Текст книги "Город Хищников (СИ)"
Автор книги: Елена Голубина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 22 страниц)
ГЛАВА 3. ОКО ЛУНЫ, РАСЦВЕТАЮЩЕЕ В ЧАС ЗАТМЕНИЯ
Перед тем, как отправиться ко второй магической точке, я посмотрела картинки местности в интернете. Бездонное озеро выглядело большим круглым зеркалом. С высоты птичьего полета оно напоминало четко очерченный кругляш, вокруг которого возвышались деревья. В зимнюю пору лес выглядел волшебно. Первая странность – к царству эльфов мы спешили именно ночью. Создалось впечатление, что все порталы в иное время или другие миры открывались лишь, когда на небе зажгутся звезды и луна.
– Чтобы открыть переход, нужен лунный свет, – объяснял мне Фэрх, подхватив мою руку, когда я уже вознамерилась падать. Пробираться сквозь снежную толщу-это вам не шутки.
– Спасибо, – поблагодарила, очистив куртку от снежинок, – тогда понятно, почему путешествие оказалось в ночную пору.
– Нам повезло, сегодня небо чистое, и луна яркая, – воодушевленно произнес эльф. Его явно радовала перспектива заглянуть к своим в гости.
Лично у меня ощущения двоякие были. Как-то не хотелось оказаться в мире тех, кто тебя, откровенно говоря, на дух не переносит. С другой стороны, любопытство внутри разгоралось все сильнее. Интересно было бы посмотреть на Хрустальный цветок эльфов.
– Почему эльфы так людей не возлюбили? – поинтересовалась я, любопытна стала причина ненависти вечных.
– Это связано с сыном царя эльфов, Утурином Лаэнделем, – охотно рассказывал Фэрх, – сейчас ему уже более пяти тысяч лет, и он спит вечным сном в усыпальнице, в священном храме Тагула, хранителя Хрустального цветка. Душа Утурина была отравлена человеком, светлым магом. Он проник в Царство вечных, как давний знакомый Тарета Лаэнделя, они в свое время участвовали в совместной войне против мертвяков, которых поднял Нейрос, некромант и темный маг. Жуткий тип, благо почил давно, в той же войне. Так вот, когда Тарет Лаэндель, действующий и ныне царь эльфийского народа, радушно принял своего приятеля, тот предал его, использовав запретную магию. После забвения наследника Тарета, никто из людей не ступал в царство эльфов. Наш царь замкнулся в себе и огородил свой народ магией, не пропускающей другие расы. Людей он, сама понимаешь, возненавидел. Наследник так и не очнулся, а маг тот пропал бесследно, сотворив зло с сыном Тарета.
– Жестокий человек, тот светлый маг, – ненависть царя эльфов мне была абсолютно понятна, но что если нас раскроют?
Вряд ли мы отделаемся тем, что нас просто спровадят обратно через портал. Наше знание местоположения точки перехода в другую реальность не понравится Тарету, определенно.
– Свяжемся со Штэпресоном, в случае чего, – успокоил меня Фэрх, словно прочитав мои мысли, – он что-нибудь придумает. Не зря он занимает должность начальника министерства.
Уилл в этот раз не порадовал нас своей компанией, сославшись на важную встречу с другими представителями магических организаций. Зато с нами отправился Макс, стучащий зубами от холода и приговаривающий всю дорогу о том, как ему надоели эти нескончаемые леса. Вот такой у нас оборотень – любитель городского комфорта. Бенедикт и Орхиус шли впереди группы, заодно осматривая местность на момент непрошенных опасностей. Черт Даниил плелся позади, иногда сверкая светоотражающими зрачками из стороны в сторону и что-то посматривая на высокотехнологичном браслете, обосновавшемся на его руке. Фэрхуа сопровождал меня, периодически поддерживая, если была на то необходимость.
– Прибыли, – вздохнул полной грудью морозный воздух эльф и снял с себя зимнюю куртку, разминая мышцы рук и шеи.
Мы словно в сказку попали – все вокруг сверкало, на ветвях нависали белоснежные шапки, зеркальная глядь Бездонного завораживала, несмотря на толстый слой льда. Вторая странность мною замеченная – снега на озере не лежало, словно бы его бережно убирали, чтобы кататься на коньках, например. Но я сильно сомневалась, чтобы местные этим занимались. Тем более до озера еще добрести нужно было сквозь сугробы и прочие неудобства.
Фэрх вытянул ладони высоко к небу, демонстрируя их неполному кругляшу луны и нараспев начал произносить заклинания. Песнь эльфа звучала очень складно и красиво. Подметила сходство произношения заклинания с древним языком старейшин, которым вещал Орхиус. На наших глазах корка льда растаяла, а воды Бездонного озера покрылись рябью, а затем появились небольшие волны, которые в несвойственной для них манере, стекались к центру зеркальной поверхности. Плескаясь и бурля, они разбрызгивали капли воды. Свет луны, пронзивший водную гладь целенаправленным широким лучом, осветил все вокруг так, что защипало глаза. А дальше прямо на зеркале озера нарисовался серебристый вензель с вытянутым бутоном, похожим на нераскрывшийся тюльпан.
– Прошу, – Фэрх нацепил на себя куртку, указав на озеро, – ступайте за мной!
Неверующе расширила глаза, когда эльф прямо в одежде начал постепенно погружаться в воды озера, ступая все дальше в глубь. Подошла ближе, чтобы потрогать воду рукой – она оказалась теплой, как парное молоко. Но вот погружаться туда мне совсем не хотелось. Макс нехотя опустил ступню в озеро, как бы проверяя, а затем уверенно зашагал вперед, скрываясь в водной толще.
– Амалия, не трусь, – и Бенедикт туда же! Но он призрак, и ему утонуть не грозит.
– Пока сияет Хрустальный цветок, утонуть тебе не грозит, – заявил Даня, зайдя в воду по пояс, – дай руку, если боишься.
Даниил протянул мне ладонь, и я, собрав волю в кулак, ухватилась за нее. Погружаться было неимоверно страшно, особенно когда вода уже касалась подбородка. Зажмурилась и набрала в грудь воздуха, скрывшись с головой. Несколько секунд я еще ощущала тяжесть водной массы, а затем я раскрыла глаза уже совершенно в другом измерении. Бездонное озеро выглядело так же, и вышли мы из него таким же путем – то есть своими ногами, и абсолютно сухие. А вот пейзаж разительно отличался. В царстве эльфов властвовало лето, распускались белые цветы, вверх высились могущественные высокие деревья с широкими листьями цвета морской волны, земля оказалась усыпана белыми камнями. Красиво, ничего не скажешь. Когда мы полностью вышли из окна-перехода, наша внешность несколько изменилась. Сработала иллюзия, превратившая нас в эльфов. Первым делом схватилась за ушки и улыбнулась, теперь они имели иную форму. Заглянула в водную гладь, чтобы пораженно охнуть – волосы приобрели светлый оттенок, немного с золотинкой. Глаза засияли светло-голубыми радужками. Теперь прежнюю Амалию сложно было узнать, но некоторые черты от прежней внешности сохранились. Даню вообще будто подменили – волосы удлинились и опустились красивым черным шелком, разбросанные по плечам. Фигура вытянулась, пропала сутулость, а черты лица заострились. В зеркало озера он улыбнулся голливудской улыбкой. Макс и Орхиус почти не изменились, разве только волосы отросли и стали чуть светлее, уши, соответственно, эльфячьми стали. Бенедикт помолодел так пару сотен лет, борода исчезла, старый сюртук преобразовался в белоснежную хламиду, глаза наполнились сияющей синевой, и вампирские клыки пропали. В общем, иллюзию детективу солидную дали, выглядел он теперь сам как царь эльфов, презентабельно.
– Штэмперсон дал тебе личину почтенного эльфа-старейшины, – отметил Фэрх, рассматривая Бенедикта, – поэтому речь с Таретом тебе держать придется. Странно он поступил. Я ведь, как эльф, лучше в обычаях своего народа разбираюсь.
– А, по-моему, это просто подстава, – ехидно добавил Орхиус, сверкая улыбкой. Он что в образе вампира, что эльфа выглядел безупречно, – Уилл, наверняка, на Бена зуб точит. Особенно после того, как он провел его со Слезой грешника.
– И как должен вести себя местный старейшина? – поинтересовался Бенедикт, заломив белоснежную бровь.
– Как и все старейшины, – пожал плечами эльф, – смотреть на всех с высока, делать умный вид, наказывать своих послушников, ворчать об их нерасторопности и безрукости.
– Пойдет! – усмехнулся Бенедикт, качнув вперед серебряным посохом. – Ну, что встали, лодыри эльфийские?! Фэрх! Где у вас тут магические реликвии припрятаны?
– В Замке Вечных и в священном храме Тагула, – разъяснил Фэрхуа, – но они стражей охраняются, туда просто так не проникнуть.
– Значит идем с вашим царем знакомиться, – решительно кивнул Бенедикт.
– С Таретом Лаэнделем? – удивился Фэрх. – Боюсь, аудиенцию с ним нереально будет организовать.
– Должны быть исключения из правил, – задумчиво произнёс Бенедикт, – как насчет того, что мы нашли лекарство от болезни его сына?
– А? – вылупился непонимающе Фэрх на детектива. – Но ведь у нас его нет, да и пробовали уже снять заклятие забвения с Утурина. Все бесполезно. Его сильнейший маг проклял.
– Все будем решать на месте, двигаем к Замку Вечных, – Бен величаво вытянул руку с посохом вперед, – если это единственный способ подобраться к артефактам, мы им воспользуемся. Тем более, мы еще не в курсе, какой именно из них нужен нам, чтобы расшифровать дальнейший текст магического послания.
Замок Вечных словно был выполнен изо льда. В глаза бросалась изящность строения и некая устремленность ввысь. Шпили замка остроконечные, вытянутые, создавали сходство с готическим собором. Декорации, как и сам замок, оказались выполнены из прозрачных кристаллов, местами переливающих сине-голубыми оттенками. А вокруг Замка вечных росли высокие деревья, сплошь покрытые белоснежными цветами. Стража замка напоминала скульптуры, одетые в серебряные доспехи.
В руках эльфы держали луки, изящной гравировкой. Когда мы добрались до ворот Замка, они удостоили нас холодными взглядами и певучим:
– Его величество, Тарет Лаэндель сегодня никого не принимает.
– А если вопрос касается жизни его величества? – нашелся с ответом Бенедикт, угрюмо взирая на эльфов. – В таком случае вы осмелитесь нас не пропустить?
Стража переглянулась и улыбнулась друг другу натянуто, а на нас посмотрели насмешливо:
– Его величеству ничего не грозит, пока он находится в Замке Вечных, тебе ли не знать, старейшина?
– Я знаю лишь то, что единственному сыну, Утурину Лаэнделю не помогли стены сего величественного сооружения, – дерзнул ответить на это Бен, – по сему, я – старейшина Беневаль, довожу до вашего сведения, что если нас впустите, то окажитесь казнены в ближайшие несколько часов.
– Отчего же его величеству нас казнить, если мы выполняем его указ – не впускать посторонних?
– А от того, что я нашел способ излечить его величество Утурина Лаэнделя, господа вечные.
Стажа снова переглянулась, но уже настороженно:
– Если вы соврали, как многие другие, желающие заполучить вознаграждения, то казнят вас!
– Прошу уведомить Тарета Лаэнделя омоем визите. Так же сообщите, что с собой я намерен взять своих учеников.
Один из стражников закатил глаза и замер, словно уходя в нирвану, а через несколько мгновений сообщил:
– Его величество примет вас, вечные. Таэлла проводит в тронный зал.
Ворота распахнулись. Пред нами оказалась высокая беловолосая девушка с тоненькой фигуркой и слегка раскосыми глазами. На ней красовалось воздушное белое платье, приталенное и фиксированное ажурным поясом. Передвигалась Таэлла словно бы и ничего не весила, а позади стелился полупрозрачный белый шлейф. Ушки эльфийки в нескольких местах были проколоты серьгами со светящимися камнями. Некоторые из камней соединялись тонкой цепочкой. Улыбнувшись несколько кокетливо нашим мужчинам, Таэлла повела нас за собой, плавно покачивая бедрами.
Все мое внимание устремилось на красоты внутреннего оформления Замка Вечных. Так же, как и снаружи, замок казался ледяным. Однако, ото всюду веяло теплом, а значит впечатления обманчивы. По телу пробежалась мелкая дрожь, свидетельствующая меня, медиума, о наличии потусторонних сил. Замок охранялся сильным духом, наряду со стражниками, постоянно мелькавшими перед нами и внимательно нас изучавшими. На задворках сознания почувствовала чужое вмешательство, кто-то пытался прочесть меня, понять намерения. Не могла знать, ощущали ли коллеги подобное, но, кажется, мною особенно заинтересовались, потому что невозмутимое лицо стало держать сложнее, а тело тряслось все сильнее. Вложила в свои мысли максимум дружелюбия, а также желания помочь сыну Тарета. Врать не пришлось, мне, действительно очень жалко Утурина. Если появится возможность хоть как-то вернуть наследника из дремы, то я готова приложить все усилия. Вторжение в сознание прекратилось, и я выдохнула с облегчением. Возможно, Хранитель Вечного замка пытался узнать наши намерения. Предположила, что, если бы они были корыстными, нас бы просто не подпустили к царю эльфов, казнив на месте. Когда мы прибыли в тронный зал, где на огромном хрустальном троне восседал моложавый на вид эльф с колючими, как мороз глазами, мы склонились и повторили движения за Таэллой.
– Говори старейшина, – разрешил кивком головы Тарет Лаэндель.
Бенедикт выпрямился, вытянув руку с посохом вперед, несмело, по крайней мере внешне, посмотрев в глаза царю Эльфов. Голову Тарета венчала корона, украшенная остроконечными зубьями, завершенными голубыми кристаллами, а по бокам ее возвышались ответвления тонкой работы, напоминающие оленьи рога.
– Я хочу осмотреть его величество Утурина Лаэнделя, чтобы убедиться в своей правоте насчет метода снятия чар, – почтенно склонил голову Бенедикт.
– Беневаль, – отстраненно проговорил Тарет, – я вас никогда не видел раннее, – эльф прошелся величественным взглядом по нашей компании, – и ваших учеников тоже.
– Мы здесь с благими намерениями, ваше величество!
– Конечно, – губы эльфа изогнулись в подобии улыбки, – иначе бы вы не смогли войти через врата Вечных. Тагул, хранитель царства вечных, может убивать ментально. Увы, я устал от бесконечных мошенников, пытающихся заполучить драгоценности за снятие проклятья с души моего сына. Поэтому ваше нахождение здесь свидетельствует об отсутствии плохих намерений. Откуда вы пришли в царство вечных? О прибытии чужаков я узнал сразу, как вы вступили на наши земли.
– Я странствующий старейшина, практикующий магические потоки, – пояснил Бенедикт, – целью моей жизни я сделал добиться высочайшего уровня владения магией, чтобы излечить его величество. Мои ученики уже которую сотню лет следуют за мной, чтобы научиться управлять магическими потоками.
Царь эльфов остро посмотрел на Бенедикта, а сам детектив покорно опустил глаза в пол, ожидая реакцию вечного.
– Странно, я не могу считать вашу ауру, Беневаль, чтобы убедиться в вашей искренности, – после долгой паузы проговорил Тарет, – неужели вы настолько хорошо овладели магией, что можете защищаться от моего ментального воздействия?
– Ваше величество, – дальше Бенедикт заговорил на певучем языке эльфов, поэтому понять смысл сказанного я не смогла, зато Орхиус украдкой улыбнулся, впрочем, не осмеливаясь поднимать лицо, чтобы взглянуть на главу эльфов.
Фэрх лишь слегка дернулся, явно удивленный услышанным.
– Беневаль, – протянул царь эльфов, оживившись, ведь он, как и его замок, напоминал ледяное изваяние, – вы говорите на изначальном языке эльфов, которым даже я владею не в совершенстве. Это удивительно. Ведь прошло так много времени, и некоторые древние слова исчезли или изменились.
– Душу его величества проклял сильный светлый маг, а наречие светлых старейшин и древний язык эльфов очень схожи по своей структуре. Я подошел ответственно к исполнению своей цели, ведь любые старинные заклятия возможно снять только, владея языком заклинающего.
– Что же, – холодно произнес Тарет, снова превратившись в ледышку, – я дам вам шанс. Но если ничего не выйдет, я буду вынужден вас казнить публично за обман. Я сопровожу вас в священный храм Тагула, вечные.
Информация о казни сильно пошатнуло мое самообладание, умирать никак не хотелось. А еще я была удивлена спокойствию команды – неужели они думают, что мы сможем выкрутиться, уведомив начальника министерства о возникших проблемах? Несколько обескуражен происходящим на ряду со мной был лишь Фэрх, а остальные смиренно приняли условия Тарета. На красоты интерьера замка я уже больше не обращала внимания, так же, как и на холоднокровных эльфов. Тело слегка потряхивало, а внутри все больше зарождалась паника от той простой мысли, что мы совершенно не знали, как вернуть к жизни Утурина. Нам сильно повезло, что хранитель пропустил нас, а Бенедикт оказался призраком, намерения которого просто невозможно считать. Каков план Бенедикта? Что на этот раз должно случиться, чтобы мы вернулись сухими из Бездонного озера и, главное, невредимыми. От представлений, как топор опускается на мою шею, оная начала болеть, будто уже соприкасалась с острым лезвием. От своих мыслей я очнулась, когда мы зашли в священный храм. Он оказался гораздо величественнее Замка Вечных, внутри все мерцало и искрилось, а также вызывало восхищение. Единственное, что сгущало темными тучами атмосферу волшебства, это наличие усыпальницы, в котором лежал совсем юный на вид и красивый эльф с длинными золотистыми волосами. Над хрустальным гробом возвышался огромный олень с длинными ветвистыми рогами и сияющими синевой глазами. Оказавшись возле усыпальницы, Тарет Лаэндель глубоко поклонился оленю, а затем печально воззрился на своего единственного наследника. Стража и мы упали на колени, низко склонив головы.
– Пусть странствующий старейшина и его ученики поднимутся и подойдут к моему сыну, чтобы совершить обещанное. А мы понаблюдаем, – севшим голосом проговорил царь эльфов, и мы встали.
Бенедикт тут же направился к наследнику и принялся за дело – то бишь патетично разводить руками над Утурином и проговаривать заклинания на неизвестном мне языке. И пока совершалось это действо, я решилась осмотреться, заодно приоткрыв мир тонких материй. Картинка резко поменялась, я отступила на несколько шагов, обескураженная увиденным. Храм превратился во множество зеркал разной формы, которые в совокупности напоминали большой граненный бриллиант, только изнутри. Ни в одном из зеркал я не отражалась, зато начинали появляться картинки – множество картинок, и стали появляться голоса. От неожиданности попятилась, закрывая уши ладонями, ведь звуки нарастали, грозясь взорвать голову изнутри. Резким толчком попыталась вырвать свое сознания, все сильнее углубляющееся в тонкие материи. Когда я оказалась снова стоящей в храме, моя эльфийская иллюзия слетела, а несколько копий и стрел было обращено в сторону нашей команды.
– Это не эльфы!! – прорычал один из стражей, натягивая тетиву. – Ваше величество! Разрешите совершить казнь за осквернение храма!
– Один эльф тут есть, – холодно произнес Тарет, – предатель. Для него мы организуем мучительную смерть.
В сознание ворвалось нечто невероятно мощное, утягивая обратно в мир тонких материй. Сопротивляться я не могла, сил не осталось на это, а тело сковало ужасом.
– Стойте! – выставил ладонь Тарет, когда стрелы эльфом вот-вот должны были пронзить нас, а я уже видела реальный мир за полупрозрачной пеленой. – Тагул хочет общаться с человечкой. – Последнее прозвучало растерянно.
Я вскинула вверх голову, чтобы встретиться с хрустальными глазами Хранителя. А дальше я вскрикнула, потому что создание утянуло в них. Я лишь могла видеть, как грани камней засияли голубыми оттенками. В плоскостях хрусталя вновь появились зеркала.
– Медиуммм, – прошептало существо, – лишь ты способна видеть следы преступления давнего прошлого. Я покажу тебе то, что помню сам.
Темнота. Вокруг медленно загорались ровные, местами преломляющиеся, линии. Они формировали контуры плоскостей, каждая из которых отливала глянцем, но не отражала абсолютно ничего. Медленно, плавными и осторожными шагами ко мне приближалось полупрозрачное существо, созданное будто бы их хрусталя, глаза его светились голубым, а образ напоминал скульптуру оленя в Храме эльфов. Хотелось бежать, но страх, опутавший с головы до ног, зафиксировал меня, как муху, попавшую в паутину. Именно так я себя и ощущала. Хранитель приблизился вплотную, мерцая холодными глазами-хрусталиками, возвысившись надо мной где-то в человеческий рост. Сильнее всего поражали раскидистые рога, довольно массивные и при этом изящные. Они представляли из себя ветви, местами закрученные в красивые завитки, местами усыпанные полу раскрывшимися бутонами цветов, напоминающими тюльпаны. Созерцать необычайно величественное существо не хотелось совсем, ведь я, как медиум, прежде всего чувствовала давление потусторонней силы, пугающей, холодной.
– Амалия, – донесся голос Тагула, хранителя эльфийского царства, – помоги разбудить Утурина, а я покажу тебе то, что может повлиять на ход расследования.
Скрыть мотивы от хранителя не вышло, все наши мысли он прочитал еще на входе в замок. Еще тогда, когда я ощутила чужое присутствие в сознании. Стоило радоваться, что нас не уничтожили на месте. Я должна попробовать снять проклятие с наследника, по крайней мере попытаться. Если Тагул искал медиума, значит нужен был именно он. Страх потихоньку начал отходить на задний план – диалог обычно ведут не с целью покарать или убить, а по крайней мере, договориться. Понимание своей безопасности, пусть и временной, навело уже на другую беспокойную мысль:
– А что если коллеги пострадают, пока я буду смотреть прошлое Утурина?
– Не беспокойся о них, – уже более живым и мягким голосом произнес олень, – твои друзья смогут себя защитить. Начнем сначала…
Тагул повернулся к одной из плоскостей, и в ней появились очертания тронного зала. Я несмело зашагала вперед, за хранителем. Проходя сквозь глянцевую плоскость, внутри которой картинка обретала все большую четкость, а фигуры становились движущимися, красочными, я подметила, что раньше эльфийский замок не казался таким мёртвым, как сейчас.
– Это мои воспоминания, Амалия, – прошептало существо, – я хочу, чтобы ты обратила внимание на все детали. Смотри, как медиум, а не человек.
Я кивнула, теперь обратив все свое внимание на такого улыбчивого, полного жизни, царя эльфов Тарета. Когда двери замка распахнулись, а внутрь ворвались запахи весны и свежести вместе с пришедшим гостем, эльф сошел с трона, чтобы лично поприветствовать и обнять старого друга.
– Ринго, как я рад, – Тарет похлопал по плечам немолодого светлого мага в белой хламиде, – мог бы и раньше посетить, старый перечник!
– А ты такой же юнец, вечный. Даже стариком не назовешь, – хитро прищурился Ринго, – Тарет, а ведь когда-то мы казались ровесниками.
– Только внешне, друг, – Тарет повернул голову к молодой эльфийке, почтительно склонившейся перед царем, – принеси нам вина, Лучиана. Самого лучшего.
– Я постоянно забываю сколько тебе лет, Тарет, – маг опустился на стул, устало выдохнув, – еще немного, и твой сын будет выглядеть ровесником царя эльфов. Говорят, Утурин возмужал.
– Правду говорят, – с особой гордостью произнес царь эльфов, – за ним большое будущее. Я и царство Вечных возлагаем надежды на будущего правителя…
«Они нас не видят?» – я опасливо приблизилась к светлому магу, стараясь впитать каждую черту лица.
«Нет», – ответил хранитель, стоявший рядом и пристально следивший за мной, – «это лишь воспоминания.»
«Такие… правдоподобные», – изумлялась я.
И это было действительно так. Прошлое казалось слишком реалистичным. Я могла почуять запахи, поймать смену настроения говорящих – по мимике легко было догадаться, интерьер и одежда существ из прошлого отличалась особой правдоподобностью.
«Я помню всех гостей царства. Особенно, посещавших мой Храм. Смотри лучше, скопирована не только внешняя оболочка, но и ауры собеседников».
«Ауры?» – вот это было действительно потрясающим, учитывая насколько давние воспоминания демонстрировал Тагул.
К ранее упомянутому Ринго я присмотрелась, как если бы в реальности приоткрыла занавес в потустороннее, и мир воспоминаний заиграл иными красками. Вокруг белого мага нарисовалась сложная вязь, не колдовская, иного происхождения. Предположила, что человек применил на себя магию, скорее всего защитную. Но зачем она нужна в гостях у друга? Изучая светлого мага, чуть было не столкнулась лоб в лоб с ним, когда он начал подниматься. Но, как и следовало ожидать, фигура прошла сквозь меня. Ощущения так себе. Не потому, что я на миг поняла какого быть призраком, а от колкой, неприятной энергии, нахлынувшей на меня в тот самый момент.
– Я покажу тебе, как изменилось Царство Вечных за последние годы, – Тарет вел за собой мага, перед ними раскрылись ворота.
В руках у эльфа и человека находилось по чаше, наполненных золотистым вином. Ринго опирался о посох, медленной поступью, следуя за эльфом, и с удовольствием попивал напиток. На запястье мага, открывшемся моему взору, когда объемный рукав его одеяний чуть отодвинулся, я увидела знак. Окружность из тринадцати символов, из которых внутрь стремились линии, сведенные к центру. Рисунок не казался очевидным. Как если бы для различения оного на руке, понадобилось бы магическое зрение или глаза медиума.
– Я все не могу понять, где же твой многообожаемый наследник? – весело спросил светлый маг, осматривая чутким взором окружающее пространство.
– Будет еще время познакомиться. Он пока занят учениями. Не стоит пока трогать молодежь. – Тарет обнял друга за плечи. – Лучше расскажи мне… Как ты поживал все это время? Я смотрю, много добился. Статус архимага не каждому дают…
Картинка медленно расплывалась, а через мгновение мы снова оказались в темном пространстве с глянцевыми плоскостями.
– Ты готова к следующему воспоминанию? – голос хранителя становился все живее.
Прислушалась к себе. Усталость я чувствовала, но скорее от пережитого страха. Время не хотелось терять напрасно, тем более меня ждали, и наверняка сильно переживали.
– Я готова.
Другая плоскость осветилась контуром и ожила, прорисовывая образы. Мы шагнули внутрь, провалившись в следующее воспоминание.
***
– Мы не обязаны оставлять в живых других, – с рокотом в голосе заявил один из стражников, – ваше величество, Тагулу нужна лишь девчонка.
– Я бы вам не советовал стрелять в нас, – примирительным тоном произнес Даниил, – во-первых, сигнал об опасности уже ушел в Министерство по магическим преступлениям. Я, полагаю, ваше величество знакомы с Уиллом Штемперсоном.
По нахмуренному лицу царя эльфов стало понятно, что знаком. От понимания, кто перед ним находился сейчас, стало совсем кисло.
– У нас договор о том, что Министерство маг. преступлений не суется в царство эльфов, ну, а мы не показываемся на земле смертных. От такой обоюдности всем только хорошо было. Сейчас, своим присутствием, вы обманным образом его нарушили.
– Без обмана мы бы не пробрались в храм, – пожал плечами Даниил, – и чтобы у вашей охраны не возникло стремления нас покалечить, вынужден предупредить, – Даня оголил запястье, указав на браслет, – эта штуковина закрыла нас магической сетью.
Черт для наглядности сделал ее видимой. Всю команду покрывала энергетическая оболочка, исходящая из устройства на руке.
– Любое оружие, пущенное в нас, будет уничтожено при соприкосновении с сетью, вам я тоже приближаться не рекомендую.
– Ну, Данька, ну, чертяга, – обрадованно пропел Орхиус, – вот, что значит магические технологии. Это вам не стрелы эльфячьи! – Оглядел всех насмешливо и добавил. – Вы безнадежно отстали, господа Вечные, находясь в добровольной изоляции.
– Добавлю от себя, – обратил внимание аудитории Бенедикт на свою персону, теперь уже в образе вампира, – Мы все окружены отражающим заклинанием. Как только кто-то попытается предпринять попытки применить оружие – оно будет направлено против него самого!
Бенедикт проговорил заклинание, и вокруг показалась руническая вязь. Всего на мгновение, но этого хватило, чтобы впечатлиться.
– Вместо того, чтобы вылечить моего сына, ты опутал храм темной магией? – разозлился Тарет – это единственное, на что он был сейчас способен. Только злость и отчаяние.
– Внесем ясность в прискорбную ситуацию, в которой мы все с вами оказались, – продолжал вежливо разъясняться Даниил, – мы – сотрудники маг. полиции, не желаем вам зла, и уж тем более вашему наследнику. Наше дело – раскрыть преступную секту, которая неким образом оказалась связана с Царством Вечных. Как только мы получим то, что необходимо следствию, то покинем вас.
– А если с головы нашей сотрудницы упадет хоть волосок! – Злобно добавил Бенедикт под упрекающий взгляд Дани. – То я лично отправлю вашего хранителя за грань. Поверьте, опыт имеется…
***
Златовласый и бесспорно нечеловечески красивый юноша усердно занимался, выводя тонкие линии на бумаге, которые в конечном счете превращались в письмо. Подчерк оказался красивым и ровным, а язык неизвестным, по крайней мере для меня. Пожалела, что в мир, куда меня привел хранитель Царства Вечных Тагул, я никак не могла захватить бумагу и письменную принадлежность, чтобы зарисовать слова. Интересно было бы поинтересоваться у Бенедикта о значении выведенных Утурином строк. На вид сыну Тарета было лет восемнадцать. Черты лица эльфа говорили о породистости, золотые волосы ниспадали по плечам, в ярко-голубых глазах горел юношеский азарт. Утурин старательно подходил к учебе, наверняка, засиживаясь часами. Я склонилась над слегка пожелтевшей бумагой, шуршащей от выводимых пером линий.
– Сегодня последний день жизни наследника, – грустно произнес Хранитель, наблюдая за Утурином, скоро его сердце будет отравлено.
– В чем причина? – спросила, не отрываясь от письма – запомнить такое для меня нереально.
– Причина в магии, которую использовал тот светлый маг. Я смог уловить только часть ее сути. Но она оказалась переплетена с чем-то другим, мне незнакомым. Структура магических потоков таила в себе опасность, несвойственную светлой силе.
Нечто неприятное и я почувствовала от архимага Ринго, вот только с чем именно могли быть связаны мои ощущения? Определенно хранитель не мог запечатлеть в образах прошлого то, что не заметил сам. А значит, неприязнь от губителя Утурина была вызвана именно у Тагула в момент прихода того в замок.
– Архимаг сразу вызвал у вас недоверие? – поинтересовалась, теперь переведя взгляд на оленя.
– Он не нес прямой угрозы в мыслях и не планировал убийство. Иначе бы я сразу это почувствовал. Но его аура слишком причудлива, Ринго многое скрывал бесконечным множеством заклинаний. И я не о его мыслях, а о том, что оставило опечаток на сути мага.
Окно в покои Утурина распахнулось, внутрь залетела серая птица, похожая на сокола, но гораздо больше на вид, благодаря огромным крыльям. Птица резко взмахивала ими, оставаясь в воздухе, и при этом не стремясь передвигаться. Такое поведение пернатого меня насторожило, диалог с хранителем мы прервали, уделив все внимание нежданному гостю. Утурин поднялся из-за стола, грозно сверкнув глазами на сокола и произнес заклинание, которое светлой сетью опутало птицу. Но через несколько секунд сеть оказалась порвана крыльями существа, а само оно загорелось белоснежным свечением, распространяя режущие глаза лучи в разные стороны. Свет разрастался, а затем, явив архимага Ринго, медленно и неохотно угас.
