Текст книги "Помощница судьбы. Пенталогия (СИ)"
Автор книги: Екатерина Бердичева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 29 страниц)
Как умерла?! Вот она: живая и здоровая, все ближе и ближе ко мне! Мысли горохом рассыпались внутри головы и закрутились, словно время в песочных часах: скоро будет поздно… поздно…
Я треснула себя рукой по щеке. Коготь больно оцарапал нос, и я чихнула.
Яблоневый сад исчез, оставя после себя черную ночь, неглубокий лог, меня, стоящую на четырех лапах, и уродливые лохматые растения, источающие резкий запах. Чашечка одного из них застряла на моем плече. Я клацнула зубами, отламывая цветок от ножки. Он сразу завял, превращаясь в смрадную кашицу, а из плеча потекли капли крови.
“Вот так дела!” – удивилась я странным вампирским растениям. А где же мой Кленис? И, стараясь не дышать слишком часто, пошла по следам его упавшего сверху тела.
А чашечки хищных растений уже облепили его так, что из-под них торчала только его босая ступня.
– Я не для того его лечила, чтобы какие-то ботанические пиявки им закусили на ночь, – пробормотала я, разжигая в руке молнию и поднимая ее над головой. Вокруг раздался какой-то странный шорох, и я пугливо осмотрелась по сторонам. Диковинные растения, почуяв яркий свет, срочно втягивали свои длинные ножки и чашечки под камни и песок, лежащий под ногами. Кленис, освобожденный от пут, и слегка попробованный, громко застонал, так и не придя в себя. Ну не бросать же здесь моего постоянного пациента? Я взяла зубами ветхий ворот его рубахи и, осторожно подтягивая худощавое тельце за собой, вытащила его наверх.
Я села и отдышалась. Вот сейчас было бы неплохо попить водички и облить моего разоспавшегося друга. Но ручейками и водоемами ниоткуда не пахло. Что ж, придется опять упрашивать природу.
“Могущественная природа, мать всего сущего на этой земле, силы стихийные, великие, помогите мне!”– начала я, потом задумалась и продолжила:
– Водички бы. Попить, да обмыться! Ну, пожалуйста!
Я постояла и посмотрела по сторонам. На небе ярко светили звездочки. Поднявшийся легкий ветерок уже сдул ядовитый туман. Только мой спутник все никак не приходил в себя. Я обошла его кругом и задумчиво лизнула в щеку. Тот даже не отреагировал. И тут меня что-то толкнуло в подушечку лапы. Я ее подняла и посмотрела вниз. На моих глазах земля вспучивалась и трескалась длинными змейками. Опасливо отодвинувшись подальше вместе с Кленисом, я продолжала наблюдать за непонятным явлением, обратившись девчонкой и, на всякий случай, приготовив в руке молнию. Мало ли кто лезет наружу из глубин земли на запах пролитой крови!
Вот мелкие камешки и песок с землей полетели вверх, обнажая корни растений, завалившихся на бок. Я застыла в боевой стойке, подняв яркий шарик над головой. Но тут вверх, сразу на метр, из земли выметнулся тонкой струей водяной столб и расплеснулся в стороны. Погасив молнию, я рассмеялась и подставила грязные руки под чистейшую и вкуснейшую водичку.
– Спасибо, Мать-земля! – закричала я, от души поливая водой бледного Клениса. Содрав с него ветхую рубаху, я замывала рваные ранки, оставленные растениями-кровососами. Заодно я отмыла его лицо и, наконец, как следует, его рассмотрела.
Мальчишка был высок, но очень худ. На вид ему можно было дать лет пятнадцать. Видимо, из-за болезни он не мог хорошо питаться, да и денег, судя по его рассказу, у него не было. Все, что он мог заработать или украсть, уходило сначала отцу, а потом гильдии. У парнишки был очаровательный носик картошкой с золотистыми веснушками, белая кожа, мгновенно краснеющая на солнце и полные улыбчивые губы. Я сделала его белым и кучерявым, но это точно был не его цвет. Этот мальчик должен быть, судя по всему, темно-рыжим. Просто его волосы в момент нашего знакомства были очень грязными, а под сальными отложениями совсем не был виден его натуральный цвет.
– Эх, Пушистое облачко, да ты, оказывается, лисенок! – вслух сказала я, отмывая маленькие лопоухие ушки. Нет, окрас срочно надо возвращать обратно!
Я сняла с себя рыжую рубашку народа пум и укрыла замерзающее тело. Голову положила себе на колени и начала колдовать, возвращая законный цвет его волосам, одновременно их выпрямляя. Из-за холмов пробивалась узкая полоска зари, когда Кленис открыл глаза. Они остались темно-синими. Ну и хорошо. Я улыбнулась мальчишке. Он посмотрел на меня и покраснел. Опс… Накладочка вышла! Рубашкой я его накрыла, а сама осталась лишь в штанах. Конфуз! Теперь покраснела я. Хоть груди у меня совсем не было, да и кожа не мерзла, все равно было стыдно. Я обернулась пумой и подошла к ручью. Парнишка, стараясь не смотреть в мою кошачью сторону, аккуратно приподнялся, закутался в мою рубаху, и потопал за мной. Как следует напившись, он нерешительно посмотрел мне в глаза:
– Я заснул?
Хмыкнув, я отошла за кустик на всякий случай, и обернулась там. На мне снова оказалась рубашка. Спасибо, первый мир, за вечно своевременный подарок!
Теперь мы с Кленисом действительно стали похожи на двух братьев. При неярком свете рождающейся зари я разглядела свое лицо в маленькой лужице, натекшей в небольшую выемку в земле. Моя нынешняя внешность была ничем не примечательной. Темно-каштановые коротко обрезанные волосы, тонкие бровки, серые глаза, прямой маленький нос и бледные тонкие губы… Ну, никак не красавица. К тому же, по меркам моей земли выглядела я лет на двенадцать– тринадцать, как и сказала Кленису. А одинаковые рубашки делали нас даже чем-то похожими.
Я вышла из-за кустиков уже одетой.
– Поспал – и молодец. Попей водички и побежим. – Потом я подумала и добавила:
– Попробуй, сядь на мою пуму. Может быть, я тебя удержу?
Довольный парень попил и аккуратно сжал мою шкуру ногами, ложась грудью на мой позвоночник. Тяжеленький, однако. Но нести могу. И я потихоньку, так, чтобы он приноровился держаться, стала наращивать темп. Я бежала по еле видному в густой траве вчерашнему волчьему следу. Небо играло всеми красками зари, о чем постоянно сообщал мой довольный спутник. И зачем я его поволокла с собой? Сейчас мы с волком были бы уже далеко! А теперь и Вожак неизвестно где, и чужой парень на спине болтается. А Кленис все разливался соловьем, живописуя окрестности. Следуя тропе Вожака, я вышла на невысокий холм.
– Стой! – вдруг напряженно сказал парнишка.
Я остановилась и легла в траву. Кленис сполз с меня и, показывая пальцем вперед, возбужденно зашептал:
– Смотри, там всадники!
Я напрягла зрение и присмотрелась: с десяток человек на лошадях кружили по одному месту, периодически взмахивая руками, и снова отъезжая.
Обернувшись, я спросила:
– Они охотятся?
– Да, загоняют какого-то зверя!
У меня появилось нехорошее предчувствие, и я попыталась разглядеть картинку пояснее. И точно, среди травы мелькало что-то белое.
– Вот кретин! – с досадой вырвалось у меня. – Надо же было так вляпаться!
Умничка Кленис все понял и поинтересовался:
– Ну мы же не пойдем его спасать?
Я оценивающе посмотрела на него:
– Тебя тоже не надо было. Толку от тебя: хребет внутрь вогнул, да лапы до сих пор трясутся.
Кленис опустил глазки, сверкнув в лучах солнца рыжей макушкой:
– Я – лучше! Я слово держу! А он ушел без нас.
– Это его путь, и он волен поступать, как ему заблагорассудится!
– Тогда мы тоже вольны. Может, пойдем? – рассудил мой спутник.
– Конечно. – Сказала я и потихоньку начала двигаться к центру событий. Парнишка остался скулить сзади. А я ползла и думала, что можно сделать.
“Добрая, милая, родная земля! Выручи меня! Доставь ко мне волка белого, волка смелого, что бьется на дороге, оттоптав себе все ноги, а охотникам в обман кинь серебряный туман!” – ни с того, ни с сего выдала вдруг я на одном дыхании. И сразу в низине, где гарцевали лошади, стала сгущаться молочной белизны пелена. Я, открыв рот, смотрела на это чудо, как вдруг земля разверзлась, и ко мне выбросило потрепанного грязно-белого волка. Он лежал на боку и тяжело дышал. Шкура, украшенная алыми полосами, вздымалась и опадала в такт частому дыханию. Глаза волка были закрыты.
Сзади тихонечко подошел Кленис:
– Вот это его отколошматили! – восхищенно произнес он.
А я наклонилась над Вожаком и строго сказала:
– Подумаешь, немного устал. Не придуривайся, ты абсолютно здоров, и жалеть такого лжеца здесь никто не собирается! – незаметные капли эфирной энергии, упавшие на него из моих пальцев, пополнили его истощенную ауру. Волк зашевелился и открыл глаза.
– Действительно, притворялся… – с презрением в голосе протянул парнишка и, пнув какую-то травинку, отошел в сторону и сел.
В долине, плотно укрытой туманом, раздавались крики сразу потерявших ориентиры охотников.
– Давай же, Алкен, приходи в себя! – я дотронулась до теплого волчьего носа. Одно мгновение – и передо мной уже лежал человек.
– Ведунья! Ты все-таки догнала меня… – прошептал он.
– Вставай, нам надо отсюда уходить. Охотники рядом.
Алкен с трудом сел, а затем поднялся. Его шатало. Пришлось подойти и снова поделиться энергией. Избитый мужчина, подросток и ребенок – легкая добыча в диких степях!
– Куда мы идем? – через время спросила я у него, когда он сосредоточенно шел вперед, раздвигая руками высокую траву.
– За Одиноким Пастухом. – пожал плечами, не оборачиваясь, Алкен.
– А ты уверен, что дух именно там?
– Нет. Но мы зайдем в стаю моего сородича. У них есть сильный шаман. Он подскажет, куда проляжет наш путь.
– Тю! – удивился Кленис. – С нами идет ведунья, а он к шаману собрался!
– Да. – Внезапно остановился Алкен и посмотрел на меня. – Ты должна знать!
Я попятилась назад:
– Эй, мальчики! Я ничего не знаю!
Но хитрый мальчишка растопырил руки и пошел на меня. Алкен с терпеливой усмешкой ждал, когда же наши игрища кончатся, и кто-нибудь кого-нибудь все-таки отловит. Вот и лечи их после этого! И вообще, может, это не мое задание!
Наконец, я была схвачена этим рыжим чудовищем, прижата и защекочена:
– Будешь слушать старших? Будешь искать Пастуха?
– Ой, не могу, отстань, только без рук! – задыхаясь от смеха, сказала я вслух, а про себя подумала ''Тоже мне, нашел младшенькую!''
Кленис опустил меня в траву и присел рядом:
– А как ты собираешься его искать?
– С твоей помощью. – Буркнула я. – Давай, выдирай траву. Мне круг рисовать надо! И ты не стой. – Это я уже Алкену. – Искать буду, а ты займись завтраком. Мы голодные!
Алкен растворился в траве, а Кленис с воодушевлением выдирал сорняки. Эх, хорошая бы грядка получилась! Он вытаскивал растения, а я, утоптав маленькую площадку, достала длинный коготь моей другой ипостаси и нарисовала, как могла, ровный круг. Разбила его на стороны света, а промежутки между направлениями разбила на несколько секторов. А потом, сосредоточившись, попросила Землицу показать мне направление, ведущее к прекрасному духу Любви. Та немного подумала и показала направление на северо-запад, пустив в круге ровную трещину.
– Эй, Кленис! А что у нас находится на северо-западе?
Парень оторвался от прополки, утер рукой мокрый лоб и спросил:
– А что?
– Там находится наш Пастух.
– Ты уже все узнала… – осенило его. – А я тут, как проклятый, стараюсь тебе помочь! А ты…
Он надвигался на меня, шевеля грязными руками.
– Я Алкену расскажу, он кормить тебя не будет! – улыбнулась я во все зубы.
– Ну и ладно. Скажи хоть, где ручей. Мне бы руки помыть!
– Внизу запруда. – махнула я в нужную сторону рукой. – Эй! Так что там на северо-западе? – крикнула я в уходящую спину.
Но спина в моей рубашке дернула лопаткой и скрылась в траве. Я подтянула ноги, сорвала травинку и запихнула ее в задумчивости в рот. Надо бы костерок развести, да где дерево здесь возьмешь?
Глава шестая. В поисках Пастуха.
Солнце поднималось все выше, туман совсем рассеялся, и стало ощутимо припекать. Я нагнула венчики высокой травы, сделав себе маленький навесик, и заползла в его тень. Сладко зевнув, положила голову на руки, очарованно разглядывая паучка, плетущего свою тонкую сеть прямо рядом с моими глазами. Он так старался, перебирая лапками, что окончательно укачал меня, измученную дальней дорогой и лечением двух существ, практически сразу друг за другом. Трава тихо раскачивалась надо мной, своим неумолчным шелестом унося в далекую страну несбыточных грез. Мне снилось бескрайнее синее море, синее небо и волны, перекидывающие с вала на вал трехмачтовое большое торговое судно. На носу, всматриваясь во что-то, видимое ему лишь одному, стоял высокий мужчина, схватившийся за легкие поручни и расставив для устойчивости ноги. Его облик был мне невероятно знаком, но все же, я не могла понять, кто это и где я его видела. Мне так хотелось приблизиться и заглянуть ему в глаза! Спросить, помнит ли он меня. Почему-то это было очень важно… Но нет. Словно прозрачная пелена удерживала меня от безрассудного поступка. “Оглянись!”– в отчаянии крикнула ему, – “ посмотри на меня, я здесь!” И протянула в бессильной печали к нему руки. Мужчина неожиданно нахмурился и заозирался по сторонам. “Услышал!” – возликовало сердце. – “Посмотри, вот я, совсем рядом!”
И тот неожиданно повернулся и прямо взглянул мне в глаза. Брови его поднялись в удивлении, а губы прошептали: – Кто ты?
Меня стало неодолимой силой тянуть назад. Там, где сейчас находилось мое тело, его дергали за руки, вертели с боку на бок и что-то громко кричали. Но я все смотрела и смотрела в эти дивные очи. “Ты – это я” – крикнула ему из последних сил. “Я – это ты? Кто ты?”
И меня выдернуло в поливающую холодной водой дружескую и заботливую реальность. Солнце уже перепрыгнуло зенит и клонилось к закату. Все также колыхались высокие травы на ветру, поющем свою заунывную песнь. И только двое раскрасневшихся и озабоченных мужиков нарушали природную идиллию. И еще почему-то я была с ног до головы очень мокрой.
– Что-то случилось? – поинтересовалась я, приподнимаясь на локтях.
– Иренок! – рыжий Кленис расставил свои длинные руки и обхватил мои плечи. – Ты жива!
– Ну да, – удивленно глядя на них, начала я вставать. – А что, меня покусали цветочки, и на вас смотрит мой хладный труп? Кстати, Алкен, а где еда?
Седой Волк сел напротив меня, скрестив ноги и, вздохнув, сказал:
– Мы не могли добудиться тебя целый день. Ты была бледна и неподвижна. Ни на что не реагировала. Иренок, – он с волнением посмотрел на меня, – что с тобой произошло?
Про сон, который не совсем, или, совсем не сон, я рассказывать не стала, просто ответила, что это магическое истощение. И неплохо было бы чем-нибудь подкрепиться.
Кленис, сверкая улыбкой и веснушками, разжал наконец, свои объятья и, вытянув руку себе за спину, достал хорошо прожаренный кусок мяса, завернутый в широкий листок.
– Вот! – похвастался он. – Алкен принес сурка, а я его приготовил. Кушай!
Я с удовольствием давно не евшего человека впилась зубами в сочное теплое мясо. Алкен то и дело грустно смотрел на падающее солнце, а довольный моим возвращением из потустороннего мира Кленис, на меня. Покушав, и попив из фляги запасливого Вожака воды, я сказала:
– Наш путь, Алкен, лежит на северо-запад. Что там, Волк?
Сухощавый и подтянутый Вожак недоверчиво взглянул на меня янтарными глазами:
– Ты уверена, что нам туда?
– Да. Даже сейчас я чувствую направление, словно тонкая нить соединяет меня и Небесного Пастуха.
– Там столица нашего государства! – весело ответил за меня парнишка. – А чуть дальше – Дикие горы.
Я перевела взгляд на Алкена. Тот опять смотрел в сторону.
– Это произошло там? – тихо спросила его.
Он молча качнул головой, а потом добавил:
– Нам надо спешить. Иначе Королева уйдет слишком далеко, и мы не сможем ее вернуть.
Я встала и смерила взглядом обоих:
– Я – пума. Алкен – волк. Кленис, ты – слабое звено. Может, мы тебя тут оставим?
У мальчишки посерели даже веснушки, а Вожак с удивлением взглянул на меня:
– Ты собираешься его бросить здесь? Он не выйдет из степи живьем!
– Тогда, с учетом того, что мы торопимся, у нас есть два варианта.
– Какие? – прошептал парень.
– Первый: ты быстро бежишь, второй – мы тебя по очереди несем.
– Ты – маленькая гадкая ведьмочка! – с чувством выдал Кленис, хватая меня за рукав и притягивая к себе. И начиная другой рукой щекотать мне ребра.
– Хватит, отпусти! – Заорала я, распугивая маленьких птичек в закатном небе.
– Балаган! – мотнул головой уже обратившийся белый волк.
Я тут же выскользнула из загребущих ручек, на ходу отращивая пушистую шкуру и длинные клыки, которые и продемонстрировала противному мальчишке. Он показал мне кулак и вытянулся вдоль спины Алкена.
И мы побежали. Я – впереди, за путеводной нитью. Алкен и Кленис – сзади, стараясь попадать в мой след.
Скоро свечерело и стало прохладно. На черный небесный велюр высыпали яркие, крупные и разноцветные звезды. Над травой поднялись зеленые и желтые светляки. И мы словно плыли по бескрайнему темно-зеленому морю, поднимая сверкающие в ночи брызги.
Через каждый час мы останавливались отдохнуть, а Кленис – размять ноги. Надо отдать ему должное, он больше не стонал. Да, как мне кажется, становился все крепче и здоровее. Затем мальчишка садился на меня, и мы продолжали размеренный бег на северо-запад.
Так прошла ночь, и серая полоска зари уже подсвечивала сзади нашу дорогу. Наконец, трава стала ниже, начали появляться даже каменистые проплешины, а ландшафт украсился отдельно стоящими купами деревьев и затяжными спусками – подъемами. Мы остановились в очередной раз среди раскидистых кустов, внутри которых тонкой струйкой журчал чистый и холодный ручеек.
– Начинаются предгорья, – сказал, обернувшись человеком, белый волк.
Кленис в раскорячку спустился с моего хребта, который тоже ныл, и скромно удалился в кустики. Скоро оттуда раздался его вопль. Мы с Алкеном взвились с места и ломанулись через кусты. Мальчишка, довольный и счастливый, стоял на коленях и обирал с куста какую-то ягоду.
– Черемника! – улыбаясь, он оглянулся на нас. – Еште, хватит на всех! Она очень сладкая и сытная.
– Болван. – Пробурчала я негромко. И присоединилась к его трапезе. А скоро мы все трое сладко сопели под раскидистым кустом.
Проснувшись во второй половине дня, Алкен, как обычно, отправился на охоту, а мы с парнем собирали сучья для костра, как вдруг я почувствовала через направляющую меня нить какую-то тревогу и беспокойство. Но направление не менялось. Интересно, что же так расстроило небесного духа? Только бы он не улетел в свои заоблачные чертоги раньше времени!
– Кленис! – спросила я мальчишку, сидящего в ожидании рядом со мной. – А что ты знаешь о Небесном Пастухе? Что у вас о нем рассказывали?
– Всякое, что обычно говорят о духах.
– А об этом?
– Ну, к нему обращаются в случае безответной любви… – Парень покраснел, глядя искоса на меня.
– Это не мой случай. – Успокоила его, и он продолжил.
– Он приносит в наш мир весну и любовь. Радость и счастье.
– Тогда почему он одинок?
– Говорят, он когда-то влюбился в прекрасную принцессу. И они начали встречаться, потому что не полюбить такого, как он, просто невозможно! Но он не мог долго жить на земле, а ей, как смертной, был заказан путь на небо. Вот они встречались, встречались… Но вот пришло время отдавать ее замуж. И к ней сватались женихи изо всех государств, ведь она была не только прекрасна, но умна и богата. Дочь умоляла отца отложить это дело, но Король, как заботливый отец, хотел пристроить свою принцессу в верные и надежные руки. Да и крепкий воинский и торговый союз был бы прекрасным дополнением к готовящейся свадьбе. Безутешная влюбленная решила поговорить с отцом. И они вместе с Пастухом подошли к Королю. Монарх внимательно выслушал их историю, и спросил у духа:
– Что ты можешь на земле сделать для моей дочери?
– Я могу любить ее всегда! – пылко отвечал тот.
– Ты выстроишь для нее дворец? Завоюешь для нее корону?
– Я – дух! – пожал плечами Облачный Пастух. – Я не принадлежу земле. Я только дарю ей любовь.
– А зачем нам такая любовь, если тебя никогда не будет рядом, а все земные проблемы придется решать моей дочери, которую этому не учили, рассчитывая на то, что рядом будет тот, кто все решит для нее. Или ты считаешь, что отбиваться с войском от степных дикарей должна она? Она должна распределять налоги, вершить высший суд, отслеживать зарвавшихся наместников и ставить новых? Ее любовь исчезнет, едва она столкнется с реалиями жизни, от которых мы с женой всегда оберегали нашего ребенка.
– Папа! Но я люблю Пастуха! И готова пройти с ним все тяготы совместного жития!
– Пастуха?! – рассмеялся отец. – Хорошо. Я отложу все церемонии ровно на год, мотивируя все это предполагаемым молебном. Если через год, не раньше и не позже, ты, моя дочь, придешь и скажешь, что твое решение неизменно, останешься со своим пастухом. Но! Жить вы будете не во дворце и не в столице, а там, куда отведет тебя твой предполагаемый муж. И у меня еще есть условие, оно относится, пастух, к тебе: моя дочь должна остаться невинной. Если вы согласны и поклянетесь на магическом кристалле, я, так и быть, пойду вам навстречу.
Влюбленные обрадовались, схватились за руки и поклялись. С тем их и выпроводили до ближайшего леска.
Весь день Пастух развлекал свою любимую песнями о своих чувствах, играл на флейте, заставляя танцевать облака. И не было девушки счастливей нашей принцессы! Ведь они не на час украдкой, а вместе весь день!
Но тут солнце стало заходить на запад, и Пастух сказал своей подруге:
– Мне пора идти за солнцем!
– А я? – испугалась не приспособленная ни к чему девушка.
– Завтра, с первыми лучами, я буду вновь у твоих ног! – На прощанье он подарил ей прекрасные розы, обернулся птицей и исчез в розовых облаках.
Лес, сумерки. Принцесса в легком платье одна и ни одной живой человечьей души кругом. Вот кто-то мягким теплым касанием задел ее обнаженное плечо. Она завизжала и присела. Любопытный филин, а это был он, взгромоздился на дерево и насмешливо сказал: – Угу!
Стало холодно. От ручейка, что днем весело журчал среди камней, поднялся холодный белый туман. Принцесса догадалась накинуть на плечи верхнюю юбку своего платья и забиться под еловый шатер, домиком опоясывающий ствол и спустивший свои нижние ветви на землю. Всю ночь проплакала девушка, зовя своего легкомысленного возлюбленного. Но, так как она была неглупа, то утерла слезы и, наконец, задумалась о том, что дух просто не может, да и не хочет знать, из каких мелочей складывается человеческая жизнь. Ведь кроме любви, человеку еще хочется кушать, жить в теплом доме, надевать красивую одежду. Хочется тепла и заботы. А что, кроме страсти, может дать небесное существо? Мечты? Ими не накормишь ребенка, не вылечишь умирающего близкого человека.
И, когда первыми лучами забрезжило утро, отважная и рассудительная принцесса пошла сквозь лес домой. Переодевшись к завтраку и попудрив синяки под глазами, она спустилась в кабинет отца и сказала:
– Дорогой батюшка! Ты был прав, а я – не права. А шалаш хорош только в стихах и сонетах. Так что после завтрака я готова ознакомиться с перечнем предпочтительных женихов.
Все утро Небесный Пастух искал в лесу свою любимую. Наконец, отчаявшись, прилетел во дворец и сел к ней на окно. Прождавши около часу, он, наконец, увидел свою мечту. Сразу обернулся человеком и раскрыл ей объятья:
– Я искал тебя! Почему ты не дождалась?
Девушка осторожно отцепила от своего платья его пальцы:
– Ночью у меня было много времени на размышления. Ты – прекрасен. Но для жизни на земле, в наших хрупких телах, этого невыразимо мало. Ты даже не представляешь, сколько энергии уходит, чтобы поддерживать свою бренную оболочку в жизнеспособном состоянии. Поэтому, извини, но замуж я выйду тоже за человека. А ты… Ты останешься в моей душе песней… Недопетой и прекрасной. А перед расставанием я попрошу тебя об одном: я хочу, чтобы один из моих будущих детей, а потом и внуков, и правнуков, был похож на тебя. Ты сможешь это сделать?
– Конечно, – ответил Пастух, увлекая принцессу на роскошную большую кровать и нежно целуя ее опаловую кожу.
Вот так в роду наших королей в каждом поколении обязательно найдется ребенок, как капля воды, похожий на Одинокого Пастуха. Он с тех пор не заводит романов с землянками, помня о своей прекрасной и незавершенной любви. Но, говорят, иногда навещает своего человеческого родича, уча того любить и чувствовать прекрасное. Вот! – закончил свой рассказ Кленис.
– Красивая, а главное, очень поучительная история… Если бы на моей земле вместо сказки о Емелях и Иванах-дураках рассказывали бы такое почаще, глядишь, разводов стало бы меньше. – пробурчала я последние слова себе под нос. Ведь ни к чему парню знать подробности моей биографии.
Тем временем, из зарослей вылез Алкен, неся в руках уже ощипанную и промытую птицу. И скоро был готов наш вкусный и скромный обед. Запеченная утка на троих как-то быстро разбежалась по голодным желудкам, практически не оставив на бренной земле следов: даже Кленис хрустел косточками и хрящичками.
Как только закончили с едой, я рассказала Алкену о своем беспокойстве.
– Сколько нам еще до этой столицы?
– Дня полтора пути. – Хмуро ответил озабоченный Алкен, подставляя спину мальчишке.
– Солнце еще высоко, но не будем терять времени, – решила я, и мы понеслись вперед, как всегда меняясь через каждый час.
Скоро степи остались далеко позади, и их сменили каменистые предгорья с поросшими лесами склонами. Кое-где в стороне вились легкие дымки растопленных печей. А один раз мой нос уловил запах готовящегося ужина. И хлеба! Как же давно я его не ела… Даже слюна потекла изо рта и повисла тонкой нитью на низкой ветке, зацепившей мою морду. Мы бежали всю ночь, спрямляя дорогу пустошами, низким лесом и болотными мхами. А с первыми лучами солнца повалились под дерево, одновременно превращаясь в людей.
– Ручей там! – махнула я рукой с сторону.
Кленис подхватил нашу пустую флягу и отправился за водой. Волк тоже побрел за ним. С трудом сгибаясь, поскольку последний час нашего мальчика несла я, начала собирать сучья для костра. И скоро недымный костерок весело потрескивал в вырытой мной земляной ямке. Алкен охотился, а мы с мальчишкой и горкой толстых веток сидели бок о бок и думали каждый о своем.
– Ты маленькая, а такая решительная! – вдруг ни с того, ни с сего сказал мне Кленис. – Я бы так не смог.
– Как?
– Бежать сломя голову за тридевять земель, чтобы найти непонятно кого непонятно зачем.
– Так тебя с собой никто и не звал. Сидел бы в своем городишке, да спокойно работал на гильдию. Тебе до совершеннолетия сколько осталось?
– Два года. Да и не дожил бы я до него. Работа слишком… нервная.
– А сколько тебе лет сейчас?
– Шестнадцать.
– По тебе не скажешь, – оглядела я его тщедушную фигурку.
– Болел. Да и не нужно мне быть большим. В форточку здоровяк не пролезет.
– Так ты все-таки вор! – прищурясь, я посмотрела на него.
Он, не спеша, подбросил палку в костер. Языки пламени жадно ухватились за нее. Я посмотрела ему в лицо. Огонь плясал в его застывших глазах.
– Да, – медленно произнес он. – Еще и убийца. Гильдия ночных наемников. Слышала о такой?
– Нет. Ты что, правда, убивал людей?
– Правда. Если не ты, то тебя. А я хотел жить. Понимаешь? – он зло посмотрел на меня. – При мне забивали до смерти посмевших ослушаться приказа мастера. А я всегда был один. Испуганный, больной ребенок. Ведь это очень выгодно: посылать на задание того, кто своим несчастным видом вызывает жалость. Такого подпустят, не боясь за свою шкуру. А ты в этот момент выдергиваешь из штанов спицу и вонзаешь между ребрами в бьющееся сердце…
– А зачем ты это мне рассказываешь? Знаешь, популярности тебе такая работа не прибавляет. – Я встала и прошлась по поляне. Кленис немного помолчал, а потом поднялся и, подойдя ко мне, заглянул в мои глаза:
– Меня наняли тебя убить.
– Кто? – тупо спросила я, вместо того, чтобы бежать. – И зачем ты тогда с нами тащишься? Мог бы давно все сделать и получать свои дивиденды.
– Городской маг. Он подозревал, что сжечь тебя будет трудновато.
– Он что, сам не мог? Какой же он маг после этого?
– Профессиональная этика. Он может убивать, только защищаясь. А конкуренция… Здесь нельзя. Они клятву при поступлении в Академию дают. Не убий… не укради…
– Ну а ты?
– Мне мастер сказал, я пошел. И под помостом ждал, когда ты вырвешься. Не думал, что так мокро будет. Чуть не загнулся. Но ты не бросила, вылечила меня. И я не смог убить тебя сразу. Но у гильдии руки длинные. От нее не убежишь даже здесь.
– И ты меня убьешь?!
– Прости, Иренок. Заказ. Ничего личного.
– Ну ты и подонок. – Из кустов тихо вышел Алкен, на ходу оборачиваясь волком.
Я не видела, как на фоне закатного неба мелькнула светлой молнией остро отточенная спица. Но, инстинктивно отшатнувшись, почувствовала, как левый бок обожгло, словно раскаленным прутом. Дышать стало тяжело, и, отступив два шага назад, я упала на древесные корни, больно ударившись головой. Меня тут же накрыла темнота.
Глава седьмая. Выяснение отношений.
Очнулась я от качающейся под моим телом палубы. Я подняла голову, а затем легко вскочила на ноги. Я была на корабле. Кругом колыхалась неспешными валами необъятная синь моря, а над головой светило солнце. Где я? Мне кажется, я уже видела что-то подобное. Потихоньку, вдоль борта, я пошла по кораблю. Вокруг ходили и работали какие-то люди. Где-то плакал ребенок, и визгливо смеялась женщина. Вот еще одна прошла мимо меня, едва не снеся своей пышной юбкой.
– Смотри, дура, куда прешь! – громко сказала я, но она даже не повернула головы. Юнга, приводящий палубу в порядок, лихо провел сквозь мои ноги своей шваброй. Слова возмущения застряли во рту. “Так они меня не видят!” – догадалась я. Двигаясь вперед, я вышла на нос корабля. А там, впереди, стоял тот, которого я все пыталась рассмотреть, но не могла. Высокий худощавый силуэт четко рисовался на голубом небесном фоне. Я поторопилась к нему. И снова в голове запульсировала мысль: “Ты – это я. Я – это ты.”
– Обернись, посмотри на меня! Я здесь! – закричала изо всех сил я, протягивая навстречу ему ладони, но все также упираясь в неведомую преграду. Мужчина перехватил тонкими длинными пальцами леер и начал неуверенно оборачиваться. Мне хотелось разглядеть его внешность, но в глазах словно стояли слезы, искажавшие изображение. И я скорее почувствовала, нежели увидела, как мотнулась по ветру длинная светлая коса, а в груди стало на миг тепло-тепло, словно кто-то бесконечно родной и близкий очутился рядом.
