Текст книги "Лицо врага: Окно первое (СИ)"

Автор книги: Елена Ингверь

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 19 страниц)

– Яния Ясная!!!

Я знала, что я опоздала. Я знала также, что я не смогу перестать звать. Уж точно не сейчас, уж точно не скоро, уж точно не… никогда? Нет, нет, перестану звать я скоро – меня доконает ужасный холод и спускающиеся всё ниже облака, я перестану бояться упасть с обрыва и начну бояться пустых каменных взглядов, и сойду на середину дороги, а потом и вовсе на край, а потом, наконец, уже и вниз, или по невнимательности, или меня снесёт во время бури. Но перестану – только так. Никак иначе.

Я, кажется, только сейчас начала понимать отчима, его отчаянье и его кошмарное, противное устремление.

Только вот… разве Яния Ясная могла мне быть женой? Мы же едва знакомы… с чего мне вообще такое снится?

Что за…

Я открыла глаза. Было серое и влажное утро. Теплее, конечно, чем погода во сне, но всё равно неприятно. Хотя безумно радовало, что это было просто сном. Яня, живая и здоровая, сидела на своём (до вчерашнего дня – чьём-то плохо лежавшем) одеяле, вертела в руках какую-то палочку и задумчиво смотрела на лежащий рядом блокнот.

– Доброе утро, – сказала я, уже догадываясь, что снова получу какое-нибудь интересное, но никому не нужное знание.

– Доброе, – отозвалась она. – Ты проснулась немного раньше. Может, ещё поспишь?

– Да нет. Кошмар приснился, я больше не хочу. Кстати, ты в нём… то ли умерла, то ли вроде того.

– Ну, это же просто сон, этого не будет. По крайней мере, не скоро, – спокойно ответила Яня. – А я, пока вы спали, что-то снова увидела. Очень красивое, но абсолютно бессмысленное.

Я протянула руку, и она отдала мне блокнот.

Вдоль вымощенных почти белым от солнца камнем улиц, закрывая собой белые домики с красными крышами, росли апельсиновые деревья. В это время они как раз цвели, наполняя свои ароматом весь район, и молоденькие девушки со всего города приходили туда гулять, чтобы их одежда напиталась этим запахом. Пропадал он только на седьмую-восьмую стирку, и поэтому город пах апельсинами ещё месяц после того, как они отцветали. Жаль только, что вывешивать вещи на сушку здесь было нельзя – район целиком принадлежал Высшей Школе Алхимии, работники которой и высаживали здесь всякие магические растения. Золотые апельсины, которые цвели нежно-жёлтыми цветами с золотистыми серединками, как раз принадлежали к их числу, только были самыми яркими, а в начале лета – ещё и самыми ароматными. Потом, в июле, их место среди городских запахов занимали огромные молочно-белые грибы, которые, созревая, раскрывались пятью длинными лепестками, открывали свои чёрно-коричневые внутренности. За это они красиво назывались пальцами зла, но, в отличие от своих немагических родственников, пахли приятно, только сладко слишком.

Ферхаиха снова, как и весь последний месяц, собирала цветы апельсинов для зелий. В отличие от остальных студентов, ей нравилось это делать. Нравилось гулять по утрам, когда на улицах ещё мало народу. Нравилось смотреть на город и полностью белый замок главного здания Школы. Нравилось вдыхать запах апельсинов, срывать цветочки и наблюдать, как прямо на глазах появляются бутоны новых, которые можно будет сорвать завтра. Нравилось здороваться по пути с друзьями, знакомыми мамы и монахинями, идущими на рынок и в пришкольную лавочку за лекарствами, спрашивать, как у них дела и рассказывать о своих, игнорируя нытьё одногруппников под боком и ленивые попытки начать давний спор. Ферхаиха знала там почти всех – монастырь находился в соседнем квартале, и при любых несчастных и не совсем случаях алхимики бегали в больницу при нём. А случаи эти, совершенно разнообразные, у студентов и не только случались постоянно.

С моря подул холодный ветер, и Ферха поплотнее закуталась в шаль. До полной корзины оставалась ещё пара деревьев. Главное, чтобы ветер не попытался вынести из неё цветочки, как в прошлый раз. Подумав, девушка прикрыла корзину краем шали. Получилось очень красиво: жёлтая ткань с белыми узорами почти идеально сочеталась с бело-золотистыми цветочками. К Ферхе подошёл белый и очень пушистый кот, потёрся о ноги. Девушка быстро его погладила, почесала за ушком, отошла на два шага и взлевитировала к новому дереву – несмотря на все прекрасные промедления, работу надо было сделать.

Цветы надо было оставить способными пахнуть ещё долго, поэтому Ферхаиха положила перед слоем цветов с этого дерева сохраняющее плетение. Собирать надо было магической имитацией пальцев. И, не трогая руками, складывать в корзинку, дополнительно защищённую магией – касаться их можно было только предметами без души и жизни. Но этом дереве была подпорчена защита от случайных птиц, насекомых и людей – кажется, ночью где-то неподалёку произошла магическая дуэль. Ферха как раз закончила её поправлять, когда снизу её окликнула мама, проходившая, видимо, мимо.

– Ферха, – сказала она, – ты завтракала?

– Ага, – отозвалась девушка, не оборачиваясь.

– Ты помнишь, что должна сегодня пораньше освободиться?

– Да, помню, – ответила она, не подумав.

– Это хорошо. Удачи!

– Спасибо, тебе тоже!

Женщина пошла дальше, а Ферхаиха осталась собирать цветочки и мучительно вспоминать, что же именно она забыла, зачем ей возвращаться пораньше и к скольки ей всё-таки возвращаться.

– Да уж, действительно. Очень красиво и не очень осмысленно.

– Дай, – сказала из-за спины бесшумно подошедшая Вера.

Я вздрогнула от неожиданности и отдала.

– И тебе доброе утро.

Вера не ответила – читала. Я тем временем начала искать еду и собираться, Яня присоединилась ко мне, развеяв плетение часов за ненадобностью.

– Это всё прекрасно, – вдруг сказала Вера, не став размениваться на рассуждения о красоте и смысле, – но у меня есть один вопрос. В какой стране магия и церковь живут настолько в мире, что алхимики болтают с монашками и бегают лечиться в монастырь?

Да уж, обращать внимание на детали – важнее всего.

– Думаю, это где-то на юге, – ответила я. – Я где-то слышала, что там они не соперничают и друг другу жить не мешают.

– Интересно, у нас такое вообще возможно?

– Я не знаю, где это. Не видела.

– Мы догадались…

– Кстати, смешно, но мне приснилось, что я молилась, – фыркнула Вера.

Яня и правда улыбнулась.

– И во сне тебе это помогало?

– Вроде того. Ну, я молилась за родителей и знала, что мои молитвы будут услышаны и исполнены. Даже так, я знала, что они исполняются уже. Только не на крест молилась, а на разбитое зеркало. Одним словом, сон странный.

– Но хороший, – зачем-то сказала я. – А у меня вот кошмар был. Про какие-то горы и мёртвую Яню. Поешь, и пойдём дальше. Поплывём, то есть.

Не то чтобы я не хотела об этом разговаривать, но до меня тут внезапно дошло, что я во сне начала понимать отчима. И вот настолько ужасных кошмаров у меня, что ни говори, ещё никогда не было. Но, к сожалению, всё когда-нибудь случается впервые…

Вера вдруг насторожилась, жестом показала сидеть тихо. Под рыжими волосами мелькнули удлинившиеся уши, но тут же исчезли. Мы послушались, прислушались и вскоре услышали звук шагов. Пришлось замереть – если наши разговоры скрывались плетением полностью, то шорохи, шаги, шелест одежды, дыхание и прочие плюсы бытности живыми существами – нет.

– Может, нам стоит через реку перебраться? – раздался голос, вроде бы, молодого мужчины.

– Не надо, – ответил ему кто-то другой.

– Вы так уверенны, что они всё ещё здесь?

– Не уверен. Но если они сунулись туда, то их выживание и так маловероятно. Наше тоже, так что нам туда идти не стоит.

То есть, они нас ищут? Тайная служба? Просто стража? Нет, конечно, тайная служба, стража бы вообще ни в какие леса не полезла…

– Тогда, может, просто вернёмся и скажем, что они на тот берег подыхать свалили? – О, молодёжь нам ленивая попалась. Уже хорошо, что ни говори.

– Нельзя. С нас ещё могут потребовать всякое, ткнуть в их следы, например, показать, в каком месте они перебрались, другие доказательства. Лучше пошляемся немного по лесу, вернёмся потом, когда позовут, чтобы знать, что полковник точно успокоился.

Полковник? Беспокоится? Мы что, уже настолько важные преступницы?

– Полковник? – повторил мою мысль этот тип. – Так там, я слышал, уже советник в Бездоре. Лютует. И какой там дряни у типа этого обыскались…

– Советник? Чтоб его. – О, как я была с этим высказыванием согласна! – Всё равно пошляемся до окончания поисков. Может, и найдём чего-то. Но если все без следов вернутся, думаю, нормально будет.

Послышался тяжёлый вздох. Видимо, их не прельщала перспектива ходить по кишащему сомнительными личностями и нечистью лесу непонятное количество времени, боясь попасться тайному советнику. Нас тоже.

Они потоптались ещё немного и ушли дальше продолжать свои тщетные поиски, более ленивый тип всё что-то бормотал себе под нос. Мы переглянулись, собрались как можно быстрее, затёрли свои следы магией и поплыли дальше.

– Нас уже ищут, – строго сказала Вера. – Причём с пинками лично от тайного советника. Не знаю, чем их там не устраивает пойманный Теан и чем именно должны устроить мы, но теперь у нас однозначно нет шансов повернуть назад.

– Вер, не поверишь, мы уже догадались, – устало ответила я. – Лучше давайте на всякий случай плыть поближе к другому берегу и внимательнее вглядываться в кусты, а то мало ли что.

– Ну так и плыви, – немного обиженно отозвалась она.

– Уже поворачиваю, если ты не заметила.

Яня, всю дорогу сидевшая молча, вдруг спросила, прервав наши пререкания:

– А тайной службе ведь Теан нужен был, да?

– Ну да, – сказала Вера, – а что?

– А тогда зачем им вы?

Мы задумались, но ненадолго.

– Может, он там никак не колется, а мы можем что-то знать? Ну, в смысле, они думают, что мы можем что-то знать. Что он мог нам что-то важное рассказать, – наивно предположила я.

– Что, он такой стойкий и молчит на всех вопросах? – фыркнула Вера. – Да-да, именно.

– У тебя есть другие варианты?

На этот раз Вера думала дольше. Я тоже. Потому что тайной службе мы, разумеется, нужны, раз уж мы спасли Теана, но мы явно не настолько им нужны, чтобы в Бездоре лютовал тайный советник, или как там этот тип выразился. Тайному советнику какие-то малолетки точно нужны в самую последнюю очередь. Разве что они нас могли за кого-то другого принять? Нет, в сущности, они были бы очень даже правы, но мы всё равно точно не те, кто им по-настоящему нужен.

– Теан мог нам что-то передать, – вдруг сказала Вера. – Что-то очень важное.

– Ага, – лениво ответила я, – если у него что-то важное было.

– Было, – возразила Вера. – Он же архимагистр Высшего Совета, у него что угодно могло быть. Тем более, что он со своей отрядной, или какая она у него там, хре… деятельностью ещё утащить что-то важное мог. И Гевера Вельгиевна должна была что-то украсть. Наверное, именно это.

– Да-да, пирожок с царского стола, например. Мой отчим вот почему-то все важные записи и артефакты в замке держит, даже в дом столичный никогда не таскал. А этот с чего тебе вдруг потащит?

Если честно, спорила я уже просто так, чтобы поспорить, потому что идея и правда была хороша. Только вот будет очень… хм, интересно, если окажется, что важную штуку мы уже успели выкинуть в реку.

– У тебя отчим – архимагистр? – спросила вдруг Яня. Я сама удивилась, почему при ней не побоялась сказать про отчима.

– Есть такое. Некромант и сволочь редкостная, не обращай внимания.

– У них сложные отношения, – пояснила Вера, – и полное отсутствие взаимопонимания. – Я легонько треснула её утащенным у Яни блокнотиком, она сразу выхватила его и вернула Яне. – И проблемы с адекватной реакцией на поднятие этой темы. У обоих. И если он просто разговаривать перестаёт или тему переводит, то Хеля и побить может.

Я злобно на неё посмотрела, но бить ещё раз не стала. Яня только кивнула и вновь принялась рассматривать воду с ряской.

Вера почему-то искренне считала, что мне не стоит с ним ругаться и так плохо о нём отзываться. И что он ведёт себя куда адекватнее, чем я, и мне стоит брать с него пример. И что он меня, несмотря ни на что, понял, а я его – могла бы, но просто почему-то не хочу. Она об этом почти не говорила, и сообщала мне своё никому не нужное мнение, только если я сама поднимала эту тему, но всё, что она об этом думала, можно было понять просто по поведению. К счастью, вспоминали об этом мы не часто, иначе, наверное, давно бы рассорились.

– Янь, просто не обращай внимания, – зачем-то сказала я. – Он просто поднял из могилы мою покойную мать, живёт с ней в замке, всё время сидит в лаборатории и пытается воскресить. Вернее, как он выражается, вернуть в её тело душу. И да, его зовут Неяндр Веяславович, раньше он работал в тайной службе и даже там его считают сумасшедшим. Просто не обращай внимания.

Я отвернулась. Яня ничего не сказала, и я была ей за это очень благодарна.

Серьёзно, бесит.

– Итак, – сказала Вера, жирно намекая, что разговор окончен, – вернёмся к Теану. Он наверняка имел при себе что-то важное. А так как все его вещи остались у нас, то, по мнению тайной службы, теперь это что-то имеем мы. Хеля, ты всё его шмотьё в речку выкинула?

Ещё и требовательно так спросила, да. Вообще уже. Правда достала.

– Нет. И не буду. Если тебя что-то не устраивает, можешь в ней сама утонуть.

– Меня, дорогая, всё устраивает. Но вот скинуть тебя с плетения устроит ещё больше, – она показала клыки.

– Может быть, вы не будете вести себя, как дети малые?

Самая взрослая тут выискалась, тоже мне.

– Как хотим, так и ведём. А она уже совсем двинулась.

– Нет, это ты совсем двинулась. Так где там все его вещи?

– В моей сумке в уменьшенном виде. Все, кроме тряпок. И вообще, ты уже…

Сначала я замерла, потому что из леса с левого берега что-то вылетело на большой скорости, потом – потому что брызги от падения этой дряни окатили меня целиком. А потом снова появился тот непонятный животный страх, и к появлению той огромной тёмно-серой штуки через пару мгновений я была уже готова. Если к такому вообще можно быть готовым, разумеется. Вблизи она выглядела куда страшнее – вся будто сотканная из клубящегося дыма, похожего на тот, который оставляют после колдовства маги, называемые тёмными, с полной клыков пастью и глазами без единого блика, похожими на тёмные омуты. И это существо из кошмаров абсолютно точно посмотрело на нас, а потом начало выползать из просвета между деревьями. И теперь стало понятно, что на самом деле они этому туманному существу не помеха, этот туман способен обогнуть всё, он же туман! И ползло оно вроде бы медленно, но, может, мне просто так показалось. Но…

Рядом со мной вскочила Яня, будто бы закрывая нас с Верой от этой штуки, хотя уж она-то точно ничего не могла этому противопоставить. Оно, уже буквально повисшее над нами, наклонилось к ней, посмотрело на неё и вдруг нырнуло обратно лес. Яна медленно, как будто не по своей воле села обратно, всё также продолжая смотреть в одну очку, а сзади раздалось какое-то фырканье. Я обернулась и увидела мужчину, уцепившегося за плетение нашего плота и пытавшегося влезть на него, но не коснуться моей защиты. Он отплёвывался от залезшей во все дыры ряски и выглядел очень недовольным, но отчего-то чуть ли не смеющимся. Видимо, перепугался, вот и отходил теперь.

Значит, маг? Уже интересно.

– Внезапно, – выдал он. – Я и не думал, что в Подрожных лесах и правда водится древнее зло.

– Чего? – удивлённо спросила Вера. Яня еле успела порвать Доверие.

– Пустите на плот, – ответил он.

– С чего это мы должны?

Мокрый, весь облепленный ряской и жалобно смотрящий (по крайней мере, пытающийся) на нас, он совершенно не производил впечатление сотрудника тайной службы или кого-нибудь ещё подобного, но впечатления, как говорится, часто обманчивы. Особенно первые.

– Не знаю, от кого вы прячетесь, но я к ним точно не принадлежу.

Интересно, чем он нам это доказывать собрался?

– Для начала, кто вы вообще такой? – строго спросила я. – И что вы делали в Подрожных лесах?

– Юлий Сердвеевич Марторогов, – обрадовался чему-то непонятному он. Проверить на честность не получилось – видимо, он был сильным магом. – И я прятался от тайной службы.

Как-то нас таких тут многовато. Не верю, что тайная служба до всей этой истории со взрывником делала тут что-то важное, а он к этой истории вряд ли принадлежит – у него плетение фиолетовое, я заметила, пока он летел, а следов такого плетения мы нигде не видели. То есть, может и принадлежит, но вряд ли с нашей стороны. Да и со взрывником тайная служба ничего особе не делала – оставила его на полянке, оставила Геверу Вельгиевну, может, ещё несколько подобных людей в Кошелёчке, точно ещё нескольких людей в Кривых Лодочках, и всё. А на сбежавших, как Яня, этот тип вообще не походил.

– Поподробнее.

Да, я жестокая женщина.

– Что именно поподробнее?

– Всё.

– Что – всё?

Он тупой, или прикидывается?

– Всё, что вы сейчас сообщили – подробнее.

– Меня зовут Юлий Марторогов, мне сорок семь лет, я боевой маг…

– А я про него видела, – внезапно сообщила Яня.

–…стихия – воздух, маг второго ранга, а…

– Стоп, – сказала Вера.

– Что, достаточно? – удивился он.

– Нет, просто помолчите немного. Янь, у тебя были про него видения?

– А, мне надо открыть каналы для мыслей?

Он может помолчать, нет? Кажется, он даже открыл. Впрочем, его проблемы.

– Да. Он то ли из Отрядов Будущего, то ли из стольгородских… или беловейских, не помню… сепаратистов, я тогда не разобралась. Там что-то странное в видении было.

– Значит, методом исключения, должен быть из тайной службы, – мрачно пошутила я.

– Не смешно, – сказала Вера.

– Тайная служба ещё его искала, – добавила Яня.

– Девушка, так вы из Осколочного Общества? – внезапно выдал этот тип.

========== Глава шестая ==========

Яня удивлённо на него посмотрела, похлопала ресницами и повторила за Верой, почти в таком же тоне:

– Чего?

Эффект произвело тоже похожий – теперь уже удивлённо заморгал Юлий Сердвеевич.

– Значит, нет? А жаль, было бы интересно, – разочарованно сказал он.

– А что это вообще такое? – осторожно спросила я.

– Девушки, может, вы меня из воды сначала вытащите, а потом расспрашивать будете?

Но его праведный гнев остался без ответа – Вера легонько пнула его по пальцам и ехидно спросила:

– Может, нам ещё накормить вас и напоить? Так что такое это Осколочное Общество?

– Кстати, он ещё о каком-то древнем зле упоминал. Это о чём вообще? – встряла я.

– Да вы даже хуже тайной службы.

– Хеля нет, а Вера – намного, – сдала нас Яня. – Так что не надейтесь, лучше всё сразу расскажите и потом уже настаивайте.

А откуда она про Веру это узнала, интересно? Тоже видела? Или просто за такое короткое время успела очень хорошо её узнать? А про меня она, надеюсь, ничего не видела? Хотя нет, если она не знала, кто такой мой отчим, то она и про меня знать ничего не должна. То есть, нет, меня-то она видеть могла, но, наверное, мало. И не догадываясь, что это я.

– Но… – начал этот тип.

– И вообще, – строго продолжила Яня, – вы маг достаточно высокого уровня, сами можете согреться и даже высохнуть. Хоть прямо там. Так что ныть не обязательно.

– Ну ладно, – вздохнул он. – В общем, Осколочное Общество – это общество, в котором состоят люди, которые видят всякое… но только то, что уже было на самом деле. А больше я о нём ничего не знаю. И никто не знает, потому что оно тайное. Так у вас правда видения о всяких событиях прошлого?

– Правда, – кивнула Яня. – И что, мне теперь надо его найти и в него попасть?

– Ну… я слышал, они сами таких находят, хотя я не знаю, как. Я вообще об этом ничего не знаю, его просто ищет тайная служба, и я случайно услышал от наших… разведчиков, что она его ищет, и всё.

– А вы как о нём узнали? – строго спросила я.

– От Хвостьева, если знаете о таком. Они его ищут.

Аксандр Хвостьев представлял Богось в Совете Ковена до Теана, но больше я о нём ничего не знала. Расспрашивать не стала.

Яня задумалась.

– А что там было про древнее зло? – не отстала Вера.

– Ну вы видели ту дрянь чёрную туманную? Не знаю, конечно, почему оно дальше не полезло, оно вообще, конечно, за реку тоже не лезет почему-то, но… не знаю, в общем, но это, короче, Древнее Зло.

Что-то это звучит очень странно, если не сказать, что глупо. Бывает нечисть, бывает нежить, бывают тёмные маги, но древнее зло? Хм, звучит как персонаж из не очень хорошей детской сказки. Да и не сказки даже, а так, страшилки на ночь, чтобы дети слушались. В общем, бредово.

– С чего это оно древнее зло? – скептически спросила я.

– Называют его так. И в тайной службе, и жители местные. Оно и правда ни на нечисть, ни на нежить, ни на разумное существо не похоже, да и сильное очень. И необоснованный страх при виде него появляется даже у тех, кто бояться уже разучился.

– Да, кстати, я вспомнила, кто-то из моих пациентов в Кошелёчке что-то подобное говорил, – задумчиво сказала, Вера. – Только я значения не придавала.

– Ну вот, – обрадовался Юлий Сердвеевич. – Если вам не нравится название, то да, мне оно тоже не нравится, но другого я точно предложить не могу. Ну… как селяне назвали, так оно и осталось. Так вы пустите меня не плот?

– Янь, ты говорила, что он против тайной службы, да? – спросила Вера.

– Да, я про него видела, как он от них сбегал. Только я не разобралась, откуда он, там было и про отряды будущего, и про беловейцев, и про стольгородских сепаратистов что-то, я уже не помню. Мы тогда не разобрались, что он такое.

Юлий Сердвеевич фыркнул с последней фразы.

– Так пустите?

– Ну ладно, – приняла я роковое решение, впуская его в защиту, – пустим.

Он влез и, действительно, оказался уже через секунду сухим и даже чистым, хотя до этого мы имели удовольствие, разговаривать с человеком, неплохо так облепленным ряской.

– А вас как зовут? – спросил он.

Яня вплела его во вновь поднятое доверие.

– Верислава Воронова.

– Яния Ясная.

– Хельгия Болотная.

Если этот человек действительно по-настоящему противостоит тайной службе, не важно, кто он там, то при нём не стоит даже намекать, что я как-то связана с Неяндром Хороговым. Он абсолютно точно знает, кто это такой и где он работал (а может даже и что он сделал), и абсолютно точно не поверит, что я на их стороне и отчима терпеть не могу, если не бросаться громкими словами типа «ненавижу». Нельзя допускать вообще никаких упоминаний отчима. Надо бы ещё Веру с Яней, конечно, попросить молчать, но Вера, наверное, и так понимает, а Яня… не знаю, вряд ли она будет говорить об этом, я ведь этого не терплю, но всё же. Наверное, стоит попросить её, но не сейчас, а вечером. Просто на всякий случай.

– А куда вы плывёте? – поинтересовался Юлий Сердвеевич.

– А куда вы бежали? – ответила Вера вопросом на вопрос.

– Скорее уж, плыли, – фыркнула я.

– Скорее уж, плюхались, – не согласилась Вера.

Он ничуть не смутился.

– Тут уж скорее стоит спросить не куда, а от кого.

– Нет, – ответила Вера, – от кого – это понятно. А вот куда – большой вопрос.

– Или в Беловейск, или в Стольгород, пока не знаю. А вот на мой вопрос вы так и не ответили.

– У нас сложная и дурацкая история, – осторожно призналась я.

Вера снова недовольно на меня посмотрела и мысленно кинула ему тоже кусок воспоминаний, насколько я поняла, сильно урезанный. Ну да, не надо ему знать наши позиции (особенно мою, особенно в начале), и всякие не относящиеся к делу глупости. У него явно и своих хватает. А ещё в этих воспоминаниях не было ничего про Яню, но, с другой стороны, она же ко всей этой истории напрямую не относилась.

А Юлий Сердвеевич после этого задумался надолго.

И спросил потом:

– А это точно Теан Беловейский?

– Откуда мы знаем? – фыркнула Вера. – Мы вообще к вашей компании отношения не имеем.

…Внезапно. Но, может, она хоть что-нибудь передумала?

– Нет, ну это вроде Теан, но Теан действительно мог попасть в такую неприятную историю и поехать в Беловейск по этому пути, но он какой-то очень странный. Сам на себя не похож.

– Вот, Вер, я говорила, что он какой-то странный, – непонятно чему обрадовалась я.

– Ты говорила это примерно про всё, – хмуро отозвалась она. – А что именно в нём не так?

– Он какой-то слишком… ну, не знаю, могу сказать, что слишком наглый, могу – что слишком смелый, но это в любом случае прозвучит странно. Но он бы никогда не полез ни к какому взрывнику, и да, его обычно ни за кого другого не принимают, мне даже сложно это представить. И, кстати, да, у него взгляд странный. Тоже как будто не его. А про знания по некромантии я вообще молчу. Он в жизни ничего такого не знал, по-моему. Это скорее Тиоссанири у нас такое выдать может.

– Он на целителя вообще не похож, – сказала Яня. – А можно поподробнее о том, что с ним там случилось? То есть, он вроде рассказал всё Хеле и Вере, но с чего это началось?

С каких-то там заговорщиков, разве нет? Хотя, конечно, история эта от него и правда звучала странно.

– Ну, он и правда должен был переправить на острова нескольких человек, заменив их для повешения подконтрольными неразумными метаморфами, ну, то есть не он, а Тиоссанири, они часто вместе что-то делают… И вообще, на самом деле Теан в этом во всём очень мало участвовал, он ничего делать не хотел, только сыворотку эту судье должен был подлить зачем-то… это тоже была идея Тиоссанири, по-моему. Я об этом всём знаю только на стадии планов, я потом долго бегал от тайной службы, потом они меня поймали, потом я снова долго бегал… в общем, на стадии планов это действительно было так. Но ума не приложу, где они могли проколоться. Ну, положим, Тиоссанири известен своей бесшабашностью, он мог царю что-то лишнее ляпнуть. Думаю, хотел и даже ляпнул…

– Не очень умная идея, – прокомментировала Вера.

– Не без этого. Но не настолько же! Но на самом деле проблемы у нас начались гораздо раньше. На Теана и в тёмных переулках нападали, и отравить пытались, и проклинали, и амулеты, душу выпивающие, подкладывали, и всё такое. И на самом деле я не знаю, с чего это началось, потому что до этого он ничего такого не делал. Как будто просто не понравился кому-то, честное слово.

Он замолчал. А я обратила внимание на Яню – она снова лежала как будто без сознания, а в её блокноте что-то магически писалось. Эх, вот бы это видение про Теана, а? Или хотя бы про Юлия Сердвеевича. Или про всю эту компанию. Хотя, конечно, о тайной службе тоже было бы неплохо…

– Вы довольно многим не нравитесь, вообще-то, – сказала Вера.

– Я в курсе. Но обычно те, кому мы не нравимся, не пытаются нас вот так грубо убить или что-то подобное. Тайная служба вообще не так действует, особенно с архимагистрами Высшего Совета. Обычно действует… как со взрывником, вот. То есть, если это какая-нибудь серьёзная работа, а на простое задержание лишь бы задержать, то это так. Ну и ещё если тайный советник лично что-то делает или контролирует, это уж совсем тонкая работа… очень тонкая. Да у них в верхушке вообще у всех такой почерк. Разве что если царь лично за Теана взялся… не знаю.

– Ну, может, он просто не понравился царю?

– Да, но он ничего не делал. Вряд ли он чем-то мог его разозлить.

– Совсем? Это ведь могла быть любая мелочь, – встряла я.

– Ну, разве что порвал платье его возлюбленной случайно…

– У царя есть возлюбленная?!

Не знаю, чему из происходящего я удивлена больше, но возлюбленная царя, а точнее, его способность любить, точно среди кандидатов на первое место в этом списке.

– Ну… не думаю, что это и правда возлюбленная, но она ему действительно чем-то нравится. Просто если назвать её фавориткой, можно и не выжить… не любит она почему-то это слово. А царь потакает её желаниям. Она, конечно, много кому нравится, но говорят, что царь ей уделяет правда в слишком большом количестве. И всегда недоволен, если ей противоречат, распускают о ней слухи или, допустим, критикуют её наряд. Хотя я, конечно, не представляю себе человека, которому может не понравиться наряд Миреи Марской. Но ведь и не такие бывают.

– Мирея Марская?

– Да, а что?

– Ничего. Она и правда очень красивая.

По мне так она пугающая, и это мешает всей её красоте, но делиться этой мыслью я не стала – по-детски это как-то.

– Да-да, – фыркнул Юлий Сердвеевич. – Только хромая, с ужасным шрамом на руке и работает в тайной службе.

– Работа в тайной службе женщину не портит. А всё остальное ей быть красивой не мешает. Тем более, что она всё это хорошо умеет прятать.

– Вообще-то, портит. У царя ужасный вкус. Я бы никогда…

– Вы просто в женщинах ничего не понимаете.

Мы все втроём заржали так, что, если бы не Доверие, сюда сбежалась бы тайная служба со всей страны.

– Кстати, а давайте уже на ты, – выдал он, отсмеявшись, – а то я так не могу, – и заржал снова.

– Нет, – не согласилась Вера. – Мы вас вообще почти не знаем. Познакомимся получше, тогда и будем на «ты».

Это был первый раз в моей жизни, когда на такое предложение ответили «нет». Но, несмотря на это, я была с ней согласна: что-то в Юлии Сердвеевиче мешало нам чувствовать себя с ним легко и спокойно. Да, он был мил, остроумен, в меру нахален… но смотрел так, что сближаться с ним совсем не хотелось. Тяжело, подозрительно.

– Ну ладно, – сказал он, ничуть не расстроившись.

Я вспомнила одну немаловажную вещь:

– Вы же вроде в Беловейск или в Стольгород хотели, нет?

– Ну, Теана же надо спасти. К тому же, если они утащили и Саню, то всё совсем плохо, и…

Несколько мгновений нам потребовалось, чтобы понять, кто такой Саня. А потом мы снова оглушили Юлия ненормальным хохотом.

– Да что такого? – возмутился он. – Нормальное сокращение имени… Хотя мы тоже очень долго не могли успокоиться, когда Теан его впервые так назвал… с непередаваемым выражением вселенской кротости на лице.

На этот раз мы реагировали куда дольше и громче. Даже Яня начала немного похрипывать, хотя всё это время старалась смех сдерживать.

– Мда, – сказала Вера, – у вас там, видимо, не скучно.

– Не без этого, – ответил Юлий. – В общем, я с вами. Тем более, что вы сами явно не справитесь.

– Ну это да. – Хоть один разумный человек здесь нашёлся. А кстати… – Вер… а, нет, ничего.

Ей надо будет потом как-нибудь это сказать, а то сейчас явно прозвучит очень плохо. Но мы ведь можем отправить его одного, а сами тихо обратно поплыть… а, нет, не можем. Тайная служба же.

– А вы же там от тайной службы убегали? – вдруг вспомнила Вера. – Она, случаем, по округе сейчас не шляется?

– Шляется.

– Да нет, – ответил Юлий, полностью проигнорировав реплику Яни, – я от неё только первые минут десять убегал. А потом мы все убегали от Древнего Зла, в разные стороны просто. Я почему-то понравился ему немного больше.

Вера фыркнула:

– Хоть какая-то от этой дряни польза.

– Вер, она шляется. Только с нашего, правого берега, те типы, которые нас ищут. – Я, правда сомневалась, что они ищут нас всё ещё, но всё же.