Текст книги "Лицо врага: Окно первое (СИ)"

Автор книги: Елена Ингверь

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 19 страниц)

– Ты ненормальная.

Тут только я поняла, что у меня нет ни капли магии, я потратила весь резерв, безумно устала и мне очень, очень плохо.

Ненавижу такие… бои.

Ну как, ненавижу. Я никогда в жизни в серьёзных боях не участвовала. Самыми страшными существами, с которыми я в жизни сталкивалась, были вурдалаки на летних практиках и личи на учебных кладбищах, и то, там наша любимая преподавательница была куда страшнее любого лича. Хоть чуть накосячишь – за любую тварь захочешь спрятаться. Так что ненависть свою я осознала только что, и даже на миг пожалела, что решила стать боевым магом. Но всё же взрывники – существа редкие, вряд ли ещё хоть парочка во всей стране найдётся, а странное заклинание совсем рядом… с ним необходимо попозже серьёзно разобраться, но такое тоже не будет попадаться на каждом шагу.

Поисковик доложил, что в радиусе пятидесяти саженей от нас никого нет, я немножечко успокоилась, села, специально сделала пару глубоких вдохов, пришла в приемлемое состояние и в двух словах рассказала Вере про телекинез.

– Здесь был какой-то маг… Зачем ему нас убивать таким интересным способом, если можно было просто прийти в деревню, постучаться и прибить нас на месте, когда откроем? По отдельности, со всеми удобствами и без опасных тварей под боком, – задумчиво спросила она. – Ты кинула поисковик?

– И он никого не нашёл. Зачем ему вообще нас убивать?

– Я откуда знаю?

– У меня точно нет таких врагов. У отчима… не знаю, но на него не стали бы пытаться воздействовать через меня. Наверное… Нет, точно, о наших с ним отношениях чуть ли не вся волость знает, не то что все наши однокурсники и все его сослуживцы бывшие. К тому же, сначала им пришлось бы выяснить, что я – это я.

– …Подожди. – Она вдруг изменилась в лице. – Дай память прочитать.

– Зачем?

– Момент, когда я летела. И как.

Я снова уточнять не стала, просто сняла щиты и сосредоточиться на воспоминании.

– Ну что.

– Нас не убить хотели… – Она стала белее мела.

– Нас хотели… как Теана?

– Да.

– Понятно…

Мы помолчали.

Происходящее казалось всё ужаснее и ужаснее, а что в такой ситуации делать, было совершенно непонятно. Нас никогда никто не пытался убить. То есть, меня. То есть, нежить и нечисть всякая пыталась, да и разбойники попадались, и даже террористы, когда я совсем маленькая была, но ни разу не было такого, чтобы я оставалась одна без старших защитников против неизвестного мне разумного мага старше и опытнее меня.

Но вот Вера оставалась…

– Ты знаешь, что нам делать?

Она странно на меня посмотрела. Задумалась.

– Значит, в округе никого нет?

– Нет.

– Значит, и не было, – непонятно сказала она, встала и подошла к трупику взрывника. И враз повеселела, будто бы ничего не произошло. – А ты в курсе, что за эту ящерку можно получить хоть царский дворец?

– Чего?

– Ты вообще чем на лекциях слушала? Из его костей готовят отвары, с которыми можно любого поднять с постели и почти что из могилы. Его клыки, те четыре, которые как шпильки, хорошо концентрируют энергию. Маринованное мясо – сильнейший и редчайший яд, к тому же используется в самых страшных и сложных некромантских обрядах. А один браслет из его кожи способен отразить самые страшные заклинания. Так как они редки и очень опасны, всё это идёт дороже золота.

– Давай лучше себе оставим… – пробормотала я. Редкости и золото меня сейчас интересовали в последнюю очередь, но пользу и возможность дополнительной защиты игнорировать не получалось.

– Ага.

– Нет, послушай! Ты так говоришь, как будто ничего не происходит!

– Всё происходит, – спокойно сказала Вера. Слишком спокойно. – Но, если здесь никого нет, то это просто была чья-то ловушка. Чья – мы не знаем. Для кого – тоже. Скорее всего, не для нас. Мы просто её уничтожили. Случайно. Никто не будет знать, что это сделали мы. Просто надо убраться отсюда поскорее, и всё будет хорошо.

– Ты уверенна?

– Нет. Но – скорее всего.

– Ладно.

Вера обошла поляну. Такой простенький телекинез был навешен на каждое дерево, рядов в семь или восемь вокруг поляны. А также вокруг, на небольшом расстоянии, оказался охранный контур от нечисти. Получается, взрывник не мог уйти куда-то ещё… Но вот зачем кому-то проделывать столько работы?? То есть, понятно, что для охоты на магов, но разве не проще делать это самостоятельно? Да и мало какой маг в своём уме полезет к такой твари.

А сумок оказалось целых три: съеденные маги, оказывается, тоже использовали огнеупорную продукцию.

Какая она у меня прагматичная…

Что нужно было этому неизвестному? Трупы проезжающих мимо магов? Труп кого-то конкретного? Потерявший магию кто-то конкретный? Этот кто-то должен был быть из тех, кто обязательно не откажется убивать взрывника, кто-то, в чьём поступке не было сомнений. Живой и сытый взрывник на одном месте? Нет, для этого можно было бы и просто скрыть его от чужих глаз и подкармливать человечиной, обычными местными жителями, к примеру… Бред какой-то.

– Ему нужен был кто-то, – осознала я. – Кто-то, кто точно пошёл бы убивать взрывника. А для того, чтобы он точно пошёл, нужно было просто попросить жителей Кривых Лодочек… или любого соседнего поселения… нанять его для этого. Очень просить. Предложить большие деньги.

– То есть, Теан, – мрачно заключила Вера.

– Да. Что нам делать?

– Спасать его? Не спрашивай, зачем…

– Не буду. Лучше у Теана спросим.

– Зачем нам его спасать?

– Нет, зачем на него охотятся. Да ещё так странно. И будем исходить из ответа.

– Наврёт с три короба. Но жители деревни тоже в опасности.

Ему нужен был живой Теан без магии. Но взрывник – слишком рискованный способ, и сложный. Теан же выжил только чудом, проще даже подкрасться сзади и врезать ему самостоятельно. Может, ещё нужно было заставить взрывника взорваться, убить его и освежевать, а заодно и действительно украсть сумки погибших магов? Кажется, я чего-то не понимаю…

Я ничего не понимаю.

На этот раз телепортировала Вера.

Но всё было в порядке: село стояло на месте, число тех, кто был в нём до нашего ухода, судя по количеству аур, не изменилось, а вдова не узнала, или сделала вид, что не узнала двух идиоток и окатила нас такой площадной бранью, видимо, отыгрываясь за подобранного Теана, что мне захотелось обратно, на ту выжженную полянку. Но Вера, утерев лицо драным рукавом, ответила тем же с не меньшим апломбом, и Гевера Вельгиевна, сражённая Вериным красноречием, а может, если не строить теорий, просто разглядевшая в нас непутёвых практиканток, впустила, и даже пообещала приготовить бадью воды для мытья, как будто мы сами не справились бы.

Я вошла в комнату, швырнула дохлого взрывника в дальний угол, то бишь, куда попало, и только тут осознала: мы убили взрывника! Это редко удаётся даже архимагистрам, не говоря уже о студентках седьмого курсу от роду. Мы героини!

Мы героини…

Если бы не было телекинеза, барьера, Теана и прочих странностей, можно было бы честно это сказать. А так… Мы – непонятно кто, влезшие куда-то не туда. И что с этим делать, совершенно непонятно. Вот был бы здесь мой отчим – он бы всё понял.

Так, нет. Что за странные мысли? Был бы здесь мой отчим – меня бы здесь не было. И всё тут.

Каким-то образом уже наступил вечер, солнце неумолимо клонилось к горизонту, а чем грозила наступающая ночь, завтрашний день и прочее оставшееся время, нам было совершенно неизвестно… Но мне однозначно следовало перестать об этом думать. И без того очень плохо.

Я очень устала.

Сначала надо было вымыться, потом высушиться, потом вытащить ящерку из дальнего угла и сунуть уже даже причёсанной по причине наличия остатков магии Вере. Причёсанной, впрочем, довольно криво. Потом проснулся маг, вернее, просто открыл глаза, ещё не полностью выйдя из состояния сна. Мы с Верой решили не медлить с новостями и сразу выставили перед ним три немного подкопчённые сумки.

– Какая из них ваша?

Теан проснулся окончательно. Даже сел на постели, но тут же был придавлен обратно мощным целительским коленом, так как в руках Вера держала сумки.

– Лежать.

Теан послушно рухнул обратно. Вера, когда была чем-то недовольна, выражала это очень весомо, с нажимом. Не слушаться её приказов в таком тоне не получалось иногда даже у меня, не то что у не знакомого с ней до этого Теана. О, он ещё не знал, что ему предстоит… Вера повторила:

– Какая?

Он осторожно указал более здоровой рукой на одну, самую левую. Вера тут же сбросила сумку на пол рядом с кроватью, а вторую, с длинной ручкой, повесила на шею смирившейся со своей участью мне. Сказала:

– Узнаешь, кому принадлежали, потом вернём родственникам.

Я покорно вдохнула. Стоять под весом двух дорожных сумок и ящерицы было не то, чтобы неудобно, просто немного невозможно.

Вера ушла, хлопнув дверью, и я радостно свалила всё на пол. Внимательно посмотрела на мага и вдруг сообразила, что он, вообще-то, занял мою постель, и спать мне теперь негде… Вот же нехороший человек.

Означенный человек посмотрел на меня и тихо спросил:

– Как?

– А вы как думаете? – немного пренебрежительно ответила я. Почему-то этот невинный вопрос показался мне обидным.

– Не знаю, – честно ответил он.

– А вы подумайте.

Он помолчал, действительно задумавшись.

– Вы его… убили?

Я фыркнула.

– Ну разумеется.

Для него это стало последней каплей – мужчина потерял сознание. Хотя я поняла, что не поверил.

Я грустно села на пол и принялась расчёсываться. Что-то мне всё это крупно не нравилось. Теан… Явно его тоже швырнули телекинезом, а он не успел принять меры. Это его личный враг, или не только? Почему он Теана не убил? А другие два мага? Он ими просто подкормил взрывника, усиливая его в ожидании Теана, или же они тоже входили в его планы?

Точно, Вера же сказала узнать, кто они были.

Я отложила расчёску и придвинула к себе одну из сумок. Уже посмотрев на застёжку, поняла, что прикасаться не стоит – боевое плетение, защищающее сумку от любого, вознамерившегося бы её открыть. Да, многоуважаемый маг, о грабителях вы, конечно, подумали, а о наследничках после вашей смерти – нет? А, нет, подумал! Счастье-то какое, плетение было замкнуто на него.

Я со вздохом, прекрасно подошедшим бы старой скрюченной бабульке, поднялась с пола и взяла из маленького потайного кармашка своей сумки небольшой кусочек дерева, имеющий посередине разрез почти до конца и вставленную в этот разрез медную палочку с остреньким концом. Амулет был более-менее заряжен, что радовало – мой магический резерв только начал восстанавливаться, и магии у меня почти не было.

Я зажгла золотистый сгусток света, так как внезапно заметила, что в комнате темновато для работы. Он был слабоват по причине малого количества вложенной в него силы, но его хватало. Постучала кончиком пальца по массивной застёжке, после прикрыла глаза и потянула за светившуюся желтовато-белым магическую нить. В принципе, если он замкнул плетение на себя, а потом умер, то нить должна была потерять целостность и распутываться довольно легко, а с амулетом Узла – так ещё легче. Эта маленькая безделушка, проспоренная мне одним милым пареньком с факультета Вещи, могла распутывать любые узлы, как магические, так и обычные, нитяные. Просто тянула все нитки, кроме концов, в разные стороны, и в результате обычно получалась гладкая ровная нить. Я надела приподнятую пальцем линию на медный наконечник и активировала амулет.

И…

Круг.

Нить не была разорвана. И по распутанному кругу стало видно, как светящаяся линия слабо подрагивает… в ритме сердца. Значит, маг… ещё жив?! Если контур до сих пор сомкнут? Или находится на грани жизни и смерти… Но это невозможно, взрывники обычно съедают всё, даже мелкие косточки подгрызают! И обглоданных скелетов я на поляне не заметила… Вряд ли они так просто сгорели. Нет, их, конечно, могло отнести взрывами подальше, но обгоревшие кости точно должны были быть, сила взрыва и температура пламени так просто вряд ли всё уничтожат. А если за несколько взрывов?..

Хотя нет, зачем я об этом думаю? Возможно, их кто-то осторожно утащил подальше от взрывника, пока они были без сознания? Хороший способ похищения, ничего не скажешь, а главное – следов не остаётся. Только это довольно рискованно, ведь достать добычу ещё живой должно быть сложно. Было бы глупо делать это с теми людьми, которых можно было захватить более простыми способами. Значит, так похищали каких-то очень опасных людей? Но какие опасные люди по каким таким надобностям могли заглянуть в это глухое лесное местечко?

Вообще, надо было бы пойти сейчас на ту полянку, посмотреть… Я глянула в окно и поняла, что сегодня я в пролёте. Солнце уже почти зашло, и только самый его кончик легонько подрагивал, еле-еле высовываясь над дальним лесом, будто хотел ещё раз проверить, всё ли в порядке на покидаемой им земле. Мне даже чуть-чуть грустно стало. И страшновато – всё-таки, где-то бродит этот маг, постаравшийся долбануть нас и, возможно, не только нас об дерево понеудачнее… Темноты или ночи я вроде никогда не боялась, а вот сильного неизвестного недоброжелателя – вполне. А вечер так, сопутствовал. На второй светлячок сил не хватало, поэтому я поднялась и зажгла свечу. Подумала, посмотрела на колыхающиеся от пламени тени и поняла, что резерв надо подпитать как можно скорее. Не то чтоб это выглядело страшно, но тени, такие колышущиеся, дрожащие… заставляют беспокоиться.

Моей стихией, моей силой и защитой, была земля. Чтобы подпитаться, мне требовалась, собственно, её сила, то есть, парочка растений. Растений… Это же всего лишь выйти во двор. Ну, немножечко неприятно, ну и что… Ну вот чего, спрашивается, я так туда не хочу?! Дура, ну чего мне бояться? Я же боевой маг… ну почти, но всё же боевой. Не должна я никого бояться, я сильнее всех, я могу всё! Это же просто сумерки, ничего более… ну, ещё некоторый наглый скрытный маг со склонностью к самым изощрённым и неприятным методам борьбы… больной на всю голову, судя по этим самым методам.

Так, Хеля, либо ты сейчас делаешь десять шагов туда и обратно, и тратишь три минуты на восполнение магического резерва, либо ты сидишь всю ночь, дрожа от страха и не имея никакой защиты!

Я вздохнула, как можно тише, встала и взяла меч на всякий случай. Тихо-тихо вышла за дверь, открыла вторую, заметила, что неосознанно держу руку на рукояти меча… Ну что же это такое?! Никогда же ничего не боялась, а тут!

Хотя, кому я вру…

Когда я вышла на улицу из полутёмной комнаты, меня, по крайней мере, перестало трясти. Уже хорошо. Наклонилась, оглядела грядки. Гевера Вельгиевна будет так ругаться, хорошо хоть не поймёт, что это я всё сделала… Или нет, не будет. Я оглядела огород заново, стараясь замечать только лебеду. Наклонилась и прикоснулась к листику оной, чуть потянула незримую и неощущаемую нить… Вашу ж мать, как же это больно!

Хорошо хоть я не вскрикнула.

Успокоилась, уняла дрожь в теле, отдышалась, встала с колен, отряхнула ноги… Цена за мгновенное восполнение магии была невысока, но очень, очень неприятна – почти двухсекундная острая, невыносимая боль во всём теле. Ну, и обуглившиеся до черноты остатки лебеды во всём огороде, но её уж точно было не жалко. Так бы резерв восполнялся из атмосферы, безболезненно и без жертв, но это было бы долго. Я прислушалась к себе и с превеликой радостью поняла, что заполнилась до конца, и никакую травку мне больше пить не надо.

Быстрым шагом вошла обратно в дом, зажгла в комнате пять… подумав, семь сгустков света, осветив её хоть тускло, но ровно и надёжно – свет заходил почти в каждый угол, а там, куда не мог добраться, оставлял очень чёткие, очень слабо колыхающиеся тени. Я зафиксировала светляки на местах, чтобы сделать движение теней как можно тише и чтобы оно меня в случае чего не отвлекало. Подумав и решив не тратить магию понапрасну, зажгла ещё три свечи. На всякий случай, так, да и вообще, за окном уже почти стемнело. Пламя свеч тоже зафиксировала аккуратными узелочками, цвет моей магии даже почти не был заметен на фоне пламени. Теперь и они не колыхались. Потом я отошла в угол, встала там, прислонившись к стене спиной, и запустила три поисковика – один на разумных существ, другой на нечисть, третий на нежить. Подождала две минуты, пока они совершали обход, а после с облегчением обнаружила, что кроме меня, Теана и Геверы Вельгиевны, никого разумного в доме не было, нежити тоже, а вот собака вдовы была на четверть бельмачём – эта лесная волкоподобная нечисть никогда не гнушалась спариванием с особями не своего вида, так что в этом не было ничего удивительного. Только вот нечистью, в отличии от животных, можно было, являясь хорошим некромантом, управлять на расстоянии, и эта собака была сейчас… не очень приятным совпадением. Но, по крайней мере, не наблюдалось ничего необычного и неестественного, и я лишь создала спокойный охранный контур по периметру комнаты, который должен был просто не пустить туда никого, кроме Теана и меня. Но только не пустить, а не отшвырнуть со взрывом, и поэтому я потратила больше времени и сил – плетение спокойного контура было сложнее, чем обычного. Замкнула на себе – так, если кто-то попытается войти или телепортироваться внутрь, я сразу не только почувствую, но и получу изображение и точный слепок ауры посетителя.

И только после всех этих манипуляций я наконец смогла успокоиться. Даже сама не понимала, как напряжена, а только отошла от стены – как отпустило, как говорится. Как будто какая-то невидимая натянутая струна во мне вдруг расслабилась, согнулась… и как-то разом меня успокоила.

Я подошла к Теану, думая, что спать мне негде… да и ещё рано, надо бы ещё к Вере зайти и к Дарьке, поставить им такой же контур, а то мало ли…

Мужчина открыл глаза. Это было так неожиданно, что я даже немного отшатнулась. Нет, всё-таки, я ещё не до конца успокоилась. Ага, как же, боевой маг, а самоконтроль как у самого никчёмного прорицателя, даже хуже.

Он посмотрел на меня и тихо, хрипловато спросил:

– Вы боитесь?

Я решила не отвечать.

– Давно очнулись?

– Ещё до того, как вы так ярко осветили комнату. Это не дало мне заснуть снова. Чего вы боитесь?

Чего я боюсь? То есть, у него не было таких же проблем, как у нас, и он правда сам неудачно упал? Я решила уточнить:

– Теан, а когда вы летели, снесённый взрывной волной, вы не чувствовали на себе никакого магического воздействия?

Он прикрыл глаза и нахмурился, задумавшись. Я вдруг поймала себя на мысли, что при этом он смешно сморщил нос. Мне даже как-то легче стало… Хотя, всё-таки, странно это. Только дети не контролируют своё лицо. Обычно люди знают свою мимику достаточно, и уже неосознанно демонстрируют разные выражения лица так, чтобы это им шло. И чем старше и выше по статусу человек, тем лучше он это делает. А Теан, хоть мы и не знали, кто он, выглядел как минимум аристократом и скорее всего серьёзным магом.

Ну, или он специально так сделал, чтобы я улыбнулась и успокоилась?

…Нет. Наверное, у меня паранойя, и всё тут. Зачем я вообще обо всём этом думаю?

– Что-то было. – Задумчиво сообщил он. – Но… только в последний момент, а потом я сразу ударился головой… Кто-то очень хорошо знает мою скорость реакции. – Вдруг уверенно сообщил он. – Но вы же вроде с магией? И подруга ваша…

– Да… у меня неплохая скорость реакции. У неё тоже. Но телекинез был. И, да, я… опасаюсь этого неизвестного мага и всего, что может быть с ним связано.

– Боитесь.

– Опасаюсь.

В его глазах я ясно заметила усмешку… вот гад!

– Боитесь.

– Бесите.

Он почему-то улыбнулся мне, очень нагло, но светло и даже немного… нежно. Нет, ну это уже слишком.

– Я ушла, скоро вернусь, – немного мрачно сообщила я ему.

И вышла, при открытии двери старательно подавив желание положить руку на рукоять меча.

До дома старосты, где жила Вера, я дошла быстро и, к счастью, без приключений, если таковыми, конечно, нельзя считать еле стоящего мужичка, который попытался переквалифицироваться в вообще не стоящего и почему-то выбрал для этой цели меня, за что и получил локтем в глаз. Уже на месте я так же запустила три поисковика, но не нашла вообще ничего интересного. В доме были только Вера, староста и его молоденькая жена. На пороге сидела кошка, непонятной в темноте расцветки, мрачно смотрела на меня своими жёлтыми глазищами. Обычная кошка, ничего криминального, то есть, нечистого. Я наложила контур только вокруг Вериной комнаты – всё равно вряд ли кто-то из селян осмелится зайти к магичке, да ещё с таким характером, как у неё. Пусть целительница, а без причины не дёрнут. Тоже замкнула на себя.

Домишко Сорьфы Брячиславовны располагался ближе к реке. Маленький, слегка покосившийся и старый-старый, он производил такое же впечатление, как и его хозяйка, сухонькая и сморщенная старушка мне по грудь ростом. Сквозь испещрённые щелями ставни пробивался слабый неровный свет – Сорьфа Брячиславовна ещё не легла. То ли старческая бессонница замучила, то ли что. Время было очень, очень позднее. Дарька-то у нас слыл тем ещё жаворонком, отрубился, небось, на закате, а то и раньше.

Я снова запустила поисковики. Но вот с контуром засомневалась. Та же хозяйка к нему зайти может, мало ли что. Мало того, что лишний переполох, так ещё, может, этот пророк несчастный с утра снять его не сможет. Можно было бы сказать, что смешно с утра будет, но вряд ли, особенно, если снять он его не сможет сразу как встанет, и немедленно побежит меня нехорошую будить.

Да и не беспокоилась я за него так, как за Веру. Его же с нами не было, когда мы на взрывника ходили. Мы его не предупреждали даже, чтобы не волновался. Дарька Немейский – парень тихий, мягкий и домашний, сам никому не навредит и не вредил никогда, разве что пророчество какое-нибудь неприятное выдумать может. И то, не сильно неприятное. Если другие с его факультета каждому встречному смерть предвещают, причём ладно бы свою, так семьи и друзей, то Дарька за всё время нашего знакомства даже мне про отчима стеснялся нехорошее пророчить. Разве что сказал как-то, что «сознание дочери не по крови, но по решению сердца, будет благоволить отцу любящему и каяться в невнимании», так я его по шее огрела, он и заткнулся. Извинился даже.

Ну кто его может хотеть убить, в здравом уме и трезвой памяти? У семьи его, хоть и князья из тринадцати волостных родов, врагов нет особо. Ну как, нет, просто не нужны они никому. Как княгиня овдовела, так и неизвестно, кто там в их волости правит, кто вообще чем занимается, ясно только, что Немейские – ничем. У них княгиня носит полный траур третий год, нигде не появляется и ни с кем не общается, Дарька, вон, образование получает, а сёстры его мелкие ещё, самой старшей семь пока. Да не нужны они никому, там даже благосклонность княгини и княжон к кому-либо совсем ничего не значит.

К тому же, может, нет никакой опасности, это просто я беспокойная и под большим впечатлением, вот и суечусь со всякой защитой, а смысла в этом нет никакого?

Скрип входной двери для меня был подобен раскату грома. Я аж отскочила и выругалась, сама не заметив, как в руке появился боевой огненный шар. Слишком погрузилась в свои мысли, непростительно, на самом деле. Сорьфа Брячиславовна на мою реакцию лишь усмехнулась, незло, но выразительно. В свете моего шара её морщинистое лицо казалось страшной деревянной маской, изображающей какую-нибудь похожую на человека нечисть, болотную или лесную, например. Обидно, но я испугалась, и озноб уходить не спешил: хоть глаз старухи не было видно в тёмных провалах, не удавалось избавиться от ощущения, что смотрит она сквозь меня, и видит что-то неправильное… нечеловеческое.

– Боишься, доченька? – вдруг спросила она, и я снова вздрогнула. Голос был, казалось, вовсе и не старческий, ровный и высокий. На лице же, казалось, не вздрогнула ни одна морщинка, будто бы оно было сделано из дерева. – Меня не бойся. Бойся выходить за порог, вот чего бояться надо. Захочешь сбежать, увидишь опасность рядом – и не заметишь сама, как сделаешь лишний шаг. Не ходи, доченька, не надо тебе это. Не место там тебе. Никому там не место.

– Но… – Я лишь хотела спросить, о чём она, но старуха не дала:

– Не понимаешь? Не хочешь? Ну да куда ж тебе, молодой, понимать… Вся в отца, даром что не твой-то отец. И не поймёшь ведь, пока не прочувствуешь, молодая да глупая, да и хорошо ещё, если поумнеешь. Ну, давай по-другому попробую, что ли? Может, понятнее будет. Как до тебя, бедной, донести… Дома может быть плохо, да там уж точно не лучше. Зло там, доченька, зло. Само-то оно порога не переступит, пока от всей души не пригласят, но оно ждёт. Не спит оно, доченька, ждёт. Ты меня испугалась, так не надо меня бояться. Его бойся, его. И себя бойся, тоже дело полезное. Себя бойся, головы своей дурной, ног своих загребущих, рук своих бегающих. Страха своего бойся, вот что главное. Толкнёт он тебя – а ты не иди. Иначе заберёт тебя страх, прямо во зло унесёт. Вот чего бойся, доченька, милая.

Я уже поняла, что старуха не в своём уме, вот и плетёт непонятное. Всё равно до костей пробирало, но это, наверное, от обстановки просто. Новолуние, тени от шара ложатся пугающе, вот я всё никак собраться и не могу. Ночь такая. С сумасшедшей-то что возьмёшь?

– Зайдёшь? – вдруг спросила старуха уже совсем другим тоном. И морщины её пришли в движение – улыбнулась.

– Нет, спасибо. Лучше спать пойду. Доброй вам ночи.

– Ну, иди. Только помни, доченька, не ходи за порог.

Я уже не ответила – постаралась убраться от неё поскорее. Пусть лучше при свете дня всякими порогами пугает, оно спокойнее.

Но, отойдя, остановилась и всё же поставила контур. Так, на всякий случай. Мало ли что.

Когда я вошла, Теан уже спал, ну, или очень качественно делал вид. Я грустно посмотрела на занятую им любимую мягкую постельку, переоделась и залезла в свой походный спальный мешок, хорошо хоть температура в нём регулировалась магически. Спасла на свою голову…

Заснуть никак не получалось. Спать вообще не хотелось, хотя, казалось бы, я сегодня должна была очень устать, я же сегодня столкнулась с серьёзной опасностью, причём, если не кривить душой, впервые, и выложилась по полной сначала при убиении ящерки, а потом и защищая всех и вся. Я очень устала, правда. Но то ли от пережитых волнений, то ли ещё от чего, но заснуть не могла при всём желании.

Полежала, подумала, что же я могу сделать, и решила, что что-то меня всё ещё беспокоит. Что – хороший вопрос, понять это не получалось. Но если уж беспокоит, то, значит, надо доделать своё дело до конца. Я зажгла обратно затушенные перед сном светляки, вылезла из мешка и взяла вторую, ещё не осмотренную сумку. Села, облокотившись на кровать, и попробовала влезть в защиту.

Это защитное плетение выглядело зеленовато-оранжевым, как недоспелый мандарин, какие растут в южных странах на каждой улице, кислые и противные, но красивые, отливало обоими цветами. Я, конечно, никогда их не видела, но отчим когда-то был то ли в Дереции, то ли в Сентре, рассказывал мне. Когда я маленькая была, вместо сказок на ночь он мне много чего рассказывал о местах, где был, или ещё какие-нибудь военные истории, которые можно было, по его мнению, рассказать ребёнку. Вот плетение было ровно такой расцветки, какой я когда-то представляла кислые недоспелые мандарины. Казалось бы, плохо сочетаемые цвета, а красивое какое. И замкнуто оно было не на хозяине, из-за чего было невозможно проверить его наличие в мире живых, но зато можно было, очень постаравшись, взломать заклинание и открыть сумку. Это я и принялась делать. Плетение было… интересным. Во-первых, будучи в спокойном состоянии открытым, оно мгновенно замыкалось на том, кто прикасался к пряжке, и, если можно так выразиться, замыкало его самого. При последующем разрывании или же размыкании в любом другом месте, оно мгновенно убивало того, кого замкнуло. Стоит ли говорить, что я мгновенно убрала руки от пряжки, и вообще осторожно положила сумку на пол? Во-вторых, при прикосновении любым магическим предметом линии должны были сомкнуться и слиться воедино, образовывая плотный шар вокруг пряжки. Тоже убивающий любого прикоснувшегося, а из магических предметов выпивающий магию. Более того, если касаться его не руками, а магией, оно тоже убивало любого коснувшегося! Хозяин, наверное, параноик похлеще моего отчима. Мне потребовалось долго рассматривать линии, чтобы это понять. Хорошо, что я, положив сумку на пол, стала относиться к ней вообще намного осторожнее. Интересно, а хозяин что делал? Насколько я могла увидеть, это плетение не признавало своим хозяином вообще никого, и никому просто так не открывалось. Вряд ли у хозяина сумки хватило бы магии и терпения каждый раз развеивать нити и потом снова сплетать эту сложную конструкцию. Значит, он установил какой-то шифр, код, по которому сумка должна была открываться. Я задумчиво уставилась на заклинание. Оно на меня. И нет, это у меня не крыша поехала от усталости или ещё чего, две петли действительно были похожи на глаза. А ещё они так завораживающе переливались оранжево-зелёным, как будто морские волны перекатывались по нитям, как будто всё заклинание представляло собой маленький компактный оранжево-зелёный океан… Мне вдруг показалось, что я действительно слышу шум волн, такой умиротворяющий, спокойный… уютный…

Теан перевернулся во сне и свесил с кровати руку. Кончики пальцев спящего коснулись моего оголившегося из-за слишком большой пижамной майки плеча, и я отшатнулась, вздрогнув. Но глаз от переливающегося магического узла почему-то не отвела…

Это-то меня и насторожило. Слишком… слишком оно притягивало, слишком завораживало… Оно что, ещё и усыпляет?! Ох уж этот маг, козлина больной на всю голову, что за бред он тут вообще напридумывал?! И ведь взгляда теперь не отвести, невозможно… попалась, как глупо я попалась…

Так, так, не отчаиваемся, сжимаем кулаки до боли, думаем, ищем, за что бы зацепиться, чтобы удержаться в реальности… Смотрим, смотрим… О!

Один участок нити не переливался. Вообще. Какие бы волны ни ходили, этот кусочек всегда, всё время оставался оранжевым… Осознание немного отрезвило, и я оглядела остальные участки нити. Все переливались… Может, попробовать? Нет, не амулетом, здесь… явно нужна была человеческая, живая рука…

Я осторожно потянулась к плетению. Думать становилось всё труднее… голова будто наливалась чем-то типа горячего воска… надо было явно что-то делать. И я осторожно прикоснулась пальцем к чистому оранжевому участку… Ничего не произошло. Совсем. Я осмелела и потянула за нить, поддев её пальцем. Чуть-чуть… И линия полностью распалась, сумка открылась.

Познакомиться бы с этим магом… он должен быть очень интересным человеком, если создаёт такие плетения. Никогда подобного не видела!