Текст книги "Помощница судьбы. Пенталогия (СИ)"
Автор книги: Екатерина Бердичева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 29 страниц)
Через три поворота мы остановились перед высокими и широкими коваными воротами, висящими на двух массивных колоннах.
– Здесь?
Возница кивнул. Я представила, как тяжелые створки со скрипом расходятся в стороны. Но не тут-то было! Створки расходиться не хотели. Что за ерунда? Я расфокусировала зрение, как нас учили на занятиях по медитации еще в первой моей жизни, и увидела серую призрачную решетку, запиравшую ворота и опоясывающую забор по периметру. Она была не одинаковой, а покрытой какими-то узелками. А по центру ворот красовался прямо-таки эксклюзивный узлище от Гордия. Где же здесь веревочка, за которую надо потянуть? Я начала мысленно прикасаться к каждой из нитей. Все были натянуты ровно и напряженно. У меня на лбу выступил пот. Но вот, наконец, одна из них неожиданно подалась. Я легонько дернула и узел нехотя распустился. Ай, да Ира, ай, да молодец! Ворота распахнулись, и я, довольная собой, гордо откинулась на спинку сидения.
– Вон там, в розочке, звонок был… – безразлично сказал кучер. – А теперь защиту восстанавливать придется.
– Тренировка – наше все. – спокойно ответила я, хотя внутри закипело раздражение на сволочного кучера и собственную глупость.
Грифоны неспешно подъехали к роскошному дому, стоящему в тени огромных зеленых деревьев. Нас никто не встречал. Огонек в окошке наблюдался лишь в левом крыле. Там же мелькали человеческие силуэты. “Кухня” – догадалась я. Спрыгнув с подножки, я подошла к грифонам: “Спасибо, волшебные существа”, – сказала им, погладив мягкие перышки на головах. – “Пусть будет легкой ваша дорога в поднебесье!” Грифоны снова внимательно посмотрели мне в глаза: “И твоя, путница”, – прошелестело в моей голове. Я опять вскочила в экипаж, подняла на руки Корина и, крикнув “спасибо” вознице, пошла ко входу, выискивая звонок, которого здесь не оказалось, поскольку посетители оповещали о себе еще от ворот. Тогда, не сомневаясь ни на минуту, я толкнула локтем парадную дверь. Обиженно скрипнув в ответ на грубое обращение, она легко распахнулась, приглашая в сонное тепло домашнего уюта.
Шлепая босыми и вымоченными в росе ногами по паркету, я сгрузила свою сопящую ношу на ближайший диванчик. Поправила упавшую к полу руку. Ну вот и ладненько. Пока, Корин. Я пошла. Холодная роса и дощатая пристань ждут своего блудного сына. Я развернулась и направилась к выходу.
– А ну, стоять! – раздался сзади тихий и шипящий от злости голос.
Уже положив руку на косяк входной двери, я повернула голову на звук. И рассмеялась. В толстом халате, подвязанном широким поясом с кисточками, из-под которого торчали тоненькие волосатые ножки в тапочках с помпонами, с головой в ночном колпаке и в руках с ружьем, стоял маленький полненький человечек и раздувал заросшие бакенбардами щеки.
– Что, совсем обосячился, Крысеныш? Уже и обуви на ногах нет? – как-то горько сказал он, опуская дулом вниз оружие. Грустные и знакомые карие глаза смотрели на меня с укоризной. Мой смех сразу пропал, и стало как-то неудобно. Я даже втянула голову в плечи. “Отец Корина”, – догадалась я.
– Вот, – я кивнула подбородком, – принес…
– Что на сей раз ты с ним сделал?
– Он меня лечил… Магическое истощение, полагаю.
– Тебя? – иронически хмыкнул мужчина, – от чего же? От пьянства? Или родственнички опять уделали?
Отец Корина подошел ко мне вплотную и, задрав голову, выдохнул мне в лицо:
– Будь проклят тот день, когда я подобрал тебя на портовой свалке…Что ты сделал с моим сыном?! Почему он вечно за тобой бегает, как дрессированная обезьяна?
Он отошел к диванчику, на котором зашевелился его сын:
– Корин, сынок, что с тобой?
Парень открыл глаза и, увидев отца, схватил того за рукав: – Папа! Я первый раз лечил! И у меня получилось!
Потом он нахмурил лоб, словно вспоминая:
– А где Мелин? Мы были вместе на дороге…
– Вон твой Крысеныш, – прошипел отец, – свалил тебя на диван и сбежать хотел…
– Нет, папа, он меня довез домой… на грифонах… Какие они красивые! – парень снова закрыл глаза.
– Проклятая эльфийская магия… – прошипел старик.
– Я пошел, у меня дела. – сказала я и переступила порог в надежде побыстрее удрать из этого непонятного дома.
– Прости меня. – неожиданно услышала я сзади. – Миллеинор, прошу, останься. Не уходи. Я несправедливо тебя обидел. Прости, малыш. Наш дом осиротел и опустел без тебя. А мой родной сын разговаривает теперь со мной сквозь зубы. – Отец Корина подошел и положил свою руку на мою спину. – Я старый ревнивый осел. Иди в свою комнату. Там все твои вещи и книги.
Старик, ссутулившись, пошел в дом. Я подхватила Корина на руки и пошла следом за ним.
Глава третья. Работа начинается.
Через пару часов я, отмытая до скрипа, стояла перед большим зеркалом в своей ванной комнате. Вернее, не так. Я стоял и смотрел на себя. Поскольку на этот раз мою нежную женскую душу поместили в мужское тело. И это тело мне очень понравилось. С гордостью могу констатировать: я был красивым молодым мужиком! Длинные белые волосы наконец удалось разобрать и промыть. В распущенном и мокром виде они закрывали мои ягодицы. Да в бытность свою девчонкой мне не доводилось обладать столь роскошными и длинными кудрями! Я стоял, расставив ноги, и, привыкая к новой внешности, задумчиво чесал щеткой эту уникальную гриву, периодически промакивая концы полотенцем. И смотрел на свое полуэльфячье отражение. Не знаю, живых эльфов видеть не доводилось, но мое лицо было идеальным. Нежная, без человеческой щетины, кожа, чуть высоковатые скулы, покрытые загаром, прямой, с небольшой горбинкой, нос с чуткими ноздрями и светло-каштановые брови вразлет, поднятые к вискам, длинные пушистые ресницы того же цвета, тонкие розовые губы и жемчужно-белая улыбка. А глаза! Подобных глаз мне никогда и ни у кого не доводилось видеть. Они были большими и выразительными, того насыщенного фиолетового цвета уходящей дождевой тучи, когда заходящее солнце освещает ее клубящееся нутро последними закатными лучами, вплетая в катящиеся и исчезающие дождинки свои золотые искры. Я опустила глаза ниже. Нет, опустил. Привыкай, подруга, не сбивайся! Итак. Я – высокий и стройный белокожий, а сейчас почти весь загорелый, молодой человек с хорошей мускулатурой, узкими бедрами и крепкими ногами. Ну, остальное к телу прилагалось тоже, скромно прикрывшись нежными кучерявыми волосками. Хороший мальчик! Превосходное тело, даже немного жаль, что не мое личное.
От самолюбования меня отвлек негромкий стук в дверь комнаты.
– Открыто! – крикнул я из ванной и поспешил накинуть на еще влажную кожу висевший на вешалке теплый халат. Только успел завязать поясок, как ко мне в паркую, еще не выветрившуюся духоту засунул голову Корин.
– Мелин! – сразу разулыбался он. – Ты не ушел! Папа мне говорил…
– А папа тебе не говорил, что в ванную, когда там моются, заходить неприлично? – нахмурил я брови. Голова исчезла. Я еще раз осмотрел себя с ног до головы, подтянул пояс и вышел. Унылый Корин с видом побитой собаки сидел в кресле у окна. Хорошее настроение как ветром сдуло.
– Доброе утро! – улыбнулся я ему. Тот сразу засиял, как начищенный самовар:
– Я только зашел сказать, что рад снова видеть тебя дома!
– И я рад видеть тебя дома. Ты сегодня едешь в универ?
– Если ты дашь слово, что не сбежишь, я поеду. – Твердо сказал Корин.
– Не сбегу. Слово. – Я подошел к платяному шкафу и открыл его створки. Там меня дожидались несколько сюртуков с брюками, куча рубашек, слава Богу, без кружавчиков, и в отдельном ящичке – нижнее мужское белье и носки. Выдвинув самый нижний отсек, я обнаружил три пары туфель и три пары удобных сапог.
– Корин, еще раз спасибо за твое замечательное лечение. Скажи, отец сегодня едет в порт?
– Зачем тебе туда? – тревожно поинтересовался парень. – Эльфы уплыли еще вчера…
– Да плевал я на эльфов. – Лицо Корина смешно вытянулось. – Мне надо увидеться с Фалером. Ты сам из-за этого пришел ко мне вчера.
– Ну да, пришел. – Тот быстро поднял глаза и опять опустил. – Он тебе работу предлагал.
– Вот. Тем более, шхуну надо выкупить. – Я пристально посмотрел на него. – Что опять не так?
– Дочка его, Ксанка, – тихо прошептал Корин. – Ты опять начнешь с ней встречаться?
Я застонал и плюхнулся на кровать. Нет, это уже ни в какие ворота!
– Корин! Слушай меня внимательно. Я – взрослый и самостоятельный мужчина. К тому же привлекательный для многих девушек вокруг. Скажи мне на милость, что ты от меня хочешь? Тебе эта Ксанка нравится?
– Ну, – Корин совсем опустил голову, – ты мне, как старший брат. Помнишь, когда я заболел, ты носил меня на руках и рассказывал волшебные сказки? Я их до сих пор помню. Никто столько не возился со мной, как ты. А помнишь, как мы сделали плот и поплыли по речке? И как нас искали… а потом отругали и заставили мыть полы во всем доме! А девчонки…понимаешь, они лишние! И ты, как ушел, совсем забыл про меня.
Я слушал этого взрослого мальчишку и вдруг неожиданно понял, что тот в детстве был очень одиноким и, скорее всего, болезненным. У него не было друзей, отец всегда занят, а я заменил ему и друга, и брата, и мать с отцом. Он очень боялся, что однажды я уйду, и он останется один в большом и пустом доме, никому не нужный и не интересный. Поэтому изо всех сил он, полностью выкладываясь, лечил мои ноги, лишь бы я пришел домой вместе с ним.
– Корин, прости, не помню, а где твоя мать?
Тот улыбнулся мне грустно и застенчиво:
– Когда мне было лет шесть, она поехала к тетке на острова. А корабль попал в шторм. Она не вернулась. Тогда ведь у нас не было погодника, чтобы выстилать кораблям дорогу… Море забрало ее, но подарило мне тебя.
Я засмеялся и, подойдя к парню, потрепал по темной макушке:
– Сейчас соберусь и поедем. Ты – учиться, мы с отцом – в порт. Даю слово, что дочка Фалера меня не интересует так же, как и эльфы, гоблины и прочая чушь. Так что можешь спокойно за ней ухаживать. И вообще, я остаюсь. Доволен?
Тот расплылся в шальной улыбке, сияя счастливыми карими глазами.
– Иди, мне надо переодеться.
Корин кивнул и выскочил за дверь.
Через полчаса я спустился вниз уже полностью одетый для дороги. Свои светлые волосы я опять заплел в косу, а затем ее кончик подвязал к голове, накрепко замотав всё шнурком. Таким образом, волосы не пачкались и не болтались. В руках я держал найденные в том же шкафу перчатки и шляпу в тон сюртука.
Отец Корина, дожидавшийся нас в гостиной, похоже, был приятно изумлен моим внешним видом, поскольку одобрительно хмыкнул и встал пожать мне руку. А следом за мной по лестнице скатился Корин с улыбкой до ушей и с большим кожаным саквояжем. Мы вышли на подъездную аллею. Солнце уже поднялось и даже слегка начинало припекать сквозь широкую листву высоких деревьев, которые окружали большой и красивый дом семьи Ренских. Экипаж еще не подали, и мы стояли и наслаждались ветерком и запахом роз, высаженных вокруг парадного подъезда.
– Я так рад, что мы снова все вместе! – не выдержал Корин. Отец усмехнулся и спросил, кивнув головой на сумку:
– Опять настои задавали?
– Да и бальзамы. Надеюсь, что теперь мой бальзам от ушибов, – он метнул на меня хитрый взгляд, – теперь точно будет признан лучшим на нашем потоке!
Тут нам подали экипаж, запряженный обычными лошадьми, и мы выехали за ворота. Отец Корина щелкнул пальцами, желая замкнуть главный охранный контур, но ничего не произошло. Он придержал возницу и оглянулся на ворота. Я опустил голову и покаялся:
– Простите, утром сломал… Нечаянно.
Хозяин посмотрел на меня и изумлённо поднял брови: – И как же тебе это удалось?
Я пожал плечами: – Корину надо было скорее лечь, а где звонок, я напрочь забыл… Вот и пришлось ломать.
Теперь на меня удивленно смотрел и Корин:
– Как же у тебя получилось? Сам Магистр нам контур ставил!
Тут я понял, что не складывается как-то мой старый образ с новым и, чтобы разрядить обстановку, махнул рукой и рассмеялся: – Так у пьяных получается то, за что никогда не взялся бы трезвый. А контур был слабеньким. Я вечером починю! Простите.
Мои спутники немного расслабились, а Корин попросил:
– Если приедешь из порта раньше меня, дождись, очень хочу посмотреть, как ты работаешь!
– А хочешь, я заеду за тобой? – предложил я, надеясь, что сначала мы завезем Корина к магической Академии, и таким образом узнаю, где она находится.
– Да! – засиял младшенький. Я в четыре заканчиваю!
– Тогда мы приедем вместе. – Кивнул отец Корина. Как-то забыл я раньше спросить у сына, как к его отцу обращаться. И вообще, как здесь все друг к другу обращаются. Надеюсь, справлюсь. Не в первый раз.
Ворота за нами, наконец, затворил руками вызванный из дома слуга, и мы поехали вверх по дороге мимо нарядных особняков, спрятанных от улицы в глубине собственных парков. Сдвинув шляпу на глаза, я с любопытством вертел головой по сторонам. Вот наш “спальный” район закончился, и мы вывернули на оживленную улицу, по которой туда-сюда сновали экипажи, одинокие верховые, телеги с добром, запряженные местной породой быков, неторопливо тянущих свою поклажу вместе с хозяином в сторону рынка, просто пешеходы с баулами, корзинами и изящными солнечными зонтиками в холеных дамских ручках. Мы периодически раскланивались со знакомыми, а чуть позже нас догнал молодой человек на грациозной гнедой лошадке. Он поднял в знак приветствия свой картуз, но обратился ко мне:
– Тис Мелин, Вы сейчас, я слышал, к Фалеру едете?
– Да, в порт. – улыбнулся я.
– Заедете к нам? Все равно там недалеко.
– А что случилось?
– Да с амбаром какая-то бесовщина творится: что ни положишь, на второй день сгнивает. Хоть продукты, хоть металл…
– Посмотреть-то посмотрю, но я все ж – погодник, а не маг-универсал…
Молодой человек страдальчески скривил губы:
– Мы с отцом третьего дня ездили в Академию. Над нами посмеялись и посоветовали построить новый, а этот сжечь!
Я нахмурился: – А разве это не их обязанность – помогать всем обращающимся к ним? А, Корин? Что скажешь?
– Не знаю, – округлил свои карие глаза Корин, – никому вроде не отказывали…
– Заеду, – ответил я, – но ничего не обещаю.
– Спасибо, тис Мелин. Тис Ренский, тис Корин, до свидания! – молодой человек приотстал, развернул скакуна и поспешил вниз, в сторону порта.
– Странно. – раздумчиво произнес отец Корина. – Мне недавно тис Грабский тоже говорил, что маги отказались ставить на его новый дом защиту… Так что давай, Мелин, заедем вместе к тису Зельскому, поговорим и посмотрим его амбар. А вечером вместе поедем за Корином. Есть у меня там один знакомый маг. Порасспрашиваем.
Тем временем, наши лошадки вползли в гору и зацокали копытами по мощеной дороге, ведущей к виденному мной ранним утром замку, раскинувшему над заливом крыла. “Значит, кроме барона с сынком, тут еще и магическая братия обретается…” – подумал я. Интересно, эти отдельные части в конечном итоге сложатся в единую картину, или я принимаю желаемое за действительное?
Наконец мы подъехали к южным воротам огромного давящего строения. Кроме нас сюда подъезжали, подходили и подбегали молодые люди от четырнадцати и до, приблизительно, двадцати пяти лет. “Студенты”– подумал я, глядя на саквояжи, рюкзачки и сумки через плечо на длинной лямке. Ворота были приоткрыты, и вся эта толпа ручейком стекалась внутрь. Наш Колин спрыгнул с подножки и помахал рукой:
– Спасибо, что подбросили! Я жду вас обоих вечером! – и исчез внутри.
Наши лошадки теперь неспешно рысили обратно по извилистой дороге в сторону залива, который блестел сквозь кроны нижестоящих деревьев отраженными солнечными лучами и глубокой синевой воды, сливающейся с горизонтом на выходе из гавани. У причала стояли разные корабли. Они выглядели маленькими изящными игрушками, как будто сделанными специально для любителей антиквариата и коллекций. Все суда были парусными. А на одном даже просматривались сложенные вдоль бортов большие весла. А вон, в самом конце причала, и моя маленькая шхуна. Какой-то корабль, распуская белые паруса, и разворачиваясь носом к морю, собрался в далекий, полный опасностей, приключений и наживы, путь. Местное солнце немилосердно припекало, и мы с тисом Ренским подняли верх нашей коляски. Стало чуть легче. Мы спускались все ниже и ниже. Порт скрылся за деревьями и домами. Множество узких и широких улиц, наконец, слились в одну, ведущую к морю. Вчера, помнится, я по ней шел пешком, а потом – невероятное чудо: на мой зов откликнулись прекрасные золотистые грифоны с розовыми крыльями… Интересно, мне это не приснилось? Да нет, задница баронского сынка в кустах была очень реалистичной. Тис Ренский закрыл маленькую газетку, которую читал всю дорогу от рыночной площади, и спросил:
– Скажи, Мелин, чем ты собираешься заниматься?
– Как всегда, – я пожал плечами.
– Это значит, нарываться на драку с каждым эльфом и топить потом свою детскую обиду на весь мир в спиртном?
– Глупости. Даже и не думал. Надоело.
– Ты это серьезно говоришь?
– Серьезней некуда. – я поерзал на сиденье, пытаясь выразить беспокоящее меня ощущение. – Мне кажется, грядут неприятности. – Все-таки корректно сформулировал я давящее на сердце чувство.
Тис Ренский остро глянул на меня: – И когда же ты это заметил?
– Когда легко расплел защиту на Вашем доме. Простите, я вел себя все это время, как полный идиот. Но сейчас, ручаюсь, Вы можете рассчитывать на мою помощь.
Отец Корина мягко и одновременно недоверчиво взглянул мне в глаза:
– Ты действительно так думаешь?
– Я думаю, нам придется во многом разобраться. А маг я достаточно посредственный. У Вас есть кто-нибудь еще из магической братии, могущий, а самое главное, хотящий нам помочь?
– Необученных стихийников, как ты, в городе нет. Все маги, прошедшие обучение, дают клятву верности их Братству. Но осторожно поинтересоваться происходящим мы сможем, когда поедем за Корином. Есть у меня там должник…
Тем временем мы въехали на территорию порта и, сворачивая то вправо, то влево, достигли “Управления торговыми перевозками” тиса Фалера. Наша коляска остановилась в тени здоровенного амбара, а мы, спрыгнув с нее, удалились в благословенный холодок толстых и надежных стен. Только я схватился за ручку тяжелой деревянной двери, обитой для пущей крепости металлическими полосками, как она распахнулась, и из нее вперед спиной вылетело тело в синем грязном балахоне. Оно пропахало метра три и четко приземлилось в единственную непросохшую после давнишнего дождя лужу, уже наполненную огрызками, обрывками, цветущей водорослью и потому источающую нежный тухловатый аромат. Синий балахон тут же приобрел черный оттенок, а тело под ним со стоном начало выползать на берег. Мы с удовольствием просмотрели спектакль, но помогать и пачкаться не хотелось ни мне, ни тису Ренскому. Тем более, доверия тип, выкинутый из здания, не внушал.
– Здесь теперь так всех встречают? – улыбнулся я отцу Корина.
– Сам удивлен. – Разгладил бакенбарды тис Ренский.
– Вероятно, проводили по уму… – раздумчиво глядел я, как синий балахон вылез из грязи, отплевываясь и бормоча ругательства. Когда он утвердился на ногах, то увидел на его груди отпечаток подошвы здоровенного сапога.
Более не мешкая на улице, я открыл входную дверь и уважительно пропустил тиса Ренского вперед.
– Боишься? – догадливо хмыкнул тот.
– А чего мне бояться, – удивился я, – сами пригласили…
– Того тоже, похоже, приглашали, да пришелся не ко двору…
– Ага, не по Сеньке шапка.
– Что? – обернулся тис Ренский.
– Так, к слову пришлось. Видать, дело не срослось.
– Ты хоть понимаешь, кто это был? А, Мелин?
– Нет. Слишком далеко отстал от жизни на своей шхуне.
– А это был маг воздуха из Академии.
Я остановился и удивленно посмотрел на тиса Ренского.
– Тогда я тут зачем?
– А вот это мы с тобой сейчас и узнаем.
Дойдя до второго этажа по неширокой, но крутой лесенке ( бедный маг – так много ступеней пришлось сосчитать), мы вошли в небольшой холл с конторкой, за которой сидел молодец богатырского сложения в белой рубахе с кружевами, кокетливо ниспадающими по могучей шее и прикрывающими пудовые кулаки с утонувшей в одном из них ручкой. Перед ним лежали две открытые тетради. Он брал данные из одной и что-то переносил в другую.
Тис Ренский кашлянул. Молодец нехотя поднял голову, но увидя нас, тут же вскочил, едва не рассыпав свои труды:
– Тис Ренский! Тис Мелин! Добрый день! – прогудел пароходным гудком он.
– Здравствуй, тис Ситор. А батюшка твой где? В конторе или на складах?
– Присаживайтесь. Выпить, закусить? – засуетился детина.
– Нет, тис Ситор. Мы торопимся. А тис Фалер хотел повидаться с Мелином.
– Да он здесь, на нижнем складе. Сейчас. – Ситор раскрыл заднее оконце и гаркнул:
– Кенька, где отец? Скажи, Мелин пришел с начальником порта. Сейчас позовут. – он предложил нам пока присесть на стулья.
– А за что тис Ситор, ты мага в полет отправил? Если не секрет?
– Да какой секрет. Приходит это чучело и говорит, давай, мол, склады ваши заговорю. Я ему: не надо, у нас есть кому. А он мне, мерзавец, угрожать удумал. – Широкое лицо парня обиженно вытянулось, а рот искривился.
– А чем он угрожал? – внес свою лепту в разговор я.
– Какой-то нутряною гнилью… Ну я его и отправил нашей попробовать. Там, – он махнул рукой, – как раз лужа с отбросами не высохла. Нет, надо ж такое придумать?! – возмутился старший сын тиса Фалера.
Мы с тисом Ренским переглянулись.
Тут по лестнице протопали тяжелые сапоги и дверь распахнулась:
– Тис Ренский, Мелин! – тис Фалер, здоровяк двухметрового роста, стоял и улыбался нам во все свои зубы.
– Мелин, я, признаться, тебя сегодня уж и не ждал. Говорят, ты опять с эльфами воевал? – и он загоготал. – Хватит в народного мстителя играться! Ты ж не дитя. Вон какой лоб здоровый, а все ерундой занимаешься. Нет на тебя крепкой женской руки! – Тис Фалер всем своим весом опустился на стул, который жалобно затрещал под ним. – Ситор, пивка организуй!
Ситор метнулся к двери, и скоро грохот летящего локомотива с сорока вагонами исчез где-то в недрах конторы.
– А что, – все также громогласно продолжил Фалер, – у меня девка – огонь! Уж два года как за этим босяком бегает, а он…
– От нее. – Жестко закончил я. – Тис Фалер, сейчас не время рассуждать об этом. Боюсь, наступают неприятные времена.
И мы поговорили об утреннем разговоре с сыном тиса Зельского, о плавающем в отбросах маге и об отказе в установке защиты дома тису Грабскому. Фалер старший нахмурил лоб.
– Я предлагаю сначала посмотреть гниющий амбар тиса Зельского, а потом подумать о том, что делать дальше и какие отсюда напрашиваются выводы. – подытожил я и встал. Фалер с уважением посмотрел на тиса Ренского. Тот гордо расправил бакенбарды. А пива нам попить так и не пришлось.
Тис Фалер взгромоздился в юркий двухместный экипаж, запряженный небольшой крепкой лошадкой, взял вожжи в руки, и, вслед за нами попылил к складским помещениям тиса Зельского. Скоро мы стояли вместе с безутешным хозяином и его сыном в воротах длинного и массивного строения. Старший причитал об убытках, понесенных его предприятием, о выплатах неустоек и компенсаций, отбросивших процветающего дельца на грань разорения… Приехавшие внимательно слушали и кивали.
– А что, тис Зельский, незадолго до начала Ваших проблем, в конторе не появлялся ли маг, предлагающий свои услуги?
Его сын быстро взглянул на отца и согласно кивнул:
– Был один мужичонка в черном балахоне. За услуги затребовал кругленькую сумму. – Теперь он взглянул в мою сторону. – Мы отказались, ведь все у нас в порту пользуются умением тиса Мелина.
– Такого чародейства я не знаю. – Решительно пресек перекладывание проблем с больной головы на здоровую. – А тут, похоже, кто-то пытается делать деньги на секретных магических разработках.
Я подошел вплотную к ангару и встал ровно на линии ворот. Мой взгляд расфокусировался, а голоса медленно расплылись задним планом. “Давай, мальчик, работай. Ты можешь, умеешь, справишься”– сам себя подбадривал я, запихивая извечную женскую неуверенность подальше. Постепенно, расширяя сознание и уходя от проявленной реальности в мир энергетических взаимодействий, для меня начала вырисовываться странная картина: вся внутренность амбара была забита проросшими нитями сизоватой плесени, не видимой в нашем зрительном спектре. Она проникала через все, чем было наполнено помещение, и разлагала, сжирала товар изнутри, не трогая самих стен, словно те были своего рода аквариумом, в котором плесень жила и размножалась. Я постоял и подумал еще. В калды-балды и завывания, как человек иного мира, верю не очень, а в то, что эту дрянь можно подсадить, скажем, в коробочке с дырочками, и оставить прорастать наружу в темноте, даже вполне. Я вошел в ворота, закрыв нижнюю часть лица носовым платком, и двинулся по рядам. Где же ты укрылся, маленький славный ящичек? Выставив правую руку вперед, я медленно шел, сканируя пространство, выискивая место, где энергетические искривления были бы наиболее сильными. Разговоры позади резко прекратились, и теперь за спиной лишь слышалось разноголосое пыхтение и аккуратные шаги: тисы вместе со складскими работниками на расстоянии следовали за мной. Ага! Вот оно! Почти посередине склада, на большом окованном коробе, совсем изнутри истлевшем, стоял маленький черный ящик с множеством незаметных крошечных дырочек. От него, словно от трансформатора, шел непрерывный и сильный низкочастотный гул, и он был плотно окутан тяжелой, пожирающей пространство, энергией. У меня заболели уши, и из носа капнула на платок кровь. Я, зажав ноздрю, обернулся, выискивая в толпе человека посильнее.
– Иди сюда! – поманил я детину с туповатым лицом и сильными плечами. Тот, растолкав народ, подошел ко мне.
– Тис Зельский, Вы запомнили этот груз, и где он стоял? – спросил я. Тот кивнул головой.
– Бери, – приказал парню. Тот без усилий подхватил ящик и понес к выходу. То, что находилось внутри, неожиданно заволновалось и нити по всему ангару завибрировали.
“Так оно еще и живое!”– подумал я, поторапливая грузчика. Наконец, он вытащил ящик на солнце и опустил на песок. То, что проросло в здании, дергалось, мучилось, но переступить порог не могло. То, что сидело в ящике, затаилось, втянув щупальца вовнутрь. “Надо сжечь”– пронеслась в моем мозгу чужая мысль. Интересно, но такую гадость обычный наш, проявленный огонь, наверное, не возьмет. Сила не та. Я посмотрел на свою ладонь. Вспомнил прочитанные из любопытства в интернете магические практики. Ну, с Богом. Я медленно потер ладони круговым движением, вызывая между ними чувство жара. Когда там запульсировал маленький сгусток, и пальцы начало покалывать, я стал медленно разводить ладони, наращивая его мощь и температуру. От солнца, через макушку, неожиданно пошел светлый поток, заряжая меня своей силой. Мне стало легко и весело. И я понял, что сейчас нужно сделать.
– Разойдись, – крикнул, разнимая ладони и направляя силу, гудящую между ними, на черный ящик. Какое удивительное столкновение противоборствующих интересов! Плесень очень хотела жить и сопротивлялась ярящейся смерти до последнего. Но вот воля ее иссякла, и она сжалась, стараясь выжить, внутри. Коробка, охваченная энергией солнца, вспыхнула и сразу сгорела, оставив после себя лишь черный прямоугольник на горячей земле. Все шумно выдохнули. Как же тихо, оказывается, было вокруг! Пока все обменивались впечатлением от увиденного, я снова пошел в амбар, концентрируя в руках солнечный свет. Нити отпрянули от меня и попытались свернуться, сделавшись тихими и незаметными, только бы на них не попала благословенная энергия очищающего излучения. Я водил руками, несущими пламя, вправо и влево, заставляя рабочих двигать тяжелый груз. А пока ходил, меня осенило: хорошо бы придумать что-то типа кварцевой лампы, которую можно просто подвесить под потолком и периодически включать для профилактики.
Наконец, работа была сделана. Сгнивший товар полностью вытащен из амбара и сожжен. Стены, пол и потолок – прожарены. Зельский с облегчением приник к моей груди.
– Тис Мелин, как я Вам благодарен, как благодарен… – причитал он.
– Как? – ничтоже сумняшися, спросил я. Вокруг засмеялись и подначили: – Давай, раскошеливайся. А то придет очередной маг…
– А Мелин – не придет. – закончил я, забирая деньги, и подходя к Фалеровской пролетке. – Поехали, тис Фалер. Я посмотрю, что и как там у Вас, потом подъеду в Управление.
Я кивнул тису Ренскому, который, как начальник порта, должен был заниматься множеством разных дел, и его уже раза два дергали посыльные мальчишки.
– С Богом, Мелин. Я буду ждать твоего возвращения. – Он сел в свой экипаж и уехал. Фалер схватил вожжи, плюхнулся рядом и негромко чмокнул коняшке. Та понятливо зарысила обратно к конторе.
– Как это у тебя получилось? – внезапно спросил Фалер.
– Что? – переспросил я.
– Огонь! – выдохнул тот. – Ты же – полукровка, Мелин!
– И что? – прикрыв глаза шляпой, лениво поинтересовался я.
– Только истинные эльфы могут пользоваться даром четырех стихий. А ты работал только с водой.
– Генетику не пропьешь. – философски отозвался я и рассмеялся, увидев недоумение на лице тиса Фалера. – Какой склад смотреть будем?
Мы вылезли из экипажа у очередного громадного склада.
– Вот, груз бы заговорить,– он открыл дверь и зажег освещение. Передо мной нарисовалась гора коробок, ящиков, бочек и другого барахла. – Намедни "Тихая птичка" на острова через пролив идет, с заходом в Чатакку. А там в проливе, всегда ветер боковой, да на скалы... Тис Мелин, сделайте любезность!
– Сколько? – спокойно спросил я его.
– Как всегда, тис Мелин! – выпучил глаза двухметровый дядька.
– Мало. – Категорично ответил я, одновременно вспоминая исторический полет синего мага.
– А что так, тис Мелин?
– А дошли до меня слухи, что, несмотря на дешевизну моих услуг, кто-то дорогих колдунов из Академии нанимает, говоря, что я – эльфийский недоумок, по которому каторга плачет...– объяснил я, удивляясь, откуда у меня эти знания и уверенность в их истинности.
– Да что Вы, тис Мелин. Я не мог про Вас такое сказать! – налился стыдливым румянцем мой оппонент.
– Странно. – Ответил, глядя ему в глаза. – Михась Вин в борделе недавно всем желающим послушать так забавно про это рассказывал!
– Да нет, он просто пьяный мимо проходил и все неправильно понял. А Вы, тис Мелин, хороший молодой человек, но ведете себя подчас... И что в тебе нашла моя девчонка? Красавица, умница, каких поискать, а все на пристань бегает, тебя высматривает. – Отец с досадой покачал головой.
