэлита. Ульяна вздрогнула, и сердце в последний раз прыгнуло вверх и вниз. С этого момента она запретила себе бояться.

Кресло скрипнуло под ее спиной. Аэлита, порывшись в белой замшевой сумке, достала сигареты. Отдала сумку Еноту:

– Унеси обратно. Так, сидите ровно, – велела она Ульяне и довольно бесцеремонно нахлобучила на нее шлем. Тот оказался велик, закрыл лоб почти до самых глаз. Ульяна машинально поправила его и тут же схлопотала хлесткий удар по руке.

– Вот только не надо ничего трогать!

Ульяна удивленно, обиженно обернулась на Аэлиту. Глаза у той были совершенно бешеные.

Она ревнует! – едва не рассмеялась Ульяна. Господи, она отчаянно ревнует меня к Монитору. Она с трудом выносит нашу вынужденную близость. Как будто она моя свекровь, как будто я сплю с ее сыном!

Ульяна не любила фанатизма. Но привязанность Аэлиты к безжизненному прибору была трогательной, с легким привкусом извращенности. В набоковском стиле.

Руки Аэлиты касались ее головы. Ульяна чувствовала, как входят в гнезда провода, как начинает что-то пульсировать на макушке… Сейчас неплохо бы подумать о чем-то конструктивном, как-то подготовиться, что ли… Но в голову лезла всякая ерунда, вроде желания посмотреться в зеркало в этом дурацком шлеме.

– Три… два… один… – Аэлита отсчитывала бесстрастно, как метроном. – Включаю!

Спирали на экране устремились друг к другу. От их змеиного мельтешения рябило в глазах. Ульяна зажмурилась.

Велосипедная дорожка шла под уклон. Ульяна нажала на тормоз. На багажнике – тяжелый пакет из супермаркета, велосипед может слишком разогнаться. Сколько же осталось на кредитке? Похоже, она снова вылезла за рамки недельного бюджета. Макс будет дуться. Мерзкая манера. Лучше бы орал и ругался. Она сто раз ему объясняла, что если мама не будет принимать эти лекарства, то ей придется сделать операцию. Иначе – слепота. А операция – это совсем другие деньги…

Ульяна подкатилась к шоссе. Неподалеку от светофора синел указатель: "Wiesbaden 230 km". В России она не задумываясь перешла бы пустую улицу на красный свет. Здесь так не принято, вот и она стала дисциплинированной. Дождалась, пока зажегся зеленый, и только тогда, взяв велосипед за руль, повезла его через дорогу.

Боль в голове была такой резкой, что, сдавленно вскрикнув, Ульяна отпустила велосипед. Он упал, беспомощно провернулись колеса, рассыпался из багажника пакет, и разбилась, пролилась на асфальт бутылка с дорогим оливковым маслом.

Я – дерево, в которое попала молния… Дерево треснуло, раскололось пополам. И в этой страшной дыре закружились, закувыркались образы, воспоминания, имена… Горячее и радостное: Влад… Пугающее, тягостное: Сбой, эксперимент, другая Реальность…

Она упала, подминая собой велосипед. Под боком оказалась рама, и что-то хрустнуло… Удар по щеке…

– Все, все, она очнулась.

Ульяна, вцепившись в поручни кресла, хрипло хватала ртом воздух, как утопающая.

– Все в порядке, хорошая моя, миленькая… Давайте-ка водички выпьем.

– Кэт, принеси воды.

– Я же говорил, это опасно… Как так можно, без подготовки…

Ульяна понемногу продышалась и мутно огляделась вокруг. Кэт аккуратно вложила ей в руку холодный стакан с водой.

– Осторожней. Не закапайте клавиатуру. Ну, вы можете говорить? Вы что-то видели?

– Алечка, дай ей прийти в себя. Руки-то какие холодные…

– Да прекратите вы суетиться! – нетерпеливо сказала Ульяна. – Аэлита, у вас все получилось. Я видела… Я была там… Это просто невероятно!

Лицо Аэлиты капризно сморщилось. Она схватилась за горло и выбежала на балкон. Назар, бросив Ульяну, пошел за ней. Но Енот загородил собой дверь.

– Не ходи. Она тебя все равно пошлет. Она не любит, когда видят, как она плачет.

Назар хищно ощерился.

– Никак не уймешься?

– Как хочешь, – Енот пожал плечами и отошел в сторону.

Еще мгновение Назар, вытянув шею, прислушивался к звукам на балконе, потом кивнул.

– Конечно. Пусть поплачет. У нее сегодня такой день… У нас у всех сегодня великий день, господа!

Тот же день, после одиннадцати вечера

Крик раздался с той стороны.

Миф резко исчез. Ульяна умерла на мгновение и снова ожила – уже в Реальности. К этим молниеносным микросмертям привыкнуть невозможно, но по крайней мере она перестала их бояться. Сколько Мифов она увидела за прошедшие полчаса? Она потеряла им счет и утратила чувство времени. Она совсем забыла, зачем сюда пришла. Ей вымотал душу азарт, с которым она знакомилась с новыми своими… "сестричками", как она их называла.

Сначала этот азарт разделяли все. Потом новизна приелась, народ начал зевать – кто в ладошку, кто открыто. И только Ульяна с Аэлитой неутомимо и страстно продолжали этот безумный эксперимент.

Скучающих можно было понять: разнообразием Мифы не баловали. Ульяна действительно оказалась на удивление цельной личностью: во всех файлах, за исключением первого, она была одинокой женщиной, живущей на мамину пенсию и свою учительскую зарплату.

В первом файле она пробыла всего несколько минут и оставила тамошнюю Ульяну лежать в обмороке на проезжей части. Тем не менее, она могла вспомнить о ней – о себе! – все. Как в двадцать пять испугалась одиночества и согласилась выйти замуж за однокашника Максима Неймана, к которому не испытывала никаких чувств. Как Нейман согласился на уговоры еврейской родни и вместе с Ульяной уехал в Германию на ПМЖ. И захолустный городок Финстердорф, в котором ей не нашлось работы, и унизительное положение эмигрантов. И одиночество вдвоем с нелюбимым мужем – каким занудой, каким мелким домашним деспотом оказался Макс!

Во второй раз подключаться к Монитору было гораздо страшнее. Ульяна обреченно ждала нового приступа адской боли, которым отзовется расколотое сознание. Она была уверена, что снова отключится. Но этого не произошло.

Она оказалась на жестком диване в длинном коридоре. Над дверью с противным звуком загорелась лампочка, туда суетливо юркнула старушка в штопаных чулках. Поликлиника. Она – в очереди, ей надо закрыть больничный. Прием заканчивается, а старух все не убывает…

– Ульяна! Вы слышите меня? – раздался требовательный голос Аэлиты.

Ульяна, ахнув, выронила карточку. Старухи неодобрительно оглянулись на звук. Коридор уплыл, и перед глазами нарисовалась комната и переливающийся экран Монитора. Потом – туман. Поколебавшись на грани Реальности и Мифа, на грани паники и любопытства, Ульяна вернулась в поликлинику. Стараясь не дрожать руками, собрала с пола бланки с результатами анализов. Прислушалась к своим ощущениям: ничего страшного. Наверно, сказывается длительная тренировка. Маятник, будь он неладен…

– Не спите. Соображайте. Кто вы здесь, что это за Миф, – торопила Аэлита. – Позвоните кому-нибудь.

Уточнив свое место в очереди, Ульяна спустилась по лестнице во двор. На туфли тут же налипли опавшие почки – повсюду был их пронзительный весенний дух.

Миф как Миф. В стране – умеренная демократия. В Кремле – тот же Президент. И в ее жизни тоже без сюрпризов.

Ульяна задумчиво достала мобильник. Кому звонить-то? Знакомым – смысла нет. Она и так все про всех знает. Хотя… Ульяна наморщила лоб. Была ли среди ее выпускников Лиза Лапина? Пожалуй, нет. Зато был Лапин Михаил. Вот забавно… Неужели он и есть – Лиза? А что? Почему бы гормонам в организме Лапиной-мамы не сложиться в ответственный момент совсем в иную комбинацию? Вместо девочки – мальчик. Жаль, что Лиза не сможет с ним пообщаться…

Звонить было некому. Ульяна растерянно опустила трубку. Сквозь холодеющий к вечеру дворик снова проступила комната.

– Ну что, возвращаемся? – Аэлита потянулась к шлему.

– Нет, нет. Минутку, – спохватилась Ульяна.

Комната исчезла.

В Мифе этого номера не было в записной книжке. Ульяна помнила его наизусть. Отозвался женский голос. Лена? Жена ведь может ответить по его мобильнику?

– Я могу поговорить с Владом? – замирая, спросила Ульяна.

– С кем? Девушка, не туда звоните, – с провинциальным акцентом сказала незнакомка и отключилась.

Все правильно. Глупо было звонить на мобильный. Мобильные номера – такая лотерея… А вот домашний – стабилен. Некоторые люди всю жизнь по одному номеру живут.

Уже нажав кнопку, Ульяна испугалась. Господи, а если он подойдет?! Что она ему скажет? Знаете, мужчина, в другой Реальности мы с вами были любовниками?

– Ало, – послышался заспанный голос.

– Это Влад? – брякнула Ульяна, хотя голос был незнакомый. Слишком молодой.

– Влад здесь не живет, – сообщил собеседник. – Я его брат. А вы кто?

– Я? Я знакомая… Очень давняя… Меня зовут Ульяна. Я звоню ему на мобильный, а он не отвечает… Вы мне просто скажите, как у него дела?

Вопрос был бестактный, даже нахальный. Звонит какая-то тетка, расспрашивает… Ульяна приготовилась услышать грубость. Но неожиданный Владов брат оказался редкой находкой для шпиона.

– Еще бы он отвечал. Владька, так, между прочим, лес на зоне валит.

– Что?!

– Не знали? Суд месяц назад был. Вкатали семерик. И это еще спасибо адвокату, за убийство обычно больше дают.

– Кого… Кого он убил?

– Да Ленку, жену. Он ее с кем-то застукал и сгоряча шандарахнул по голове. Хрустальной вазой, представляете? Скорая приехала, милиция… Короче, доигралась Ленка. А я вот теперь во Владькиной квартире живу…

Разговор оборвался – похоже, закончились деньги на счету. Ульяна оперлась плечом на гладкий кленовый ствол. Вот уж позвонила так позвонила…

Иногда понимаешь, что жизнь зависит от случайностей больше, чем ты предполагал. Да она просто висит на волоске! Секунда слепого гнева – и все разрушено, растоптано, уничтожено. Ты сидишь на полу с телефонной трубкой в руке и тихо скулишь, начиная осознавать: это конец. Что такое семь лет? Целая жизнь.

Стоп, сказала себе Ульяна. Это только Миф. То, что могло случиться с Владом, но, слава богу, не случилось. И нечего себя попусту накручивать. Надо успокоиться самой и успокоить здешнюю Ульяну. Она того и гляди очередь пропустит…

Крик раздался "с той стороны". И грохот – как будто опрокинулось что-то тяжелое. Миф резко исчез. Ульяна вернулась в комнату.

Стемнело, но почему-то никто не включал свет. И Монитор погас. Прекратилось покалывание в висках, сделавшееся привычным.

Аэлита нервно вертела в руках шнур, выдернутый из клеммы.

– Вернулась? В порядке? А у нас тут какая-то беда с электричеством…

Источник беды выяснился быстро. В комнату вошел Назар, волоча осевшего Малаганова. У Аэлиты вытянулось лицо.

– Это еще что такое?

– Это диверсант! – весело объявил Назар. – Он, Аля, считает, что твое изобретение вредно. Я говорил уважаемому Аркадию Евгеньевичу, что отключить Монитор нельзя. Он мне не поверил, решил попробовать. И вот – воткнул в розетку это, – Назар продемонстрировал согнутую проволоку.

– Пробки высадил, придурок! – ахнул Енот.

– Плюс короткое замыкание, плюс электрошок.

– Жалко, не электростул, – процедила Аэлита.

Малаганов что-то неразборчиво простонал в ответ.

– Что? – нагнулся к нему Назар.

– Надеюсь, что доставил вам проблем, – с усилием выговорил Малаганов.

– Напрасно надеетесь, – холодно ответила Аэлита. Она не мигая смотрела на него, и взгляд этот не сулил ничего хорошего. – Вы что думаете, прибор, через который я осуществляю связь со Вселенной, работает только от сети?! Программа не пострадала и сейчас находится в действии. Без электричества я не могу с ней связаться, но Енот, думаю, в состоянии заменить пробки… Назар, вообще-то ты за этого персонажа ручался.

– Аркадий Евгеньевич, голубчик, ну что же вы меня подводите? – укоризненно сказал Назар. – Вы же разговоры разговаривать собирались, а не диверсии устраивать,

– С кем разговоры-то… – просипел Малаганов. – Вы меня совсем идиотом считаете? Неблагодарное дело – втолковывать вашей пассии гуманистические истины, не стану и пытаться. У нее глаза, как у лунатика. Она невменяема. Она за эту железяку мать родную убьет.

– Это он про меня? – холодно уточнила Аэлита. – Это кто здесь, простите, чья пассия? Ты что ему, рассказывал, что я с тобой спала?

– Ни фига себе! Так все-таки было! – истерично хохотнул Енот. И добавил странно-зловещую фразу: – Ну, значит, жребий брошен.

– Аля… Я ничего такого, – забормотал Назар. – Он меня не так понял…

Ульяне не интересен был чужой скандал. Она стянула с головы шлем и пригладила вспотевшие волосы. Спину ломило от долгого сидения. А времени-то…Ужас. Двенадцатый час! И телефон у нее до сих пор отключен. Влад, наверно, сходит с ума…

Малаганов с серым лицом держался за сердце и отпихивал стакан воды, поданный Кэт. Енот удалился на балкон. Оттуда потянуло табачным дымом. Назар много жестикулировал и призывал всех успокоиться. Аэлита буравила Малаганова взглядом.

Назар бросил злополучную проволоку в пепельницу.

– Кто вас надоумил на сие приспособление, Аркадий Евгеньевич?

– Сосед. Электрик, – буркнул Малаганов, потупившись. Ему было стыдно за свой бессмысленный демарш. Он старался успокоиться, но голос все равно дрожал:

– Аэлита, я прошу вас хотя бы не продавать технологию. Зачем вам это нужно? Неужели просто деньги? Вы же гений. Вы такой прибор создали… Вам мало?

– Мало, – заявила Аэлита. Она тоже успокоилась, присела в расслабленной позе на краешек стола. – Не сегодня-завтра ребята из Организации нас вычислят. Они отнимут у меня Монитор. Русская Организация – самая тупоголовая. А Назаровы африканцы будут с нас с Монечкой пылинки сдувать…

– Вы все идиоты… И преступники, – мрачно заявил Малаганов.

– Ну, пусть Организация сбросит на наш дом атомную бомбу, – беспечно фыркнула Аэлита. – Или… Знаете что, папаша? Наймите киллера. Какой-нибудь наркоман прикончит меня за двести долларов, вы не разоритесь. Вполне интеллигентское решение проблемы.

– Аля, не болтай глупостей, – нахмурившись, оборвал ее Назар. Потом обратился к Малаганову: – Все это фразерство, Аркадий Евгеньевич. Ну а все-таки, чего вы хотите? Чтобы остановился Маятник? Чтобы осталась открытой Реальность-2? Вам так охота обратно в совок?

– Да почему обязательно совок? – возмутился Малаганов. – Этот совок вы вытащили на свет божий своими экспериментами. Я уверен, что Вселенная предназначала нам другой файл…

Ульяна снизу, со двора, смотрела на открытое окно конспиративной квартиры. Оттуда доносились отголоски спора. Ее ухода никто не заметил. Эх вы, усмехнулась она. Первому космонавту, небось, досталось почестей побольше…

Усталая, опустошенная, она шла через двор. Вокруг застыла майская ночь – как женщина перед зеркалом, изумленная собственной красотой. Деревья горели призрачным свечением распустившихся почек. Это еще не листва, это мечты о листве… Всего лишь за день мир неуловимо переменился.

Летом и зимой так не бывает. Жару сменяют дожди, морозы – оттепель, туда – обратно. Гомеостазис. Весна – как детство. Первая улыбка, первые слова, первые шаги. Просохший асфальт, первая трава, первые цветы. Не остановишь, не поймаешь, не сохранишь. А осенью – такое же быстрое увядание.

– Етить твою мать!

Машина затормозила за спиной у задумавшейся Ульяны. Из-за руля вышел Влад, трясущийся от злости.

– Я тут круги по дворам нарезаю, не знаю, какой дом идти брать штурмом. А она дефилирует, как по набережной!

Ульяна не успела опомниться от легкого столбняка, как из пассажирского окна показалась встревоженная мордочка Лизы. Потом открылась задняя дверь. Оттуда грациозно выпорхнула Лена. Обе хором спросили:

– Ну что?

– Владик из-за тебя и здесь чуть в дурдом не попал, – укоризненно заметила Лена.

– Точно, – смущенно улыбнулся Влад. – Сижу на работе, а думаю только о тебе. Три договора запоганил. Всех клиенток прописывал Ульянами. А после работы совсем себе места не находил. Ты не звонишь, телефон твой выключен…

– Он вам названивал, наверно, раз сто, – хихикнула Лиза. – А мы работали группой поддержки. Его успокаивали, а сами скурили целую пачку. Ой, осторожно, машина!

Мимо них медленно проехал милицейский "уазик". Водитель смерил ночную компанию равнодушным взглядом.

– Черный ворон, – передернула плечами Лена.

– Сигнализация у кого-нибудь сработала, – предположил Влад.

– Доброй охоты, – махнула рукой Лиза. – Ульяна Николаевна, рассказывайте, не томите.

– Ну что… Я пришла… Мне надели шлем… – начала рассказывать Ульяна и сбилась. Ей мешали. Влад держал ее за обе руки и тихонько целовал в макушку.

Электричество любви бежало по нервам. Оно уходило в землю, оно поило стебли трав и корни деревьев. Оно возвращалось цветением. Майская ночь вершила извечный круговорот любви в природе. Ульяне казалось, что она угодила в самый его центр.

Видеть эти глаза… чувствовать эти губы… Да, вот так, встав на цыпочки, медленно и нежно… И пусть на это смотрит бывшая жена. Раз бывшая – может и отвернуться…

Конечно, о многом надо поразмыслить. Например, о странной фразе Малаганова: "Я уверен, что Вселенная предназначала нам другой файл…"

Ульяна украдкой взглянула на часы и решила: это подождет. У нее, как у Золушки, до полуночи оставалось всего несколько минут…

В это время в квартире Кэт раздался звонок в дверь – очень резкий, как все ночные звонки.

– Кто это? – испуганно вздрогнула хозяйка.

Аэлита уставилась на Малаганова посветлевшими от злости глазами.

– Неужели это нас арестовывать идут? Назар! Ты бы хоть в зубы дал своему троянскому коню!

– Вы что… – прошипел Назар, хватая Малаганова за ворот. – Вы все-таки…

Малаганов вырвался, красный от возмущения.

– Я никому про вас не говорил! Я совершенно не хочу, чтобы АМ достался Организации!

Звонок повторился – еще громче и бесцеремоннее.

– Откройте, милиция, – послышался голос.

– Что им надо? – Аэлита ходила по комнате, заложив руки в задние карманы джинсов.

– Может, соседи нажаловались? – шепнула Кэт.

– Света все равно нет, – равнодушно заметил Енот. – Даже если это из Организации, они ничего не найдут. Надо открыть, а то дверь высадят.

Дюжие парни в серой форме молча промаршировали в комнату. За их широкими спинами сонно покачивались две пожилых соседки. Слепящие лучи фонариков забегали по лицам присутствующих.

– Веселовская Аэлита Олеговна? – дежурно спросил старший.