Текст книги "Темный луч. Часть 1 (ЛП)"

Автор книги: Эдриенн Вудс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 18 страниц)

Я с трудом сглотнул и помчался к башне рядом с общежитиями мальчиков. Пурпурные цветы торчали из зеленых листьев густого плюща, который тянулся по всей длине башни Ирен. В этой башне было что-то волшебное, не говоря уже о том, насколько волшебным был дракон внутри этой башни. Я почувствовал возбуждение, просто подумав о следующем часе.

Я толкнул дверь и чем больше ступенек проходил, тем быстрее это чувство рассеивалось. Меня больше не тошнило.

Я собирался постучать в дверь, когда она внезапно открылась, и Ирен обхватила меня за шею, втаскивая в комнату.

Наши губы лихорадочно соприкоснулись. Поцелуй был быстрым и жестким. Мои руки нуждались в этом. Я задрал длинное синее платье, которое идеально облегало ее тело.

Она сорвала с меня рубашку, и я даже не стал беспокоиться о том, что не прихватил с собой лишнюю.

Я просто хотел ее. От нее у меня голова болела от желания.

Стаскивание одежды друг с друга было энергичным, и когда мы остались обнаженными, Ирен прыгнула на меня сверху, сильно врезавшись.

Я укусил ее за плечо. Ощущение того, что я нахожусь внутри нее, сводило меня с ума еще больше.

Мое ворчание и тихие стоны Ирен удовлетворили требования зверя. Я поставил щит, оградив нас от остальной школы. Не то чтобы ее башня не была звуконепроницаемой, но окно было открыто.

Ей всегда нужен был свежий воздух. Что ж, скоро она будет умолять об этом.

***

Мы упали, обессиленные, на ее кровать.

Два гребаных часа. Я понятия не имел, как люди могут так быстро.

Ирен устало рассмеялась, лежа у меня на плече. От нее пахло фиалками и теплым песком.

Ощущение Лунного Удара всегда было сильнее всего после наших сексуальных сцен.

Я любил ее больше всего на свете, и по какой-то причине знал, что добром это не закончится. Я чувствовал на себе взгляд Ирен. Я открыл глаза и посмотрел на нее сверху вниз. Она подперла подбородок рукой, прислонившись к моей груди.

Я одарил ее своей знаменитой кривой улыбкой, на которую она ответила неопределенной.

– Что? – спросил я. – И если ты скажешь, что мы больше не можем этим заниматься, что ж, я могу просто прикончить тебя.

Она засмеялась.

– Дело не в этом.

– Это из-за какого-то Снежного Дракона? Я уже говорил тебе раньше, она всего лишь прикрытие.

Она улыбнулась.

– Я не беспокоюсь о Снежном Драконе. – Она села, повернувшись ко мне спиной. Что-то действительно беспокоило ее.

Я оттолкнулся от кровати, приподнялся на локте и поцеловал ее в плечо.

– Пожалуйста, скажи мне, что тебя беспокоит.

Она вздохнула.

– Мастер Лонгвей. Весь гребаный Совет Директоров. – Она встала, натягивая халат, подошла к столу, где был выставлен ее чайный сервиз из тонкого фарфора. Она открыла крышку чайника и достала косяк.

– Что насчет них? – Мне не нужно было спрашивать. Я знал, о чем это было. Новое отродье дракона.

– Ее отец был драконом. Она – драконье отродье. Ее метка – это просто врожденный дефект. Она не та, за кого они ее принимают.

Я прищурил глаза.

– Мы говорим о новой девушке, которую привел Мэтт?

Она кивнула.

– За кого они ее принимают? – Я прикинулся дурачком.

– Правда, ты не слышал?

Я усмехнулся.

– Меня не всегда занимает то, о чем говорят взрослые, Ирен, – пошутил я.

Она рассмеялась и подошла к кровати после того, как закурила косяк.

Я забрал его у нее, как только смог.

– Она даже не похожа на них. Я не знаю, из-за чего все так взвинчены.

– Похожа на кого? – Часть меня хотела услышать, как она скажет это, произнесет имя короля Альберта, королевы Катрины. Она вздохнула.

– На Ала и Кэти. – Она называла их сокращениями.

– Они думают, что эта девушка – моя всадница? – Я позволил своему голосу звучать саркастично.

Она рассмеялась.

– Да, я даже не думала об этом. Отпрыск этой королевской линии, являющийся твоим предсказанным всадником. Ты что-нибудь чувствуешь?

– Например, что?

– Давай, Блейк. Дракон всегда знает.

– Я сомневаюсь в этом мумбо-юмбо.

– Я поняла это в ту минуту, когда увидела Тэнси. Я действительно почувствовала это еще до того, как осознала.

– Почувствовала это?

– Да, она вывела меня из себя. Все мое тело чувствовалось неправильно.

Я сильно заскрежетал зубами. Мне это не понравилось. Так что это было реально. Дракон действительно знал.

– Она не та, за кого они ее выдают. Стена. Если она была членом королевской семьи, тогда как, черт возьми, они переправили ее на другую сторону? Стена бы испепелила ее.

Она отмахнулась от облака сероватого дыма.

– Знаю, но почему Таня ушла?

– Ты знаешь, почему она ушла.

Она посмотрела на меня, когда я сделал затяжку.

– Нет, не знаю.

Я приподнял левую бровь и выпустил дым.

– Ты этого не видела? – удивленно спросил я.

Она посмотрела на меня таким взглядом, как будто ты-знаешь-я-ничего-у-них-не-видела.

– Извини, забыл. – Я вздохнул и улыбнулся. – Папа сказал мне, что королю Альберту Таня не нравилась, поэтому он сказал Катрине выбирать. Вот почему та через некоторое время возненавидела его до глубины души, почему они были так далеки друг от друга в ночь предательства.

– Он попросил ее выбрать между ее отношениями и ее драконом? – Ее голос звучал потрясенно.

Я кивнул.

– Она выбрала его, и Таня ушла.

– Это ужасно. Он понятия не имел, о чем просил ее.

– Так что, не волнуйся. Ты права. Эта девушка не та, за кого они ее принимают, и рано или поздно они это обнаружат.

– Я даже не могу ничего увидеть от нее, – добавила она.

Мне это не понравилось. Все гребаные знаки были на месте. То, что я чувствовал с тех пор, как Мэтт привел ее сюда. И сегодня. Почему именно сегодня? Была ли она близко, а я просто ее не видел?

У меня заурчало в животе, и Ирен рассмеялась.

– Тебе нужно поесть. Иди.

– Ты уверена? – сказал я соблазнительным голосом.

– Да, у меня сеанс с Люцианом после обеда. Мне нужно убрать отсюда твой запах, пока он не взбесился.

Я прищурился.

– Надеюсь, что это сеанс предсказания, а не такой сеанс, который у нас только что был.

Она ударила меня подушкой.

– Ради всего святого, это Люциан. Принц Тита. Хельмут убил бы меня, не говоря уже о том, что сделала бы Мэгги.

Я рассмеялся, схватил ее за халат и притянул ближе для последнего поцелуя.

***

Я был одним из первых, кто пришел в кафетерий. Я был голоден. Мне нужно было есть, и много. Я нашел свободный столик на улице, нуждаясь в свежем воздухе, чтобы прочистить голову.

Запах Ирен больше не цеплялся за меня. Душ, который я только что принял, убедил меня в этом.

Прозвенел школьный звонок, и официально наступило время обеда. Менее чем через пятнадцать минут кафетерий будет переполнен студентами, хватающими свои тарелки.

Я закончил есть в рекордно короткие сроки. Что я мог сказать? У меня разыгрался аппетит. Табита была первой, кто присоединился ко мне. Джордж и Брайан были следующими, и вскоре люди заняли столики вокруг нас.

– Итак, брат спросил, когда ты собираешься ему позвонить, – пролепетала Табита. – Он ждал целую вечность. В любом случае, что происходит между вами двумя? Чего от тебя хочет Фил?

Я сделал глоток колы, а потом почувствовал это. Тошнота вернулась.

Я сделал глубокий вдох.

– Не твое дело.

– Серьезно? Мой брат – плохая новость, Блейк.

Я начал смеяться вместе с Джорджем и Брайаном, что чертовски разозлило Табиту.

– Почему ты смеешься?

– Блейк тоже плохая новость, лютик, – сказал Джордж слишком кокетливым тоном, который мне не понравился.

Мой взгляд зацепился за девушку из прошлого, и все поведение Джорджа изменилось, даже не взглянув на нее.

О, мои гребаные чешуйки! Девушка была его всадницей. Он скрывал точно то же самое, что и я пытался скрыть. Неужели она тоже вызывала у него тошноту?

Затем мой взгляд зацепился за новенькую. Я не мог удержаться и уставился на нее.

– Черт, – сказал Брайан. – Это новая девушка? – спросил он и сделал глубокий вдох.

Солнечный Взрыв. Я покачал головой. Я знал, к чему он клонит. Я был на седьмом небе от счастья, и аромат ее девственности накрыл меня, как приливная волна, без того, чтобы принюхиваться, как сумасшедший идиот.

– Ааа, – сказал он. – Настолько невинна, насколько это возможно. Даже не подделанная.

Я не мог удержаться от смеха.

– Ты такая свинья, Брайан, – сказала Табита.

– Что? Это правда. Брайан – это то, что есть Брайан, и я хотел бы немного поиграть с этим.

– Отвратительно.

Я не мог удержаться, чтобы снова не рассмеяться. Брайан был веселым.

Я чувствовал на себе ее взгляд. Почему я так действовал на всех этих гребаных девчонок, было выше моего понимания. Я ненавидел это. Это заставляло зверя хрюкать и шипеть. Я изо всех сил старался не выдать нас, что половина здешних профессоров была права насчет нее.

Она была королевской крови. Мне не нужно было смотреть на нее, чтобы понять это. Она была точной копией своего отца, короля Альберта, но в ней было что-то от королевы Катрины. Ярко-светлые волосы, светло-зеленые глаза. Она была их давно потерянной дочерью, и в этот момент меня не волновало, как она появилась. Они были королем и королевой Пейи, и они хотели эту девочку каждой частичкой своего существа. Вот почему Таня ушла. Должно быть, это и было причиной.

Моя драконья сторона ненавидела все, что было связано с этим.

Я хотел, чтобы она просто перестала пялиться.

Джордж снова сказал что-то смешное о девушке, пытающей его, что снова заставило меня рассмеяться. Гребаный идиот. Как давно он знал, кем была для него Ребекка Джонсон? Я знал ее имя только потому, что она была лучшей подругой моей сестры – Бекки.

Внезапно рука Табиты, точнее, ее средний палец, накрыл мое лицо, и весь стол рассмеялся. Если это не заставило новенькую девушку отвести взгляд, что ж, тогда ничто не заставит.

Бекки рассмеялась, отчего Джордж вздрогнул.

Все в ней сводило его с ума, как это отродье, которое должно было приручить меня.

– Не обращай на нее никакого внимания, – услышал я слова Бекки. Я терпеть не мог подслушивать, но за этим мне нужно было следить. Никто не мог знать, кем она была на самом деле. Это было бы моим концом. – Она стерва. Ты не единственная, кто пялится на него выпученными глазами и пускает слюни изо рта.

– Кто он? – спросила она, и от этого у меня по коже пробежала легкая дрожь. Это заставило меня почувствовать себя одеревеневшим, как будто я долгое время не расправлял крылья.

Их беседа продолжалась, делая представления так, как я не хотел, чтобы меня представляли. Вместо этого я попытался обратить внимание на того, кто сидел за нашим столиком.

Потом мои глаза поймали, что она смотрит на небо. Это тоже привлекло внимание Бекки. Она спросила, почему она продолжает смотреть на небо.

– Это глупо. Ты будешь смеяться. – В ее голосе звучала нервозность.

– Я могла бы, но ничего не могу с этим поделать. Ты веселая, – ответила Бекки. Так что она была забавной. Совсем как ее отец. Не надо, Блейк. Просто не делай этого.

– Я продолжаю ждать, чтобы увидеть… дракона.

Я застыл, когда она это сказала. Она действительно понятия не имела. Как это было возможно?

Смех Сэмми, как у гиены, разнесся по кафетерию.

– Она веселая! – сказала моя сестра.

Брайан посмотрел на нее своими щенячьими глазами.

Я пнул его ногой под столом.

– Забудь об этом, – предупредил я его.

– Полегче, – сказал он. – Брайан знает, что девушка – семья Блейка. Брайан как раз получает свою дозу.

– И именно так это и останется. Я убью тебя, если ты только подумаешь прикоснуться к моей сестре.

– Брайан никогда бы не прикоснулся к сестре Блейка.

Он говорил как идиот. Но он был идиотом, который мог вызывать искреннюю улыбку на моем лице.

– Хорошо. Не забывай об этом, – предупредил я, на этот раз игриво.

Затем новенькая девушка представила мне идеальный план. Сэмми попыталась объяснить, кто она такая, и отродье завизжало. Ее голос наполнился страхом. Она боялась драконов.

– О, заткнитесь, – крикнула Бекки, когда мы все захохотали. – Ешьте свою еду.

– Сэмми, ты должна отвести ее к Констанс за сывороткой, пока она не сошла с ума, – сказала Табита, заставив всех за столом снова рассмеяться, на этот раз жестоко.

Сэмми оттолкнула Табиту.

– Отвали, сучка.

Табита вскочила со своего места одновременно со мной. Почему женщины в моей жизни не могли просто поладить? Это сделало бы мою жизнь намного, блядь, проще. Табита была великолепна и умна, но она всегда была на втором месте, когда дело касалось Сэмми. Сэмми уже была продвинутым драконом и победила бы Табиту. Я догадался, что это привилегия расти сестрой Рубикона.

– Забудь об этом. Они напрасно тратят свое время. Дело безнадежное, – прошептал я ей на ухо. Она улыбнулась.

Рано или поздно отродье сломается, и с помощью Джорджа у меня было предчувствие, что это произойдет очень скоро.

***

Я посидел еще пару минут, слушая их болтовню. Стараясь не слишком подслушивать, я на самом деле съежился, когда Люциан представился. Что было с этим гребаным парнем?

И тут меня осенило. Сэмми, Бекки и это отродье. Если они собирались в конечном итоге стать друзьями, это означало, что я собирался часто видеться с ней во время летних каникул. Нет, нет, нет, нет, нет. Этого не может случиться. Ей нужно было сломаться, и ей нужно было сломаться как можно скорее.

– Джордж, можно тебя на секунду?

Джордж улыбнулся, будто уже мог читать мои мысли. Или, может быть, он просто увидел проблески того, что я хотел сделать. В конце концов, он был Лунным Ударом. Он встал, не сказав ни слова, и мы пошли к моему шкафчику.

– Какой у нас план?

– Легкий: напугай ее до полусмерти.

Он ухмыльнулся.

– В драконьей форме.

Его ухмылка сползла.

– Блейк. – Он потер шею. – Я знаю, что в тот день ты возился с Табитой в актовом зале, но напугать ее как Лунный Удар… Ее отец был убит одним из них.

– Чувак, ей не место в нашей школе. Она метис породы. Просто сделай это. Я дам тебе «Молчаливого Охотника» и «Андердога».

Он широко заухмылялся.

– Он даже не должен выйти в свет еще пару месяцев. Как, черт возьми, игра попала к тебе в руки?

Я улыбнулся.

– Льготы Рубикона. Мы договорились?

– Отлично, и дай угадаю, это все моя идея?

– Ты уверен, что не можешь читать мои мысли?

– Ха-ха. Лучше иди заканчивай эту игру, Блейк.

– Ты понял. И как можно скорее. Например, сейчас, если ты не возражаешь.

– По-настоящему?

– Чем скорее, тем лучше, – пробормотал я, неторопливо удаляясь.

Я не хотел пропустить выражение ее лица. После этого она будет умолять о сыворотке.

– 28~

Наконец прозвенел звонок, и время обеда подошло к концу. Коридор наполнился студентами, рывшимися в своих шкафчиках. Обычный день.

Улыбка расплылась на моем лице, когда я увидел, как Джордж превращается в дракона.

Табита почти добралась до меня, и ей пришлось отступить в сторону, чтобы убраться с его пути.

Я услышал хихиканье, смешки и хохот. У меня было такое чувство, что все они знали, что это было нацелено на отродье.

Табита закатила глаза.

– Пожалуйста, скажи мне, что ты не имеешь к этому никакого отношения.

– Я? Почему ты так думаешь? – Я говорил с широкой ухмылкой, скрестив руки на груди и наблюдая, как Джордж направляется ко входу в коридор.

– Сэмми действительно дракон? – Я слышал, как новенькая спрашивала. Они были близко. Я тоже это почувствовал.

Бекки усмехнулась.

– Да, Огнехвосты – болтуны, но они также из тех драконов, которых ты можешь попросить сжечь тело, когда в этом возникнет необходимость.

Три, два, один. Первой появилась Бекки, а затем улыбка расплылась по моему лицу, когда отродье замерло, вытянув шею, чтобы посмотреть на Джорджа.

Все захихикали.

Джордж выполнил свою часть работы. Он зарычал, плюнув ей в лицо. Рычание эхом отразилось от стен, и оно обязательно должно было дойти до учителей.

Снова раздался смех.

Он топнул лапами, вызвав грохот в полу. Она собиралась описаться. Слеза скатилась по ее щеке, и часть смеха затихла.

Я наслаждался каждой минутой этого. Мне было противно думать, что кто-то в этой гребаной вселенной дал ей силу приручить меня. Она была слаба, и мой дракон никогда ей не уступит. Я раздавлю ее в ту же минуту, как она столкнется со мной лицом к лицу.

– Черт возьми, Джордж, это не смешно! – закричала Бекки. По крайней мере, она его не боялась. Бьюсь об заклад, это привело его в еще большую ярость.

– Заставь его остановиться! – Резкий голос Табиты был пропитан ужасом.

Я уставился на нее, разинув рот.

– Я думал, ты этого хотела. Ей здесь не место, Табита.

– Заставь его остановиться сейчас же! – приказала она мне.

Я ненавидел, когда она это делала. Тем не менее, я свистнул прежде, чем она смогла сложить два и два и понять, что я действительно был инициатором этого.

Джордж развернулся и побежал обратно в нашем направлении, снова принимая свой человеческий облик.

Я уставился на Табиту сверху вниз.

– Никогда больше не указывай мне, что делать, – проворчал я.

Я выполнил свою часть работы. Хотелось надеяться, что Констанс даст новенькой сыворотку, и через несколько недель все забудут о девушке с темной меткой, девушке, которая выглядела как король Альберт.

Когда я шел, что-то сильное соединилось с моим телом, и меня прижало к стене.

Лицо Люциана было в нескольких дюймах от моего.

– Почему ты это сделал?

– Отстань от меня. – Я оттолкнул его.

– Кто она для тебя, Блейк? – потребовал он, и все, кто был поблизости, остановились и уставились на нас. Мне не понравилось такое внимание.

– Никто, идиот. – Я рассмеялся. – Я говорил раньше, она – драконье отродье, рожденное по ту сторону Стены, – последнюю часть я произнес медленно, чтобы все они могли это услышать. – Это не я напугал ее до смерти.

Люциан усмехнулся.

– Нет, это был твой приятель Джордж, который сделает все, о чем ты его попросишь. – Он указал на меня пальцем. – Я наблюдаю за тобой.

Я прищурился.

– Это должно меня напугать? – крикнул я его удаляющейся фигуре.

– Да, если она окажется той самой, Блейк, твои дни сочтены.

Я снова рассмеялся.

– Как скажешь, чувак.

Я обернулся, и моя ухмылка быстро исчезла. Дерьмо. Он был последним человеком, с которым я хотел бы копаться в этом. Если бы он узнал правду и рассказал кому-то вроде мастера Лонгвея, не имело бы значения, насколько хороша была моя ложь. Я должен был дать ему понять, что она не была той девушкой, за которую они все ее принимали.

Во время «Искусства войны» до профессоров начали доходить новости о том, что произошло после обеда. Миа была не очень счастлива.

– Пожалуйста, скажи мне, что ты не стоял за этим, Блейк.

– Миа, это был гребаный розыгрыш, ясно? Что ты хочешь, чтобы я сказал? Я не думал, что это вызовет у нее припадок, – солгал я. Я хотел, чтобы она слетела с катушек.

Она хмыкнула, и дым действительно вырвался из ее ноздрей.

– Черт возьми, Блейк. Почему? Ты слышал, что мастер Лонгвей сказал о ней и о том, что произошло той ночью. Дракон Лунный Удар убил ее отца. Как ты мог…

– Просто остановись. Это не моя вина, что она не знала о существовании драконов. Ее отец должен был сказать ей. Ей не место в Академии Дракония, Миа. Она – драконье отродье. Вы все забыли об этом?

– Вон, – она указала на дверь.

– Хорошо, – я выронил меч, который сжимал. – Если так пойдет и дальше, скоро сюда придут виверны.

– Вон! – снова крикнула она, и я ушел.

Я ненавидел, как быстро новости распространяются по школе. Я знал, что мастер Лонгвей тоже поговорит со мной, как только это дойдет до него.

Мне следовало просто прикинуться дураком, притворившись, что это не я, но это только усилило бы их подозрения. Я никогда не скрывал того дерьма, которое творил. Ладно, это было не совсем правдой. Никто не знал об убийствах и бойцовском клубе, и Ирен, а теперь еще и об этой новой девушке.

Я глубоко вздохнул и решил вернуться к Ирен. Мне нужно было проветрить голову. Прогулка от купола до башни была недолгой.

Я уже собирался постучать в ее дверь, когда она крикнула, чтобы я входил. Я открыл дверь и увидел, что она сидит у окна с чашкой ромашкового чая в руке. Я ненавидел этот запах. У нее также был косяк.

Она не обняла меня и даже не улыбнулась, когда я вошел.

– Почему ты это сделал, Блейк?

У меня вытянулось лицо.

– И ты тоже.

– Она та, за кого они ее выдают?

– Ты себя слышишь? – спросил я. Мой тон звучал твердо, правдоподобно. – Она жила на другой стороне, Ирен. – Эта часть действительно начинала меня раздражать. Я знал, что они нашли способ провести ее через Стену много лет назад, но другие – нет. Теперь они просто забыли об этом, как будто в этом не было ничего особенного. – Черт возьми, я думал, ты согласилась, что ей здесь не место. Она – отродье, рожденная с чем-то, напоминающим метку. Ничего больше. Если кто-то не прекратит это, я даже не хочу думать о том, кого они собираются впустить следующим.

– Ладно, успокойся, – сказала она и встала. – Просто Правление – все они – хотят ответов. У них была важная встреча во время обеда, а потом твой маленький трюк, ну, думаю, ты видишь, к чему это ведет. Я знаю, тебе может не понравиться тот факт, что Лонгвей дает добро отродьям, но это выглядит нехорошо, если ты стоишь за подобными розыгрышами.

– Я стою за большинством дерьма, которое происходит в Драконии, – возразил я. – Это никогда никого раньше не беспокоило.

– Да, ну, они не видят в этой девушке кого попало. Она могла бы быть принцессой, Блейк, твоей всадницей.

– О, пожалуйста. Я пришел сюда, чтобы провести с тобой немного времени, а теперь… – Я покачал головой. – Это была ошибка, мне не следовало приходить.

Я направился к двери.

– Да ладно, не будь таким! – сказала она мне вслед.

Я не остановился. Это было глупо, Блейк. Глупо. Теперь все собирались заняться моим делом. Я должен был просто проигнорировать это гребаное отродье.

Добравшись до входа в башню, я сбросил с себя одежду и принял форму дракона. Единственным местом, которое могло бы охладить меня, был лес на вершине горы.

***

Я лежал на спине, уставившись в небо. Как? Как им удалось провести ее через Стену? Я знал, что они умны, но не думал, что настолько.

Я не должен ни с кем говорить о ней; я даже не должен спрашивать отца, что он думает. Это просто подняло бы красные флаги.

Мысли вернулись к моему сну и его значению. Белые доспехи, что это означало? Члены королевской семьи? Количество, из-за которого мои дни свободного бега становились короче? Я вздохнул.

Я приподнялся и положил руки на колени, когда чувство, которого я давно не испытывал, наполнило мой желудок. Сожаление.

Что, если Констанс действительно дала ей сыворотку? Что тогда? Мой шанс снова стать хорошим был упущен навсегда.

«Нет!» Зверь взревел в моем сознании. «Надежды нет. Тьма – это наша единственная судьба. Выбрось это отродье из своей головы, или я заставлю ее исчезнуть».

Я закрыл глаза. Я ненавидел эти мысли. Они были моими, даже несмотря на то, что я чувствовал себя Брайаном всякий раз, когда чувства моей хорошей стороны отличались от чувств моей темной стороны. Это была постоянная битва. Я так устал.

«Тогда прими то, что ты есть, и отдайся тьме».

– Нет! – закричал я, и птицы на окружающих деревьях взмыли в небо, когда мой голос эхом отразился от горы.

Мне нужно было взять себя в руки. Нужно было отвлечься. Я достал блокнот из заднего кармана и начал писать.

Темнейшие дни, тоскливая ночь,

Кажется, сражения внутри мне не превозмочь.

Бесконечные дни против мира всего,

Тьма созерцает внутри лишь одно.

Сильное чувство пробуждает меня,

Потомок здесь, не верю в это я.

Свет надежды загорается глубоко внутри,

Всадник здесь, чтобы освобождение принести.

Скоро будет мощнейший Дент,

Все мои поступки уже тлен.

Тоскливых ночей не ощущу ни одной,

Пока я вижу, что ты та и со мной…

Зверь в моей голове взревел. Он был в ярости от слов, которые я записал. Заглаживаю вину? Какого хрена?

«Ты мой, только мой. Мы принадлежим тьме. Клянусь, что убью ее, Блейк. Выбрось эту гребаную девчонку из своей головы, или ее больше не будет. Никогда не смей переходить мне дорогу. Если ты расскажешь ей, я убью ее».

– Ладно, – снова обратился я к самому себе. – Это просто слова, глупые слова. Я не хочу, чтобы на меня заявляли права.

Я все еще мог слышать его ярость.

Я чувствовал себя гребаным психом. Разговаривая сам с собой в третьем лице. Но чувствовал, что это был единственный способ держаться.

– 29~

Я вернулся в школу как раз перед тем, как прозвенел последний звонок в этот день. Слава небесам, день закончился.

Я чувствовал себя странно всякий раз, когда приближался к отродью, и это было трудно контролировать. Чтобы ничего не выдавать. Вести себя нормально. Это было так, будто моя кожа уменьшилась на размер или два и становилась слишком маленькой для тела. Я не мог нормально дышать из-за легкого скручивания в животе.

Когда я проходил мимо других студентов по пути в вестибюль, внезапно меня дернули назад. Мои лопатки сильно соприкоснулись со стеной.

Табита заманила меня в ловушку своим прекрасно вылепленным телом. Ее льдисто-голубые глаза были прищурены, заглядывая глубоко в мои. Это было так, будто она искала ответы, где я был и что скрывал. Вопросы об отродье.

Ее смелость просто заводила меня. Мне нравилось, когда женщины брали на себя ответственность. Ее губы с силой прижались к моим.

Она тихо застонала, когда я крепко поцеловал ее, оттолкнулся от стены и прижал ее к ней. Наши губы ни на мгновенье не отрывались друг от друга.

Она сводила меня с ума. Моя рука запуталась в обрывке ее рубашки. Я понял, что мы находимся не в моей комнате или ее, а прямо под лестницей. И все же я не мог перестать прикасаться к ней.

Затем что-то твердое с силой врезалось в меня. Сила дракона. Я отступил на несколько шагов от Табиты и увидел разъяренную Сэмми, вторгшуюся в мое личное пространство.

Она была вне себя от ярости.

– Ты такой засранец, Блейк.

Я усмехнулся, дразнить ее было легко. Новости действительно распространялись быстро.

– Папа услышит об этом, – пригрозила она.

Мой отец не мог узнать об этом. Никогда.

– Это была шутка, Саманта!

– Шутка? «Ларри и Брент заходят в бар» – это шутка, Блейк, а не то, что вы с Джорджем разыграли сегодня днем.

Мои глаза дернулись, и уголком глаза я понял, почему у меня возникла внезапная острая потребность превратиться в дракона. Я расширил свой взгляд и обнаружил отродье, все еще стоящее, все еще пытающееся справиться с этой реальностью.

Она отвела взгляд. Слабая. Она была слабой.

Я снова посмотрел на сестру и раздул ноздри. Как она могла дружить с ней? Мне хотелось крикнуть ей, что это противоречит нашему драконьему кодексу. Она была отродьем… ну, по крайней мере, так все должны были думать. Моя сестра никогда не должна была дружить с ней.

– Разве ты не слышал, что мастер Лонгвей сказал о Елене прошлой ночью? – Саманта продолжала: – Думаю, что нет. Ты, наверное, был слишком занят, думая о обнаженном теле Медузы.

Табита бросилась на Сэмми, но мои рефлексы были намного быстрее. Я прижал ее спиной к стене одной рукой.

– Я прибью тебя, Саманта. У тебя слишком большой рот.

– Она того не стоит, малышка. Успокойся, – сказал я и придвинулся ближе к ее уху. – Бесполезно тратить на них всю эту силу. Я бы предпочел, чтобы ты использовала ее на мне, наверху, в моей комнате.

На лице Табиты появилась улыбка.

– Отвратительно, – пробормотала Саманта. – По крайней мере, я не трусиха.

– Сэмми, – сказала Бекки сквозь стиснутые зубы.

Челюсти Табиты напряглись. Я попытался успокоить ее, но она уставилась на мою сестру, а не на меня.

– У твоей сестры длинный язык, Блейк.

– Да, и она намного сильнее, чем ты думаешь, Табита.

Она улыбнулась.

– Что? Ты думаешь, я не смогу побороть твою сестру?

– О нет, только не это. Просто… моя сестра выросла будто мой родной брат. Когда дело доходит до драки, как бы я ни был без ума от тебя, боюсь, ты проиграешь.

Она хмыкнула.

– Посмотрим. – Она зашагала прочь.

– Моя комната через десять минут. – Я ухмыльнулся.

– О, почему бы тебе не попросить сестру, если она такая совершенная?

Черт! Типично. Какой смысл быть честным, если это кусало меня за задницу? Я вздохнул и прошел мимо лестницы к главному входу.

Ощущение загнанности в ловушку начало понемногу исчезать, когда я поднимался по лестнице на седьмой этаж. Что ж, по крайней мере, у меня был знак, когда отродье оказывалось поблизости. Я мог просто идти в противоположном направлении.

Они никогда не смогут узнать, кем она была на самом деле. Никогда.

***

Когда я открыл дверь, то обнаружил, что Люциан все еще здесь. Была пятница; обычно он возвращался домой на выходные, если только… Даже не думай о ней. Не имело значения, почему он все еще был здесь.

Я прошел мимо него в ванную.

Я чувствовал на себе его взгляд, то, как он уже пытался сложить два и два о том, кто был этим отродьем.

Я заперся в ванной, нуждаясь в чем-то, чтобы успокоить зверя. Я чувствовал себя на взводе. Мое тело реагировало на все, что происходило, и это было вне моего контроля.

Я приподнял плитку в ванной и достал порошок. Я снова был почти на нуле и если хотел от Фила большего, что ж, я знал, чего он хотел. Это больше не звучало так плохо.

В субботу у меня был концерт; может быть, у Тая найдется что-нибудь, или, может быть, он сможет достать. Я всегда мог на него рассчитывать. И все же мне нужна собственная заначка.

Я достал порошок и сделал его длинной тонкой линией. Отец побрил бы меня начисто, если бы знал, что я использую его, чтобы держать тьму на расстоянии. Мне нужно было взять себя в руки, забыться, почувствовать себя нормально хотя бы на несколько часов.

Я наклонился над столиком и втянул порошок через ноздри. Обжигало. Огонь перекинулся в голову, вызвав жуткую боль.

Я должен был контролировать исходящие от меня звуки. Мне нужно было контролировать боль. Мне нужно было держать себя в руках. Затем огонь, наконец, исчез, и распространилось успокаивающее чувство. Оно затуманило мой разум. Ощущение тепла начало успокаивать ноющие мышцы.

Я чувствовал усталость, такую усталость. В последнее время я не спал.

Я вышел из ванной. Я чувствовал на себе взгляд Люциана. Я слабо указал на него.

– Не смей осуждать меня. Я делаю все, что в моих силах, чтобы держаться.

В его глазах заблестели слезы. Я не нуждался в его жалости.

Вся комната начала вращаться. Я буквально рухнул на кровать. А остальное было одним большим гребаным пятном.

Я вспомнил музыку, была ли она у меня в голове или нет, я понятия не имел. Может быть, Люциан устроил вечеринку. Для него это было бы впервые.

Я помню, как трахался. Табита? Как, черт возьми? Был ли я вообще частью всего этого? Черт, почему я разговаривал с кем-то из них? Получал ли я удовольствие от самого себя? Говорил то, чего мне не следовало бы говорить?

А потом громкое пение заполнило мою голову. Это звучало так, словно тысяча жуков пеклась на солнце. Этот оглушительный звук, от которого моя кожа казалась слишком натянутой. Была ли она рядом?