Текст книги "Лицо врага: Окно первое (СИ)"

Автор книги: Елена Ингверь

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 19 страниц)

Ой. Кажется, у кого-то сейчас будут большие проблемы. Особенно если учесть, что она это для всех озвучила.

– Вот именно, – зло ответила Вера. – Я боюсь. И не только. Но хочу, потому что, как ты верно подметила, понимаю. Не знаю уж, что и когда ты там успела увидеть, но я абсолютно честно не умею драться, и не надо мне про меня же сказки рассказывать.

Выражение лица Юлия стало совсем уж обречённым. Я же уже привыкла – Вера выясняла отношения постоянно и с кем угодно, и сейчас ещё было довольно спокойно. А Яня, вообще-то, сама виновата.

– Насчёт «и не только», желания, понимания и так далее – тебе и без того уже нечего терять. Даже боишься ты в первую очередь раскрыть своё «и не только», а уже потом – проиграть и врага. А заявлять, что ты чего-то там не будешь, когда ты сама же первая агитируешь всех влезать в неприятности – как минимум странно, если не сказать похлеще.

От такой отповеди Вера ошалела настолько, что не смогла сразу придумать достойный ответ. Всё, сейчас кого-то не станет…

– Что у неё там «и не только»? – шёпотом спросил Юлий. Вера немедленно обернулась к нам, так как, конечно же, всё слышала.

– Сами у неё спросите, – немедленно открестилась я. – Так я вам все чужие секреты и выдам.

– Но они же знакомы с Яней два дня?

– И вообще, – тем временем добавила Яня, – тайная служба не будет спрашивать, чего ты там не хочешь.

– А я не спрашивала твоего мнения, и спрашивать не собираюсь. Сама-то ты точно только балласт! Может, тебя заранее в реку выкинуть, чтобы под ногами не путалась?

– А зачем тогда, интересно, вылавливали?

– Так это Хеля вылавливала, я просто рядом стояла!

Так, всё, это надо прекращать, пока оно совсем не вышло за пределы разумного.

– Всё, хватит, – решительно начала я. – Вера, тебя никто не заставляет ничего делать. Ну, по крайней мере, до того момента, пока нас с Юлием Сердвеевичем не добьют. Впрочем, и потом тоже не заставляют, тайная служба только рада будет, вряд ли они там все трудоголики. Ругаться с Яней не надо хотя бы потому, что она ничего ужасного тебе не сделала, а мне тоже некоторые твои заявления кажутся не совсем логичными. – Всё, теперь меня заживо сожрут, а Яню уже потом. – Ему тоже. – Указала на Юлия Сердвеевича.

Вера очень красноречиво на него посмотрела. Я тоже. Он посмотрел на нас обеих, на Яню, на горы вдалеке, видимо, прощаясь с этим миром, и выдал:

– Да.

Тайная служба, забери меня отсюда. Я лучше тележки потаскаю.

– Я вам что, рожей не вышла, если вы так поддерживаете её, когда неправы точно обе?

– Ну… я, если честно, вообще не понял, с чего у вас разборки начались, но ты была грубее и говорила более неприятные вещи. И вообще, ты сама знаешь, что неправа, а значит…

– То есть, у Хели наконец появился свой личный подкаблучник, – коротко перевела она. – Что ж, поздравляю. Если дойдёт до свадьбы, можете не приглашать.

Юлий перевёл на меня умоляюще-несчастные глаза.

– Ну его всё в драконью задницу, я понятия не имею, как с людьми на этом уровне общаться. Можно я создам отдельный плот, и мы от них съедем, а?

– Если уж единственный способ остановить дурдом – это организовать ещё больший, то давайте попросту его возглавим, – не согласилась я. – Будем тоже агрессивно нести чушь, а они пусть нас боятся.

– Чего? – переспросила Вера.

– Успокойтесь, – перевёл он. – А то мы сделаем что-нибудь, что вам тоже не очень понравится.

– Ещё один, – зло фыркнула она.

– Тайная служба, – сказала Яня.

– Эти двое хуже любой тайной службы!

– Да не, вон летит.

Мы посмотрели в указанном направлении и мгновенно осознали, какие мы все идиоты и как не надо себя вести, если тайная служба где-то рядом. Пусть нас не видно и не слышно, но они-то, в отличие от нас, внимательные…

Над водой летели трое. Лиц пока что было не разглядеть, формы и цвета плетений – тоже, но сомнений всё равно не возникало. Кто же ещё там мог лететь. Они приближались очень быстро и явно знали, что мы плывём по реке – вскоре я смогла рассмотреть их поближе и поняла, что по сторонам они не смотрят, только на воду.

Я встала. Взялась за меч, потом подумала и приготовилась выставить щит от волн пламени или паралитической клетки. Отчим рассказывал, что обычно делают так.

– Так, – сказал Юлий командирским тоном, мгновенно собравшись, – Вера и Яня, готовьтесь телепортировать всех нас на берег. На правый. Не спорьте, лучше Древнее Зло, чем эти. Хеля, как только они подлетят ближе, я скажу, когда, ты немедленно остановишь плот. Они могут просто пролететь мимо, в конце концов. Потом всё равно придётся уходить вглубь Подрожных лесов, но хоть спокойнее.

Мы сами понятия не имели, что полагается в такой ситуации делать, а поэтому спорить не стали и приготовились выполнить сказанное. Для командира он, кстати, оказался хорош – быстро, чётко, успел даже приказ свой объяснить, чего обычно никто не делает.

Вот они подлетели… не близко, оставалось метров сорок, но Юлий кивнул и коротко сказал:

– Хеля.

Я остановила плот.

Всё, теперь уже надо готовить щит и телепорт…

Чтоб его, руки дрожат…

Они пронеслись над нами, полетели дальше. Мы напряжённо следили. Щит уже чуть ли не срывался с кончиков пальцев. Они вдруг остановились, начали оглядываться…

Вера посмотрела на Юлия. Я активировала черёмуху, закрепив защиту.

– Переноси, – резко согласился он.

В последний момент перед переносом я увидела, как по плоту катится и исчезает в речке тот самый лийский лит с королём Айнаре, который я нашла в доме Геверы Вельгиевны.

Оказались мы на берегу, совсем недалеко от реки – Вера, видимо, побоялась переносить дальше, не зная, что там за деревьями. Я развеяла плот, оставшийся на воде.

– Бежим!

Спасибо, Юлий, а то мы не догадались.

Активировать защиту и чистить черёмушные нити пришлось уже на бегу и абы как. Твою мать, Вера права, вот зачем мне эти несчастные сумки?!… Остановились мы только когда выдохлись. Огляделись. Прислушались.

– Там кто-то есть, – тихо сказала Вера.

– Левитируем на деревья, сидим там и не шевелимся.

Твою мать.

Левитировать мне помогла добрая Яня.

– Спасибо.

– Тихо! – напомнила Вера. – Даже дышите меньше!

Твою мать…

Мы замерли на деревьях, стараясь даже дышать как можно реже и тише, хотя я не очень поняла, зачем. Сначала ничего не происходило. Даже лютых стай нечисти из рассказов про Подрожные леса вокруг не было, и Древнего Зла тоже, хотя от него и на дерево не залезешь. Правда, животных, птиц и насекомых я тоже не могла найти, всё как будто вымерло, тишина нарушалась только шелестом листьев, и нашим дыханием. И шагами. Вскоре я их заметила: четверо мужчин шли к нам… не со стороны реки.

Значит, тайный советник… тайная советница и правда послала их прочёсывать Подрожные леса? Она и правда ненормальная. И они тоже, раз так просто взяли и пошли. Мы, правда, от них мало чем отличаемся, раз сами полезли прятаться от них сюда…

– И правда, столичные, – сказала Яня.

Тем временем те, летевшие над рекой, тоже повернули к нам. Четверо, продиравшиеся через кусты и беззвучно говорившие между собой, помахали, заметив их, и над большим участком леса немедленно возникла магическая сеть неизвестного мне плетения.

– Ты, кстати, и для импульсов невидимость ставила? – ровно спросил Юлий.

– Я дура, что ли?

– Не дура, я уже понял, ставила. Но если бы нет, у нас были бы шансы.

– Не ругайтесь, – шикнула Вера. – Мало ли как они нас заметить могут.

– Мы сами в курсе, не тупые.

Мы замолкли. Но ненадолго. Понаблюдав, как уже человек десять (и откуда их столько понабежать успело, непонятно) медленно обшаривают каждый уголок внутри этой клетки, я не выдержала и спросила:

– Почему нет шансов? И что теперь нам делать?

– Нам – сидеть как можно тише, – выразительно ответил Юлий. – А они сейчас общупают каждый маленький кусочек всего вокруг, облапают нам рожи и прочие интересные места, закатают в паралитичку и потащат на допрос. Против двенадцати мы не выстоим в любом случае.

– Нитями шарят? – на всякий случай спросила я, хотя не то чтобы сомневалась в этом.

– Разумеется.

– Сидите тихо!

Спасибо, Вера, как бы мы без тебя сидели.

Мы замерли, наблюдая, как эти типы обходят-облетают огороженное клеткой пространство, а по воздуху, над землёй и вокруг деревьев, вьются нити их магии. Красиво. Было бы, если бы это не нас ловили. Клетка сдвигалась по мере сужения круга поисков.

– Почему бы им не заставить клетку схлопнуться и таким образом выявить нас? – снова не выдержала я, не став, правда, допытываться ответа на предыдущий вопрос.

– Хеля! – Вера, кажется, уже хотела меня убить. И чего ей всё время не нравится? Слов ведь не слышно, дерево не трясётся, дыхания, в отличие от неё, нормальные люди не слышат, поймают нас и без этого…

Страха почему-то не было. То ли «почти», то ли «совсем», я ещё не смогла определиться, только удивлялась сама себе. То ли я уже настолько смирилась с неизбежным, не сомневаясь, что так оно всё и кончится, то ли по привычке полагалась на свою несчастную защиту. Не знаю, что со мной такое, но я почему-то была спокойна. Вера заметно нервничала, по Яне ничего понятно не было, а Юлий выглядел так, как будто для него происходящее было обычным делом. Может, строил из себя бравого и опытного отрядника, а может, так оно и было.

– Убьёт, – коротко сказал Юлий. – Мы им нужны живыми.

Я лишь кивнула.

Службисты подходили всё ближе и ближе. Мы уже могли спокойно их разглядывать (а некоторые из нас, может быть, мучительно вспоминали, где же их видели), но лично у меня такого желания почему-то не возникало. Магическая клетка подбиралась всё ближе к нашему дереву, мерцающе-бирюзовая, красивая и явно очень сложная – узор складывался из огромного количества семиугольников, длинных ромбов и двенадцатиугольников. Я так и не смогла разглядеть, в какую фигуру всё это складывалось.

Опасливо посмотрела на Веру, увидела, что она полностью поглощена наблюдением за службистами, и тихо спросила у Юлия:

– А что это за заклинание?

Вера, конечно, всё равно услышала.

– Ты уверенна, что за пять минут до собственной смерти тебе нужно знать именно это?

– Во-первых, не до смерти – мы же им живым нужны. Во-вторых, ну а чем ещё ты предлагаешь мне заняться?

– Это купол Озолеи, – ответил Марторогов, проигнорировав её возмущение. – Он, помимо всех обычных свойств магических сеток и клеток, ещё и отражает боевую магию… вообще любую магию, и не абы куда, а в пославшего. Только хозяевам, естественно, жить не мешает. Его можно создавать коллективно, ну, обычно так и делают. Ещё его можно модифицировать, чтоб он магию из вещей высасывал, в смысле, из амулетов и артефактов, но я этого его действия ещё ни разу не видел. Это сложно и долго, и обычно они ленятся. Да и зачем им. Эта дрянь вообще редко используется. Они, кажется, считают нас сильнее, чем… чем мы есть.

– Ага, спасибо, – я кивнула.

И только сейчас заметила тоненькую нить, серебрянную с разноцветными искорками, вьющуюся вокруг нашего дерева и уже вплотную подобравшуюся к моей защитной клетке.

А в следующее мгновение меня ослепило светлым золотом. Я мгновенно зажмурилась. Рядом взвизгнул Юлий и грязно выругалась Вера. Потом всё стихло.

– Что это значит? – осторожно спросила Яня.

Откуда-то снаружи раздалась разноголосая мужская брань. Я даже не сразу поняла, что это господа из тайной службы так ситуацию описывают.

А потом до меня дошло, что же именно здесь не так.

Открыла глаза. Огляделась. Вокруг нас была монолитная стенка из магии, довольно тесная и бугристая. Все сидели вокруг и, точно так же, как и я, осматривались с полным шоком и непониманием на лицах. Я потрогала стенку.

И заржала, как ненормальная.

– Я… я совсем… забыла! – Выдала чуть позже сквозь смех, и больше ничего сказать не смогла.

Вера звучно хлопнула себя ладонью по лбу в ответ на непонимающие взгляды Яни и Юлия и пояснила:

– Она сама, дура, забыла, что там в своей защите навертела. Очень смешно, да, я согласна.

– Так это защита Хели? – переспросила Яня. – Значит, мы в безопасности? Всё в порядке?

Я перестала смеяться, озадаченная вопросом. Юлий Сердвеевич потрогал стенку и покачал головой.

– На данный момент – очень даже. Но мы не знаем, как они будут нас отсюда вытаскивать или хотя бы пытаться. Это во-первых. Во-вторых, они могут просто оставить нас тут и шляться вокруг с ехидными рожами, пока мы сам не вылезем, голодные, обессиленные, переругавшиеся и готовые друг друга сами поубивать, потому что никто не может долго выдерживать общество одних и тех же людей, тем более, целых троих, в пространстве размером с небольшую комнату.

Твою мать.

Чтоб его, а ведь так и будет.

А хотя… Не, не будет.

Тем временем, ругань снаружи поутихла. Так… а ведь когда мы на дереве сидели, они все под Доверием были. А сейчас чего сняли? Решили не тратить магию, так как уже не от кого стало прятаться, нечего прятать и так далее? Так вроде Доверие очень мало магии требует, на сколько народу ты его ни растягивай. Только последние идиоты снимают его просто так. Или что, к ним кто-то новый прилетел?

Нет. Я вдруг поняла. Это моя защита убила того, кто их Доверие держал.

Твою мать. Я… убила человека?

– Я убила человека?.. – прошептала я вслух.

Вера странно на меня посмотрела. Марторогов спросил:

– Впервые?

Меня замутило.

– Конечно, – сказала Вера и накрыла мою голову успокаивающим плетением. – Просто не думай пока об этом. Потом будешь страдать.

Под её успокоительным мне стало почти всё равно, так что я смогла кивнуть. Жаль, что это ненадолго.

Снаружи стало совсем тихо. Потом вдруг раздался смутно знакомый задумчивый голос:

– А телепортировать мы их можем?

– Хейгорёва, – немедленно опознал Юлий.

========== Глава седьмая ==========

Я Алению Хейгорёву помнила очень плохо, на уровне основных черт, и поэтому узнать по голосу не смогла. Зато меня удивило, как быстро это сделал Юлий – кажется, он был с ней хорошо знаком… в каком-то из смыслов этого слова.

– Можем попробовать, – ответили ей, – но просто эта дурацкая…

– Она же с черёмухой… – засомневался кто-то ещё, не очень, видимо, хорошо учившийся в Школе.

– И чего? Мы её не активируем – убьёт. И свою не вставим, – указал ему на тупость ещё один службист. – Мы их не перенесём. Разве что излучением каким-нибудь сейчас того…

– Я сейчас вас того, – ответил ему тот, который хотел попробовать. – Целые нужны.

– Одним словом, дорогие мои, – подытожила Хейгорёва, – чтобы сегодня эти милые студенточки и ещё более милый Марторогов были в институте! Целые! То есть, живые, способные говорить и дрыгать ножками и ручками. Как – не мои проблемы, я уже и так на бал опаздываю. Отвечать будете перед царём!

Как мило. Даже милее, чем мы и Юлий. По-моему, так обращаться с подчинёнными —слишком жестоко даже для тайной советницы. Если, конечно, она и есть тайная советница…

– Змеюка, – выругался кто-то.

–

Видимо, она немедленно телепортировалась на свой бал, не став дожидаться возражений, предложений, просьб и прочего бессмысленного для неё трёпа.

Кто-то спросил:

– Вашу ж мать, серьёзно, у вас что, всегда так?

– Согнали местных и столичных, – подтвердил Юлий. – Что происходит, в курсе далеко не все.

– Да не, она одна такая дрянь, – ответил кто-то, видимо, столичный. – Шлюха царская. Мы вообще думали, что за операцию возьмётся Косов, он бы прилично всё сделал. И сам. Он этого Марторогова уже упускал, он знает. А тут явилась эта, ничего не объяснила, ни про Косова, ни что они украли, мол, ловите, живыми, целыми, и плевать, что сами сдохнете.

Косов лучше бы руководил операцией, потому что он Юлия уже упускал? У меня что-то с логикой, или у них не всё с головой в порядке?

– Что, всё во благо Родины, и так далее? – сочувственно спросил ещё один.

– Да какое там благо Родины! Эти подобной дури не несут, им либо подчиняйся, либо сдохни на месте, мужицкая ты рожа. Они же это, мать их, главные сильно! Косов разве что просто отстранит от операции, да и всё на этом, солнышко наше, Марений Верьесович. Ну и Марская в свой институт утащит, в полную задницу, но тут непонятно ещё, что хуже!

– Возомнила из себя тайного советника!

– Тихо! Ты не воевал, не знаешь.

– Чего не знаю?

– Твою мать, да её свои же боялись!

– И сейчас бояться, – задумчиво вставил Юлий.

– Да вы хоть Доверие накиньте, идиоты, а то эти сучьи рожи на допросе ей всё и… – всё стихло. Кто-то прислушался и сотворил Доверие.

– А кто такой Косов? – спросила Вера. – Марений Верьесович. Солнышко… это смешно. И что за институт у Миреи Марской?

И правда смешно. Вызывает какое-то нездоровое умиление.

Я знала, что мне надо бы сдержаться, но всё равно сказала:

– Ты уверенна, что тебя сейчас должно интересовать именно это?

– Иди… наружу, у меня даже нецензурных слов на тебя не осталось.

И ведь не поспоришь.

– Это который преемник Хорогова, – коротко ответил Юлий. Очень информативное объяснение, да. Особенно для одной конкретной идиотки, которая до сих пор не в курсе, чем там её отчим в тайной службе занимался.

– А чем Хорогов занимался? – спросила за меня Яня.

– Ну, на войне он воевал…

– Ну надо же, а мы думали, картошкой торговал, – хмыкнула Вера. – Давайте по делу и быстрее, нам же не вечно тут сидеть.

– Если бы ты не перебивала меня через слово, нам бы о скорости вообще думать не пришлось.

– Да чтоб вас, – не выдержала я, надеясь, что Вера не станет припоминать мне предыдущую мою же фразу. – Мы правда собираемся собачиться здесь из-за пары слов до самой смерти? Чтобы неплохо провести оставшееся время, что ли?

– Если бы кто-то не был тупым раздолбаем, я бы помолчала!

– Так чем занимался Неяндр Хорогов?

– Всем.

Кроме семьи. Но вслух об этом явно говорить не стоит. Попозже скажу, если будет возможность.

– В смысле?

– По слухам, был чем-то вроде заместителя тайного советника… советницы. Но это только по слухам, так мы не знаем. В любом случае, он… да что ж такое, надо избавиться от этой дурацкой привычке считать его мужчиной! Её. Короче, в любом случае, тайнная советница ему очень доверяла.

– А кроме слухов у вас ничего приличного не найдётся? А у него – какой-нибудь нормальной должности?

– Нормальная должность у него называется «глава внутренней разведки». Не спрашивайте, почему так и кем они там народ своей собственной страны считают, просто примите это как данность. Ну и он генерал, конечно. Был. А Марений Косов – есть. А что до слухов – на тот момент у нас вообще ничего приличного не было, даже Отрядов Будущего ещё почти не было. Было много разрозненных сепаратистских организаций, но и у них тоже по сути не было никаких способов узнать, что происходит в стане врага. Надо сказать, что Косов, сколько бы подчинённые ни называли его солнышком, всё-таки редкостный раздолбай. Как он меня ловить пытался, – Юлий хулигански усмехнулся, – так мы потом всем Стольгородом ржали, и всем Беловейском. Он безусловно самый адекватный и самый человечный во всей тайной службе, но в умении работать ему до Хорогова далеко.

– Солнышко наше, – повторила Вера с улыбкой.

Юлий согласился:

– Действительно, если живым захватить удастся, будем только так в плену и называть.

– Ласково гладить по головке и благодарить за существование Отрядов Будущего?

– Да, вроде того. Он ещё и рыжий, такой, светло-рыжий, золотистый, можно сказать…

Тут, наконец, не выдержала Яня, до этого улыбавшаяся вместе со всеми:

– Никогда не видела этого Косова и ничего о нём не слышала, но теперь вот захотелось. Однако, не хочу никого расстраивать, но мы всё ещё сидим внутри коробки из магии, которую заботливо сделала нам Хеля, и всё ещё понятия не имеем, что нам сейчас делать. Может, мы всё-таки об этом подумаем?

– Зачем?

– Действительно, зачем думать. Мы прекрасно жили и без этого.

– Нет, я имел в виду, что наши действия сейчас целиком и полностью зависят от того, что будут делать службисты. Нет, можно, конечно, продумать разные ответы на разные варианты их действий, но пока мы вообще не знаем, на что они способны и чего конкретно они от нас хотят, и лучше заняться чем-то другим.

– Хорошо, – сказала Вера. – Тогда придумайте, пожалуйста, пару вариантов их дальнейших действий, чтобы мы подумали без вашего участия.

Он сделал очень оскорблённое лицо, но потом и правда задумался.

– Если честно, понятия не имею. Я никогда раньше в такие ситуации не попадал. Я либо убегал, либо… тоже убегал, но попозже.

– И больше ничего не умеете? – скептически спросила Яня. Она явно хотела сказать что-то ещё, но внезапно откинулась к стенке и забилась в судорогах.

– Ну вот, – устало сказала Вера, поддерживая её под голову. – Опять. Юлий Сердвеевич, ну вы же отрядник, или кто там, не знаю, сепаратист. В любом случае, человек думающий и боевой…

Я решила, что мне надоели эти вечные споры, и захотела прекратить новую перепалку ещё до её логического начала:

– А почему мы не можем просто подождать, пока не явится Древнее Зло?

Они умолкли.

– А с чего ты решила, что оно, явившись, предпочтёт их, а не нас? – спросил Юлий.

– Их больше, и они ближе.

– Но у них есть возможность разбежаться в разные стороны, а у нас нет.

– А почему это у нас нет? – вдруг подала голос Вера. – Эта дрянь нам ничуть не мешает, пусть она и такая дурацкая.

Наверное, мне следовало бы обидеться, но я была полностью согласна. Я совсем не помнила, чтобы при создании защиты вплетала в неё какие-то подобные функции. Ну вот откуда там могла взяться эта несчастная стена?!

– Может быть, потому, что мы совсем не видим, куда нам бежать, а вокруг как бы лес, стволы деревьев как бы, и эта милая коробочка от них как бы никого не защищает? – с издёвкой ответил Юлий. – Да и пункт «в разные стороны», знаете ли, в нашем случае на редкость хорошо выполним.

– Ну зато мы летать умеем, – не отставала Вера. – Эту штуку легче всем вместе левитировать, чем нас и шмотьё по отдельности. Наверху только ветки, а это терпимо. Взлетим, подождём, пока Древнее Зло этих господ подразгонит, потом спустимся и вылезем. Если недолго, то несложно.

Яня тем временем пришла в себя и зачем-то задумчиво вчитывалась в своё видение, но этого никто не замечал. Я тоже не стала переводить тему, поскольку не очень понимала одну вещь:

– А как мы узнаем, что явилось Древнее Зло? Мы ничего не видим, передвигается оно, насколько я поняла, бесшумно, и криков службистов мы тоже не услышим.

Да и Вера его не чувствует.

– Мы услышим, как они разбегаться будут, – сказала она.

– А вы разве не заметили? – удивлённо спросил Юлий. – Когда Древнее Зло рядом, возникает иррациональный страх, даже если ты не знаешь, что оно рядом. У всех возникает. Мы же вроде уже об этом говорили… ну, не важно. Мы точно сразу узнаем, что оно тут. А, ещё, службисты ведь тоже узнают, и разбегутся заранее. В этом случае взлететь – неплохая идея, мне нравится…

Теперь уже возразила Вера:

– По страху невозможно понять, с какой оно стороны и на каком расстоянии, так что они должны сначала его увидеть. А так как это как бы лес, тут деревья как бы растут, кустики, веточки и так далее, – она довольно паршиво скопировала его интонацию, – то оно в этот момент будет уже очень близко, а бежать им будет очень трудно… и далеко они разбежаться не успеют. И оно сожрёт их на месте, а после этого уже заметит нас наверху. Что оно, кстати, с людьми делает? Жрёт?

– Никто не знает. Может, и не жрёт. Но в живых не оставляет. Когда я сам от него бегал, я обычно высматривал его с деревьев, а потом уже убегал в нужную сторону. И я думаю, что у этих тоже есть караульные где-то на деревьях, они успеют. Высота ему не помеха, и левитировать бессмысленно, так ты только становишься заметнее для службистов, но так ты в любом случае дальше от него, и за целями ближе оно погонится… ну, так скажем, с большей вероятностью. В общем, тут двойственно.

– Бред какой-то.

– Короче, план есть, – подытожила я. Мне казалось, что дальнейшие рассуждения бессмысленны. – Службистов в любом случае больше. А почему оно за реку не лезет? И вы, кстати, не ответили, что за институт.

– Откуда я знаю? В Стольгородской волости есть легенда, что реку защитил какой-то святой. Не помню, какого бога. А может, и какой-то бог даже… неважно, всё равно не помню. По слову этого святого свершилось чудо, и вода в реке стала страшным ядом для любого, в ком есть хоть капля тьмы, и все порождения зла навсегда оказались заперты… ну, вы поняли. Никакой особой магии, аномальных искажений фона, скрытых плетений и так далее здесь нет, это исследовалось Ковеном. Правда, исследовалось оно двести лет назад, так что хрен его знает. Мне вот куда интереснее, как тайная служба защитила от Древнего Зла свой лагерь, тюрьму, люциановые шахты и институт, потому что Высыльные горы, как все мы знаем, никакой нечисти не помеха и никогда не были, и Древнему Злу, судя по всему, тоже.

Вера хмыкнула и отхлебнула из фляги очищенную магией речную воду. Мылись мы тоже ею, и вряд ли примитивные способы отделения воды от всякой живности, которая в ней есть, способны испортить божественное чудо. Разве что водоросли там святые плавают, а черви прямиком возносятся на небеса, прожив самую праведную червиную жизнь. Но неужели Ковен двести лет назад так просто оставил этот вопрос?

Веру же интересовало другое.

– Люциановые шахты? – спросила она. – В Богоси добывают люциан?

– Да. Его там очень мало и он некачественный, и нормальная добыча была бы убыточной. Но тайная служба нагнала заключённых, всё засекретила и радуется жизни. Он, естественно, весь идёт на нужды института. Не знаю, сколько там получается магии в результате, но точно больше никуда. Ну и, кстати, им там удобно подопытных подбирать из заключённых.

– О боги, вы можете уже наконец сказать, что это за институт?! – не выдержала Вера.

– Если бы ты не перебивала, я бы сказал. Я же не могу одновременно выдать вот вообще всё! Институт души и бессмертия. Тайная служба, – он усмехнулся, – возомнила о себе невесть что и считает, что она уже круче Ковена, а с наукой можно обращаться так же, как они привыкли обращаться с людьми. А царь очень жаждет бессмертия.

Я подумала, что это, наверное, и есть тот институт, в котором работает Мирея Марская.

Спросила об этом.

– Да, там работает, – согласился Юлий. – Там у них, кстати, самая надёжная тюрьма страны.

– Работает, – тоже ответила Вера.

– Работает, – подтвердила Яня. – Я же там была.

Пока Юлий не начал расспрашивать, откуда мы такие осведомлённые, я спросила:

– А кто там ещё работает, вы не знаете?

– Неяндр Хорогов? – предположила подруга, поняв моё удивление.

На моей памяти он там никогда не был, всё время сидел в замке. Только редко, очень редко переносился в столицу. Он вообще терпеть не мог покидать замок и, соответственно, этого не делал. Даже не упоминал этого места, хотя, конечно, кто я такая, чтобы при мне что-то подобное упоминать. Или, может, он по ночам туда ходил? В лаборатории своей он сидел всё время, я проверяла, как бы противно мне ни было.

– Нет, Хорогов почему-то нет. Хотя, конечно, он и не бессмертием занимается, а возвращением к жизни давно умершего человека, и делает он это совсем не для царя, что вряд ли царя очень радует. Вы же понимаете… А, кстати, вы все вообще в курсе, о чём мы сейчас говорим и что было в том видении про Хорогова? А то я как-то говорю и говорю, Вера явно в курсе, а вы что-то не спрашиваете.

Я не знала, что мне стоит сказать, чтобы было наименее подозрительно, и поэтому выжидающе молчала. Умом понимала при этом, что у Юлия вообще нет никаких оснований ни в чём меня подозревать, но это был один из тех моментов, когда прислушиваться к доводам здравого смысла не хотелось совсем. Он же счёл нужным на всякий случай рассказать:

– Ну, если коротко, Хорогов жил с любовницей и её дочерью, очень всех любил, хотел жениться и так далее, а она вот почему-то не хотела. Ему это в общем не очень мешало, но потом она странным образом погибла – не очень помню, кажется, откуда-то упала, причём вроде как без посторонней помощи, но нам это в своё время показалось странным. Но мы это не расследовали никак, ушёл – и ладно, а до его дамы сердца нам тем более никакого дела. И, если коротко, после её смерти Хорогов конкретно поехал крышей. Во-первых, он поднял её труп и уже на трупе женился, причём венчался в церкви, всех запугав, ну, представляете, как это было, мерзость. В душе не знаю, зачем, так как делать с её телом всё, что угодно, ему никто и так бы не запретил, какое ему дело до закона, а закону до него, но, может, хотел потешить самолюбие, или просто настолько спятил. Потом ушёл из тайной службы, заперся в своём Рогатом замке, он же тоже из тринадцати родов, хотя напрочь забыл об этом, ну, неважно, и с тех пор пытается жену свою воскресить. У него по замку действительно ходит поднятый труп, я слышал, это выглядит скорее как такая своеобразная кукла, и тогда ещё подумал, что он, может, и не воскресить пытается, а… что-то другое, но видение Яни многое объясняет. Он до сих пор ходит в полном трауре, хорошо хоть падчерицу и прислугу не заставляет делать то же самое. Вообще нигде не появляется, только если что-то надо падчерице, не больше. Вот падчерицу он точно любит. – Ага, да. И почему это она не отвечает ему тем же? – Короче, как-то вот так. Вы лучше спрашивайте, если чего-то не знаете, это всё-таки сложные вещи, и не для любых ушей, всего не будете знать точно, но я осведомлён получше вашего.

– То есть, Хорогов не имеет к этому институту никакого отношения? – уточнила я.

– Ну, может, и имеет, – пожал плечами Юлий. – Но сейчас он точно сидит в своём замке вдали ото всех, сходит с ума исключительно самостоятельно, и всё как и сказано у Яни в видении. Начальница вот бывшая ходит чай пить – чем не связь с институтом?

– Кстати, – сказала Вера, – получается, что тайная советница с этим институтом тоже тесно связана? Не просто как начальница над всей тайной службой и их околонаучной деятельностью в том числе, а напрямую, она там что-то делает?

– Думаю, она тоже хочет бессмертия, – предположила я. – Вообще они там хорошо устроились. Кстати, Янь, а ты разве не там была? Ты же там была?

Действительно, а чего это у нас кое-кто так активно отмалчивается, хотя сам уже сказал, что был там, ничего не комментирует и даже видение нам не показывает? Ну, видение, наверное, потом.

– Там. Но я не знала, что это институт души и бессмертия. Я слышала, что они там чем-то таким занимаются, но я же была их предметом исследования, с чего бы мне что-то говорить.

– Ты была в институте души и бессмертия? – поразился Юлий, и я запоздала вспомнила, что ему об этих подробностях биографии Яни не сообщили, а лично я сообщать ещё и не хотела.

– Ну да, у меня же все эти видения. Тайной службе интересно. Потом сбежала. Не знаю, правда, каким боком я отношусь к душе и бессмертию… Я вообще почти ничего не знаю.