Текст книги "Нелюбимая внучка (СИ)"

Автор книги: Елена Каламацкая

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 23 страниц)

Гул стоял такой, что казалось, голова лопнет, причем, люди молчали – переговаривались магические животные. Завистливо, жалобно, угодливо, переманивая мелкого слышащего в свои клетки с целью познакомиться и поболтать. Как на рынке в праздничный день.

Санита скучающе стояла у решетки, обхватив ладонями прутья, и заметив меня, пожала плечами. Мол, а что я поделаю? Захотел и залез. Пушистик ему сам двери распахнул.

– Мама, это Квиртос! – радостно оповестил сынуля, которого я сразу не заметила в меху медведоса.

Такой же громила, как и Бертос, лежал на пузе, прикрыв глаза, и мысленно направлял действия человечка.

– Вот-вот, еще слева потопчись. Ух, хорошо, давно мне массаж не делали. Че, соседи, завидуете?

– Да где тебе его вообще делали? – возмущенно выкрикивали из других вольеров. – Квиртос, не наглей. Отпусти мальчонку к нам. Слышь, Ивар, не хочешь с туманными питончиками поиграться? Мы тоже мягонькие.

– Леопардосы мягче! – возмутился приятный заискивающий голос. – Малыш, я умею прятать гребень.

– Я знаю, я Дорби гладил, – похвалился Ивар продолжая топтаться по медведосу.

– О, Дорби! – загомонили курортники. – Старый одиночка. Слышали-слышали о таком. Никогда в зверинцах не отдыхает. Принципиальный. Ага, всю жизнь сам по себе. Типа, на свободе.

Из стоящих возле клеток зевак, голоса слышала только я и выглядела со стороны, скорей всего, растеряно. Еще бы: оказаться в гуще сплетен, когда твоему другу косточки перемывают.

– Магесса Жадьер, как он открыл дверь, ума не приложу, – подскочил ко мне взволнованный смотритель Шторм и виновато развел руки в стороны, держа в одной длинный шест. – Но вы не волнуйтесь, медведос сытый, я сейчас его загоню.

– Нет-нет, уберите эту штуковину, ради святой Миис. Ивар сейчас сам выйдет.

– Но, как? – расстроено вздохнул мужчина и кинулся к прибывшему начальству. Видимо, мэтресса Оливания дошла в своем благородном возмущении до самого верха. Ну, в принципе, права. – Лорд ректор, вы можете меня уволить, но клянусь, клетка была надежно закрыта.

ректор подошел ко мне, подергивая седую бороду двумя пальцами, и вопросительно приподнял брови. В умных глазах мелькали смешинки, и не проскальзывало ни капли тревоги. Опытный маг определенно знал, кого брал на работу. Видимо, мэтр предусмотрел такое развитие событий и предупредил брата, а возможно, он делился с ним всем с самого начала. И не спросишь, бесполезно: с первого момента встречи дал понять, что секреты не выдает. Два сапога – пара эти престарелые кузены.

– Что будем делать, магесса Жадьер?

– Да он выйдет сейчас, – раздосадовано ответила я и крикнула сыну: – Ивар! Немедленно выходи, иначе в выходной не будет никакой карусели и мороженого.

– Вот, блин. Ты слышал, Квиртос? Шантаж. Давай, пока...

– Да, жестко она с тобой. Приходи еще, – буркнул медведос, аккуратно поддерживая огромной когтистой лапой съехавшего со спины мальчонку.

Зрители ахнули, я открыла загон и вытянула шалуна за руку.

– Придет, не волнуйся, – мысленно пообещала медведосу и новый шквал голосов ворвался в мозг.

– Еще одна слышащая! Еще одна слышащая! О, у нас двое слышащих!

– Не у вас, а у меня, – знакомый голосок заставил меня прислушаться и закрутить головой.

– Что? Скубли? Где ты, негодница? Почему раньше не говорила? – загомонили курортники.

– Сюрприз! – хвастливо ответила мантикора, прячущаяся неподалеку.

– И каково это: быть домашней кошкой? – сразу посыпались оскорбления. – Ручной, покладистой, бесправной...

– Ой, кто бы вякал о свободе! Вы даже не представляете, как классно! С двумя слышащими-то, – хвастливо парировала хулиганка.

– Эй, я тоже хочу. Возьмите меня в домашние медведосы.

– Извини, Квиртос, но тебя я на жалование преподавателя не прокормлю.

– Фры-фры-фры, – зашелся смехом огромный зверь.

– Пфу-ху-ху, – развеселилась Скубли, устроившая этот спектакль.

Вот стопудово – ее инициатива. Конечно, это по-нашему. Прийти и шороху навести. Иначе не интересно. Ну, коза крылатая... Аферистка! Даже не призналась своим сородичам, что появились слышащие.

Магические животные затихли, заговорили люди.

– Медведос не тронул ребенка? Надо же, какой умный.

– Он тебя не... поцарапал? – присел на корточки перед "однокурсником" Диверан.

– Ты что? Меня все животные любят, слушаются и понимают. Вот у тебя есть злая собака? А меня она все равно не укусит. Даже, если станешь натравливать.

Парень очень заинтересовался способностью ребенка и продолжил выспрашивать:

– Серьезно? А лошади тебя тоже слушаются?

– Еще как! Недавно один конь отказывался от овса, так я его уговорил, и он начал кушать.

– Ого, ничего себе! А где...

Если не остановить расспросы, начнутся ненужные подробности, а мне надо, чтобы народ разошелся и забыл о небольшом недоразумении. Возможно, не будь паникерши мэтрессы, проделка мальчика осталась бы незамеченной. Хотя, никто ведь не в курсе, что малышу ничего не грозило. Списали благодушное поведение медведоса на то, что он не обижает детенышей.

– Ивар, – я взяла сына за руку. – Все, пошли домой. Поговорим о твоем поведении.

– Расходитесь, – приказал ректор и похлопал по плечу расстроенного смотрителя. – Не унывай, Шторм. Нынче дети бывают слишком активными. А у этого, похоже, дар общения с животным миром.

– А такой есть? – воспарил духом смотритель.

– Чего только в этой жизни нет, – философски изрек лорд Кастильен. – Дам тебе древний манускрипт, почитаешь на досуге. Раньше не надо было, а теперь обязательно прочти.

– Медведосу нужно больше песочка насыпать! – оглянувшись, выкрикнул Ивар. – А питонам – опилок!

– Подсыпь, – усмехнулся ректор, глядя на смотрителя, и остановил меня окриком: – Магесса Жадьер, пригласите в гости?

– Эээ... конечно, – обернувшись, кивнула в ответ.

Как я могу отказать работодателю и хозяину жилья? Да и неплохо бы поговорить в домашней обстановке. Может, кузен проговорится о своем легендарном брате. Мы с Лерой никогда не понимали странного желания мэтра утаивать свою личность. Но ничего, обязательно докопаемся до истины.

ГЛАВА 15

В нашем домике очень уютно. Классический минимум вещей Ферди дополнил вытащенными из подпространства безделушками. Салфеточки, статуэточки... честно спионеренные еще в родовом гнезде. Потому что скелетово наследство. Столько лет думала, что бесприданница и вот на тебе! Тут, мол, казенно: солить это, что ли? И как давай извлекать на свет божий картины, вазочки, коврики. Бедный герцог Крэйгард, наверное, голову поломал, соображая, когда его замок посетили воры. Ну, не внучка же столько барахла прихватила, уезжая в имение с одним чемоданом и компаньонкой. Нет, не внучка: копай глубже – пращур!

Лорд Кастильен, войдя в гостиную, осмотрелся с живым интересом и устроился на диване.

– Дети, идите наверх, – присаживаясь напротив, скомандовала своим малявкам, и они с радостью затопали по лестнице. – Сани, переодень Ивара, но сначала оба помойте руки.

– Хорошо, – послушно бросила девочка, стараясь как можно быстрее скрыться с глаз строгого старика. Не то, что бы она его боялась, но за зверинец могло прилететь. А как объяснишь, что противостоять мальчишке, мантикоре и собственному любопытству невозможно? Ведь опасности на самом деле не было. Умные звери даже ее не трогают, а у нее никакой магии нет. Как Фердинанд не бился над ученицей – не обнаружил.

Хоть своего наставника мэтра я видела только в образе кота, но мне показалось, что с кузеном они похожи. Глазами. Мы с Лерой давно решили, что нашему профессору лет сто, но ректор из двух братьев, видимо, старший.

– Беатрисс, – без официоза начал разговор магистр. – Секреты секретами, но... Понимаете, первокурсники запустили байку о злобном скелете, появляющемся во время ваших уроков.

Намек был столь прозрачным, что отнекиваться не имело смысла, но и признаваться сразу не хотелось. Он-то не сильно разбежался раскрывать личность кузена. Стоит мне задать вопрос, сразу начинаются отговорки и явное игнорирование. Пуще самого мэтра играет в молчанку. Мол, ничего не знаю, ничего не ведаю, словно его запугали или взяли клятву о неразглашении. Кузен доверил страшную тайну, и ни под какими пытками он ее не выдаст. Но мне-то можно! Я ж своя. До чего упертые эти старики – хуже детей, честное слово. Решили переупрямить девчонок? Но мы с Лерой тоже не лыком шиты – рано или поздно достучимся до истины.

– Почему злобном? – обижено возмутилась я и беспечно махнула рукой. – Студенты иногда такие выдумщики.

Лорд Кастильен рассмеялся.

– По-вашему, они выдумали наличие скелета? Или его недоброжелательность?

– Они все выдумали.

– Да это понятно. Но знаете, так хочется пообщаться с великим ученым прошлого. С самим Фердинандом Крэйгардом. Его научные работы в библиотеке академии находятся в запрещенном секторе. А еще я знаю, что он сейчас трудится над новым изобретением. В одиночку нелегко создать абсолютно новый материал.

Вот хитрюга! Лестью смазал все детали. Ферди покупается и на меньшее, а уж на помощь в создании нового тела... Откликнулся почти сразу. Даже я не успела вставить свои пять копеек, чтобы разузнать о наставнике. Хотя... дохлый номер, все равно бы не ответил.

– Думаете, нам стоит познакомиться, магистр? – раздался глухой голос из загробного мира. То есть подпространства, конечно.

– О, да! Лорд Крэйгард...

– Χа-ха, не смешите. Какой я теперь лорд? – пробубнил скелет и, появившись, закончил уже нормальным голосом: – Просто Фердинанд, мальчик мой.

Ректор затрясся от восторга и протянул старческую руку, чтобы пожать костяные фаланги давно почившего, но ожившего ученого.

– Очень приятно, очень. На какое расстояние вы можете передвигаться? До моего кабинета?..

– Легко, мэтр, я довольно далеко могу находиться от Беатки, – слегка подпрыгивая от радости, что можно не шифроваться перед еще одним человеком, ответил пращур и задал встречный вопрос: – Вы в шахматы играете?

– О, да-да, проблема в достойном сопернике.

– Он перед вами! Знаете, как давно не брал я в руки шахмат? Эх, лорд Жадьер, лорд Жадьер... Да, с тех самых пор, когда мы жили в поселке.

– Хороший был человек...

Я встала, чувствуя себя третьей лишней среди раздухарившихся старых гусар. Начались воспоминания и все такое.

– Могу пойти к детям? Это все, о чем вы хотели поговорить, лорд Кастильен? О Ферди?

– Пока да, Беатрисс, – ответил старик, не сводя глаз с белоснежных костей будущего партнера по играм.

Даже если и хотел, то забыл от радости. В голове раздался смешок Скубли.

– Пф... пока... Твой кошачий мэтр, похоже, выболтал брату обо всем. Этот дедуля и мной скоро начнет интересоваться.

– Покажешься? – направляясь к лестнице, мысленно спросила я.

– Ну а че? В зверинце он меня не запрет, а то, что вы слышащие уже знает. Свой человек в академии, если он к тому же и ректор, не повредит. Тебе уже пора рассекречиваться. Ты выросла, и никакой герцог больше не страшен. Тайн просто наших не раскрывай и все. По сути-то, что мы с Ферди прячемся? Никто не верит, все боятся. И скелетов и мантикор. Но если нас показать студентам, то будущие маги обязаны принять как должное факт нашего существования. В магической академии и должны случаться чудеса. Только мне все равно придется прикидываться просто прирученной, а то накроются наши курорты.

– Да брось. Люди никогда не откажутся коллекционировать диковинки, а в учебных заведениях зверинцы обязательны. Как вас еще изучать?

– Да прям, изучают они нас. Но было бы классно, если бы я научилась говорить, – размечталась мантикора. – Прикинь, он на меня пялится, а я ему: "Че, надо?". Вот была бы веселуха. А так, что? Ну, выйду я... Ну не съем, не людоедка, чай... Со скелетом, конечно, интересней. Почти человек, только страшный.

– А мне за Ферди сейчас радостно, – положив ладонь на перила и оглянувшись на беседующих ученых, улыбнулась я. – Круг общения расширился, смотри, светится весь. Может и с оболочкой дело быстрей пойдет. А то совсем с моими проблемами забросил свою мечту.

– Если его примут скелетом, то даже лучше, – хихикнула подруга. – Имя не придется менять. На паспорт фоткаться, хи-хи... Вот твой дед офигеет, когда узнает, что не он старший в роду.

– Так, ты мне зубы не заговаривай! Кто надоумил ребенка посетить зверинец? Еще и в клетку к медведосу позволила влезать. Нельзя было просто у ограждения поболтать?

– Ну, началось, – обижено фыркнула мантикора. – Все, у меня дела, пойду. И знаешь, Беат, правда, можешь больше не скрывать свой дар. Это пока ты мелкая была и под властью герцога, договорились молчать, а теперь-то что?

– Ну... с Иваром и не получится долго скрываться, – согласилась я. – Ему теперь в зверинце как медом намазано. Но вы же сами просили не афишировать, что разумны.

– Афишировать и не надо, – фыркнула Скубли. – Просто понимаешь наши просьбы и все. Хотя, о том, что и мы людскую речь понимаем, смотрителям, например, можно намекнуть. Для плодотворного сотрудничества, так сказать. А че? Жизнь идет, все меняется. Пусть знают. Шесты эти такая мерзость, а мы заслуживаем уважения. Не так, что ли? Возможно, именно для этого и появилось сразу двое слышащих. Выходим из тени, пфу-ху-ху... И Ивара не ругай! Не мешай котеночку самовыражаться.

– Когда я его ругала? У меня подруга-психолог каждую ночь лекции по правильному подходу к ребенку читает. Строго следит, сапожница без сапог, блин. Посмотрим на нее, когда своим спиногрызом обзаведется. Подход ладно, где терпение взять?

– Да там же: в материнском инстинкте.

Пока разговаривали, я преодолела все ступеньки и направилась в комнату сына, размышляя о магических животных. Иногда мне кажется, что они разумней людей и при желании (с их-то возможностями) могли бы запросто захватить мир. Но им этого не надо. Видимо, лениво. Загадочный вид предпочитает не владеть миром, чтобы самим впахивать, а наслаждаться благами, которые предоставляют человеки. Читай: рабы. Люди добровольно строят для них курорты (неважно, что под названием "зверинец": они звери и есть) и всячески оберегают при том, что страшно боятся. Ну, есть же разница: самим добывать пропитание или есть то, что добыл кто-то другой? Оно, порой, еще вкуснее. Знаю по собственному мизерному опыту готовки. Наши мудрые звери придерживаются тактики, достойной любого домашнего... кота. Лера смеется и уверяет, что кошки давно захватили Землю. И главное: люди в курсе, но ничего не предпринимают. Без боя сдались во власть пушистым захватчикам, и счастливы.

***

– Ого, какой медведос! – воскликнула иномирянка. – Мать моя женщина... Страх. По-моему, больше Бертоса даже или на фоне малыша так кажется. Когти, как у Росомахи. А с Иваром – ласковый мишка косолапый. Χа-ха, топчется по нему, как по шкуре, расстеленной перед камином. Беат, классно в этом плане: за ребенка не стоит переживать, они его понимают.

– Ты бы видела, как на меня смотрели, когда я не переживала, – буркнула я, прогуливаясь по зверинцу и показывая подруге очередное происшествие дня. – У вас бы уже давно опеку натравили, мол, не мать, а кукушка. Лер, а тебе не кажется, что мэтр в последнее время совсем редко приходит во сны? Вот как приехала в Бергос... Думала, наяву увидимся, а получилось наоборот. Чего он шифруется всю жизнь? Вижу ректора и прям представляю нашего котика.

– Может, именно поэтому? Что всю жизнь котом перед нами являлся и стыдно теперь в человеческом образе представать? Ну, вдруг он зело старый или страшный. Разочаровывать не хочет. Типа, помните меня белым и пушистым, – предположила подруга и припала к решетке, разглядывая туманного питона. – Вау. Это все тело... одному гигантскому червяку принадлежит? Жесть. На нем, как на батуте, прыгать можно.

– Хорошо, что Ивар не слышит твои идеи. Хотя, он и так догадается.

– А еще мне кажется, что профессор ревнует, – неожиданно заявила Лера, перемещаясь к другому вольеру. – Сплавил твою шебутную семейку брату, а тот, не будь дурак, уже и с Ферди сдружился, получается, раньше мэтра с вами общается. Ему завидно, а прийти и познакомиться по каким-то своим принципам или причинам не может. А ты знаешь, что сделай? – блондинка остановилась и задумчиво уставилась в дальний угол огромной клети. – Пращура своего подговори, пусть ректора о кузене расспросит. Ну, Ферди же тоже интересно раскрыть личность мэтра. Может, хоть ему удастся... Ой, кто это? Огромная сова с головой собаки? Же-есть...

– Ночной пес. У него четыре лапы имеется, но спит, как птица, на задних. Представляешь, я с ним еще не познакомилась. В разное время суток живем.

– Обалденный зоопарк. Но то, что они разумные, делает это место стократ интересней, – мечтательно вздохнула подруга и предложила: – Пошли, среди студентов погуляем. Послушаем, что они о тебе говорят. Хи-хи, иногда такое услышишь... Хоть стой, хоть падай.

В последнее время у Леры появилось новое развлечение. Во-первых, полюбоваться красавчиками, сокрушаясь, что из-за этой красоты неземной она в своих кавалерах разочаровалась, во-вторых, узнать все, что думает молодежь о новой преподавательнице. Мне ее увлечение не особо нравится. После некоторых высказываний трудно в дальнейшем относиться к конкретным студентам непредвзято. Спасибо, что таких мало, но я злопамятная, и на занятиях гоняю по полной программе. Особенно девушек. А нечего судить о других по мере своей распущенности. В силу юного возраста в их лексиконе не должно существовать слова "любовники". Еще и во множественном числе.

***

Ивар, мое солнышко, мое счастье, обаял все общество академии магии. Маленький важный лорд, рассуждающий порой как взрослый человек, а порой убивающий наповал детской непосредственностью. Он легко сдружился и с учащимися, и с преподавателями. Я заметила, что студенты начали играть в цу-е-фа, крестики-нолики и морской бой. Шалости оставались безнаказанными, перед малышом открывались любые двери, чем карапуз и пользовался с превеликим удовольствием. Дай мне терпения, материнский инстинкт.

Однажды во время урока в дверь снова тихонько поскреблись, и за ней послышались звуки борьбы с шипением. Это означало, что Сани честно пытается предотвратить вторжение, но в очередной раз проигрывает сражение. Потому что в аудиторию таки ворвался маленький ураганчик.

– Опять учиться? – с безнадежностью в голосе спросила я и напомнила: – В эту игру вы уже играли, молодой человек.

Студенты предвкушающе захихикали.

– Нет, учиться скучно – буду преподавать! – воскликнул сынуля и, вздернув подбородок, обратился к аудитории: – Я профессор Жадьер, студенты. Приготовьте ваши тетради и записывайте новую тему.

Пятый курс откровенно развеселился. Да, "везунчикам" продолжало везти на бесплатные концерты. Ребята показательно помахали конспектами, всем своим видом демонстрируя, что рады новому мэтру и готовы слушать его лекции. Еще бы, такое развлечение. Ни у кого даже мысли не возникло пожаловаться, что ребенок мешает процессу обучения.

"Старая" магесса без ученой степени, то бишь оправленная в отставку собственным наследником я, постучала по плечику разыгравшегося ребенка и кашлянула с намеком:

– Кхм... я вам не мешаю, уважаемый профессор Жадьер?

– Нет, можешь оставаться, но это теперь мой стол, – проказник подбежал к стулу, чтобы на него взобраться и, повернувшись, безмятежно спросил: – Мам, а кто такая вдова?

– Что? – опешила я, не ожидая подобного вопроса. – Почему ты об этом спрашиваешь?

– Ну, мэтрессы называют тебя вдовой, а я не знаю почему. Это как? Плохое что-то? Тогда я им задам. Будут знать, как обзываться на маму непонятными словами.

Мне кажется, никогда ранее я не попадала в столь щекотливую ситуацию. Что ответить? Нельзя ведь сказать ребенку, свято верящему, что отец жив... о том, что он мертв. Вдова – это женщина, у которой умер муж, а ее муж – отец сына. Ивар не глупый, он сразу свяжет все детали.

Я сглотнула и нервно облизала губы, студенты притихли. Намечающееся веселье внезапно приобрело форму трагедии. Будущие маги мгновенно сообразили, что малышу ничего не объясняли. Да и как? Как сказать мелкому "твой папа умер"? Тем более если и сама в это не веришь? А я до сих пор уверена, что лорд Жадьер живет в Гарпене. Худо-бедно, но живет!

Прокрутила в голове советы, почерпнутые на сайте мамочек, и решила просто отвлечь внимание. Старая, добрая, действенная уловка.

– А какую новую тему вы решили предложить моим студентам, профессор Жадьер? Боюсь, без пяти минут и одной сессии дипломированные маги уже всему научились. Их ничем не удивишь.

Тактика опытных мамаш сработала на "ура". Ребенок сразу вспомнил первоначальную цель визита и забыл о болтовне магесс.

– Я хочу научить их делать самолетики, – заявил сын и потянул ручки к стопке работ, сданных на проверку, а чтобы было удобно, встал на стул ногами. – Сани, ты ассистентка, раздай всем листики.

– Куда? Стоп! Это портить нельзя, – кинулась я к столу спасать чужие труды.

– Но мне нужна бумага! – требовательно притопнул малыш.

– Возьми в ящике. Там должна быть.

– О, вот! – обрадовался мелкий, обнаружив вожделенные чистые листики, когда с помощью сестренки подергал и выдвинул нужный отсек в столе. – Сани, всем раздай. У кого своя бумага есть, тому не надо.

Девочка шустро раскидала страждущим в протянутые руки листки и сама уселась за первую парту.

Не обращая внимания на скромно стоящую в стороне потерявшую работу мать, "профессор" Жадьер начал урок.

– А теперь смотрите внимательно, студенты. Сначала надо согнуть вот так, потом так. Важно тщательно заглаживать сгибы, поняли? Повторяйте, повторяйте. Теперь так и вот так... Всем видно? Молодцы. Супер. Потом берете, размахиваетесь и... самолетик сам полетел. Теперь поняли, почему он так называется?

Если учесть, что местные дети не знакомы с японским творчеством под названием "оригами", то понятен азарт, казалось бы, взрослых людей. Мои пятикурсники завороженными взглядами проводили спланировавшую над головами примитивную модель летательного аппарата и принялись с остервенением доделывать свои самолеты. Через пару минут по аудитории залетали бумажные птицы. Поздравляю, магесса Жадьер, вам опять сорвали урок.

– Но если поддерживать магией, он дольше будет парить в воздухе? – вслух произнес Диверан, и с удивлением посмотрел на меня. – В теории. Магесса Жадьер, можно на вашем уроке перейти к практике?

– Да переходите. Какой он теперь мой? – безразлично махнула рукой и села за пустующую парту. – Все равно урок сорван.

– Ничего не сорван, – загалдели студенты. – Очень интересно. Профессор супер. Нам такого никто не показывал. Ни один магистр.

– Тогда перечислите виды плетений, которые более эффективно удержат ваши поделки в воздухе. Придется вспомнить от простейших до сложных, – из последних сил цепляясь за работу, предложила студентам поработать головой.

ребята зашумели, выкрикивая названия, некоторые сразу накладывали плетения на бумагу и отправляли поделку в полет. Начали засекать время, одобрять, критиковать, высчитывать соотношение веса и формы. Моя душа возликовала – какие молодцы. Но детская душенька нового препода категорически возмутилась.

– Эй, вы что повскакивали? Опять устроили что-то скучное. А ну сели на места! Я же вам еще хотел показать, как делать кораблик.

Грозный профессор постучал по столешнице карандашом и студенты со смешками и огромным удовольствием подчинились приказу. На кораблик ведь тоже можно наложить плетение, чтобы отправить в стан врага (ну вдруг), но сначала надо научиться его складывать.

После этого урока пальму первенства в звании "любимый профессор" получил мой непоседливый карапуз. А над академией начали летать не просто самолетики, а записки. Студенты с факультета артефакторики придумали почту-шпаргалки. Вот так и происходят великие открытия.

***

Я не влюбилась в свою новую работу, но она мне нравится. В большей степени из-за того, что моя семья в атмосфере академии чувствует себя счастливой. Фердинанд теперь часто пропадает у ректора: двое ученых прекрасно нашли общий язык и с удовольствием обсуждают магические формулы. Но занятия с детьми Ферди не пропускает, несколько раз даже проводил их в кабинете лорда Кастильена, устраивая что-то вроде экзамена и перехватывая "профессора Жадьера", спешащего сорвать очередной урок матери. Скубли наслаждается общением в зверинце, Ивар с Сани вольготно себя чувствуют среди большого скопления народа, не комплексуя от повышенного внимания.

Но насколько бы не было хорошо в академии, походы в город по выходным дням дети особенно любят. И мне "откосить" от прогулки не дают, но не сильно-то я и сопротивляюсь. Столица большая: на все хочется посмотреть, а можно доехать до моря и погулять по берегу, кидая камешки в воду. Прекрасно.

В один из таких дней, когда мои малявки, остановившись на площади, никак не могли решить: карусель или парк, Ивар вдруг радостно вскрикнул, увидев знакомое лицо в толпе, и замахал руками:

– Дар, Дар, Дариэль!

– Кого ты зовешь?

– Как кого? Своего студента, – простодушно похлопал ресничками сын.

– Добрый день, магесса Жадьер, – поздоровался подошедший Диверан и скромно исправился. – То есть, леди Жадьер, мы ведь не в академии. Санита, Ивар, привет.

– О, добрый день, студент Диверан, то есть лорд Диверан, – рассмеялась я, подстраиваясь под предложенные правила. Сын, оказывается, даже имена ребят запомнил, а не просто сухие фамилии, как мать. Χотя, он и ученое звание себе повыше отхватил – профессор.

– А вы просто гуляете или с определенной целью? – поинтересовался парень.

– Просто, конечно, у мамы ведь выходной, – так же незатейливо ответил малыш.

– Да? Это хорошо. Знаете, – студент замялся на пару секунд и спросил, присев на корточки перед ребенком: – Ивар, помнишь, ты говорил, что понимаешь животных? Ну, когда вышел из вольера с медведосом. О том, что коня заставил есть.

– Да! А что? У тебя есть конь, которого надо уговорить кушать овес?

– Ну, он как бы ест, но очень грустит. Никто не может понять, чего ему не хватает.

– О, это ты обратился по адресу, Дар, я с ним поговорю, – самодовольно пообещал малыш и после этого решил узнать мое мнение, задрав голову: – Да, мам?

– Мне все равно, где гулять, пойдемте, – легко согласилась я. – Вдруг, правда, удастся помочь несчастному коню.

Диверан просветлел лицом, вскочил и свистнул кучеру.

– Возьмем экипаж, так будет удобней.

Карета немного попетляла по улицам и остановилась у высокого забора.

– Это же дворец, – восторженно ахнула Санита, выбравшись из салона и осмотревшись.

И верно: над верхушками деревьев просматривались башни и шпили высокого древнего сооружения, которым раньше доводилось любоваться издали.

– Это так, но мы находимся за дворцовым парком и зайдем через служебный вход. Совершенно с другой стороны, – объяснил студент и постучал в ворота.

Изнутри они охранялись магами, одетыми в обычные повседневные костюмы, но коллег по цеху я узнаю даже в штатском. Парня с гостями боевики пропустили без лишних слов.

– А ты здесь живешь, что ли, Дар? У тебя папа, что ли король? А! Ты что – принц? – завалил сопровождающего вопросами с догадками нетерпеливый ребенок. – Сюда ведь только принцев пускают.

– Нет, что ты? – рассмеялся парень от последнего предположения. – Просто мой папа работает во дворце. Он первый советник.

– Первым дает советы? Я тоже хочу такую работу. А есть, кто дает вторые советы?

Сани весело расхохоталась, поглядывая по сторонам. Мы шли по широкой аллее между ухоженными кустами роз, за которыми росли не менее ухоженные вековые деревья. Чувствовалось, что здесь трудится не один десяток опытных садовников.

– Мы идем в королевскую конюшню? – с надеждой воскликнул Ивар, млея от очередного приключения. Молча ведь гулять неинтересно.

– Не совсем. В королевский зверинец, – смущенно признался Дариэль.

– Ого. Мама, мы идем в королевский зверинец! – запрыгал непоседа. – Вот это да. Ура! Скуб... там говорят, есть очень редкие животные. Но конь? Что там делает конь?

– Ну, это не совсем конь, – загадочно ответил студент. – Идемте, скоро сами увидите.

Вольеры в королевском зверинце были настолько огромны, что сразу невозможно понять, где заканчивается один и начинается другой. Дариэль привел нас к просторному загону, и у меня захватило дух.

Вдалеке, печально свесив крылья и опустив голову, так что шелковистая грива стелилась по траве, стоял... пегас. Белоснежный, прекрасный, волшебный, внешне примерно такой же, как в земной мифологии. Но еще прекрасней. Скубли, после пропесочивания за кракена, действительно рассказала о редких магических животных, которых осталось совсем мало. В их число входил и пегас. Только я никогда не думала, что сказочное создание может иметь такой удрученный вид.

– Пегас! – ахнул Ивар и затряс ворота, требуя их открыть. – Пегасик, я иду к тебе!

Видимо, мальчик от радости прокричал не только вслух, но и мысленно, потому что волшебное создание подняло голову и поскакало навстречу с криком:

– Слышащий. Святая Миис, слы-ша-щий!

Вообще-то, молча, конечно. В такие моменты лучше не быть сторонним наблюдателем и свидетелем происходящего тому, кто не понимает сути и не находится в курсе дела. Мчащийся на людей жеребец, чуть ли не выбивающий одним ударом копыта замок и кинувшийся ему навстречу мальчишка – зрелище, от которого можно поседеть. Спокойно взирающая на это безобразие мать-кукушка добавит еще пару седых волос. О не взвизгнувшей сестре, любующейся прекрасным животным с восхищенной улыбкой на лице, вообще речи не идет. Сани давно даже не вздрагивает, прекрасно зная, что никто ее братика не обидит. Но со стороны... Мамаша невозмутимая... и девочка стоит спокойно будто чужая, будто мы ее с улицы подобрали, ха-ха.

– Пегасик, какой ты красивый, – начал мысленный диалог Ивар, оказавшись на территории загона.

– Привет, – ввинтившись следом за сыном в приоткрытые ворота, поздоровалась я.

Как можно промолчать, узрев такое чудо? На пегаса появление еще одной слышащей произвело неизгладимое впечатление. Он встал на дыбы, замахал крыльями, проскакал вокруг нас кружок и только после этого утихомирился. Однако для собравшихся смотрителей и нашего студента зрелище сошло за смертельный номер. Дариэль, наверное, сто раз пожалел, что пригласил поработать экспертом ребенка и препода. Странная они семейка.

– Все нормально! – крикнула я людям и запустила пальцы в шелковистую гриву. – Привет. Я Беата, это мой сын Ивар, а тебя как зовут?

– Святая Миис! Двое слышащих! Я Примаэр, – представился жеребец и тяжело всхрапнул.

– Ну, и чего ты грустишь? – подхватив сына на руки, чтобы он мог общаться на одном уровне с мордой, спросила у пегаса. – Тебя здесь плохо кормят, обижают? Или что?

– Содержание выше всех похвал, – вздохнул Примаэр. – Но мне не позволяют летать. Посмотрите наверх, видите магическую сеть? Ею огорожен весь парк на высоту в двадцать метров. Но разве это высота? Полет? Простор? Разве это небо? Мне даже крылья расправить негде!