Текст книги "Шпионские игры (СИ)"
Автор книги: Елена Вихрева
Соавторы: Людмила Скрипник
сообщить о нарушении
Текущая страница: 23 (всего у книги 30 страниц)
Он, прищурившись от напряжения, вел машину на колоссальной скорости, успевая еще смотреть на свой коммуникатор и еще какие‑то личные приборы, похожие на часы. И вдруг хмыкнул с болью:
– А вот меня они устранили… Странно…
– В смысле? – спросила как можно невозмутимее Кира.
Эйла одновременно с этим всхлипнула тоненько на заднем сидении – она тоже до этого копалась в своих приборах, чтобы не смущать Зверя и отца своими взглядами на любимого.
– Что случилось? – переспросила Кира.
– Дом сколлапсировал. Реакция на незаконное вторжение, – пояснил генерал.
– Предусмотрено конструкцией? – заинтересовался Дерзкий.
– Не совсем. В норме он сворачивается в среднем день. Техническая возможность свернуться экстренно есть. Но тогда удар будет такой мощности, что люди, оказавшиеся рядом, однозначно погибнут. Вывернет наизнанку. Особенно, если они внутри.
– Это могло быть случайностью?
– Нет, конечно, – усмехнулся генерал. – Я же забрал дочь. И перенастроил вход. Не люблю посторонних в своем доме.
И он бросил колючий взгляд на Зверя.
Машина скользила среди какой‑то холмистой местности, очень похожей на ту, где днем проходили Кира и Сашка. Но, судя по картам планеты, как ни странно, довольно грубо сделанным при их‑то качестве кораблей, горных районов было несколько. И тот, к которому они приближались, нарастал постепенно, начавшись с небольших холмиков и отрогов, поднимаясь все выше и выше совсем отвесными скалами. Но, в отличие от уже пройденных Кирой, эти горы оставляли впечатление каких‑то обитаемых, хотя и дорог у таллирианцев не было – машины же двигались на уровне колен. Но была некая утоптанность в тропинках, заботливо сложенные по сторонам камни оползней и многое другое, что связано со следами жизни людей.
– Что это? – Кире показалось, что в массиве скалы явно прослеживаются жилища с оконными узкими проемами, дверями, выступам полуобрушенных, стертых ветрами галерей.
– Город. Вы же понимаете, что современные технологии не возникли ниоткуда. Мы ознакомились с представленными вами сведениями о развитии земной цивилизации. Тоже ведь постепенно, – генерал напрягся, лавируя между выступами камней.
– И Сталий может находиться здесь?
– Больше негде. Мы ценим порядок, которого тоже было непросто добиться. Те, кому по каким‑то причинам не хочется жить удобно для всех, переселяются сюда. Это мир без технологий и без неизбежных правил цивилизованной жизни.
– То есть сюда могут уйти те, кто не хочет жить в перемещающемся послушном, как дрессированный пес, доме? Чинно прогуливаться по никогда не зарастающим выше положенного лужайкам? – спросил с долей ехидства Дерзкий.
Генерал настолько удивился, что скосил глаз на парня, для чего слегка повернул голову, но тут же вернулся вниманием к дороге:
– Кто такой пес, я не очень понял. Опять же из того, что о вас узнал, вы подчинили себе иные формы жизни своей планеты. Странно. Похоже, нам надо радоваться, что мы гуманоиды.
Резкий заметил, как вздрогнула и насторожилась Кира – она любила животных и легко находила с ними общий язык, могла запросто погладить дикого тигра, если он встретился ей на прогулке. Но вот с внеземными цивилизациями иного строения тела она тоже общалась – и совсем иначе, на равных. Благо, киберпереводчик не подводил.
– Я неудачно выразился. Простите, – поспешил исправить ситуацию Дерзкий. – Так они сюда переселяются сами? Или… Или им помогают?
Отец Эйлы сдержанно кивнул, бросив еще один быстрый осторожный взгляд, в этот раз на свою дочь, притихшую на заднем сидении между Зверем и Лаки. Девушка сидела прямая, как тростинка и очень напряженная – она безумно хотела прижаться к любимому, но боялась разъярить отца.
– Давайте подробности позже.
Кира первой догадалась, что происходит:
– Это тюрьма? Почему то часто в заброшенных зданиях устраивают тюрьмы… Идея не нова.
– Мир без технологий. Мир без правил, – повторил со странной усмешкой генерал.
– Они там находятся свободно, но в определенных границах? Как поселение?
– В некоторой степени, – чувствовалось, что он не горит желанием обсуждать эту проблему.
Но Кире было важно получить как можно больше сведений, так как от этого зависела тактика действий.
– Все. Дальше пешком, – генерал остановил машину. – И все нам туда не пройти.
– Ставьте задачу, – бодро и деловито предложила Кира.
– Девочка? Не знаю… смотрю на тебя и на свою дочь. Неужели Вы, капитан, старше?
– Намного, – улыбнулась Кира, для которой сейчас это не было поводом кокетничать.
Генерал посмотрел на нее внимательно:
– И ведь вариантов‑то и нет. Ты же такая же тоненькая, как Эйла. Но гораздо сильнее, – он окинул взглядом ее руки, видневшиеся в коротких рукавах черной форменной футболки. – На то и рассчитано. Этот край города практически не охраняется. Никто сюда не проберется. Безнадзорно гуляющие дети у нас не водятся. Для парня – воина влезть на отвесную стену нереально, вес и объем тела начнут обрушивать слабые выступы. Мирному труженику не хватит сил, да и решимости.
– Так куда лезть‑то? – нетерпеливо поинтересовался Резкий, который только что убедился, как легко преодолевает горы Кира безо всякого снаряжения, да и в себе он был уверен в этом деле.
– Тебе никуда пока что, – оборвал его уже почувствовавший себя на привычном месте военачальник, сразу перешедший с землянами на 'ты'. – Взобраться может из вас только девочка. Простите, только капитан ваш. Это довольно высоко. Видите? Галерея идет, опоясывая естественный выступ скалы. Она в нем и высечена. Там расположены камеры. В этой части тюрьмы заключенных держат в каменных комнатах, в которых когда‑то жили наши предки. Так что ничего особо мучительного. Там есть и вода в достаточном количестве. Нет только возможности общаться с себе подобными.
– Стоп, – в глазах Киры зажегся жесткий огонек. – А откуда Вам известно, что Сталий именно здесь? Не ловушка ли это?
– Нет. За мной, как выяснилось, тоже шли. Мне некуда возвращаться. Причем с дочерью. За мной точно также идет охота.
– Хорошо, – согласилась Кира. – Допустим. А остальные советники?
– Спросите у Сталия. Может, он знает, где именно они содержатся, и поможет их освободить. Но у нас всех мало времени. Сталий сейчас наш ключ к спасению правителя.
– Итак, я поднимаюсь на галерею, – прикинула Кира расстояние и внимательно в оптику прицела длинноствольного бластера рассмотрела скалу, составлявшую опору галереи. – Не так уж там и сложно. Выступов много, расположены довольно часто. Вот жаль, не застраховаться там, сорвешься, и все заново. Фал есть? Я закреплю, и ко мне поднимется кто‑то из ребят. Вдвоем мы зачистим галерею. А дальше?
– Обнаружите Сталия. Он может быть только здесь, – генерал на песке кончиком ножа начертил план галереи. – Единственная проблема, как я думаю, это то, что они могли увеличить количество охраны. И, боюсь за счет качества. По логике, ставка на молодых, жаждущих карьеры и успеха. У них есть перспектива добиться этого в короткий срок, зарекомендовав себя перед теми, кто уже видит себя новой властью.
– Как они сумели так быстро отстранить от ключевых позиций надежных, проверенных людей? – Кира копалась в снаряжении, имевшемся в машине генерала, выбирая надежный фал, а заодно присмотрела короткий широкий клинок, который можно будет использовать как крепление в щели между камнями.
– Странно, – отец Эйлы опять уронил слово, будто прилипшее к его языку.
Кира тщательно осмотрела фал и смотала поудобнее, надев его через плечо – понадобится ей веревка только после того, как она успешно влезет на галерею.
– Готова, девочка? И помни, никакого шума. Там слишком тихое место. И шаги будут разноситься далеко, не говоря уж о вскриках.
Она кивнула.
– Выбрала, кто с тобой идет?
– Лаки. Он тоже достаточно гибкий. А что касается рукопашной схватки, то я не могу назвать лучшего среди своих ребят. Они все хороши, – улыбнулась Кира, украдкой бросив лукавый взгляд на Резкого и удовлетворенно отметив, что тот ее взгляд поймал.
– Надеюсь, стреляют они также все хорошо? – поднял бровь генерал.
– Естетсвенно.
– Тогда двое прикрывают вас с ним снизу. Висящая на веревке фигурка слишком уязвима. Но отстреливаться все же можно. А твой этап слишком опасен, девочка. Одной рукой держаться за выступ скалы, а другой стрелять, поверь, нереально. То есть один выстрел, ты, конечно, и сделаешь. Но…
Кира кивнула:
– Я все понимаю. Но это оправданный риск. Не будем терять время.
Они с Лаки короткими перебежками переместились под основание скалы, стараясь не обращать внимания от впивавшихся в колени острых камешков, на которые приходилось припадать время от времени. Перчатки они все же надели, причем Кире свои отдал Резкий – только тут они все обратили внимание, насколько изящны его кисти рук, что перчатки с открытыми пальцами оказались лишь слегка великоваты Кире. А наколенники и налокотники только помешали бы при подъеме, и от них пришлось отказаться.
Кира осмотрелась и ухватилась за первый выступ. Дальше надо было использовать руки, подтягиваясь на выступах, а где‑то и ухватившись за вогнанный в щель нож, и пружинить на ногах, распрямляясь и находя ими следующую опору.
Кира чувствовала, как струйки пота стекают у нее между лопаток, а сердце бьется у самого горла. Вниз она не смотрела – там ее надежно прикрывали ребята. Заглянуть на галерею тоже не было возможности. И она методично преодолевала сантиметр за сантиметром по неровной стенке. Ее тонкие гибкие пальцы были изодраны в кровь, но все равно оставались послушными, нащупывая узкие щелки и небольшие торчащие камни. Действительно, мужская рука тут могла бы и не справиться, тем более, что и вес девушки играл сейчас существенную роль – песок с мелкими камушками и так постоянно шуршали у нее под ногами, а пару раз опора неожиданно уходила у нее из‑под ног, и только ее сильные руки предотвратили падение.
Наконец, ей осталось самое трудное – над ее головой нависал выступ, который служил краем галереи. И девушке предстояло изогнуться, рывком перенести руки на карниз, а затем найти новую опору для ног. Кошачьим движением Кира выбросила правую руку и закрепилась на карнизе, выгнувшись в спине почти под прямым углом. Прикинула расстояние и уцепилась левой рукой. Сейчас ей предстояло на мгновение или дольше повиснуть на пальцах над бездной метров в пятнадцать – двадцать. Сорвись она на камни – и ее не успели бы довезти до регенератора. Об этом она, правда, и не думала. Кира в этот момент постаралась не думать вообще ни о чем, кроме того, как ей оказаться на галерее. Занятия танцами, которым она в детстве училась очень серьезно, а в дальнейшей жизни просто любила, очень помогали ей неожиданным образом в боевой работе – она знала не только силу, но и пластичность своего тела.
Вдох, рывок, и вот она зацепилась ногой за парапет, а затем перенесла туда и все тело. Перевести дыхание девушке не удалось – прямо с невольно получившегося приседа она ушла в удар, укладывая на месте в глубокий нокаут высунувшегося воина с непокрытой головой. Мельком брошенного взгляда на упавшего юношу ей хватило, чтобы сделать два вывода. Один был ожидаемым и нерадостным: солдат был очень молод. А другой ее успокоил: юный воин был жив, придет в себя, отлежится с сотрясением мозга и вернется на службу. Она хорошо знала, куда и с какой силой бить, чтобы не изуродовать жизнь неопытному мальчишке, вынужденному исполнять приказ.
Она огляделась, сбросила с торса веревку, ощутив, как прохладный горный ветер резко холодит взмокшие под плотно прижимавшейся к телу бухтой фала спину и грудь. Ей повезло – она сразу нашла, за что закрепить фал, чтобы он выдержал вес Лаки, и сбросила ему свободный конец. Фал тут же напрягся под ее рукой – значит, Лаки уже поднимался к ней. Но у нее тут начинались проблемы – из‑за поворота галереи вышел патруль. Два полностью вооруженных, в защитном снаряжении воина размеренной походкой шли по узкому каменному коридору, куда выходили узкие двери камер, когда‑то служивших подобием квартир древним жителям Таллирии.
Девушка прикинула: она укрылась в углублении ближайшей двери и плотно прижалась к стене, постаравшись слиться с ней максимально, но грудь, не сдавленная броней, упорно рвалась вперед, особенно сейчас, когда она выравнивала запаленное дыхание. Сейчас патруль ее еще не видел, а веревка по цвету сливалась с камнями парапета. Но еще несколько шагов – и они заметят все. Девушка не хотела их убивать, поэтому дотронулась до рукояти ножа и убрала руку. Она скосила глаз на веревку и край парапета – не показался ли еще Лаки. Вдвоем против двоих они справились бы легко и без звука, а сейчас ей предстояло сцепиться с двумя прекрасно защищенными воинами.
Кира вдохнула и выметнулась из своего укрытия, атакуя первой. От неожиданности солдаты промедлили долю секунды, и ей хватило, чтобы уложить одного сразу же, ударив коротко и резко в намеченную точку на горле. А со вторым пришлось сцепиться, не давая ему закричать и позвать на помощь. Подоспевший Лаки избавил ее от возившегося на полу противника, прижатого ее телом.
– Держу галерею, ты ищи Сталия, – сказал Лаки ей одними губами.
Она кивнула и наклонилась над обездвиженным солдатом, на которого Лаки успел накинуть наручники, соединив перекрестно руки и ноги за спиной. Пока он занимался другим, взяв для него наручники уже у его же товарища на поясе, Кира успела привести парня в себя и задать вопрос. Выпученными не столько от боли, сколько от фантасмагоричности происходящего глазами солдат показал на нужную дверь. Девушка, пока солдат собирался с мыслями, успела вытащить у него из аптечки на поясе ранозаживляющий спрей и налила себе на пальцы, незащищенные перчатками. О последствиях сейчас можно было не думать – важно было вернуть рукам работоспособность. Она знала – при таком напряжении опьянение не наступит. А если и слегка облегчит голову – то придаст ей куражу, но не лишит здравомыслия и координации.
'Мир без технологий', – вспомнила Кира. – 'Значит, просто пнуть'. Она уже не удивилась, когда дверь действительно легко поддалась и ввалилась внутрь сумрачного влажного помещения. А когда она увидела прикованного за руки к потолку полуобнаженного Сталия, то поняла, почему двери и не запирали слишком крепко – убежать было практически невозможно.
Быстрого взгляда было достаточно, чтобы понять – Сталий так просто в плен не сдавался. Мужчина был сильно избит, грудь и плечи покрыты ссадинами от волочения по камням, на босых ногах тоже виднелись следы запекшейся вместе с прилипшим песком крови.
– Кира? – он с трудом разлепил слипшиеся ресницы. – Умру счастливым…
– Не болтай, – она кончиком ножа вскрыла его наручники, а вот удержать крупное тело от падения на пол не смогла, слишком болели перенапряженные плечи. – Встать получиться? А идти?
– Я воин, – прохрипел еле слышно Сталий, но глазами сверкнул.
– Где остальные?
– Не знаю. Здесь их точно нет. Могли отвезти во дворец, чтобы там и подставить.
Кира вывела Сталия на галерею и показала веревку:
– Сползешь? На, держи перчатки, – она хотела сдернуть со своих рук, на глазах переставших кровоточить после нанесения препарата, но Сталий ее остановил жестом и вытащил их из‑за пояса у продолжавшего лежать в отключке молодого бойца:
– Ему все рано отвечать по стольким пунктам, что даже потеряй он не перчатки, а трусы…
Кира восхитилась мужеству этого человека, даже в таких обстоятельствах остававшегося самим собой.
– Лаки, уходим.
Вся операция заняла несколько минут, и охрана не успела хватиться отсутствия патруля. Поэтому они невредимыми спустились вниз, тем более что Лаки притащил и закрепил еще один фал в расчете на Сталия.
Встреча Сталия и его соратника не была особенно эмоциональной – кивнули друг другу, закинули снаряжение и запрыгнули сами. Машина взвилась и с крутого виража легла на новый курс.
– Ребята, дайте аптечку, – попросила Кира.
– Ты ранена? – всполошился Резкий. – Покажи руки!
Она отмахнулась:
– Ерунда, и я залила местным зельем. Надо Сталию помочь. Нам еще дела предстоят. До регенератора еще далеко.
Ей передали флакон, но при этом Резкий наградил Сталия таким взглядом, что можно было ощутить его всем, сидевшим в машине.
Сталий, которого она обтирала салфетками и заливала пенкой, прошипел что‑то не от боли, а в ответ на такую же тихую подначку Резкого, и Кира сорвалась:
– Вы еще подеритесь тут! Хватит. У нас задача. Не до разборок.
Мужчины сделали вид что подчинились, хотя намного больше их пыл охладило присутствие Эйлы, которая высунулась из своего угла и стала помогать Кире, обрабатывая спину Сталия.
– Благодарю, девушки, – церемонно произнес Сталий.
Ребята хохотнули, а отец Эйлы покачал головой:
– А быстро ты, дружище Сталий, перековал свои взгляды. Уже моей дочери свою рваную шкурку показать решился.
– Не ожидал встретить ее в боевой машине, – смутился слегка Сталий. – Простите…
– Эйла прирожденный медик, – вступился за любимую Зверь. – Она и меня штопала.
– Сунула в регенератор и все, – поправил его Дерзкий.
Кира взглядом попросила их немедленно прекратить разговор в подобном тоне – кто его знает, как среагирует отец Эйлы на такие обсуждения. Это для нее было привычным и сражаться с ребятами в одном строю, и помогать им залечивать раны.
– А есть уверенность, что мы попадем во дворец? – подал голос Резкий, которому было бы проще разрушить эту темницу собственными зубами, чем мучительно наблюдать за карабкавшейся по стене беззащитной в этот момент тоненькой фигуркой с золотистыми волосами, развевавшимися на ветру.
И он безумно ревновал ее к этому инопланетнику, который причинил ей боль, а сейчас наслаждался осторожными прикосновениями Киры. Тем более, что Резкий и сам хорошо изучил, насколько она невесомо – нежно обрабатывает раны. А невзначай брошенные ею слова про местное снадобье заставили его всерьез попереживать – ссадины на ее пальцах еще были заметны, и можно было легко догадаться, как они выглядели, когда она влезла на галерею. Значит, и препарата вылила на руки много. А тут этот инопланетник полуголый развалился на сидении и подставил ей свое ободранное пузо. Резкий и правда был очень встревожен.
– Попадем, – заверил его и остальных Сталий, среди которых не проявлял интереса к этому вопросу только генерал.
– Наверняка сменили пароли, замки, коды Придется штурмовать. Или проникать скрытно, – выразил общие опасения Резкий.
– Пропуск же считывает код ДНК. Как ты его изменишь? – лениво отозвался Сталий и обратился к другу. – У тебя тут куртки какой нет лишней? Не могу же я во дворец являться в таком виде.
– Поделюсь, – кивнул генерал.
Судя по их общению, ребята сделали важный для себя вывод – перед ними старые боевые товарищи, такие же, как и они. Очевидно, это была не первая рисковая задача, которую решали эти двое. Да и оговорка Сталия по поводу боевой машины тоже насторожила. Хотя и правда, зачем отцу красавицы – дочери такой микроавтобус по земным меркам?
Они остановились в открытую перед главным входом, договорившись заранее о действиях каждого.
Сталий был наготове, одетый и обутый в вещи своего друга, который остался в легкой рубашке и босой ждать их наготове на случай отступления. Эйле отец тоже велел остаться, хотя девушка и порывалась напроситься идти вместе со Зверем осмотреть периметр дворца:
– Ростислав, я же смогу отвлечь патруль уже только тем, что назову себя!
– А я просто не буду с ними знакомиться! – отшутился Зверь и притворно нахмурил брови. – И тем более тебе не позволю! Сиди, солнышко, с папой, я скоро.
Зверь и Лаки вышли первыми, осмотрелись, нейтрализовали каких‑то юнцов, вытянувшихся в струнку, когда Зверь нарочито грозно изобразил проверяющего и рыкнул команду.
– Откуда же вас таких понабрали? – ворчал Лаки, связывая очередного за этот день юнца.
– Мы новая надежда Таллирии! – гордо вякнул паренек, стараясь не скулить от боли в завернутых за спину руках. – Нашими руками будет установлен новый порядок!
– Вот как? – переспросил Лаки. – Ну, отдыхай тогда. Вреда такое положение не причинит, разомнешься и все нормально будет. Но поболит и заставит подумать.
А дальше был торжественный выход Сталия – он спокойно поднялся по ступенькам и приложил руку к датчику на двери. Дверь сработала после того, как сердце Киры пропустило один удар, и группа ворвалась следом за Сталием, оставив снаружи Зверя охранять машину с генералом, добровольно ставшим их водителем и с ошеломленной всем свалившимся на нее Эйлой. Она успела признаться Зверю, что никогда не видела отца в действии как военачальника. Знала о нем, гордилась, но не представляла, как это происходит на самом деле не на параде и не на показательных выступлениях для мирного населения.
Тут же им пришлось сцепиться в рукопашной схватке с целой толпой опьяненных сознанием своей значимости мальчишек, едва научившихся носить форму. По земным меркам они могли бы сойти за второкурсников, но сражались они с удивительной яростью, искренне полагая, что защищают правителя.
Сталий рванул по хорошо ему известным коридорам в покои правителя, а ребята методично освобождали ему дорогу. Лаки, Дерзкий, Резкий и Кира действовали как единый механизм. Им надо было любой ценой дать Сталию предупредить правителя – сами они бы его и не нашли, и не смогли бы заставить поверить себе. Но и убивать этих ребят не хотелось – их явно обманули, воспользовавшись их беспрекословной дисциплиной и авторитетом воинов высших кругов.
Кира собрала в машине волосы в очередной раз в хвост на затылке, чтобы шпильки не выронить в потасовке, но шнурок, который она нашла среди снаряжения генерала, соскочил с ее волос. И промытые в озере, но высохшие без расчесывания локоны рассыпались по плечам, придав ей вид разъяренной львицы.
– Девчонка! – раздался изумленный крик молодого воина, которого она пнула со своей дороги, прикрывая Сталия от занесенной с ножом руки.
Для таллирийцев было и диковинно, и неприемлемо сражаться с женщиной в принципе. А тут еще и красавица с экзотически вьющимися длинными волосами, с напряженными мышцами рук и спокойными насмешливыми глазами. Драка увяла, а Сталий с Лаки и Дерзким беспрепятственно ворвались к правителю.
Кира, стараясь никого не подпустить за спину и подстраховываемая только Резким, спокойно взглянула на юных воинов, многие из которых с трудом поднимались с полу после безошибочных ударов ее ребят.
Воспользовавшись сумятицей, Кира и Резкий отступили за двери и заперли их изнутри, подперев какими‑то креслами – запоров на дверях в обычном понимании не было, только датчики, которые и на закрытие требовали контактной информации, а Сталий уже ушел далеко вперед.
– Это надолго? – откинула волосы за спину Кира энергичным движением головы после того, как они подтащили все, что можно, к дверному проему.
– Нет, – критически окинул взглядом получившуюся кучу Резкий. – Они же легкие и объемные. Создадут, конечно, помехи. Красиво группа захвата не зайдет.
– Красиво эти ребята не зашли бы, даже если бы мы им полы помыли, – вздохнула Кира. – Не понимаю, куда они дели столько опытных, прекрасно обученных воинов? Вот похитить пяток генералов это вполне можно сделать незаметно для окружающих.
– Но колонны офицеров, марширующие нафиг? – подхватил ее мысль Резкий.
– Именно.
Они догнали Сталия как раз в тот момент, когда он пытался что‑то втолковать правителю. И вот тут, увидев их обоих без парадного облачения, Кира и оценила, насколько же они внешне похожи друг на друга. И как относится Сталий к своему родственнику. Сомнений у нее не осталось – командор не мог затевать против правителя какое‑либо зло.
Мужчины о чем‑то яростно спорили:
– Ри, поверь, ты заменил мне всех, кого угодно. Отца, старшего брата, наставника… и я тебе верил безгранично. Но такое?! Неужели нельзя было решить все между нами? – правитель выглядел одновременно разгневанным и сокрушенным.
– Что именно? 'Такое' это вытаскивание меня из кровати голого и подвешивание в камере. Что ж, я расценил это как внеплановый тренинг. На выносливость само собой. Видишь, стою же на своих ногах. Но и на бдительность.
Правитель всмотрелся в заживающие, но еще заметные ссадины на лице Сталия и в распахнутом вороте куртки, которая была ему маловата и не застегнулась толком.
– Погоди‑ка. Это когда тебе так досталось? И почему ты не в регенераторе?
– Это ты меня спрашиваешь?! Повторяю. Меня вытащили на рассвете из кровати.
– Ты был там с этой землянкой? – в голосе правителя прибавилось горечи и отчаянной злости.
– Один. Поэтому не стеснялся в выражениях и приемах. И ты это предвидел. Поэтому и отправил за мной полтора десятка солдат. Проявивших мужество и героизм при скручивании спящего голого человека.
– А как они попали? – мысль правителя пошла в ином направлении, и теперь он выглядел озадаченным.
– Самому интересно. А как я сюда попал?
– У тебя доступ.
– Вот тогда у кого может быть доступ в мой дом, кроме тебя? Прости, брат, но иных вариантов я не могу придумать. И попрек землянкой я тоже не готов простить.
– Она твоя наложница. И это знает вся планета.
– Пусть завидуют.
– Поверь, завидовали. Но ты перешел границы. Сделать ее законной женой и попытаться захватить власть ее руками? И подчинить нашу планету, сделав ее протекторатом Земли? Не равным союзником, как ты мне пел. А придатком. Разместить заводы. Превратить жителей в тупое стадо, не имеющее возможности прогуливаться, заниматься искусствами и саморазвитием?
– Слушай, и ты у меня спросил 'Как они попали?'???! ну придумай. У тебя же такая, оказывается, богатая фантазия! Не ожидал, – Сталию тоже было очень больно на душе, ломалось все, чем он жил всю сознательную жизнь.
– Власти захотелось? Сказал бы. Я бы тебе уступил. И ты это знаешь.
– Знаю. Но не хочу. Не мое. Мне по душе схватки и погони в космосе.
– И даже женитьбу на этой рыжей воительнице я б тебе простил. Ну не с той планетой укрепим связи, так с этой. Хотя Земля ничего такого и не просила, а амазонки обидятся крепко, и мы утратим шанс там наладить наконец дипломатические отношения. Перед тем же Галактическим союзом стыдно. Со своими же беглыми бабами не договорились за тысячу лет.
Резкий и Кира, стоявшие незамеченными у входа в ту комнату, где выясняли отношения командор и правитель, тоже постепенно наполнялись яростью.
– Удушу инопланетника, – шепнул Кире на ухо Резкий, опалив ее ухо горячим дыханием.
Он взял девушку за руку, сжимая и лаская ее пальцы одновременно, чтобы успокоить ее. Но Кира шагнула вперед:
– Совершенно верно. Земля не торгует своими офицерами даже в обмен на межпланетную дружбу.
– А вы как здесь оказались? – правитель окончательно удивился происходящему.
– Вытащили меня из тюрьмы и помогли добраться к тебе. Чтобы не дать совершиться покушению. Твоя жизнь мне по – прежнему дорога, даже если ты лично и изменил свое ко мне отношение, – невозмутимо ответил Сталий.
– Кажется, я перестаю что‑либо понимать, – правитель сжал пальцами виски.
– Тогда я поясню, – Кира взяла инициативу в свои руки, даже если и нарушала этим субординацию. – Времени слишком мало. Вас хотят убить. На ваш натренированный глаз, можно ли сразу по лицу, походке, фигуре отличить таллирийца от вашей же родни со щупальцами?
– Можно, – пожал плечами Сталий. – В основном, взглянув на спину.
– Хорошо, сформулирую иначе. Сколько щупальценосцев сейчас здесь?
– Во дворце?
– Да, – Кира теряла терпение, удивляясь, как может сочетаться такая недальновидность с всеми этими технологиями и комфортом.
– Ни одного.
– А их любителей?
Правитель пожал плечами, а Сталий ответил за него:
– Все.
– Что, дружащих с головой не осталось? – хмыкнул Резкий.
– На учениях, – ответил правитель.
– На каких? – вскинулся Сталий. – Не на тех ли, которые запланированы на завтра?
– А вот это я должен у тебя спросить! – точно также вскинулся и правитель, а Кира про себя отметила, что даже реагируют братья в одинаковой манере.
– Спрашивай, чего уж там, – устало прислонился к стене Сталий.
– С какой стати ты отдал приказ выступать перед рассветом? Я понимаю, проверка боеготовности. Но мы же планировали отработать нападение щупалец. А их в любом случае засекли бы станции слежения, дали бы бой орбитальные патрульные крейсеры. И у войска было бы время собраться, а не нестись куда‑то в пустыню без запаса продуктов и воды.
– В смысле? Почему без воды?
– Им запретили тратить время на сборы. Мне пожаловались советники, которые тоже отправились с ними, на твое самоуправство.
– Вот и отгадка, – оживился Резкий. – Откуда столько молоди. Всех, мало – мальски умеющих и воевать, и думать, изолировали. Вопрос еще, живы ли.
– Живы. Их же тысячи. Вооруженных до зубов и прекрасно обученных.
– Против жажды не поможет оружие, – напомнила Кира.
– Они там меньше суток. Фляжки же есть. Ну, не умоются. Сейчас отменим приказ и вернем, – пожал плечами Сталий. – А все советники там?
Правитель пожал плечами снова:
– Твой же приказ. Я и не должен командовать военными маневрами.
– Ох, балбесыыыыыы, – протянул тихо Резкий.
И тут началось. В комнату ворвались сразу больше десятка вооруженных воинов под предводительством немолодого, солидного мужчины, судя по мундиру – одного из советников. Без всякого предупреждения они открыли огонь, и только реакция Сталия спасла правителя – командор успел накрыть его своим телом в падении.
Кира и Резкий рассредоточились за выступами стен и начали отстреливаться, экономя заряды.
– Где Лаки и Дерзкий? – крикнула Кира Резкому.
– Держат коридор. Слышишь их выстрелы?
Действительно, звук бластеров земных, которыми были вооружены Лаки и дерзкий, отличался от более сухого щелчка таллирийских, которые оказались у Киры и Резкого. Они предпочли пустить в ход сначала местные, полученные от генерала, чтобы затем избавиться от тяжести и просто бросить стволы, отстреливаясь дальше уже из тех, которыми поделились свои ребята.
Силы были слишком не равны. Впятером они должны были сохранить жизнь правителя и по возможности выжить самим – это было слишком взаимосвязано. Вот бластер Сталия замолчал – он менял заряд. И в этот момент один из нападавших бросился в сторону правителя, одним движением плеч разорвав или расстегнув по заранее подготовленным застежкам форменную куртку на своей спине. И оттуда вывалились одно за другим членистые щупальца, покрытые редкими толстыми щетинками. Каждое было вооружено коротким резным ножом, больше похожим на сюрикен, чем клинок.
Кира выпустила два заряда, существо начало падать, но еще было в силах дотянуться до правителя и Сталия – таллирийские бластеры перезаряжались дольше земных. И девушка, выхватив второй бластер, стреляя с двух рук, выскочила, преграждая путь щупальценосцу. Ей удалось отстрелить ему одно из щупалец, а вторым выстрелом добить окончательно – процесс разложения пошел стремительно.
