Текст книги "Тайна моего дома (ч. 1, 2) (СИ)"
Автор книги: Елена Белая
сообщить о нарушении
Текущая страница: 27 (всего у книги 50 страниц)
Глава 11
«Утро добрым не бывает!» – сегодня я начала познавать эту истину сразу после пробуждения. Голова гудела, во рту была пустыня, а все внутренности дребезжали, как у столетней (хотя, кто его знает, как там дело обстоит у столетних, с такими «отрывами» я ведь могу и не дожить до сей чудесной даты).
Что удивительно, спала я в собственной постели, поперек, заботливо прикрытая одеялом, полностью одетая, только без обуви и, что характерно, одна. По крайней мере, об одном наиважнейшем моменте для каждой похмельной девушки, с полным отсутствием воспоминаний, я могла не волноваться. Или все же волноваться? Голова ответила набатом на мою попытку покопаться в остатках памяти. Ладно, надо будет как-нибудь ненавязчиво разузнать о вчерашнем вечере, ну, хотя бы у той расторопной служанки, которая помогла мне с ванной вчера.
За окном было уже достаточно светло, но меня почему-то никто не приходил будить. Не могли же меня оставить на постоялом дворе в отместку за плохое поведение и уехать, ведь так? Хорошо, что я не успела испугать этой новой мысли, выплывшей из тумана моей похмельной головы, потому что раздался звук, поворачивающегося в замочной скважине ключа и… «в светлицу входит царь, стороны той государь…», и «чело его было зело сурово» (и до чего же хорошо выглядит, гад!). Спряталась под одеяло, то ли от стыда, то ли от страха перед расправой.
– Доброго утра желать не буду, – сообщили мне после выразительной мхатовской паузы.
– Ага, – невнятно буркнула я из своего укрытия.
– Голова-то болит? – гаденько поинтересовались тут же.
– Ага, – вновь молвила я, стараясь сразить кое-кого наповал своим многословием и содержательностью речи.
– Лечиться будем или подождем, пока само рассосется?
– А это лечится? – с интересом высунула нос наружу, тем более, что уже начала немного задыхаться под толстенным одеялом. Голова тут же отозвалась острым уколом в районе правой лобной доли. Почему я помню, как называется эта часть моего многострадального тела, но совершенно не помню, что делала после того, как жахнула стаканюгу жменя.
– Иди сюда горемычная, – меня за ноги подтащили к краю кровати, подавив на корню жалкие попытки отползти назад. – Будем тебя реанимировать, хоть и не заслужила этого. Ну да, человеколюбие и таким «сухарям» как я, не чуждо.
Неужели я его вчера еще и обзывала «сухарем»? Вот это я зря, ни к чему его наводить на ненужные размышления.
Тем временем объект этих мыслей наклонился и приложил прохладные пальцы к моим ноющим вискам. Пришлось временно задержать дыхание, чтобы мой спаситель не пал смертью храбрых, сраженный ароматом, идущим от меня. И это был далеко не анис, надо заметить.
Почувствовала тоненькую струйку тепла, проникающую под кожу и тут же моментальное облегчение, такое ощутимое, что я застонала от счастья. Теперь вертикальное положение мне уже не казалось столь пугающим. Пугающим был многозначительный взгляд, направленный на меня, видимо, с целью доведения, до значительно просветлевшего сознания, всей глубины его падения и морального разложения.
– Ну, что ты мне хочешь сказать? Я слушаю, – с тяжким вздохом приняла сидячее положение, чтобы быть с учителем на равных, ну, хотя бы попытаться быть.
– Надеюсь, ты понимаешь, что делаешь… Ведь рано или поздно, но авансы приходится оплачивать, – и что должна означать сия загадочная фраза? Кажется, на твоей репутации, Ася, образовалось темное пятно, неясной этимологии. Мужчина помолчал, давая мне возможность осмыслить сказанное. И что мне прикажете отвечать, если я вообще ничего не помню? – Ладно, уже большая девочка, сама разберешься. Собирайся, через час выезжаем.
Маг ушел, оставив меня в растерянности. Когда, по истечении пятнадцати минут и ряда гигиенических процедур, я вышла из своей комнаты, то была сразу же схвачена в крепкие объятия. Марко! Охохоюшки… Ася Сергеевна, какая же вы дуррра! Меня чмокнули где-то в районе щеки, поскольку я ловко сумела вывести свои губы из-под удара. В отличие от одной незадачливой пьяницы, некоторые товарищи слишком хорошо все помнили.
– Как спалось, красавица? – ничуть не смущенный неудачей при поцелуе, парень прижал меня поплотнее сильными руками. Уперлась ладонями в грудь, пытаясь сохранить хоть какую-то дистанцию, и мысленно зарыдала: «Вот она – расплата!».
– Хорошо спалось, – сообщила я, пытаясь выбраться из захвата, но лучше бы я этого не делала. Мои манипуляции привели совершенно к противоположному результату. Я почувствовала как в районе моего живота, прижатого к активному поклоннику, начинает происходить некоторое шевеление и уплотнение. Черт! Мне, конечно, льстит и все такое, но я совершенно не готова к подобному повороту сюжета. Руки Марко двинулись вниз, захватив мои ягодицы в плен, губы скользнули по виску легким прикосновением, поймали мочку моего уха и слегка потянули. Вопреки всему, тело отозвалось на ласку. Пусть кинет в меня камень та из нас, которая после долгого периода воздержания, хотя бы на одну секундочку не позволила бы себе насладиться такой открытой, яркой страстью привлекательного мужчины. Но, к сожалению, мне нужен был совсем не этот мужчина, не эта страсть. Подмена дала бы разрядку телу, а сердцу только горечь и стыд.
– Прости меня, но я не могу.
– Я понимаю, сейчас не время, но вечером… – жарко прошептали мне, продолжая любовную игру. Ох ты, Боже мой!
– Ты не понял. Я совсем не могу, – с нажимом произнесла я, наконец, найдя в себе силы оттолкнуть парня. Я видела как моментально потемнели от боли глаза, а на лицо исказила злоба. Марко шагнул от меня в сторону, словно опасаясь, что может совершить какой-нибудь опрометчивый поступок.
– Это все из-за него да? Значит, ты просто использовала меня, чтобы заставить его ревновать, так? – процедил парень через плотно сжатые губы. Весь словно натянутая струна, даже было видно, как под кожей ходят желваки, когда он стискивает зубы. Что же ты наделала, Ася? Зачем потопталась в этой чистой душе? Какие мне найти слова, чтобы объяснить этому замечательному мальчику, что я не хотела его обидеть, что я сама как раненое животное, готова забиться в любую щель и скулить? Не могу же я ему признаться, что даже не помню, что между нами происходило вчера, от этого будет только хуже. – Неужели ты не понимаешь, что не нужна ему? Проведет с тобой одну, ну может, две ночи и все…
– Я не использовала тебя и не заставляла его ревновать. Знаю, что мне ничего не светит, знаю, что ему не нужна. Но я люблю его. Просто люблю, и с этим уже ничего нельзя поделать. Я просто буду рядом, пока у меня есть такая возможность, – оперлась на стену и на мгновенье прикрыла веки. Только бы не заплакать. – Ты мне очень нравишься и мы даже могли бы с тобой переспать, но это не принесло радости, ни тебе, ни мне. Прости меня, Марко. Если можешь, прости.
– Я не хотел с тобой просто переспать, Асиена. Я хотел с тобой разделить мой путь, – зло бросил Марко и сбежал по лестнице вниз, оставив меня с открытым ртом. Это был удар ниже пояса. Сползла по стеночке вниз, посидела. Почему в жизни не бывает просто…
Когда нашла в себе силы «выйти в люди», оказалось, что уже почти все поели и готовы к отъезду. Ответив вымученной улыбкой на приветствие запоздавших охранников и Гмырха, принялась торопливо за свой завтрак, который уже был весьма далек от горячего (оказывается, Вал оказался столь любезен, что оплатил питание для всей нашей честной компании. Видимо, и с ним мы успели породниться). Зал почти опустел, следовало торопиться, но не удержалась и заловила служанку у двери в кухню. Опять монетка в жадную ладошку и короткий, но впечатляющий рассказ о собственных похождениях уже радует мой слух. Перетанцевала со всеми, пила по-черному, боролась на руках, играла в «Передай, Бог знает какой фрукт, с помощью колен» и… конечно, апофеоз! – Марко и я в страстных объятиях на крыльце таверны, откуда была унесена учителем, перекинутая через плечо в бессознательном состоянии. Ничего себе как меня от поцелуев-то жахнуло! Пунцовая от стыда поплелась на улицу, стараясь смотреть строго под ноги, ну, это… чтоб не споткнуться же.
А там мне были искренне рады, как могут быть рады только давнему другу и верному собутыльнику. Меня хлопали по плечам, незлобно шутили на счет вчерашних посиделок и сегодняшнего здоровья, помогали с седлом и сумками. Оказалось, для того, чтобы стать этим людям близким и понятным человеком, надо всего лишь выстоять рядом с ними плечом к плечу в трудный час и потом весело отпраздновать это дело. Я оглядела, окружающие меня лица: не выспавшиеся, со следами удачной пьянки, заросшие щетиной, но такие дьявольски милые, и расплылась в широченной улыбке, сторицей возвращая подаренные мне крупинки близости. Заметила как смотрит на меня Марко. Тот, пойманный на месте, сразу же отвернулся, всем своим видом показывая, что «не дождетесь!». Рассмеялась. «А этот мир не так уж плох, главное, найти возможность для исправления ошибки, и еще… главное – постараться выжить. Всем нам… очень постараться».
Изя нетерпеливо перебирал копытами в ожидании, когда же, наконец, хозяйка обратит внимание самого классного чувака среди всех этих дядек. И тут же привычно кинулся в меня образом – сердитый Марко, со всей дури молотящий дерево около конюшни. «У тебя, мой хороший, просто ужасно глупая хозяйка. Делай на это скидку, хорошо?». Ответом мне послужило полное недоумение, поскольку арс никак не мог связать воедино парня, по неясной причине столь сильно осерчавшего на деревце, и умственные способности своей хозяйки. Зато он почему-то умудрился свести в один образ расстроенное лицо Райна и меня, в совершенно нетрезвом виде, отплясывающую Кан-кан посередине двора в общей сцепке с десятком охранников обоза. Нет, я больше не желаю знать никаких подробностей, и жмень этот подлый в рот мой больше ни ногой!
Я оглянулась на мага, уже сидевшего на Летящем. По нему нельзя было догадаться, в каком он пребывает настроении и о чем вообще думает. Постаралась принять такой же независимый вид. Изя с неподдельной радостью стал транслировать мой нахохлившийся, помятый вид. М-да… Сдулась и дала команду занять положение для посадки своей важной персоны в седло.
Поскольку выехали мы намного позже обычного, то было необходимо наверстать упущенное за счет увеличения скорости передвижения. Чем дальше к югу уводила нас дорога, тем более разнообразной становилась природа. Растения удивляли обилием плодов невообразимого цвета (и ведь никто не собирал их в корзинки, не вгрызался в их аппетитную мякоть зубами, вся эта роскошь радовала глаз, но была противопоказана желудку), формами листьев, изгибами стволов. Осень и здесь постепенно вступала в свои права, уже не было той жары, как в начале нашего путешествия, но температура была на редкость комфортной. Как я поняла особой зимы на Лидии и не бывает, поскольку светила не дают остывать поверхности земли. Они просто притушивают свой свет, словно отдыхая перед очередным сезоном созревания, чтобы потом с новыми силами трогать жителей этого мира своими разгоряченными ладонями.
Благодаря лечению чувствовала я себя хорошо, но только физически, так как угрызения совести от меня никуда не делись. Две широкие спины, маячившие в разной степени удаленности, но как назло, впереди (прям, сговорились), казалось всю дорогу выражали молчаливый укор. Одна спина, натянутая, напряженная, сообщала о своей обиде, напрасной надежде, она даже злилась на бедную Асю, изредка передергивая плечами. Другая, расслабленная, чуть сгорбленная, демонстрировала бездну разочарования, сочилась горечью и еще какой-то неопознанной мной эмоцией. Мне хотелось подъехать к этим разговорчивым спинам. Одну пощекотать, так чтобы она расслабилась, чтобы вновь стала беззаботной и по-детски порывистой. К другой хотелось прижать ладонь, где-то там между лопаток (где раскинулись крылья, увы, не способные поднять его ввысь), забрать себе хотя бы часть непомерного груза ответственности, который она взвалила на себя, забрать сомнения и неуверенность, запрятанную глубоко внутри. Да что там… Мне просто хотелось прильнуть к этой спине, задрать вверх мешающую одежду и прирасти к коже кожей, к душе душой. Но я ничего этого не сделала…, продолжала молча ехать и давиться стыдом, вязнувшим на зубах.
На привале, который Вал устроил у небольшого озерца на поляне, специально вырубленной для подобных стоянок еще несколько лет назад, я попыталась поговорить с Марко, но мне достался только рассерженный взгляд и, брошенное через зубы, «Отойди!».
Я понимала, что все это вполне заслуженно, но легче от этой мысли не становилось. Кажется, все окружающие (которые по идее должны были заниматься приготовлением пищи, проверкой повозок и прочими незатейливыми радостями отдыха, но реально исподтишка наблюдали за перипетиями наших отношений с Марко) заметили, как меня отшили. Положительных впечатлений, как вы понимаете, мне это не добавило.
На плечо легла тяжелая ладонь. Вал приобнял меня и увлек в сторону от любопытных ушей.
– Не торопись, дочка. Дай ему время, – лицо, покрытое сеткой глубоких морщинок и мудростью, прожитых лет, смотрело на меня с сочувствием. – Он в таком возрасте, когда каждое увлечение кажется самым сильным и непременно на всю жизнь. Идеалист и романтик, ребенок, который привык, что его просто не могут не любить. Ему трудно смириться с тем, что в жизни не все дается сразу и легко. Он усвоит этот урок, переживет его и пойдет дальше. Только не спеши, жди, когда он даст знак, что готов принять твой выбор.
– Если бы вы знали, какой виноватой я себя чувствую за то, что позволила себе такое поведение, – покаялась я.
– Да знаю я. Ты же, как раскрытая книга, вся наружу, на излом, – Вал по-отечески потрепал меня по щеке шершавой ладонью.
– Это что, настолько плохо?
– Это хорошо, потому что искренность – это то, что я больше всего ценю в друзьях. Это плохо, потому что ты все пропускаешь через сердце, а оно может не выдержать такого не бережного отношения. Раны рубцуются, рубцы черствеют. Мне бы не хотелось, чтобы ты зачерствела, Асиена. Учись отстраняться, не прогорать дотла каждый раз, и тогда тот свет, который привлекает в тебе, сохранится.
Мы вернулись на поляну, где Райн уже разложил на полотенце наш не хитрый обед. Мне под нос подвинули баночку с подозрительным содержимым, со словами:
– Я знаю, ты такое любишь.
Оглядела содержимое, понюхала, было похоже на йогурт. Рискнула попробовать. Ммм…, я и не представляла, как соскучилась по привычной, земной еде. Сливочный. Блаженно прикрыла глаза, смакуя каждую ложку. Удивительно, но на Лидии до этого момента, я не встречала ничего похожего на кисломолочную продукцию. Молоко было, сыр тоже, а вот этого не попадалось.
– Откуда это?
– Попросил у Гмырха, – сообщили мне, задумчиво изучая строение бутерброда. Я тоже поизучала. Ну, за компанию. Ничего особенного, хлеб, какая-то зелень, мясо. И странное смущение на лице.
– Просто взял и попросил? – решила я внести ясность.
– Да, взял и попросил.
– А раньше чего не просил?
– Просил, – изучение бутерброда продолжалось. – Раньше не было нужных ингредиентов.
– Так это… что ли специально для меня приготовили? – не удалось мне скрыть свое удивление. Райн бросил недоеденную еду на полотенце и поднялся, отряхивая брюки от упавших листьев.
– Ну, да… специально.
– Кухарка или сам Гмырх? – вы спросите чего я до мужика докопалась? А я вам отвечу. Если б не это его странное смущение, я бы об этом даже не задумалась. Но тут! Моя женская интуиция, если такая вообще существует в природе, буквально кричала, что дело тут не чисто. Маг молча собирал вещи в седельные сумки, все более усугубляя мои подозрения. – Так кто приготовил-то? Рааайн?
– Я приготовил! – гаркнул на меня учитель, так, что я даже подскочила от неожиданности. Мамочка дорогая! Для меня… впервые… любимый мужчина приготовил еду! А-ааа! Каких огромных усилий мне стоило не показать своих чувств, вы даже не представляете, но справилась.
Райн, после этой вспышки поспешил ретироваться к арсам, но далеко отойти не успел. Воздух рядом с деревом начал искажаться, образуя воронку, из которой вылетел небольшой предмет, внешне напоминавший кусок прозрачного стекла, и упал под ноги к магу. Кажется, Лесс решил напомнить о своем существовании. Учитель, наклонился за кристаллом и сжал его в свободной руке. Когда облачко всосалось в ладонь, я обратила внимание, как резко заострилось лицо Райна, нахмурились брови, а губы вытянулись тонкой нитью. Невольно его глаза метнулись ко мне и тут же сразу спрятались под прикрытыми веками, но я успела заметить мелькнувший в них страх. Страх за меня…
Судя по решимости, которая сразу воссияла на физиономии этого товарища, после военного совета, состоявщегося в этой мудрейшей голове, одну, небезызвестную вам особу, решили оградить от поступившей информации. Но особа мириться с подобным положением дел не собиралась, тем более, если полученные новости действительно касались ее безопасности. Маг стал удаляться от меня, делая вид, что прогуливается. Это с такой-то скоростью!
Но супер-героиня Ася была начеку. Догнала я Райна уже у дальних кустов на самом краю поляны. Стараясь не замечать пристального, чуть ли не болезненного любопытства со стороны всего обоза. Еще бы! С утра только нудная дорога, а тут такая веселуха Асей устроена, то «подлизывание» к Марко, то «танцы» с Учителем. Да, знакомьтесь, я местный клоун! Авации могут подождать.
Ловко поймала за куртку, обхватила рукой за шею и, притянув к себе поближе, зашептала на ухо, стараясь, чтобы любопытствующие не узнали чего лишнего. В тот момент это казалось более естественным, чем молчаливый ментальный диалог, о котором я даже не вспомнила.
– Рассказывать будем добровольно или под пытками? – поинтересовалась я, приблизив губы к Райну.
Как только я выдохнула эту фразу, для того, чтобы продолжить мысль, пришлось заново набирать воздух в легкие. Ох, лучше бы я этого не делала! Потому что вместе с теплым дуновением ранней осени в меня ворвался совершенно одуренный аромат мужчины: терпкий, дразнящий и моментально сносящий крышу. Вместо того, чтобы заняться выбиванием ответа на столь животрепещущий вопрос, я просто уплыла на волне пронзившего меня желания. Такого острого, прошибающего до самой глубины, ударяющего под коленки и размягчающего позвоночник. Попыталась стряхнуть с себя это наваждение, сильно прикусив губу.
– Ася, не произошло ничего такого, с чем бы мы не могли справиться, – сообщили мне тихим голосом, который в этот момент зазвучал как-то особенно проникновенно. Черт, ты же мне совсем не помогаешь!
– Значит, придется пытать, – вынесла вердикт и (это можно объяснить только моим временным помешательством на почве Райна), неожиданно, даже для самой себя, куснула мужчину за мочку уха. Тот дернулся и скосил на меня испуганный взгляд. Судя по всему проверяя степень моей вменяемости.
– Не делай так больше, пожалуйста, – попросил маг, через стиснутые зубы. Неужели так больно укусила? Вроде только прихватила зубами. Глянула на объект, понесший урон – целехонько, даже следа не осталось, чего он тут сердится. Или не сердится?
– Извини, это как-то само собой получилось. Я больше так не буду, – непонятным образом этот спонтанный поступок сумел отрезвить и повернул мысли в нужном направлении. – Итак, это ведь был кристалл от Лесса, правильно?
– Правильно, – вздохнул учитель, смиряясь с неизбежным.
– И он тебя чем-то огорчил?
– Да, огорчил.
– Тааак, уже лучше. Это ведь каким-то образом связано со мной, да? – и тишинаааа.
– Я ведь могу передумать и еще разок тебя покусать. Повторяю. Это связано со мной?
– Лесс сообщил о том, что два дня назад была замечена активность Грани, кто-то отрыл переход. Сначала, эльф не сильно этим обеспокоился, в принципе, не такое уж редкое явление. Однако, потом выяснилось, что недалеко от места перехода, появилась группа хорошо вооруженных людей, среди которых есть маги. Отряд движется на юг, на постоялых дворах активно интересуются всеми проезжавшими девушками– магичками, путешествующими в Мараву. Едут быстро, арсов не щадят.
Чем дольше говорил Райн, тем сильнее я холодела. Все – таки решили меня достать. Послали целый отряд. С магами. Внезапно накатила усталость и безучастность. Прижалась лбом к плечу мага и зажмурилась. Неужели все бессмысленно? Столько уже пройдено, пережито и все зря?
Меня обхватили и прижали к себе, поглаживая спину, носом зарываясь в волосы на затылке.
– Вот поэтому я и не хотел тебе говорить, – снова едва различимый шепот и тяжелый вздох. Молчание и слова, которые заставляют жить и бороться дальше. – Мы справимся. Должны справиться, не раскисай. Судя по всему, они не знают, что я уже перестал быть браслетом. Их будет ждать неприятный сюрприз. Кроме того, мы предупреждены, а, значит, будем готовы.
– Что случилось? – в наш разговор все же решили вмешаться. Марко, собственной персоной. Руки, утешавшие меня, замерли, подумали, потом еще раз подумали и… отпустили.
– Ничего не случилось. Все нормально, – четко, выделяя каждое слово, произнес маг, пытаясь внушить взглядом куда должен пойти сейчас парень. Но тот проигнорировал и слова и то, что пытались до него донести невербально.
– Асиена, что случилось? – теперь уже Марко чеканил слова, вглядываясь в мое расстроенное лицо. Я не могла ему ничего рассказать, просто не имела права вмешивать этого мальчика в нашу историю. Но мальчик был упрям. Давление продолжалось. Не знаю чем бы закончилось наше противостояние, если бы не вмешался Вал.
– Парень, ну ты что? Мало ли что там могло произойти. Тревожные вести из дома, может урожай в этом году не уродился или арс ногу подвернул, всякое ведь случается. Вот и огорчается девушка. Так ведь, Асиена?
– Да, урожай плохой, трудно придется семье в этом году – вынужденно согласилась я, стараясь максимально контролировать свою мимику. Марко неверяще глянул на Райна, требуя подтверждения, тот неопределенно пожал плечами. Типа, понимай как знаешь.
– Урожай, значит… Ну, если вдруг, надо будет помочь с урожаем, то ты обращайся, Ася. У меня все же есть некоторый опыт в битвах за урожай. – очередной пытливый взгляд, Марко разворачивается и уходит к своему арсу, сопровождаемый полным безмолвием. Казалось, что даже птахи решили не мешать нашим разборкам и притихли.
На нас смотрят десятки вопрошающих глаз, но мне нечего им сказать, иногда незнание – благо.
Я понимала, что сложилась довольно гаденькая ситуация. Находясь здесь, мы подвергаем опасности весь караван. Но с этими людьми, у нас гораздо выше шанс выжить. Мне бы очень не хотелось, чтобы мой путь бесславно закончился где-нибудь за пыльным косогором, на дороге чужого мира. Да, и чтобы славно закончился, тоже как-то не сильно желалось. Но подло поступать по отношению к окружавшим меня людям, подарившим мне столько душевого тепла, я тоже была не в состоянии. Об этом столкновении интересов я и размышляла с тех пор, как мы покинули место привала. И, судя по всему, не я одна…
«Ась, нам надо уходить, – донесся до меня голос Райна. – Ребят не хочется подставлять, да и без обоза мы будем двигаться значительно быстрее, может быть получится оторваться. Сегодня переночуем с ними, а завтра утром уйдем другой дорогой».
«А как мы им скажем? – так же мысленно поинтересовалась я, внешне изображая безучастность. – Они же рассчитывают на нашу помощь в пути».
«Придется объяснить Валу, что с нами сейчас гораздо хуже, чем без нас. Думаю, он поймет, хороший мужик. Давай-ка, последи за окрестностями, стельхов еще никто не отменял, а я пока подумаю, как нам действовать дальше».
Нас никто не беспокоил, словно выполняя чей-то приказ. Скорее всего, так и было. Вал оказался намного более многослойным, чем показался нам при первом знакомстве.
Поэтому каждый из нас имел возможность заниматься своим делом: я – совершенствоваться в искусстве зондирования местности, а Райн – мозговым штурмом. Изредка, я позволяла себе немного отвлечься на тех, кто ехал рядом. Марко, по-прежнему был довольно угрюм, но спина уже перестала мне быть немым укором. Парень, с не менее умным лицом, чем учитель, занимался обдумыванием какого-то важнецкого дела. Надеюсь, что никак не связанного со мной.
В непосредственной близости от меня так же курсировали мои подопечные, которых мне удалось подлатать вчера после боя с тварями. Дарай с сыном Гевином как-то ненавязчиво подтянулись поближе, хотя ранее занимали место в хвосте обоза. Создавалось ощущение, что мужчины самостоятельно пришли к выводу, о том, что надо охранять не только товары, но еще и вот эту мелкую сикалявку. Ну вот… из чувства благодарности они уже готовы пойти на многое. И зачем в таком случае я вас спасала, товарищи?
Карету со служанкой тоже переместили ближе к голове каравана. Ванда, была на удивление тихой девчушкой, ее практически не было не то что слышно, но даже не видно, словно карета ехала совершенно пустой. Ни одной жалобы или просьбы. Эта ее неприметность, делала девушку отличной служанкой и давало возможность не плохо устроиться у новых хозяев, которых, несомненно подберет Вал, сразу же взявший ее под свою защиту. Значит, за судьбу этого ребенка можно было сильно не волноваться в будущем.
И вообще, все эти пертурбации, не замеченные мной ранее, несомненно, так же были делом рук вездесущего Вала. Купец, словно сформировал ядро, вокруг которого смогут собраться в случае нападения наши защитники.
Следующим этапом на нашем пути была Аджая. Большая деревня, обнесенная высоким частоколом. Интересно, есть ли в этом мире хоть одно поселение, не знающее что такое нападение, не ощерившееся острыми пиками кольев, не опоясанное по периметру дозорными башнями? Мне очень нравилась Лидия, но я поймала себя на мысли, что не хотела бы, чтобы мой ребенок когда-нибудь пришел в такой мир, где столь мала ценность человеческой жизни.
Аджая гостеприимно распахнула перед нами свои ворота. Село жило в основном за счет подобных торговых караванов, предоставляя все условия для спокойного отдыха и взимая за это свою мзду. Довольно ощутимую, надо сказать, судя по кислой физиономии Вала и в противовес ей, умильно-довольную у старосты поселения.
Вечер прошел в обычной кутерьме, к которой я успела привыкнуть и она уже не вызывала каких-либо переживаний. Сколько ни пыталась растормошить мага, да все без толку. Учитель впал в анабиоз и отказывался из него выбираться. Марко продолжал дуться. Вал о чем-то долго совещался со своими охранниками. Хорошо, хоть Ванда неожиданно разговорилась в процессе вечерней трапезы, а то возникло удивительное желание просто поболтать, ни о чем. Зная, что возможно, никогда больше не увижу этих людей, хотелось как можно дольше побыть в их кругу.
Оказалось, что девчушка была дальней родственницей погибшей королевишны, ее семья жила в крайней нужде, когда та, согласилась взять Ванду в горничные, обучая практически с самых азов, терпеливо и мягко. Дома остались еще три сестренки и два брата, поэтому дорога обратно девушке была заказана – еще один голодный рот вместо денежной помощи. Ванда сильно тосковала по своей хозяйке, к которой успела привязаться за эти два года, но в большей степени ее, конечно, волновало как сложится ее судьба в Мараве. Как я и предположила, добрый купец сумел успокоить девчушку и пообещал свою помощь. Моя собеседница, намолчавшаяся за день и нашедшая в моем лице внимательного слушателя, буквально расцвела на глазах, румянец оживил это миленькое лицо, сделав его довольно привлекательным. В процессе общения, я осознала, что являюсь полным профаном. Меня нельзя представить ко двору, я нарушу все возможные правила и нормы местного этикета, которому, судя по всему, придается огромное значение. Ну, что же быть клоуном, кажется, становится доброй традицией. В конце концов, Райн накоротке с самим королем и, есть шанс, что это сможет сгладить все возможные неловкости.
Рассказывая о всяких мелких дамских штучках, Ванда периодически стреляла глазками в сторону охранников, увлеченных военным советом. Я попыталась отследить, кто же стал причиной столь пристального интереса девушки и, по всему выходило, что этой чести был удостоен… Угадайте кто? Да, да, еще раз да – Марко. Ооочень тебя понимаю, девочка, перед такой бездной обаяния чрезвычайно трудно устоять. Было бы не плохо, если бы и парень заметил очарование этой девчушки, тогда Марко было бы намного легче простить меня. А мне бы очень хотелось получить его прощение.
Усталость брала свое, и вот уже народ постепенно начал расходиться. Как только ушла в свою комнату моя собеседница, наконец-то ожил Райн, практически весь вечер, изображавший мебель.
– Придется выехать завтра часов в пять, Валу я оставлю записку с извинениями у хозяина гостиницы. Еду нам соберут уже сегодня. Надо пойти и попробовать отдохнуть, – Райн старался говорить не громко. Конспирация, итить!
– Жаль, что не получится со всеми попрощаться, – поделилась я, волновавшей меня мыслью.
– Мне тоже, но лучше так, чем все объяснять.
– А было бы не плохо, если бы вы все же попробовали дать нам некоторые объяснения, – неожиданно возмущенно прошипели над моим ухом и тут же рядом со мной на скамейку приземлилось грузное тело купца, а с другой стороны я оказалась зажата массивным Дараем. Райна же подвинули неугомонный Марко и охранник по имени Звон. «Обложили, демоны!»
Мы переглянулись с Райном, конспирация ни к черту! Врать не хотелось, но как рассказать все? Маг нервно постучал пальцами по столу, но это не помогло. Призвавшие нас к ответу, никуда исчезать не планировали, только поудобнее устроились в ожидании занимательной истории.
– Я расскажу, но ответ потребую от всех вас клятву о молчании и не причинении вреда, – согласился Райн после долгого раздумья. Тут же к нему потянулись четыре ладони, каждую из которых учитель по очереди сжимал, скрепляя рукопожатие своей магией.
– Не знаю, заметили ли вы, но Ася не совсем обычная девушка, – начал мужчина свой рассказ. – Она пришла из другого мира и она Скользящая.
Взгляды всех присутствующих скрестились на моей скромной персоне, заставляя вспоминать утреннее ощущение безграничного смущения.
– Так сложилось, что меня на долгий срок забросило в мир Аси, она помогла мне вернуться домой, но из-за меня у нее возникли проблемы на Родине, и сейчас по нашим стопам идет отряд из 12 человек, три из которых точно маги. Как вы понимаете, наше присутствие ставит под угрозу и ваши жизни, поэтому мы решили, что с завтрашнего утра наши дороги расходятся, – констатировал Райн, глядя исключительно на Вала.
