Текст книги "Нелюбимая внучка (СИ)"
Автор книги: Елена Каламацкая
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 23 страниц)
– Но погоди-погоди, ты же магическое животное. разве для вас существуют преграды? У нас есть знакомая мантикора, для нее нет замков. Захотела, покинула курорт, захотела, вернулась.
– Для меня тоже не существует. Но проблема в том, что стоит пегасу оказаться в любом месте, его начинают ловить. Мантикорам, что? У них крылья декоративные. Шмыг-шмыг по лесу... А мне стоит взлететь, сразу начинают ловить. В любой стране! Каждый король! Но нашему меня, зачем ловить? Я и так никуда не денусь. Это самый лучший курорт! Нет, не понимает. Между прочим, эти магические сети очень вредят крыльям. Только распахнешь, бац, заискрило! Я так рад, Беата, Ивар, что появились слышащие. Объясните вы им, наконец, чтобы перестали держать гордого пегаса в клетке. Чувствую себя загнанным волком, а не редким вымира... Блин, да я реально вымирающий вид! Посмотрите, на кого я стал похож! Доходяга! Нет, долго я так не протяну, – пегас потерся головой о мое плечо и спросил голосом умирающего лебедя: – Ивар, малыш, хочешь, прокачу? Пока еще остались силы.
– Хочу, хочу, хочу, – ожидаемо протянул ручки сын.
– Только не взлетай! – строго предупредила я, оглядывая критическим взглядом вполне сильного жеребца. Какой он доходяга-то? Напридумывал.
– Где тут летать? – нервно возразил пегас и подставил бок.
Мой мелкий непоседа перелез на спину коня и радостно запищал:
– Я еще только на мантикоре верхом ездил. Ого-го, как высоко!
– Не волнуйся, Беата, я осторожно, – пообещал Примаэр и медленно погарцевал по вольеру под счастливые возгласы ребенка. – Ни за что не уроню такую драгоценность. Держись за гриву, малыш.
– Ты такой классный, Прим!
– Да-да, я такой. А ты где живешь?
– В магической академии. Мама там учит студентов магии. И я их тоже учу. Самолетики научил делать.
Я, умильно улыбнувшись, направилась к выходу, возле которого сгрудилось человек десять смотрителей, и начала говорить еще на подходе, обращаясь ко всем присутствующим.
– Грустит он, потому что вы не позволяете ему летать. Видимо, есть распоряжение сразу забрасывать ловчими сетями. Если не отменить этот... – мне пришлось приложить усилие чтобы не вставить нелестный эпитет, типа "дурацкий" (законы-то короли издают), – странный закон: редкое магическое животное просто угаснет без неба. А представляете, как бы красиво смотрелся кружащий над столицей белоснежный конь? На радость всем жителям.
– Так ведь он в загон после этого не вернется, – возразил один из мужчин.
– Вернется, ему здесь нравится. Чтобы вы знали: магические животные сбегают лишь тогда, когда их неважно кормят и плохо заботятся.
– Погодите, – выставив вперед руки и словно что-то вспомнив, воскликнул пожилой мужчина. – Вы его понимаете? Вы что... слышащая? Но это же легенда.
Я покачала головой.
– Не легенда. Просто редкий дар. Этого пегаса зовут Примаэр. Можете повесить здесь табличку и обращаться к нему по имени.
– Невероятно, – тихо произнес Дариэль. – То есть... Ивар тоже слышащий?
– Что удивительного? Это наследственность.
– Мама! – крикнул мой мальчик, когда пегас подскакал к ограде. – Примаэр, говорит, что вон в том вольере живет грифон и ему тоже летать не дают.
– Грифон? Ого, да королевский зверинец кишит редкими экземплярами. Все, накатался?
– Нет, конечно, но пойдем к грифону, – протянул руки Ивар и, когда его подхватил подбежавший быстрей матери студент, крикнул пегасу: – Пока, Прим! Я к тебе еще обязательно приду.
– Лучше сделай так, чтобы я к тебе сам прилетел в гости. Что может быть прекрасней? Покружить над городом, приземлиться в академии, а потом вернуться домой. Я этот загон реально считаю домом. Так и передай этим непроходимым тупицам!
Мальчик тут же, сидя на руках взрослого друга, озвучил желание магического существа. Слово в слово. С таким переводчиком кое-кто услышит много нелестных эпитетов, ведь профессор Жадьер еще не умеет подстраиваться под обстоятельства.
ГЛАВА 16
Сын первого советника приподнял брови, переваривая услышанное, а старший смотритель обратился ко мне:
– Леди...
– Беатрисс Жадьер.
– Леди Жадьер, вас не затруднит назвать нам имена всех животных?
– Конечно, но сначала идем к грифону. Где его вольер?
Здоровенный золотистый крылатый лев с белоснежной клювастой головой орла лежал в позе сфинкса на куче песка и нервно помахивал хвостом с ядовитой кисточкой. Он наводил страх одним только видом даже на меня, но не на непоседливого мальчишку.
– Ух, какой... Открывайте-открывайте, – нетерпеливо запрыгал у дверцы Ивар и послал мысленное приветствие.
– Наконец до меня дошли, – ворчливо проговорил грифон в ответ и медленно, с достоинством поднялся на лапы, демонстрируя свою царскую сущность. – Заходите, гости дорогие, Примаэр уже сообщил, что появились слышащие. Меня зовут Фелист, пусть красивую табличку напишут. Золотыми буквами выбьют. И я тоже требую увеличить воздушное пространство! Мое терпение на исходе. Не люблю путешествовать по морю, но, видимо, придется поселиться в другой стране.
Такого высокомерного создания мне встречать еще не доводилось. Но сколько бы грифон не строил из себя важного лорда, лошадкой ему поработать пришлось. Даже я бы не отказалась покататься на льве размером с корову. Ну, чуть меньше, конечно. А Ивар быстро оседлал. И заболтал, и насмешил, и перышки пересчитал. Кто откажет котеночку? Слышащему!
После начался обход всех вольеров, в которых содержались не такие редкие, но не менее привередливые жильцы. Смотрители обзавелись бумагой, на которой записывали имена и... претензии. Море претензий к королевскому обслуживанию.
– Ах, и это самый лучший курорт? Опилок всегда мало насыпают.
– И веток жалеют. Нет, вы слышите? Ве-ток! Я же не прошу золотую посуду.
– А я прошу! И бревна три раза в день пусть меняют! Требую!
Даже Ивар округлял глаза от капризов местных отдыхающих. К слову сказать, ни один из них еще ни разу не отправился в свободное плавание. К счастью, королевский зоопарк славился не количеством, а качеством, и был не слишком огромным. Я устало опустила руки, выйдя из последнего загона.
Вот у них запросы!
Его величество погонит слышащих подальше от дворца поганой метлой, честное слово. Примерно так и сказала своему студенту, чтобы сам решал передавать полученные сведения в высшие эшелоны власти или оставить все как есть. Кроме просьб пегаса и грифона, конечно. Им необходимо небо. Это не каприз.
– Вот это да, вот это прогулка, – радостно прыгал мой непоседа, у которого не желала заканчиваться энергия, когда мы шли по аллее обратно к черному входу, то есть теперь выходу и вдруг притормозил, прислушавшись к далекому ржанию. – А там конюшня, да? Сходим?
– Ивар, ты перетискал кучу животных и все мало? – недовольно одернула я сына. – Еще и в конюшню напрашиваешься.
– Ну, мам, это же лошадки! Красивые...
– Да, там конюшня, – улыбнулся мальчику парень. – Это, видимо, мой конь учуял меня и подал голос.
– О, опять. И ржет, как Барсик.
Сани закатила глаза, она не видела различий между ржанием лошадей. Но Даниэль насторожился и переспросил:
– Барсик? От слова Барс?
– Ну да. Мы на корабле с Барсиком познакомились, он овес есть не хотел. Ну, я тебе говорил же. А не ел, потому что в трюме тесно и страшно. Надо же! Второй конь с одинаковым именем.
– На корабле? – снова переспросил сын первого советника, словно его заклинило. Не был бы моим учеником, решила бы что у парня с головой непорядок.
– Ну да, на "Светоче". Нас познакомил мой друг Габриэль. Он сначала чуть не свалился за борт, а потом я научил его играть в крестики-нолики и мы подружились, – простодушно выложил всю информацию малыш. Благо, она не секретная.
– Габриэль... за борт?
– Ой, а лорд Красел говорил, что Барсик – это подарок другу. Тебе, что ли? – соединил в голове все детали пазла сынок. – А как ты можешь быть его другом? Ты студент, а он старый.
Мы с Санитой переглянулись и прыснули. Даниэль на секунду замер и расхохотался.
– По-твоему, Габриэль тоже старый? – повернувшись к Сани, решил уточнить парень.
Девочка активно закивала, потом опомнилась и отрицательно покрутила головой, оставаясь в полной уверенности, что лорд Красел безнадежно древний старик.
– Что вы хотите от детей, лорд Диверан? – с улыбкой поинтересовалась я у своего студента, намекая на нежный возраст собеседников. – Им все старше пятнадцати лет кажутся старыми. Идемте уже.
– Ну, мама, там же Барсик. Я хочу с ним поздороваться, – капризно заныл сын, тормозя движение.
– Постойте, так вы знакомы с Габриэлем? – потрясенно воскликнул Дар, до которого с опозданием дошел очевидный факт.
– Мы просто плыли на одном корабле, – устало вздохнула я. – Принимали пищу в одной кают-компании, разумеется, пересекались.
– Барсик, Барсик, мама, там Барсик! – напомнил капризуля, и раздавшееся лошадиное ржание, словно пригласило сменить курс.
– Зайдем ненадолго, леди Жадьер, – жалостливо попросил Дариэль к радости неугомонного Ивара.
Королевская конюшня была огромна. Внутри вкусно пахло сеном и кожей. Хорошо, что Барс стоял не в дальнем конце, иначе мой любитель животных перезнакомился бы со всеми жеребцами и кобылками. У загона с тонконогим тарзанским красавцем стояла парочка светловолосых прилично одетых мальчишек лет десяти-двенадцати. Один младше, второй старше. Пацаны кормили коня яблоками, добывая их из корзины под присмотром старика конюха. Мой не закомплексованный сын сразу заявил, что Барсик его друг и ему тоже надо выдать фрукт. В смысле, не съесть самому, а чтобы лично угостить этим яблочком товарища и попросился к Дариэлю на ручки. С пола же до морды не дотянешься.
Мальчишки слегка опешили от напора наглой малявки и во все глаза уставились на картину маслом: сын первого советника, исполняющий капризы ребенка. Студент подмигнул детям, подхватил Ивара и они вместе уделили внимание жеребцу. Причем мелкий трещал без остановки.
– Вот видишь, Барсик, я же тебе обещал, что скоро поскачешь на травке. Кушай, мой хороший. А тебя, оказывается, Дару подарили. Он мой студент! Я его научил самолетики делать. И тебя научу. А нет, ты не сумеешь. Вот Примаэр сумеет, и Фелист тоже. Магией, конечно, а не копытами и лапами. А ты не дружишь с Примаэром? Он классный. Ты тоже супер.
Один из блондинчиков тот, что помладше шагнул к Сани и спросил:
– О чем он говорит?
– А ты не слышишь? – пренебрежительно фыркнула девчонка. – Все же понятно. И вообще, какое тебе дело? Это же не для тебя информация, а для коня.
– Но он ведь все равно не поймет.
– Тарзанский конь? – усмехнулась Санита с такой интонацией, словно в Тарзании лошади ходят в школу и с гордостью добавила: – Ивара все животные понимают.
Блондинчик постарше толкнул друга локтем в бок и хмыкнул с ехидцей, метнув в меня быстрый взгляд:
– Этого Ивара даже лорды слушаются. Глянь, как Дариэль подчиняется.
И мальчишки расхохотались, понятной только им двоим шутке.
– Ну, все? – я перетянула сына себе на руки. – Успокоился? Барс попал к хорошим людям, видишь, у него все замечательно. А нам пора домой.
– Да! Пока-пока, Барсик, – попрощавшись, согласился сын и построил планы на будущее: – Но мы же еще придем? Я хочу на пегасе полетать.
Мальчишки снова захихикали над глупой фразой малыша, мать ужаснулась, ответила размыто и обратилась к студенту, заманившему нас во дворец. Пусть и с черного хода.
– Возможно. Лорд Диверан, проводите нас к выходу.
– Да-да, леди Жадьер, идемте, – послушно кивнул парень и указал в сторону двери.
– Дар, можно мы на Барсе покатаемся? – спросили в спину пацаны.
– Ни в коем случае, – отмахнулся Дариэль и, по-моему, состроил им рожицу.
– Придется пожаловаться на тебя папе, – не слишком уверено пригрозил младший блондин.
– Не успеете, – звонко откликнулся довольный сынишка, обняв меня за шею. – Папа Дара первый дает советы. Никто не может жаловаться, пока он не посоветует! А он не посоветует слушать жалобы на сына!
Санита рассмеялась над сложной, но логичной формулировкой и, повернувшись, показала ошарашенным мальчишкам язык. Чисто девчоночий жест.
Я немного понесла Ивара, потом заявила, что он тяжелый и сынуля попрыгал сам. За пределами королевского парка Дариэль поймал карету и, устроившись на мягких лавках, все облегчено выдохнули. Устали.
– Вот это погуляли, да? – спросила я у детишек.
– Не думали, не гадали и попали в королевский зверинец, – согласно кивнула сестренка. – И в королевскую конюшню. Лорд Диверан, а кто были эти мальчишки? Внуки конюха?
– Просто Дариэль, Сани, нас же с тобой не связывают обязательства "преподаватель – студент". Можем общаться по-простому, – ласково сказал парень смущенно улыбнувшейся девочке и ответил на ее вопрос. – А мальчишки наши принцы: Сэмуэль и Нилаэль.
Улыбка Саниты мгновенно померкла. Перед глазами, видимо, промелькнула вся жизнь. Вернее, последний ее час. Χамоватое обращение, высунутый язык...
– Что?! Принцы?! А?..
Здорово осадили мою раскрепостившуюся подопечную. В следующий раз будет думать, прежде чем рожицы корчить.
– Бэ! Тебя ведь учили, что со всеми надо разговаривать вежливо? – не выдержала я, до конца не веря в заявление студента. Скорей всего, решил подшутить. – Вот и запомни урок: любой собеседник может оказаться принцем. А тебе досталось целых два.
– Это правда, были принцы? – удивился Ивар. – То есть их папа сам король? Тогда точно могут пожаловаться. Король-то первей. Даже советы своего советника слушать не станет. А тогда почему ты не разрешил им ездить на Барсике?
– Чтобы убились? – приподнял бровь Дариэль. – Барс еще до конца не объезжен, а эти неугомонные так и рвутся его оседлать. У них свои спокойные кони есть, вот пусть на них и катаются. Так нет же – моего подавай! Совсем от рук отбились.
– Тогда и нечего жаловаться! – радостно выкрикнул малыш. – А мне мама разрешила на Приме покататься хоть и в первый раз. Но это, потому что пегас разумный.
– В смысле разумный? – удивился парень, осознав слово в полной мере. – Я читал, что слышащие просто слышат их мысли.
– А откуда бы эти мысли появлялись, если бы они были неразумными? – похлопал ресничками Ивар. – Да я со Скубли в шашки играю, и она меня побеждает.
– Кто такая Скубли? – наклонился вперед студент, обескураженный количеством информации, полученной за время общения с малышом.
– Мантикора. Когда я был маленький, мама с папой нашли ее в лесу раненую и вылечили. Там шел бой с гарпиями, Скубли отважно сражалась...
Мы с Санитой удивленно посмотрели друг на друга. Эта паршивка крылатая рассказывает такие сказки на ночь? Героиня, блин. Сани еще не отошла от расстройства, но слушая лепет брата, захихикала и прикрыла рот ладошками. К счастью, карета доползла до академии и о том, сколько гарпий боевая мантикора порвала на ленточки и загнала обратно в портал, студент уже не узнал.
***
Ночью Лера настояла на походе в королевский зверинец. Увидеть пегаса, грифона! Хоть и в проекции, но это же – вау! В любом случае, они не выдуманы режиссерами, они существуют.
– Однозначно, переезд за море пошел тебе на пользу. Ты перестала скрывать свой дар, и жизнь заиграла новыми красками, – устав восхищаться, высказала свое мнение подруга. – Даже с принцами познакомилась. Клевые блондинчики, жаль маловаты.
– Познакомилась, это громко сказано. К сожалению, в проекции кареты нам не проехаться, а то бы ты посмотрела на личико Сани, когда она поняла, кому нагрубила.
– Ну, здесь же за это не убивают? – хихикнула Лера, обхватив руками вековое дерево, росшее возле конюшни. – Сын первого советника тоже не очень вежливо обошелся с наследниками. Хотя, с пеленок, наверное, знакомы. Принцам ведь тоже надо с кем-то дружить, вот и тусуются с детьми советников. Слушай, ну и ученики у тебя. А ты не догадывалась, что парень большая шишка?
– Нет, он ведет себя проще, чем некоторые пустышки. Я насчет Гирхонда интересовалась, помнишь высокомерного первокурсника? Обычный графский сынок, а гонору... Первое время по страшному доводил, пока Ферди не вылез. Как шелковые теперь. Все! А студент Диверан никогда среди остальных ребят не выделялся в таком плане. Наоборот, осаживал болванов. Их в каждой группе хватает.
– Значит, настоящий аристократ, – пришла к выводу подруга. – Порода.
– Ой, да ладно, – отмахнулась я. – Вильтос тоже породистый. Уверена, по академии ходил королевичем и третировал низших по титулу. Плохо его дед воспитал, а еще туда же: Ивара заберу, тебя замуж, ребенка себе... Распределил, словно мы скотина безмозглая. Согласись, характер человека формируется, благодаря воспитанию.
– И личному примеру, – кивнув, подхватила Лера. – Вильтос перенял поведение высокомерного деда, только и всего. Но слава твоей кошке, вы с Иваром теперь далеко от "милой" семейки. Ну все, нагулялись. Пойдем ко мне, музыку послушаем. Далековато пришлось топать на этот раз, но оно того стоило. Столица очень даже ничего, а дворцовый парк, вообще, вау! Деревья, как настоящие.
***
Скубли хохотала. Это очень странно слышать в своей голове бесконечное "Пфу-ху-ху". И насмешил ее Ивар, когда начал по памяти перечислять претензии отдыхающих на королевском курорте. Избалованные магические животные, узнав, что пришли слышащие, выставили такие требования, что впору хвататься за голову.
– Говоришь, мантикора потребовала серебряную миску? Ионы серебра полезны для ее желудка? Пфу-ху-ху, – угорала кошь. – Ну, зажрались! Ой, зажрались. Не, пегас с грифоном нормально попросили – полеты им необходимы, но эти... И вслед за грифоном, прям потребовали, чтобы таблички были из чистого золота? А че не из брильянтов? Ой, не могу. Так, а наши чем хуже? Беатка, если вы рассекретились, мы с Иваром пойдем нашим, хоть простые таблички нарисуем. Самым большим желанием в зверинце является, чтобы тебя по имени называли, а не по внешнему виду. Или выдуманной кличкой. Знаешь, как твой дед меня называл? Моня! Прям выбесил, и я ушла.
– Так это мы деда должны благодарить за обретение ручной кошечки? Ой, пардон, героически сражающейся с гарпиями...
– Да ладно-ладно, не начинай. Я виновата, что ребенок верит в сказки? – как хитрая лисичка открестилась от придуманной легенды Скубли и снова спросила: – Так мы пойдем?
– Только со мной! – решительно заявила я. – Объясню смотрителю, сдам вас из рук в руки. А то снова шуму наделаете. Мэтресса Оливания до сих пор не понимает, почему я не стала голову пеплом посыпать. Там ребенок в лапах хищника, ужас какой, а протеже ректора, видите ли, урок боится сорвать.
***
Главный смотритель зверинца дядюшка Шторм сначала напрягся, увидев меня с детьми и... мантикорой! Мужчина ахнул: "Зверь на свободе!" Выставил вперед руки, не зная, что предпринять, первым делом схватился за шест и кинулся к клетке проверять замки.
– Сбежала? Но как?
– Успокойтесь-успокойтесь, – придержав за рукав, остановила я бедолагу. – Господин Шторм, ваша подотчетная мантикора на месте. Да вон отсюда видно. Это наша. Прошу любить и жаловать – Скубли. Она не опасна. Совсем ручная.
– Но как? Как ваша? – поворачивая голову то в сторону загона, где по-прежнему сидела академическая кошь, то всматриваясь в нарисовавшуюся не учтенную особь, совсем растерялся мужчина.
Крылатая хулиганка подошла к смотрителю, потерлась о его дрожащие ноги, села рядом и показательно зевнула. Типа смотри, какая я лапочка прирученная. Затем повернулась, открыла пасть и перекусила основание шеста. Как леденец на палочке. Мужчина лишился дара речи, уставившись на остатки рабочего инструмента и нервно сглотнул. Понять можно, он привык обращаться с животными, сидящими в клетках, и верил в великую силу шеста с магическим наконечником.
Мне понадобилось время, чтобы успокоить человека и все объяснять.
– Прошу вас не нервничайте и выслушайте. У меня и у сына есть дар... – начала я и подробно рассказала о наших способностях.
– Фу-ух... Слышащие? – запустил пальцы в волосы мужчина, отбросив ненужный черенок. – Тогда другое дело. Читал-читал ректорский манускрипт, но верилось с трудом. То есть поверить не могу, что нашей академии так повезло. – И спросил доверительным шепотом, кивнув на послушно сидящую у ног мантикору: – Что... и погладить можно?
– Ой, да пусть рискнет, – по-царски разрешила кошь и сама подставила голову.
После этой выходки в моем мозгу начал нарастать шум голосов со смешками и через минуту перерос в настоящую какофонию.
– Ску, тебя там за ушком чешут, что ли? – подала голос леопардосса.
– Ручная? Пфу-ху-ху-ху... И не позорно тебе, Ску? – заерничала мантикора, сидящая в вольере.
– Иди в баню, Багли, – лениво послала подругу наша красотка, млея от ласк. Дядюшка Шторм начал несмело, но постепенно вошел во вкус.
– Ты че, из тени вышла? – проревел медведос.
– Решила прикинуться белой и пушистой?
– У человеков на побегушках?
– Хорошо в услужении жить?
– Да заткнитесь. И завидуйте молча. Я слышащих к вам привела, а вы все недовольны.
– Ну, так и что нам с того? Перестанут шестами тыкать? Объясни человеку, чтобы так не делал. Бесит!
Я послушала творящийся бедлам и, забывшись, выкрикнула вслух, испугав Шторма:
– А ну тихо! Я Беата, если кто не знает. А мой сын Ивар сегодня передаст ваши пожелания смотрителям зверинца. Ваши настоящие имена запишут на табличках и, если у кого-то есть просьбы, то Ивар их озвучит дядюшке Шторму. Или вам этого не надо?
– Так бы и сразу!
– Сразу надо объяснять.
– О, имена – это классно! – мгновенно переобулись завистливые курортники.
– Не галдите только. Ивару еще нет четырех лет, он может перепутать. По очереди.
– Мам, не волнуйся я им всем задам, – пообещал сынишка и принялся, выпроваживать: – Иди, а то на работу опоздаешь. Я сам справлюсь! Я уже большой! Вчера же навел порядок в королевском зоопарке.
– Где, где ты был?
– Расскажи, котеночек!
– Поведай нам подробно, малыш... – посыпались со всех сторон вопросы и просьбы.
– расскажу, только не шумите. С вами удобно: вы все близко, а в королевском зверинце пока от одного вольера до другого дойдешь, устанешь.
– Ой, как интересно! К питонам зайди, слышащий.
– И к нам, и к нам!
Я покачала головой и обратилась к девочке.
– Сани, ты за главную. Будешь записывать имена, и отсеивать слишком капризные просьбы. К обеду чтоб были дома. И на кухню за едой не забудьте зайти, – дала указание кивающей сестренке и, вспомнив, сказала сыну: – Да, Ивар, спроси, может кто знает имя ночного пса. А то он днем спит. Ну, справитесь?
– Справимся, – хором заверили дети, мантикора и целый хор голосов.
Я почувствовала себя воспитательницей детского сада и сбежала к студентам. Они хоть все разом не галдят.
***
Неделю работала как обычно, иногда забегая с проверками в зверинец. Академические магические животные не стали требовать серебряную посуду и передавали реальные просьбы. Побольше песочка, опилочек, веточек и свежих бревен. Зато лично одобряли или не одобряли вид табличек, которые рисовала Санита. Но тут уж превалировали обычные капризы. То буквы мелкие, то цвет блеклый. Но это мелочи. Зато мои детишки с удовольствием проводили время и не рвались срывать уроки.
А в конце рабочей недели в аудиторию заглянул секретарь и передал, что меня вызывает ректор.
– Беата, – начал лорд Кастильен, стоило переступить порог кабинета. Наедине он с удовольствием обращается ко мне по имени, а после знакомства с Ферди, незаметно перешел на "ты". – Присаживайся. Мне только что прислали письмо. Его величество приглашает вас во дворец. Завтра пришлет карету.
Мэтр задумчиво постучал пальцами по столешнице и приподнял бровь, ожидая реакции.
– Ну, вот, – я раздраженно всплеснула руками и села на стул. – Не надо было признаваться, что я слышащая. Чего доброго... припашут. Лорд Кастильен, но меня ведь не могут заставить работать в зверинце? С магическими животными вовсе не нужно общаться каждый день. Я и так могу на добровольной основе иногда заходить. И то лучше не надо, а то они золотые миски начнут заказывать. Смотрители в прошлый раз обалдевали. Извините, но "удивлялись", это мягко сказать.
– Не знаю, девочка моя, возможно его величество просто хочет познакомиться с людьми, обладающими редким даром.
– Людьми? И вы сказали "вас"? Это ведь не значит...
– Вместе с сыном, – кивая, подтвердил ректор. – Будьте завтра готовы к десяти. И не волнуйся. Что ты разнервничалась? У нас разумный король, не самодур какой. Тебе ли, внучке герцога, бояться властных людей?
– Я всегда об этом забываю, – улыбнулась старику и вздохнула: – Ивар будет прыгать от радости и попросится в конюшню. И в зверинец. Лишь бы королю чего-нибудь не ляпнул, типа – "старый". За ним не заржавеет.
– Его величество сам отец, так что успокойся. Хотя, твой сын... да... – добродушно покачал головой старик. – Такой непосредственный.
– А что вы хотели? С пеленок воспитывается по правилам земной психологии безбашенным скелетом. Личность. Разболтал Диверану, что магические животные разумны, я и слова вставить не успела. Χотя... на Земле есть поговорка "Что ни делается, все к лучшему". У меня магия проявилась после десяти лет, потом я скрывала свой дар, ведь была уже достаточно большая, чтобы хранить секрет. Может, и не надо было. А что взять с трехлетки? Не потому ли Ивар унаследовал мои способности? Возможно, пришло время откровений.
ГЛАВА 17
– Ферди, что там с моим гардеробом? – открыв шкаф с вещами и не обнаружив достойного наряда, спросила я у пращура. – Здесь все ношеное-переношенное, но ты же не все платья вытащил, да? Есть что-нибудь приличное для похода во дворец?
– Корсет, декольте, фамильные драгоценности? – с поклоном закривлялся предок, изобразив услужливого лакея, и укоризненно покачал черепом. – Что ты замерла? Отомри, я пошутил.
– Представила себя в таком виде в зверинце. Надо мной даже ночной пес смеяться будет. Проснется ради такого зрелища. Эй, а ты что и драгоценности спионерил? Ферди, это называется воровство.
– Обижаешь. Во-первых, как я мог что-то украсть из СВОЕГО дома, а, во-вторых, где бы я взял драгоценности? Забирал только свое. Например, вот эту вазу я хорошо помню и вон ту картину тоже.
– Хочешь сказать им тысяча лет? Поздравляю, в таком случае ты спер антиквариат.
– Эту вазу я сам покупал! – принялся горячо отстаивать свои права пращур.
– Серьезно? В перерывах между научными открытиями приобретал вазочки? Молодой ученый, угробивший себя в угоду опыта? Вот прям верю-верю.
– А представь себе! И нечего лишать человека личных вещей! Понятно?
– Клептоман!
– Не ругайся иномирными словечками, внученька. Поживешь с мое...
– С твое мне немного осталось. Сколько там тебе, говоришь... тридцать два?
Подобные перепалки в нашей странной семье считались нормой.
Санита посмеивалась. Скубли, вальяжно развалившись на диване, щурила кошачьи глаза, постукивая хвостом. Ивар находился на своей волне, радостно прыгая и беспрестанно повторяя:
– Мы поедем к Барсику, мы поедем к Барсику.
Приличное платье нашлось с десятого раза. Фердинанд перерыл свое подпространство и достал, наконец, то, которое одобрили все. В первую очередь, я. Светло-зеленое под цвет глаз, сшитое из дорогой ткани и ни разу не выгулянное. Потому что забытое. Так бывает, если вещи закидывать в непонятную бездонную дыру и при этом не иметь возможности самой в ней хозяйничать. И слава святой Миис, что таковая имеется – на "пошить новое" времени не дали. И вообще, разве можно так с женщиной? На подготовку одна ночь, а я не Золушка. И феи-крестной с волшебной палочкой у меня нет, но спасибо, что имеется запасливый скелет. Хоть в этом повезло.
Мне хотелось выглядеть достойно, но не вычурно и найденное платье соответствовало требованиям. Вида я не показывала, но внутри все сжималось от страха, как у бедной девушки, внезапно приглашенной на бал. С нарядом для ребенка не возникло никаких проблем, Ивар не крутился перед зеркалом, критическим взглядом оценивая костюмчик, малыш предвкушал встречу с конем. А я-то с королем! Устроил мне, понимаешь, вечер переживаний.
***
Утром к назначенному времени мы пошли к воротам академии, где должна ожидать обещанная карета.
– Ивар, веди себя прилично, – взяв сына за руку, я давала последние указания по дороге, боясь опозориться. – Не забывай что ты воспитанный барон лорд Жадьер.
– Да! – мальчик гордо вздернул носик, но важности надолго не хватило и он начал возражать. – Но, мамочка, я же всегда веду себя хорошо.
– Не называй взрослых дядей старыми: им это неприятно.
– А почему?
– Почему? Потому, что ты маленький.
– Я большой!
– Вот видишь! Тебе не нравится, когда тебя называют маленьким, а им не нравится, когда их называют старыми.
– А-а-а... понял. Ладно, не буду. А то еще не пустят к Барсику. А мы сразу к нему пойдем?
– Нет, милый, сначала мы познакомимся с королем. Много не болтай и не встревай во взрослые разговоры, не перебивай старших...
– Да, да, да, да, – радостно подскакивая, пропускал мимо ушей скучные наставления ребенок.
Я вздохнула и махнула рукой – будь что будет. Сделать из непоседы деревянного мальчика и вбить в трехлетку правила придворного этикета все равно не получится. Его величество должен понимать, кого пригласил в гости.
Пунктуальными оказались обе стороны. Стоило нам выйти за ворота, подъехал шикарный экипаж, остановился и из салона выскочил молодой мужчина. Я вскинула голову, ожидая вежливых расшаркиваний с представлениями, но Ивар вырвал ручонку из моей ладони и кинулся навстречу сопровождающему с радостным криком:
– Габриэль!
Я изумленно приподняла брови, тоже узнав недавнего попутчика.
– Лорд Красел?..
– Леди Беатрисс Жадьер, мое почтение, Ивар, привет, малыш! – озаряя мир голливудской улыбкой, поздоровался мужчина. – Очень приятно встретиться вновь.
В моей голове метеоритом, сгорающим на лету, пронеслись тысячи мыслей. От "какой он хорошенький" до "зачем мы опять пересеклись?". Грешна, думала о блондине, вспоминала. Такой "кадр", как говорит Лера, сложно быстро забыть. Обращение "Беатрисс Жадьер" означало, что этот кадр порылся в моем досье. На корабле я фамилию не упоминала. Явно не последний человек при его величестве. Если учесть что обычный студент оказался сыном первого советника (которому, кстати, этот кадр вез золотого по стоимости жеребца), то лорд Красел занимает серьезную должность. Или тоже чей-то сынок. Да все они... Вильтосы!
В этот момент следовало вежливо заверить в аналогичности чувств, сказав пустую ответную и ничего не значащую фразу: "И мне тоже очень приятно", но Ивар плохо представлял себе, что значит "не встревай и не перебивай". Были бы какие-то чужие взрослые, а это же мама и Габриэль. Старый друг! Нет, просто друг, не старый, а то обидится чего доброго и не пустит к Барсику.
Непревзойденная детская логика.
