Текст книги "Карнавал сомнений (СИ)"
Автор книги: Екатерина Осеннова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 21 страниц)
– Что именно сказал тебе Стив? – отчеканивает он. И каждое брошенное им слово ранит, будто удар плетью.
– Майк. Осторожно.
– И всё?
– Да.
– Когда это случилось?
– В больнице. А потом его увезли, и он… и больше не…
– Ты должна была мне всё рассказать. Сразу же, – Майк бледнеет и, наконец, отпускает меня, пятясь назад. – Или хотя бы родителям. Пойти в полицию. Всё, что угодно. Только не молчать. Не сбегать. Не так, Стэйс.
– Я должна была? – вскакиваю. – А ты ничего не должен был? Например, приехать, когда догадался? Или хотя бы позвонить! Мы могли бы… не знаю. Не исправить, но хотя бы поговорить!
– Зачем?
– Стало бы легче.
– Кому легче, Стэйс?
– Мне легче! Да, мне стало бы легче! – Перед глазами совсем некстати мелькают фрагменты видео из телефона. И я понимаю, что теряю контроль, но не могу остановиться: – А ты что сделал?! Бросился за утешением к Мишель, правда? Не придумал ничего лучше, как переспать с ней, а потом ещё и жениться. После всего, что случилось между вами тогда. После аварии. После… Чёрт, Майк! Она была невестой твоего друга! Убитого друга! Но тебе плевать! Ты всё равно это сделал, прекрасно зная, почему я уехала! Да, Майк?! И что? Стало легче, трахая без любви?! Ты попробовал просто трахнуть, как она просила?! Без всего этого. «Любовь, верность, страдания». Разик или больше? Тебе полегчало?!
– Я… – Майк как-то странно смотрит на меня, со смесью жалости и недоумения. Но не вины. – Это уже не важно, Стэйс. Я рад, что мы поговорили. Ещё увидимся, – резко развернувшись, он идёт к двери.
А я продолжаю стоять, сжимая кулаки. Молча и обречённо наблюдаю, как Майк отдаляется, открывает дверь, переступает порог, выходит на улицу и направляется к машине. Через мгновение доносится стук калитки, жалобно взвизгивает сигнализация машины. Ещё через несколько секунд слышится шум хлопнувшей дверцы и заведённого двигателя, а затем автомобиль резко срывается с места.
Вздрагиваю, как от удара. Хватаю со стола недопитую бутылку пива. В порыве отчаяния, злости, боли, обиды – всего, что душит и рвётся наружу еле сдерживаемым криком, – замахиваюсь, швыряя в стену. Жаль, не в голову Мишель. Закрываю глаза и прикусываю до крови губу, чтобы не разрыдаться.
– Стэйс, ты в порядке? – в дом влетает бледная, перепуганная Эми. За ней – Дэниз. Обе оборачиваются, бросая беглый взгляд на усыпанный осколками пол. Снова смотрят на меня. – Мы видели машину Майка, – тараторит средняя сестра. – Я хотела войти, но Дэни велела не вмешиваться. Мол, вам надо поговорить. Видишь, как поговорили? – недовольно бурчит она, оборачиваясь к младшей сестре.
– Дэниз права, – сквозь слёзы пытаюсь улыбнуться. — Нам надо был… – предательский комок в горле заставляет подавиться на полуслове. Разрыдаться, падая на пол. Успеть подумать, что единственное хорошее за весь вечер, а может, и за все последние семь лет – Майк не виновен.
Теперь я в этом уверена. Лучше поздно, чем никогда.
========== Глава 7. Разговор с сестрой ==========
Слёзы принесли лишь временное облегчение. На смену рыданиям хлынули непрошенные мысли вперемешку с воспоминаниями. Но хотя бы хватило сил успокоить перепуганных сестёр и отправить их переодеваться, а самой подняться к себе. Классный девичник получился, ничего не скажешь. Хорошо, родители до сих пор не вернулись и Ридж не проснулся, а то могло быть ещё увлекательней.
Таблетка обезболивающего, видимо, не дошла или просто отказывается действовать, и голова раскалывается на части. То ли от выпитого алкоголя, то ли от переживаний, то ли от всего вместе. Хочется хоть на время забыться и просто провалиться в сон без сновидений, однако заснуть не получается.
Я сажусь на постели, подогнув под себя крест-накрест ноги. Бормочу сквозь зубы проклятия, упираясь спиной в деревянное изголовье кровати, и массирую пальцами виски.
Чёртовы стены давят на психику, как будто меня запихали в капсулу времени и насильно вернули в прошлое. Днём так остро не ощущалось, но сейчас, после бурного вечера, погруженная в полумрак комната юности сводит с ума сильнее воды, капающей из крана в абсолютной тишине. Все эти грамоты, плакаты, вещи и даже плюшевые игрушки, среди которых добрый десяток подаренных мне Майком, смотрят будто бы с немым укором и посмеиваются над моей тупостью.
Всё-таки я – законченная дура. Так мучительно долго тянуть и сомневаться, чтобы в итоге проорать в истерике самый важный вопрос, который боялась задать все эти годы. Стараться забыть и снова возвращаться к одному и тому же тоскливому, безнадёжному пониманию: что бы ни ответил Майк, я никогда не смогу быть до конца уверенной в нём. Так зачем тогда спрашивать?
А тут вдруг случайно услышать его ответ и следом осознать, что верю. Вот так просто – верю и всё. Знаю, уверена, чувствую – Майк не виновен.
Только что со всем этим делать теперь – у меня ни малейшего представления. Оставить как есть, вернуться в Торонто, словно ничего ровным счётом не произошло? Ходить на работу, видеться по вечерам с Риджем, улыбаться его шуткам, пить вино. Ведь не смогу. Не смогу! Свихнусь от тоски, сожалений, ещё одной тысячи «если».
И ведь никакой альтернативы. Разве что попробовать встретиться с Майком, ещё раз поговорить, но уже спокойно, начистоту. Попытаться понять, что каждый из нас чувствует, где находится, на какой прямой, и какова вероятность, чтобы они снова пересеклись в пространстве?
Только станет ли он вообще со мной разговаривать?
Я усмехаюсь. Неужели всерьёз допускаю такую возможность – опять сойтись с Майком? После всего? Вот так запросто? Поговорить, извиниться, начать с начала или продолжить оттуда, где всё оборвала сама?
Чёрта с два так будет. Время не лечит, зато меняет. Людей, обстоятельства, желания. Учит жить с тем, что совсем недавно казалось нереальным.
Майк женат на Мишель, хочет иметь от неё детей, раз бросил мне в лицо про выкидыш. Вряд ли он был настолько неосторожен, чтобы зачать ребёнка с ней случайно. Но уж точно речь не шла про аборт. Майк бы никогда не позволил прервать беременность даже последней городской шлюхе, если бы считал себя отцом.
Значит одна попытка обзавестись потомством была, или же беременность «подружки» – та самая причина, по которой он женился на Мишель. Вот это бы многое объяснило, в том числе – странные слова Ирэн про ошибку и её приглашение на их свадьбу. Но даже если так. Пусть брак не по любви и трещит по швам, и Майк до сих пор меня любит, главная проблема заключается совсем в другом: он не простит мне молчание и предательство. Никогда не сможет доверять.
Майк прав – я должна была рассказать сразу. Не родителям, не полиции, а ему. В первую очередь. Как есть. Посмотреть, что из этого выйдет. Позволить Майку объяснить странные совпадения, рассказать свою версию. Так было бы гораздо честнее и справедливее.
Вряд ли последние слова Стива хоть как-то могли приблизить к раскрытию убийства, но моё признание помогло бы нам с Майком разобраться. Даже, если бы он сказал или сделал что-то, что только усилило мои сомнения, я бы знала об этом наверняка, пережила, почувствовала на собственной шкуре, а не предполагала бы. Это стало бы фактом, без намёка на сослагательное наклонение. Вот тогда бы и решала, идти ли с этим в полицию или нет, говорить кому-нибудь или молчать дальше, а вместо этого трусливо сбежала, предав всех: брата, семью, Майка, друзей. И всё ради чего? Чтобы сидеть здесь сейчас в слезах и соплях, не желая мириться с упрямой действительностью и фантазировать о шансах на «камбэк»?
Я с тяжёлым вздохом подтягиваю согнутые колени к груди, утыкаюсь в них подбородком и обхватываю руками. Молодец! Поломала так, что ничего не склеишь. Ещё и Риджа притащила в город, познакомила с семьёй и вынудила притворяться. Теперь ведь не скажешь: «Простите, я пошутила, мы вовсе не жених и невеста, а так… просто хорошие друзья и соседи».
Хотела точку? Вот и получай, идиотка!
Из коридора доносится осторожное поскрёбывание, через секунду в проёме появляется голова Дэниз, а затем и сама сестра. На удивление, не в пижаме. Потёртые узкие джинсы превратились в тёмно-синие блестящие леггинсы, открытый топ – в свободную, длинную рубашку в голубую клетку, туфли – в белые с золотыми кнопками сникерсы. Косметики на лице меньше не стало, зато распущенные волосы трансформировались в озорной хвост на макушке. Судя по всему, в ближайшие несколько часов спать сестрёнка не собирается.
Она протискивается в комнату, тихо закрывает за собой дверь.
– Мне надо уйти. Прикроешь? – Дэниз умоляюще складывает ладони у груди. – Обещаю, завтра вернусь до примерки. Никто ничего не заметит. А Эми скажи, что я уже сплю.
– Ты к Логану, что ли, собралась?
Сестра, продолжая заискивающе улыбаться, кивает.
– А ты уверена, что это хорошая мысль? Скорее всего он напился и… И не самая лучшая компания сейчас, особенно, если… – я многозначительно замолкаю.
– Не один?
– И это тоже. – Зная Логана, если ему понадобился праздник разврата, он себе его обязательно устроил. А вот как на загул отреагирует младшая сестра, выяснять даже в теории не хочется. – Главный вопрос, где он теперь. Сомневаюсь, что уже вернулся домой и собирается на боковую.
– Где – ни разу не вопрос, – Дэниз ловко извлекает из кармана на груди сотовый. Размахивает им в воздухе, хитро щурясь. – Я прекрасно знаю, где. Это не далеко, на машине минут пятнадцать. Приеду и верну домой в целости и сохранности, пока Брэд не наделал глупостей.
– Ты что?.. Отслеживаешь его?
– Ну, – мнётся сестра, пряча телефон. – Это только на сегодняшний вечер. Потом я удалю приложение. Наверное.
Не сдержавшись, громко охаю. Великолепно! Что там Логан говорил про отпущенный поводок? Других учит, а сам не заметил, как на него нацепили намордник. Ещё чуть-чуть, и кастрируют.
– Считаешь, это подло? – с вызовом спрашивает Дэниз.
– Считаю, что для Логана на мальчишнике в самый раз. – Уж кому-кому, но точно не мне читать сейчас мораль о взаимном доверии между влюблёнными. – Только как ты объяснишь, что нашла его там. Он же не сообщал тебе адрес, где они будут?
– Ерунда! Скажу, что Майк проболтался, когда привёз к нам Риджа. А завтра он даже не вспомнит об этом.
– А если Лиам тоже там и увидит вас вместе? – осторожно интересуюсь я. Не хватает, чтобы между ними завязалась драка, когда Майка нет. Он – единственный, кто может приструнить обоих. Хотя почему нет? Вполне вероятно, после всех откровений решил вернуться на вечеринку, чтобы утопить горечь разочарования в алкоголе. На его месте я поступила бы именно так.
– Тогда скажу, что меня прислала за ним ты, когда узнала, в каком состоянии Ридж, – заявляет Дэниз. – И вообще. Если я приехала за Брэдом, это вовсе не делает нас автоматически любовниками.
– Ну смотри, – я пожимаю плечами. Брэд, значит? Так Логана ещё никто никогда не называл. На моей памяти точно. – Мне начинать волноваться уже?
– Ты же всё равно будешь, – усмехается Дэниз. Посылает мне воздушный поцелуй почти так же, как частенько делает Логан, когда добивается своего в споре. – А я буду за тебя.
– Ладно, договорились. Только когда приедете к нему, обязательно отпишись, поняла? Я не хочу проснуться утром и обнаружить…
– Без проблем, сис, – Дэниз торопливо машет на прощание и, юркнув за дверь, исчезает в темноте коридора.
Моему одиночеству не суждено длиться долго. Буквально через минуту в комнату заглядывает Эми. В отличие от младшей, средняя сестра определённо не планирует вызволять жениха из лап любвеобильных стриптизёрш. С влажными после душа волосами, в розовом шёлковом халатике и смешных тапочках-поросятах, без грамма косметики – простая и домашняя. Только на лице играет спокойная улыбка, под которой Эми без особого успеха пытается замаскировать тревогу.
– Дэни уехала? – спрашивает она. – К Логану? Или не сказала?
Врать бессмысленно.
– К Логану.
– Вот засранка, – сестра возмущённо всплёскивает руками.
– Не злись. У неё дурная наследственность. Помнишь, как я после больницы сбегала к Майку через крышу, когда мама запретила нам встречаться, а вы со Стивом меня покрывали?
– Ага, – Эми скидывает тапочки и садится на постель, поджав под себя босые ступни. – Я сначала не соглашалась. Считала, раз мама против, значит, так правильно, но Стив переубедил. У него был настоящий талант. Даже чёрта бы уговорил исповедаться.
Мы молчим. Вспоминать брата легче не становится, каждый раз непроходящая тоска острием ножа впивается в сердце.
– Так ты знаешь про них с Логаном? – зачем-то уточняю я, хотя и так понимаю, что ответ утвердлительный. Я не удивлена. Эми никогда не была дурой, а раз уж я сама догадалась почти сразу, то живя рядом с Дэни…
– Мне рассказал Скотт, – она плотно прикрывает за собой дверь и проходит вглубь комнаты. Садится на краешек кровати. – Он видел, как они целовались в её машине на заправке в Хинтоне, когда возвращался из больницы.
Один из минусов маленького городка – захочешь, не спрячешься. В итоге последним, кто не в теме, по закону жанра окажется самый заинтересованный – Лиам. Зато, когда узнает, это будет та ещё бомба.
– Насколько я понимаю, у них всё серьёзно. Тебе Логан признался?
– Нет, – качаю головой. – Дэниз. Но она уверена, что про них никто не знает. Зря. Майк, оказывается, тоже в курсе.
– По-моему, она ещё в баре порывалась удрать. Но ты вышла, потом появилась Мишель. Вы. В общем, я решила, что Дэниз передумала, раз поехала со мной искать тебя.
– Прости, что испортила тебе девичник, – я с сожалением сжимаю её руку в своих ладонях.
– Почему испортила? Наоборот, такой экшен. Ещё долго не забудут, – смеётся Эми. – А, главное, гости до сих пор веселятся.
– Всё равно, так глупо получилось.
– Что вы с Мишель снова не поделили?
– Как ты думаешь? – я многозначительно смотрю на Эми.
– Не-е-е-ет, – она выразительно округляет глаза. – Не может быть! Из-за Майка, что ли?
– Ну… – я тщательно подбираю слова. Рассказать про видео или ограничиться короткой версией? – Я назвала Мишель шлюхой. Ей не понравилось. Дальше ты знаешь.
– Мило, – хмыкает Эми. – Надеюсь, на свадьбе вы не собираетесь устраивать разбор полётов. Такого, – она нарочито строго качает головой, шутливо грозя пальцем, – я так просто не спущу. Это должно быть моё шоу. Я и так долго ждала. Слишком долго.
– Я постараюсь, но ничего не обещаю. – Воображение вовсю рисует красочную картину, как на глазах изумлённой толпы родственников и гостей мы с Мишель начинаем выяснять отношения, а потом между нами завязывается драка. Интересно, Майк сунется нас разнимать или предоставит брату-полицейскому право наводить порядок? – За мной должок после сегодняшнего цирка.
– Уж постарайся. Даже не верится, – мечтательно произносит сестра, словно смакует каждую букву: – Завтра я стану миссис Худ.
– Не волнуйся, – я сильнее сжимаю её пальцы. Эми заслужила быть счастливой. – Насколько я помню, мистер Худ без ума от своей невесты и никому не позволит испортить ваш праздник.
Я отлично помню, как и когда сошлись Эми и Скотт – почти сразу после убийства Стива. В тот страшный май каждый в нашей семье справлялся с горем, как мог. Логана не было – он улетел в Ньюфаундленд на трек по Long Range Traverse за несколько часов до смерти брата и вышел на связь только через полтора месяца. Я замкнулась, погрязнув в сомнениях и чувстве вины, потом отменила свадьбу и уехала в Торонто раньше, чем Логан вернулся в город. Мама с головой погрузилась в расследование и выборы, отец нашёл спасение в работе. Дэниз, как самую младшую, конечно же, окружили заботой и отправили в Ванкувер к тёте и кузине на лето, а вот на долю средней выпало гораздо меньше внимания. Из нас троих Эми считалась негласной любимицей брата, но Стива не стало, и ей пришлось возвращаться в университет и переживать трагедию практически в одиночку.
Сестра тогда училась на юридическом в Эдмонтоне, а Скотт, которого она знала с детства, там же – на медицинском. И как раз стажировался в больнице в Хитоне, куда привезли раненого брата. Именно благодаря Скотту мы узнали подробности о случившемся гораздо раньше, чем нам удосужились рассказать врачи и полиция. А потом Скотт взял негласное шефство над Эми, так нуждавшейся в поддержке и заботе. И за это я до сих пор испытываю к нему огромную благодарность.
Спокойный, рассудительный, доброжелательный, светловолосый, с милой, озорной улыбкой и лучистыми карими глазами он сильно отличался от сероглазых тёмненьких Бэков, но легко мог бы сойти за родного сына Ирэн. Впрочем, между собой они ладили и дружили с детства, задолго до того, как отец Скотта и мать Майка и Лиама поженились. Если бы не стычки время от времени Майка с отчимом, так и не смирившегося с гибелью родного отца и не желавшего признавать за Патриком негласный авторитет, семью Худ-Бэк можно было бы назвать образцовой.
– Но ты всё равно постарайся, – на полном серьёзе просит Эми, накрывая свободной рукой мою ладонь. – Мишель – не плохая. Ей тоже не сладко пришлось.
– Я знаю. Просто… мне было бы легче это признавать, если бы она не выскочила замуж за Майка.
– Ну выскочила, – в её голосе слышится искреннее недоумение. – Что это меняет? – простодушно пожимает плечами сестра. – Ты же сама его бросила.
– О, да! Броси… – предательский комок в горле снова напоминает о себе. – В этом и дело.
Эми несколько секунд пытливо разглядывает меня.
– Ну-ка, рассказывай, – требует она. – В чём дело? Что с тобой происходит?
– Ты о чём? – пытаюсь невозмутимо улыбнуться, чтобы хоть как-то избежать расспросов. Если сейчас заговорю, меня будет не остановить. Вывалю на Эми всё, что наболело: про Стива, про свои подозрения, про настоящую причину расставания, про бесполезные попытки забыть и отдалиться, про липовые отношения с Риджем, всё то вранье, что я годами возводила, как крепостную стену, вокруг собственной жизни. Вряд ли счастливой невесте нужны такие откровения накануне свадьбы. – Мне нечего рассказывать.
– Ну да, – недоверчиво кривится Эми. – Заметно. Можешь начать с конца. О чём вы говорили с Майком, что он вылетел отсюда как ошпаренный, а ты швырялась бутылками в стены?
– Мы… – Необходимо что-то придумать, но, как назло, в голову не приходит ничего, что бы хоть отдалённо смахивало на правду. Я растерянно моргаю, встречаясь с сестрой взглядом, и вдруг, неожиданно для себя, начинаю рассказывать. Сбивчиво, путано, но искренне, уже не стараясь утаить детали, как-то сгладить углы, смягчить: – Помнишь, когда на Стива напали, его нашёл Лиам? Недалеко от их дома, на пустыре. Он заметил брошенную машину и решил проверить, а потом вызвал скорую и полицию.
– Конечно помню. И?..
– Лиам пытался дозвониться до Майка, но тот не отвечал. Тогда Лиам позвонил мне. Я возвращалась с Эдмонтона, поэтому приехала в больницу раньше всех. Туда как раз привезли Стива, – перевожу дыхание, машинально отмечая, как меняется в лице Эми. – Перед тем, как его забрали в операционную, я успела спросить Стива, кто… это сделал… с ним.
– Он тебе ответил?
– Я не уверена, что это был… ответ. Сейчас не уверена. Но тогда считала иначе.
– Он ответил?
– Да. В этом всё дело. Стив назвал Майка. А потом добавил всего одно слово – осторожно.
– Что? – бледнеет Эми. – Стив что, обвинил в нападении Майка?
– Нет. – Сейчас я в этом уверена. – Понимаешь. Его ответ не звучал как обвинение. Стив не сказал что-то вроде: это сделал Майк, берегись. Мне вообще теперь кажется, что он хотел о чём-то предупредить меня. Или Майка. Может, считал, что ему тоже грозит опасность. Или… не знаю, – замолкаю, осознавая, что пытаюсь обелить Майка. И себя заодно. – Потом Стива увезли в операционную и…
– И ты всё это время молчала? – По тону сестры невозможно определить, сердится ли она или шокирована рассказом.
– Да, – я смотрю на свои пальцы. – Сначала собиралась поговорить с Майком, но время шло, я всё больше сомневалась. Не могла поверить, что он способен. Боялась убедиться. – Бросаю виноватый взгляд на сестру. – Это же Майк и… Мне не хватило духу. Я надеялась, что полиция выйдет на убийцу и всё само собой решится, но ничего не происходило. Расследование зашло в тупик. Они даже нож не нашли и…
– Почему ты ничего не рассказала мне?! – с укором спрашивает Эми. – Вместе мы… не знаю… – её голос дрожит, в глазах блестят слёзы.
– Ты вернулась в Эдмонтон, а я до последнего надеялась, что как-то разрешится, что… Не хотела тебя пугать. И втягивать во всё это. Майк казался таким искренним. Я видела, что он переживает, что ему тяжело, и хотела верить, что не обманывает. Однажды спросила, где он был, когда на Стива напали, почему не отвечал на телефон. Я ведь тоже ему звонила, не только Лиам. А он… он сказал, что спал и не слышал. Мне показалось, что врёт. То ли скрывает что-то, то ли… не знаю. Что-то в его голосе. С той минуты всё пошло наперекосяк. В каждом слове, жесте, разговоре я пыталась заметить фальшь. Убеждала себя, что так нельзя, и снова сомневалась. А позже случайно у них дома услышала, как Патрик жаловался Ирэн, что не может найти какой-то разделочный нож. Мол, тот всегда лежал в ящике на кухне, а потом исчез, – я, стараясь подавить рыдание, задерживаю дыхание.
Тогда в один миг всё перевернулось. Каждая фраза Майка воспринималась двояко. Я постоянно анализировала, пытаясь разобраться, где правда, где ложь. Изводила себя, желая верить и понимая, что не выходит. Накручивала, вздрагивала от прикосновений, избегала оставаться наедине, почти не целовала и одновременно отчаянно хотела верить в невиновность Майка. Убеждала себя, что стала параноиком, обещала каждый вечер начать новый день с вопроса и раз за разом откладывала. А потом сломалась. И сбежала.
– В конце концов, я поняла, что свихнусь, если останусь. Что если спрошу, всё равно не поверю и продолжу сомневаться. Что никогда не прощу себе, если кому-то расскажу, а потом выяснится, что Майк невиновен. У него ведь даже алиби не было на тот вечер. Он ждал меня и…
Эми вытирает мокрое от слёз лицо:
– А сегодня, насколько я понимаю, ты наконец-то решилась поинтересоваться. Что же Майк ответил?
– Что он догадывался, почему мы расстались. Не сразу. Позже. После Оквилла. Что моё молчание – предательство. Что он не способен притворяться и врать. Что я должна была рассказать ему, родителям и полиции сразу же, ничего не скрывать.
– Он прав, – сестра сердито смотрит на меня. – Знаешь, что я сделала бы на его месте? Вот это, – она замахивается и бьёт меня наотмашь. Не сильно, но ощутимо. Многострадальная щека вспыхивает острой, жгучей болью.
– Заслужила. – Не опускаю глаз, выдерживая гневный взгляд сестры.
– Заслужила. Ты хоть понимаешь, что ты натворила?
– Понимаю. Теперь понимаю. Если это имеет какое-то значение, то чувствую я себя препаршиво.
– Нет, не понимаешь! – Эми вскакивает, принимаясь метаться по комнате: – Ты же с ума всех свела! Заставила нас играть в дурацкую молчанку, шарахалась от Риверстоуна, как будто тут все прокажённые. Я извелась, придумывая, как вынудить тебя приехать на свою свадьбу! Боялась, что откажешься! Что… А ты! Это же! .
– Не кричи. Разбудишь Риджа. Он ничего не знает и не обязательно ставить его в известность, – прошу я.
– Ты! – Эми сердито всплёскивает руками, бросает на меня испепеляющий взгляд. Но всё же продолжает гораздо тише: – Ты вообще себя слышишь? Ему-то зачем врать? Вы встречаетесь. Рано или поздно придётся рассказать.
– Ты ошибаешься, – с нажимом, многозначительно перебиваю я. – Мы – просто друзья. Соседи. Я не хотела ехать одна и уговорила его притвориться женихом.
– Ты… вообще! Ты соображаешь, что творишь, Стэйс?!
Понимаю, что бесмысленно оправдываться, поэтому виновато молчу.
– Ты ж завралась, как… Испортила жизнь себе, Майку, Мишель, так ещё и своего соседа втянула!
Ругаться шёпотом не получается. Мне уже всё равно, проснётся ли от наших криков Ридж и что подумает.
– Ну допустим, Мишель я ничего не портила! – Моментально вспоминаю про видеозапись. – Это я по уши в дерьме и страданиях. А она – жена Майка и вся в шоколаде!
– В каком ещё шоколаде?! – Эми замирает посреди комнаты. Возмущённо закатывает глаза: – Ты что, правда думаешь, что они счастливы? Что у них брак по любви? Что после всего, что между вами было, Майк взял и влюбился в твою подругу?
– Влюбился или нет, не знаю. А вот представить их интимную жизнь в картинках могу легко! Спасибо твоей драгоценной подружке, она позаботилась и об этом.
– Что ты несёшь, Стэйс?!
Гаже, чем сейчас, вряд ли возможно. Сестра имеет право злиться, кричать, обвинять, врезать мне по физиономии ещё раз. Даже выгнать меня из дома и возненавидеть, никогда больше не видеть и не разговаривать. Вычеркнуть из своей жизни навсегда. Так же, как остальные: Майк, родители, Дэниз. Но обвинять в страданиях бывшей подруги – это удар в спину. Мишель я лично ничего плохого не сделала! Всего лишь освободила дорогу к желанному телу Майка.
– Сегодня в баре посыльный принёс мне телефон с запиской. Там – видеозапись, как Мишель переспала с Майком. Моему счастью не было предела, Эми! Поэтому я ушла с девичника.
– Что?! – Её лицо вытягивается от изумления.
– То, что слышала. Мишель так кстати появилась на улице. Насмехалась, обвиняла в какой-то ерунде. Заявила, что Майк меня до сих пор любит, а я, видите ли, не заслужила. Что я отняла у неё Стива, что считала его своей собственностью, что я – эгоистка. Центр Вселенной. Конечно, я взбесилась.
– А… – Сестра мрачнеет. Снова садится на постель, нервно сцепив руки в замок на коленях. – С чего ты взяла, что видео прислала Мишель?
– Ну, а кто ещё, Эми?! – передёргиваю плечами. – На видео только они. Вдвоём. У него дома. Значит снимал кто-то из них, а Майк бы ни за что не стал.
– То есть теперь ты ему веришь? – с иронией замечает Эми.
– Теперь верю. И да, я – идиотка. Знаю.
– Ладно, – после тягостной паузы нарушает молчание Эми. – Я тоже ему верю. Майк бы не стал снимать такое видео и присылать тебе. Тем более убивать Стива. Кое в чём Мишель точно права.
– Неужели? И в чём же?
– После всего, что ты тут рассказала, ты абсолютно не заслуживаешь, но Майк до сих пор тебя любит. Ты его, кстати, тоже.
– Да не важно это теперь, – вздыхаю я. – Вся наша любовь. Он – женат, я возвращаюсь в Торонто. А после моих откровений сегодня он даже смотреть на меня не захочет, не то, что разговаривать. Начнёт плеваться только от одного упоминания моего имени.
– Майку понадобится время, чтобы переварить и успокоиться. И тебе. Мне – тоже. И знаешь… Сейчас я даже не понимаю, что сильнее: злюсь на тебя или жалею.
– Ты имеешь полное право злиться. Жалеть не обязательно. Я знаю, что виновата, Эми.
– И всё же. Придётся с этим как-то жить, – она грустно улыбается. – Правда, теперь я сомневаюсь, кто из вас с Дэниз дурнее, но люблю обеих.
Я осторожно, опасаясь реакции Эми, дотрагиваюсь до её руки.
– Думаешь, ты сможешь меня простить?
Она сплетает наши пальцы.
– Конечно. Ты же моя сестра. Главное, чтобы ты сама себя простила.
– Это вряд ли. На Майка я тоже не рассчитываю. Так что придётся довольствоваться вашим прощением.
– В смысле, нашим? – Эми хмурится. – Ты собираешься всё рассказать родителям?
– Наверное, стоит, – неуверенно отвечаю я. – Раз уж.
– Не вздумай!
– Неожиданный совет от борца за справедливость и честность, – невольно ухмыляюсь я. – Предлагаешь промолчать и врать им дальше?
– Нет. Предлагаю не портить мою свадьбу, – Эми снисходительно улыбается. – Я и так начинаю жалеть, что позвала тебя. По-моему, идея держаться подальше от Риверстоуна – не самая плохая. Шучу конечно. Но насчёт откровений – вполне серьёзно. После стольких лет пара дней ничего не изменит.
========== Глава 8. Свадьба ==========
21 июня 2015 года, Риверстоун, Альберта.
…Мы устроились вокруг низкого стеклянного круглого столика в гостиной, прямо на полу, набросав на ковёр мягкие диванные подушки. Вечеринка давно закончилась, последние гости разошлись, даже Стив и Логан ушли, уведя с собой изрядно набравшуюся Мишель. Ирэн с Патриком вместе с мальчиками ещё рано утром уехали на побережье и вернутся только послезавтра. Огромный дом в нашем распоряжении на весь уикенд, причин стесняться и сдерживать желания больше не было.
Я, любуясь, наблюдала, как Майк настраивает гитару, как уверенно берёт первые аккорды, как прислушивается к мелодичному звучанию струн, потревоженных умелыми тонкими пальцами. Выпитый алкоголь явно действовал на него благотворно. Из глаз исчезло смущение, взгляд подобрел, стал мягче, нежнее. Движения, жесты – такими плавными.
– Я люблю эту. Леонарда Коэна, – он выпрямился, поудобнее перехватил гриф, чуть наклонился вперёд. Я не раз слышала, как он поёт, но сейчас голос казался ещё более тягучим, завораживающим и возбуждающим одновременно: – «Если тебе нужен возлюбленный – я сделаю для тебя всё. А если тебе нужна любовь иного сорта – я приму для тебя другое обличье. Если тебе нужен спутник – возьми меня за руку, а если ты в гневе хочешь хорошенько врезать мне – вот он я! Я – твой мужчина»
Я тонула в его красивых глазах. Обычно светло-серые, в полумраке они казались темнее – почти синими, как вода Джорджиан-Бей, и будто гипнотизировали. Хотелось сидеть так вечно, совсем рядом, сходя с ума от волнительной близости, прикасаться друг к другу, слушать, как Майк поёт, таять под его влюблённым взглядом.
Когда он замолчал, я шепнула, облизывая пересохшие губы:
– Мне очень нравится твой голос.
– Я тебя люблю, Стэйс Трупер, – перебил он. Осторожно отложил гитару в сторону.
Наверное, целую минуту, если не больше, мы молча пожирали друг друга глазами.
– Я тоже… люблю тебя, Майк Бэк. Я… хочу… – я потянулась навстречу его губам.
Он ответил на поцелуй, нежно, но с ощутимой силой притянул к себе. Через мгновение подхватил меня на руки, понёс из гостиной наверх в спальню, но в коридоре остановился, опустил на пол. Прижал к стене, продолжая целовать в губы, в шею, скользнул выше, к уху. Шепнул, слегка прикусывая мочку:
– Наша последняя возможность не наделать глупостей, – Майк отстранился, чтобы видеть мои глаза. – Или продолжим?
Я обвила его шею руками:
