Текст книги "Горных богатств Хозяйка (СИ)"
Автор книги: Елена Савская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 20 страниц)
Глава 3
Долго мыться в бане Алёнка не собиралась. И об этом сразу сказала ближайшей Малаше.
– Как угодно, – девушка мило улыбнулась, и все Малаши веники берёзовые обратно на полок отложили.
Малаши эти вообще подозрительно часто улыбались.
Когда Алёнка вытерлась сухой холстиной и обмоталась в неё, одна из помощниц, что успела уже рубашку да сарафан натянуть, подошла к двери и быстро произнесла пароль. Алёнка попыталась запомнить и проговорить его про себя, но запнулась уже на пятом символе, и даже общее их количество сосчитать не смогла.
На кровати лежало новое платье цвета розовой фуксии, расшитое спереди прозрачными кристаллами. От подобных расцветок Алёнка успела отвыкнуть и, поразмыслив, поняла, что в этом мире ни у кого такой ткани не видела. Платье фасоном напоминало Хозяйкин приталенный сарафан, только с пришитыми рукавами и без декольте.
«Это она правильно сделала, что платье закрытое дала. Мало ли сквозняк, а я с голой грудью». Полушутками Алёнка пыталась избавиться от тягостного ощущения, которое осталось у неё после первого разговора с Хозяйкой.
Намерения нечисти были совсем непонятны. А эти намёки насчёт ценности жизни Артёмки и каких-то там тысяч людей, и вовсе приводили в ступор. Для неё важнее сына никого не было. Даже Авдея, при мыслях о котором учащалось дыхание, и краснели щёки, Алёнка готова была оставить в 18 веке. Лишь бы вернуться обратно.
«И какое мне дело до жизней людей незнакомых?»
– Косу заплести? – спросила Малаша в жёлтом сарафане.
Алёнка потрогала спутанные сырые волосы и ответила:
– Так оставлю, пусть высохнут.
– Оделась, Алёнушка? – Хозяйка будто из-под земли выросла.
– Кажется, да, – Алёнка повернулась к зеркалу.
Малаши застёгивали последние пуговки на узких манжетах выданного платья.
– Спасибо вам, девушки. Идите, порезвитесь на травке, – Хозяйка, кажется, пребывала в благостном настроении.
Миг… и не стало Малаш. Только ящерки с узорчатыми спинками по полу забегали.
– Идём.
Алёнка будто очнулась от голоса Хозяйки. «Вот же они были – эти девки… и разом исчезли… Это вообще как?..»
Они вышли из комнаты, и попали в знакомую штольню. Позади каменными перекатами закрылась дверь, а когда Алёнка обернулась, никакого входа уже и не было.
– Ой, – она только сейчас поняла, что даже без факела видит в штольне отлично, как в пасмурное утро.
И в комнате после пробуждения тоже видела. Только из-за всех этих чудес не об том думала.
– Я всё различаю… А как это? – Она оглядывалась по сторонам.
Мягкий свет вкраплений породы на стенах из бледно-зелёного превратился в почти белый.
– Это зрение тёмное. Пока ты спала, я с тобой своей силой поделилась.
Алёнка решила проверить. Она остановилась, закрыла глаза и загадала, чтобы в каменной стене открылась дверь. Да ещё и в ладоши хлопнула, как Хозяйка.
Ничего не произошло.
Только малахитница заливисто засмеялась.
– А ты учишься, это хорошо. Вот только силы в тебе крупица. На здоровье и зрение в темноте хватает. На прочее – нет. Не волнуйся, это не навсегда. Через пять лет клетки организма полностью обновятся, и сила каменная без вливания иссякнет… И ещё. Дороги подгорные абы где не открываются. Существуют карты и схемы силовых потоков. Это если понятным тебе языком объяснять.
– Ясно… – хотя нечего ей было неясно. – А откуда вы…
Хозяйка зыркнула многозначительно.
– Ты, – поправилась Алёнка, – узнала, что я про дверь подумала?
– По губам читать умею. Ты когда что-то загадываешь, так потешно губами шевелишь.
«Всё-то ей шуточки», – от смущения внутри Алёнка проснулась зануда.
– Ладно, идём. Обещала ж тебе палаты свои показать.
И они отправились дальше.
Штольня вскоре закончилась, оборвавшись внезапно за резким поворотом. Впереди открылся знакомый Алёнке лес. Босиком – после бани девушка сняла изношенные лапти, а туфель к платью ей не подали – она готовилась наступить на мягкий мох. Но когда Хозяйка занесла над ним ногу, во мху образовалась узкая тропинка, выложенная простым камнем. Камень оказался прохладным и приятным коже. Алёнка попыталась рассмотреть, надета ли какая-то обувь на Хозяйку, но длинный подол её сарафана расширялся книзу, будто на ободе, и сама она шла так плавно, будто скользила.
Женщины гуляли по лесу. Алёнка наслаждалась тишиной и покоем. Впервые за долгое время ей не приходилось куда-то бежать, держать в голове уйму дел и трудиться до ломоты в спине. А ещё она наконец-то чувствовала себя по-настоящему чистой и одета была не в мешковатый сарафан с вечно мятой домотканой рубашкой, а в красивое платье.
Алёнка шла степенно, как принцесса в волшебной чаще, рассматривала каменные деревья, их кору и листочки резные. Они выглядели, как живые, даже капельки смолы на коре поблёскивали. На кустах цвели звездоцветы, а над ними кружили жучки с горошину и давали мутное свечение. То и дело из травы ящерки показывались. Алёнка заметила, что бегали хвостатые как-то осознанно, будто игру какую затеяли. Нырнут в траву, а луговые цветочки раскачиваются, выдают места, где ящерки резвятся.
– А почему здесь всегда сумерки?
– Почему же всегда? Скоро ночь наступит. Ты весь день проспала… – впрочем, в голосе Хозяйки Алёнка не уловила упрёка. – Так ты уже бывала здесь раньше?
– Во сне видела… А я думала, это ты мне сны про подземелье посылаешь.
– Нет… Но это же чудесно… Дар предвидения… Слабенький, конечно. Может, разовьётся, а может и зачахнет. Не волнуйся, другие способности появятся, – Хозяйка выглядела довольной.
Между тем действительно стало темнее. Будто ночь наступала в пасмурный день. Светлячки на кустах засияли поярче. Их свет и ещё новая способность Алёнки видеть отчётливо в сумраке позволяли не терять тропинку и просматривать лес до самого дымчатого горизонта.
И вот странно – вроде и лес один в один, как настоящий. Но что-то в нём было такое, отчего сразу становилось понятно – неживое место. Хотя и не отталкивающее…
– Хорошо здесь так… – поделилась Алёнка, – будто в ночном лесу, только страха нет… И звёзд на небе не хватает…
– Звёзд?.. Смотри… – Хозяйка слегка хлопнула в ладоши и тотчас все светлячки взмыли ввысь.
И летели вверх до тех пор, пока их свет не начал напоминать звёзды, сияющие в тёмном небе золотыми блёстками.
– Так красиво… Спасибо… – Алёнка любовалась стайками светлячков в сизом «небе».
– Этот лес я давно построила… Ещё когда по верхнему миру скучала…
Алёнка запомнила. Она могла уцепиться за эти слова и спросить нечисть про время, когда нечистью та не была. Но вести серьёзные разговоры в этом месте отчего-то не хотелось.
Вместо этого она осматривалась и прислушалась… Шелестели листочки от лёгкого-лёгкого ветерка, и травинки гнулись, как живые.
– Только в твоём лесу зверя нет, и противные насекомые не ползают, – догадалась Алёнка. – Кроме ящерок и светлячков.
– Это да, поселила сюда только тех, кого очень любила.
– Значит, бабочек ты не уважаешь?
– Их создавать сложно… Гляди сюда, – Хозяйка выставила вперёд ладонь, и сверху на неё спикировала одна светящаяся жужелка.
Алёнка приблизилась к ладони и начала рассматривать светлячка. Жучок с круглым тельцем из прозрачного самоцвета имел забавную закруглённую головку с глазками-бисеринками и шесть ножек. Летал он с помощью двух прозрачных крылышек. И вообще напоминал оживший детский рисунок.
– А камень этот?..
– Жёлтый топаз. Я его сама подсветила, – ответила малахитница. – А в природе светляки страшные и на тараканов похожи.
– Бррр… – усатых Алёнка тоже не шибко любила, и часто просила Варвару сварить отвар для отпугивания домашних насекомых, которым потом стены и пол опрыскивала.
Только смысл? Через несколько дней противные рыжие обратно из леса приползали.
– Лети! – Хозяйка подкинула жучка, тот взмыл и поднимался до тех пор, пока не стал новой звёздочкой.
– А летают они, как пчёлы, на гормонах?
Малахитница звонко засмеялась.
– Какие гормоны? Они ж каменные! Им и крылышки больше для красоты нужны… Ой, насмешила! Ой, не могу! – хохотала она так звонко и так по-девичьи, что если б Алёнка не знала, кто это, подумала бы, что перед ней девчонка подлеток.
Будто читая Алёнкины мысли, Хозяйка подскочила к ней, хлопнула по плечу и глянула озорными глазами:
– Тебе водить! – развернулась и, смеясь, побежала прочь по лугу.
Остановилась, обернулась на Алёнку и крикнула:
– Чего стоишь? Догоняй! И не бойся, в лесу этом нет никого, можно бегать, куда пожелается!
Апёнке и самой вдруг захотелось побегать. Когда она делала это в последний раз? В прошлой жизни с сыном? А когда в полную силу?.. В детстве, наверное…
Она сорвалась с места и помчалась вслед за изумрудным сарафаном, сверкающим самоцветной вышивкой. И когда догнала, так обрадовалась, как давно уже не радовалась – чисто и искренне…
Теперь нужно было убегать от Хозяйки, которая со смехом грозилась догнать, и Алёнка рванула к деревьям. Среди стволов играть было интереснее. И спрятаться можно, и выследить тайно. Она сама хохотала, как ненормальная. Убегала и догоняла. Это было так здорово! Вот правда, как в детстве. И теперь она даже жалела, что не ходила ни игрища с хороводами.
Она бегали так уже прилично по времени. Алёнка раскраснелась и запыхалась, а нечисти хоть бы что! В какой-то момент гостья зацепилась длинными волосами за сухую ветку куста, и Хозяйка, бросив игру, подошла, чтобы помочь выпутать все тонкие прядки.
– А давай расчешу, да косу заплету. С косой оно знаешь ли, сподручнее.
Алёнка потрогала подсохшие, но всё ещё спутанные волосы.
– Почему бы и нет, – уселась она на мшистый камень.
Хозяйка достала из складок юбки частый гребень и начала медленно вычёсывать гладкие Алёнкины волосы.
– Мама моя всегда мне косы заплетала… Это сейчас девушкам одна коса положена, а женщинам – две, но вокруг головы да ещё и платком укрытые. А у нас с детства можно было хоть с десятком косиц ходить. И никто супротив слова не скажет. Мы были свободными от обрядов и обычаев…
Повисла тишина, в которой Алёнка смотрела на звёздное небо и больше не думала ни о чём печальном или серьёзном. Хозяйка запела приглушённым голосом на незнакомом Алёнке языке… Мелодия переливами уносилась ввысь, и возвращалась тихими волнами эхо, напоминая, что не в лесу они сейчас находятся, а в огромной-преогромной пещере под толщами земли… Казалось, и деревья шелестеть перестали – прислушались. И ящерки бросили игры, прибежали, кругом уселись, а глазки их бусинки так и блестят…
– Красивая… Это твой родной язык? – спросила Алёнка, когда песня была окончена.
– Ага… Знаю, что историю мою хочешь узнать. Длинная она… Начало сейчас расскажу…
Хозяйка вздохнула, а Алёнка вся обратилась в слух.
– Родилась я в местной пещере. Сейчас уж нет её, от времени засыпало. Да и невысокая она была. И сколько помню детство, под каменными сводами мы только ночевали и дни коротали в морозы. Ещё мама моя готовила там в непогоду… Сколько еды за всю жизнь перепробовала, а мамина похлёбка всё равно вкуснее… И лепёшки у неё чудо какие выходили. А если братцы мёду добывали – так вообще праздник. Праздников мы, кстати, мало отмечали. Всё больше свадьбы да рождения, солнцевороты ещё… Жаль, что мёд только летом бывал. К холодам его, обычно уже и съедали… Зато с теплом снова наступало приволье… Потому и ждали всегда равноденствия. Как отметим его, так солнышко наподольше гостить остаётся. Только в ночь эту нельзя было спать. Собирались мы вокруг костра, с семьями соседними. Пели, танцевали, играли да сказы слушали. Про охотника удалого да смелого, про Змея, что золотом ведает, про зверя невиданного подгорного с огненными ушами. И про горного духа, что живёт под землёй, одной рукой зверя своего гладит другой – горы держит, дома наши каменные от обвалов защищает. В других горах и пещерах тоже люди жили. Ночами их костры издалека искорками светились. Между собой мы дружили, в гости ходили, и всегда друг друга выручали. А иначе никак. Край наш хоть и красив, но суров…А потом орды татарские стали набеги совершать. Они незадолго до этого башкиров захватили, обложили их данью немыслимой. Да разве ж много бывает богатства? Прослышали они, что в землях здешних много золота лежит и камней самоцветных. Да что золото? Рудами медными эти горы богаты. Видела синие туманы? Дедушка бывало, сказывал, что это – правильный знак. Сейчас уж я знаю, что синие туманы в тех местах бывают, где меднорудные скопления на поверхность выходят. Про медный купорос слышала?.. А вот отец мой с мужами соседскими просто брали с земли куски камня, краснотой и зеленью отливающих, плавили их в печках по особому сложенных и отливали топоры и ножи, ложки ещё, бывало и украшения для женщин… Про татар-то давно нам весточки доходили. Наш народ на дорогах дозоры расставил. В один день и пригодились дозорные. Зажгли костры сигнальные, люди в пещерах поняли, что захватчики жестокие близко уже…Родные мои вещи самые нужные похватали и в бега. И меня бы забрали, да приболела я шибко. А шли пешими, если б несли, убежать далеко не успели. В самой-то суматохе со сборами вышел из горы дух. Не великан то был, а женщина красоты невиданной. Обещала она обо мне позаботиться, вылечить и выпестовать. Так я здесь и очутилась…
Тонкие пальчики ловко доплели длинную косу, кончик её Хозяйка украсила металлической заколкой с бубенцами.
– Принимай работу, – Хозяйка закинула косу Алёнке на правое плечо.
Та с удивлением трогала плотно сплетённые волосы. «Толще коса моя стала и тяжелее».
– А скажи, – Алёнке не терпелось удовлетворить своё обывательское любопытство.
– Это ваш народ чудью звался? Про них ещё легенды ходят, будто под гору все ушли и богатства свои туда же забрали.
Хозяйка рассмеялась.
– Никакой чуди отродясь на здесь не было… Разные племена места эти населяли. Одни другими сменялись. Чудными другие существа были. Те пришли сюда малым числом. Но про них тебе после скажу… А мои родные по всему Каменному поясу да по Сибири рассеялись. Растворились, забыли старые времена и живут теперь, происхождения своего не зная… Ну хватит, пойдём лучше прочие мои владения смотреть, – свернула разговор Хозяйка, – Только прохладнее там, одеться бы надо.
Она хлопнула в ладоши и будто из-под земли выросли Малаши с летниками и сапожками, подбитыми мехом, на вытянутых руках.
Глава 4
Светляки снялись с «неба» и следовали за Хозяйкой и Алёнкой, помогая освещать пещеры и переходы, где зеленоватая порода не проглядывалась.
Из леса Хозяйка вывела Алёнку в пещеру. А потом в ещё одну и ещё…
Напоминали подземные полости рты гигантских чудовищ, усыпанные сверху и снизу рядами длинных зубов. Иногда эти зубы срастались и образовывали целые колонны. Между каменными наростами на дне пещер разлеглись вывороченные глыбы. По всей видимости, периодически они обрушивались сверху, и Алёнке было не по себе.
«Упадёт такая, мокрого места не останется».
– Не бойся, Алёна, я же рядом, – будто прочитала её мысли Хозяйка. – Смотри лучше, по сторонам, вон там изумруды у меня имеются… – показывала она на скопления прозрачных камней цвета зелёной травы в стенах. – А вон там аметисты…
Фиолетовые камушки, сидящие в серой породе, мутноватые и будто полинявшие, смотрелись не так впечатляюще, как в ювелирных украшениях.
– Правильно думаешь, – подтвердила Хозяйка её догадку. – Они при обработке совсем по-другому выглядеть начинают. Как и яшма. Будет лежать на дороге, пройдёшь мимо рябого камушка, даже не взглянешь. А если шкатулку гладкостенную из яшмы сделают, или фигурку какую, залюбуешься… И слои все увидишь, и переливы… Пошли, бериллы тебе покажу… – Новый переход вывел путниц в другую пещеру. – Если возьмёшь в руки кусочки берилла и лазурита, их спутать лёгко, потому что, по сути, это – одно и тоже. Но лазурит мастера особо выделяют за прозрачность и насыщенный сине-голубой цвет. С изумрудами так же, хотя по составу все трое одинаковы… И всё же, бериллы я больше люблю. – Хозяйка указала на сероватую глыбу, посыпанную сверху мутноватыми голубыми бочонками. – Для поделки все эти вкрапления железа, пузырьки газов и звёздочки от повреждений – всего лишь брак. А для меня – история жизни кристалла…
Следующая пещера оказалась, будто покрашена неровными мазками розовой, чёрной и светлой краски. И очень впечатлила Алёнку.
– Это родонит – марганцевый минерал.
Алёнка рассматривала хаотичные переходы розового цвета в малиновый, и даже вишнёвый, а потом резко в чёрный.
– Я такие бусы у Малаши видела. Ей Демид подарил перед свадьбой. Так она их просто камнями с краснинкой называет… А они вот, оказывается, какие… От природы марганцовкой окрашены.
Хозяйка улыбнулась.
– Пошли в самую любимую тебя отведу…
Хороши были каменные палаты Хозяйки. Но чтобы добраться до каждой новой пещеры со скоплениями камней и минералов, приходилось делать переходы в земных полостях, ничем не примечательных, кроме низких сводов, торчащих сверху сталагмитов и наваленных всюду булыжников.
– И правда красиво, – ответила Алёнка, рассматривая красно-зелёные стены любимого хозяйкиного места.
Одна сторона грота была преимущественно красно-бурого оттенка, другая – покрыта зелёным налётом. Цвета эти постепенно перемешивались друг с другом на потолке, образуя причудливую мозаику. То красные цветы на зелёном поле распускались, то зелёные на красном.
– Гематитовые руды, с медью и малахитами… И знаешь, покраснее камушки в хозяйстве имею – альмандины, гранаты да крокоиты те же… Но эта бурая краснота всех милее… А про зелёную стену даже рассказывать не буду, сама видишь.
– Вижу… малахиты… Необычная пещера… А мне одна из прошлых очень понравилась. Где стены цвета кофе с молоком и будто золотистым стеклярусом вышиты.
– А, та из шпата со слюдами, – отмахнулась Хозяйка. – Посмотрим, что ты на это скажешь, – и малахитница топнула ногой…
Что-то хрустнуло внутри стены пещеры, от пола до потолка образовалась тонкая трещина. Посыпались куски и кусочки породы, Алёнка вскинула руки вверх, инстинктивно пытаясь защититься от отскакивающих камней, и закрыла глаза от страха.
Хозяйка расхохоталась, но Алёнке было не до смеха.
Как только движение стены прекратилось, и последний камешек подкатился к её ступням, девушка смогла отнять руки от лица и посмотреть вперёд.
Сквозь проход, достаточно широкий, чтобы в него прошла Хозяйка со своей широкой юбкой, виднелась пещера, покрытая множеством лазоревых кристаллических наростов. И когда женщины вошли внутрь, у Алёнки глаза загорелись от этого сине-голубого великолепия, сверкающего в тех местах, где светляки пролетали мимо.
– А если бы стену не раскрыла, обходить нам долго пришлось, – пояснила Хозяйка.
И зарождающаяся обида исчезла – оно того стоило.
– Тут пегматиты у меня с гранитами – для бериллов и аквамаринов раздолье. А ещё немного сапфиров есть. Но они, как и аметисты мутные и серым разбавлены, так что в глаза не бросаются.
Алёнка ходила мимо сверкающих гладкими гранями голубых кристаллов и думала, что ничего красивее в жизни не видела.
Оказалось – она ошибалась.
Тонкая тропинка между высоченными стенами и огромными булыжниками уводила их из синей пещеры и приближала к источнику какого-то странного шипения. Чем ближе они подходили к нужному месту, тем громче становился странный равномерный шум. Толи гул, то ли плеск воды…
Наконец, они пришли. И Алёнка просто лишилась дара речи.
Открывшуюся из-за камней пещеру природа вырубила внутри какого-то гигантского прозрачного камня, подбеленного молочными разводами. Оттого казалось, что стены грота, дно и полоток покрыты толстенным слоем обыкновенного льда. То там, то здесь диковинными цветами распускались друзы прозрачных кристаллов. Но не каменный лёд поразил Алёнку – из широкого приплюснутого тоннеля под самым потолком дальней стены вырывались и падали на острые белые обломки мощные потоки подземной реки. Воды её – могучие, студёные с шумом разбивались на несчётное количество блестящих капель. Сверкнув, они падали вниз, в голубеющую на самом дне чашу, чтобы потом размеренно вытечь глубокой рекой уходящей в разлом на левой стене.
Алёнка смотрела, как заворожённая на подземный водопад в снежной пещере, и казалось ей, что не из воды это чудо природы, а из бриллиантовой крошки создано.
– Это кварц? – спросила она наугад про стены.
– Хрусталь преимущественно. Ещё топазы, бериллы и слюды. Но что где, тебе будет сложно увидеть… Нравится? – приглушённо спросила Хозяйка. – Это место долго моим любимым было.
Алёнка погладила ближайшее соцветие кристаллов, каждый из которых не превышал по толщине её мизинец, и призналась:
– Я когда-то мечтала, чтобы у меня серёжки из горного хрусталя были.
– Серёжки?.. Их легче лёгкого изготовить.
Когда Малаша выросла перед ними, будто из-под земли, Алёнка поймала себя на мысли, что перестала удивляться этим волшебным появлениям.
Хозяйка легко, будто мел, отломила пару кристаллов из друзы и протянула помощнице.
– Отдай мастерам. Пусть серёжки Алёне сделают.
Малаша широко улыбнулась, поклонилась, скукожилась в ящерку с девичьей головой и убежала куда-то по узкой тропинке.
– Нам тоже пора, – Хозяйка лениво потянулась. – Перекусить уже хочется.
Обратный путь в Алёнкину комнату занял всего минут десять.
«Может, шли мы кругом? А может, открыла Хозяйка какие-то свои тропы… С этими самыми силовыми потоками…»
Вообще, чем больше Алёнка думала о происхождении данного вида нечисти, тем чаще приходила к выводу, что никакого волшебства и в помине нет. А есть некие физические законы, не исследованные человечеством даже в начале 21 века. И все чудесные явления, которые она увидела под землёй, будут объяснены и возможно воссозданы учёными будущих столетий. Хозяйка всё говорила про что-то… И Алёнка, вынырнув из потока собственных мыслей, услышала:
– Подводные реки силой обладают немалой. Помни об этом, Алёна. И сила у них не магического толка, а самого что ни на есть материального. Мощный поток сносит горы и топит высокие гроты, смывает слои плодородной земли и губит имущество людей, не готовых встретить стихию… А они никогда не готовы… Честное слово, как дети малые…
– Да ещё и подневольные. Где им сказали, там посёлок и поставили, – огрызнулась Алёнка, защищая обычных крестьян и рабочих.
– Так я про тех и говорю, что властью облечены. Большие дети играют с большими игрушками… За ними особый присмотр нужен.
Они вошли в знакомую Алёнке штольню с зеленоватым светом породы, только леса по пути уже не встретили.
– Свет этот я сама для себя сделала. Скучно было однажды, вот и попробовала силу в каменный коридор запустить. Кристаллы и зёрна минералов хорошо её приняли, накопили и излучают, как задумывала. Сплошные же породы устойчивее оказались. Пришлось основные коридоры немного перелицевать.
На обед у малахитницы подавали тыквенную похлёбку с морковкой и луком и рыбный пирог. Запивали всё это женщины травяным чаем, которые Хозяйка любила, так же как и Варвара Степановна. А закусывали привычными уже лесными ягодами.
– Так откуда здесь ягоды в мае? – поинтересовалась Алёнка.
– Из ледника, – пожала плечами Хозяйка. – Холодильника, по-вашему. А ты что подумала? Что я их из молекул как-нибудь складываю?.. Из неорганики органики не получится. Живое я только поправить могу, и то при строгом соблюдении множества индивидуальных условий. Зато с не живым по-всякому можно забавляться. Могу платье себе поменять, причёску, цвет волос и даже лицо…
– Правда? Значит, этот твой облик – не первоначальный?
– Конечно. Мне почти пятьсот лет, а сарафаны такие совсем недавно в моду вошли.
– Ого… А какая ты раньше была?
– Про то вспоминать не люблю. Загадай лучше любого другого человека, если видела его хоть однажды, смогу стать такой же.
Алёнке так понравилась эта игра, что она даже на месте подпрыгнула и от нетерпения в ладоши захлопала.
– Превратись-ка ты Хозяюшка… В Варвару Степановну!
Алёнка моргнула, а через миг пред ней стояла травница, какой она её помнила – в синем сарафане и сером платке на голове.
Алёнка так и ахнула.
– А теперь… Хочу чтобы стала ты царицей Екатериной Великой.
– Это которой? – спросила Хозяйка голосом Варвары Степановны.
– Которая сейчас на троне Российском… сама-то я её вживую не видела.
– Немного потеряла, – Хозяйка обернулась вокруг своей оси, и из сарафана будто выпрыгнули широкие парчовые шижмы, а плотное тело, обёрнутое в корсет, стало голым в районе глубокого декольте.
Впрочем, декольте это было завешено десятком жемчужных колье.
Алёнка только вздохнула и рот рукам закрыла – наружу рвалось «О, боже!». Но вовремя вспомнилось, эти две силы рядом несовместимы. Молча смотрела она на женщину, оставившую глубокий след в истории. Лет сорока, с волосами ещё не седыми, но запудренными «до седины». Тонкий нос и тяжёлый подбородок. Внимательные миндалевидные глаза, со слегка опущенными вниз внешними уголками.
– Ууух… Это она?..
– Это я, – ответила Хозяйка своим девчоночьим голосом и проступила сквозь оболочку императрицы. – Кого ещё увидеть желаешь? Только давай красавицу на этот раз.
– Красавицу… А Анжелиной Джоли можешь стать? – хохотнула Алёнка. – У меня дома постер на стене висел, в зеркале отражался.
– Аа, эта женщина в открытом платье? Отчего ж? Смотри…
Малахитница закрыла глаза, развела руки в стороны и… На плечи её упали мягкие каштановые локоны, губы стали полнее, на над томными глазами проявились черные стрелки. Платье сузилось и поменяло цвет на винный. И рукава с бретельками исчезли, оголив безупречно белые плечи и руки. На лицо это была самая настоящая Анжелина…
Хозяйка, рассмеялась, глядя на удивлённую Алёнку, и вернула себе прежний облик, но открытое винное платье оставила и волосы длинные распущенные. Всё это очень ей шло, только вот…
– Что это?.. – Алёнка только сейчас заметила, что по белой коже груди, плеч и рук Хозяйки пошли тонкие трещинки…
Выглядело это так странно, так неестественно… Будто и не женщина перед ней, но статуя, хоть и искусно из камня вырезанная и раскрашенная…
Алёнка потянулась к ней и коснулась тонкого плечика.
– Холодная… – она отпрянула, только сейчас в полной мере осознав, что перед ней не человек.
– Ой, – взглянула на свою кожу малахитница и, будто извиняясь, пояснила. – Подогрев закончился… Силы к концу подошли… А раз так, значит время пришло о самом главном тебе рассказать.
Хозяйка изящно уселась за стол и позвала Малашу.
– Вина принеси… Садись Алёна, – обратилась она к своей гостье.
Та молча рухнула на стул. От волнения кровь прилила к лицу и руки вспотели…
