Текст книги "Шпионские игры (СИ)"
Автор книги: Елена Вихрева
Соавторы: Людмила Скрипник
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 30 страниц)
* * *
– Кира, информация прошла. Ту надутую птицу уже везут на точку. Твоя задача проконтролировать, чтобы она была жива до тех пор, пока не раскопает там все. Со своей стороны ее достаточно простимулировал наш друг.
Лица говорившего не было видно на экране, но этот голос Кира узнала бы и во сне. Командир, с которым они начинали служить, сейчас поднялся достаточно высоко и руководил спецоперациями.
– Жаль, она не успеет воспользоваться своей премией, – подал голос ее друг и напарник еще с академии, Криспин Вайпер.
– Оптимист ты, – улыбнулась Кира, загоняя обойму в бластер и убирая его в кобуру. – Может, и успеет. Зависит от того, будет ли задавать дурные вопросы или просто доложит. Если полезет с обвинениями, то и мы ничем не поможем. Нам нельзя светиться.
– Судя по тому, что я только что услышал, наверху абсолютно безразлично, что будет с ней после.
– Угу, – кивнула Кира. – И нам. Просто надо ж оставить ей шанс.
Вайпер был очень красив, а уж насмешлив и умен так, что Кира и не замечала его красоты. Впрочем, как и он ее. Или они оба негласно пришли к одному решению: забыть в отношении друг друга обо всем, кроме дела и закаленной в боях дружбы. Им часто приходилось рисковать, и если бы к холодному разуму примешивались бы эмоции и забота о любовнике, то в конечном итоге это могло бы повредить.
– Кто она вообще? – спросил Вайпер как можно небрежнее и сам удивился своему тону. Неужели он все еще боялся пробудить ревность в Кире, хотя знал, что его подруге это чувство неведомо.
– Санитарный инспектор. И абсолютно несоциализованная девушка. Ей некому насплетничать или проболтаться случайно.
– Да? Ты вот социализована. Но все равно же не будешь сплетничать и тем более не способна проболтаться.
– Я не буду. И пытки, сам знаешь, выдержать способна. А ей просто некому.
– Уверена?
– В нашей разведке я уверена. Но ребята тоже живые люди. Они проверили все ее контакты. Она не общается даже с теми, с кем закончила Медакадемию. Как и не общалась с ними и в Академии. На этой станции просидела все семь лет после распределения.
– Ого! Зато мы с тобой побывали почти во всей Галактике.
– Весело ж, – Кира откинула пышные волосы интенсивно – синего цвета, которые ей полюбился еще курсанткой старших курсов. Пара манипуляций специалиста, и ее когда‑то золотистые вьющиеся волосы навсегда приобрели такой цвет. Как ни странно, технология оставляла природе единственную лазейку: в первые же минуты после биологической гибели начнется необратимый и стремительный процесс, и к моменту трупного окоченения волосы приобретут свою естественную окраску.
– Может, она страшна до безобразия? И рада бы с кем поболтать, да вот только с домашним роботом получается? – в глазах Вайпера загорелись озорные огоньки, он явно поддразнивал Киру.
– Крис, в наше время говорить о красоте вообще нереально. По меркам той планеты, откуда мы вылетели вчера, мы все уроды, потому что у нас всего четыре конечности. А по меркам той, где предстоит встать на ремонт, тоже уроды. Потому что у нас безобразно много выростов на теле, целых четыре конечности, голова.
– Ха, ну тогда ты на фоне нас с ребятами все равно выиграешь в их глазах. У тебя на один вырост меньше.
– Нахал! Разве не больше?! – прищурилась Кира, знавшая прекрасно, что ее грудь часто мешала влезть в стандартный мужской боевой скафандр, и ей приходилось заказывать по фигуре, чтобы он облегал, помогая движениям, а не сковывая их.
– Кира, тебя бы никто и никогда не сравнил бы с киви! Позывные ж не с потолка берут.
– Что это ты разгорячился, а? Тебе всего лишь поручено обеспечить ее безопасность на время выполнения задания. Понимаю, что тебе скучно. Отнесись как к обычному заданию. Тем более это действительно на несколько дней всего лишь.
– Взглянуть на объект дашь? Наши ж разведчики ее не по запаху выслеживали.
– Вот, – развернула Кира на экране ходовой рубки их корабля, где они сидели, снятое с не очень удачного ракурса изображение.
– А кого‑то она мне напоминает, эта Киви, – лениво протянул Вайпер, слегка приподнявшись в своем кресле. – И как ты говоришь, ее зовут?
– Рина.
– А тебе она никого не напоминает так, случайно? – Криспин понимал, что Кира при ее наблюдательности и отличной памяти не могла не заметить сходства бесцветной, усталой и безвкусно одетой в мешковатую одежду женщине с их бывшей соученицей. Но и поклясться, что не ошибается, Крис тоже не мог. Пять лет они учились в разных с ней академиях, еще семь служили. А выдающегося в Рине, кроме постоянного нытья и нравоучений, и не было.
– Не стала просто делать на этом акцент. Мало ли с кем в детстве мы могли рядом жить или учиться. В данном случае детские воспоминания об этой особе неинформативны.
Кира не хотела создавать у Вайпера заранее отрицательный настрой к предстоящему объекту охраны. Она сразу узнала в инспекторе с кодовым именем Киви ту саму медичку Рину, с которой столкнулась на стажировке. И втайне надеялась, что Крис ее толком не видел и не запомнил, хотя и вилась она вокруг него так, что пару раз ей ее начальник посоветовал умерить пыл. Кире тогда хотелось только одного – выспаться и хотя бы ненадолго отрешиться от боли. Но она как раз для того и отказалась от обезболивания, чтобы не заснуть и постоянно видеть Криса. Поэтому Кире брезгливо перекошенное личико Рины, ее ледяной тон и явное нежелание вообще чем‑либо помочь ей было глубоко безразлично. А то, что Рина старалась предугадать каждый вздох лежавшего пластом Криса, Киру вполне устраивало – самой ей было бы сложно это делать.
К тому же прошло время, у всех у них своя жизнь, свои интересы. А Рина – просто объект работы. Который, возможно, им же и придется устранить, если операция пойдет неправильно.
Крис кивнул, соглашаясь:
– Ну да. Общего у нас только то что мы с Земли.
* * *
И вот я, споткнувшись о высокий порог и придерживаясь за своего провожатого, переползаю на причал из люка транспортного корабля, который стартует дальше, как только я покину полетную зону.
Единственная радость – подальше от Алека. От любви до ненависти один шаг, и я этот шаг прошла. Это не обида. Обижаться я не умею на тех, кто не хотел меня обидеть. А он хотел. Изначально, как оказалось. И мне стыдно не перед ним за свою распущенность. А перед собой. Как если бы оказалось, что я заснула на совещании и во сне приняла кресло за немного иное сидение. И все увидели, какая я нелепая.
Что ж, больше такой ошибки не будет. Они хотели въедливой проверки и беспощадного доклада? Они его получат. И я его зачитаю с холодным выражением лица.
Пока что меня встречают более чем радушно. И оказалось, это не изолированная орбитальная станция, пусть и довольно большая, с жилыми и производственными зонами, как наша, и даже с настоящим парком. Меня привезли на настоящую планету! Со своей атмосферой, природой, экзотикой. То есть можно будет в свободное время и сходить прогуляться. Если не будет лень. Мы как‑то в лицее, еще маленькими, ездили на экскурсию в один из сохраняемых как исторический памятник городов Земли. Мне очень понравилось, но вот на колокольню по узкой винтовой лестнице полезли только Кира и Крис.
– Для нас большая честь принимать такого специалиста! – помогает мне усесться в машину и берет мой багаж представитель местного космопорта. – Хотите проехаться помедленнее и посмотреть окрестности? Или сразу в гостиницу и отдохнуть? Как долетели?
– Омерзительно.
– Мотало метеоритным дождем?
– Нет. Вроде ничего такого не было. Я вообще спала всю дорогу.
– Трое земных суток?
– А что? Даже если бы я умела, плясать там негде.
– Между спать и плясать есть множество категорий времяпрепровождения. Например, насладиться вкусными угощениями в корабельном ресторане. Ах, Вы же летели попутным транспортником, какие уж там рестораны! Но мы это исправим, – и мой провожатый предлагает мне прохладительный напиток. – Попробуйте!
– Что это? – все же я санитарный врач, и брать в рот непонятную гадость было бы как‑то непрофессионально.
– Вода. Но местная. Она питьевая по допускам и обладает хорошим освежающим эффектом.
– Подкрашена?
– Нет, она такая тут. И слегка скользкая наощупь, это ласкает горло, когда пьешь. И тело, когда моешься… – встречающий поглядывает на меня так, словно хочет, чтобы я оценила его шутку.
Ни тут‑то было. Я отказываюсь вежливо, но твердо.
– А здесь дышать можно без защиты? – поглядываю в закрытые окна машины, которая едет как раз с такой скоростью, чтобы можно было рассмотреть редкие строения, явно недавно возведенные и без всякой экзотики. Просто и функционально. Безлико. Значит, никакой местной 'культурной традиции', к которым принято относиться бережно, во всяком случае, в тех местах, которые находятся под юрисдикцией Земли, здесь нет и в помине. Да и сам пейзаж довольно унылый.
– В принципе, можно. Состав воздуха очень близок к тому, что надо человеку. С непривычки будет немного тяжеловато, как в очень душной комнате.
– Тут и так душно запредельно, – бурчу, чувствуя, что начинаю потеть, и сейчас стану вся красная и мокрая, что не добавит мне солидности.
Знаю от пилотов, да и от ненаглядного Алекса, что на всех не перевозящих пассажиров кораблях контуры охлаждения и очистки воздуха работают в экономрежиме. Ладно, мужчины. Но как в таких условиях решила жить жизнь Кира? Или у нее все же хватило ума после того первого неудачного полета на стажировке найти себе работу получше, чем потеть и задыхаться?
– Что же Вы сразу не сказали! – засуетился встречающий меня чиновник. – Сейчас заработает кондиционер, и Вам будет комфортнее! Простите… Мы же уже все тут привыкли. Придышались, так сказать. И Вы привыкнете.
– Не успею, надеюсь. Меня пригнали сюда с рутинной проверкой. Это ненадолго.
– Ну, Вы специалист, Вам виднее, – пожимает плечами миролюбиво чиновник.
Дышать и правда становится легче.
– А Вы будете проверять только медицинскую документацию? – очевидно, он хочет поддержать светский разговор, и не знает, о чем бы таком побеседовать с санитарным инспектором.
– А я должна еще и бухгалтерию? – меня раздражают мокрая спина и подмышки, хочется уже скорее в душ и лечь.
– А Вы компетентны? – интересуется чиновник, и тем самым уже практически восстанавливает меня против него.
Очень хочется ответить ему позаковыристее, чтобы внешне прилично, а если докопается в голове до смысла, чтоб у него осталось кислое послевкусие. Но почему‑то расхотелось даже думать. Ладно б, не хотелось бы шевелиться, это для меня нормально. Но думать? Поэтому отвечаю, как есть:
– Нет. Мне никогда не давалась математика. Не женская это наука, – и опять припоминаю Киру, которая даже побеждала в лицее в каких‑то там математических конкурсах межпланетного масштаба.
– А медицина?
– Я же не практикующий медик. Моя задача видеть соответствие провозимого товара санитарным нормам. Чтобы никто не пророс на лбу и спине мыслящей плесенью.
– А немыслящей можно?
– Никакой нельзя. И знаете, у меня такие мысли и не рождались. Можно, нельзя. Есть инструкции. Есть законы, утвержденные Верховной Радой Галактики. И мы с Вами получаем зарплату не от частных лиц.
– Вы всегда так рьяно защищаете закон?
– На моем уровне его достаточно просто соблюдать.
– А если не все рядом с Вами так думают?
– Думать и делать разные вещи. Я сужу по конкретным фактам. Если пытаются провезти опасный для здоровья Земли товар, то это должно быть пресечено. А с какими намерениями это делали, пусть разбирается СБГ.
– Вы с ними связаны?
– Чем? Они мне зарплату не платят. Зарплату мне платит Министерство охраны здоровья.
– И хорошо платят?
– А Вам?
– Не жалуюсь, – отвечает чиновник, не утративший своего оптимистичного дружелюбия за время затянувшейся дороги от космопорта до гостиницы. – Но ведь всегда хочется побольше. Хотя бы на немного.
– Безусловно! – он задел таки мою любимую струну, и теперь до самой двери моего номера будет слушать о переработках, компенсациях за вредность, причем не мою остальным, а мне за то, что любуюсь на эти рожи, потому что вредными условия моего труда признать никак не получается, и босс со своим предшественником уже неоднократно высказывались, что пятнадцать процентов к окладу за вредность положено им и моим лаборантам. За то, что они все вынуждены общаться со мной. А вовсе не мне.
Собеседник, вернее, благодарный слушатель, кивает мне с пониманием, короткими фразами выражает поддержку и сочувствие. Чем‑то он так неуловимо расположил меня к себе. А ведь на каком‑то моменте двинуть хотелось.
– Так Вы только систематизируете то, что осталось неразобранным после такой внезапной смерти нашего санитарного инспектора, и все?
– А что еще? Вряд ли меня здесь позовут выйти замуж.
– Я женат! – поспешно отвечает мне собеседник, и машина въезжает на подземную парковку гостиницы.
Едва я вылезаю с машины, как меня охватывают уже совершенно другие заботы, чем невыплаченная компенсация за неотгулянный отпуск еще при предыдущем начальнике станции. Свой отказ заплатить он мотивировал тем, что не привязывал меня фалом к станции, и я вольна была ехать куда хотела. А куда мне ехать? Все курорты казались мне заочно похожими на общежитие Медицинской академии – казенные койки, режим. И отличие курорта только в том, что там еще и за каждый шаг платить надо. А развлекаться я не смогу, зная, что это же мои кровные деньги. А вдруг мне не понравиться? И не уйдешь с шоу, так как за билет заплатила. Или в ресторане. А не понравится мне блюдо?
О, ужас… Я тихо начинаю понимать, что и это все успела изложить несчастному дядьке. И теперь он пойдет докладывать своему начальству, какая я жадная и нудная. Не впервые мне такую характеристику слышать. Ладно, пусть боятся.
* * *
– Докладываю по гостье. Все просто. Готовьте денежки.
– Она выдвинула условия платы за молчание? Или готова за определенную сумму просто перейти на нашу сторону?
– Какое там, я вас умоляю… Дама настолько ограничена в мировосприятии, что не додумалась бы. Она даже под действием расслабляющего газа говорила только о том, как любит честно заслуженные премии.
– Тогда за что ей платить?
– За ее работу. Если она услышит слово 'премия', то закопается с головой. И не будет ничего вынюхивать за пределами кабинета. И результаты нам доложит, а не увезет молча с собой. Раз мы ей приплатили. Но надо официально.
– Естественно. Она же выполнит работу санитарного инспектора, пока будет находиться здесь. И обрубить ей связь. Мы получим отчет. А там не дождутся.
– Ха! Понятно, не довезет…
– Продумай схему ликвидации. Два несчастных случая подряд с санинспецией могут натолкнуть на размышления. И, кстати, не забудь вынуть фильтры из ноздрей.
* * *
– Киви влетела в гнездо!
– Отлично. Садись птичке на хвостик, Крис. И удачи!
– На связи. Мне, похоже, понадобится в этот раз больше твоих советов, Кира, чем я ожидал.
– Обращайся!
– И знаешь… Она не влетела.
– Что??? Ты дал ложную инфу?
– Искаженную, – хохотнул Вайпер в рацию, представляя, как тряхнула синей гривой Кира в рубке их боевого звездолета, спрятавшегося за одной из лун планеты. – Она вползла… с сопением и бурчанием…До связи!
* * *
И что это? Босс знал, когда посылал меня сюда? Здесь оказалось работы не на пару дней. Вот я улетела сюда. А мои дела будут копиться, если мне при самых скромных подсчетах придется просидеть тут не меньше двух недель. Но у меня такой порядок с первого дня, что непорядком будет только наваленное в мое отсутствие. А ту явно полный завал с доками. И запросы делать придется и ждать их. А после еще и состыковывать. Какой гад мог так запустить документацию? Где тут порядок? Да тут его явно никогда не было! Знала бы, больше б премию просила.
А здешний начальник знал, что твориться у него под носом? Огромный поток неучтенного кристаллита, на котором ходят все дальние звездолеты и без которого невозможно скоростное перемещение между дальними уголками галактики. Небрежно замаскированные партии драната, того самого зомбинаркотика, с помощью которого можно превратить в бездумное стадо целую планету, просто распылив его в воздухе. А уж орбитальную станцию – секундное дело. Стоп! Ну‑ка, какие‑то до боли знакомые номера кораблей. Конечно, они мне уже попадались в документах там, на нашей станции. И ошибиться я не могу. Это же корабли как раз друзей Алека. Странно, он никогда не упоминал это направление. И у них в полетных документах было указано совсем иное. Мы же тогда еще смеялись, в каких планетарных системах какую косметику любят.
Но если это действительно так, то все еще хуже. И Алек спал со мной не для того, чтобы приятным для обоих способом ускорить санитарный контроль своего груза!
Работать наизнос здесь мне не особенно хотелось. Как и возвращаться к себе.
Просили только привести дела в порядок. А пришлось заниматься текучкой. До прилета постоянного нового сотрудника на меня легли обычные задачи санинспектора, потому что корабли садились здесь намного чаще, чем на нашей станции. Все же крупная планета.
– К Вам можно будет зайти сегодня груз оформить? – окликнул меня в холле гостиницы высокий и широкоплечий пилот в поношенном, но ладно сидящем на его идеально сложенной, даже лучше, чем у Алека, фигуре, комбинезоне.
– В дни и часы приема.
– Я заходил. И у Вас сейчас как раз прием.
– Но не в холле же гостиницы Вы должны мне трусить Вашими накладными. Что там у Вас вообще за груз?
– Если бы Вы были бы на своем месте, я бы трусил там. И не только накладными, – пилот такой же острый на язык, как и Алек, и от этого мне становится больно.
– Хорошо, подойдете после перерыва. Я живой человек! И имею право на отдых.
– Должен вас разочаровать. Я тоже живой, – он никак не хочет отстать от меня. – И если Вы хотите перекусить, то готов составить Вам компанию.
– Спасибо. Но я предпочитаю поесть у себя в номере, – на самом деле я испугалась, потому что пилот был очень красив.
Настолько, что образ Алека, тем более с испорченной в моих глазах репутации, мгновенно поблек. К тому же кого‑то он мне неуловимо напоминал. Внутри сжалось: я знала себя все свои двадцать восемь лет, и ясно представила, как роняю десерт себе на колени, предварительно опрокинув бокал на собеседника. Или ляпну не то. Или поставлю стул на свою длинную летящего покроя юбку – форму я не ношу принципиально. Это не женственно, да и воевать я ни с какими бациллами тут сама не собираюсь. Мое дело документы.
– А зря, – улыбается он своими жестко и четко очерченными губами. – Тем более, что хотя бы один обед я Вам задолжал. Вы же спасли мне жизнь.
– Я не занимаюсь лечебной практикой.
– Милый доктор, тебя же зовут Рина? И ты не помнишь друзей детства? Зато я сразу вспомнил твои глаза. Ты выхаживала меня до отправки в госпиталь. Мы с товарищем вляпались в настоящую схватку на стажерском полете! Мечта каждого курсанта! – он снова засмеялся, и стало непонятно, где он шутит, а в какие моменты серьезен.
– Криспин? Рада видеть тебя, – теперь я уже была полностью уверена, что встретила ну не товарища, конечно, но просто парня, с которым в один выпуск закончила лицей. – А ты перевозишь грузы?!
– Ну да. Вожу то да се, что погрузят. Бизнес не для меня. А вот доставить! В лучшем виде и очень быстро.
– А как же служба? – я не верю своим глазам, ведь Криспин и Кира бредили именно военной службой. Не просто водить звездолеты, а на дальних рубежах отбивать атаки агрессивных цивилизаций, охранять правительственные звездолеты, вылавливать корабли – шпионы.
– Ааа, – махнул он небрежно рукой, на которой заметны таки шрамы, полученные им тогда. – Вольные хлеба. Тут платят больше.
– Разумно, – я же и сама слышала о жесткой дисциплине и безумной опасности, с которыми сталкиваются боевые пилоты. Наверняка и Кира образумилась, вот только взяли ли ее замуж после того ранения, все же мог остаться шрам на рассеченной брови. О Кире я спрашивать не стала. Если они дружны, то и сам расскажет. Особенно, если все же сам на ней женился, и теперь зарабатывает на весь ее выводок. – Ну ладно, давайте пойдем, проверим Ваш груз.
– Не доверяешь старым друзьям?
– Привыкла делать свою работу качественно. Тем более я здесь временно. Не хочется оставлять за собой дурной след.
Пришлось, проклиная свою сговорчивость, вернуться в административный корпус. Там уже сидела очередь – два пилота с обычными папками документов и какая‑то женщина вполне приличного вида, кто‑то из здешней администрации. Она сразу же кинулась ко мне, требуя ее, как местную, принять без очереди, потому что у нее вызвало подозрение качество каких‑то продуктов питания, которые поставлены были сюда с месяц назад, еще при том инспекторе. А вот сейчас что‑то там не понравилось. Пилоты тихо бурчали, что у них каждый час простоя выливается в денежный эквивалент, и вот как раз местные проблемы можно разгребать когда угодно.
– Обеденный перерыв! – бросила я, прикладывая карточку к двери.
– Закончился полчаса назад! – вставила дама.
– Санитарный день! – самым ледяным тоном, на который была способна, сказала я, окинув очередь взглядом, пытаясь вычислить, кто из них побежит писать на меня кляузу.
– Ты с ними не очень сурово? – Вайпер разложил передо мной свои документы.
– Надоели. Все время им чего‑то всем от меня надо. Лезут и лезут.
– Даааа, – протянул Крис. – Может, и правильно, что ты не стала медиком на корабле. Особенно на боевом, где к тебе лезли б и лезли после каждой стычки.
– Бррр, – передернула я плечами, представив рушащиеся оплавленные переборки, суету, крики и кучу незапланированной работы.
Груз оказался абсолютно чистым. Самые обычные специи. Обычно именно в них провозят замаскированные наркотики: запах сильный, разнообразие неимоверное, и анализаторы зашкаливает. Поэтому я приложила все силы, и не потому, что хотелось прославиться, отловив собственноручно нарушителя законов. Странное чувство: мне хотелось подольше оставаться рядом с Крисом. На языке вертелся вопрос о Кире, но было страшно не то что его задать и услышать ответ, но скорее иное – обидеть Криса неудачной формулировкой. Если они все же дружат, а он почувствует в моем голосе яд и ненависть, которые у меня только и есть в отношении этой Киры, то может оскорбиться, плюнуть и уйти. Он и так уйдет, но пусть на хорошей ноте. И чуть – чуть позже…
– Рина, но обед я тебе все же должен. Или уже теперь какой обед? Давай ужин! Ты же не работаешь в ночную смену?
Странно, как легко Криспин перешел на 'ты'.
– Нет, естественно. Еще не хватало за такую зарплату перерабатывать.
– Тогда давай так. Встретимся в холле через два часа. И пойдем поужинаем. У тебя здесь есть любимые местечки?
– Нет, конечно! Я приличная девушка.
– Хорошо, тогда выбор за мной. А в сопровождении спутника даже самым приличным девушкам дозволено ходить куда вздумается.
* * *
Криспин все же решил проводить Киви до гостиницы и заодно попытаться с ней поговорить о милых пустяках – именно в незначащих беседах люди чаще всего и проговариваются о каких‑то фактах.
Он приглядывался к девушке, и постепенно понимал, что она уже не так его раздражает, хотя ее характер мало изменился с детства. Он мягко обходил те темы, которые могли вызвать у Рины взрыв негативных эмоций. И тогда с ней вполне можно было общаться. И вот тут, как назло, его окликнула парочка крепких парней с вопросом, возьмет ли он их груз.
– Не видите, занят я? – небрежно бросил Крис, оглядываясь на свою спутницу и думая, как бы не спугнули бы эти молодчики его птичку Киви. Криспин не хотел при Рине обсуждать вывоз контрабанды.
И добавил:
– Поговорите с моим партнером. Вот его контакты, – Крис бестрепетно дал им возможность запросить Киру, зная, что она и без предупреждения сумеет сориентироваться и принять решение.
Проводив Рину до дверей ее номера и напомнив, что будет ждать ее в холле, он быстро прошел к себе, машинально проверил номер на предмет визита нежданных гостей и их следов. Убедившись, что все в порядке, связался с Кирой по закрытому каналу:
– Докладываю по порядку. Киви в норме, наживку заглотнула, чистит перышки. Поведу прикармливать дальше.
– Не переборщи, – с легкой иронией отозвалась Кира. – От перекорма и казусы случаются.
– Учту. Ты просто кладезь мудрости. И по делу. С тобой уже связались по поводу стремного груза?
– Да. Поторговалась для вида. Надо же репутацию скользких типов, живущих на грани закона, поддерживать.
– Ты надолго?
– Смотаюсь за пару дней. Не скучай и не натвори лишнего. Выжидай. Наблюдай. В конце концов, у тебя же тут твой транспортник. В крайнем случае Киви на куриный рулет и улетаешь. Выйдешь на дальнюю орбиту и или к базе, или запросишь мои координаты и встретимся.
– Хорошо, по обстоятельствам. Береги себя, – Криспин знал, что Кира не очень любит такие просьбы, но не удержался.
Он знал, что его приятельница рисковая девушка в том, что касается боевой работы. И при этом совершенно теряется, когда незнакомые парни делают ей комплименты по поводу ее действительно привлекательной внешности.
– И ты себя. Киви ж они такие. Днем смирные, а ночью становятся агрессивными и могут наподдать лапами.
– Кира, я обязательно проверю.
– Что именно?
– Ночную агрессию.
– Гулена, – засмеялась Кира. – Ладно, держись там, мы стартуем. Связи может не быть, полетим окольными путями, но на приличной скорости.
– Наслаждайся! – Крис знал, что она прекрасный пилот, при этом никогда не теряющий головы, и способна на головокружительные маневры.
А когда он спустя некоторое время встретился с Риной, то был удивлен – она преобразилась. Легкий макияж, нарядная блузка. Это для него? Или для нее любой выход за пределы жилища и кабинета является событием вселенских масштабов?
– Все хорошо? – спросила она, едва он подошел к ней.
– Прости, я слышала часть твоего разговора с теми двумя. А ты точно занимаешься тем, о чем сказал мне? Все законно?
– Да, конечно. Подбросить груз не является незаконным. Я перевозчик, а не поставщик.
– Но ты же отправил к партнеру? Он надежный человек?
– Что тебя так взволновало?
– Понимаешь, я все же много повидала на своем посту. И могу предложить нормальный груз. А при погрузке подменить. И твой партнер? Не захочет ли он незаконного приработка в обход тебя?
– Что ты так разволновалась? На тебе же в любом случае не будет вины.
– И сама не знаю… – пожала плечами Рина.
– Такой хорошенькой девушке не стоит заморачиваться о пустяках, – как можно нежнее произнес Криспин и поцеловал Рине руку.
Она было отдернула, но вовремя остановилась. И он удивился – эта ее повадка напомнила ему Киру. Значит, у Рины тоже нет особого опыта принимать ухаживания мужчин?
* * *
– Наша гостья, похоже, начинает обретать голосок? – губернатор просмотрел записи с камер возле кабинета санинспекции, где такая тихая и официальная инспекторша отбрила очередь. А сотрудница отдела пищевого снабжения еще и в лицах изложила свою версию событий. Еще и чисто по – женски связав неожиданную прыть Рины с присутствием молодого и красивого пилота. Ради которого она и разогнала очередь.
– Судя по всему, да. Ей бы показать ее место, – не оборачиваясь, проронил стоявший лицом к окну начальник службы безопасности этой планеты, являющейся целиком колонией Земли, так как собственной цивилизации на ней не было.
Он, естественно, числился сотрудником Галактической безопасности и занимал там соответсвующее свой должности звание. Но уже давно смекнул, что на одну зарплату не прожить, и с удовольствием помогал губернатору в его приватных делишках.
Планета была богата полезными ископаемыми, в том числе кристаллитом, без которого невозможны перелеты межзвездных кораблей. Потому и интриги, что обладание залежами кристаллита давали власть и большие деньги. Губернатор при его помощи умышленно занижал в отчетах мощности шахт, и на Земле считалось, что данная планета едва способна дозаправить пролетающие мимо корабли, и то по спецразрешению. Или же – за коммерческую оплату.
Они оба уже давно налаживали связь с малоизвестной еще цивилизацией, неподвластной Галактическому правительству, управлявшему порядком на большинстве планетарных систем и орбитальных станций. Внешне люди, но биологически подчиняющиеся иным законам развития организма, способные мутировать и бесконечно улучшать свой потенциал, они не очень активно шли на контакт, предпочитая приглядываться. Объективно сразу стало понятно – эта цивилизация гораздо более развитая. И не стремящаяся к силовой агрессии. Они не скрывали, что им нужно топливо, за которое они готовы платить. Вот только еще не знают, с кем же логичнее и безопаснее заключить договор. Более удивительным было то, что для них топливом являлся не кристаллит, а дранат, добыча и сбыт которого были признаны запрещенными.
– Что ж, согласен, – после некоторого раздумья кивнул губернатор. – Организуйте‑ка нападение. Но пока не трогайте. Так, попугайте. Только сыграть на нервах. Не калечить, пара синяков еще куда ни шло. Но не более.
– Сделаем.
* * *
Вечер с Криспином прошел на удивление легко. Никаких неловких сцен. И заведение он выбрал и не пафосное, где я не знала бы, из этой посудины пьют или там моют руки, а может, это вообще не для нашей цивилизации, и там моют щупальца.
Он был мил, но неназойлив и проводил снова до номера.
– Могу я рассчитывать на твою компанию и завтра за ужином? – спросил он на прощание.
– Если тебе не в тягость мое общество.
– На мой аппетит мало что может повлиять, – подмигнул он. – Так завтра зайду?
И я согласилась.
Но вечером он связался со мной и извинился, попросил перенести встречу на более позднее время. И не заберет меня из офиса, а встретимся снова в холле. Как назло, призадержалась и я. И торопливо семенила в узкой юбке и на высоких каблуках, проклиная свое тщеславие. Не рассчитывала же, что придется так идти по темноте одной, да еще в спортивном темпе. Не пропала бы блузка, ведь сейчас начну потеть в этой духоте. И я сбавила шаг.
– Куда торопимся? Что анализировать собрались? – дорогу мне перегородила группка мрачных личностей.
Их вопрос не оставил мне ни малейшего шанса разрешить ситуацию словами. Не спроси они про анализы, и я бы пустилась бы в разъяснения, что им довелось встретить на жизненном пути не какую‑нибудь девочку – секретаршу, а крупного специалиста в области санинспекции. Но, похоже, они это знали и без меня.
Все произошло так внезапно, что смешалось в моей голове в один кошмарный сон. Еще счастье, что у меня нет привычки брать домой служебные материалы. И пострадала только моя блузка, которую без лишних слов разорвал один из напавших, пока другие окружили меня плотным кольцом, не давая вырваться. Впрочем, я и не особо рвалась. Их больше, они сильнее, и все равно верх будет за ними. А стану брыкаться – только разозлю, и измучают еще больше.
