Текст книги "Господин"

Автор книги: Елена Тыртышникова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 31 (всего у книги 32 страниц)

Глава 30. Открывая глаза

Есть выбор, нет выбора, а покупатель всегда не доволен («Законы торговли: Обслуживание»)

Большой совет поселили прямо во Дворце совещаний, благо и для этого он тоже предназначался.

Слая – само собой. Куда же ещё пристроить Властелина Вселенной, Его Императорское Величество?.. Сказать, что юношу вдруг взяли и безоговорочно признали Властелином, нельзя, но, в целом, именно так и произошло. Как бы то ни было, Слай запустил механизм – так или иначе, он совершил, пожалуй, самый грандиозный переворот в галактиках и имел немало шансов и средств, чтобы стать тем, кем назвался. Причём средства его в большинстве своём уже не военные, хотя и их хватало, а политические – не зря при правительствах стран бывшего Союза Цивилизаций остались те, кто успел побывать в свите фиалкийцев.

Ремид, Релиста и другие маги очутились во Дворце, потому что нашли его удобным. Господин Президент Лохаткийского альянса не мог воспользоваться услугами посольства Федерации Клана, раз уж Лохатка от неё отделилась. Для менталов не нашлось более безопасного места, особенно на фоне того, во что превратилась опустевшая резиденция всесильного МАТа. Остальных, в общем-то, тоже некуда было девать.

Берри не отказался от роскошных апартаментов и безропотно в них переселился. Он тихо и спокойно попрощался с любимым "Фениксом" и преданной командой – и ушёл. Навсегда. Труй, понимая, что это значит, не стал ни настаивать, ни ждать капитана – вдруг одумается? – и увёл корабль. К новым звёздам. К новым планетам. К новым находкам. Не ведая того, Зала Миш всё-таки добилась своего – разлучила "Феникс" и его командира.

Из прежних товарищей на Королеве остался Хром, быстро и неожиданно охладевший к "птичке", и верная слову Георгия. Она души не чаяла в детях "Феникса", а потому отдала им своего – её сын не покинул звездолёт, – но на корабль ни пассажиром, ни членом экипажа нянюшка не вернулась. Да и, похоже, на Королеве кое-кто в женщине нуждался больше, чем на "Фениксе". Берри не сомневался в происках Слая, но Ремид ухаживал за Георгией красиво и с чувством. Что ж, фиалкийцы правы – уж эта женщина имела право хоть что-то оставить себе, для себя.

– Натин? – их, будто в насмешку, поселили в десяти минутах ходьбы друг от друга.

– Заходи, Берри, – она читала, кажется, новостной выпуск. В комнате пахло хвоей и цветами.

– А где Динька?

– Хм, со Слаем – где же ещё? Диня его ученик. Добрый дедушка Ремид поставил обоих перед фактом – и они, смирившись, занимаются. Опять же, не уверена, что тем, чем надо… мальчишки. Хочешь с ним поговорить?

– О чём? – удивился Берри.

Он пригляделся – телепатка читала нечто с ёмким названием "Эти мерзкие вампиры". Как раз сейчас женщина "перелистнула" страничку и над левым углом турмана закружилась голограмма: куб, на нём нечто зелёное, длинноволосое, в очках, с жёлтыми рогами и клыками – видимо, логотип издательства электронных книг. По граням куба плыла надпись "Всё как вы просили!", а под ней сверкало название. Миг – и фигурка исчезла.

– Да вот, здесь на столе лежало.

– Ясно, – звездолётчик не настаивал на объяснениях. Он и сам минут десять изучал похожий подарочек – сборник еленатской поэзии "И с улыбкой в облаках", если, конечно, Берри не ошибся в переводе. – Я хочу поговорить с тобой, Натин.

– Да?

– Ты хоть понимаешь, что нас использовали? Использовали для одной-единственной цели?

Она долго и пристально рассматривала капитана… бывшего, теперь точно бывшего капитана "Феникса", а затем легко пожала плечами.

– Понимаю, – телепатка вернулась к роману. – Очень хорошо понимаю. – Всё же свернула экран и поднялась. – А ещё я понимаю, почему мы выжили на Фиалке и почему нас использовали, использовали именно нас. Космос! Берри, мы стояли на пути у Слая – он бы нас уничтожил, но… Наткнулся на мой страх, мою ненависть к ним – и подарил нам жизнь. Изменил историю. Думаю, почувствовав меня, он ощутил и твою ненависть. А затем – "Феникса"…

– Натин! – Берри схватил женщину за плечи. – Сверхновая! Натин! Ничего ты не понимаешь, ничего! Я не мог ненавидеть Континуса Инвинца, так как тогда я его не помнил. Забыл!

– Значит, поэтому он выбрал меня и Диню. Всё просто…

– Просто, ты права. Но, может, всё дело было в том, что ты выложила бы ему всё, лишь бы пойти наперекор моему приказу, моему слову? А Динька?.. А Динька – ведь просто ребёнок. Ребёнок, который поделится всем, покажи ты ему хорошую игрушку… Слай Миш тянул из вас информацию. Он тянул её из всех нас! И обманывал, юлил… Вспомни! Врата побери, вспомни! Как ты могла оставить с незнакомцем, потенциально опасным незнакомцем, своего обожаемого сыночка?! И почему он был то наивным дитятей, то чересчур много знавшим взрослым? Отчего перед Портняжкой он оказался беспомощным, а Континуса отделал, как пожелал? Он наблюдал, учился. Играл… Он не защищал Фиалку – та защитилась бы от МАТа сама. Да она это и сделала, пока мы валандались по Глуши. Он хотел одного! Он хотел власти!

– Он нападал, так как оборона не спасла бы магов. Ты и сам прекрасно знаешь.

– Натин!!!

– О! Вот вы где! – в приоткрытую дверь всунулась взлохмаченная голова нового Властелина Вселенной. – А мы-то с Динькой всё обыскали. Жуть! Вы на торжественный ужин-то собираетесь?

– Сейчас, Слай, – откликнулась телепатка.

– Что-то не хочется – живот болит, – буркнул Берри.

– Лиар, это невежливо – для нас же старались, – протянул фиалкиец. Натин элегантно проскользнула мимо него, к Дине. – Мм-м?

– Хорошо. Иду.

Берри не сомневался, что поганец всё слышал.

***

– Слай, держи! – заливисто смеясь, Ра бросила свернувшегося в шар игольника.

Приехавшая в гости к мастеру Граду правнучка оказалась круче всех пацанов круга, что те безоговорочно признали, даже задиристый сынок матрессы Ладды и пакостливый сын господина круга – Слай. Те успели из-за Ра уши друг другу надрать, потом пришли друзья-товарищи, которые хохотали над женишками, те объединились и надрали уши всем остальным, затем остальные им, а после уже не понятно, кто кому. И явилась Ра. Свора исцарапанных, в шишках и синяках мальчишек влюблённым глазами уставилась на девчонку из соседнего круга. И она, само собой, этим воспользовалась, но никто не возражал.

Почему-то бедное, но весьма колючее животное летело прямо Слаю в лицо, и увернуться от снаряда он не успевал. Руки взмыли вверх – и игольник, заключённый в переливающуюся голубым силовую сферу, завис у самого носа юного мага.

– Ух-ты, – восхищённо ахнула Ра.

Мальчишки разом скривились – это, конечно, здорово, когда твой друг чародей и вообще сын самого господина, но когда дело касается девчонок, это чрезвычайно неудобно – магу произвести впечатление куда проще, чем какому-нибудь цокальничему.

– А у тебя рога, – в довольно-таки враждебной тишине отметила гостья.

– Что? – Слай потянулся к голове, естественно, растерял концентрацию – и сфера распалась. Игольник упал в траву, сердито фыркнул и наградил истязателей длинными, по счастью не отравленными иглами. Стоявшему ближе всех чародею досталось сразу три. Тут уж не до выяснения отношений – дружно заорав, ватага принялась освобождаться от лишних предметов в теле. Иглу надо было вытягивать медленно, а потом залечивать рану. Теперь и маг пригодился.

Пока возились, стемнело – разочарованная ребятня удивлённо посмотрела вверх, в небеса, на звёзды… И снова заорала.

– Змеекрыы-ыыл!!!

Делать это ох как не стоило, потому что слаженный вопль заставил обратить на себя внимание прожорливого чудовища. Наездника на нём не было, поводка с именем владельца – тоже, а, значит, огнедышащий никому, кроме себя не принадлежал, и человеческие детёныши вполне годились ему на обед и даже на ужин с ночным перекусом.

– Бежим! – первым сообразил Слай и сиганул в лес, не удосужившись проверить, следуют ли за ним друзья. Судя по топоту и треску – явно не отстают.

– Слай-Тиа Арудо Миш, мне нужно серьёзно с тобой поговорить.

– Да, отец, – мальчик на всякий случай потупился с виноватым видом.

Не то чтобы Слай чувствовал за собой вину, но кто знает, что подразумевал под ней отец – в прошлый раз, вот, оказалось, что зелёным стрекотникам не место на кухне, а заставлять забавно прыгать на столе и визжать матрессу Ладду совсем-совсем не стоит. Хотя лучший друг, младший сын матрессы, как и Слай, считал иначе.

– Слай, скорее всего, ты со временем станешь господином нашего круга.

Мальчик с недоумением посмотрел вверх – похоже, он натворил так натворил. С ним ещё никогда не разговаривали в подобном тоне о подобных вещах.

– А вдруг вы женитесь, отец?

– Вдруг такие вещи не случаются, – хмыкнул родитель. – Хорошо, выражусь яснее, без всяких "скорее всего". Слай, ты будешь господином круга – и обязан вести себя подобающе.

Слай поморщился.

– Целый день сидеть в лаборатории?

– Нет! – рявкнул отец. – Защищать свой круг! Думаешь, мы здесь кому-то нужны? Мы не добываем пищу, мы не ухаживаем за замком и землями, мы даже не исцеляем – обычно лишь в крайних, тяжёлых случаях. А мы с тобой даже не управляем – этим занят (и, заметь, прекрасно справляется) мастер Град. Так, что же мы? Для чего? Для последнего слова, последнего решения и… Защиты!

– Но… Аа-а, вы о змеекрыле? – догадался мальчик. – Но я же не мог его победить, поэтому и убежал, увёл ребят к тому, кто чудовище отгонит. К вам, отец.

– И это правильно. Но ты не убедился, что все дети пошли за тобой. Ра упала и осталась на той поляне, одна, с ушибленной ногой.

– Но ведь с ней ничего не случилось – змеекрыл полетел за нами.

– Неужели, – едко усмехнулся отец. – А, может, вам и ей повезло, демонёнок?.. Сын, пойми, ты обязан защищать всех! И запомни ещё одно: если защита требует твоей смерти, значит, так тому и быть. Умри, но защити. Потому что ты – господин.

Слай вскочил, хватая ртом воздух.

Сон. Всего лишь сон. Или воспоминание? Нет, не воспоминание. Не было такого: с детьми круга он разошёлся довольно-таки быстро – ещё до того, как мог подраться из-за девчонки; змеекрылы явились именно тогда, когда круг стал его владением, после смерти отца, и все огнедышащие были при хозяевах – налетали на замок, портили лес, пугали людей, но ни в коем разе не покушались на них, ведь другие господа нуждались в живых подданных.

И всё-таки в этом сне было что-то, похожее на реальность. Не было, но могло быть?

Если бы он унаследовал пассивную рассудительность отца, а не безумную жажду приключений матери… Да нет же! Ведь именно отец воспитывал, говорил, осуждал. Да и как иначе? Нет, не могло быть! Хотя бы потому, что он родился! Он, Слай, родился у столь не подходящих друг другу отца и матери. Они ведь смогли сойтись, а не просто встретиться и дать ему жизнь… Как жаль, что эта жизнь ни тому, ни другой не пригодилась. Матери требовалась дочь: если демоны наследовали по мужской линии, то демоницы – по женской. Такова была природа этих странных существ, то ли одного вида, то ли на деле двух разных. Отец за бесконечными изысканиями и опытами просто-напросто забыл о существовании сына. И всё же они были его родителями, а, следовательно, не могло быть такого.

Не могло быть в прошлом. А сейчас?

Властелин Вселенной опустил босые ступни в ворсистый ковёр, медленно поднялся с роскошного ложа – даже дома такого не имелось.

– Свет, – отчего-то стало страшно одному в темноте. Послушно зажглись яркие потолочные лампы, но Слай всего лишь хотел маленький огненный шар, опасный, но живой и по-домашнему уютный. Магический. – Вернуть прежний режим.

Комната погрузилась во тьму, прежде чем отзвучали слова приказа. Вновь чуждые слова, произносимые ещё без жуткого для собеседников акцента, ещё без труда понимаемые, но уже не свои – магия уходила. Слай снова пустел. Жди неприятностей. На этот раз его хотя бы предупредили. Значит, сила уйдёт надолго.

Маг на ощупь отыскал халат – вот же, кто-то пошутил из обслуги или же впечатлился одеянием Ремида, но Слай уже начал привыкать – и накинул на обнажённое, влажное от сонного пота тело, подошёл к окну. Окну… Даже во Дворце совещаний, для Властелина Вселенной не нашлось настоящего окна – только широкий, немногим лучше того, что был на "Фениксе", проекционный экран, на нём – любая картинка "по желанию заказчика". Рядом – кондиционер. Хочешь – будет обычный свежий воздух; пожелаешь – и запах синхронизируется с изображением. Родной хвойный аромат; разреженный кружащий голову воздух горных вершин; затхлый запах тины – вспомним Глушь; тяжёлая соль океана – выбирай, всё есть. Но не более, чем обман. Как и картинка на экране. Не прошло и малого оборота, а Слаю уже надоела эта идеализированная имитация жизни, он бесконечно устал от бездушных подделок.

"Но скоро даже их не останется, Слай-Тиа Арудо Миш, Слай вен Дирра. Скоро исчезнет вся жизнь, настоящая или не очень. Вся жизнь во Вселенной, которую ты соизволил объявить своей Империей, а себя – её Властелином, Господином. Ведь ты-то знаешь, что такое подарок принимающих. Ведь именно поэтому ты скрыл его от Ремида и Релисты…"

После торжественного ужина Слай занялся материалами, добытыми и присланными Серригом – и понял всё сразу, но решил обмануться. Сказал – не кому-то, а себе, – что не уверен, что надо бы ещё подумать.

"Да прекрати ты трястись от страха! Уверься!"

Вот в пещерах он не думал, а действовал, так как успел всё обдумать легко и быстро. Просто потому, что думать было не о чем.

Слай переключил проектор в режим трансляционного экрана – посмотреть на "звездочку" своими глазами он не решался, да и сил уже не хватало.

Солнышко? Звёздочка? Явное дело, нет! Данные Амура ясны, как желание младенца поесть. Накопитель. Огромный, подстать Вселенной. Вселенной, переполненной из-за менталов – принимающих – магией, которую никто и никогда не использовал.

Магов во Вселенной немало, но почему-то – каким-то чудом или катастрофой? – о них позабыли, их не замечали, обратив взгляд на телепатов. И те, развивая магов по-своему, превратили их в своё подобие, в принимающих.

Натин. Да, именно – Натин, тот ужасный, но точный пример. Она – неплохой маг с хорошим потенциалом и интересными возможностями, но Континус Инвинц вырастил из неё себя. Из-за него, из-за привязанности к телепатии Натин превращалась в мага лишь на краткие, неповторимые мгновения – мгновения, когда кто-то из полноценных собратьев заставлял её обратиться к магии. Но отойди от неё Слай, Динька или тот же Берри, и она снова была только телепатом. И этого уже не изменить.

Так и с другими. На деле, Берри Лиар лишь чудом сохранил себя. Наверное, благодаря тому, о чём рассказывал Дложалло и чем поделился сам командир на Глуши. Ему с младенчества внушали, вдалбливали в голову, что он не ментал. А добавить к тому, что Берри, как и всякий ребёнок, быстро сообразил, что нементалом в его семье быть выгоднее, уютнее – он же оказался всеобщим любимчиком! – командир и не стремился оспорить чужое и, определённо, уважаемое мнение. Хотя мнение большинства нисколько не мешало Берри пользоваться магией, но инстинктивно прятать её, не замечать, не уметь проявлять… Это Берри спасло. А Натин, которая видела себя такой, какая есть, сгубила талант невозвратно.

"Слай?" – "Не уговаривай! Без тебя знаю. Надо это сделать. И сейчас. Но мне страшно, понимаешь?" – "Понимаю… Но ведь ты знаешь свой страх – и это не он…"

Всё так же на ощупь фиалкиец переоделся и спрятал за пазуху книжицу. Никто, кроме любопытного Диньки (да ему как ученику положено) не знал о ней. Это – талисман, что-то вроде дневника, но не о жизни, а об учёбе магии. Юноша называл её заклинателем. По большей части её заполняли детские каракули, ближе к концу шли схемы с краткими примечаниями, а то и вовсе наборы символов. Узнав грамоту, маленький Слай писал везде и всюду, в том числе и в заклинателе – много, пространно, со всеми нужными и не очень подробностями. Но маг рос – записи становились короче, а затем прервались.

Юноша несколько полных оборотов не заглядывал в заклинатель и всё-таки таскал его с собой – на всякий случай. И, видимо, этот случай настал.

Властелин Вселенной осторожно выскользнул из апартаментов. Тихо, тайно. Сейчас главное – не наткнуться на подданных и, пуще того, магов. Уж родичи, даже Релиста, почуют неладное и бросятся к Ремиду, а тот всё поймёт, отговорит, не отпустит…

Иногда Слай остро жалел, что старый маг ему не отец. Иногда – и всё же искренне благодарил судьбу, что у него другой родитель, потому что иначе ему бы пришлось стать таким же… наследником. Нет, Слаю не хотелось этого… этих обязанностей, тревог, печалей. Ответственности наконец. Слай другой, не подходящий.

К счастью комнаты Ниты и Диньки находились недалеко – по пути встретился только робот-уборщик (а как местные хвалились живым обслуживанием!). Пылесосу всё едино – лишь бы не мусор.

Немного потоптавшись у дверей, фиалкиец всё-таки вошёл – Властелину всё дозволено. Узкая прихожая с зеркальной стеной, далее – гостиная. Туда Слай ещё не заглядывал, а сейчас не видел, но знал, Нита смогла превратить комнату в уютное гнёздышко для вечерних посиделок, такое же хорошее, как дома, в родном замке. Наверняка за один день она сумела скрыть технику за яркими тканями, камнем и деревом, превратить бездушный свет в живой, спрятать холодный металл… Пожалуй, телепатка родилась не в своё время. Или не на своей планете.

По бокам двери – дубовые, тоже как дома, но это уже заслуга хозяев, желающих поразить Властелина и его приближённых. Юноша отчего-то двинулся влево, хотя отлично знал, что там спальня Ниты. Так и есть: телепатка разметалась по огромной, как у Слая, кровати с балдахином – волосы невесомым, словно паутинка, серебристо-золотым ковром накрыли обе подушки, лёгкое одеяло слетело на пол. Взгляду открылось облачённое в тонкую шёлковую сорочку тело – фиалкиец беззвучно фыркнул – сорочка перекрутилась, местами задралась. Есть на что посмотреть. Всё это великолепие купалось в таинственном свете ночника – Нита не боялась темноты, но не любила, не принимала ту бестрепетно.

И всё-таки кое-чего ощутимо не хватало. Да пусть его.

Слай крадущейся ласковой кошкой подошёл к телепатке – вообще-то, он уже заметил, так спать ей не свойственно, обычно она сворачивалась калачиком, значит, ей что-то или кто-то снится. Не присаживаясь, фиалкиец наклонился и нежно поцеловал женщину в висок, затем бережно закутал в одеяло – так ей лучше, спокойней.

– Простите, госпожа, – беззвучно шепнули губы. – Так надо.

Укрепить сон магией Слай побоялся – заклинание мог ощутить Динька, а уж пробуждение мальчика в планы Властелина не входило. На краткий миг он даже малодушно решил не наведываться к ребёнку, но вовремя одумался – он и без того бросает ученика, так хотя бы всё сделает честно, без лишней подлости.

У Диньки было темно – хорошо. А теперь не думать и не дышать – в ребёнке соединились великий маг и мощный принимающий, не в нынешнем состоянии тягаться Слаю с обоими. Телепат уловит неприкрытое смятение, маг почувствует магию – нет сил на маскировку и обман, а до полной пустоты ещё далеко. Единственный путь – попытаться слиться с аурой спальни. И ещё следует быть бесшумным… Как трудно! Но необходимо.

Слай осторожно вытянул из-за пазухи книжечку и положил её в изголовье, рядом с щекой Дини – хоть таким сомнительным образом, но долг учителя перед учеником выполнен. Мальчик сможет учиться по заклинателю Слая сам, а потом, возможно, и Ремид ребёнку поможет.

Всё, пора уходить.

"Прощайте. Простите… Кажется, я вас всё-таки люблю".

***

Берри не спалось. На душе было кисло, одиноко. Он не понимал, что же ему делать дальше. Он не мог оставаться колонизатором. Он не мог оставаться капитаном «Феникса». Как-то неожиданно резко он понял, что у корабля теперь нет одной важной детали – детали, которая стала неотъемлемой именно с приходом нового капитана. Натин.

И теперь "Феникс" исчез, а его бывший капитан мучился бессонницей в одиночестве.

С тяжким вздохом Берри выбрался в коридор прогуляться и мигом наткнулся на того, с кого всё это началось. Слай выходил из комнат телепатки.

– Ты?!! – звездолётчик рванул фиалкийца за грудки, хорошенько тряханул и прижал к стене.

– Я.

– Что ты, врата побери, у них делал?!!

– Мм-м, что, по-вашему, может делать мужчина в спальне женщины? – нагло ухмыльнулся Слай. И в наказание за глупую ложь магия резким толчком покинула тело и разум, не вся целиком, но очень, очень много. Верно, сейчас не то время, чтобы играть с ревнивцами. Сейчас и времени-то нет… Юноша крутанул запястьями, дёрнул плечами, выскальзывая из жёсткого, но плохого из-за неконтролируемой ярости захвата, и оттолкнул прочь Берри. – Отвалите! От греха!

Бывший капитан и не подумал подчиниться – он с мальчишечьим запалом лез в драку, ничего и никому не доказывающую. И Слай не сдержался.

– Берри!!! – крик и непривычное обращение, а, может, ещё что, приостановили мужчину. – Берри! Прекрати! Слышишь? Хватит! Достаточно изображать идиота!

– Что? Я?

– Явное дело, ты! Я же с самого начала сказал, чего желаю! Ещё на Фиалке. Так какого демона ты требуешь от меня чего-то иного?! И… почему бы тебе хоть чего-нибудь не захотеть от себя! И, наконец, понять, что происходит! Да тебе плевать на МАТ и Большой совет. Тебе плевать, что я провозглашён Властелином Вселенной. Тебе нет дела до того, как я этого добился… – Слай утих, отвёл глаза. – Хотя… может, тебе-то как раз и есть дело… до всего… ты странный, но… Но всё едино – это не более чем отговорки для себя! Не более чем нежелание разобраться с собой! С тем, чего жаждешь именно ты!

– И чего же?

– Берри, протри глаза, а! Даже я знаю, чего от меня хочет Релиста. А ты так ничего не понял? Жуть.

– Сверхновая в борт! Что я должен понять?! Объясни, раз такой умный!

– Неужели ты искренне веришь, что тогда, среди звенек, меня остановила ненависть Натин?!

– Ты всё слышал… – Берри как-то потерянно посмотрел по сторонам, попятился, упёрся спиной в противоположную стену коридора. – Слышал…

– А ты, если с совестью поговорить, сомневался? – удивился фиалкиец. – Так вот, послушай правду. Нита… Натин ошибается. Бесконечно и бесповоротно ошибается. Знаешь, в чём?.. На священную поляну фей, их единственное не только на Фиалке, а вообще во Вселенной кладбище, которое не первый век охраняет мой род, вваливаются какие-то наглые людишки, ставят уродливую железяку и изображают богов… Да я в богов никогда не верил! А тут!.. Берри, что я, по-твоему, должен был сделать? Как мне повелевал долг? И на что толкал меня страх, если позади были враги, а впереди…

Кладбище. Колонизаторы – народ суеверный, среди них считалось плохой приметой находить на новых планетах кладбища и заброшенные алтари… Кладбище. Фиалка встретила их погостом, пусть и не человеческим, другой расы, той самой, которую Берри во все глаза отказывался видеть в недрах Азтона… Кого же ещё называть феями?.. Кладбище…

– Убрал бы осквернителей и помеху в одном лице. Но Натин…

– Да, Натин о том и говорила. Но… ты взрослый и умный, скажи, как ненависть могла меня остановить? По-моему, только подхлестнуть. Я бы уничтожил… но не просто, не только вас, а именно осквернителей. Не мог я тогда думать, не имел времени строить догадки и проверять предположения – я уничтожил бы всех осквернителей. Всех! А это не только десант, те, кто топтал могилы и цветы, а и те, кто его ждал. "Феникс", Берри… Но "Феникс" не для себя старался, а, значит, смерть бы пришла и к тем, кто купил бы Фиалку. Но и они не последнее звено. И… и существовала бы во Вселенной всего одна планета. Одна-единственная… – Слай сглотнул, вытер дрожащей рукой со лба пот – слишком хорошо вдруг представил, что едва не сотворил. – Но кое-что успело защитить мир, остановить меня. Я ощутил любовь. Странную, потаённую, скрытую среди других чувств, такую для них чужеродную, далёкую. Меня как будто чем-то стукнули, когда я её уловил, опутанную странной мешаниной эмоций и ощущений… Стукнули – и я на миг остановился, чтобы прислушаться. Прислушаться к каждому из вас и вовсе не к тому, что лежало на поверхности…

– Любовь? И кого Натин любит?

– Вот уж, откуда мне знать? Спроси у неё сам, – юноша внимательно посмотрел на собеседника. – Берри, я не о ней… Но ты спроси. Только сначала разбей камень своего сердца и глянь, может, там птичка живёт… А теперь прости, мне пора… Но ты спроси!

Фиалкиец бросился прочь. А Берри смотрел и смотрел ему вслед.

– Ты хочешь… Сверхновая! Ты хочешь, чтобы всё опять было по-твоему?! – сквозь зубы выдохнул капитан без корабля, но где-то внутри, в груди что-то заныло. Словно и впрямь затрепетала крылами раненая птица.

***

Неясная тревога заставила Денилу проснуться. Ничего необычного, всё нормально.

– Свет, – приказал мальчик по-фиалкийски. Над головой воспарил тёплый огонёк – время, проведённое на Фиалке, заставило если не позабыть о технике, то перестать воспринимать её как нечто естественное и привычное – теперь душой и разумом владела магия.

Налюбовавшись творением, Денила опустил взгляд и увидел заклинатель. Понял.

– Ма-ам! Слай ушёл. Навсегда! Правда ведь! Он не хочет быть Властелином. Он… он… он решил умереть!

Натин влетела в одежду и, держа сына за руку, выбежала из комнат.

– Берри?

Капитан, какой-то помятый, больной, устало посмотрел на женщину.

– Берри, ты видел Слая?

Он пожал плечами и вяло указал в сторону.

– А, – махнула рукой телепатка. – Диня, веди!

– Да, мама.

Берри проводил их тусклым взглядом. Однако что-то внутри уже готовилось завопить корабельной сиреной.

Они нагнали Слая быстро – магия уходила резкими толчками, а расплачивалось тело. Ноги не шли, резало живот, потому юноша то сгибался, то выпрямлялся, словно убаюкивал больные внутренности – со стороны, какая-то марионетка в неумелых руках.

– Слай… Космос! Тебе плохо? – охнула Натин. – Я позову кого-нибудь… Берри!

– Нет! – фиалкиец оттолкнул женщину. Магией не воспользуешься, да и для дальнего переноса не хватало сил… Явное дело, беда в голове – нужно-то мало, но мысли уже не победить, они сильнее веры, а потому даже прочитанное по книге заклинание не поможет. Слай не исчезнет, не сдвинется с места. – От греха, не зовите никого! Они меня остановят.

– Собственно, не это ли нужно? – телепатка, не слушая, уже звала. Легко достучалась до Серрига – кажется, они сработались.

– Нет, – юноша взмахнул рукой, охнул – ментальный канал чуть ли не со звоном разорвался, но бывший майор МАТа проснулся. Инстинкт велел ему разбираться. Надо торопиться.

Перенос невозможен, корабль не угнать – Слай и раньше не был уверен, что справится с управлением, а уж теперь – теперь, когда он хуже обезьяны перед этим кнопками, лампочками, компьютером… Но…

– Диня, – юноша вцепился мальчику в плечо – ребёнок вскрикнул. – Денила, я не причиню тебе вреда, но ты должен – обязан! – мне помочь. Там беда, большая беда, потому что… Я знаю, что её надо остановить сейчас.

– А?

– Долго объяснять… Это накопитель. Это…

– Знаю! – лицо Денилы озарила радостная улыбка. – Правда ведь, я читал.

– Когда? – Слай нахмурился. – Неважно. Его нужно… – юноша задохнулся.

– Поглотить, – подсказал ученик.

– Да. Расскажи потом матери, Берри. А сейчас его нужно поглотить, иначе Вселенной не жить, – фиалкиец поднял глаза на Натин. Из-за поворота выглянул встревоженный капитан – явное дело, он мигом забыл о терзаниях, как только ощутил, что его женщина волнуется, в опасности.

– Нет, сейчас, – отрезала телепатка.

– Ладно, – юноше было плохо, он скорее опирался на Диньку, нежели держал его. – Послание телепатов не фикция, не пустой трёп и страшилки. Я разобрался с ним. Это – беда. Катастрофа! Я чуял её давно, но так и не понял… как и другие маги, потому что никто не мог додуматься до такого. Накопитель. Вкратце – он поглощает магию. Без магии нет жизни – если рядом окажется маг… просто человек, то из него вытекут все силы, а сам он погибнет. Накопитель тянет магию ото всюду, а она – везде. Накопитель – это…

– Чёрная дыра, – хмыкнул Берри.

Слай замялся.

– Верно, накопитель – это что-то, вроде магической чёрной дыры. И чем больше магии он в себя втягивает, тем быстрее берёт новую. Остановить его можно лишь одним способом – поглотить самому, принять в себя его магию, использовать. Магию, которую он уже взял, – по вискам тёк пот. – Помните искорку в пещере морозных улиток? Это тоже был накопитель, но маленький, однако и у него имелись шансы стать таким же, какой обнаружил МАТ… Но для того чтобы принять магию, необходимо обладать соответствующим потенциалом. Иначе накопитель только увеличится. Насколько я оценил его по записям, сейчас существует только два доступных мне мага, силы которых равны накопителю – я и… – Юноша хмыкнул. – О втором лучше забыть.

– Равны? – Денила вспоминал скучный, но неожиданно ставший нужным, интересным, трактат Флу Снаке, тот, который мальчик читал до того, как угодил в замок к Релисте. – Я помню: слабый маг умрёт, увеличив опасность. Я видел: сильный избавит. А равный?

– Тоже избавит.

– А в остальном как? – прищурился ребёнок.

– Пятьдесят на пятьдесят.

– То есть ты примешь магию и умрёшь? А нельзя позвать другого мага?

– Денила! Ты с ума сошёл?! – Слай во все глаза уставился на маленькое то ли чудо, то ли чудовище. – Я назвался Властелином Вселенной и пообещал её защищать. Пора исполнять обещание.

– Космос! А как же Империя? А как же те, кого ты назвал подданными? – поддержала сына Натин.

– Троны пустыми не бывают – Ремид справится.

– А МАТ, опять же? Тебе не кажется, что ты оставляешь после себя грязь?

– Нет, я пытаюсь оставить после себя жизнь, – фиалкиец с мольбой посмотрел на женщину. Он уже не опирался на её сына, а стоял на коленях. – Прошу тебя, Нита! Времени мало – там ведь люди и магия с ними. Ещё одна капелька – и я. его. не ос. та. новлю.

– Диня?

Слай обнял ученика. Натин крепко сжала сына за плечи.

– Диня, – юноша зажмурился. – Я покажу. Будь осторожен. И… отпустите меня сразу – мы нарушаем хрупкий баланс, рискуем всем, поэтому надо действовать быстро.

– Хорошо, – пообещал ребёнок.

***

– Эй! – Джейж сидел у громады «Аша-ара» и смотрел на проклятое солнышко. «Шагнуть туда вслед за Ассией?» – мимо телепата пробежал странно одетый паренёк. – Откуда ты… Стой! Безумец!

Звёздочка ослепительно вспыхнула.

Когда доктор осмелился открыть глаза, то обнаружил вокруг всё того же Малыша-2, замусоренного обломками бункера, вместо него – большое цветущее дерево, позади – звездолёт. Солнышка не было, зато рядом, чуть впереди стояли, обнявшись, женщина и мальчик. Ещё пара нежданных гостей.

– Секиймец, – мальчик вздохнул, тряхнул светлой головёнкой. – Не вернётся, правда ведь, мам?