Текст книги "Темный луч. Часть 1 (ЛП)"

Автор книги: Эдриенн Вудс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 18 страниц)

Заявление должно было состояться в Колизее Тита.

Он был не таким большим, как в Академии Дракония, но был высшего класса и полной противоположностью Колизею Драконии.

Они сказали, что тот, что в Итане, был комбинацией того, что в Драконии и Тите.

Я почувствовал некоторое беспокойство от такой перспективы.

Это был не Люциан, и на самом деле мне было наплевать на того парня. Я видел его имя: Аарон Мендес. Я не должен был смотреть на его имя. Это все равно что дать имя собаке: ты привязываешься и не хочешь ее убивать.

«Убиииииииить», сказало чудовище. Зверю был ненавистен тот факт, что у Аарона Мендеса хватило смелости даже подумать об этом.

Я провел ночь перед заявлением прав в башне Ирен. Я снова кайфовал. Она следила за мной. Наконец я потерял сознание в ее башне.

Она была моим спасением. Но я знал, что мастер Лонгвей позаботится о том, чтобы она никогда больше не рассказывала предсказаний, если поймает нас с поличным. Я не мог позволить этому случиться. Страх перед этим преследовал меня в неустроенных уголках моего сознания. Страх поимки.

***

Я пролетел весь путь до Тита, пока мастер Лонгвей, Ирен и Табита пользовались лифтами. Мне потребовалось больше шести часов, чтобы добраться туда. Мне пришлось улететь ранним утром. Моя голова все еще была немного затуманена, но, по крайней мере, я чувствовал себя лучше, чем вчера.

Я отправился в отель, который мастер Лонгвей забронировал для нас, и рухнул на одну из кроватей. Мне нужно было немного поспать перед этим вечером.

***

Табита, Ирен и мастер Лонгвей ждали вместе со мной в раздевалке. Помещение было не таким холодным и неумолимым, как в Академии Дракония, которая напоминала что-то древнее.

Нет, оно было переделано. Стены и пол устилали пышные красные ковры. Богато украшенные стальные ворота открывали часть арены. Она была подсвечена огромными прожекторами.

Табита сидела рядом со мной, а Ирен сидела прямо рядом с мастером Лонгвеем.

– С тобой все будет в порядке. – Табита похлопала меня по руке. Я действительно не хотел, чтобы она касалась меня, не при Ирен, но у меня не было выбора, когда здесь был мастер Лонгвей. Я переплел свои пальцы с ее.

Я глубоко вздохнул, не глядя на Ирен. Было странно видеть обеих женщин моей жизни в одной комнате.

Мама так сильно хотела прийти, но я сказал ей «нет». Она не должна. Я не хотел, чтобы она или моя сестра видели тот день, когда я убью Драконианца.

– Ты готов? – спросил мастер Лонгвей.

– Нет, – ответил я. Я никогда не был готов к этому. У нас, драконов, не было выбора.

Он коснулся моего плеча. Вероятно, пытается показать какое-то ободрение.

Затем чей-то голос эхом повторил мое имя.

Дверь открылась.

– Удачи, – сказала Ирен.

Мне хотелось схватить ее. Вместо этого я провел рукой по волосам.

– Иди и возьми их, – Табита обвила руками мою шею и поцеловала меня прежде, чем я даже понял, что она нацелилась на меня.

Мне было жаль Ирен, но мастер Лонгвей должен был поверить, что Табита – моя девушка. Поэтому я, представив, что это Ирен, поцеловал ее в ответ.

Я вышел на арену. Яркие огни светили мне в лицо. Это был крытый Колизей. Большие дела и громкие заявления происходили здесь с тех пор, как он был построен.

После того, как Итан был потерян для нас, они использовали этот еще для взрослых заявок, а тот, что в Драконии, – для студентов.

Толпа зааплодировала.

Дежавю тяжело легло на мои плечи, образы с турнира преследовали меня.

На этот раз я не был Драконианцем. Я сделал несколько глубоких вдохов. Я поднял руки, и толпа зааплодировала. Я не был большим выставочным пони.

Я пришел сюда, чтобы сделать одну вещь: не быть заявленным. Этот Аарон собирался быстро это выяснить.

Я чувствовал, как мои конечности вытягиваются. Темно-красные и пурпурные чешуйки образовались на моих руках и распространились по всему телу по мере того, как я рос. Вокруг моего лица выросли рога и усики. Толпа становилась все меньше. Я рос. Я уже был выше, чем в день, когда Люциан заявил о своих правах. Я становился несокрушимым.

Это было нехорошо, но тьме во мне это нравилось. Она хотела этого. «Ты идиот, ты закончишь с Гораном, если не остановишься».

Затем сон промелькнул в моем сознании. Тот, о тысяче рыцарей. Я не знал, почему у меня возникли эти мысли.

Зверь собирался взять верх. Я мог это чувствовать.

Заиграла песня.

Тьма начала смеяться. Это была какая-то дурацкая металлическая песня, ничего страшного или что-то в этом роде. Это был не тот день.

Мои чешуйки начали вибрировать. Они издавали тот забавный дребезжащий звук. Я ненавидел это.

Затем Аарон вышел. Он был по меньшей мере на десять лет старше меня.

Тьма во мне просто оценила его задницу.

«Недостоин», предположил зверь.

– Ты и я, давай дадим им что-нибудь на память, – сказал он, бросая в мою сторону кислотный шар.

Ты хочешь, чтобы толпа запомнила это? Этого не будет.

Я нанес удар.

***

Все было кончено менее чем за полчаса. Могло бы быть и дольше.

Это проявилось. Мой огонь. Я никогда не пользовался им до сих пор. Я этого не хотел, и в ту минуту, когда это произошло, камеры замелькали как сумасшедшие. Никто из живых не видел розового пламени, кроме как в книгах по истории. Так что увидеть его сегодня вечером было огромным событием.

Частичка огня коснулась Аарона, и он закричал. Мы все в ужасе наблюдали, как пламя распространяется подобно вирусу.

Многочисленные врачи выбежали на арену, но никто из них не смог это остановить. Его крики ворвались глубоко в мою душу, в черную нишу, где поселились все остальные крики моих жертв.

Мастер Лонгвей вышел, и я заставил себя вернуться в человеческую форму. Увидев выражение ужаса на моем лице, он сказал:

– Блейк, все в порядке. Это заявление прав. Это не убийство. Успокой свой разум.

Я оторвал взгляд от тела Аарона. Он начинал распадаться. На моих глазах Аарон превратился в пепел.

– Это заявление прав. Он не был твоим Драконианцем.

Я чувствовал себя опустошенным. Он неправильно понял мои эмоции. Я медленно проигрывал битву. И я знал, что на горизонте замаячили новые кошмары.

Толпа хранила молчание.

Вспышки сна пришли снова.

У меня пересохло в горле.

Затем кто-то закричал, в голосе было больше ужаса.

Мастер Лонгвей уже вел меня обратно в раздевалку.

Я убил его.

Эта мысль должна заставить меня почувствовать себя, по крайней мере, немного виноватым… но этого не произошло. Ему не следовало пытаться заявить на меня права.

Ирен ничего не сказала, но Табита просто открыла рот.

Я не заострял внимание на том, что она сказала. Мысленным взором я был зациклен на куче пустой одежды и развеянном пепле того, что осталось от Аарона Мендеса.

– Он не был твоим Драконианцем, Блейк. Такое случается. Ты не сделал ничего плохого. – Голос мастера Лонгвея раздался совсем рядом. Я молча кивнул.

Я убил первого Драконианца, который столкнулся со мной, своим Розовым Поцелуем. Я боялся, что это будет не в последний раз.

ЧАСТЬ

2

– 22~

Месяц пролетел незаметно, и лето было не за горами.

Люциан больше не пытался заявить на меня права. Он держался на расстоянии. Я догадался, что действительно сломал часть его, когда переспал с Арианной. Насколько велика роль, я не знал. Не говоря уже о том, что чуть не убил его.

Я не хотел идти домой. Мне удалось избежать этого после заявления Аарона Мендеса. Это был бы первый раз, когда я снова увидел бы свою семью.

Мама пыталась дозвониться мне пару раз, но я не мог встретиться с ней лицом к лицу. Видеть это разочарование в глазах мамы и наблюдать, как она пытается это скрыть, было бы невыносимо.

Я уже видел это в глазах тети. Я получил небольшой предварительный просмотр.

Я не смог увидеться с Ирен этим летом. Она жила в одном из драконьих городов в Арисе. Это было так далеко; честно говоря, я понятия не имел, где она жила. Все, что я знал, это то, что меня поймают, и мне нечего будет сказать. Каким было бы мое оправдание для встречи с ней в Арисе или, черт возьми, вообще о поездке в Арис?

Все, что я знал, это то, что я буду безумно скучать по ней.

Когда Табита спросила, может ли она навестить меня летом, я неохотно кивнул. Даже несмотря на то, что хотел Ирен.

Раздался стук в дверь. В проеме появилась фигура Джорджа.

– Увидимся в следующем семестре.

Я кивнул, слабо улыбнувшись ему.

– Хорошего дня и передай привет Сэмми.

– Правда?

Он рассмеялся.

Когда дело касалось моей семьи, я был как собака. Их сторожевой пес. Я был таким с тех пор, как умер король Альберт, сделав моего отца бесполезным. Он заставил меня подняться и быть мужчиной. Что ж, может быть, теперь ему стало немного лучше. Может быть, и нет. Как я уже сказал, я не разговаривал с мамой целую вечность.

Я должен был признать, что скучал по тому, каким был мой отец раньше. Он был таким величественным. Когда я закрывал глаза, то все еще мог видеть его с королем на спине.

Они обычно приезжали в поместье, наш первый дом, перед миссиями. Я смотрел вверх с благоговением и так сильно хотел этой связи.

Что я знал?

Это была одна из худших вещей, которые могли случиться с драконом. Я научился этому на собственном горьком опыте. Я все еще учился этому.

Со своими всадниками драконы были идеальны. Дерьмо началось, когда всадники не справлялись, и именно поэтому я так сильно ненавидел Драконианцев.

Мы превращались в ничто в тот день, когда погибали наши всадники. Вот почему драконы совершали глупости вроде передачи им своей сущности. Я не знал, в чем заключался этот процесс, кроме того факта, что это было нелегко.

Нет, это была одна из самых трудных вещей, которые могли делать драконы, – дарить своим всадникам их сущности. Но из-за связи это выглядело не так уж сложно.

Они давали это, не задумываясь дважды.

Это пугало меня. Я был рад, что у меня не было настоящего всадника.

Рыжая промелькнула у меня в голове. Я так долго о ней не думал. Она была моим Никогда не дыши. Плодом моего воображения. Желанием, которое я вызвал в воображении, чтобы, что ли, справиться со всем этим?

Я изо всех сил старался держаться. С каждым днем это становилось все труднее.

Часть меня хотела, чтобы она все облегчила, чтобы все это ушло. Но ее не существовало, и мне приходилось с этим мириться.

***

– Ты здесь! – Сэмми прыгнула в мои объятия.

Я нахмурился, поскольку она стала по крайней мере на голову выше с тех пор, как я видел ее в последний раз, и да, ее сиськи тоже стали на размер больше. Она расцвела.

Я оттолкнул ее.

– Что? – спросила она.

Я покачал головой.

– Ты выглядишь по-другому.

– То есть как? – Она прищурилась.

– Ты горячая штучка, Сэмми.

– Фу, фу, фу, – сказала она, и я рассмеялся. – Ты мой брат.

– Я не это имел в виду. Я просто говорю, что в Драконии мне будет нелегко держать парней подальше от тебя.

Она покраснела и взяла меня под руку.

– Я скучала по тебе.

– Да, меня не было рядом в последнее время, не так ли?

Она покачала головой и вцепилась в мою руку, пока мы шли к дому.

Я волочил ноги. Я все еще боялся выражения лица матери.

– Мам, – сказал Сэмми. – Посмотри, кто здесь.

Мать вышла из кухни. На мгновение ее лицо стало непроницаемым. Затем ее озарила широкая улыбка, и она подбежала ко мне. Ее руки обвились вокруг меня.

– Я скучала по тебе, – прошептала она.

– Я здесь, – тоже тихо проговорил я.

Она не упоминала Драконианца и не пыталась утешить мои чувства пустыми замечаниями о том, что он не был моим настоящим всадником. Как будто это каким-то образом меняло то, что я сделал. Я ненавидел, когда люди говорили мне это. Это напоминало мне, насколько я не чувствовал себя виноватым в том, что убил его. Каким пустым и бесчеловечным я был на самом деле.

В глазах мамы не было ни капли разочарования. Это была одна из причин, по которой я так сильно любил ее. Я должен был догадаться. Она никогда не видела тьмы. Это было не потому, что она была наивна или что-то в этом роде; для нее это просто не имело значения. В конце концов, не было никаких причин избегать ее все эти месяцы.

– Хочешь немного кофе? – спросила Сэмми, и я кивнул.

– Я нашла работу, – пела моя мать.

– Да?

Она кивнула.

– Это не так гламурно, как Констанс, но я обучаю малышей в детском саду.

– Ты учитель?

– Это работа, Блейк. И я никогда не думала, что мне так понравится.

– Я тоже работаю, хочешь верь, хочешь нет, – сказала Сэмми.

– Кто бы дал тебе работу? – поддразнил я.

– Ха, ха. В кофейне в торговом центре.

– Понимаю. Им повезло, что у них есть ты, Сэм.

– Знаю, и я получаю хорошие чаевые, так что перестань беспокоиться о нас, хорошо? Я знаю, ты хочешь тот маленький фиолетовый байк из «Энди».

Я рыкнул.

– Это не просто 100 паголей, Сэм. Я в порядке. Кроме того, единственное, что меня волнует, – это ты и мама.

– Видишь? – Она посмотрела на мать. – Все еще в порядке.

Я рассмеялся. Конечно, было хорошо оказаться дома.

***

Лето оказалось действительно хорошим временем. Тьма все еще была там, но я вроде как примирился с ней. Она отступила, совсем немного.

Может быть, это было похоже на мое прощальное лето. Я дарил своей семье что-то на память обо мне. Прежде чем я утону во тьме.

Я не видел отца. Мама сказала, что он пошел к шаману, чтобы тот помог ему справиться со своими демонами и стать лучшим человеком. Я надеялся, что он не превратится в одного из тех любителей обниматься с деревьями, которые любили есть только собственный урожай и обрели внутренний покой и прочее дерьмо. Это не вязалось с Ночными Злодеями.

Табита провела с нами некоторое время.

Неудивительно, что она не понравилась Сэмми.

Она была не так уж плоха. Я понял, почему Фил не хотел, чтобы его сестра пострадала. Она была забавной, заставляла нас смеяться. Она пробыла там всего около четырех дней, а потом вернулась к своим родителям.

Я испытывал смешанные чувства к Снежной Королеве.

Я размышлял о стихотворении, которое написал для нее. Эти слова были все еще так же реальны сейчас, как и тогда.

Не успел я опомниться, как пришло время возвращаться в Академию Дракония. Я учился на четвертом курсе, а Люциан начинал третий. Я надеялся, что эта чушь с попытками заявить на меня права закончилась.

***

В первый же день Сэмми вскружила головы некоторым парням.

– Брайану нравится. – Он понюхал воздух.

– Даже не мечтай об этом, черт возьми, – сказал я.

– Блейк, да ладно.

– Этот Огнехвост запрещен, Брайан.

Он приподнял брови, когда я зашагал быстрее.

– Ни за что, это твоя сестра?

Я не ответил. Джордж фыркнул.

– Черт, она горячая штучка! – воскликнул Брайан. Я покачал головой. Он послушается; все они послушаются. Добродетель моей сестры не будет принадлежать ни одному из этих ублюдков.

Сэмми помахала мне, когда я проходил мимо нее.

Они стояли прямо перед лестницей, ожидая ориентировки, и их распределяли по комнатам.

Джордж тихо зарычал, когда мы проходили мимо них. Я нахмурился, когда на его лице расплылась широкая улыбка. Что это было?

Мы поднялись в мою комнату.

– Привет, – сказал Люциан. Он уже распаковывал одежду.

Чувство вины захлестнуло меня, но я не осмелился спросить его, как прошло лето. Вместо этого я прошествовал в ванную и плеснул холодной водой на лицо.

Брайан поприветствовал Люциана.

– Ваше высочество, как прошло ваше лето?

– Отвали, – сказал Люциан. Джордж и Брайан разразились смехом.

– Итак, когда следующая дата заявления прав, ваше высочество? – поддразнил Джордж.

– Скоро.

Я вздохнул, глядя на себя в зеркало в ванной. Капли воды прилипли к моим темным ресницам, заставляя мои павлиньи голубые глаза хлопать. Люциан собирался расстаться со своей жизнью.

– Розовый поцелуй тебя не пугает?

– Розовый поцелуй? – спросил Люциан, поскольку я не со многими делился этим названием. – Нет. Потерять тебя пугает меня. Это должно пугать вас всех.

Никто не сказал ни слова, и я увидел фигуру Люциана, проходящую мимо двери ванной. Он ушел.

***

Мы все собрались в зрительном зале.

Люциан приветствовал Сэмми. Она смотрела на него с восхищением, желанием. Все так смотрели на Люциана.

Однако его сердце все еще было разбито. Благодаря мне. Он действительно любил Арианну. Я пытался забыть об этом. Никто из нас не упоминал об этом.

Я наблюдал за тем, с какой нежностью он попрощался с Сэмми, чтобы найти свое место.

Одна из девушек рядом с ней спросила, откуда она его знает. Я отключился, когда она сказала девушке, кто она такая. Я ненавидел то, как они произносили мое имя. Как будто я был солнцем и луной.

Джордж плюхнулся в кресло рядом со мной. Он был напряжен, волосы на его руках встали дыбом.

– Что с тобой?

Он посмотрел на меня, черты его лица осунулись. Скрывая свои мысли.

– Ничего.

Табита прошла мимо меня, пока я смотрел на Джорджа.

– Привет тебе, – сказала она и поцеловала меня один раз в губы.

Я улыбнулся, ничего не сказав. Я не отрывал взгляда от Джорджа. Я мог бы поклясться, что только что услышал, как он тихо зарычал. Что скрывает Джордж?

– 23~

Ту первую ночь после возвращения я провел с Ирен. Я так сильно скучал по ней. То, как ее ногти царапали мою спину, сказало мне, что по мне тоже скучали.

Я выскользнул из ее башни рано на следующий день, пока никто не проснулся. Люциан все еще спал. Я пошел принять душ. Мне нужно было избавиться от запаха Ирен. Если бы кто-нибудь узнал правду, я бы никогда не смог справиться.

Первый урок был чушью собачьей. Он был с профессором Файзер. Она думала, что знает все о драконах и их всадниках, узах и восхождениях.

Она была посмешищем.

У нас снова появились новые дневники. Я хотел сжечь свой, но она просто дала бы мне другой.

Металлические любили ее. Они все задавали ей дурацкие гребаные вопросы. Каждый дракон в этом классе еще не нашел своего всадника, и она должна была им помочь.

Они думали, что Ирен выдумывает чушь собачью.

Когда прозвенел звонок, она произнесла мое имя.

– Пожалуйста, просто попробуй в этом году, Блейк.

– Почему?

– Ты никогда не знаешь наверняка.

Я усмехнулся и покачал головой, выходя из ее класса. Такая фальшивая. Она бы не увидела моего всадника, если бы он стоял передо мной.

Но по какой-то причине в тот вечер я сидел с обоими своими дневниками. В ее я просто нацарапал нечто, что не имело никакого смысла, и немного написал в своем.

Какой в этом был прок?

Я закрыл дневник и засунул его под подушку, лег на живот и закрыл глаза.

***

– Брат хочет, чтобы ты позвонил ему, – сказала Табита. – Я думала, ты покончил с Сэмюелем.

– Да, – сказал я.

Она так сильно их ненавидела. Я тоже.

На этот раз у меня не было долгов, которые нужно было выплачивать, и он не мог снова угрожать моей семье. Этот контракт спас ему жизнь до того дня, когда я умру.

Но тьма… Ирен была права. На этот раз Огня Каина должно было быть достаточно.

Около шести мой Кэмми зазвонил в сотый раз. Я проигнорировал звонок Фила. В конце концов он остановится. Я выключил Кэмми как раз в тот момент, когда вошел Люциан.

Он прошел на кухню в нашей комнате. Преимущества проживания в одной комнате с принцем Тита. Он вернулся с чашкой кофе и плюхнулся на диван, включив телевизор. По-прежнему не говоря ни слова.

***

В ту ночь я снова оказался на ринге. Это был не Колизей. Это был турнир.

На этот раз я не был Гензелем. Я был Блейком.

Толпа выкрикивала мое имя. Я наслаждался каждым моментом этого и расхаживал вокруг, как выставочный пони.

Мой взгляд остановился на отце. Он был здесь. Он выглядел по-другому. Как раньше, когда король Альберт был еще жив.

Рядом с ним был король Хельмут. Он тоже выглядел по-другому. Особенно его глаза. Мне показалось, что я увидел щель, хотя король Хельмут не был драконом. Он был отцом Люциана, и у него был дракон.

Что означал этот сон?

Затем вышел мой противник, дракон. Он был огромен. Выглядел фиолетовым. Я нахмурился. Я уже видел этого дракона раньше. Он назывался Грозовой Свет. Они вымерли. Их больше не существовало. Что один из них делал на турнире?

Сверкнула молния и ударила в меня. Я ничего не почувствовал. Я посмотрел вниз на свои руки и обнаружил, что мои собственные молнии искрятся на ладони и кончиках пальцев. Они не были фиолетовыми, как у Грозового Света.

Дракон снова набросился на меня. Он насмехался надо мной. Играл со мной.

– Убей, – услышала я голос Сэмюеля и обнаружил его на месте моего отца.

Он держал мою мать на руках.

– Убей, или она умрет.

– Нет! – Я развернулся к Грозовому Свету.

Я отключился, и тьма взяла верх. Я оторвал дракону крылья. Густая темно-малиновая жидкость брызнула мне в лицо, по всему телу. Дракон балансировал на грани смерти, когда я закончил.

Я мог видеть происходящий сдвиг, и у меня все внутри сжалось.

Люциан.

Люциан был Громовым Светом.

– Почему? – Кровь хлынула у него изо рта. – Где, черт возьми, ты был?

Я прищурился на него. Я пытался добраться до него, но не мог. Это было так, будто мои ноги были привязаны к гирям.

– Нет, нет, нет, нет! – закричал я.

Как Люциан стал драконом? Что он здесь делал? Что я здесь делал? Когда все это произошло?

Я упал на колени и не мог дышать, схватившись за голову. Комната начала вращаться, когда я потерял контроль.

Я очутился на выступе. Меня больше не было на ринге. Тело Люциана исчезло.

Я был где-то в пустыне. Налетел порывистый ветер. Вокруг меня было ничто.

Острие. На краю чего? Моего здравомыслия. Я не понял.

Ветер толкал и толкал. Я не мог удержаться.

– Пора, Блейк, – сказал мой собственный голос.

– Что? – Для моих собственных ушей это прозвучало слабо. Ничего похожего на меня.

– Пора, – повторил я, но это был не я.

Он подошел ко мне. Его глаза были темными, все в нем было темным. Это был он. Зверь в своем человеческом обличье.

– Пора! – взревел он. – Ты отлично повеселился.

Он заорал мне в ухо, а потом заполз в меня. Я закричал. Боль была такой реальной. Я перевалился через край.

Я потерял сознание как раз в тот момент, когда ударился о землю. Когда я проснулся, то обнаружил, что нахожусь на холодном деревянном полу, окруженный четырьмя невзрачными стенами.

Где я, черт возьми, нахожусь?

Слева от меня была еще одна комната. Я услышал детский плач. Я направился в ту комнату. Я видел сверток. Он двигался. Я наклонился, чтобы поднять его, и когда я развернул одеяло, существо внутри прыгнуло на меня. Я отбросил его в сторону, схватил в воздухе за горло.

Что это было?

Его когти и усики с многочисленными глазами были сосредоточены на мне. Вокруг отверстия, которое, как я предположил, было его ртом, была пена.

Оно говорило странным, скрипучим голосом.

– Блейк, какого черта?

Одно щупальце сильно ударило меня по запястью.

Затем проник свет, и существо превратилось в Люциана с красным лицом. Моя рука на его шее. Усик, который коснулся моего запястья, был рукой Люциана.

Я немедленно отпустил его. Он упал и закашлялся. На секунду я оказался на нашей кухне. Потом все это исчезло, и я снова оказался в хижине с голыми стенами.

Ветер сильно дул на строение, поднимая шум. Я думал, что хижина вот-вот провалится или сдуется вместе со мной.

Что это было?

Я зарылся руками в волосы и закрыл глаза. Я больше не знал, что было реальным, а что нет. Я сдался и опустился на колени.

Просыпайся, просыпайся!

Затем тишина.

Я открыл глаза. Я все еще был в хижине.

Я снова боролся с существом, которое могло быть или не быть Люцианом. Оно было быстрым, но мои рефлексы были быстрее. Я одержал верх, и по какой-то причине мои способности не хотели проявляться. Я перепробовал все. Ничего.

Но каким-то образом мне удалось быть быстрее. Был ли это Люциан? Был ли это демон? Я был так напуган, что это был Люциан. Но когда он плюнул в меня кислотой и обжег кожу, я понял, что это не так.

Я сжал, но оно отказывалось сдвигаться с места. Его усики сильно ударили по моему животу.

Это было похоже на удар хлыстом. Я удержался и отнес его к единственному окну. Он извивался в моих руках. Мне удалось открыть окно и выбросить эту штуку наружу.

Окно становилось все меньше и меньше, а затем исчезло.

Ветер все еще выл, и дверь распахнулась. Вошла огромная фигура с длинными ногами и длинным торсом.

Я взревел. Что, черт возьми, это было?

Это схватило меня. Я попыталась освободиться, когда оно крепко сжало меня.

Я не мог удержаться. Это должно было разорвать меня на части.

Как я и думал, это произошло. Как в тот самый момент, как будто это было связано со мной. Оно сильно отбросило меня к стене, оттащило назад и оторвало мне руку и ногу.

Я закричал в раскаленной добела агонии.

Оно разорвало мое тело пополам.

Кишки и кровь были разбросаны повсюду. Я ждал смерти, когда оно раскроит мне череп, но нет. Мои конечности, кишки и дерьмо были разбросаны по полу.

Слезы навернулись у меня на глаза.

Существо наклонилось и уставилось на меня темными глазами.

– Я говорил тебе раньше. Пришло время.

Это случилось. Я наконец-то умер.

***

Когда я снова проснулся, то был в постели. Она не выглядела знакомым.

Завывал ветер. Каждый дюйм меня болел. Я обнаружил, что собран вместе. Я был уродом, настоящей кубистической картиной. Вторая голова была прикреплена прямо рядом с моей. Это было похоже на меня. Я закричал.

Моя нога была пришита к подмышечной впадине, мой член – с другой стороны. Моя рука была моим торсом, а мой торс занимал место с одной стороны от ноги. Это было неправильно. Все это было неправильно.

Я был уродом.

Я кричал, плакал, ругался, вопил и смеялся. Я сходил с ума.

Глаза второй головы распахнулись. Он уставился прямо на меня. Они были темными и полными зла. Он начал смеяться, и я снова закричала.

– Не надо, пожалуйста, – взмолился я, попытался отодвинуться на дюйм, но не смог.

– Пришло время, Блейк. Просто скажи эти слова.

– Все, что захочешь. Просто сделай так, чтобы это прекратилось.

– Блейк! – Он выкрикнул мое имя. Громко.

– Остановись, пожалуйста, – взмолился я.

– Блейк! – Издеваясь надо мной.

Я почувствовал удар по руке, которая теперь была моей ногой.

– Я не потеряю его. – Я услышал другой голос.

– Блейк! – Еще один вопль и чертовски сильный удар.

– Неееееет! – Голова закричала. – Ты мой! – Он вонзил свои зубы мне в шею.

Я закричал, и все исчезло.

***

Я проснулся от толчка и судорожно вздохнул. Яркий свет ослепил меня. Я был готов сражаться.

Но я слышал, как кто-то не выдержал, всхлипывая, плача в агонии. Я обнаружил, что моя тетя смотрит на меня круглыми, моргающими глазами. Человек, который сломался, выглядит точь-в-точь как она. Она обхватила меня руками.

Это казалось неправильным. Ничего не произошло.

Я посмотрел на себя. Я снова был самим собой. Каждая конечность на своем месте. Мои руки, мои ноги, мой торс. У меня была одна голова. Я подозрительно задрал штаны. Он был там. Все было на своих местах.

– Исси, не надо, – сказала Констанс. – Мы еще не знаем, имеем ли мы дело с Блейком.

Я прищурился.

– Блейк?

Я посмотрел направо от себя. У женщины, которая сломалась, в глазах стояли слезы. Осознание того, кем она была, вернулось. Она была моей матерью.

– Как долго я был в отключке?

– Три дня. Блейк, что случилось?

– Я в порядке, Констанс.

– Позволь мне самой судить об этом.

Я начал смеяться, но смех исчез.

– Это все еще я. Я в порядке. – Ладно, это было не совсем правдой, но я не собирался, чтобы со мной обращались как с безнадежным делом.

Она кивнула.

– Мне нужно провести тщательный осмотр.

– Не прикасайся ко мне. – Мой голос сорвался.

Ее губы начали дрожать.

– Где ты был, Блейк?

Я не знал.

– Я в порядке.

– 24~

Констанс, наконец, выпустила меня из лазарета, когда увидела, что я не собираюсь говорить о сне.

Мне нужен был Каинов Огонь. Это было чертовски запутанно, но я не собирался плакать из-за этого.

То, что произошло в той хижине из сна, изменило меня. Я не думал, что можно полностью поддаться. Тетя вернула меня назад до того, как это случилось, но та тьма оставила след.

Тот, который распространялся подобно вирусу. Я стану темным. Пришло время просто принять это. С нетерпением ждать, когда наконец стану свободным. Тьма была не так уж плоха. Мне просто пришлось смириться с этим.

В течение следующих нескольких дней студенты и все профессора относились ко мне настороженно.

Я не понимал почему.

Я думал, что мне это просто приснилось, пока не узнал правду от Ирен.

– Ты уверена? – спросил я.

Она кивнула.

– Что тебе снилось, Блейк?

Я покачал головой.

– Поговори со мной, пожалуйста.

– Перестань давить! – закричал я. – Я не знал, что это был он, ясно?

– Как ты думаешь, кто это был?

– Не надо. – Я вылетел из ее башни.

Прежний я был бы в ужасе. Новый нет. Я, конечно, волновался, но не из-за того, что я сделал… потому что мне было все равно.

Как оказалось, когда я выбросил существо из окна хижины, в реальной жизни я выбросил Люциана из нашего окна.

Констанс и все остальные уже были начеку.

Мастер Лонгвей и пара других профессоров уже были в пути, в то время как Констанс и Джулия ждали меня. Именно тогда они увидели, как Люциана выбросило из окна.

Джулия, не раздумывая дважды, преобразилась и поймала Люциана в свои драконьи лапы. Он был невредим, но мои крики заставили тетю забеспокоиться, и она позвонила маме.

Очевидно, им пришлось привести в порядок нашу комнату. Мои способности, которые не хотели проявляться во сне, взорвались вопреки всему, и все разрушили. Люциану повезло, что он остался жив.

Ирен была встревожена. Все были встревожены. Мастер Лонгвей больше всех. Я постоянно видел это на лицах всех профессоров. Некоторые из них думали, что я изменился к худшему.

Если это было то, чего они боялись, то теперь была моя очередь кричать на зверя. Он был самым слабым.

Я просто хотел схватить кого-нибудь и прижать к себе, заставить их почувствовать то, что чувствовал я в том сне. Может быть, тогда они бы, блядь, отвалили.

Я снова оказался на Табите. Мы трахались в моей комнате. Она громко стонала.

Люциан только что ушел. Мне было насрать.

Я вбивался в нее все сильнее и сильнее. Мои руки схватили ее за горло. Я сжал. Ее глаза вылезли из орбит, а губы побледнели. Она начала бить меня по руке. Я отпустил.

Она была зла на меня. Слезы наполнили ее глаза. Она назвала меня психом и сбежала.

Я смотрел, как она выбегает из комнаты. Я собирался сходить к психотерапевту. Тем не менее, меня это ни капельки не беспокоило. Я должен попытаться, даже если это было всего лишь притворство.

Я встал и принял душ, пока сон прокручивался в моей голове в миллионный раз.

С момента инцидента прошло больше недели.

Я вышел из ванной, достал свой Каинов Огонь из плитки для душа и занюхнул, по крайней мере, четыре дорожки. Голова горела, и я упал и не знал, кому я поддался на этот раз.

Зверю… или человеку?

***

Такое дерьмо продолжалось в течение двух месяцев.

Я не пошел домой на первые каникулы, а остался в школе.

Сестра умоляла меня пойти с ней.

– К черту Сэмми, убирайся! Я не собираюсь домой. Оставь меня в покое.

Она закрыла лицо руками, глаза расширились от шока.