Текст книги "Записки бывшего милиционера"

Автор книги: Эдуард Скляров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 32 (всего у книги 34 страниц)

Это путешествие мы начали почти с середины Кены, ширина и глубина которой оказались достойной байдарки.

О некоторых своих поездках-путешествиях по Союзу я уже рассказывал, но хотелось бы к этому чуть-чуть добавить.

Конечно, и в других регионах страны, которая ещё называлась СССР, удалось увидеть много интересного, запоминающегося. Но сейчас всплывают почему-то по большей части либо негативные моменты, либо сугубо личные впечатления. Например, в Киеве очень порадовали «Вареничные» – заведения, где кормили варениками не только традиционными – с творогом или картошкой, – а и с капустой, изюмом, вишней, яблоками и даже с мясом (именно вареники, а не пельмени!). Коллеги-украинцы были очень гостеприимными и кормили нас своими (неслыханными и неведомыми нам дотоле) вкуснейшими национальными блюдами.

Город Одесса (тогда ещё российский), где я был с Еленой и детьми в июне 1981 года и где вообще мечтал побывать с детских лет, когда прочитал книгу В. Катаева «Белеет парус одинокий». Книга замечательная, и город прекрасен, но вот люди… Люди показались мне грубыми и жадными. Не только юмора не услышал, но и простой доброжелательности не почувствовал, даже на рынке «Привоз», знаменитом как источник анекдотов. Конечно, реальная жизнь – это не анекдоты и не рассказы одесситов о самих себе. Книжные представления о чем-либо, как правило, причина для разочарований. Но зато здесь мы увидели и Потёмкинскую лестницу, и всем известный неописуемой красоты оперный театр, и старую архитектуру города, где ни один дом не был похож на другой.

Очень понравился город-работяга Харьков, где люди – опять же на мой взгляд – гораздо приветливее, чем в Одессе. Помимо всего прочего, запомнилась рассказанная нам история, связанная с памятником с тринадцатью фигурами: от бунтующей крестьянки до рабочего со знаменем в руках. Памятник находится в парке имени Т. Г. Шевченко. В Великую Отечественную войну, во время оккупации Харькова, немцы не только не уничтожили памятник, но и спасли его от бомбёжек: обложили его снизу доверху мешками с песком. А в наше время харьковчане шутят: «В городе не пьют только тринадцать фигур, но и они не сводят глаз с гастронома» (напротив памятника находится магазин, торгующий алкогольными напитками).

И ещё одно наблюдение. В августе 1985 года на турбазе «Воронцовские пещеры» меня поразила не сама пещера, а ночное небо с яркими звёздами величиной с крупное яблоко. В один из моментов, отойдя от костра, вокруг которого я с такими же туристами просидел до глубокой ночи, я случайно посмотрел на небо и от неожиданности даже присел – всё небо было усыпано сияющими огромными звёздами, до которых, казалось, можно дотянуться рукой. Окажись на моём месте небезызвестный Курочкин из фильма «Свадьба с приданым», он бы легко мог подарить одну из звёзд своей возлюбленной («…с неба звёздочку достану и на память подарю…»). За годы, прожитые на Севере, я отвык от южного ночного неба. На Севере ночное небо не впечатляет. Звёздочки маленькие, тусклые и далёкие-далёкие. Да и их, как правило, из-за туч не видно.

За прожитые годы мне удалось побывать за границей несколько раз. Конечно, в эту заграницу не входят союзные республики бывшего СССР, или, как их называют теперь из соображений политкорректности, страны ближнего зарубежья. Для меня эти «страны» – не заграница, а просто – Советский Союз, единая страна с одной государственной границей.

Первой моей зарубежной поездкой был тур в Югославию-Ру-мынию, о котором я уже упоминал. В последние советские годы побывал в ГДР (по взаимному гостевому визиту по линии МВД СССР и ГДР) вместе с Еленой. Тут мы впервые на себе испытали, что такое официант, постоянно стоящий у тебя за спиной и готовый в любую минуту заменить блюдо и долить в бокал после каждого твоего глотка. В ГДР экскурсионная программа, отдых и питание были организованы на высшем уровне. В этот же период посетил Польшу (полуслужебная поездка по обмену опытом работы с добровольными народными дружинами – ДНД). Об этом я тоже уже упоминал.

Но зато за несколько послеперестроечных «капиталистических» лет России мне удалось лицезреть многие страны Южной и Западной Европы и даже Китай. Не был пока в Скандинавии, но особо туда и не стремлюсь, видимо, сказывается то, что и сам живу на Севере. По прошествии нескольких лет после загранпоездок на вопрос, хотел бы я жить там, в Европе? – вряд ли смог бы ответить положительно. Чтобы жить там комфортно, нужны большие деньги и знание языка. А просто так – не жить, а пребывать без того и другого – не для меня.

В первом своём большом путешествии по Европе в качестве автобусного туриста, предпринятом в сентябре 2000 года, мне удалось познакомиться с семнадцатью городами, в том числе Веной, Барселоной, Венецией, Вероной, Миланом, Краковом, Каннами, Ниццей, Монако и другими. Все эти города – туристические мекки – многократно описаны в книгах и показаны в кино, и нового мне к этому добавить нечего. Если только рассказать о некоторых забавных случаях.

Так, в Вене многие из нашей туристской группы пошли в Венскую оперу, правда, не столько послушать, сколько «отметиться», а потом рассказывать, что был в знаменитой Венской опере. Пошёл и я, но места достались стоячие (есть там и такие), так как все сидячие билеты были уже раскуплены, да и не всем из наших они были по карману. Давали оперу «Евгений Онегин», причём на русском языке, которую я в своей жизни несколько раз слушал ещё в СССР, в том числе в Тбилисском театре оперы и балета, и в гораздо лучшем исполнении. И пение, и сама постановка оперы мне не понравились. Да и стоять было очень тяжело. Одним словом, где-то с половины спектакля я ушёл из театра, а так как было поздно и идти было некуда, я остался на улице у театра и стал ждать свою тургруппу.

Рядом с театром располагался выход из метро, ограждённый трубчатым барьером, на который я и облокотился. Тут же находился эскалатор, поднимавший людей прямо на улицу. Рядом с ним стоял специальный подъёмник (лифт) с прозрачными кабинами для инвалидов и детей. Минут за пятнадцать до окончания оперы на подъёмнике подняли мужчину восточного типа на костылях (для себя я его обозначил – «турок»). Он с трудом на костылях проковылял к театру и уселся прямо на асфальт недалеко от выхода (на пути к метро), положил перед собой коробку и стал ждать. Тут из театра повалил народ, и если не каждый человек, то каждый второй бросал мужчине в коробку монеты, чаще купюры, причём немалого достоинства. Коробка наполнялась, а «турок» только успевал её опорожнять и распихивать деньги по карманам и за пазуху.

Так получилось, что туристы из нашей группы вышли из театра с другой стороны здания и стали ждать, пока соберётся вся группа и подойдёт гид. Поэтому я получил возможность понаблюдать за обстановкой уже после того, как все зрители вышли из театра. И я увидел, как инвалид-«турок», рассовав деньги по карманам, поковылял к театру, зашёл в него через какой-то боковой – видимо, служебный – вход, но буквально минут через пять вышел с метлой и ведром в руках, а от его инвалидности и немощи не осталось и следа. Он не спеша стал подметать территорию вокруг здания театра. От такого откровенного жульничества я просто опешил, а потом понял, что работа дворника у театра «турку» нужна только для того, чтобы оградить «свою» доходную территорию от других желающих «понищенствовать», а его мошенничество – без всякой попытки делать это незаметно – наталкивало на мысль, что он своим «заработком» с кем-то в театре делится. Его заработок дворника вряд ли приносил доход больше, чем костыли и коробка. Ну что ж, каждый выживает как может.

В 2001 году стала наконец-то реальной давнишняя мечта – побывать в красавце Париже и аристократе Лондоне, о которых столько читал в книгах, видел в кино и по телевизору. Поездка была также автобусная, двенадцатидневная, но, конечно, мимолётная. Однако удалось побывать в Лувре – где насмотрелся на «Джоконду», но не впечатлился, – забраться на Эйфелеву башню, побродить по аллеям Версаля и переулкам Монмартра.

В Лондоне, куда и откуда на континентальную Европу наша тургруппа перебиралась, не выходя из автобуса, на гигантских теплоходах-паромах через знаменитый пролив Ла-Манш между французским Кале и английским – Дувром, расположенным на высоком меловом берегу, удалось, к сожалению, увидеть меньше, чем в Париже. Но автобусная экскурсия по историческому центру города с посещением Тауэра, дополненная самостоятельным двухдневным шатанием по тому же центру и посещением только для меня интересных объектов, позволили окунуться, хоть и ненадолго, в лондонскую суету. Но каково было моё изумление, когда примерно в двухстах метрах от Тауэрского моста через Темзу я в поисках Национальной галереи наткнулся на жилые пятиэтажки, почти «хрущобы», населённые людьми явно не английского происхождения, с переполненными мусорными баками вдоль улицы. Я, конечно, не сомневался, что в Лондоне есть окраины для народа, но никак не ожидал увидеть эти «окраины» в центре города. А наткнулся я на них случайно, так как, ориентируясь по карте, ошибочно пошёл к галерее не от северного конца моста, а от южного.

Национальную галерею я так и не посетил, но в Большом Британском музее конечно же побывал, о чём также мечтал много лет. Кстати, в этот музей вход бесплатный, чего не скажешь о Париже, где, если и делали какие-то скидки в отдельных музеях, то только для определённых групп людей. Например, в Лувре, случайно увидев у касс какие-то списки, я смог там разобрать слово, похожее на «пенсионер», и ничтоже сумняшеся прошёл в музей по своему милицейскому пенсионному удостоверению бесплатно. Правда, контролёр долго разглядывал его, а потом махнул рукой и пропустил меня в залы.

Посетил я в Лондоне и Музей восковых фигур мадам Тюссо, и Музей природы, который, кстати, находился недалеко от гостиницы, от которой у меня остались жуткие воспоминания. Несмотря на пышное название «Royal national Bedford way», номера маленькие, из кровати торчат гвозди, в ванной горячая и холодная вода без смесителя. Видимо, предполагалось смешивать воду в каком-нибудь тазике, но его не оказалось. Не исключено, что такие номера предназначались только для русских туристов. Не лучше была гостиница и в Париже, несмотря на три звезды. Везде я размещался в одноместных номерах, так как не терплю, чтобы кто-то ещё храпел в комнате, да уже и не представляю себе житьё, хоть и недолгое, в одной комнате с посторонним человеком. Кстати, тяга к одиночеству – а мой номер в парижской гостинице находился на другом этаже в отличие от других членов группы – меня однажды здорово подвела в смысле возможного скандала, но всё обошлось. Дело в том, что при размещении по комнатам гид объявила, что завтракаем в столовой, и мне показалось, что она ткнула пальцем в одну из дверей, которая была обозначена как «Ресторан». Утром в назначенное время я зашёл в этот ресторан, увидел зал с уже накрытыми столами, за двумя-тремя из которых сидели люди и «принимали пищу вовнутрь». Я удивился, что из нашей группы явился первым, но, чтобы не терять времени, сел за один из столов и приступил к завтраку. А завтрак, надо сказать, был шикарный и состоял из нескольких блюд: мясное, каши, фрукты, чай и т. п. Ко мне подошла официантка, стала что-то лопотать, я отмахнулся от неё гостиничной визиткой, и она отстала. Так я и не дождался своих, а когда, насытившись, вышел из ресторана, то узнал, что они тоже позавтракали, но на пятом этаже – чаем и протухшим сливочным маслом. Я же, оказывается, употребил завтрак американского туриста. Так что незнание настоящего английского языка иногда приносит приятные сюрпризы.

И не могу не сказать несколько слов о нашем гиде – Галине Юрьевне. Мало того, что она почти в каждом городе покупала шикарные женские шубы (видимо, для перепродажи) и рассовывала их женщинам нашей группы для провоза через таможню, но она постоянно пыталась нагреть нас, не упуская ни одной возможности. Так, под видом якобы проблемы с входными билетами на приобретение для нас групповых билетов, например, в Лувр она требовала за билет с каждого туриста по сорок пять долларов. Но её раскусили сразу, и мало кто соглашался через неё приобретать что-либо (и правильно делали), так как билет в Лувр для нас в то время, когда мы его посещали – а стоимость билета зависела даже от времени посещения музея – стоил всего 30 франков, то есть три с половиной доллара. А я, как вы помните, вообще посетил его бесплатно по пенсионному удостоверению. Она даже пыталась всучить нам пачки проездных билетов в парижское метро, объясняя это трудностями перемещения по городу. Позже мы узнали, что билеты в метро стоили в два раза дешевле, да и надобности, как оказалось, в них особой не было.

Та часть Италии, которую удалось увидеть из окна автобуса, поразила своей запущенностью и замусоренностью, а горная часть пути по Лигурии позволила любоваться красивыми пейзажами. Впечатление от увиденной Италии испортила женщина-гид, у которой были в Венеции свои знакомые и которая, доставив туда нашу группу в обед, после часовой экскурсии ушла, предоставив нам свободное время до 23 часов. Мы сначала обрадовались этой свободе, но после 19–20 часов стемнело, всё позакрывалось, кроме ресторанов, в которых с нашими деньгами делать было нечего, исчезли даже уличные торговцы, и мы не могли найти ни одной скамейки, ни одной лавочки, на которые можно было бы сесть. Только каменные плиты площадей и ступеньки к воде. А когда дневное тепло сменилось ночной прохладой, пронизанной морской сыростью, мы все, будучи в шортах и лёгких рубашечках, стали дружно клацать зубами и недобрым словом поминать гида, которая пребывала где-то в тепле и сытости. Лично я к 23 часам проклял всё на свете, замерз как никогда, но сидеть на мокрых плитах не рискнул. Так и ходил кругами по площади Святого Марка и прилегающим улочкам и мостам и уже стал себя ругать за то, что ввязался в эту поездку, и, как Буратино, вспоминал домашнюю сытость и тёплую постель.

С точки зрения географии и гидрографии Венеция меня разочаровала. Я думал, что она вся на воде. Оказалось, только часть, и то не самая большая. Но с точки зрения архитектуры и городских пейзажей действительность превзошла все мои ожидания. Это на самом деле красиво, и тебя охватывает чувство внезапного переселения на много веков назад, ощущение современности утрачивается.

Не буду расписывать конкретику красоты и достопримечательности Венеции, потому что о них мастера слова написали тысячи книг, и не мне с ними тягаться.

В этой же поездке в программу были включены и посещения стран Бенилюкса, в каждой столице которых мы были не более суток, включая и ночлеги в гостиницах.

В Амстердаме, Антверпене и Брюсселе мы посетили несколько музеев, приобрели местные сувениры, побывали на нескольких производствах, в том числе на ювелирной фабрике (в Брюсселе) и на сыродельном заводе (в Голландии), проехали и немного побродили по центральным улицам всех этих городов.

Нас, конечно, в Амстердаме впечатлило огромное количество велосипедов, большое количество наркотических баров, где желающие свободно приобретали и курили так называемые лёгкие растительные наркотики. Я не пробовал, но дыма нанюхаться помимо своей воли пришлось вдоволь, так как людей, не курящих наркотики, никто противогазами не обеспечивал, а весь воздух был этим дымом пропитан. Поразили писсуары, имеющие только переднюю стенку высотой в три четверти человеческого роста, стоящие колонками прямо посреди улицы, а они предназначены в центре только для пешеходов, и толпы людей потоками обтекали мужчин, вздумавших публично облегчиться. Как обходились женщины при нужде, для меня осталось загадкой.

Удивили в городе окна жилых домов, ничем не прикрытые, без штор, без каких-либо занавесок, и в вечернее время в каждом окне, как в аквариуме, можно было видеть настоящее реалити-шоу, то есть разглядывать обитателей квартир во всей их жизненной прозе.

Одним словом, в каждом городе была изюминка, поражающая воображение и запоминающаяся надолго. При этом далеко не всегда эта изюминка оказывалась сладкой.

В дополнение к сказанному, если кратко о том, что понравилось и (или) удивило в поездках, то, не зацикливаясь на хронологии посещения тех или иных стран, могу перечислить несколько фактов.

В Барселоне (Испания) поразил воображение своей архитектурой и грандиозностью уже более ста лет строящийся по проекту Гауди собор Святого Семейства. Это, конечно, чудо света. Здесь же, в Барселоне, долго любовался огромным светоцветомузыкальным фонтаном. Музыка – и ей в такт игра разноцветных лучей света и струй воды, от столбовидных до тонких, толщиной в волос, и водяная пыль – красота неописуемая!

В Коста-Брава (Испания) очень понравилась пешеходная благоустроенная (с лавочками, лотками, башенками и т. п.) тропа вдоль берега моря на десятки, а может, сотни километров. По тропе можно идти день и ночь с рюкзаком за плечами, ночевать в спальном мешке на тех же лавочках, и никто тебя не тронет. Там же, в Коста-Брава, очень удивило, что по утрам немало людей с металлоискателями бродили по пустынному пляжу и постоянно что-то подбирали и это «что-то» рассовывали по карманам.

В каталонском Фигерасе (Испания), конечно, удивил и поразил Музей Сальвадора Дали с гигантскими яйцами на крыше. Поехал я туда неохотно, так как творчество Дали мне не совсем близко. Но потом не пожалел, так как увиденное в музее ещё раз убедило, что безумие и гениальность – это неразрывные составляющие.

Шекспировская Верона в Италии обаяла нетронутой стариной в исторической части города.

Канны (курортный город, юг Франции) удивили огромным антикварным рынком под открытым небом. Вот где я насмотрелся диковинок, в том числе и русского происхождения!

Переход из французского Кале в английский Дувр через Ла-Манш потряс гигантскими размерами паромов. Сотни автобусов, легковых и грузовых автомашин свободно размещаются по трюмам каждого из них, а на нескольких пассажирских палубах можно свободно отдыхать, гулять, заниматься спортом, шопингом и посещать многочисленные рестораны, кафе и даже столовые самообслуживания.

В Монако наша группа попала в тот момент, когда там проходил парад ретроавтомобилей, собранных – а может быть, самостоятельно приехавших – со всего мира. Было немало машин удивительных конструкций, ранее мной не виданных. Например, автомобиль в виде пышной кареты. Но разочаровал здесь бедностью экспозиции морской музей Ж. Кусто, в котором я мечтал побывать чуть ли не с детства, после того как прочитал одну из книжек Кусто об изобретении им акваланга.

Гостиницы Германии меня, любителя поесть, порадовали гостеприимством и сытной вкусной едой, из-за стола никогда голодными не уходили, что выгодно их отличало от Англии и Франции, где к чаю даже сахара не давали.

Немало от путешествий было разочарований и досады. Мифом оказалась чистота европейских городов, которые в этом смысле ничем не отличаются от наших. А в Париже собачьими продуктами жизнедеятельности были запачканы даже улицы в центре, и никто не спешил это убрать. Здесь же, помимо всего прочего, поразили проститутки, которые прямо в центре города, у «Мулен Руж», нагло хватают за руки туристов и пытаются куда-то утащить.

В польском Кракове, в парке недалеко от храма в Вавеле, где похоронены многие польские деятели, чуть не отравился каштанами, которые сыпались с деревьев на головы прохожих, и один из них я попробовал на зуб, как это делал когда-то в Тбилиси. Но каштан оказался до невозможности горьким, и меня чуть не вывернуло наизнанку. Но это уж моя вина, а не поляков.

Невозможно не рассказать об одном из последних своих путешествий с Еленой – в Китай, где мы оказались, по сути говоря, случайно, прилетев на Дальний Восток и стремясь попасть в Дальнегорск. С Дальнегорском мы «пролетели» и зашли в первое же турагентство, которое через несколько часов предложило нам Китай с недельным пребыванием в Пекине и с выездом туда на следующий день. Мы согласились.

Наша тургруппа состояла из шести человек, включая нас и руководителя (Веру Ивановну). В Китае мы посетили три города: Шэньян (пятый по величине город Китая, бывший Мукден), пограничный Суйфыньхэ (русские между собою кличут его как Сунька) и Пекин. Плюс к этому почти суточная поездка на двух поездах (от Суйфыньхэ до Пекина и обратно), что позволило нам увидеть из окон вагона Северный Китай во всём его величии и убогости. Поражающие своей грандиозностью города наряду с нищетой сельской местности.

Описывать всё увиденное смысла нет, поэтому – несколько впечатлений от Пекина. Это гигантский город, и не только размерами своей площади, но и количеством и грандиозностью архитектуры, причём вперемешку – императорская и буддийская старина с суперсовременным градостроением. Широченные улицы длиной с десятки километров, развитая дорожная инфраструктура, забитая до отказа автомобилями и велосипедами. Всё на китайском и английском языках. Будто для Китая России нет, будто не было десятилетий «братской» дружбы и всеобъемлющей помощи СССР Китаю, включая создание там целых отраслей промышленности.

Из посещённых нами городов только в Суньке инфраструктура подчинена нуждам российских торговцев-перекупщиков и туристов. Здесь и вывески, и реклама на русском языке, и даже все китайские торговцы худо-бедно, но говорят по-русски. И это объяснимо, так как этот город и стал городом благодаря российским челнокам 90-х и последующих лет.

В Пекине, кроме прочего, поразил размерами антикварный рынок, где мы приобрели для своего музея несколько камней и очень красивых поделок из них. Весьма довольны остались увиденным на нефритовой фабрике, где в огромных залах продавались высокохудожественные изделия из нефрита, жемчуга и перламутра неописуемой красоты. Был, конечно, и ширпотреб по небольшим ценам (в переводе на рубли), но в массе своей вещи, особенно из белого нефрита, ценятся очень дорого, почти как золото.

Одним словом, интересного и удивительного было достаточно. Но имели место и неоправданные ожидания, и даже наше возмущение тем, что наша руководительница и китайский гид постоянно пытались навязать нам внеплановые мероприятия за приличные деньги. Оказывается, гид с каждого туриста при посещении чего-либо имела свой процент. Даже за купленную туристом по её совету, например, корзинку клубники она от продавца имела свою выгоду. Это раздражало и портило настроение.

И уж совсем анекдотично выглядела история нашей групповой попытки испробовать знаменитую утку по-пекински, о которой много слышали и читали. И вот представилась, наконец-то, возможность её попробовать, узнать, что же это за вкуснотища такая. Мы и попробовали, но не поели. Первый раз нам её подали наряду с другими блюдами – по две малюсенькие пластиночки с соусом. Лично я утку не почувствовал, но после соуса ещё долго во рту оставалось противное послевкусие. Второй раз мы в ресторане специально на всю группу заказали эту утку, чтобы поесть её по-настоящему. Через гида оговорили, как она и посоветовала, что вся птица наша, а из остатков (после обрезки мяса) нам сварят бульон. Повар с уткой и очагом расположился в зале за нашими спинами. Минут через пятнадцать нам подали на общей тарелке несколько кусочков мяса с приправами. Мы решили, что это первая подача, за которой последуют другие, так как от утки было отрезано совсем немного, и начали есть. Опять не распробовав блюда из-за малого количества, мы обратили взор на повара. Но, увы, ни повара, ни очага, ни утки. Всё испарилось. Не дождались мы и бульона, не нашли и нашу переводчицу, чтобы выяснить, что к чему и за что мы заплатили приличные деньги. Так мы и ушли из общепита, ругая китайское вероломство и не познав вкуса утки по-пекински.

Вот, в общем, таким Китай и остался в памяти.