Текст книги "Шутка Вершителей (СИ)"

Автор книги: Елена Литвинова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 28 страниц)

Может, заболел кто-то ещё?

Он крутился последние дни только рядом с вами, Айо. Первыми после него заболели бы вы с отцом, твой сын и дочь. Вообще-то Верховные утверждают, что победили болезнь, и она нам лет триста ещё не грозит…

Лет триста, мэтр? Они слишком самоуверены…

Так на это у них божественная воля нашей Ады Всеблагой…

Вензосилиэти… Амоканрилло… – забормотал тут рыжий охотник, и мне сразу же захотелось поговорить с Арьяной. Но пока не поставлен диагноз, выходить из дома мне было нельзя.

Дайте-ка, я взгляну.

Я нагнулась над рыжим. было видно, как глаза его бегают под полузакрытыми веками. Классическое проявление бреда от высокой температуру! В таком состоянии человек не способен себя контролировать, и подсознание само выдаёт все секреты личности. Я посмотрела на сыпь.

Мэтр, а не было у нас в посёлке случаев детской краснушки?

М-м-м… Дай вспомнить, Айо… Дай вспомнить. Кажется, на прошлой неделе мне одна пациентка жаловалась на малыша, у которого была краснушка в лёгкой форме!

Интон, послушайте, – продолжила я, глядя на охотника. – Болезнь не заразна, но Вам придётся остаться и поухаживать за вашим соседом. Я приготовлю отвары и мази. Напишу график, и Вы должны будете его соблюдать где-то седмицу, а, может, и всего пяток. Больной поправится, и, думаю, отблагодарит Вас, компенсируя вынужденный простой! А мы с мэтром в этом Вам поспособствуем!

Я договорила, развернулась и направилась к выходу. Мне срочно нужно было выяснить кое-что! И я знала, кто мне в этом поможет.

Аряна Сугиста вела приём посетителей. Около десяти человек, стоя и сидя, собралось у её кабинета. Но я не стала ожидать разговора с ней в очереди.

Мне срочно, – коротко ответила я возмущённым моим нахальством посетителям, некоторые из них раньше были моими пациентами, – это по делу.

Рокайо? – вскинулась из-за стола Арьяна. Она мгновение назад читала какую-то бумагу, которую положила на стол текстом вниз. – Что-то случилось?

Да! – воскликнула я и хлопнула дверью кабинета главы нашего поселения. – Это точно он, Арьяна! Точ-но!

Подожди, подожди… Он – это кто?

Этот рыжий… Как там его… Фейленд… Но он на самом деле не Фейленд! Вот! Это он!

Ты уверена? Я же ответ на своё письмо ещё не получала…

А он и не нужен, – ответила я и уселась напротив главы. – Вы где-то ошиблись: он прошёл сюда и обошёл Ваши ловушки. И теперь я не знаю, что мне делать. Сейчас он ещё без сознания, но потом… Я не могу уехать отсюда, дочери нужно лечение, значит, уехать должен он… Увезите его! Куда-нибудь!

Тише, Айо, тише… Ничего не поняла, но испугалась, – пошутила глава. – Куда кого я должна увезти?

Его… подальше… – и тут такая тоска, просто страшная тоска скрутила меня, и я заплакала. Правда, длилось это недолго.

На, попей водички, – протянула мне Арьяна кружку с водой, – и успокойся! А теперь давай, рассказывай, что происходит?

Он заболел… Мэтр сказал, что он умирает… нужна консультация, ну, мы и пошли… Вдруг зараза, как чёрный мор. А там – детская краснушка, – я икнула.

Детская краснушка у взрослого мужчины?

А чего удивительного? Помнишь, как ты снабдила меня множеством амулетов? – я опять перешла на “ты” с главой. – И один из них как раз и был от неизвестных болезней?

Да…

У моего мужа такого амулета не было. И, столкнувшись с носителем, он заразился… Ребёнок у нас в общине болеет… У нас же только дети… Взрослые – уже нет!

Может, он жил обособленно..

Так он бредил на языке Вензоса! Сказал: “Вензос, благослови воина” и “Как же жарко” на своём языке!

Ты уверена?

Голову даю на отсечение…

Тогда идём…

Мы вышли из общинного дома. “Приём окончен!” – крикнула Арьяна ждущей публике, и те с возмущением начали расходится. А мы, чуть ли не бегом, отправились обратно в мой прежний дом.

А мэтр уже ушёл, – встретил внизу нас этой фразой Интон.

Показывай своего болезного друга, охотник!

Так он где был, там и лежит… Всё бредит. Госпожа же знает, – показал мужчина на меня пальцем. Мы поднялись в комнату. Рыжий лежал укутанный одеялом, и мелко дрожал. Глаза его открылись и закрылись, а потом он широко распахнул их и уставился на меня.

Содикашани, – пробормотал он. “Моя кашани”, – перевелось у меня в голове на аданский.

Так, так, так… И как же ты, дружочек, попал сюда? – спросила Арьяна. – Мои ловушки ещё никто не обходил!

Содикашани… суаланте виньеро… трамакус… Боэрро горидис… свула… – бормотал рыжий, а я слышала: “Моя кашани, я нашёл тебя… Я не верил этому чёрному колдуну… “

Ты понимаешь, что он говорит? – Арьяна вопросительно посмотрела на меня.

Да, ему помог Гэйелд…

Проклятье… Спроси, как!

Как мой… зять помог тебе, Ольфен? Эти Врата Ады невозможно пройти…

Так я прошёл через другие… Колдун так и сказал, что здесь, в твоей деревне, меня могут ждать…

Другие? – переспросила я, но рыжий уже закрыл глаза. – Он, кажется, без сознания! – я подошла к мужчине и потрогала его лоб. Он опять горел. А под верхним веком заполошно мелькали его зрачки. “Горячечный бред”.

Его нужно обтереть. Где там этот Интон?

Сейчас позову, – сказала Арьяна и спустилась вниз. Потом её шаги затихли и от дверей раздался крик: – А никого нет!

Как это? – я выскочила на лестницу, а затем во двор. Он был пуст. – И что теперь мне делать?

Ты – медикус, дипломированный целитель. Тебе за ним и ухаживать.

Но Ави…

Давай я схожу, всё разузнаю, к главе охотничьей артели. А потом забегу к вам. Мы всё решим, Айо! Но больной… герцог пока на тебе! – и она подмигнула мне и умчалась быстро-быстро.

Мэ-э-этр! – крикнула я ей вдогонку, не зная, услышала ли она меня. И поднялась к человеку, которого опасаюсь. Пока я сбивала ему температуру, пока готовила отвары, прошло много времени. Я уже начала волноваться и засобиралась домой. Авось, полежит один немного, благо, рыжий, или герцог, так и не приходил пока в себя. На мгновение мне показалось, что я одна на целом свете, ведь мой дом стоял на краю улицы. Но когда уже солнце начало опускаться за вершины сосен, калитка открылась, и послышались голоса мэтра и моего отца.

Дочка, найди одежду этого, – отец показал пальцем на рыжего, – если бы я знал, что это тот гнус, то сам бы прихлопнул его к демонам!

Когда выздоровеет, тогда и прихлопните, господин Ньево! – ответил ему мэтр.

Что происходит?

Мы перенесём его к вам домой, Айо, чтобы тебе было удобнее за ним наблюдать…

Я не собираюсь… – попробовала возразить я мэтру, но он перебил меня.

Всё понимаю, Айо! Но охотники ушли, а с ними и этот Интон. И почти всё взрослое население общины. Бер напал на мельничиху. Он оглушил её лапой и почти съел всё лицо. Нужно выловить людоеда или убить, – рассказывал мне мэтр, пока мой отец куда-то отошёл.

Она жива?

Да, я сейчас обрабатывал её раны. Арьяна вызвала жрецов Ады. Нам лицо не спасти, а вот они пускай постараются. Недаром их столько развелось в столице… Так что охотник на тебе. Арьяна говорит, что это – твой новый муж?

Ещё неизвестно.

Арьяна говорит, что известно! Сказала, что вы мило беседовали на неизвестном ей языке… Немой заговорил: вот так чудо! – мэтр хохотнул и начал облачать рыжего в рубашку, но тот вдруг подскочил с кровати и вцепился мэтру в горло.

Не смей притрагиваться к моей кашани! Убью! – прорычал герцог, а мэтр пытался оторвать руки рыжего от своего горла, но он уже покраснел и начал синеть.

Отец! – закричала я не своим голосом. – Он его сейчас убьёт!

Ваухан Ньево ворвался в комнату, и мы с ним еле оттащили бредящего герцога от шеи мэтра Сильва. Рыжий опять потерял сознание.

Мэтр откашлялся.

Ну и силища! Думал, что не существует человека, что может меня так…

Я посмотрела на огромные кулаки мэтра, на сильные руки своего отца и на обманчиво тонкие руки рыжего охотника, а по совместительству, моего супруга. Они все были увиты жилами, а кисть его была тонкой, но длинной.

Вцепился, как моргуанский клещ… – потёр шею мэтр, – теперь останется чернота.

Давайте скорее. Мне нужно к Ави.

Не волнуйся, там осталась Арьяна!

От этих слов я заволновалась ещё сильнее. Арьяна ни разу не пришла навестить Авидею, хотя знала об её болезни из первых уст. Чувствовала ли она в ней соперницу? Или знала точно?

Мужчины перекатили герцога на носилки, я укрыла его одеялом, и мы вышли в промозглый весенний вечер.

Часть третья. Глава тринадцатая.

До дома я бежала, почти не чуя под собою ног. Мысли о главе и Авидее, оставшейся с нею почти наедине, не буду же я считать Бертина серьёзным защитником, заставляли меня торопиться.

Айо, куда ты так торопишься? Этот, твой… тяжёлый какой! А с виду и не скажешь! – крикнул мне вдогонку отец.

Несите, я побегу, подготовлю для него место! – и я поспешила ещё быстрее, оставив мужчин далеко позади. Родительский дом встретил меня тишиной.

Арьяна? – громко позвала я.

Чего расшумелась? Дети спят, – ответил мне заспанный голос главы из темноты кухни. – Да и я тут придремала.

Я зажгла свет в гостиной, а Арьяна вышла ко мне навстречу.

Что там? О-о-о, присядь, Айо. Нельзя же в твоём положении так бегать. Что0то случилось?

Это ты мне скажи, Арьяна! – может, я и была не права, предъявляя претензии женщине, но мне нужно было знать, как она относится к Ави, и могу ли я доверять ей по прежнему!

А-а-а-а… Вот ты о чём… Поняла?

Я увидела, как он смотрит…

Не волнуйся, Айо. Я не собираюсь мстить ребёнку из-за… страстей мужчины.

Твоего мужчины!

Моего… М-да… – Арьяна Сугиста задумчиво уставилась на тёмное окно гостиной. там отражались только мы вдвоём вместе с мебелью в неярком свете лампы. Моё сердце и дыхание начали успокаиваться, я почувствовала вдруг ужасную слабость. ноги задрожали, и я присела на кресло. – Что ты хочешь услышать? Как я поняла?

Это – ваши дела с мэтром Сильвом. Меня и Авидеи они мало касаются. Не в первый раз взрослый мужчина воспылал страстью к юной девочке. И не в последний!

Я вижу, что ты не рада, Айо.

Не то слово, Арьяна, не то слово. Будь бы ты сама матерью, ты бы меня поняла!

Арьяна пошатнулась.

А вот сейчас это было больно, Рокайо Ганн! Я бесплодна, и Клодиус об этом прекрасно осведомлён. И его всё устраивало… И тут твоя дочь. Когда Клодиус перебрался в нашу общину насовсем, я решила устроить ему праздник. И всем нашим жителям, конечно, тоже. Мы накрыли столы прямо перед общинным домом, устроили концерт и соревнования охотников. Твой отец привёл на праздник и Бертина, и Авидею. Я как-то не обращала внимание, но оказалось, что она уже выросла. И всё было при ней. И грудь, и бёдра. Но таких девиц был целый полк. Но Клодиус смотрел только на неё. И когда она танцевала со своим мальчишкой, и когда играла с братом, и когда подошла к столу за угощением…

В гостиной стало тихо. Я слушала исповедь Арьяны и ярко представляла себе картину.

Я почувствовала себя невидимкой… Прозрачной, как стекло… И это чувство было ужасным. Тяжело жить, зная, что тебя никто не любит, – Арьяна всхлипнула.

А вот это – неправда! – уверенно заявила я, но стук распахнувшейся двери перебил меня.

Встречайте болезного! – сказал вошедший мэтр Сильв, неся на себе рыжего, который вяло перебирал ногами.

А где отец и носилки?

Носилки сломались. Ваухан понёс их в кузницу на починку. Этот больной тот ещё буян! Арьяна, что стоишь, быстро помоги мне положить этого… куда-нибудь!

И тут я вспомнила, что так и не приготовила спальное место для больного, возможно, муженька!

Быстро найдя ему место внизу, на длинной кушетке, я застелила её и положила под голову сложенное покрывало.

Давайте сюда!

Мэтр и Арьяна дотащили рыжего и осторожно положили его. Я хотела им помочь, но мэтр заругался:

Не лезь, Айо! Побереги себя и ребёнка!

Ребёнка? – встрепенулся рыжий. – Какого ещё… р. ебё…нка?

Ложись, ложись, ложись, – начал успокаивать подскочившего с ложа лже-охотника мэтр. – Нужно поспать.

Мэтр заговорил с ним, как с маленьким ребёнком. Рыжий угомонился, а я пошла на кухню, готовить поздний ужин.

Ты что, плакала? – вдруг услышала я слова мэтра, обращённые к Арьяне.

Что ты… Нет, – тихо ответили та.

Айо, мы домой! – донеслось до меня. Хлопнула дверь, и я осталась наедине со своими тревогами. Вышла из кухни и подошла к спящему охотнику. Его лицо было безмятежным. Он крепко спал. И сейчас ничем не походил на герцога, которого я помнила. И тут черты лица мужчины поплыли, как тающий снег. От неожиданности я тихо вскрикнула, но тут же взяла себя в руки: за чужой маской проступило так знакомое мне лицо. Потом опять прошла рябь по коже, как по речной воде, и маска охотника вернулась. Правда, рыжие волосы слегка потемнели.

Ну, Гэйелд, ну… Доберусь я до тебя! – сказала я в сердцах, и тут же в ночной темноте каркнул вран.

Потом вернулся отец, и мы, поужинав, пошли спать. Ваухан подозрительно разглядывал спящего рыжего, но ничего не сказал.

Он не проснётся до утра, – успокоила я отца. Он лишь хмыкнул мне в ответ.

А ночью раздался шум, грохот, и приглушённые ругательства. Ави во сне застонала. Я тяжело поднялась с постели, накинула на плечи шаль и спустилась осторожно вниз.

В неярком свете лампы я увидела отца, который стоял над охотником.

Он грохнулся с твоей кушетки. Место ему маловато.

Не успела приготовить что-то другое. Да и мэтр его далеко бы не утащил.

Айо, – сказал отец, – а ты не думала, что, может, так и должно было бы произойти?

Что, папа?

Вот это вот всё… Твой поход в иной мир, и возвращение. И твой тамошний муж, пришедший во след… Мы не знаем планы Великой. Если она хотела, чтобы так всё случилось?

Я не знаю, отец, – я покачала головой.

Посмотри на него, – отец кивнул в сторону больного. Тот сейчас уже спал беспокойно. Руки его подёргивались, а глаза под закрытыми веками непроизвольно двигались. – Чем он плох?

Мне стало смешно: плох! Лже-охотник и вправду был плох, только по состоянию здоровья. Я хихикнула. Меня рассмешил этот каламбур. Отец тоже улыбнулся.

Подумай, Айо, подумай… Сильный мужчина, храбрый воин, осваивает науку кузнеца, а это, скажу я тебе, нелёгкая наука… Чем он тебе плох?

Отец, я же говорила тебе: он столько раз меня обидел, и так сильно, что я не знаю даже, как это можно будет простить. И ещё: у него там другая. Та, которую он любит! – в конце я повысила голос.

Тибо… любимая… – вдруг произнёс мужчина. Отец посмотрел на меня долгим взглядом.

Любит её, говоришь… – сказал вдруг. – Иди спи, Айо, иди спи. У тебя завтра будет двое больных на руках. А Бертина после школы я заберу на кузню.

Мы разошлись, а я долго ещё не могла уснуть, думая над тем, что сказал отец.

Утро следующего дня началось в уже привычных заботах об Авидее и новых, не очень желанных, но от которых было не отвертеться.

Я начала обтирать лже-охотника влажной тканью, думая, что тот спит. Старалась не разбудить его: мне не хотелось встречаться с ним глазами, но потом, дойдя до поясницы, почувствовала взгляд. Он смотрел на меня молча. Я невольно отшатнулась, но вдруг оказалась пойманной за руку.

Продолжай, – сказал мужчина. Сказал на языке не Вензоса, но Адании. И я вдруг поняла, что и вчера он говорил по-нашему. Не успела я удивиться, как рыжий взял мою руку с тканью и провел себе по животу. А потом моя рука в его заскользила дальше, ниже, к кромке штанов. Я с силой вырвала руку и услышала тихий смех.

Ну, что же ты, госпожа целительница… За больными нужно ухаживать получше, доводить начатое до конца!

Я вижу, что Вы вернули свой рассудок, Фэйленд, или как там вас… Можете закончить сами! – и я швырнула ему влажную ткань прямо в лицо, развернулась и вышла. Это на Вензосе он герцог, и мог командовать всеми в своей вотчине, а тут он – никто! Я развернулась и пошла на кухню готовить обед. “Когда же придёт мэтр Сильв?” – подумала я, немного опасаясь находиться почти наедине с герцогом. Из гостиной не доносилось практически никаких звуков.

Я приоткрыла дверь и обнаружила герцога, пытающимся встать с кушетки, но терпящим одно поражение за другим. Рука, на которую он пытался опереться, ещё дрожала от слабости.

Вам нужно лежать! – подскочила я к нему, пытаясь уложить мужчину обратно, однако он оказался твёрд в своём намерении встать. – Лежите же…

Мне нужно… – заговорил мужчина, и я поняла.

О-о-о… Так вот же! – я показала ему специальную ёмкость.

Нет, лучше помогите встать! Я не буду этого делать здесь! – мужчина поморщился.

Вы больны, а уборная на улице. А там – плохая погода. Мне не хочется ещё откачивать Вас от воспаления лёгких!

Делайте, как говорю, Тибо… Или как там вас… – приказал герцог. – Помогите, подставьте плечо!

Я больше не стала спорить с этим упрямцем, и кое-как, с остановками, вывела его на улицу, на которой, к удивлению, было по-летнему тепло.

Потом, дождавшись герцога, я показала ему уличный умывальник и помогла вернуться обратно. И, когда я уже решила, что всё моё общение с мужчиной окончено, он заговорил, удобнее устраиваясь на кушетке.

Айо? Тебе это имя подходит больше, чем Тибо! Что за дурацкая манера брать прозвища от покойных мужей! Зачем в форте ты представилась именно так?

Я, уже собравшаяся уйти в сторону кухни, остановилась и посмотрела на этого наглеца. Мало того, что перешёл на “ты”, оставив, видимо, свою вежливость в уборной, так ещё указывает, что мне делать!

А Вам-то что за дело? Будете указывать своей любовнице, как ей называть себя… Да хоть лошадью назовите!

Милая, не ревнуй! Ты же знаешь, я весь только твой! – насмешливо произнёс этот хам.

Ревную? О чём это Вы? Извините, но у меня много работы по дому, и она сама себя не сделает. Слуг, как видите, у меня нет! – я фыркнула и поспешила спрятаться на кухню. И только там обратила внимание, что у меня дрожат руки и колотится сердце. Ну, нет! Так дело не пойдёт! Нельзя принимать близко к сердцу слова этого наглеца, упрямца и хама! А по совместительству – моего супруга!

Мэтр Сильв не заставил себя ждать. Легко взбежав по лестнице на второй этаж, он распахнул дверь спальни. На плите варился обед для ставшей очень большой семьи, поэтому я не пошла вослед за медикусом. Я услышала лишь его:

Так, так, так… Как ты, девочка? Молодец… Сегодня будем заниматься. Дедушка установит специальную штуку, чтобы ты училась ходить…

И тут услышала:

Я думаю, что мэтр Сильв постарается и вытащит твою дочь, Айо. Он – честный человек и настоящий мужчина…

Я не нуждаюсь в вашем мнении, – обернулась я. – Мой Вам совет: как выздоровеете, отправляйтесь обратно! На Адании Вам не рады!

Мужчина сверкнул глазами. Скулы его заострились. Но он усмехнулся через силу и встал с кушетки, и, пошатываясь, направился ко мне. Я сделала шаг назад, а потом опомнилась. Я в своём доме! Наверху мэтр, и герцог ничего не мне не сделает!

Он медленно приблизился ко мне, а я не спускала с него настороженного взгляда. Когда до меня оставалось два шага, лже-охотник остановился. Опять черты его лица потекли, и кое-где стало проступать его настоящее лицо и стальной цвет глаз.

Айо, ты что, боишься меня? – он медленно начал поднимать свою руку и протянул её ко мне. Я замерла. Кончиками пальцев герцог дотронулся до моей щеки, а я замерла. – Не стоит. Это глупо. Я тебя никогда не обижу…

Оцепенение, нахлынувшее на меня, тут же спало. И повела плечами отодвигая лицо от его руки.

Вы несколько раз брали меня силой, приказали выпороть плетью, как воровку, унижали меня. Ваша любовница много раз оскорбляла и подставляла меня, а Вы ни делали ничего, чтобы это прекратить! Вы, там, на Вензосе, вели себя не так, как должен вести себя настоящий муж, который берёт на себя обязанности заботится о жене и оберегать её! Поэтому я не считаю наш брак настоящим! А сейчас Вы являетесь сюда под чужой личиной и думаете, что я брошусь Вам в объятия! Не будет такого! Никогда! Поэтому повторяю ещё раз: убирайтесь по-хорошему! – в конце я почти кричала. Герцог сделал шаг назад и слушал меня с непроницаемым лицом. Только опять его скулы заострились, а усмешка пропала. Он поджал губы.

Ты видишь это так, да, Айо?

А как, как ещё? – уже кричала я.

Что за шум? Айо, ты пугаешь Авидею, – раздалось с лестницы. – А Вам, молодой человек, я советую прилечь обратно. Вас шатает, а я замучился вчера таскать Ваше бессознательное тело. Прошу, дайте отдых моей спине!

Мэтр Сильв своими словами разрушил то напряжение, что сгустилось в комнате. Я развернулась и ушла обратно на кухню. Мне нужно было выпить воды и успокоиться, пока мэтр осмотрит этого больного. Через несколько минут медикус вошёл в дверь и закрыл её за собой очень тщательно.

Айо, это правда, всё то, что я невольно услышал?

Я замялась. Такие постыдные подробности своей жизни на Вензосе я никому до этого не рассказывала. Даже Арьяна была удостоена только краткого пересказа, а отцу я вообще о многом ничего не сказала.

Если это правда, то я буду настаивать на выдворении этого типа немедленно! Сейчас я пойду к Арьяне, и мы всё решим.

Мэтр, не торопитесь. Пускай выздоровеет, иначе ему просто не выжить, когда он пройдёт Врата. Да и неизвестно, откроются ли они вообще…

Рокайо, ты слишком добра…

Разве это не необходимая для лекаря черта, мэтр? Без сочувствия и сострадания мы не сможем выполнять свою работу. Вернее, сможем, но её результат будет ничтожным, – отшутилась я. После того, как я высказала всё своему иномирному муженьку, на меня нахлынуло чувство опустошённости. Хотелось просто присесть на стул и тупо уставиться в окно.

Хорошо, тогда подождём несколько дней, Айо. Я сейчас уйду, меня ждут другие пациенты, но после обеда мы начнём учить Ави ходить. Не вступай с охотником ни в какие разговоры. Пускай полежит. Я запретил ему вставать, только по нужде.

Спасибо, мэтр. Я очень благодарна Вам за всё… И извините меня за резкие слова, сказанные тогда. Я знаю, что мы не властны над своими чувствами…

Да, Айо, я всё понимаю, – мэтр взял мою руку в свою и наклонился, чтобы поцеловать. И тут раздалось от дверей:

Вот почему ты отталкиваешь меня! Сразу бы и сказала, что у тебя другой мужик!

Мы с мэтром оглянулись и увидели стоящего на пороге кухни герцога со взглядом, полным ненависти, направленным на мэтра. Потом он оттолкнулся руками от дверного косяка, за который держался, чтобы не упасть, и пошёл на нас, вернее, на мэтра.

Стоять! – скомандовал мэтр. – Ты уже и так парочку раз чуть не задушил меня.

Я жалею, что не закочил задуманное! – взревел герцог и бросился на мэтра, но мэтр, несмотря на свою комплекцию, ловко увернулся от несущегося на него, как бер, муженька.

Айо, уйди с дороги! – рычал этот сумасшедший, пытаясь в очередной раз обогнуть меня,

Прекратите немедленно! Как Вам не стыдно! Что за детская ревность! – попыталась я достучаться до герцога. Но всё было бесполезно. Он уже несколько раз почти достал мэтра, и они едва не повалили на пол кастрюлю с кипящей мясной похлёбкой. Потом герцог, едва стоящий на ногах, прижал мэтра к стене и вцепился в его шею. Мэтр отбивался, нанося удары в корпус, но потом начал синеть.

Мэтр не приставал ко мне! Он вообще влюблён в Авидею!!!!!! – выкрикнула я изо всех сил.

Оглушительная тишина стала мне ответом. Герцог потихоньку разжал руки, сделал шаг назад, а потом почти упал на перевёрнутый стул. Поднял его и присел, схватившись за голову. Мэтр гулко закашлялся.

Айо, – прохрипел мэтр Сильв, – я сделаю всё, чтобы отправить этого полоумного обратно как можно скорее! – и вышел из дома. Мы остались с герцогом наедине.

Я тоже присела. Мои ноги дрожали от слабости. Сказывались переживания и беременность. Я положила руку на живот. Герцог тоже посмотрел туда.

Айо, это то, что я думаю? Ты ждёшь ребёнка? – прохрипел он. – Моего ребёнка?

Да, господин Томарик, да, – тихо сказала я. – Вам нужно лечь. Мэтр Сильв просто так не бросает слова на ветер.

Я посмотрела на мужчину. Он прикрыл глаза и тяжело дышал. Потом распахнул их и уставился прямо на меня.

И последний вопрос, Ти… Айо: ты узнала об этом здесь или ещё там, на Вензосе?

Когда переходила через Врата. Кто-то, возможно, сам божественный Вен, сказал мне об этом… Вопросы закончились? А теперь идите приляжьте, я не собираюсь тащить потом Вас отсюда, с кухни. У меня уже нет сил.

Герцог встал и, пошатываясь, пошёл в свою постель на кушетке. Несколько раз он придерживался за стену, шкафы или дверной косяк. А я огляделась. Нужно было навести порядок на кухне, накрыть на стол и накормить Ави.