Текст книги "Легенда о Белом Тигре (СИ)"

Автор книги: Екатерина Алферов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 16 страниц)

Лао Вэнь вежливо поклонился в ответ.

– Староста Чжао, добро пожаловать в мой скромный дом. Прошу, войдите и разделите с нами вечерний чай.

Я заметил, как Сяо Юй напряглась, хотя и старалась не показывать этого. Она также поклонилась и отступила в сторону, пропуская гостей.

Староста прошел внутрь, его слуги следовали за ним, неся сундуки. Мы все собрались в главной комнате, где Сяо Юй начала быстро готовить чай.

– Каким делом обязаны визиту такого уважаемого человека? – спросил Лао Вэнь, когда все удобно устроились.

Староста Чжао прочистил горло, явно готовясь к важной речи.

– Почтенный лекарь, – начал он, – мы знаем друг друга много лет. Наши семьи всегда относились друг к другу с уважением. – Он сделал паузу, принимая чашку чая от Сяо Юй. – Я пришел с официальным предложением, которое, надеюсь, принесет радость и почет вашей семье.

Лао Вэнь внимательно слушал, его лицо оставалось спокойным, хотя я заметил, как его пальцы слегка сжали чашку.

– Мой сын, Чжао Мин, достиг возраста, когда молодой человек должен создать семью, – продолжил староста. – Он будущий староста нашей деревни, образованный и достойный юноша. И он… – староста посмотрел на Сяо Юй, которая замерла с чайником в руках, – очарован вашей прекрасной внучкой.

В комнате воцарилась тишина. Я видел, как побледнела Сяо Юй, и мне хотелось подойти к ней, поддержать, но я оставался неподвижным, понимая, что не должен вмешиваться в такой момент.

– Я пришел просить руки Сяо Юй для моего сына, – официально объявил староста. – Этот союз будет выгоден обеим нашим семьям. Ваша внучка станет женой будущего старосты, будет жить в достатке и почете. А ваша семья получит мою личную защиту и определенные привилегии.

Он щелкнул пальцами, и слуги открыли сундуки. Внутри лежали шелковые ткани редкой работы, серебряные слитки и, что особенно привлекло внимание Лао Вэня, коробочки с редкими лекарственными травами.

– Это лишь малая часть приданого, которое получит ваша семья, – сказал староста. – Кроме того, я готов освободить вас от всех налогов на три года вперед.

Лао Вэнь долго смотрел на подношения, затем перевел взгляд на свою внучку. Сяо Юй стояла, опустив глаза, но я видел, как дрожат ее руки, крепко сжимающие чайник.

– Староста Чжао, – наконец произнес Лао Вэнь, – я глубоко польщен вашим предложением. Оно требует серьезного размышления.

– Конечно, конечно, – кивнул староста, явно довольный тем, что не получил немедленного отказа. – Такие решения не принимаются в спешке. Но Праздник Луны приближается, а это благоприятное время для таких объявлений.

– Действительно, – согласился Лао Вэнь. – Если вы позволите, я дам ответ перед самим праздником. Такое решение требует не только моего мнения, но и… – он бросил взгляд на внучку, – обсуждения у всей семьи.

Староста Чжао слегка нахмурился, но быстро вернул на лицо любезное выражение.

– Разумеется. Но я надеюсь, что ответ будет положительным. Это большая честь для любой девушки в деревне – стать женой будущего старосты.

Когда он произносил эти слова, я заметил, как Сяо Юй слегка вздрогнула. Ее лицо оставалось опущенным, но я чувствовал ее возрастающее беспокойство.

– Благодарю за визит, – сказал Лао Вэнь, поднимаясь. – Мы тщательно обдумаем ваше предложение.

Староста Чжао тоже встал, он выглядел довольным результатом визита.

– Подарки я оставлю здесь, – сказал он, указывая на сундуки. – Они ваши, независимо от ответа. Считайте это знаком уважения к вашей семье.

Это был умный ход. Теперь, если Лао Вэнь откажет, он будет выглядеть неблагодарным, а если попытается вернуть подарки, это может быть воспринято как оскорбление. Староста Чжао знал, как манипулировать людьми. Это понимал даже такой дикарь как я.

Проводив старосту до калитки, мы вернулись в дом. Сяо Юй тут же убежала за свою ширму, даже не взглянув на богатые дары. Лао Вэнь тяжело опустился на скамью, его лицо выражало глубокую озабоченность.

– Учитель, – осторожно начал я, – вы действительно будете рассматривать это предложение?

Лао Вэнь вздохнул, потирая переносицу.

– Бай Ли, ты многому научился, живя среди людей, но есть вещи, которые ты еще не до конца понимаешь. Мы не дикие звери и не сходимся по велению природы. Брак – это не просто союз двух сердец. Это союз семей, традиций, обязательств. – Он посмотрел на меня с грустью: – Отказать старосте – значит нажить влиятельного врага.

– Но разве счастье Сяо Юй не важнее? – спросил я, чувствуя, как внутри нарастает возмущение. – Вы же видели ее реакцию.

– Конечно, важнее, – твердо сказал старик. – Но я должен мыслить и как глава семьи. Если мой отказ навредит не только мне, но и ей? Если староста решит отомстить? Я уже не молод, а ей тут жить и жить.

Я понимал его опасения. Староста Чжао был человеком властным и мстительным. Он мог создать множество проблем для семьи Лао Вэня – от увеличения налогов до распространения слухов, которые отпугнут пациентов. А там и до подставы и некачественными лекарствами недалеко.

– Учитель, – я решился сказать то, что давно хотел, – есть кое-что еще, о чем вы должны знать. Сяо Хэ…

И я рассказал ему о намерениях молодого кузнеца, о доме, который он построил для Сяо Юй, о его искренних чувствах и решимости просить ее руки. Лао Вэнь внимательно слушал, не перебивая.

– Я видел их вместе, – закончил я. – Они уважают и понимают друг друга. Мне кажется, Сяо Юй отвечает на его чувства.

Лао Вэнь задумчиво погладил бороду.

– Я знаю, – тихо сказал он. – Я старик, но не слепой. Я вижу, как светлеет лицо моей внучки, когда она возвращается с рынка, где встретила Сяо Хэ. Вижу, как она вплетает в свои волосы цветок, когда собирается за водой, зная, что он будет работать у колодца.

– Тогда почему…

– Потому что я боюсь за них обоих, – прервал меня Лао Вэнь. – Староста может разрушить жизнь Сяо Хэ одним словом. Может запретить ему работать в деревне, может обвинить в чем угодно. А Сяо Юй будет страдать, видя, как человек, которого она любит, теряет все из-за ее выбора.

Я молчал, понимая его дилемму. Но что-то подсказывало мне, что должен быть выход.

– А если… если решение будет принято не вами? – медленно сказал я, обдумывая новую идею. – Если создать ситуацию, где выбор будет сделан справедливым путем, и никто не сможет обвинить вас в предвзятости?

Лао Вэнь с интересом посмотрел на меня.

– Что ты имеешь в виду?

– Состязание, – предложил я. – В горах и лесах звери бьются за свою пару, и тигры, и олени, и самые малые существа. Неужто у людей нет никакой традиции, когда претенденты на руку девушки должны доказать свою ценность в честном соревновании? Люди, конечно, любят мериться богатством, как птицы оперением, но неужто нет другого способа? Это даст Сяо Хэ шанс, а вас избавит от необходимости напрямую отказывать старосте.

Глаза Лао Вэня блеснули, когда он обдумывал эту идею.

– «Состязание трех добродетелей», – пробормотал он. – Давно забытая традиция… Но в ней есть древняя мудрость. Сила, мудрость и добродетель – истинные качества достойного мужа.

В его голосе появилась уверенность.

– Это может сработать, Бай Ли. Даже староста Чжао не сможет возразить против древней традиции. А его сын… – он усмехнулся, – что ж, пусть докажет, что достоин руки моей внучки.

Мы были так увлечены разговором, что не заметили, как скрипнула створка ширмы и выглянула Сяо Юй. Она стояла на пороге, ее глаза были красными от слез, но в них появилась надежда.

– Дедушка, – тихо сказала она, – это правда? Ты позволишь мне выбрать?

Глава 21

Сватовство

Лао Вэнь посмотрел на нее с любовью.

– Дитя мое, твое счастье для меня важнее всего. Но я хочу, чтобы ты понимала последствия. Выбор сердца не всегда бывает легким.

– Я знаю, дедушка, – Сяо Юй подошла и опустилась на колени рядом с ним. – Но я готова принять эти последствия. Я… мое сердце уже сделало выбор.

Лао Вэнь нежно погладил ее по голове.

– Тогда мы устроим состязание. И пусть победит достойнейший.

В этот момент снова раздался стук в калитку, на этот раз более робкий. Я почувствовал знакомый запах – металл, уголь и сажа. Этот запах был мне хорошо знаком. Сяо Хэ.

– Кажется, у нас еще один гость, – сказал я, глядя на Сяо Юй, чьи щеки вспыхнули румянцем.

Лао Вэнь кивнул мне, и я пошел открывать. У калитки стоял Сяо Хэ, одетый в свою лучшую, хоть и простую одежду. В руках он держал небольшой сверток, завернутый в чистую ткань.

– Бай Ли, – он явно нервничал, – старейшина Вэнь дома? У меня… важное дело.

– Он ждет тебя, – сказал я, впуская его. – Смелее, друг.

Сяо Хэ вошел во двор, его шаги были тверды, хотя лицо выдавало волнение. Увидев Лао Вэня и Сяо Юй, он низко поклонился.

– Почтенный лекарь Вэнь, – начал он официальным тоном, который, должно быть, долго репетировал. – Прошу простить меня за поздний визит, но дело мое не терпит отлагательств.

Лао Вэнь с трудом сдержал улыбку, услышав те же слова, что и от старосты.

– Добро пожаловать, Сяо Хэ. Что привело тебя в мой дом в такой час?

Молодой кузнец выпрямился, в его глазах читалась решимость.

– Я пришел просить руки вашей внучки, Сяо Юй, – сказал он, и его голос неожиданно обрел силу и уверенность. – Я знаю, что я простой кузнец, сирота без знатного рода. Но я люблю ее всем сердцем и клянусь заботиться о ней до конца своих дней.

Он шагнул вперед и развернул сверток. Внутри лежали два предмета – изящная брошь из серебра в форме полумесяца, усыпанная маленькими вкраплениями из звездного металла, и небольшой нож для сбора трав с резной рукоятью, котору венчала фигурка тигра.

– Это мои подарки, – сказал Сяо Хэ. – Не богатые, но сделанные моими руками, с вложенной в них душой. Я также построил дом для нас, своими руками. Я обещаю построить для Сяо Юй счастливую жизнь, защищать ее и быть ей не только мужем, но и другом.

Я перевел взгляд на Сяо Юй. Она смотрела на Сяо Хэ с такой любовью и гордостью, что сомнений не оставалось – ее сердце принадлежало ему.

Лао Вэнь долго молчал, изучая подарки. Брошь была настоящим произведением искусства – изящная, тонкой работы, с удивительным мерцанием, которое могло дать только звездный металл. А нож… я с удивлением увидел, что тигр на рукояти был изображен в той же позе, что и на фреске в шахтах – готовый к прыжку, со вздыбленной шерстью.

– Прекрасная работа, – наконец сказал Лао Вэнь. – Ты настоящий мастер своего дела, Сяо Хэ.

– Спасибо, почтенный лекарь, – поклонился кузнец. – Так… могу ли я надеяться?

Лао Вэнь вздохнул.

– Ситуация сложнее, чем ты думаешь, юноша. Ты не единственный, кто сегодня просил руки моей внучки.

Лицо Сяо Хэ вытянулось, в глазах появилось отчаяние.

– Кто?..

– Староста Чжао приходил просить руки Сяо Юй для своего сына, – ответил Лао Вэнь. – Как видишь, я оказался в непростом положении.

Сяо Хэ побледнел, но не отступил.

– Я понимаю, – сказал он. – Чжао Мин может предложить богатство и положение, которых у меня нет. Но… – он посмотрел на Сяо Юй, и его голос окреп, – но я могу предложить искреннюю любовь и верность, свой собственный дом и жизнь, полную заботы и уважения.

Лао Вэнь кивнул, словно услышал именно то, что хотел.

– В древности, когда возникала подобная ситуация, устраивали «Состязание трех добродетелей», – сказал он. – Претенденты доказывали свою ценность через испытания силы, мудрости и добродетели. – Он посмотрел на Сяо Хэ. – Я решил возродить эту традицию. На Празднике Луны ты и Чжао Мин сразитесь за право называться мужем Сяо Юй.

Сяо Хэ сначала опешил, но вскоре выпрямился, в его глазах загорелся огонь.

– Я готов к любым испытаниям, – твердо сказал он. – И пусть победит достойнейший.

Лао Вэнь с одобрением посмотрел на него.

– Тогда готовься, юноша. Праздник Луны через неделю, и вся деревня будет свидетелем вашего состязания.

Когда Сяо Хэ ушел, воодушевленный новой надеждой, мы остались втроем. Сяо Юй держала в руках брошь, ее пальцы нежно касались рожков луны.

– Он сделал это для меня, – прошептала она. – Всю ночь работал над этой брошью…

– Откуда ты знаешь? – спросил Лао Вэнь с хитрой улыбкой.

Сяо Юй покраснела.

– Я… я иногда наблюдаю за ним, когда он работает в кузнице. Он не видит меня, но я… – она не договорила, смущенно опустив глаза.

Лао Вэнь рассмеялся.

– Ах, молодость, молодость. – Он вдруг стал серьезным. – Но ты понимаешь, дитя мое, что выбрав Сяо Хэ, ты навлечешь на себя гнев старосты? Жизнь может стать не такой легкой, как ты надеешься.

– Я знаю, дедушка, – Сяо Юй решительно подняла голову. – Но с ним я буду счастлива. А что может быть важнее?

Лао Вэнь нежно погладил ее по щеке.

– Что ж, тогда остается надеяться, что твой кузнец победит в состязании, – Он взглянул на меня. – Бай Ли, ты мог бы помочь ему подготовиться. Он твой друг, и ему может понадобиться поддержка.

Я кивнул и поклонился, чувствуя ответственность за судьбу моих близких людей.

– Сделаю все возможное, учитель.

В конце концов, если всё пойдёт совсем не так, какой-нибудь дикий тигр может откусить Чжао Мину ногу. Кому он тогда будет нужен, скорбный не только на голову, но и телом? Мой внутренний зверь завозился и согласно фыркнул. Ему тоже понравился мой план.

Новость о «Состязании трех добродетелей» распространилась по деревне со скоростью лесного пожара. На следующее утро, когда я вышел из дома, повсюду только и говорили об этом. Женщины у колодца обсуждали шансы претендентов, старики у чайной спорили о том, какие именно испытания подготовит Лао Вэнь, дети разыгрывали воображаемые поединки, притворяясь то Сяо Хэ, то Чжао Мином. Причём за последнего мало кто хотел играть.

Деревня словно разделилась на два лагеря. Зажиточные семьи, торговцы и те, кто напрямую зависел от милости старосты, поддерживали Чжао Мина. Простые крестьяне, ремесленники и все, кто знал и уважал Сяо Хэ за его честность и трудолюбие, были на его стороне.

Я направился в кузницу, где, как и ожидал, застал Сяо Хэ за работой. Он выковывал какой-то сложный инструмент, его лицо было сосредоточенным, а руки двигались с уверенностью мастера.

– Ранний гость! – воскликнул мастер Ван, заметив меня. – Входи, Бай Ли. Наш жених сегодня в ударе.

Сяо Хэ смущенно улыбнулся, не отрываясь от работы.

– С тех пор, как вернулся вчера, не останавливается, – добавил мастер Ван с гордостью. – Говорит, что должен закончить все заказы до Праздника Луны, чтобы потом ничто не отвлекало его от семейных дел.

– Я пришел предложить свою помощь, – сказал я, обращаясь к Сяо Хэ. – Лао Вэнь просил меня помочь тебе подготовиться к состязанию.

Сяо Хэ отложил инструменты и вытер руки о фартук.

– Спасибо, Бай Ли. Твоя помощь будет неоценима. Я… я хочу выиграть честно, доказать, что достоин Сяо Юй.

– Ты достоин, – уверенно сказал я. – Но нам нужно подготовиться к испытаниям. Зная Лао Вэня, они будут не такими, как ожидает большинство.

Мастер Ван кивнул.

– Верно говоришь. Старый лекарь – мудрый человек. Он не станет устраивать обычные соревнования в силе или ловкости, где сын старосты, обученный лучшими учителями, может иметь преимущество.

– Именно, – согласился я. – «Состязание трех добродетелей» испытывает не только физические качества, но и ум, и сердце.

– Что посоветуешь? – спросил Сяо Хэ.

Я задумался.

– Для начала, вспомни все, что знаешь о травах и лечении. Лао Вэнь наверняка включит это в испытание мудрости. Особенно обрати внимание на то, что ты слышал от Сяо Юй.

Сяо Хэ кивнул.

– Она многое рассказывала мне о травах, когда приходила к ручью. Я слушал внимательно, хотя иногда было трудно сосредоточиться… – он смущенно улыбнулся, – когда она так близко.

Мастер Ван добродушно хмыкнул.

– А для испытания силы, – продолжил я, – не стоит пытаться превзойти Чжао Мина в фехтовании или стрельбе из лука. Покажи то, в чем ты действительно силен – свое мастерство кузнеца.

– Ковка? – задумался Сяо Хэ. – Но разве это проявление силы?

– Сила не только в мускулах, – сказал я. – Она в мастерстве, в умении создавать что-то своими руками. Ты можешь выковать лезвие или украшение прямо на глазах у всех, показать процесс рождения чего-то из металла. Это впечатлит не только Лао Вэня, но и всю деревню.

– А как насчет третьего испытания? – спросил мастер Ван. – Добродетель – самое сложное для демонстрации качество.

– Я не знаю, как будут это проверять. Просто будь собой, – ответил я Сяо Хэ. – Добродетель нельзя сыграть или притвориться. Она либо есть, либо нет.

Сяо Хэ выглядел воодушевленным.

– Я сделаю все возможное, – сказал он.

Когда я покидал кузницу несколько часов спустя, на сердце было легко. Сяо Хэ был воодушевлён и полон надежд, а мастер Ван обещал дать ему все необходимое время для подготовки к состязанию.

Однако по пути домой я столкнулся с Чжао Мином и двумя его друзьями. Они стояли у рыночной площади, и судя по их лицам, ждали меня.

– А вот и наш вестник, – насмешливо сказал Чжао Мин, когда я попытался пройти мимо. – Слышал о твоих ночных похождениях, Бай Ли. Бегаешь между домом лекаря и кузницей, передаешь секретные сообщения.

Я остановился, глядя ему в глаза.

– Если тебе есть что сказать, Чжао Мин, говори прямо.

Он приблизился, его лицо исказилось от злобы.

– Я знаю, что ты подговорил старого лекаря устроить это смешное состязание. Думаешь, это что-то изменит? Моему отцу достаточно сказать слово, и твой друг-кузнец вылетит из деревни как пробка из бутылки.

– Состязание было идеей Лао Вэня, – спокойно ответил я, хотя внутри начинал закипать гнев. – И это древняя традиция, которую уважают даже императорские чиновники. Или ты боишься честного соревнования?

Чжао Мин побагровел.

– Я? Боюсь? – он рассмеялся, но смех был натянутым. – Что может противопоставить нищий кузнец сыну старосты? У меня лучшие учителя, лучшее оружие, лучшая одежда. Я лучше его во всём. Я выиграю без всяких усилий.

– Тогда чего ты боишься? – повторил я.

Он сделал шаг вперед, его рука легла на рукоять меча.

– Я предупреждаю тебя, Бай Ли. Не вмешивайся. Сяо Юй будет моей женой, нравится это тебе или нет. И если ты или твой друг-кузнец встанете у меня на пути…

Я почувствовал, как зверь внутри меня приходит в ярость. Когти начали удлиняться сами по себе, а зрение резко обострилось. Кто-то сильно рисковал своими ногами! Интересно, какая вкуснее, правая или левая? Но я сдержался, понимая, что ссора сейчас только усложнит ситуацию, причём и для меня самого тоже.

– Угрозы недостойны будущего старосты, – сказал я, сохраняя спокойствие. – Если ты так уверен в победе, докажи это на состязании. А теперь, с твоего позволения, я пойду своей дорогой.

Я обошел его и продолжил путь, чувствуя его злобный взгляд на своей спине. Это столкновение только подтвердило мои опасения – Чжао Мин не собирался играть честно. Он был готов на все, чтобы получить то, что считал своим по праву.

Вернувшись домой, я рассказал Лао Вэню о встрече с Чжао Мином.

– Я опасался этого, – вздохнул старый лекарь. – Сын старосты унаследовал не только положение отца, но и его худшие качества – гордыню и мстительность.

– Он может попытаться помешать Сяо Хэ, – предупредил я. – Или даже навредить ему.

– Поэтому ты должен быть рядом, – сказал Лао Вэнь. – Твоя задача – не только помочь Сяо Хэ подготовиться, но и защитить его, если потребуется. Но делай это незаметно. Мы не можем дать Чжао Мину повод обвинить нас в нечестной игре.

Я кивнул, понимая всю сложность ситуации.

– А как Сяо Юй? – спросил я. – Она в порядке?

Лао Вэнь улыбнулся.

– Утром она пошла на рынок и вернулась с цветами для алтаря предков. Молилась почти час. Я не спрашивал, о чем, но думаю, она просила благословения своего выбора.

Я вышел во двор и увидел Сяо Юй, сидящую под старой грушей. Она что-то шила, ее пальцы ловко двигались, протягивая шелковую нить через ткань. Я подошел ближе и увидел, что она вышивает платок, украшая его цветами сливы. Символ стойкости? Ого, да кто-то уже всё решил.

– Красивая работа, – сказал я, присаживаясь рядом.

Сяо Юй подняла глаза, и я увидел в них спокойную решимость.

– Это подарок, – просто сказала она.

– Для победителя состязания? – осторожно спросил я.

Она покачала головой.

– Нет. Для Сяо Хэ. Независимо от результата.

Я понимающе кивнул. Ее сердце уже сделало выбор, и никакое состязание не могло его изменить. Теперь оставалось надеяться, что этот выбор будет подтвержден и официально.

– Не беспокойся, – сказал я, видя тревогу в ее глазах. – Он не подведет тебя.

– Я знаю, – тихо ответила она. – Но я боюсь не за исход состязания. Я боюсь того, что может сделать Чжао Мин, если проиграет. Он никогда не умел проигрывать достойно.

Я вспомнил наш разговор с сыном старосты и понял ее опасения.

– Что бы ни случилось, – твердо сказал я, – я не позволю ему навредить тебе или Сяо Хэ. Обещаю.

В следующие дни деревня Юйлин гудела как растревоженный улей. Все только и говорили о предстоящем состязании. Женщины начали готовить праздничные блюда, мужчины украшали центральную площадь фонарями и гирляндами, дети разучивали традиционные танцы для Праздника Луны.

На рынке открыто делали ставки на исход состязания. К моему удивлению, несмотря на статус и влияние старосты, многие ставили на Сяо Хэ. Простые люди любили и уважали молодого кузнеца за его честность и трудолюбие.

Сяо Хэ, как и обещал, заканчивал все заказы, работая с раннего утра до поздней ночи. Я помогал ему, когда мог, и каждый вечер мы тренировались – я рассказывал ему о травах, учил простым приемам концентрации, которым меня научил Лао Вэнь, и старался поддерживать его уверенность в себе.

Чжао Мин тоже не терял времени даром. Каждый день он практиковался в стрельбе из лука и фехтовании, демонстративно выбирая для этого центральную площадь, где его могли видеть все жители деревни. Его отец, староста Чжао, ходил с гордо поднятой головой, уже уверенный в победе сына.

За три дня до Праздника Луны произошло нечто странное. Рано утром Ли Ян прибежал к дому Лао Вэня, задыхаясь от быстрого бега.

– Брат Бай Ли! – воскликнул он, увидев меня во дворе. – Скорее! Беда! Дом Сяо Хэ!

Мое сердце ёкнуло. Не задавая вопросов, я тут же побежал к дому молодого кузнеца. По дороге мне попались встревоженные жители, спешащие в том же направлении.

Когда я прибыл на место, то увидел ужасную картину. Новый дом Сяо Хэ был разгромлен. Дверь и ставни сорваны с петель, внутри все перевернуто. На наружных стенах кто-то написал красной краской: «Нищему – нищий дом».

Сяо Хэ стоял посреди этого разгрома, его лицо было белым как мел, а руки дрожали. Рядом с ним был мастер Ван, пытавшийся его успокоить.

– Кто это сделал? – спросил я, подходя к ним.

– Разве не ясно? – горько ответил Сяо Хэ. – Чжао Мин и его дружки. Кто еще мог?

Я осмотрел разрушения. На удивление, никто не тронул основную конструкцию дома – стены, крышу, фундамент, не стали поджигать. Только разрушили внутреннее убранство и украшения. Похоже, цель была не уничтожить дом, а унизить его хозяина, показать, что он не сможет защитить свой дом, а значит, и свою будущую жену.

– Мы все исправим, – твердо сказал я. – До Праздника Луны еще три дня. Мы восстановим все, и даже лучше, чем было.

Несколько деревенских, собравшихся вокруг, закивали.

– Я помогу с дверью, – сказал плотник.

– А я принесу новые циновки, – добавила женщина с соседнего двора.

– У меня остались краски, – предложил другой сосед. – Закрасим эти надписи.

– Я тоже помогу, – сказал Ли Ян. – Уберём мусор и починим, что сможем, да, брат Бай Ли?

Я кивнул. Сяо Хэ посмотрел на соседей с благодарностью и удивлением.

– Спасибо, – тихо сказал он. – Я… я не ожидал такой поддержки.

– Ты хороший кузнец, – сказал старый плотник. – Такой нужен нашей деревне.

К вечеру, благодаря усилиям многих жителей, дом был восстановлен. Новая дверь, крепче прежней, встала на место. Окна заменили, стены очистили и даже украсили простым, но красивым узором. Внутри все привели в порядок, принесли новую посуду взамен разбитой, подарили новые циновки для пола.

Сяо Хэ был так тронут этой поддержкой, что не мог сдержать слез.

– Видишь? – сказал я ему, когда мы остались одни. – Они верят в тебя. Не подведи их.

– Не подведу, – твердо ответил он. – И не позволю Чжао Мину запугать меня. Я выиграю это состязание, Бай Ли. Не ради себя, а ради Сяо Юй и всех этих людей, которые поддержали меня.

Я улыбнулся, видя его решимость. В этот момент я знал, что нападение на его дом достигло обратного эффекта – вместо того чтобы сломить дух Сяо Хэ, оно только укрепило его волю к победе.

Когда я вернулся домой и рассказал Лао Вэню о случившемся, старый лекарь нахмурился.

– Это переходит все границы, – сказал он. – Нападение на чужое имущество – серьезное преступление.

– Вы думаете, он накажет собственного сына? – с сомнением спросил я.

– Нет, – Лао Вэнь покачал головой. – Но если мы обвиним Чжао Мина без доказательств, это только даст ему и его отцу повод обвинить нас в клевете.

Я согласился с его логикой. Лучше было играть по правилам, показывая свое уважение к законам деревни, даже если они применялись избирательно.

На следующий день Лао Вэнь официально объявил условия состязания. Оно будет состоять из трех частей, по числу добродетелей: силы, мудрости и добродетели. Каждое испытание будет оцениваться самим лекарем с учетом мнения других старейшин. Победителем станет тот, кто проявит себя лучше в большинстве испытаний.

Вся деревня готовилась к Празднику Луны с особым энтузиазмом. Это было не просто традиционное торжество, но и решающий день для будущего двух молодых людей.

В ночь перед праздником я не мог уснуть. Я вышел во двор и сел под старой грушей, глядя на почти полную луну. Завтра она достигнет совершенства, и под ее светом решится судьба моих друзей.

– Не спится? – тихий голос Лао Вэня прервал мои размышления.

– Волнуюсь за них, – честно признался я.

Старый лекарь сел рядом со мной.

– Я тоже, – сказал он. – Но мы сделали все, что могли. Теперь остается только верить, что добро и честность восторжествуют.

– А если нет? – спросил я. – Если Чжао Мин победит нечестным путем?

Лао Вэнь долго молчал, глядя на луну.

– Тогда, – наконец сказал он, – нам придется найти другой путь. Я не отдам мою внучку человеку, недостойному ее, даже если придется покинуть деревню.

Я с уважением посмотрел на старика. В его словах чувствовалась такая решимость, что я понял – он готов пожертвовать всем ради счастья Сяо Юй.

– Что бы ни случилось, – сказал я, – я буду на вашей стороне. Если надо будет уйти – пойду с вами.

Лао Вэнь благодарно кивнул, и мы продолжили сидеть в молчании, глядя на луну, размышляя о завтрашнем дне, который мог изменить жизнь многих людей в деревне Юйлин.

Глава 22

Выбор сердца

Утро Праздника Луны выдалось ясным и безветренным, словно сами небеса благословили этот день. Я проснулся ещё до рассвета, чувствуя волнение, не меньшее, чем если бы сам участвовал в состязании. Тихо выйдя во двор, я увидел Лао Вэня, который уже медитировал под старой грушей.

– Не спится в такой день? – спросил он, не открывая глаз.

– Слишком много мыслей, – ответил я, присаживаясь рядом.

Старый лекарь открыл глаза и посмотрел на меня с мудрой улыбкой.

– В древности говорили: судьба приходит как ветер – не видишь его, но чувствуешь дыхание. Сегодня ветер судьбы коснётся многих в Юйлине.

Я кивнул, понимая глубину его слов. Для Сяо Юй и Сяо Хэ этот день мог изменить всю жизнь. Впрочем, как и для Чжао Мина, хотя совсем по-другому.

– Вы уже подготовили испытания? – спросил я.

Лао Вэнь таинственно улыбнулся.

– Испытания должны быть справедливыми, но и показательными. Они проверят не только силу тела, но и силу духа. – Он посмотрел на небо, где последние звёзды таяли в утренней синеве. – Пойдём, нам нужно подготовиться. Сегодня вся деревня будет смотреть.

К полудню деревня Юйлин преобразилась до неузнаваемости. Красные фонари свисали с крыш домов, словно спелые плоды. Ворота и двери украсили гирляндами из хризантем и веток сосны – символами долголетия. На центральной площади соорудили помост, где должны были проходить состязания, и установили большой алтарь с фигурками Нефритового Зайца – хранителя Луны. По углам площади зажгли благовония, наполняя воздух сладким ароматом сандала и жасмина. На мой вкус пахло слишком сильно но для людей было в самый раз.

Жители деревни надели свои лучшие наряды. Женщины украсили волосы заколками с лунными мотивами, мужчины повязали праздничные пояса. Дети, взволнованные и шумные, бегали между взрослыми, размахивая маленькими бумажными фонариками. Некоторые сделали их сами. Малышня подбегала ко мне хвастаться, и мои старые знакомцы Сяо-Бо и компания даже подарили мне один. Я закрепил его на заборе.

Я стоял у дома Лао Вэня, наблюдая, как Сяо Юй готовится к церемонии. Она была прекрасна в своём праздничном наряде – синем платье, расшитом серебряными нитями, с красной лентой, подчёркивающей тонкую талию. Её волосы были уложены в сложную причёску, украшенную серебряными шпильками с подвесками в форме полумесяца.

– Ты выглядишь как небесная фея, – сказал я, когда она вышла на крыльцо.

Сяо Юй смущённо улыбнулась, но в её глазах я видел тревогу.

– Бай Ли, как думаешь, всё будет хорошо? Сяо Хэ справится?

– Он сделает всё возможное, – уверенно ответил я. – Остальное в руках судьбы. И твоего деда, конечно.

Она слабо улыбнулась, теребя рукав своего наряда.

– Я видела сон прошлой ночью, – тихо сказала она. – Белый тигр стоял на вершине горы, а у подножия расцвели тысячи цветов сливы. Это хороший знак?

Я застыл на мгновение, удивлённый её словами. Белый тигр в её сне случайность или предзнаменование? Это что, мне придётся вмешаться?.. Не хотелось бы, но… Чего не сделаешь ради счастья младшей сестры?

– Думаю, да, – ответил я после паузы. – Тигр – символ защиты и силы, а цветы сливы – стойкости и чистоты. Хороший знак для нового начала.

В этот момент к нам подошёл Лао Вэнь, одетый в официальную лекарскую мантию, с древним свитком в руках.

– Пора, – сказал он. – Староста и старейшины уже собрались на площади.

Мы направились к центру деревни, где уже собралась огромная толпа. Когда мы появились, люди расступились, образуя проход. Глаза всех были устремлены на Сяо Юй, которая шла с опущенной головой, воплощение скромности и грации.

На помосте уже стояли староста Чжао и другие старейшины. Рядом с ними – Чжао Мин, разодетый как принц из древних сказаний. Его шёлковая туника, расшитая золотыми нитями, стоила, наверное, больше, чем весь годовой доход семьи Лао Вэня, а то и за пару лет… На поясе висел меч в богато украшенных ножнах – наверняка привезённый из столицы специально для этого случая.

Сяо Хэ тоже был уже там. В отличие от своего соперника, он был одет просто, но достойно – в новую тёмно-синюю куртку с серебряной вышивкой по вороту, которую, как я знал, ему одолжил кузнец Ван. Пояс украшала простая, но изящная пряжка собственной работы. Он не пытался соперничать с Чжао Мином в роскоши, но выглядел на удивление благородно в своей скромности.