Текст книги "Лицо врага: Окно первое (СИ)"

Автор книги: Елена Ингверь

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 19 страниц)

Мы терпеливо подождали, пока Вера придёт в себя, Юлий Сердвеевич убрал огонь.

– Хель, – наконец сказал он, – предупреждай, пожалуйста, когда в следующий раз решишь сделать что-нибудь столь же… впечатляющее. Хорошо?

– Ага, чтоб мы успели по морде дать и мозги на место поставить, – тут же встряла Вера.

– Нет, – мягко ответил он, – чтобы подстраховали, если что, и успели отреагировать.

– Ага, говорю же, по морде дать.

– Нет, Вера, не надо так говорить. А ещё… Хель, как ты смотришь на то, чтобы войти в Отряды Будущего?

– Чего?

Кажется, это мы с Верой сказали хором.

Мне захотелось нездорово рассмеяться. Знал бы он, кому делает такое серьёзное предложение… А вообще, и правда смешно. Мне даже представилось, как отчим при встрече спрашивает меня о том, как мои дела, хорошо ли в Школе, какие у меня оценки и есть ли какие-то достижения, как он зачем-то постоянно делает, не желая понимать, что я с ним разговаривать не хочу, а я, вместо того чтобы как обычно хмуро бросаться односложными ответами, начинаю радостно рассказывать ему, что я теперь в Отрядах Будущего и что меня туда не просто приняли, а даже пригласили… вот бы Марторогов ещё поуговаривал для полноты картины! Интересно, что тогда отчим сделает?

Хотя нет, не интересно. Век бы его не видеть.

– Ну, нам правда нужны такие люди, – сказал Юлий Сердвеевич. – Наверное, мне стоит пригласить вас всех, но я только сейчас понял, насколько… то есть, какие вы. Это впечатляет, я…

– Так вы это серьёзно? – уточнила я.

Так бы ему так аккуратненько рассказать, почему мне в эту славную организацию не очень хочется и что именно меня в ней не устраивает? Боюсь, если мы сейчас начнём спорить на эту тему, то вообще забудем, что за нами тайная служба гонится. Видимо, начинать это обсуждение надо не сейчас.

– Да, разумеется.

Ну да, а ещё таких предложений по два раза не делают… Наверное.

– Я подумаю.

– Да, мы в любом случае ещё долго вместе… летаем.

– Скорее уж, кувыркаемся, – недобро поправила Вера. – Я тоже подумаю. Если меня, конечно, звали. А если не звали… а если не звали, тем более.

А она-то чего? Она же вроде бы мечтала… хотела… Или несколько дней в обществе Юлия Сердвеевича способны потушить пламя революции в любой, даже самой пылкой душе? Надо будет ввернуть эту фразочку как-нибудь поехиднее, хорошо звучит. Но Марторогов же, несмотря на все свои недостатки, явно хороший отрядник, неплохой командир, иногда даже что-то умное говорит, довольно харизматичен, хотя, кажется, не очень хочет этим пользоваться, хорошо осведомлён… Или Вере он просто не нравится? Или… да что ей вообще опять не нравится?

– Вообще-то, звали, – растерянно ответил Юлий. – Всех звали. А что не так?

– Да так… ничего, – туманно сказала она. – А куда мы, кстати, летим?

– От тайной службы.

– Не «от кого», а «куда»?

– Теоретически – в горы, на практике, просто на юг, поскольку тайная служба растянула свою цепь строго севера.

– Стоп, – вдруг подала голос Яня, до этого сидевшая молча, хотя даже об Отрядах Будущего она ничего не сказала. – Нам же тогда надо куда-нибудь вбок выбираться? Пытаться хотя бы.

– Надо, – строго подтвердила Вера. – А наши великие боевые маги, народные герои и спасители стонущей родины, к таким простым выводам сами прийти не способны.

Вот лучше бы ладонь мне после веток залечила, а не рассказывала, кто тут великий, а кто не очень.

Так, нет… она что, обиделась? Что меня позвали в Отряды Будущего первой, а её, по её мнению, скорее за компанию? Но это же безумно глупо. А если и обиделась, то на меня или на Юлия Сердвеевича? Или на обоих сразу?

Ладно… отойдёт.

Марторогов спорить не стал, молча повернул. Немного совсем, но ощутимо. Сказал, немного подумав:

– Я понятия не имею, поможет ли это вообще. Всё зависит от того, сколько их и какая у них структура. Отсюда краёв не видно, расстояние между ловцами я тоже оценить не могу, так что…

Вера подошла и неласково отпихнула его от окна. Вгляделась в даль, в мелкие чёрные точки, завертела головой. Наконец недовольно сказала:

– Тоже не вижу. Но это ещё ничего не значит. Кто-нибудь может объяснить, почему они гонят нас именно в эту сторону? Что там находится?

– Да ничего, – ответила Яня, – Всё те же горы, только хребет вроде бы уже другой. Речку в какой-то момент пересечём, но этого они могли бы более лёгким путём добиться.

– Замок, тюрьма и лагерь сейчас слева, – подхватил Юлий, – справа скоро окажется славный город Беловейск. Хотя не знаю, может, и не очень скоро. В любом случае, прямо по курсу точно нет ничего важного. Так что их действия действительно похожи на попытку взять нас в окружение. Но с их стороны куда надёжнее было бы пустить такую же цепь ещё и с юга. И я ни за что не поверю, что у них не хватило людей.

Я развернула коробку окном в противоположную сторону, но от тщетных попыток что-нибудь разглядеть в тёмных облаках только глаза разболелись. Вера тоже туда глянула, пожала плечами:

– Может, они просто не успели это сделать?

– Что сделать? Отправить вторую цепь нам навстречу? Ну нет, если есть приказ, то он на всех один и сразу!

– Ну ладно… Тогда, может, половина у них раздолбаи, и поэтому очень медленные? Хотя нет, это бред, наверное… Тогда, может, у них что-то случилось? Что-то важное, и поэтому они опаздывают?

– Может, – согласился Юлий. – Но мне было бы очень интересно узнать, что же такое это могло бы быть, потому что тайная служба так построена, чтобы быть эффективной и хорошо при этом работать в любых обстоятельствах, даже если случится бунт с участием половины самой тайной службы. Разве что они там все перемёрли по независящим от них обстоятельствам.

– Или что-то помешало им получить этот приказ, – сказала Яня, – или кто-то. Ваши, например.

– Совсем не наш почерк. То есть, мы могли бы, да и какие-нибудь сепаратисты тем более могли бы, но все технологии слишком опасны. Не существует способов перехвата их почты, достаточно безопасных для нас. Мы так делаем только тогда, когда необходимость намного превышает риск. А тут… Я очень сомневаюсь, что наши вообще знают о том, где я, что вообще происходит и что произошло с Теаном и Тиоссанири. Они не вернулись, это понятно, но в таком случае логично сосредоточить внимание сразу на тюрьме в горах… вернее, нет, логично сначала узнать, точно ли их взяли, куда потащили и всё такое. И то, знаете… хотя нет, я сейчас гадаю на кофейной гуще. Вариант неплохой, конечно, но…

– Но у меня есть лучше, – прервала его Вера. – Они просто ещё настолько далеко, что мы их не видим.

Марторогов задумался. Потом достал карту. Вот свинья, почему он раньше не сказал, что она у него есть? У нас тоже была, но маленькая, Бездорожной волости, мы её даже ни разу не достали, подробно изучив перед практикой. У Юлия же была карта мира, с которой он немедленно снял плетение компактности, и она растянулась чуть ли не на весь пол, ткнувшись мне в колени вычурной надписью «Неизведанные территории», в которые плавно переходили Хесхет и Сонхет, ради этого покрашенные в почти одинаковые цвета. Юлий, впрочем, подобрал все лишние края и сложил карту в несколько раз, оставив только нужный нам юг Богоси. Подсветил магией стороны света, крупные города и реку Душицу.

– Тут мы. Где-то, – он обвёл ладонью неопределённый кусочек леса недалеко от реки, который теперь начал мягко светиться. По его прикидкам, мы были чуть севернее Беловейска, но близко к нему. – Вот здесь, – он отчертил линию на севере, довольно длинную, её конец аж упирался в Легновское озеро, хотя туда наши преследователи точно не залетали, – те, кого мы видим и от кого бежим. Вот так мы от них бежим, – он криво отчеркнул пальцем нашу предполагаемую траекторию. – Разглядеть мы можем на горизонте… не знаю, примерно до… до границы, наверное, всё-таки нет, но где-то близко. Или не настолько близко. Хотя нет, разглядеть мы можем только до Верьёва… Или я опять ошибаюсь? – Учитывая, что от упомянутого Верьёва до границы было как нам до Стольгорода, Юлий мог с тем же успехом закрыть глаза и тыкнуть пальцем в абсолютно любое место на карте, хоть бы и в Бездор, оставшийся далеко позади. Вера молча начертила ещё одну линию, параллельную цепи преследователей. Она тоже была длинновата, уткнулась в город со смешным названием Морковь, и я запоздало поняла, что они не ошибаются и не просто криво рисуют, а, наоборот, опираются на известные нам ориентиры, пусть те и остались далеко на западе. Юлий с сомнением посмотрел на это вмешательство в рассуждения. – Ты уверенна?

– Я вижу примерно дотуда. Я знаю точно, в отличие от…

– Понял, понял. Ну ладно… – он замолк и уставился на карту с куда большим сомнением. Подсветил магией Морковь и Стергов, сравнительно небольшие города недалеко от границы.

Вера обладала куда более острым зрением, чем обычный человек. Если она и правда способна была рассмотреть кого-то в такой дали, в чём я, правда, тоже сомневалась, то… странно это, что тут ещё можно сказать.

Яня подползла ближе и спросила:

– А до границы нет больше ничего интересного?

– Пара совсем мелких деревень. Там предгорья, причём довольно пустые, неплодородные, и климат так себе.

– И у Стергова тоже?

– Не совсем… но он, как видите, почти на границе с Дерецией, там расстояние такое, что ничего интересного просто не уместится. Короче, нет там ничего. Похоже, с той стороны действительно никого не послали… странно это.

– Тогда они под невидимостью.

– Нет. То есть, всё может быть, конечно, но почему тогда эти не закрылись?

Яня легла, положив подбородок на карту, и начала гипнотизировать маленькие городки так внимательно, что тайной службе немедленно следовало явить себя или свои причины никуда не лететь.

– Потому что они забыли, – просто предположила она, – или им забыли это приказать. Или маги у них паршивые. Или, что вероятнее всего, они просто уже вымотались и на всё сразу неспособны.

– Но это же тайная служба. У них структура такая, что все риски возможных ошибок сведены к минимуму. Тем более, что сделать это так глупо… Тайная служба в таких вещах просто не может совершать ошибок.

– Слушай, ну можете вы хотя бы раз допустить, что тайная служба облажалась? – не выдержала Вера. – Вы так защищаете её честь, не знаю, как будто она ваша дочь, а мы – непрошенные женихи. Вы за непогрешимость своих родимых Отрядов Будущего так не спорите, как за тайную службу! Неужели в истории не найдётся ни одного примера, где они не сделали бы какой-нибудь дури? Вы же там в своих Отрядах Будущего должны, наоборот, только об этом и думать, знать все слабые места, всех тамошних идиотов, потому что не может такого быть, чтобы их там не было. Вы нам про Косова рассказывали, например. А сейчас прямо упёрлись в то, какие они идеальные, при каждом удобном случае это вворачиваете. Вы у нас что, службист под прикрытием, перевербовываете на свою сторону под предлогом рассуждений о противнике?

– Тайная служба не перевербовывает, – поправил Юлий, – у них нет такой необходимости.

Мы засмеялись, Марторогов недовольно сказал:

– Так, а почему вы снова ведёте себя неосторожно, безответственно и несерьёзно? Вера, – он развернул коробку так, чтобы цепь преследователей была видна из окошка, – твоя задача – наблюдать, заметны ли они, какая у них скорость по отношению к нашей, не изменяется ли строй, не создают ли они какое-нибудь плетение и так далее. Если что-то происходит, докладывай. Хеля, ты делаешь окно в противоположной стене, такое же, а потом садишься к нему наблюдать.

– А я? – спросила неучтённая Яня.

– А ты сидишь спокойно, думаешь о чём-нибудь хорошем, желательно – пытаешься придумать, где могут держать Теана и Тиоссанири, как нам туда попасть и потом выбраться обратно.

Вера фыркнула.

– Я бы на твоём месте задала вопрос «а ты?», потому что я что-то не вижу больше ни одного полезного дела, которым наш бравый командир мог бы заняться.

– А я займусь укреплением нашей, смешно сказать, летающей крепости. Если службисты придумают способ разрушить защиту Хели, нас после этого можно будет просто голыми руками брать. Поэтому нам нужна вторая защита, под ней, и немного другая, чтобы для службистов это тоже стало неожиданностью. Мне нравится идея коробочки… и нет, смеяться не обязательно. У Хели она вышла случайно, но в результате получилось неплохо, пусть и довольно странно. Я сделаю что-то похожее. Хотя окон не помешало бы и побольше.

Было отчего-то смешно, но возражений ни у кого не нашлось.

Я принялась за работу. Юлий Сердвеевич тоже начал сосредоточенно махать руками и иногда что-то высчитывать. Он тоже взял за основу сетку, и мне стало ещё смешнее, хотя, казалось бы, стандартное, очень частое и самое простое в этой ситуации плетение.

Через некоторое время я поняла, почему он оставил Яню сидеть и думать – она снова свалилась в видение. Никакое ответственное задание, которое надо было делать непрерывно и внимательно, ей поручать было нельзя по техническим, так сказать, причинам.

Когда я доделала это окно, Юлий в него глянул, снова не обнаружил там никаких признаков тайной службы и сказал мне делать следующее в другой стене. У Яни спросил только:

– Есть что-то полезное?

– Нет, я пока ничего не придумала. А в видении вообще… непонятно что. То ли я растением была, то ли наблюдала за жизнью и чувствами растения, то ли я была землёй с камнями, а оно во мне росло… В общем, неважно, человеческими словами и понятиями это не описать, а смысла оно не несёт никакого.

– Ну ладно.

После второго окна он погнал меня делать третье – тайная служба так и не появилась. Сам он уже успел сделать под моей коробкой свою, фиолетовую, с окнами, которых неожиданно было намного больше, чем у меня, и которые мне, оказывается, предстояло все повторить и сделать действительно окнами. Поверх (то есть, скорее, снизу, ещё ближе к нам) он повесил щиты, а сами окна заплёл второй иллюзией, точно такой же, как моя. Конструкция теперь напоминала бред сумасшедшего архитектора, а ещё стало ощутимо темнее. Не только потому, что темнело снаружи, но и потому, что магия Юлия была насыщенно фиолетовой, и светлые стены теперь проглядывали только в дырках под окна. Было очень приятно, что глаза наконец отдохнут от этого невыносимого светящегося золотистого, но все прекрасно понимали, что уже скоро он надоест нам и того хуже. Я перешла к четвёртому отмеченному Юлием окну. Сам он очень аккуратно навешивал на свои фиолетовые стены какие-то непонятные свойства – я хотела подсмотреть, какие и как, но поняла, что ничего не понимаю, и вернулась к своей работе. Спрошу потом, сам объяснит.

Яня что-то чертила в своём блокнотике, за неимением пера задумчиво покусывая пальцы. Мне казалось, что Юлий сказал ей думать, лишь бы она не мешала, но при этом не чувствовала себя бесполезной, но он, тем не менее, часто подходил к ней и что-то тихо с ней обсуждал, обмениваясь мыслями на закрытом от нас канале. Либо у неё и правда были разумные идеи, либо он был по-настоящему хорошим командиром и поэтому не оставлял без внимания никого, кому это было нужно. Не знаю уж, правда, как должен вести себя по-настоящему хороший командир, но мне бы понравилось работать под его руководством. Хотя потом я подумала, что они, может быть, обсуждают что-то совсем другое, о чём Яня не хотела бы с нами разговаривать, но подозревать во всём подряд и её тоже было уже выше моих сил, да и просто бессмысленно. К тому же, Юлий-то вслух говорил, пусть и очень тихо, и за свистом ветра не было слышно. А «не слышно» – это исключительно мои проблемы, Вера же всё прекрасно слышит. А Юлий этого не знает. Или нет, Яня ведь знает… Нет, хватит, Пожалуй, и правда не стоит об этом думать. Да и какая, на самом деле, разница?.. Помимо этого Яня ещё постоянно вглядывалась в созданные мною окна. Куда чаще, чем я сама, Юлий и даже Вера, которая вообще-то должна была наблюдать за погоней непрерывно, правда, только в одно конкретное окно, а всё же, но вскоре решила, что это не слишком осмысленно, достала вместо этого какую-то тетрадку (вот зараза, а на меня, видите ли, постоянно ругалась) и погрузилась в её содержимое, оборачиваясь к окну лишь иногда.

Поэтому только благодаря Яне и её ответственности вторая цепь, оказавшаяся внезапно очень близко, не стала для нас совсем уж неожиданностью. Она всё равно появилась странно, как будто возникнув из воздуха, но Яня обернулась вовремя или хотя бы около того, и тут же сообщила об этом Юлию Сердвеевичу.

Цепь была в три ряда, как и первая, тоже очень длинная – краёв ожидаемо не было видно. Наверное. Сейчас мы из окон не высовывались, чтобы не выдать этим своего местонахождения, и рассмотрели, как смогли. «Старая» цепь была такая же, а ещё было понятно, что до конца хотя бы одной из них ещё очень далеко, мы не успеем вырваться. Юлий немедленно рванул вверх, но почти сразу Вера заметила, что от пальцев службистов отрываются тонкие нити ловчей сети. Они тянулись куда-то далеко вверх, и было непонятно, где же они при этом кончаются. Разглядеть плетение у меня не получалось, но было в нём что-то знакомое.

– Не пробить, – коротко и зло сообщил Марторогов. – Не на лету и не так быстро.

– Как они умудрились? – В пустоту спросила Вера.

Те службисты, которые летели за нами с самого начала, даже сейчас приближались медленно, а до этого еле-еле могли удерживать ту же скорость, что и мы.

– Они не были под невидимостью, – задумчиво сказала Яня, – и телепортом это не было…

Появились они однозначно слишком быстро, но меня сейчас интересовало совсем не это. Юлия – тем более, он развернул коробку и рванулся напрямую к горам, постепенно начиная забирать немного на север, чтобы выиграть время. Понимая, что сейчас как никогда важна скорость, мы втроём изо всех сил принялись ему помогать. Но, увы, у каждого предмета есть свой предел скорости, как ни разгоняйся и сколько сил ни вкладывай, а мы за всё время пути не догадались сделать нашу коробочку более аэродинамичной. Почему-то ветер сквозь стены если и проникал, то плохо, хотя я при создании точно не делала плетение воздухонепроницаемым.

Что мы не успевали, было понятно сразу, не знаю уж, на что там Юлий надеялся. Вскоре преследователи подобрались совсем близко, а потом коробки коснулась тонкая нить чужой магии. Этого, конечно, не было видно, но я почувствовала, как отреагировала моя магия. Чуть-чуть позже снаружи раздался вопль. Потом – какая-то отрывистая команда. Какая, было не разобрать за свистом ветра, но мы однозначно попались. Очень быстро вокруг того места, где тайная служба почти безошибочно предположила наличие нас, образовалось шаровое оцепление. Хотя, пожалуй, они могли бы не стараться и сделать купол – летать сквозь деревья мы всё равно не умели…

Однако Юлия ничуть не смущало какое-то там оцепление. Он на полной скорости погнал коробочку на службистов. Они же почему-то немедленно прыснули в разные стороны, стоило ему коснуться чьей-то магии, раздалось несколько новых воплей, а коробочку тряхнуло – кажется, кто-то не успел достаточно отлететь. Я запоздало поняла, что теперь коробка сообщила мне сразу о шестерых. Хорошо же Юлий попал! Но только, выглянув в окно, я так и не поняла, что именно она с ними сделала. Может быть, просто оповестила меня, и всё? Или нет… тогда с чего бы они шарахались? Купол над нами стал просто огромным по размеру, но всё ещё очень ровным, а расстояния между службистами всё ещё не превышали размеров коробочки.

Юлия всё ещё не волновали такие мелочи, как огромная толпа сотрудников тайной службы, зависшая у него на пути. Он нёсся вперёд на полной скорости, и вместе с ним расширялся купол, правда, медленнее, чем мы летели, потому что им-то приходилось отдаляться спиной вперёд. В строю начались какие-то волнения и метания. Кажется, все они понимали, что Юлий в любой момент может вдруг повернуть в их сторону, и никто этого даже не заметит. Он тоже это понял. И, достигнув, наконец, купола и снова кого-то разбросав, круто развернулся вправо. Даже не потрудился хоть немного сбавить скорость, гад! Нас всех снова отнесло к стене, а наши ругательные вопли смешались с криками службистов. Вера за такую выходку сильно пнула его в спину, но его уже ничто не могло остановить: со странной, то ли ехидной, то ли торжествующей улыбкой он начал хаотично метаться туда-сюда, совершенно не жалея бедных нас, мотающихся от стены к стене и не имеющих возможности ни за что зацепиться, и вызывая всё новые и новые вопли и реакции коробочки на чужую магию. Впрочем, с каждым движением это становилось всё сложнее: они разлетались и разлетались, в какой-то момент наплевав на построение и, кажется, вообще на то, что им надо было нас ловить.

– Хеля, милая, я тебя обожаю! – заорал Юлий, перекрывая ветер. Что я такого сделала-то? Коробочку, что ли? Ты создала гениальное оружие! Почти массового поражения!

Так, нет, что я сделала-то? Может он мне объяснить?! И почему массового, если он ради какого-нибудь поражения носится туда-сюда, как сумасшедший, и еле-еле отлавливает углами разлетающихся службистов?

Яня же осторожно, в своей манере, спросила:

– Зачем вы туда-сюда мотаетесь? Мы же можем просто прорваться и полететь дальше, они нас не видят и при этом боятся, сразу упустят. Больше не поймают потом… Если лететь будем быстро.

– Так мы же просто укажем им направление, когда вырвемся!

Юлий резко развернулся, снова не утруждая себя заботой о комфорте вынужденных пассажиров, и понёсся к противоположной от нашей цели части оцепления.

– А они без этого не знают, куда мы летим? – удивлённо спросила Яня.

– Нет. Иначе бы они не так строго с севера шли. И послали бы встречную цепь куда быстрее, а ещё…

И тут коробку ударило так, что я, по ощущением, одним лишь чудом не переломала рёбра об стенку и не свернула себе шею об Веру. Провыв и проругавшись, смогла, наконец, понять, что мы теперь стоим на месте и даже… медленно, будто бы с натугой движемся в обратную сторону.

Нас всё-таки смогли остановить.

Юлий прочувственно выругался и подскочил к какому-то из окон.

– Ну мать же ж вашу… – протяжно и зло раздалось оттуда. – Вот знал же, что они додумаются…

– Раз вы знали, то почему мотались тут? – недовольно отозвалась Яня.

– Потому что не додумался!

– Думать надо было! – немедленно подключилась Вера. Ну да, тут ругаются – и без неё, как так можно, надо срочно исправить.

Он нахмурился и отвёл глаза, признавая вину и неправоту, но потом подумал ещё немного и каяться расхотел.

– Ну ничего, – даже более бодро заявил он, – противомагические щиты много жрут, и левитировать и тем более что-то толкать при этом невозможно. Да ещё и самими щитами. Подождём, пока они выдохнутся.

– Да-да, а ещё позовут подкрепление и придумают что-нибудь более неприятное. А мы в это время, конечно же, можем расслабился, будем отдыхать, поспим, например…

– Вот вы смеётесь, а это, на самом деле, одно из лучших решений сейчас. Мы всё равно мало что можем сделать, а чтобы наблюдать за действиями противника и управлять коробкой, достаточно кого-то одного. Разве что Хеле не помешало бы окна доделать. Я серьёзно. Учитывая количество народу вокруг, толкать нас будут долго, часа так… четыре, наверное. Или даже больше. Как раз поспим немного. Вера, ну ни к чему бессмысленно тратить, силы, ресурсы надо экономить все, в том числе и ресурсы своего организма, а…

– Так, нет. Тихо, – вдруг прервала его Яня, – Почему они толкают нас туда же, куда мы сами летели?

– По ошибке? – тут же ляпнула я, н подумав.

– Им же силы экономить надо?

Мы задумались.

– Мы тупые, – внезапно сообщил Юлий, разглядывая сосредоточенных службистов. Противомагический щит был на расстоянии вытянутой руки, зачем-то многослойный, с большими зазорами между слоями. Как будто у нас хватит концентрации и сил прорвать хотя бы один, лично у меня и в нормальных условиях на это вся ночь ушла бы. За слоями переплетённой магии были немного, как будто через густые кусты, были видны и сами толкатели. Магии и сил на щиты они не пожалели, более того, даже сейчас одни толкали и, я посмотрела, с другой стороны тянули, а другие вились вокруг и доплетали новые слои. Может, Юлий и прав? С таким подходом их надолго не хватит.

– Однозначно, – немедленно заявила Вера. – Уже потому, что вообще в это ввязались.

– Ну наконец-то до тебя дошло.

Нет, ну ничего себе, конечно. Я по дороге к реке повторила ей то же самое раз так примерно триста. А теперь что?

– Хорошо, – ядовито сказала она, – тупая тут лично ты, потому что тащишь к нам абы кого, даже не интересуясь, какие проблемы он тащит тебе с собой. Нет, на твоём месте я поступила бы точно так же, а делать столь благородные поступки предметом обвинений по всем параметрам невозможно, даже неприлично как-то. Но если уж ты так жаждешь поговорить о том, что мы можем, а чего не можем, то формулируй, пожалуйста, свои мысли правильно.

Она несла какой-то нелогичный бред лишь бы нести, но я тоже слишком устала, чтобы вести долгие и изощрённые словесные баталии, поэтому просто сказала:

– Да пошла ты.

– А ну тихо! Что вы опять тут начинаете? Вы устали, вас всё достало, да, конечно, но по этому поводу надо подойти к окошку и пошвыряться чем-нибудь в тайную службу, а не устраивать внутренние разборки! – не выдержал Юлий. – Я, вообще-то, что-то умное хотел сказать!

– Ничего себе, – скептически прокомментировала Вера.

– Тихо! Короче, из реально хорошо охраняемых мест поблизости только тюрьма в горах. Не знаю уж, как они там оценивают, насколько мы опасные и вредные, но вряд ли мы подходим для тюрьмы обычной. Нам не надо никуда лететь, они нас сами туда дотащат!

– Разумеется! Но мы, вроде как, хотели проникнуть туда незамеченными, а не под конвоем…

– Мы бы не смогли, – тихо, на самом краю сознания сказала Яня, – Там… – она вдруг коротко мысленно взвыла и упала как подкошенная, её лицо исказила судорога. Вера на этот раз была слишком далеко, чтобы подхватить, и Яня просто упала на пол. Да уж, очень вовремя.

Юлий как ни в чём не бывало продолжил:

– У Яни был план проникнуть во двор замка, да, она считает, что обе наши цели находятся там, прямо так, не вылезая из коробочки. Она считает, что незаметно это сделать в любом случае не получится, но из коробочки они нас однозначно не вытащат. К тому же, я навесил на свои стенки много всякой дополнительной защиты от ядовитых веществ и всяких поражающих излучений, так что и не убьют без вытаскивания тоже. Потом, когда их бдительность немного ослабнет, мы выберемся из коробочки и тайно проникнем в замок. Дальше импровизация. В коробочке оставляем Яню и Веру, чтобы потом на ней же смогли улететь.

– Я с вами пойду, – немедленно заявила Вера.

– А Яню сторожить кто будет? И контролировать защиту, если вдруг у неё видение? Ещё есть возражения?

– Есть. Яня там была, и она может понадобиться вам как проводница.

– Мы подробно её расспросим, – возразила я. – А если у неё случится видение прямо в замке, то защищать и тащить её на себе будет очень сложно?

– Хорошо, – Вера всё ещё не была довольна. – А от каких веществ и излучений вы защитили окна? Или от каких не защитили?

– Их там много, так не перечислишь. Защита типовая на каждый существующий раздел и много индивидуальных плетений от всякой экзотики, какие вспомнил, а у меня память хорошая, да и опыт в этом плане немаленький. Можете меня порасспрашивать на случайную экзотику, но это, скорее всего, уже будет поставлено.

– Растворение по Глееву-тен Ульну, – даже не оборачиваясь, предположила Вера.

Юлий пристыженно повернулся к стенке.

– Кипящая кровь шаха Иль-Мизрай, – добавила я. – И Лёдзевское вымораживание. А ещё стоит вспомнить про ритуалы орочьих шаманов, которыми они по праздникам заколдовывают всё племя. Особенно их воззвания к духам свободы. Тем, которые свободы разума. Или от разума. Они не считаются боевыми или убийственными, но…

– Я понял, – покаянно ответил он.

– А как насчёт островных храмовых благовоний? – Вера тоже оценила всяческие психотропные гадости как способ уничтожить нас или поиздеваться над Юлием.

– Да понял, понял…

– И, я точно знаю, собранный дым ядовитых вулканов Аманцие вы тоже вряд ли вспомнили.

– Да не дойдут они до такого! Они же тайная служба, а не коллекционеры редкостей!

Вот, мы его наконец достали.

– Мы так и не выяснили, что такого важного мы у них украли, может, они даже не поленятся сами на острова слетать.

– Через половину мира?!

– Подождите, а мы им разве не живые нужны? – Что-то я то ли запуталась, то ли не поняла чего-то важного. – Хейгорёва говорила, что живые.

– Ну а вдруг они решат, что живыми нас взять вообще невозможно?

– Ну ладно.

У Хейгорёвой не решат. Ей плевать, на что там реально люди способны, приказ они всё равно выполнить должны. Она, наверное, и правда на острова Аманцие через весь мир способна кого-нибудь послать, да ещё чтобы быстро, а иначе смерть. А вот если там будет тот тип с косичкой, или этот всеми любимый Косов, или кто-нибудь ещё на них похожий, то убьют. Кстати, а может, этот тип с косичкой и есть Косов?

Больше мы к Юлию не придирались, как и он к нам. Вскоре вернулась из реальности Яня, внимательно перечитывала теперь своё видение, хмурилась.

– Ну что там? – спросила Вера.

– Боюсь, оно очень личное… наверное.

Как по мне, так очень или не очень, но всё же личными можно было называть почти все её видения, разве что кроме неоформленных вещей про растения, животных, камни и всё такое, хотя с точки зрения камней и растений ещё большой вопрос, приемлемо ли это. Но обычно она об этом не беспокоилась, разве что ко мне после видения про отчима подошла. Что там теперь, постельная сцена, что ли?

А, нет. Неважно, какая там сцена. Это должно быть просто про кого-то из нас, и она поэтому аккуратна.

– Про кого там? – спросила я.

– Про семью тен Ивитируан. У меня иногда бывает, что видения следуют парами или группами – если одно меня сильно впечатлило, то через некоторое небольшое время за ним следует другое о чём-то близком.

– О! – немедленно обернулся Юлий. – И какие же там у Сани секретики?

– …и их ужасные отношения между собой. И нет, там в основном про князя Ассиохари-аля. Но про Тиоссанири-эля тоже много.

– Сложно, – зачем-то сказал он. – Но если это про братика, то ничего страшного, Саня о нём чего только ни говорил, причём в любом обществе. Так что никакой разницы, всё хорошо.

Яня всё ещё колебалась. Я тоже не была согласна с тем, что какие-то не очень приятные тайны пусть и не менее неприятного, но всё же имеющего все права на частную жизнь человека, вернее, альва, становились достоянием всех подряд просто потому, что у какой-то совершенно левой Яни есть какой-то странный дар.