Текст книги "Призрачное счастье"

Автор книги: Елена Веснина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 19 страниц)

– Может, у вашей жены, матери пострадавшей, подходящая группа? – спросил врач.

– Боже мой, боже мой, что же делать? – заволновался Юрий Владимирович. – Мать Никуши умерла, когда дочери было лет пять. У нее было слабое сердце. Я Никушу сам вынянчил, вырастил. В ней вся моя жизнь. У меня больше нет никого… Я все отдам, только найдите для Никуши донора, – взмолился он.

– Мы и так делаем все, что можем, – вздохнул врач. – Нам очень помогла фирма вашей дочери. Особенно финдиректор, у нее еще такая трудная фамилия.

– Амалия Гжегоржевская, – догадался Юрий Владимирович.

– Совершенно верно. Очень энергичная женщина. Мы благодаря ей подключили вашу дочь к самой современной аппаратуре, поэтому и можем какое-то время дожидаться донора. Но время бежит неумолимо. Нужно торопиться.

Жизнь Доминики Никитиной, всего несколько часов назад счастливой женщины, висела на волоске.

Артем и Диана подъехали к пляжу.

– Пошли искупаемся, сегодня прекрасное море, – предложила Диана.

– Ты иди, а я за тобой заеду, – сказал Артем.

– Ну-у, мы так не договаривались, – надула губки Диана.

– Я не могу весь день проводить с тобой. Я должен хотя бы время от времени появляться на работе. Пойми, я взрослый занятой человек, – слегка раздражаясь, объяснил Артем.

– Слушай, взрослый занятой человек. У меня серьезная проблема. Моя мазер, по-моему, что-то задумала, – попыталась заинтриговать Артема Диана. – Понимаешь, мама уже несколько раз заезжала на серьезный разговор со мной.

– А ты?

– А я соскальзываю. Ненавижу серьезные разговоры. Посмотри, какое небо, посмотри, какое море. Какие могут быть серьезные разговоры?

– Но ты бы все узнала, – посоветовал Артем.

– А я и так знаю. Мазер задумала, вероятно, отправить меня отсюда подальше. Учиться. А на самом деле она хочет нас с тобой разлучить. Как тебе такая перспектива? – спросила Диана.

– Тебе действительно нужно учиться, – согласился Артем.

– Ты говоришь, как старик, – разобиделась Диана. – Я же тебя не об этом спросила. Если я куда-нибудь уеду, ты будешь меня ждать?

– Конечно, нет, – честно признался Артем.

Вот этого Диана не ожидала!

– Я передумала купаться – вода холодная, – сообщила она.

Тут у Артема зазвонил мобильник. Его вызывали на работу. Он оседлал своего коня и предложил:

– Малыш, я тебя отвезу домой? У меня сегодня дел много.

– Ну, вот опять. Ты же сам себе хозяин. А я хотела тебя о чем-то важном попросить, – погрустнела Диана.

– Проси, – разрешил Артем.

– А ты выполнишь?

– Проси скорее, и поехали.

– Для меня это очень – очень важно.

– Похоже, ты, как и твоя мама, хочешь со мной серьезно поговорить. Предупреждаю – не выйдет. Я, как и ты, соскальзываю с серьезного разговора.

– Да я не о том. Я хотела тебя попросить поехать со мной в магазин и выбрать мне выпускное платье!

А вот этого не ожидал Артем.

– Господа, я обращаюсь к вам, чтобы прекратить недопустимые кривотолки, – объявила Амалия. – Мой долг сообщить, что Никитина Доминика Юрьевна стала жертвой автомобильной аварии. К сожалению, ее положение оценивается медиками как тяжелое и нестабильное. Спасти Доминику Юрьевну может прямое переливание крови. Необходима четвертая группа с отрицательным резусом. Господа, кто знает свою группу крови, сообщите, пожалуйста, Юлии Полонской в приемную. Я не имею права вас заставить. Но я обращаюсь к вам с огромной просьбой. Я прошу всех сделать анализ крови в больнице. С работы отпускаю. Транспорт у входа. С тем, у кого нужная группа крови, состоится отдельный разговор. Следует торопиться. Нельзя терять время.

Амалия отключила селектор и открыла папку, лежащую перед ней на столе.

А Юльку вызвал к себе Сергей. Она впорхнула к нему в кабинет вся из себя строгая и официальная:

– Слушаю, Сергей Анатольевич.

Сергей выложил найденную утром в кармане пиджака миниатюрную мобилку.

– Твоя? – грозно спросил он.

– В том смысле, что вы хотите мне ее подарить за ударную работу? – язвительно поинтересовалась Юля.

– Не паясничай. Спрашиваю – твой телефон?

– Нет. Я такую дешевку не держу.

– Странно. Я нашел ее в своем кармане. Когда одевался, – объяснил Сергей.

– Если она была включена ночью, то кто-то мог нас слышать, – предположила Юля. – И ему должно было понравиться.

– Слушай и запоминай. Запоминай крепко-накрепко. То, что этой ночью ты была у меня, должно умереть в этом кабинете. Никто и никогда… Ты усвоила? Никто и никогда не должен об этом узнать. Повтори.

– Никто и никогда, – послушно повторила Юля и улыбнулась. – А я могу об этом помнить?

– Ты меня не поняла? – В голосе Сергея зазвучал металл.

– Наоборот. Очень хорошо поняла. Я теперь единственная, кто знает твою, Сережа, страшную тайну. И могу тебя ею шантажировать. Что, если я потребую в качестве условия сохранения этой страшной тайны – жениться на мне? При благоприятных, понятно, обстоятельствах? – Юля пошла в атаку, понимая, что лучшая защита – нападение.

– И пробовать не советую, – очень серьезно ответил ей Сергей.

Юлька ушла, а Сергею пришла СМСка: «Где ты был этой ночью и с кем?» Сергей в смятении отключил мобилку. И тут к нему в кабинет вошла Амалия.

– Сергей Анатольевич… Сергей Анатольевич, что с вами? – удивилась она.

– Я ничего не понимаю. Все так гладко катилось. Все были довольны и счастливы… Нелепый случай перечеркнул…

– Помилуйте, – остановила его Амалия, – случайностей не бывает. Любая случайность – следствие закономерности. И каждый здравомыслящий человек, подумав как следует, в состоянии отыскать причину любой так называемой случайности в себе. Таков порядок. И это хороший порядок.

– Что вы хотите этим сказать, Амалия Станиславовна? – не понял Сергей.

– Этим я хочу сказать только то, что сказала. А еще я намерена проинформировать вас, Сергей Анатольевич, что Доминика пробудет в больнице долго. Возможно, месяц, возможно, два. Вам следует понимать, что фирму в течение столь долгого времени недопустимо оставлять обезглавленной.

– И что из этого следует? – Сергей внимательно вглядывался в лицо Амалии.

– Я считаю своим долгом собрать экстренное совещание и передать полномочия по управлению фирмой в чьи-то конкретные руки, – предложила Амалия Станиславовна.

– Делайте, как считаете нужным, – обреченно вздохнул Сергей.

Амалия удовлетворенно кивнула. Она любила делать все так, как считала нужным.

Несмотря на то что все сотрудники «СуперНики» изъявили готовность стать донорами для Доминики, кровь ни одного из них не подходила по группе и резусу. И тут вдруг кто-то вспомнил:

– Я хочу сказать… Я припоминаю… У меня была такая пациентка. С нужной кровью. Точно, четвертая группа с отрицательным резусом.

– Кто она? Где? – вскинулась Амалия.

– Зная образ ее жизни, я бы вам не стал ее рекомендовать.

– Да говорите же вы, черт побери, – крикнул Юрий Владимирович.

– Я не знаю, где ее сейчас искать. И потом… Вы ей не обрадуетесь, – предупредил врач.

Но он ошибался.

Амалия Станиславовна тут же вызвала своего водителя:

– Анатолий, будь любезен, срочно поднимись ко мне. Я в реанимации. Да не я в реанимации, а я в реанимации у Доминики Юрьевны.

– Что же вы медлите, давайте вашего донора, – требовал Юрий Владимирович.

– Понимаете, мы с ней так намучились, – стал объяснять врач.

– Не возьму в толк, какое это имеет отношение к делу? – прервала Амалия. – Существенно то, что она – донор.

– Ну, смотрите, я предупредил, – заторопился доктор. – Вот ее координаты. Но – давние. Эта особа могла переместиться куда угодно.

Амалия взяла листок с адресом и протянула Толику:

– Анатолий, в твоих руках жизнь Доминики Юрьевны. Тебе следует понимать, что без донора лучше не возвращаться.

– Понял, не дурак, Амалия Станиславовна. Дурак бы не понял.

Еще одного донора нашел Юрий Владимирович и тут же позвонил Борису Михайловичу.

– Ну что? Есть? Есть! – обрадовался тот. – Записываю. А это где? За городом? Ничего, я на машине. Я твой должник.

Борис Михайлович радостно сообщил своей медсестре:

– Мариночка, представляете, он нашел донора. Вот адрес. Отмените на сегодня все сеансы. Я уезжаю за донором. Потом в больницу. Оттуда позвоню. Пожелайте мне удачи.

Когда Сергей зашел в приемную, к нему бросилась Юля.

– Юля, я катастрофически занят, – предупредил он.

– Я только хотела спросить, как здоровье Доминики Юрьевны? Нашли донора? Наши все проверились, даже из магазинов. Ни у кого нет нужной группы.

– Не нашли. Пока. Амалия Станиславовна у себя?

– Да. Все там. Только ваша подчиненная Татьяна Николаевна запаздывает. Не вы ли ее задержали, случайно? – ехидно спросила Юля.

– Нет, Юля, я никого никогда не задерживаю. А некоторых я могу вообще освободить, резко оборвал ее Сергей.

– Нет, Сергей Анатольевич, некоторые очень дорожат своим местом и не допустят, чтобы их освобождали.

Сергей открыл было рот, чтобы ответить, но тут зазвонил мобильный.

– Сергей Анатольевич, это Татьяна. Мне нужно с вами поговорить.

– Я же тебе, кажется, человеческим языком сказал, что между нами все кончено. Не звони мне больше. А лучше выполняй свои обязанности, – рявкнул Сергей.

– Что кончено? Сергей Анатольевич, это Танюша, горничная из вашего дома в Озерке. Я тут нашла…

– Танюша, извините меня, пожалуйста, сегодня тяжелый день, – сменил тон Сергей. – Доминика Юрьевна попала в автокатастрофу и лежит в больнице. Будьте пока дома. Я потом распоряжусь.

Юля слушала все это с нескрываемым удовольствием.

– Юля, ты хочешь здесь работать? – зло спросил Сергей.

– Да, – кивнула Юля.

– Так работай.

Сергей скрылся за дверью кабинета Амалии.

Озадаченная Татьяна положила трубку.

– Что, что он тебе сказал? – спросил Михаил.

– Что между нами все кончено.

– Что ты говоришь? Нас увольняют? Так я и знал. Говорил тебе, поедем на заработки. А ты – чистая работа, чистая работа. Собирали бы сейчас апельсины и ни от кого не зависели. А тут каждый свою власть показать хочет. Я на нее в суд подам.

– На кого?

– На хозяйку. Мы условия договора не нарушали, – горячился Михаил.

– Поздно. Доминика попала в автокатастрофу. Она в больнице, – сообщила Татьяна.

Анну Вадимовну и Викторию Павловну волновала судьба двух сестер, которых хотели забрать из детдома приемные родители.

– Слышала? – сказала Виктория Павловна. – Опять приезжали.

– Иностранцы? – выдохнула Анна.

– Они.

– А чего они хотят?

– Хотят только малышку. У них уже есть трое старших ребятишек. Им Лёлька не подходит.

– Нет у нас такого закона, чтобы сестер разлучать, – заволновалась Анна Вадимовна. – Сестры должны по жизни друг дружку поддерживать. И так девчонки натерпелись. Вон у Катюшки до сих пор зубы не прорезались. А Лёлька только тут говорить научилась.

– Да что ты мне объясняешь, – махнула рукой директриса. – Я сама просила, чтобы мне разрешили их удочерить.

– И что?

– А ничего. Я одинокая и бедная, как и ты. Таким по закону детей доверять нельзя.

– Моя Дианка спит и видит, как бы Лёлю с Катюшкой к нам забрать.

– Да ладно, она молодая еще, своих нарожает. Как у тебя с ней дела?

– Не спрашивай.

– Ты сказала ей?

– Нет.

Но тут их беседу прервали истошные крики:

– Пожар! Пожар!

Во дворе вовсю полыхали ящики. Нянечки и воспитательницы пытались их растащить.

– С кем дети? – спросила Виктория Павловна у одной из воспитательниц. Та ойкнула, бросила палку, которой тащила ящик, и побежала к детям.

Едва отдышавшись, стала пересчитывать детей.

– Где Катюша с Лёлей? – с ужасом воскликнула она. Но девочек нигде не было. Дети пропали.

Артем, конечно, согласился пойти с Дианой выбирать выпускное платье, но весьма неохотно. В своем байкерском прикиде он странно смотрелся в изящном интерьере магазина, но его это нисколько не смущало. Пока Диана рассматривала платья, он говорил по телефону.

– А он тебе что? А ты ему что? А он? Ты знаешь, я могу и силу применить. Не доводите меня до этого.

Но как только Диана вышла из примерочной, похожая на именинный торт, вся в рюшах и бантах, Артем сразу же прекратил разговор.

Он осмотрел Диану с ног до головы и спросил:

– Это что?

– Платье. Выпускное.

– Тебя обманули. Это фейерверк в сумасшедшем доме. А ты в нем похожа на отличницу из клоунского отделения циркового училища. Здравствуй, Бим, здравствуй, Бом!

Зачем вы так? – вступилась продавщица. – Это последняя модель известного модельера Печёнкина.

– Хорошо, если эта модель – последняя. Надеюсь, его убили конкуренты, – предположил Артем.

– И ничего подобного. У нас эти платья все разобрали. На свадьбы, – похвасталась продавщица.

– И эти свадьбы не состоялись. Женихи поумирали от восторга. Есть там еще что-нибудь?

Продавщица вынесла другое платье.

– А в этой рыболовной сетке ты будешь выглядеть, как пойманная селедка, – смеялся Артем.

Диана готова была расплакаться, но сдержалась. Она убежала в примерочную и только там дала волю слезам. Вслед за ней в примерочную вошла продавщица и спросила:

– Будете платье брать?

– Ты же слышала, что он сказал, – всхлипнула Диана.

– Тогда снимай, доплачешь в своем, а то еще слезами закапаешь. И еще скажу: из-за каждого козла плакать – слез не хватит. Снимай давай.

Диана послушно сняла платье и переоделась в джинсы и футболку. Артем, увидев заплаканные глаза Дианы, спросил:

– Малыш, ты чего?

– Ничего.

– Но оно же на самом деле похоже на взбесившийся торт. Посмотри, какая ты симпатичная без этого дурацкого платья.

– Я не поэтому.

– А почему? – удивился Артем.

– Ты надо мной постоянно смеешься. Ты меня всерьез не воспринимаешь.

– Ах, вот оно что. А кто недавно говорил, что соскальзывает с серьезных разговоров за жизнь?

– Так то с мамой, – вздохнула Диана.

– Что у нас на дворе? – многозначительно спросил Артем.

– Не знаю, – растерялась Диана.

– У нас на дворе рабочий день. А я здесь. Меряю платья. Это тебе о чем-нибудь говорит?

Диана запрыгала и повисла на шее у Артема.

Хоть бы занавеску задернули, – пробурчала продавщица. – Решайте поскорее, я на вас полдня убила. Весь магазин перемеряли.

– У вас на бейджике что написано? – поинтересовался Артем. – Продавец-консультант. Вот и консультируйте. А станете ли вы продавцом, нам решать. Пошли отсюда, Ди, нам нужно поговорить серьезно.

Они вышли из магазина и примостились на скамеечке в парке.

– Ты хотел со мной серьезно поговорить – напомнила Диана.

– А почему так трагически, малыш?

– Ты… Ты хочешь меня бросить? Из-за этих дурацких платьев? – опечалилась Диана.

Артем рассмеялся:

– Из-за них стоило бы. Но я надеюсь еще тебя перевоспитать.

– А ты мне объяснишь, чем они тебе не понравились? То розовенькое было совсем ничего. Если бы снять бант и чуть укоротить.

– Я не об этом. По-моему, это все вообще глупости. Все эти наряды сумасшедшие на выпускной вечер. Твоя мама что, миллионерша? Ну погуляешь ты в нем один вечер. Оттопчут тебе подол. А потом – на помойку.

– Ну почему? Его можно на свадьбу оставить, – Диана опустила глаза.

– Это уже интересно. Ты что, замуж собралась? – удивился Артем.

– Это я так, теоретически. А что, нельзя и помечтать?

– Я тебя, наверное, все-таки брошу, – решительно сказал Артем. – Мещанка ты, Ди, и непродвинутая личность. Может, ты и пупса на капот хочешь? И сердце из шариков?

– Нечего смеяться. Все так делают. У всех куклы на капоте, у всех – шарики, – упрямилась Диана.

– Да я не смеюсь, я рыдаю. Ты уже сейчас обрекаешь себя на скучную обывательскую жизнь. На жвачку в стойле. Над которым прицепишь сердечко из шариков.

– Умный, да? Ты, Артем, рассуждаешь, как старик, – обиделась Диана. – Мама мне тоже говорит: учиться, учиться.

– М-да, раньше я был молодой и красивый, а теперь просто красивый. В этом ты права. Делай, как хочешь. Но выпускного не избежать. И провести его нужно так, чтобы не было мучительно стыдно за свой внешний вид и внутренний мир.

Тут у Дианы зазвонил мобильный телефон.

– Да, мамуль? Я с Артемом. Что? Когда? Мы едем.

– Что случилось? – спросил Артем.

– Катюшка с Лёлькой пропали. Исчезли прямо из детдома.

Диана чуть не плакала. Артем бросился к мотоциклу, стоявшему неподалеку, и они помчались прямиком к детскому дому.

Амалия вела совещание.

– Итак, господа, вы имеете исчерпывающую информацию о состоянии наших дел на сегодня. Немецкие партнеры получили полный пакет документов. В следующий раз они намерены привезти сюда своих специалистов – технологов, дизайнеров, мастеров ресторанного дела. К их приезду мы обязаны быть во всеоружии.

Тут раздался звонок, и Толик сообщил:

– Амалия Станиславовна, пока облом. Ой, простите. Отсутствие результатов. Она там уже не живет. Иду по следу.

– Анатолий пока ее не нашел, – передала Амалия Сергею. Тот с тоской кивнул.

Донора искал и Борис Михайлович. Но пока безрезультатно.

Сотрудницы «СуперНики» волновались.

– Не слышали, нашли донора для Доминики? – вопрошала Ольга.

– Не нашли, – вздыхала Татьяна. – Ни у кого из сотрудников фирмы такой группы нет.

– Все-таки люди у нас хорошие. Как все откликнулись.

– А ты слышала, что Амалия сказала на собрании? С донором будет особый разговор. Интересно, сколько бы они выложили? Кровь все-таки, – гадала Нина Ивановна.

– А вы бы сдали? Там, наверное, много надо.

– А чего. Одним махом все житейские проблемы порешать. Я бы сразу квартиру купила и машину, – размечталась Нина Ивановна.

– Размечтались, – улыбнулась Ольга. – Скажите сразу – и дачу тоже. В Испании.

– Думаешь, не дали бы на квартиру и машину? – не поверила Нина Ивановна. – Ведь я бы ей жизнь спасла.

– А может, ее жизнь никому из них и не нужна? – предположила Ольга.

– Как это? – удивилась Нина Ивановна.

– А так. Сергей ее Анатольевич – ходок известный. Думаю, Доминика все знала. Но не хотела выносить сор…

Ему, например, выгодна смерть жены. Акции Доминики по наследству получит – и из пешек сразу в дамки. Я по правде жизни рассуждаю. Это только сверху все так красиво да гладко, как на нашем билборде: «Там, где Ника, там Победа». А копни поглубже, сразу тараканы-то и повылезут.

– А все-таки Доминику жалко, – взгрустнула Людмила. – Она баба хорошая. Сама жила и нам давала.

– И потом, – продолжала Ольга, – почему это Амалия мотается, как электричка, жизнь Доминики спасает, а Сергей наш Анатольевич сидит в офисе? Как мышь под веником?

Все невольно примолкли.

Сергей пытался объясниться с секретаршей Юлей.

– Юля, мне пришла странная СМСка. Я хочу знать, кто и откуда ее отправил. Это можно сделать? И посмотри карточку в этой трубке. Мне ни на секунду не дают остаться одному.

– Посмотрю, сделаю все, что смогу. Не волнуйся, Сереженька.

Сергей оглянулся на дверь.

– Ты опять? – рявкнул он.

– Не опять, а снова. Теперь твоя власть надо мной кончилась, теперь ты у меня вот где, – прошептала Юля, но тут же сменила тон, потому что в приемную вошла Татьяна из отдела маркетинга и сказала:

– Сергей Анатольевич, Амалия Станиславовна просила вас посмотреть вот эту бумагу.

Сергей повернулся к Татьяне:

– Татьяна, почему вы опоздали на совещание? Амалия Станиславовна о вас уже справлялась.

– Извините, Сергей Анатольевич, я… Татьяна смутилась. – Больше не повторится.

И Толик, и Борис Михайлович самоотверженно искали доноров. Толик посетил несколько мест, в том числе пункт приема посуды.

Борис Михайлович нашел дом, где жил возможный донор. Небольшой загородный домик. Подойдя к калитке, Борис Михайлович крикнул:

– Есть туг кто живой?

На его голос вышла молодая женщина.

– Ну есть. Чего кричать? – Она была недовольна.

– Извините, ради бога, просто я очень взволнован и очень тороплюсь, – объяснил Борис Михайлович.

– А торопитесь, так и поезжали бы прямо, зачем к нам заходить?

– Баша правда, – согласился Борис Михайлович. – Но без вас я никак своих проблем не разрешу. Можно водички? В горле пересохло.

Женщина вынесла воды.

– Мне нужна Любовь Никитична Балашова, – сообщил Борис Михайлович.

– Я – Любовь Никитична Балашова.

– Вы недавно наблюдались в больнице скорой помощи по поводу перелома шейки бедра?

– А, так вам моя бабушка нужна. Она тоже Любовь Никитична Балашова. Меня в ее честь назвали. Сейчас привезу.

Любовь Никитична прошла в другую комнату и выкатила инвалидную коляску со столетней бабушкой.

– Бабуля, тут к тебе из больницы приехали. Наверное, гуманитарку опять привезли. Бабушка у нас – гордость поселка. Ей в субботу сто лет исполнилось. Плохо слышит, а так она у нас молодец. Правда, бабуля? И не ходит после перелома. Но на юбилее рюмочку красного выпила.

Борис Михайлович тяжело вздохнул и отер пот со лба. Итак, опять неудача!

Амалия Станиславовна подвела итоги совещания:

– Таким образом, несмотря ни на что, мы с вами должны довести до конца начатое Доминикой Юрьевной дело. Если допустить разброд и шатание, какими бы серьезными причинами они ни были вызваны, то необходимо быть готовым к тому, что мы окажемся на грани краха.

– Амалия Станиславовна, как заместитель директора по торговле я полностью вас поддерживаю, – откликнулся один из сотрудников. – Мы готовы работать в новых условиях. Супермаркеты никогда еще не подводили, не подведут и сейчас.

– А ваше мнение? – спросила Амалия у присутствующих.

– А чего тут думать? Надо работать. Мы не поможем Доминике Юрьевне, если загубим ее дело, – раздались со всех сторон голоса.

– Ну хорошо – прервала всех Амалия. – Мы ждем немцев. По поводу идеи открытия линии закусочных «Ника» свои соображения я вам передам в письменном виде.

Зазвонил телефон. Толик доложил:

– Амалия Станиславовна, пока ничего, дали тут одну наколку, поехал проверять, это недалеко. Найду, не беспокойтесь.

– Анатолий сообщил, что отыскать донора пока не представилось возможным, – поведала Амалия присутствующим. – Не будем терять надежды.

– Амалия Станиславовна, – подала голос Татьяна. – У меня как у заведующей отделом маркетинга уже возникла проблема. Нужно официально решить, кто на время болезни Доминики Юрьевны ее замещает. Мне нужно подписать документы.

Сергей встал и официально доложил:

– Я думаю, замещать будет Амалия Станиславовна. С акционерами я утрясу. Если Доминика… когда Доминика придет в себя, мы согласуем это и с ней.

Юрий Владимирович пребывал в томительном ожидании. Когда приехал Борис Михайлович, появилась надежда.

– Ну что? – спросил Юрий Владимирович.

– Ничего. Это оказалась столетняя нетранспортабельная бабка. Какая в ней кровь?

– Что же делать, что делать?!

Послышался шум, и медсестра заволновалась, преградила кому-то путь.

– Кто вы? Куда вы? Стойте. Сюда нельзя, здесь реанимация. Я милицию вызову. На помощь! – уже кричала она.

В коридор ввалился Толик. Он тащил на плече что-то тяжелое, обернутое в яркое одеяло. Толик свалил тюк к ногам Юрия Владимировича и перевел дух:

– Вот. Получите и распишитесь. – Толик дернул за конец одеяла, из него выкатилось безжизненное женское тело. Это была Ритка. Пьяная до беспамятства Ритка. Донор для Доминики.

– Есть? – обрадовалась Амалия, когда ей сообщили об этом по телефону. – Мы немедленно выезжаем. Господа, мы с Сергеем Анатольевичем срочно выезжаем в больницу. Найден донор для Доминики Юрьевны.

Всех остальных прошу заняться решением неотложных производственных проблем. Завтра утром состоится летучка. Извольте не опаздывать.

Врач взглянул на Ритку и приказал:

– Она спит. Быстро – анализ крови, нужно перепроверить группу. Анализ развернутый. Ее нужно вымыть и подготовить к переливанию. По-моему, она пьяна. Я сам посмотрю анализы.

Ритку подняли и понесли две санитарки. Та уже немного отошла, крутила головой, пытаясь понять, где же она находится. Но силы Риткины были на исходе, и она снова уронила на грудь буйную головушку.

Ее поволокли, нет, скорее понесли на себе две санитарки. Ритка время от времени пыталась вырваться, пьяно таращила глаза, что-то несуразное бормотала, пела. Но сил вырваться не хватало, и она сникла. К Доминике в палату вкатили вторую кровать и установили оборудование для прямого переливания крови. Ритка – последняя ее надежда.

Ритку уже приготовили к переливанию крови, но возникла проблема.

– Мы сделали полный анализ крови. Группа совпадает. Остальные параметры в норме, – сообщил родственникам врач. – Поразительно здоровая девица. Результаты других анализов удовлетворительные. Но содержание алкоголя в крови… Мы не можем делать переливание. Это категорически запрещено.

Амалия Станиславовна переглянулась с Сергеем. Тот повернулся к отцу Доминики:

– Юрий Владимирович?

– Да, да, я понимаю, – кивнул головой Юрий Владимирович. – Но ведь это – единственный выход. Что же делать?

– А если мы напишем расписку? спросила Амалия.

Я вас прошу, доктор. Я все подпишу, только спасите ее, – взмолился Юрий Владимирович.

– Это вопиющее нарушение инструкций. Я моту лишиться работы, – отказывался врач.

– Я беру этот вопрос на себя, – заявила решительная Амалия Станиславовна. – Что же вы стоите, извольте приступать.

Каталку со спящей Риткой покатили в реанимационную палату, а Юрий Владимирович перекрестился.

Все сгрудились у двери в палату, и Юрий Владимирович вдруг спросил у Бориса:

– Врач сказал, что донор в стельку пьяна. Боря, это не страшно?

– Юрий Владимирович, я так думаю: Доминике лучше проснуться с похмелья, чем не проснуться вообще, – мрачно пошутил Борис Михайлович.

Анжела в очередной раз выгуляла своего Зямчика и вернулась в сторожку.

– Па-адъем! На зарядку стано-вись! – громко скомандовала она.

Ей никто не ответил. И тут Анжела заметила, что Ритки нет.

– Васька, где Ритка? – спросила она удивленно.

– А где Ритка? Была тут Ритка. Наверное, вышла по нужде, – заворочался на кровати Василий.

– Я только что с улицы. Нет ее там. Куда ты дел Ритку, я спрашиваю?

– Я… не девал. Ритуля, ты где? – просипел Василий.

– Так, приплыли. Потерял ты свою Ритулю, Васисуалий Иваныч… Ох, потерял. Что будем делать, Василий?

– А что? Ничего. Сама найдется…

– Ты совсем мозги пропил? Как она найдется, если ее без сознания унесли. Я когда уходила, она дрыхла без задних ног.

Тут Василий даже протрезвел:

– Кто… унес?

– Кому надо было, тот и унес. Стой, стой, стой, Василий! – Анжела вдруг вспомнила: – С Риткой на банкете беседовал хозяин рынка Самвел. А говорил что! «Ритуля, я восхищен. Ты – прелесть. Почему ко мне не приходишь? Заходи, всегда рад буду». Точно, все сходится.

– Анжел, я вообще-то плохо понимаю с похмелья. Давай выпьем. Я всегда на завтра оставляю. Такой мой жизненный принцип.

– Вот и допился со своими принципами, что Самвел Ритку украл. Помнишь, он ей СМСку прислал? Приходи, мол, Рита дорогая, ко мне в гости, – напомнила Анжела.

– Помню… Н-не может быть. Как украл? Что она – вещь? – Василий не понимал детективных рассуждений Анжелы.

– У них, у горцев, есть такой обычай: понравилась девушка, р-раз, и на коня. Прикрыл буркой, и – прощай-прости, сторона родная, – вдохновенно фантазировала Анжела.

– П-прям на базаре? – спросил недоуменно Василий.

– Что на базаре?

– Ну, эт-та, конь в бурке?

– Он-то в бурке, да ты, я вижу – конь в пальто, – разозлилась Анжела. – Значит так, завтра рабочий день, Ритка должна быть на рабочем месте. А это значит…

– Что? – шепотом спросил Васька.

– Что нужно идти к Самвелу.

Васька аж поперхнулся. Он никак не хотел идти к Самвелу.

Анжела поняла, что от Василия пользы в этом деле не будет, и решила пойти другим путем. Она направилась к дому участкового Петра Ивановича. Анжеле повезло, потому что ей навстречу из подъезда вышел сам участковый с женой Лидусей под руку.

– Привет. Ты ко мне? Чего надо? – деловито поинтересовался он.

– Может, в дом пригласишь? – прозрачно намекнула Анжела, нежно прижимая к груди своего песика. – Или будем для соседей разговаривать. Так я могу погромче, чтобы все услышали.

– Мы в гости идем, – мирно объяснил Петр Иванович. – Ты волкодава своего убери, у Лидуси на собачью шерсть аллергия.

– А у него на невежливое обращение аллергия. Да, моя прелесть? – нежно засюсюкала Анжела, но враз сменила тон. – Слушай, Петик, тут вот какое дело…

Неожиданно в разговор вмешалась молчавшая до того Лидуся:

– И какой же он тебе Петик, интересно знать? Какой ты этой бочке Петик! – призвала она к ответу мужа.

– Слушай, Лида, пойди завтра в церковь и поставь сразу две свечки. Скажи спасибо, что мне некогда, а то бы ты все сразу получила: и за бочку, и за то, как гостей принимаешь, – сердито посоветовала Анжела. Уж она в таких перепалках в долгу никогда не оставалась!

– Не ссорьтесь, – попросил Петр Иванович. – Анжела, выкладывай, что у тебя, и мотай отсюда, мы торопимся.

– Меньше гулять надо, – сварливо проскрипела Лидия. – А то моду взяли, чуть кто на базаре чихнет, все сбегаются сказать ему: будь здоров. Каждый день застолья.

Анжела пропустила эту провокацию мимо ушей и сообщила траурным тоном:

– Ритка пропала.

– Куда она денется, найдется. Завтра – рабочий день. Сама придет, – успокоил ее Петр Иванович.

– От Самвела? – заглянула в глаза участковому Анжела.

– И что ты от меня хочешь? – напрямую спросил Петр Иванович.

– Спасать надо, – потребовала Анжела.

– Я не пойду. Что ей сделается, сама вернется.

– Я, конечно, знала, что ты такой, но что ты такой до такой степени… Пошли отсюда, Зямчик, – Анжела повернулась и побрела прочь.

Ее догнала Лидия:

– Стой.

– Чего тебе? – остановилась Анжела.

– Это не мне – чего, а тебе – чего? Думаешь, я не знаю, зачем ты приходила? Скажи еще – за подругу свою базарную переживаешь. Как бы не так. Все вы там, на рынке, к Петьке моему лезете. Вы все там разведенки да брошенки, вот и норовите урвать чужого. Прозвище придумали дурацкое – Петик. Тьфу, как собачья кличка.

– Ты говори-говори да не заговаривайся, – подняла голос Анжела. – Собак не трожь! А мне твой Петик нужен, как Зямчику – пятая нога. У-тю-тю, мой сладенький, нужна тебе пятая лапка? Нет, нам пятая лапка не нужна. Так что иди к своему трусу…

– Кто трус, кто трус? – завозмущалась Лидия.

– Да участковый твой. Как услышал, что к Самвелу нужно идти, Ритку выручать, так в штаны наложил. Иди, отстирывай, а то в гостях стыдно будет.

– Да я тебе… – завопила было Лидия, но осеклась.

– Стоп. Не зарывайся, у меня защита есть, – Анжела оторвала от груди собачку. – Зямчик, фас!

Зямчик с удовольствием облаял обидчицу хозяйки.

Врач вышел из палаты, все смотрели на него с надеждой:

– Ну что, доктор? Как моя дочь? – робко спросил Юрий Владимирович.

– Пока все идет нормально. Нормализуется давление, пропала аритмия. Но нужно время. Сейчас никто никаких точных прогнозов вам не даст. Мы на всякий случай оставили в палате донора.

– А может, снова профессора? – просительно предложил Юрий Владимирович.

– Хоть Господа Бога, – разрешил врач. – Идите домой. Вы ничем не поможете, только измучаетесь. Я вам сразу же позвоню.

– Доктор, умоляю. Она для меня – всё. – У Юрия Владимировича в глазах стояли слезы.

– Так, – сказал врач медсестре, – Калашниковой сделай укол успокоительного, пусть выспится. Никитиной – все по листу назначений. Ну что, Доминика Юрьевна, готовимся просыпаться?