Текст книги "Горных богатств Хозяйка (СИ)"
Автор книги: Елена Савская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 20 страниц)
Глава 11
«Внимание! Резервы истощены на 99 %. Принудительное отключение информационного потока будет осуществлено через… три… две… одну секунду…»
Алёнкины глаза разлепились в самый неудобный момент – она как раз читала Артёмке на ночь ужасно интересную сказку. Сын совсем не хотел засыпать, да и Алёнке не терпелось узнать, чем закончится детская книжка…
– Что за…
«Приятного пробуждения, Хозяйка. Резервы питания истощены. Информационные потоки отключены принудительно. Следует пополнить продовольственные запасы. Оставайтесь на месте. В течение пяти минут будет проведена диагностика, профилактика и запуск жизненно-важных систем».
– Понятно… что ничего не понятно, – Алёнка попыталась встать, но тело оказалось прямо-таки неподъемным.
Она осмотрелась.
Сумрачно. А её крепко держит прочный малахитовый кокон… И в венах торчат тонкие каменные иглы…
«Как тогда… А, собственно, когда?»
Кратковременная память восстанавливалась. И вспомнилось, что такой же кокон образовался вокруг неё в процессе превращения в Хозяйку.
А ведь под горой она провела всего-то несколько дней, но было ощущение, что с тех пор прошли годы…
– Ммм… Я – Хозяйка… Это не был кошмар… Чёрт.
«Системы в порядке. Настоятельно рекомендуется принятие пищи, как быстрого источника необходимых для жизни веществ. В противном случае, в течение суток запустится процесс распада».
– Так-так… Значит, Хозяйкой тоже можно нечаянно самоубиться. Влезть по самые уши в дорожки с памятью… а там было так хорошо, – Алёнка почувствовала, как иглы вышли из рук, кокон растёкся и мягко обволакивал тело, усаживаясь простым малахитовым платьем с длинной юбкой.
Она зевнула и сладко потянулась. По телу разлилось приятное ощущение, как после долгого сна в отпуске. Но тут же желудок скрутило сосущее чувство голода.
– Ящерки, завтрак, пожалуйста.
«Запасы продовольствия истощены. Пополните запасы продовольствия».
– Окей, как это сделать? – мозг спросонья отказывался думать.
«Дайте задание ящеркам выйти наружу. Сейчас август. В лесу растут ежевика, малина, черника и голубика».
– Хорошо, – Алёнка отправила мысленный приказ ящеркам стать двумя девушками и собрать ягоды.
– Идите, красавицы… – образ для девиц Алёнка выбрала из тех, которыми пользовалась Айна. – И, чур, людям на глаза не показываться… Ягоды это, конечно, хорошо. Но где вся еда? Много же было.
«В рамках протокола «Сохранение» продовольствие перерабатывается на внутривенное питание».
– Что это за протокол такой?
Но на этот вопрос голос в голове не стал отвечать однозначно, а поднял в памяти пласт воспоминаний о том, как именно Хозяйка может годами лежать на Алатыре и сохранять при этом свою жизнеспособность.
– Ясно. Спасибо.
Пока ждала еду, Алёнка просканировала всё свое хозяйство и нашла несколько очагов, нуждающихся в её работе и контроле. В следующие часы она занималась налаживанием собственного быта – отправкой целой делегации ящерок в виде пары мужчин и двух лошадей за закупом провизии в Екатеринбург. Благо запасов медных монет от Айны оказалось достаточно. Сама Алёнка долго бы их ваяла, особенно без образца.
Следовало так же навести порядок в забоях и штольнях.
– Сахарные они, что ли… Я же укрепляла недавно, а их состояние такое, будто ничего и не делала. Вон сколько воды набежало… Кстати, голос в голове, а ты кто?
«Коллективный разум системы Хозяйка».
– A-а… типа виртуального помощника? А можно тебе тембр поменять? Давай ты будешь говорить, как Айна?
«Как угодно, Хозяйка», – ответил внутри головы голос Айны.
Алёнка поморщилась:
– Уээ… звонкий звук внутри черепушки – это так неприятно… Ты можешь звучать откуда-нибудь… извне?
«Требуется конкретный ориентир».
– Во-он, из того камня, – Хозяйка указала на большую брокколиобразную малахитовую друзу. – Давай проверим, что получилось. Скажи: «Я – Айна».
– Я – Айна, – раздалось из каменной кочки в полу у стены.
– Вот так хорошо, – с облегчением выдохнула Хозяйка.
– Теперь помоги мне с поиском Авдея. Я правильно понимаю, что без изображения Полевского сверху проекцию нормально не поставить?
– Всё верно. Разведку можно осуществить, внедрив часть сознания в любой летающий организм.
Через какое-то время Алёнке удалось пересадить часть сознания в комара. Выбор, по мнению Айны, не самый удачный, но Алёнка и так, толком не восстановившись, потратила слишком много сил. А перекусила только чашкой свежей ягоды. Так что не могло быть и речи о том, чтобы взять под контроль более сложный организм – например, воробья. С каменной ящеркой, куда Алёнка внедрялась для тренировки, было проще, а вот живое всё время сопротивлялось.
Для вылета Алёнка дождалась предрассветного времени, когда птицы и стрекозы только-только просыпаются, но уже можно хорошо рассмотреть местность. Над заводью стлался туман, а на толстых стволах и мшистых булыжниках лежали мягкие рассветные блики. Завидев издалека паутину в крупных каплях росы, Алёнка проложила иную траекторию, но та оказалась значительно опаснее из-за птиц, притаившихся в ветвях, и пришлось лететь через паутинную ячейку, надеясь на то, что сонный паук не успеет дёрнуть за сетку. Наконец лесистая часть закончилась, и лететь над поляной стало проще – существам, несущим опасность, прятаться было некуда.
По дороге шли не знакомые баба с мужиком и несли на широких плечах косу и грабли.
«На покос собрались. Что-то рано. Наверное, живут у родных».
Наконец, показалась срубленная из толстенных брёвен крепостная стена. Алёнка взмыла высоко и увидела рабочий посёлок. С высоты показалось, что улиц и домов в нём прибавилось.
Алёнка начала было пересчитывать домики, но на третьем десятке сбилась, чуть не схваченная гигантской ласточкой. Повезло – птица съела другую мошку, а её отшвырнуло воздушным потоком вбок и вниз. Кувыркаясь в воздухе и на лету выправляя курс, Алёнка увидела двускатный навес над колодцем. Она ринулась к убежищу и залезла в щель посеревшего от сырости бревна.
Лица баб она узнала сразу. Зато девки её знакомые будто подросли и сами обабились, и это было странно. На Глафире одежда с вышивкой, будто замужем она не меньше трёх лет. Рядом Лукерья стоит с животиком. И когда забеременеть успела? Но раз в платке, значит – баба замужняя.
А вдали Татьяна Малашина степенно несёт коромысло. И куда только девичье подевалось? Уж не веточка тонкая, а деревце крепкое. И тоже в платке. Значит, права была Варвара, не ушло от Танюшки женское счастье. Может и про обиды она позабыла? Но лицо всё равно недовольное. Да и с чего ей радоваться? Может, муж обижает, а может родные его? А может быть, просто устала…
Отдохнув несколько минут у колодца, Алёнка мелкими перелётами начала продвигаться к избе деда Михея. Но какого было её удивление, когда она никого там не обнаружила.
«Странно, время утреннее, а Авдея нет в мастерской. И в избе никого. Даже если бы и уехали куда, то не раньше десяти часов. И возвращался дедко домой всегда до темноты».
Оставалось лететь к Варваре.
Пролетая над одной из изб, Алёнка заметила во дворе Малашу, выпускающую кур во двор и отметила её координаты на всякий случай.
И случай этот вскоре понадобился, так как до Варвары комар не долетел. Расстроенная первой неудачей Алёнка, стала задумчивой. Тут-то стриж и слопал комарика на лету.
Апёнку выкинуло на Алатырь.
– Ладно. Зато я Малашу увидела. Айна, помоги мне сделать нормальную голограмму себя любимой, чтобы поговорить с подругой.
– Первым делом убедитесь, что ваш внешний вид не вызовет нежелательных реакций у населения.
Алёнка подошла к стене и выплавила зеркало, как это когда-то делала для неё Айна. Зелёное платье смотрелось вполне обычно. Коса вот растрёпана, но кого это сильно волнует? В глаза бросались только украшения из шкатулки, которые к Алёнке, казалось, уже приросли. Сняв их и положив на алтарь – не привыкла Малаша к такому великолепию, могла и не признать, – Алёнка подошла к зеркалу поближе и внимательно посмотрела на своё лицо.
То, что она увидела, понравилось бы фотографу глянцевого журнала. Но не ей. Кожа стала совсем белоснежной, будто фарфоровой. Брови чёткие, яркие, ресницы густые и губы, как ягоды. Она была красива, но как-то не по-человечески, отталкивающе.
– Ладно. Айна, что делать дальше?
Через полчаса проб и ошибок перед Алёнкой стояла более-менее приличная, не растекающаяся голография. Было странно смотреть одновременно своими глазами и глазами собственной копии – картинка двоилась, и Айна предложила Алёнке-оригиналу просто закрыть глаза.
– Так-то лучше, – Алёнка сделала пару шагов назад, нащупала алтарь и села на него.
А потом переместила голограмму в баню к Малаше.
Ей повезло.
В бане, конечно же, никого не было. Зато, выглянув в окошко без стёкол, Алёнка увидела, как Малаша пропалывает грядки с морковкой.
– Малаша.
– А, – оглянулась подруга на звук женского голоса и закрыла рот грязной ладонью.
Глаза её выпучились, и не удержав равновесия, полевчанка бухнулась задом в соседнюю грядку с луком.
– Малаша, это я – Алёнка. Разве не узнала?
– Как не знать тебя, Хозяюшка? – с подобострастием ответила Малаша, а потом, будто вспомнив что-то, сменила тон голоса. – А ну отдавай обратно Алёнку! А не то я тебе быстро косу-то повыдергаю. Не посмотрю, что ты – нечисть поганая!
Малаша поднялась и угрожающе двинулась в баню, рывком отворила двери и бросилась на Хозяйкину фигуру. Но пробежав сквозь проекцию, едва удержалась на ногах.
– Малаша. Это я. Алёна. Если ты успокоишься и присядешь, я всё тебе объясню.
– Хватит мне в уши-то заливать! Не верю я тебе, змеюка подколодная. Креста на тебе нет! – Малаша яростно перекрестилась, а голография подёрнулась помехами, да и самой Алёнке на Алатыре стало весьма дискомфортно.
– Малаша прекрати, пожалуйста! Это я! Помнишь, как мы про первую брачную ночь разговаривали? Мы ещё тогда фасоль перебирали…
– Алёна?.. – Малаша отпрянула и посмотрела внимательно на незваную гостью. Потом вздохнула и уселась, наконец, на полок.
– Алёна, что ж ты наделала?..
– От обвала спасала рабочих… Малаша… Мне пришлось сделать этот выбор. До сих пор, как представлю, что Стеша сироткой могла остаться…
– Так она и так – сирота.
– Как? – Алёнка неприятно удивилась. – Обрушения же не было?
– С тех пор как ты пропала? Обвалов-то я не припомню… Но за четыре года много другого случилось.
– Четыре?.. – неприятный холодок пополз по спине.
– Ага. Ты скажи лучше, что с тобой приключилось, и почему ты теперь, будто дух бесплотный, про коих нам батюшка в церкви давеча рассказывал?
– Если вкратце, после гуляния ко мне подошла Стеша и показала кусок руды со шлифом, который Ганя с рудника принёс. Ты же знаешь, к чему такая находка?
Малаша нахмурилась.
– Хозяйка гневается? Так говорят… Михей ещё сказывал, что зеркало она своё бьёт.
– Так и есть. – Алёнка не стала объяснять, что нет никакого зеркала, геологические подробности Малаша бы просто не сумела воспринять. – Я отправилась к Хозяйке, чтобы уговорить её забои не обрушивать. Но оказалось, что она уже помирала и сделать ничего не могла. Зато мои силы сгодились бы. Вот и пришлось вместо неё на алтарь лечь, чтобы всё исправить. Времени было мало, поэтому прости, что не попрощалась.
Малаша насуплено молчала. Звенела в углу муха, пойманная в паутину.
– Я-то тебя завсегда прощу. И Варвара. А вот с Авдеем сама разбирайся.
– А где он? Я сначала к нему подалась, а там пусто.
– Агафья уж год, как померла. Михей к Варваре подался. Оно ж в тесноте, да не в обиде.
– А Стешка у них?
– Просилась. Но Фрол её к одному семейству приезжему пристроил. Тут у нас новых людишек тьма понаехала. Опять селить негде, зато работники – хоть куда.
– Малаша, так что с Авдеем?
– К тому и веду. К Татьяне моей приезжие парни шибко заприставали. Один раз даже зажать попробовали в тёмном углу, Авдей еле оттащил. Защитил, значит, честь девичью, тут к нему Фрол и пристал, чтоб он на Таньке женился. А та и рада. Ходила же вокруг него три года, прохода не давала. И Агафья вроде как, помирая, завещала Авдею хозяйку новую в дом привести. Он еще немного посупротивился. А потом Фрол пригрозил Таньку за одного из обидчиков выдать. У нас тятька, сама знаешь, богатств так и не нажил, подкупить Фролку нечем. Да и накладно стало девку кормить. Мамка-то моя ещё одного родила. И стыдно, и радостно – всё ж мужик, хоть и мал пока. Ой… – Малаша вздохнула. – В общем, женаты они теперь – Авдей и Татьяна.
Алёнка прижала руки к груди.
«Всё кончено… Ох».
Сердце остановилось. А потом вскачь понеслось. Но как-то рывками…
И пол в малахитовой зале начал подрагивать.
– Малаша, успокой меня, скажи, что он счастлив…
– Дак, нет же! Про то и сказываю… Запил наш Авдеюшка с горя. Давно уже. Первый год ещё держался, потом в разнос и пошёл. Фрол, наверное, потому и женил его. Чтоб Авдей хозяйством занялся и прежним стал. Да бестолку. Ровно наоборот вышло! Танька наша ему – явно обуза. И Авдей ей не мил уже. Видели вон, как с приезжим одним зубоскальничает. Но самая-то беда в том, что рука у него точность свою потеряла. А это для мастера – всё одно, что смерть. Давеча глыбу малахитовую сильно попортил. Скрывать его пьянство от большого начальства невмочь уже стало. Вот и решили пока в Сысертьский острог посадить.
– Надолго?
– Да, нет, вроде. Демид сказывал, что его хотят подержать сколько-то, чтоб протрезвел хорошенько. А потом новую работу дадут. А коли снова попортит, в забой отправят. В забое-то что главное? Чтоб молодой был, да кайлом со всей мочи махал.
– Спасибо, Малаша, мне уходить надо срочно.
Развеяв голограмму, она открыла мокрые глаза на Алатыре:
– Айна, помоги проложить коридор. Кратчайший и максимально далеко от людского жилья. Не смогу я сдержаться.
…И было в горах на севере страшное землетрясение…
Глава 12
Возвращалась Алёнка пешком. Медленным шагом. А до места, где она смогла выплеснуть всю свою ярость и отчаяние тройка лошадей с кучером унесла. Полезные ящерки и тут пригодились.
Теперь уже незачем было торопиться.
Алёнка прислушивалась к собственным ощущениям – выброс энергии помог. Где-то на севере, внутри Каменного пояса не стало десятка красивейших гротов и пещер – внутренних пустот, которые природа старательно создавала сотнями тысяч лет. Они обвалились, засыпались навеки кусками породы величиной с дом.
«Плевать… Люди их всё равно никогда бы не увидели…»
На поверхности в реку свалился кусок скальника с лесным массивом, но река с этим справится – вымоет мелкие камни с землёй, спрямит русло, сгноит вековые стволы. И даже те деревья на склонах Каменного пояса, что остались лежать засыхая на солнце с вывороченными из земли корнями, лет через тридцать зарастут новым лесом. И уже никто не вспомнит, что однажды здесь случилось землетрясение, принёсшее гибель тварям живым на многие десятки вёрст.
Зато её саму больше не трясло и не мотало.
Правда, внутри стало пусто…
Она не знала, что теперь делать… Делами людей заниматься хотелось в последнюю очередь…
Лес открылся внезапно – погружённая в собственные мысли за дорогой она не следила. Листопад в нём осеннем прямо-таки завораживал…
Стайки листьев красиво кружились, приземляясь на землю мягко, с едва слышным шуршанием. Или это ящерки ловили упавшие в траву слёзы леса? В полуголых ветвях далеко просматривались тусклые светляки.
Уходить не хотелось, и дойдя до поляны, Алёнка сама закружилась, подняв голову и раскинув руки. Юбка-солнце расправилась от кружения большим малахитовым диском. И сама Алёнка со стороны напоминала, наверное, огромную юлу. Вот только увидеть её было некому… Потеряв равновесие, она с дёрганным смехом упала на мягкие листья, и смотрела на сказочный танец тех жёлтых и коричневых листьев, которые тусклыми бабочками всё ещё летали в воздухе, кувыркались и то и дело меняли своё направление.
– Прости меня… Я так чувствую, потому что ещё – человек…
Лес не ответил, только тихо пульсировал, будто говоря ей «я рядом, и я всегда на твоей стороне…»
Сколько времени Алёнка лежала в лесу, она больше не знала. Под землёй в отсутствии солнца, её внутренний хронометр постоянно сбивался. А может быть, время здесь просто теряло былую важность?
Как бы то ни было, она просто лежала и думала. «Как странно… когда я был человеком, казалось, что жизнь будет длится вечно… А теперь я – Хозяйка и знаю наверняка, что проживу в шесть раз дольше среднего хомо сапиенс. Но от этой конечности, от того, что я знаю последнюю свою дату, жизнь ощущается настолько короткой…» Лес не ответил и ящерки остались безмолвными…
Появилось ещё несколько соображений, но для проверки их точности нужно было вжиться в дорожки бывших Хозяек. И подробнее изучить некоторые их мысли и наработки.
Этим Алёнка и решила заняться.
Она вернулась в залу и приказала ящеркам-девушкам приготовить вкусный обед. А поев без особого аппетита, просто потому, что иначе нельзя, легла на Алатырь.
Информации нашлось много, и она всё текла ручейками из архивов мыслеформ прошлых Хозяек. И спрессовывалась в пласты памяти. Чтобы поднять нужные факты, приходилось задавать самой себе или Айне ряд точных вопросов. От всех этих изысканий она уставала и часто сама поднималась с Алатыря, чтобы переключиться на что-то другое.
От упаднических настроений на досуге Алёнка спасалась, как настоящая женщина
– блаженствовала в термах, сооружала вместе с ящерками-девушками на голове новые причёски и извращалась перед зеркалом над своим малахитовым платьем. Меняла расцветку, фасоны и даже отделку на ткани.
– Фижмы сделать? Или узкое, с длинным шлейфом?..
А однажды взяла и укоротила юбку до мини.
– Что, не нравится? – обратилась она к коричневой ящерке. – Вижу, что не солидно.
– По щелчку платье стало напоминать её свадебное с корсетом и пышной юбкой. – Вот так… Только короны не хватает. Королева я, в конце концов, или – не королева?
Ящерка промолчала.
Алёнка надела корону, подаренную Полозом на прощанье, и сразу как-то выпрямилась. Лицо превратилось в надменную маску. А сама она начала ходить по зале царской походкой. Потом посидела на турмалиновом троне, скучая и постукивая пальцами по гладкому чёрному подлокотнику… «Скучно. Придворных себе, что ли, завести? Они хоть и куклы-манекены, зато… Обучить наверное можно всякому – всё лучше, чем в пустой зале сидеть».
Наконец она отправилась в лес, который теперь стоял голый. Зато листья толстым ковром сплошняком покрывали траву.
Валяясь в лесу, в разметавшихся по листьям юбках и развлекаясь со светляками, Алёнка думала, что как ни прислушивается, нигде не чувствует Полоза.
– Наверное, сбежал. Ну и зря – я не мстительная, и прекрасно его понимаю, – сформировав из светляков единое небесное светило, Алёнка отправила его под потолок перемещаться по ходу солнца. Получилось вполне реалистично. – А на закате добавлю им в свет розового подтона. И будет у меня собственная заря, – похвасталась она ящерке, которая влезла на белую ладошку Хозяйки и вдруг соскочила на землю.
Апёнка перевернулась на живот, и огромная зубчатая корона слетела с её головы и осталась лежать, утопая в листьях. Она же смотрела на ящерку и продолжала делиться своими мыслями.
– А ещё я узнала, что можно ускорить окаменение, тогда я скорее потеряю эмоциональную чувствительность, и начну воспринимать ситуацию с Авдеем, как данность. Но на это много сил потребуется. Как думаешь, стоит заняться?.. Не стоит? Вот и я разделяю твоё мнение… Я недавно узнала, что процесс окаменения вполне обратим, и я ещё успеваю. Надо только оказаться далеко-далеко от Алатыря… Ну и вместо себя обязательно кого-то другого положить. И для такой подмены не обязательно ждать пятьсот лет. Оказывается… – перешла Алёнка на шёпот. – Ты не знаешь эту историю, потому что Айна тебя недавно сделала, а я тебе расскажу… Несколько тысячелетий назад в Каменном поясе потерпело крушение инопланетное судно. Люди, которые жили в равнинах, приняли этих иных, малочисленных весьма дружелюбно. А иным этим – не вполне людским существам
– нужна была помощь в добыче некоторых металлов и кристаллических структур. Чтобы восполнить сырьё, починить свой корабль и отправиться на нём на родную планету… Так вот они уговорили и переселили несколько молодых семей с равнины в Каменный пояс. Научили металлы добывать с драгоценными камнями, сделали запасы на первое время и улетели. Чтобы опять вернуться через пятьдесят лет и забрать добытые за это время людьми излишки металлов. А ещё золотые самородки и камушки ценные. Люди-то древние ценности подземных богатств просто не знали… А чтобы люди помнили свою задачу и не боялись ходить в пещеры, ну и не умирали целыми семьями от землетрясений, которые в те времена ещё часто случались, иные оставили здесь Хозяйку – жрицу из рода вождя. Но не просто человека. Они модифицировали её – значительно увеличили срок эксплуатации организма, наделили поистине нечеловеческими способностями. Нуу, чтобы этому существу и прочим людям сразу было понятно – Хозяйка. Богиня. Дух гор, если хочешь. Обладает таким могуществом, что хочешь, не хочешь – послушаешься… Это я всё к чему… Хозяйка могла перестать быть Хозяйкой в первые пять лет, передумать, найти замену и дожить как человек до старости. Вот только ни одна из Хозяек не воспользовалась этой возможностью. Может, не хотели терять могущество, а может, просто спросить у себя не догадывались…
Информацию, кстати, иные местами ограничили. Например, я знаю, что Каменный пояс – не единственное пристанище для Хозяйки. Духи горы есть в Перу, на Тибете, в Памире, в горах обоих Америк и Африке. Но связаться со своими коллегам по несчастью я не могу – доступ ограничен под угрозой досрочного распада. Представляешь?.. Зачем нужны были такие Хозяйки? Чтобы люди, ценой своего здоровья и задаром добывали полезные ископаемые. Иные, скорее всего, продавали их у себя на планете. У них бизнес был. А я просто под горячую руку попалась… Кстати, в помощь хозяйкам иные оставили целую систему с огромным количеством информации и способность одушевлять камень, чтобы делать себе послушных помощников. В прежние времена у Хозяек были целые подземные дворцы с многочисленной дворней. Хозяйка до Аиды слуг упразднила, оставила несколько человек. Сама Аида ничего не меняла, так как жила с детства просто, а Айна любила одиночество, поэтому в ящерок вас превратила.
Шли годы и тысячелетия. Иные забыли дорогу сюда. А Хозяйки остались. У них на уровне инстинкта, или, как мне это видится, в виде прошивки, заложена задача – сохранять популяцию человечков в условиях формирования горного пояса. Вот только знаешь, что я думаю? Всё это бесполезно, бессмысленно. Ты знаешь, сколько людей здесь погибнет при Пугачёвском восстании? А потом? В Русско-турецкой войне? В Первой мировой? В Революцию и Гражданскую войну? А в Великую Отечественную?.. Ты не знаешь, а я тебе скажу – много. Так много, что годами в деревнях и посёлках будут жить только старики, калеки и бабы. Всё это бессмысленно… Бессмысленно сохранять сотню жизней, если от них и так потом ничего не останется…
«Внимание, распознан и запущен секретный протокол. Распад объекта Хозяйка начнётся через одну… две…»
– Что за?! – Алёнка резко вскочила на ноги, и в голове зашумело.
«Три секунды… Распад начался. Объект Хозяйка прекратит своё существование через тридцать дней», – голос Айны, наконец-то, закончил сверлить бедную Алёнкину голову, и за разъяснениями она побежала в главную залу.
Подлетев к малахитовой кочке и едва не поскользнувшись на гладком полу, Алёнка закричала:
– Айна, что за хрень ты только что сказала?! Что это значит?
– Секретный протокол распознается при озвучивании объектом Хозяйка ключ-слов. Объект Хозяйка самостоятельно принимает решение о собственной бесполезности. Объект Хозяйка выполнил поставленные задачи. Ввиду отсутствия новых задач поддержание жизнеспособности объекта Хозяйка прекращается естественным способом.
– Но моя трансформация ещё не окончена! Я ещё год буду с остаточными признаками человека!
– Ткани человеческого организма значительно проще поддаются распаду.
– Это значит, что когда внутри меня начнётся разрушение на клеточном уровне, мой организм просто не справится? Не успеет заменить большую часть клеток, и я буду буквально разваливаться, не потеряв чувствительности?! – осознание этого было едва ли не ужаснее момента, когда Алёнка встретила ночью стаю волков в лесу. – Распад обратим? – с надеждой спросила она у малахитовой кочки.
– Нет.
– Ооооо… – она ползла на пол и облокотилась спиной на Алатырь.
– Внимание, опасность! Плотина на реке Полевая разрушается. Вода полностью затопит Гумёшевский рудник через десять минут. Необходима экстренная эвакуация тридцати четырёх человеческих единиц.
– Так чего торомозишь?! Голограмму на рудник! Быстро!
Проявившись в центральной шахте, Алёнка напугала мужиков, стоящих у подъемника. Все они онемели и пооткрывали рты.
Был конец рабочего дня, и большую часть людей уже подняли наверх. Группа из пяти человек ожидала своей очереди на подъем. Остальные доколачивали в забоях положенные им уроки. И удары кайлом по камню разносились из четырёх ответвлений внутрь горы.
– Большая вода идёт! Быстро все сюда!
– Хозяюшка! – два мужика бухнулись на колени, остальные поснимали шапки, кое-кто коротко поклонился, приветствуя свою покровительницу из сказов.
– Ау! Мужики! Кончай работать! На выход! Плотину на Полевой прорвало! Не поторопитесь – затопит, как котят! – раздался Алёнкин командный голос сразу во всех забоях.
Рудобои всё побросали и ринулись к выходу. Упрашивать долго их не пришлось. Технически в то время подобные аудио-эффекты никак не могли быть делом рук человеческих. Так что, услышав указ «прямо из воздуха», да ещё и женским голосом произнесённый, работники сразу поняли: Сама повелевает.
И через несколько минут человек тридцать с чем-то шахтёров и двое надсмотрщиков столпились под дыркой, в которой на высоте десятиэтажного дома безмятежно голубел пятачок вечернего неба.
– Хозяюшка! Дак как нам поднять-то всем? Подъемник всего на десять душ рассчитан.
– К чёрту подъемник! – выругалась Алёнка (настроение было под стать). -Вставайте плотнее под дыркой, да руками держитесь. Плиту подниму. Да смотрите, сверху окажетесь, дёру давайте! Зальёт там знатно, почитай все искупаться успеете.
С этими словами она представила, как вокруг группы людей в светлой породе на дне шахты образуется трещина. Кусок камня, на котором стояли рабочие с треском вырвался из пола. Людей очень сильно встряхнуло, и двое чуть не свалились с краю, но были подхвачены крепкими руками товарищей. И быстро – так быстро, как только могла Алёнка своими нечеловеческими силами – каменный диск с людьми полетел наверх, как пробка шампанского. С той лишь разницей, что когда её «лифт» сравнялся с поверхностью земли, он сломал краями широкий колодезный сруб, резко замер и люди попадали на ноги. Кто-то больно ушиб спину о брёвна сруба, кое-то сломал руку.
«Бедные… Хрупкие… Но лучше так, чем верная смерть от потопа».
Выбираясь из человеческой кучи-малы, люди панически разбегались от толщи воды, которая с шумом катилась со стороны реки Полевой. Кто-то падал, споткнувшись о брёвна, которые раскатились во все стороны от входа в рудник. Через полминуты на шахту хлынули высокие мутные воды с плотины. И правду сказала Алёнка, рабочие не успели далеко убежать и были подхвачены потоком воды…
Какое-то время она ещё держала гигантскую затычку, закрывающую большую часть диаметра шахты, чтобы барахтающиеся в воде люди не угодили в смертельную воронку. Но когда увидела, что рабочие в массе своей достигли суши, или крепко держатся за брёвна, а те отплыли от шахты на значительное расстояние, она отпустила плиту, и воды хлынули в шахту.
– Фууух… Вот и всё.
– Внимание, восточном забое лежит человек. Координаты прилагаются.
Алёнка моментально просканировала рудник и увидела скрюченную фигурку, пульсирующую совсем слабо. Должно быть, парень заснул или потерял сознание, и не слышал её команды. И она, сосредоточившись на главной угрозе, его не заметила.
Алёнка приблизила картинку как можно ближе и вся затряслась. На её глазах вода в секунды заполнила горную полость, не оставляя ни шанса на спасение молодого мужчины.
– Коридор туда! Быстро! – Алёнка бегом бросилась в зелёную штольню. – За сколько добегу?
«Три минуты, двадцать четыре секунды».
– Спасать уже будет некого… Почему так долго? – спрашивала она запыхиваясь и морщась от голоса Айны в своей голове.
«Огибаем месторождения бериллов, сапфиров, хризолитов…»
– К чёрту бериллы! Спрямляй! – Спереди хрупнуло, грохнуло, застонало. Хрустальная крошка брызнула из стен свежепроткнутого горного массива, оставив на лице и руках Алёнки тонкие порезы.
«И камни живые… Поют… Плачут».
Когда от неё до стенки нужного забоя оставалось всего метров тридцать, Алёнка нанесла мощный силовой удар по породе. Стена хрустнула, и вода сначала веером, а потом шумным пенным потоком хлынула в зелёный коридор, сокрушая толщу породы и тащя за собой булыжники, грязь, инструменты из штольни и обмякшее тело Авдея…
Глава 13.
Авдей лежал на Алатыре и спал. Ухало сердце, мерно вздымалась грудная клетка в почти высохшей рубашке, и лицо наконец-то приобрело нормальный оттенок вместо синюшного. На Алатырь Алёнка его положила только потому, что это было единственное место в горе, которое могло согреть умеренным теплом. Вообще-то она и сама была способна создать из камня постельку и даже утеплить её. Но побоялась – в растрёпанных чувствах могла и поджарить ненароком любимого. Был ещё вариант – в баню отправить, но пока он в себя не придёт, делать там ему нечего, даже с помощниками-ящерками.
Алёнка ходила кругами. Саднили порезы на лице и руках, но пока она сама не ляжет на белый камень, об ускоренной регенерации можно было забыть.
«Не важно… Лишь бы с Авдеем всё было в порядке…»
Губы мужчины постепенно становились румянее. Хотелось поцеловать их, но…
Что-то мешало ей.
Может, то, что Авдей теперь – чужой муж? Или чувство вины? Или разбудить его боялась? Истощённому организму отдых был просто необходим.
– Не понятно, почему он в таком состоянии? – шептала она ящерке, примостившейся на плече. – Турчанинов о работниках радеет. На руках, конечно, не носит – условия в горе скотские, что говорить? Но кормёжкой обеспечивает лучше, чем в среднем крестьянском доме питаются. И за здоровьем следить велит. Лекарь у них даже имеется. Бездарный и пофигист – Варвара и то лучше с внутренними хворями справляется. Но такое измождение проглядеть…
– Воды… во рту сушит, – подал голос Авдей.
Алёнка схватила кружку со столика, на котором была приготовлена еда и склонилась над мужчиной:
