Текст книги "Город Хищников (СИ)"

Автор книги: Елена Голубина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 22 страниц)

– Утурин, – слабым голосом произнес маг, сделав шаг к наследнику.

– Не подходи ко мне, Ринго! – эльф не отступал и не показывал страха, но напряжение, возникшее в покоях, не ощутить было невозможно.

– Тебе придется завершить ритуал посвящения, юноша, – маг тяжело дышал, опираясь о посох.

Присмотревшись к Ринго, поняла – архимаг был пьян. Причем, настолько, что ноги еле держали. И как только у него сил хватило на перевоплощение?

– Я отказываюсь! – громко выкрикнул Утурин. – Ринго, я уже говорил, что не пойду на это!

– Ты уже вошел в братство, пути назад нет.

– Если мой отец узнает… – Утурин тяжело дышал, грудная клетка вздымалась так, словно сердце вот-вот выпрыгнет наружу.

– То ты умрешь, – кивнул архимаг, усевшись в кресло, напротив наследника.

– Я живу вечно, как я могу умереть? – наследник улыбнулся косо.

– Тебя убьет печать, – Ринко оголил запястье, задрав ткань широкого рукава вверх.

Теперь окружность, состоящую из тринадцати символов я могла видеть отчетливее, так же, как и острые лучи, которые на деле оказались похожими на лезвия мечей, сведенные к центру. Старалась запомнить каждый символ. Особенно бросился в глаза один из них – тусклый, еле светящийся, словно бы незавершенный. В него архмаг и ткнул пальцем, спокойным тоном, уставшего старика, заметив:

– Если ты разгласишь информацию о братстве, а также поведаешь миру, кем ты теперь являешься на самом деле, Утурин, она тебя убьет.

– Я не буду участвовать в ваших миротворческих планах, старший ниар. Все, что вы говорили и обещали мне, лишь маленькая часть светлого будущего, за которой скрываются страшные, омерзительные поступки.

– Мой юный друг, – по-отечески улыбнулся Ринго, – ты еще слишком молод, и не знаешь всей правды жизни. Часто, для того, чтобы сделать мир лучше, его сначала нужно сломать. Со всеми его устоями, и даже существами. Чего ты боишься, Утурин? Ты под защитой тринадцати, мы с тобой оба теперь имеем большие привилегии.

– Мне страшно совершать все то, что вы требуете… – прошептал наследник, опустившись на стул, – это неправильно. Неправильно убивать других ради собственного возвышения.

– Пока ты можешь не переходить к активным действиям, – понятливо кивнул Ринго, – а понаблюдать за старшими. Убедиться в эффективности нашего плана. Никто не толкает тебя сразу в омут. Поучись немного, осознай нашу идеологию. Вспомни, как горели твои глаза, когда ты пришел к нам.

– Но я многого не понимал тогда, – Утурин болезненно скривил лицо, – Ринго, вы же дружны с моим отцом. Скажите, неужели нет пути назад? Я хочу жить, как жил раньше. Сотрите мою память, если нужно…

– А печать? Как ты ее сотрешь?

Утурин посмотрел на свое запястье с отвращением, на нем проявился аналогичный знак, только не такой ярко выраженный, еле мерцающий.

– Я ценю дружбу с твоим отцом, – тяжко выдохнул Ринго, – именно поэтому на встречу с тобой пошел именно я, а не другой из братства. Ты же понимаешь, что за отказ от завершения ритуала, убивают сразу? А я сижу напротив тебя и уговариваю, как маленького мальчика.

– Вы по другой причине ведете диалог со мной, старший ниар. Я знаю ее, – зло посмотрел в глаза старцу наследник, – в моем сердце скрыт сильный артефакт, который вам так необходим для свершения планов.

– Ты догадливый эльф, Утурин, – поза мага перестала быть расслабленной, он приподнялся, – сын своего прославленного, благодаря прошедшей некогда войне, отца. Но мир не может стоять на месте, он изменчив. Если нам придется убить тебя из-за отказа в довершении ритуала, то так тому и быть. Я уважаю Тарета, но наши цели превыше уважения царя эльфов, превыше его дружбы.

– Если вы меня убьете, то артефакт сгорит внутри меня!

– Поэтому ты не умрешь, – досадливо поморщился архимаг и направил поток магии в грудь наследника.

Утурин вскрикнул и запрокинулся назад, принимая в себя чужеродную энергию.

– Останови кадр! – резко попросила я, приблизившись к образу прошлого.

– Хорошо, – глаза-хрусталики хранителя замерцали голубыми отсветами, и время остановилось.

Я застыла перед светлым потоком энергии, обращенном в грудь наследника. Получается, именно он затем погрузит Утурина в долгое забвение. И все ради того, чтобы сохранить скрытый артефакт. Что я понимала в магии? Да абсолютно ничего. Как-то, благодаря, Бенедикту, мне удалось изучить несколько темно-колдовских плетений, различать руны сквозь наводимые иллюзии, но магия – это совершенно другое. Приоткрыла занавесу, как если бы смотрела иным зрением, способным уловить потусторонние колебания, аномалии. Что ж, структура вот она. Хранитель ее запечатлел, но оставался еще вопрос:

– Почему вы не вмешались тогда?

– Тот архимаг очень силен, он заблокировал мои возможности, запечатав в камне – скульптуре оленя. Долгое время я не мог сделать абсолютно ничего, только наблюдать. И лишь по истечению тысячелетия приспособился обходить каменную ловушку, вынося свое сознание в реальный мир. Но мои силы все еще ограничены.

В структуре магического потока, действительно, обнаружилась некая странность. Тщательно скрытая, слабо проявленная темная энергия, опутанная сверху светлым коконом. Вот почему аура мага мне показалась странной, а ощущения соприкосновения с ней неприятными.

– А вот и руна, – высказалась в слух, ткнув пальцем в магический поток, – очень неявная, переплетенная с другими символами.

– Знаешь значение? – подобрался ближе хранитель, всматриваясь в следы преступления давно минувших дней.

– Нет, но я знаю, кто может о нем рассказать, – бодро кивнула я, поймав зацепку, – нужно было запомнить каждую линию, каждую черточку. Спасибо детективу за опыт.

Проследила за потоком от начала до конца, примечая любые странности, вызывающие во мне определенный негативный отклик. Магия сложная, и исходила она из ауры мага. А значит, план был заготовлен заранее. Получилось, я насчитала несколько рун, несложных, но явно эффективно сработавших. Дальше магия проникала в сердце, сковывая его светлыми нитями, по жилкам которых проходило нечто темное, вязкое на вид. Проникнув глубже в мир тонких материй, восхищенно охнула – в груди Утурина, прямо в сердце, светился всеми гранями хрустальный цветок. Но нужно было размышлять об ином – как не забыть символы. Раз за разом повторяя руны в голове, выводя их, как эльф выводил слова пером по бумаге, я пришла к выводу – действовать нужно быстро.

– В реальный мир, срочно! – сощурив глаза, обратилась к хранителю я.

Долго ждать не пришлось. Меня словно вытолкнуло из глубокого сна, под ногами почувствовался твердый пол. Руки и ноги дрожали, воздух с хрипом вырывался наружу. Раскрыла глаза, помотав головой, чтобы картинка реальности стала четкой. Когда все вокруг прояснилось, я не стала задавать вопросов окружающим нелюдям, застывшим в напряженных позах и зло сверкающим друг на друга глазами. Не стала уточнять, что это за всполохи магии и колдовство, которые накрыли нас всех сверху. Я выкрикнула громко, насколько позволял дрожащий голос:

– Бумагу и ручку мне. Срочно!

Эльфы покосились на меня удивлённо. Впрочем, как и коллеги. Лишь Бен понятливо кивнул, достал из сюртука блокнот с ручкой и протянул его мне со словами:

– Рисуй, юное дарование. Иногда такие простые вещи, как канцелярия, помогают решать вопросы жизни и смерти.

Бумагу и пишущую принадлежность выхватила не глядя, сделала несколько выдохов, успокаиваясь и стараясь унять неуместный сейчас тремор. А дальше я на память зарисовала несколько символов. Отдельным схематичным рисунком обозначила, как энергия от мага передавалась эльфу. А также ключевой момент – в сердце сокрыт родовой эльфийский артефакт. Возможно, воздействие на наследника было осуществлено через него. Каждая деталь важна. Полученные зарисовки я передала Бенедикту, вкратце обозначив:

– В сердце сокрыт Хрустальный цветок, магия скрывала темно-колдовские руны.

– Понял… – сжав вырванный мною из блокнота листок, Бен направился к наследнику, – дезактивировать любые заклинания! – предупредил он. – Даниил, убери защитный купол.

– Но…как же безопасность? – черт убрал магию, скрывшуюся в браслете.

– Если заклинание, которое я сейчас буду произносить, вступит в конфронтацию с твоей магией, то мы весь Храм пустим на воздух. И, ваше величество, – Бен обратился к царю эльфов, – прошу без сюрпризов. У нас лишь один шанс пробудить вашего наследника. Вам повезло – наш медиум рассмотрел структуру заклинания, уязвившего вашего сына.

Магические потоки погасли, защитный купол исчез. Наведенные Бенедиктом руны скрылись вместе с темным колдовством. Почувствовала себя беззащитной перед десятками вооруженных эльфов, заполонивших Храм Вечных. Казалось, на защиту царственных персон сбежались все стражи. Царь эльфов Тарет еще несколько секунд сверлил Бенедикта напряженными глазами, на лбу у него выступила испарина, сам он тяжело дышал, словно бы боролся сам с собой мысленно. А затем, решив что-то для себя, медленно кивнул и поднял ладонь вверх. После чего луки и копья подчиненных были опущены. Я вздохнула облегченно, подобравшись к детективу поближе и держа блокнот на готове. Сейчас Бен собирался использовать невероятное колдовство, чтобы пробудить Утурина из многолетнего забвения. В храме наступила тишина, эльфийские стражники смотрели на наследника боязненно и одновременно с предвкушением.

– Мне понадобится ваша помощь, – тихо произнес детектив, обратившись к Тарету, – ваше величество. Я определенно понимаю какую речь необходимо произнести, но я не обладаю светлой магией. И знаю, как ее использовать лишь в теории. Поэтому, ваше величество, мне придется задействовать именно вашу силу.

– Я готов, – кивнул царь эльфов, приблизившись к Бенедикту, – что необходимо делать?

– То, что вы должны произнести, это слова, относящиеся к древней магии. Заклинание Пробуждения души. Полагаю, вы знакомы с ним?

– Но… я знаю его… но мы никогда не использовали подобное. Вы полагаете Утурину поможет такое заклинание?

– Душа вашего сына запечатана в артефакте Хрустального цветка. Вы должны ее пробудить. Сразу отмечу несколько вещей. Первое, вы исчерпаете практически весь свой магический ресурс. – Бенедикт посмотрел вопросительно на царя эльфов.

– Я пожертвую своей силой, – лицо Тарета стало серьезным, – только помогите моему сыну.

– Второе, произносить заклинание необходимо, как только я скажу значение первых трех рун. Темное колдовство плотно переплетено со светлой магией. Поэтому я начну снимать руны забвения, а вы продолжите пробуждать душу. Сконцентрируйтесь исключительно на своих словах, не слушайте мою речь, не сбивайтесь с ритма, чтобы не происходило.

– Что может происходить? – поинтересовался Тарет, готовясь к сложностям.

– Жизнь наследника зависит от артефакта в его сердце. Запечатав Хрустальный цветок в Утурине вы сохранили жизнь своего сына, ведь иначе бы он был убит уже давно.

Царь эльфов нахмурился, а затем кивнул, ожидая продолжения. С выводом Бена я была абсолютно согласна. В каком-то понимании артефакт спас наследника от Ринго.

– Но вы обрекли его на такую жизнь, – выговорил Бенедикт, – и теперь любая неосторожность может разрушить Хрустальный цветок. Как следствие – погибель наследника.

– Что вы хотите этим сказать? – голос Царя эльфов дрожал от волнения.

– Я хочу, чтобы вы осознали ответственность, – Бенедикт сделал паузу, – заклинание вы обязаны произносить без сбивчивости и потери бдительности.

– Я уже говорил, что готов на все, лишь бы пробудить Утурина, – немного грозно сказал Тарет, – что еще я должен знать?

– Утурин может кричать от боли, когда руническая вязь и магические потоки одновременно станут покидать его сердце. Не ведитесь на это. Очень вас прошу! Крики наследника не сломают артефакт, в отличие от вашей жалости.

– Давайте начнем Бенедикт, – глухо произнес царь эльфов, – даю слово, что буду сдержанным, чтобы не происходило.

– Хорошо. – спокойно кивнул Бенедикт. Беспокойство духа выдавала лишь напряженная поза. – Тогда, как только я дезактивирую три руны, вы начнете Пробуждение души.

Призрак вампира раскинул руки над наследником, прибывающем в дреме, в я пробралась в мир тонких материй, чтобы видеть, как реагирует вязь, блокирующая сознание Утурина. Бен произнес первое заклинание, и над бездыханным телом возникла сложная руна, переливающаяся золотистым свечением. Структура ее стремительно заполнялась темной магией, исходящей от Бенедикта. Вторая руна материализовалась над спящим эльфом, засверкав сложным узором, а затем последовала третья. Когда каждая черточка и завиток рун наполнились темной энергией, детектив произнес слова, и полученное заклинание ворвалось в вязь, сплетенную силой архимага Ринго. Дальше в процесс пробуждения наследника включился Тарет, запев древнюю магическую песнь. Белая магия мощным потоком хлынула в грудь наследника, проникая в самое сердце. Утурин резко застонал, выгнувшись вверх. На глазах Тарета навернулись слезы. Но как он и обещал, сбиваться с ритма не стал, продолжая петь заклинание безумно красивым и сложным для моего восприятия языком. Потоки темно-колдовской силы увеличились, руны вспыхнули ярче и закрутились вокруг своей оси. Вязь Ринго постепенно ломалась, рвалась, темная магия архимага сдавала позиции под напором слов духа вампира. Царь эльфов в такт речам Бенедикта усилил светлые потоки энергии, продолжая произносить речь, от которой хотелось одновременно и плакать и улыбаться. Просто все то, что я видела перед собой – это безумно красивое сплетение темно-колдовской и светлой магии, которые объединившись, крушили злополучную вязь. Под аккомпанемент сладкой для ушей песни эльфа и грубых хриплых речей Бенедикта, Утурин кричал и бился, как если бы его самого разрывали на мелкие части. На царя эльфов было страшно смотреть. Чем дольше он пел заклинание, тем бледнее становилось его осунувшееся лицо. Под его глазами возникли лучики морщин, и это на совершенно юном лице. Руки его подрагивали, плечи опустились, из глаз ручьями били слезы, волосы стали мокрыми. Еще немного, и ноги отца-эльфа подкосились, но стража успела подхватить его с двух сторон. Тарет не уменьшал подачу светлой энергии и ни единожды не сбился, как обещал. Но выглядел он так, словно бы уже находился одной ногой за гранью. Когда вязь архимага окончательно исчезла, напоследок вспыхнув светлыми искорками, Тарет закончил песнь и все же потерял сознание. Бенедикт произнес несколько последних слов, закрепив над все еще спящим наследником защиту. Я устремилась к Утурину, но призрак вампира ухватил меня за плечо, не дав приблизиться.

– Его ауре необходимо стабилизироваться, – пояснил мне Бенедикт, – сейчас мои руны вытянут из него темную магию окончательно, и наследник через некоторое время очнется.

Судорожно кивнула и снова проникла в мир тонких материй, чтобы увидеть то, что меня порадовало – сердце наследника забилось, а его грудная клетка мерно поднималась и опускалась от дыхания. На лицо Утурина вернулись краски.

– Фэрх, помоги его величеству, – несколько обескураженно произнес Даниил, не ожидавший такого потрясающего заклинания. В детективах из провинции они не ошиблись.

Эльф из маг. полиции медленно кивнул и очнувшись, кинулся к Тарету, чтобы влить в его тело запас светло-магической энергии. Такую магическую силу сотрудники маг полиции носили всегда с собой в артефактах-накопителях на случай экстренной помощи. Царь эльфов нуждался в ней, как никогда. Опустошив несколько накопителей, Фэрх подметил, что вид у Тарета стал несколько лучше. Но сил все равно не хватало. Поэтому стража принялась передавать свою магию, склонившись над царем. Царь эльфов обладал сильной магией, чтобы наполнить резерв хотя бы на половину и очнуться, ему и сотни слуг не хватит. Накопителей хватило только на то, чтобы поддержать жизнь Тарета. Скульптура Оленя-хранителя в Храме Вечных засветилась всеми своими гранями и ожила, превратившись во вполне материальное на вид существо. Отличия были только во внушительных размерах, синем свечении, охватившем тело хранителя. Сам по себе он продолжал выглядеть как хрустальная скульптура, но пластичная, живая. Он приблизился к Тарету. Эльфы благоговейно воззрились на священное существо, расступаясь перед ним, а затем упали на колени, низко склонившись. Глаза Тагура замерцали синим, сильный поток магии охватил царя эльфов, восполнив его резерв полностью. Тоже самое священное существо проделало с наследником, казалось бы одним своим дыханием дезактивировав руны Бенедикта. Теперь они были не нужны, темная магия сама растворилась в яркой вспышке синего свечения. Тарет очнулся и взглянув на Тагула ошарашенно, припал на колени перед ним. Наследник все еще спал. Прекрасное существо с длинными раскидистыми рогами двинулось ко мне и пригнулось, заглядывая в мои глаза. Я не могла видеть, как говорил хранитель, зато отчетливо услышала:

– Я, хранитель царства эльфов, Тагул, благодарен тебе, человек.

Мою ладонь обдало колючим холодом, но внешне с ней ничего не происходило. Только несколько мгновений спустя я ощутила в руке что-то похожее на лепесток по форме.

– Это лишь чать священной реликвии, – продолжил Тагул разговаривать со мной телепатически, – но в ней сокрыта большая сила. Используй ее, чтобы помешать планам Ринго.

Я обескураженно кивнула, сжимая лепесток в кулаке. Впрочем, я не собиралась выставлять на обозрение полученное, помня слова Бена о шпионе Миротворцев в наших рядах.

Хранитель вечных блеснул напоследок синими глазами и исчез. Тарет тут же кинулся к сыну и услышав биение сердца, обнял Утурина, обливаясь уже счастливыми слезами. Подходить к наследнику я не решалась, но сильно надеялась на то, что Утурин сохранит свою тайну от царя эльфов, чтобы не погибнуть из-за печати. Сейчас я не могла ее видеть даже в тонких материях. Похоже, причина того, что я увидела ее раньше заключалась именно в памяти хранителя. Ему оказались доступна такая скрытая магия. Наблюдала за счастливым отцом наследника с придыханием. Сердце просто выпрыгивало из груди от эмоций. Немного погодя, Бен подошел ко мне, чтобы задать вопрос:

– Хранитель передал тебе что-то?

Кивнула.

– Хорошо, – улыбнулся Бенедикт, – скрой артефакт. Обсудим его позже.

Снова кивнула, на что призрак вампира улыбнулся как-то непривычно тепло и произнес:

– Молодец, Амалия. Твои способности растут быстро. Находиться в сознании хранителя очень тяжело, не говоря уже о хождении в иллюзорном прошлом. По возвращению выспись по-лучше. Я договорюсь о нескольких выходных для тебя.

– Спасибо, – поблагодарила я. Усталость накатила неимоверная. Я только сейчас это поняла.

Нарушать идиллию отца и сына мы больше не собирались, покинув Храм Вечных.

***

Высокое и величественное на вид здание, напоминающее огромный корабль со множествами панорамных окон, отражало на глянцевом фасаде ночной город. Реальный город, реальные события. Тогда как обыкновенные люди, и непосвященные жители не могли увидеть сие чудо архитектуры, оно оказалось скрытым под магическим пологом. Сегодня здание не пустовало. На верхнем этаже высотки, казалось бы, достающей до самого неба и затерявшейся в облаках, горел свет. Холодный серебряный свет вырывался сквозь окна, а внутри проходило заседание членов совета АО «Белое сияние». Двенадцать участников восседали за овальным столом, и каждый из них обладал магическими способностями. Объединяло их несколько вещей – идея, отношение к компании, древняя клятва, данная друг другу много веков назад, высокое положение в магическом и немагическом обществах и печать, оставленная когда-то на руке. Вопрос на повестке дня стоял серьезный – кто-то противодействовал клану «Миротворцев». Этот кто-то обязан был поплатиться жизнью, но он слишком хорошо скрывался. Пока.

– Что нам известно о том, кто называет себя Мистер Блэк? – холодным тоном произнес блондин с гладкими длинными волосами и грубыми чертами лица.

С виду он смахивал на обычного человека, если бы не глаза, заполненные огнем – ни белка, ни радужки видно не было. Отторио, он же маг-старейшина с примесью демонических корней в роду, не пытался скрыть свою суть, общаясь с братьями по общему делу.

– Ничего кроме магических сообщений в виде черных конвертов нам так и не удалось получить, ниар, – уголок губы рыжеволосого мага был слегка вздернут вверх, и причиной тому была старая рана, а ныне глубокий след от нее, пересекающий половину лица. Поэтому мужчина казался насмешливым.

– Значит, наши осведомители плохо работают, – Отторио строго посмотрел на своих братьев, – ты так же должен был выяснить, не относится ли этот Блэк к Сеятелям Смерти, ниар Ранеу, – маг снова обратился к мужчине с рыжими волосами.

– О, мы работаем над этим, – Ранеу растянул губы в улыбке, показав кончики клыков, – ниар…но ты сам понимаешь, что Сеятели смерти так же не желают раскрывать свои личности. В нашем мире знание конкурента в лицо означает мгновенную смерть оного. Он не так глуп. Письма, которые отправлял нам Мистер Блэк имеют темно-магическое происхождение. Но в них скрыто что-то еще, другая энергия. Сейчас ее происхождение мы и пытаемся разузнать. Маг. лаборатория работает. Что касается Сеятелей…переговоры с ними не привели к подтверждению причастности к ним Мистера Блэка.

– Нет причин верить их словам. – вступил в разговор седовласый маг с заостренными чертами лица.

На вид ему было не больше пятидесяти. В блеклых, почти белых радужках глаз, источающих полнейшее равнодушие, ощущался опыт ни одного столетия. Так не мог смотреть обычный человек или молодое магическое существо. Зачастую он и на своих братьев наводил ужас только лишь своим присутствием.

– Они ведут себя подозрительно тихо, – добавил седовласый маг, – это хуже, если бы они, как ранее, активно привлекали сторонников через свою лазейку. Местонахождение Города Хищников так и не найдено. Между прочим, он стремится к развитию, и возможность входа туда уже означает высокие привилегии существ, получивших это право.

– Ты прав, Ринго, – холодно добавил Отторио, – такой конкурент нам ни к чему. Однако, угрозы исходили от темного мага, называющего себя Мистером Блэк. Между прочим, его сообщение пробилось сквозь наложенную защиту «Белого сияния» (название бизнес-центра). А затем и самоуничтожилось, несмотря на наложенное тобой заклинание стагнации, ниар.

– Я помню, – кивнул Ринго, – но разве угрозы Блэка свершились?

– Угрозы не имели конкретики, – спокойно произнес Отторио, а в его глазах в это время бушевало пламя, – нас уведомили о том, что Миротворцы перешли черту, поэтому будут уничтожены. – Маг повернул голову к Ранеу. – Карта с магическими накопителями оказалась в руках Министерства по магическим преступлениям по причине безалаберности твоих наемников.

– Кто знал, что маг. полиция выйдет на след? – от Ранеу буквально источал негатив, но все же, говорил он сдержанно. – Виной тому курьерская служба. Теперь она устранена…и…

– И карта в руках полиции, – добавил Ринго, укоризненно посмотрев на рыжеволосого мага, – от того, что ты стер с лица земли эту организацию, нам проще не стало. Поясните мне, как этот артефакт попал в курьерскую службу?

– О, вы не знаете, уважаемый ниар, – ухмыльнулся Ранеу, сцепив длинные пальцы рук и вольготно облокотившись на спинку стула, – ее вытащили прямо из хранилища Отторио, надёжно защищенного заклятиями. Но откуда вам знать? Вы так редко посещаете собрание…у вас совсем не остается на это времени. – Ринго хмуро посмотрел на рыжеволосого, и тот наигранно прижал ладонь к груди. – Я все понимаю…вы один из самых старших ниаров в братстве. Разве я имею право вас осуждать? Я лишь желаю донести – карта пропала после угроз от Блэка. А затем мы выяснили, что ее собираются переправить некому Архитектору. Мы, само собой, собирались ее перехватить, но вот незадача – оперативники опередили нас.

– Кто мог снять защиту с твоего хранилища, Отторио? Как это возможно? – кажется, Ринго выходил из себя.

Это можно было заметить лишь по изменившемуся тону, внешне старец оставался равнодушен. Но братьев таким не обманешь, Отторио непроизвольно вжался в спинку стула. Призвав всю свою смелость, маг с огненными глазами объяснился:

– Защита оказалась несовершенной. Сейчас мы ведем доработки в плетении заклинания, чтобы подобного не повторялось.

– Нокс, у тебя есть человек в маг. полиции, – обратился Ринго к коротко стриженному брюнету с голубыми глазами.

Среди всех присутствующих он выглядел самым молодым. В беседу братьев он не вмешивался и казался отстранённым. Но впечатление было обманчивым, никто из присутствующих не обладал таким острым слухом и вниманием к деталям, как Нокс.

– Карта, действительно, в Министерстве, – тихим тоном произнес Нокс и без тени эмоций посмотрел на ниара Ринго, – более того, полиция заполучила Слезу грешника.

– Как это возможно?! – дал волю эмоциям Отторио, сжав ладони в кулаки. – Это же реликвия, потерянная во времени!

– Наш наемник пытался забрать слезу первым, но не успел, – ответил Нокс, не глядя на эмоционирующего мага, – карту сейчас забрать нереально. Ее опекает сам Штэмперсон. Держит ее при себе, буквально не выпуская из рук.

– Какие есть предложения? – поинтересовался Ринго у Нокса, от того Отторио, казалось, стал еще злее. Кончики пальцев мага с огненными глазами покрывались золотом.

– Ждать, – пожал плечами Нокс, словно бы не предавая значение происходящему, – детективы сами достанут нам все артефакты. Вы же хотели их заполучить? Не артефакты ли нескольких рас позволят нам стать самой сильным кланом? Пока еще никому не удавалось заполучить хотя бы одну из древних реликвий. Мы же и вовсе считали карту лишь наследием древнейших предков светлых магов, самостоятельным артефактом, с упоминанием мифических магических накопителей. Кто из нас верил в их реальность? Теперь же мы имеем возможность убедиться в обратном.

– Я никогда не считал карту бесполезным артефактом, – опроверг слова Нокса Ринго, – один из таких сильнейших накопителей сейчас дремлет в царстве эльфов…в сердце наследника.

– Вы знали это? – удивился Нокс. – Знали, и не сообщили?

– Что тебе даст это знание? – небрежно ответил Ринго. – Разве только то, что артефакт не может существовать самостоятельно. Он заключен внутри Утурина, сына царя эльфов. Изъять его невозможно, даже убив самого наследника. В таком случае, Хрустальный цветок погиб бы тут же.

– Как умно, – ухмыльнулся Ранеу, – вы усыпили наследника и спасли тем самым артефакт от разрушения. Дальновидно…однако, – рыжеволосый вытянул вперед запястье, – несколько минут назад тринадцатый знак на печати стал отчетливым. Не говорит ли это о том, что наша «Спящая красавица» пробудилась?

– Немыслимо, – прошептал Ринго, впервые за многие годы он не понимал, в чем дело.

– Не означает ли это, что полиция обнаружила второй магический накопитель? – насмешливо добавил Ранеу.

– Нокс! – обратился седовласый маг к юному на вид мужчине. – Узнай все! И…пора вмешаться. Магические накопители необходимо забрать. Если хотя бы один из них попадет в руки Сеятелей, это может сильно наклонить чашу весов в их сторону. Каждый из артефактов заключает в себе большую силу.

– Хорошо, – пожал плечами Нокс, – если спешка сейчас важнее, чем предложение подождать…то…я готов к активным действиям. Братья? – Нокс покрутил головой, чтобы посмотреть на реакцию остальных ниаров. – Есть тот, кто против?