Текст книги "Похищенный"

Автор книги: Эбби Тэйлор

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 21 страниц)

Она сунула свою зеленую сумочку подмышку, повернулась к Эмме и положила руки ей на плечи.

– Послушайте, – сказала она, – после всего, что случилось, мы с вами определенно в одной лодке, правда? То, что произошло сегодня вечером, просто замечательно. По-настоящему великолепно!

Эмма снова принялась грызть ноготь большого пальца.

– И что полиция предпримет теперь? – спросила она.

Она уже в третий раз спрашивала об этом, но Линдси, похоже, это не раздражало.

– Мы передадим паспортные данные этих людей в Интерпол, – объяснила она. – А также копии их фотографий из паспортного стола. И французская полиция начнет розыск.

– А что, если они воспользуются поддельными паспортами?

– Мы все равно найдем их. В аэропорту по ту сторону границы установлены камеры наблюдения. Мы увидим, кто их встречал и как они покинули аэропорт. Соответственно, мы будем знать, куда они направились. Теперь мы знаем, кого искать, – добавила Линдси. – Самое трудное позади. Как только мы ухватимся за кончик ниточки, нас будет очень трудно сбить со следа.

– До которого часа они работают? – спросила Эмма.

– Кто?

– Полиция. До которого часа продолжается их рабочий день?

– Если понадобится, мы будем работать всю ночь, Эмма, – терпеливо объяснила Линдси. – И вам это известно.

Да, Эмма знала об этом. Но все равно она хотела лишний раз услышать подтверждение своим мыслям.

– Мы найдем его, – повторила Линдси. – Эй! – Она легонько встряхнула Эмму за плечи. – Найдем непременно!

Эмма понимала, что Линдси хочет, чтобы она взглянула на нее, но не могла заставить себя сделать это. Не то чтобы она не хотела, просто глаза ее, казалось, жили сами по себе, перебегая с одного предмета на другой, оглядывая улицу, ступеньки, людей в пальто и шляпах, идущих мимо. Похоже, она ни на чем не могла остановить свой взгляд. Линдси притянула ее к себе, чтобы обнять. Эмма не сопротивлялась. Линдси дружески похлопала ее по спине, но Эмма стояла, как манекен, испытывая неловкость от чужой близости.

– Вы поедете туда? – спросила она Линдси. – Я бы чувствовала себя увереннее, если бы знала, что делом занимается кто-то, кого я знаю.

– Знаете, пожалуй, я провожу вас, – предложила Линдси. – Сейчас вам будет нелегко остаться одной.

– Ничего, со мной все в порядке. Я пока что не хочу возвращаться домой. Наверное, пройдусь немного. Куплю что-нибудь для Риччи. Из еды и вещей.

– Возможно, пройдет еще некоторое время, прежде чем вы увидите его, – заметила Линдси.

Эмма оцепенела.

– Если он во Франции, я имею в виду… Плюс ко всему, ему может понадобиться помощь врача. Ну, вы понимаете, осмотр и освидетельствование. – И Линдси добавила: – Но я подскажу вам, что нужно сделать. Может быть, вы уложите для него в сумку кое-какие вещи? Например, одну-две любимые игрушки, что-нибудь из одежды, чтобы его могли переодеть. Когда мы найдем его, не исключено, что придется отправить на экспертизу то, во что он будет одет.

Эмма согласно кивнула.

– Позвоните мне сразу же, как только услышите что-нибудь! – взмолилась она.

– Непременно, – пообещала Линдси.

На этом они расстались. Эмма спустилась по ступенькам на тротуар.

Освидетельствование.

Что имела в виду Линдси, говоря об этом? Она же сама сказала, что теперь можно быть уверенным в том, что Риччи не причинили никакого вреда.

Она зашагала по улице, сунув руки в карманы. Она должна двигаться, должна делать что-нибудь, пусть даже просто сжимать в руке сотовый телефон и ждать звонка. Эмма быстро шла по тротуару, не глядя по сторонам. Свернув налево, на Фулхэм-роуд, она направилась дальше. Улица становилась все оживленнее. Тротуары были забиты молодыми людьми ее возраста, спешащими насладиться отдыхом после трудовой недели. Из баров и ресторанов лился яркий свет и струились соблазнительные запахи. В некоторых заведениях окна и двери были распахнуты, в темноту улицы смотрели бесчисленные ряды столиков и стульев. Вокруг Эммы бурлил людской водоворот. Она решила перейти на другую, более спокойную сторону улицы, чтобы никому не мешать.

Воображение у Эммы разыгралось не на шутку. Мысленно она проигрывала самые невероятные сценарии дальнейшего развития событий. То она представляла, как они встретятся. Риччи зовет ее своим ясным, чистым голоском: «Ма, ма…» – и тянется к ней. Она подхватывает его на руки и прижимает к груди. Потом она вспомнила, что полиция еще не отыскала ее сына. Как они намерены вернуть его обратно? Не придется ли им взламывать двери дома, в котором его держат? Может быть, похитители будут вооружены? И не попытаются ли они убить его?

Мобильный телефон вдруг завибрировал. От неожиданности Эмма вздрогнула и судорожно принялась доставать его из кармана.

– Алло? Алло?

– Эмма? – Голос показался ей знакомым. – Это Рейф Таунсенд.

– Рейф…

Эмма остановилась. Она бы никогда не призналась в этом, но он был тем самым человеком, с которым ей срочно нужно было поговорить.

– Рейф… – выдохнула она. – Бержерак… Я видела запись, сделанную в аэропорту. Это он, Это Риччи!

– Что? – В трубке раздался треск помех.

Снаружи, у входа в итальянский ресторанчик, собралась пестрая толпа мужчин в пиджаках и рубашках-поло и девушек в облегающих, пастельного цвета пальто. Эмма плотнее прижала трубку одной рукой, а пальцем другой заткнула ухо. Она прокричала в телефон:

– Там, в аэропорту, это был Риччи! Они собираются искать его во Франции.

– Господи Иисусе! – Судя по голосу, Рейф был поражен не меньше ее. – Это просто фантастика!

– Точно. – Внезапно Эмма поняла, что улыбается во весь рот. – Да, так оно и есть.

Метрдотель ресторана распахнул перед гостями двери. Мужчины и женщины гурьбой устремились внутрь, к теплу и свету. До Эммы долетел запах чеснока. По стенам внутри заведения пробежала россыпь красных и желтых огней.

– Как он выглядел? – спросил Рейф. – Нормально?

– Он выглядел так, словно его накачали успокоительным. – Эмма старалась не думать об этом. – И еще она перекрасила ему волосы. И переодела его в другую одежду.

Странно, но больше всего ее волновало именно то, что на него надели новую, чужую одежду. Она все время возвращалась мыслями к этому. До сих пор она представляла себе Риччи в старом свитере со слоненком на груди.

– Одежда выглядела теплой, – вынуждена была признать Эмма. – И чистой. Похоже, ему в ней было… удобно.

– Не могу поверить, – повторял Рейф. – Просто ушам своим не верю!

– Я уже считала его мертвым, – негромко сказала Эмма. – Правда-правда… Какая-то часть меня была уверена в этом. Я даже и представить себе не могла, что увижу его.

Рейф заметил:

– И все-таки это ваш сын.

Посетители зашли внутрь. На улице снова стало тихо и пустынно. Двери ресторанчика закрылись.

– Правда, не удалось хорошо рассмотреть его лицо, – продолжала Эмма. – То есть на пленке не удалось. Детектив Хилл все время спрашивал, уверена ли я в том, что это мой сын, раз я не вижу его лица.

– Но вы уверены, – заметил Рейф.

– Да! – Эмму переполняло счастье. – Да! Не могу дождаться, когда же увижу Риччи снова.

И она представила себе сына, бегущего к ней смешной, переваливающейся, утиной походкой. Словно наяву увидела, как на лице его расцветает довольная улыбка, когда он видит мать. А вдруг он заплачет? Или психологическая травма окажется настолько сильной, что он вообще не сможет улыбнуться? И не придется ли везти Риччи в больницу? В животе у нее снова начал расти ледяной комок. Когда же это закончится?

– Все будет в порядке. – Похоже, Рейф думал о том же, что и она. – Не теряйте надежды, Эмма. Он скоро вернется к вам.

Она крепко держала телефон, чувствуя, как эти слова успокаивают бешеный ритм сердца. Было очень приятно слышать их. Знать, что ему небезразлично то, что происходит с ней. Сознавать, что он на ее стороне.

– Ну ладно, мне пора идти, – сказала она. – Может быть, сейчас они пытаются связаться со мной.

– Звоните мне в любое время, если захотите поговорить, – отозвался Рейф. – В любое время дня и ночи. Номер вы знаете.

* * *

Хотя Линдси и говорила, что может пройти изрядно времени, прежде чем она увидит сына, Эмма зашла в супермаркет «Сэйнсбери», чтобы купить кое-что для Риччи. Ржаные сухарики. Молоко. Клубничный йогурт. Палочки мягкого сыра чеддер, которые он так любил таскать с собой повсюду. Процесс выбора знакомых продуктов подействовал на нее успокаивающе. Яркие баночки на полках холодильных камер, медленное, спокойное продвижение в очереди с другими мамашами. Все это заставило Эмму еще сильнее поверить в то, что Риччи действительно скоро вернется к ней.

Линдси опасалась, что могут возникнуть непредвиденные задержки, но, как выяснилось, события развивались стремительно. Линдси несколько раз звонила ей в течение вечера, и голос ее звучал все веселее. Они уже получили адрес этой семейной четы во Франции. К поискам подключился Интерпол. На место уже выезжала бригада сотрудников международной полиции. Линдси обещала перезвонить, как только британские правоохранительные органы получат от них первые сообщения.

С бешено бьющимся сердцем Эмма повесила трубку. Ее мечтам все-таки суждено сбыться! Скоро она увидит сына. Следующие полтора часа она провела, вылизывая квартирку сверху донизу. Включив повсюду свет, она не поднимая головы драила кухню, чистила ковры, отскребала ванну и раковину. Эмма приготовила кроватку Риччи, застелив матрас чистой, благоухающей лавандой простыней и разгладив шерстяное одеяло с вышитым зелено-пурпурным Барни. В изголовье она усадила Гриббита, а вокруг него разложила пять сосок-пустышек Риччи.

А затем, поддавшись внезапной усталости, обессиленно опустилась на край своей кровати, по-прежнему не отнимая руки от мягкой, зеленой, лысеющей головы Гриббита, и уронила голову, упершись лбом в деревянные прутья спинки детской кроватки.

– Слышишь меня, Гриб? – прошептала она. – Слышишь? Он скоро вернется к нам.

* * *

Время уже перевалило за полночь, когда наконец зажужжал интерком. Эмма моментально подскочила, чтобы ответить на вызов. Через несколько секунд в квартиру поднялась Линдси, одетая в розовую рубашку и джинсы. Она запыхалась, щеки у нее раскраснелись и блестели, волосы свисали беспорядочными прядями. Было очевидно, что у нее важные новости.

– Вы нашли их? – со страхом выдавила Эмма. – Полиция была там?

– Да. Была.

Слава тебе, господи! Эмма облегченно вздохнула. Невероятное напряжение отпустило ее, как если бы кто-то взял гаечный ключ и отвернул все болты. Наконец-то! Наконец-то все закончилось!

– Ну и где он? – спросила она. – Когда я увижу Риччи?

Линдси переступила порог и закрыла за собой дверь.

– Почему вы молчите? – возмутилась Эмма. Но тут она что-то заподозрила, и ледяная игла страха кольнула ее в самое сердце. – С ним что-то случилось?

– Нет, дело не в этом, – быстро ответила Линдси.

– В чем же тогда? – Эмма была растеряна и сбита с толку.

– Почему бы нам не присесть? – предложила Линдси.

– Присесть? Да, конечно.

Эмма буквально подбежала к дивану и упала на него. Линдси присела рядом. Лицо ее стало строгим и мрачным.

– Эмма, это не он.

– Не он? – Эмма непонимающе уставилась на нее. – Простите, я вас не понимаю.

– Маленький мальчик, которого вы видели в аэропорту… Это не Риччи.

– Но…

– Интерпол провел необходимое расследование. Это чета англичан, которые уже несколько лет живут во Франции. Они некоторое время провели за рубежом и возвращались домой, во Францию, транзитом через Лондон. Я понимаю, мальчик очень напоминал Риччи, но вы ведь не смогли хорошенько рассмотреть его.

Эмма не верила своим ушам. Она чувствовала себя обманутой.

– Я… – сказала она каким-то чужим, хриплым шепотом. – Я…

– Мне очень, очень жаль, Эмма.

А ведь она была так уверена! Челка. Это был он.

– Это он, – возразила Эмма. – Это Риччи. Я знаю.

– Эмма, я тоже надеялась на это. Честное слово, надеялась. Но полиция проверила их паспорта… И семья хорошо известна в своей округе во Франции. Малыш родился в местной больнице. Все его знают. Родители мужа живут в той же деревушке. Соседи… Местный семейный доктор, который говорит по-английски… Все они были тщательно проверены и допрошены. Сомнения отпали.

– Нет-нет, вы не понимаете… Мне все равно, что показала ваша проверка. Это он. Это Риччи!

– Мы больше ничего не можем сделать. Эмма, послушайте меня… Нет, послушайте! Еще не все потеряно. Нам уже позвонили несколько человек, которые прочли сообщения о Риччи в газетах… В Манчестере видели ребенка, похожего на него. И мы проверяем все…

– Пожалуйста… Пожалуйста! Тогда, в аэропорту… Это был он. Вы должны верить мне!

– Когда сильно желаешь чего-то, убедить себя не так уж трудно. – Линдси явно чувствовала себя не в своей тарелке. – Мне очень жаль, но мы ничего больше не можем сделать.

– Где он? Я хочу его видеть! Я хочу увидеть его своими глазами!

– Мы не можем вам этого сказать.

– В таком случае убирайтесь отсюда!

– Эмма…

– Убирайтесь!

Эмма плакала, сидя на диване, обеими руками прижимая к груди пустоту.

Глава десятая

Линдси отказалась покинуть ее квартиру. Следующие двадцать минут она потратила на то, чтобы убедить Эмму позвонить кому-нибудь.

– Вам сейчас нельзя оставаться одной, – настаивала она. – С вами обязательно должен быть кто-нибудь.

Но Эмма мертвым, лишенным всякого выражения голосом упрямо отвечала:

– Со мной все будет в порядке. Просто уходите отсюда.

Линдси недовольно поджала губы и вышла в коридор, чтобы позвонить по мобильнику Она прикрыла за собой дверь, но Эмма все равно слышала, как она говорит в трубку:

– Она хочет, чтобы я… Да, понимаю. Понимаю. Конечно, мне жаль ее, но не могу же я… Ладно, мне заплатят за это?

Спустя несколько минут Линдси вернулась в комнату.

– Я не могу уйти просто так, – без обиняков заявила она. – Вам нельзя оставаться одной. Может быть, вы позволите мне позвонить в Агентство помощи жертвам преступлений? Это благотворительная организация, которая помогает людям, попавшим в ситуацию, подобную вашей. Они пришлют кого-нибудь, кто побудет с вами какое-то время, пока вы не придете в себя.

– Мне никто не нужен.

– Эмма… – Похоже, Линдси начинала терять терпение. В голосе ее прозвучали нотки отчаяния. – Послушайте меня. Вы ведете себя неразумно.

Эмма прижала кончики пальцев к глазам и принялась массировать их. Едва коснувшись век, она вдруг поняла, что еще немного, и она потеряет сознание.

– Можно позвонить Рейфу, – сказала она наконец.

– Рейфу?

– Это мужчина, который нашел мою сумочку.

– Но, Эмма… – Линдси явно растерялась. – Вы же совсем не знаете его. А сейчас уже час ночи.

– Ну и что? Это тот человек, который мне нужен.

Разумеется, она не стала бы звонить ему. Она просто сказала это в надежде, что Линдси оставит ее в покое и уйдет. Но та, приподняв брови и выразительно поглядывая на Эмму, словно спрашивая «Вы уверены, что хотите именно этого?», без колебаний набрала номер Рейфа. Эмме показалось, что прошло совсем немного времени, как зажужжал интерком.

Линдси вышла в коридор. И снова из-за неплотно закрытой двери донесся жаркий шепот. Потом Рейф заговорил в полный голос.

– Все нормально, – сказал он, и голос его после всех перешептываний прозвучал неестественно громко. – Я останусь с ней.

– Вы в самом деле не имеете ничего против? – спросила Линдси с облегчением, которое даже не пыталась скрыть.

Эмма не двинулась с места, съежившись в кресле у окна. Она слышала, как за Линдси закрылась входная дверь. Когда Рейф вошел в комнату, она сказала:

– Прошу прощения за то, что она вам позвонила. Вам вовсе не нужно оставаться со мной. Так что можете отправляться домой.

– Но я не хочу уходить, – ответил он. На Рейфе был синий дождевик и джинсы. Глаза его припухли ото сна, а волосы были встрепаны и торчали в разные стороны, как если бы он только что встал с постели. – Я рад, что пришел сюда. И очень хорошо, что она мне позвонила.

У Эммы не было сил возражать. Она уронила голову на руки.

– Я больше не вынесу этого, – прошептала она, глядя в стол. – Не вынесу. Я больше так не могу!

– Я знаю, вы очень страдаете, – ответил Рейф сочувственно.

– Что мне делать? – воскликнула Эмма. – Что же мне делать?

– Не вините себя, – посоветовал Рейф. – Мне приходилось иметь дело с такими записями. Иногда бывает невозможно внимательно рассмотреть лица на них.

Эмма прервала его, с отчаянием вскинув руки и обхватив ими голову.

– Проблем! С записью! Не было! Я знаю, что видела Риччи.

– Но…

– Выслушайте меня. – Она подняла голову и повернулась к нему. – Я все время думаю о том, как такое могло случиться, и, кажется, поняла, в чем дело. Эта семейная пара лжет. А те люди во Франции… Это члены их семьи, так что, естественно, они их покрывают.

– Но ведь полиция допрашивала и соседей. Да и доктор…

– Меня не интересуют соседи! И их проклятый доктор! Должен же существовать какой-то способ, чтобы выяснить правду. Мы не можем терять времени. Эти люди наверняка знают, что полиция расспрашивала о них. Они просто уедут куда-нибудь, и мы их потеряем.

– Может быть, вы и правы, но…

– Я знаю, что права! – прошипела Эмма. – Господи Иисусе, вы что же, думаете, что я не узнала собственного ребенка?!

Рейф не нашелся что ответить.

– Что стало с этой страной, хотела бы я знать? – Эмма с силой ударила кулаком по столу. – Я смотрю запись того, как кто-то похищает моего ребенка – я смотрю, как моего ребенка увозят у меня из-под носа! – а вы все в один голос утверждаете, что я это выдумала. Говорите мне, что это чужой ребенок. Вы же служили в полиции. Вы должны знать, как это можно устроить. Вы сами сказали, что чувствуете себя виноватым перед Риччи. Ну так вот, вам представляется шанс сделать что-нибудь. А-а… – Она отвернулась, раздавленная отчаянием. – Забудьте обо всем, что я вам наговорила. Вы мне не верите.

Сквозь пелену гнева, боли и жалости к себе к Эмме пробился голос Рейфа:

– Я верю вам.

Ей понадобилось несколько секунд, чтобы осмыслить услышанное.

– Правда?

Он пожал плечами.

– Конечно. Вы сами только что сказали об этом. Вы узнали своего ребенка. И если вы говорите, что это он, значит, так оно и есть.

Невероятно! Просто невероятно! Наконец-то она разговаривает с человеком, который ведет себя так, словно действительно верит ей. С человеком, который не считает, что она бредит. А ведь Эмма уже вполне серьезно начала задумываться, а не сходит ли она с ума и не остается ли единственным человеком, который этого не видит.

Впрочем, какая разница? То, что Рейф верит ей, ничем не может помочь Риччи. В приступе отчаяния и разочарования Эмма снова уронила голову на руки и прошептала:

– Разве вы можете что-нибудь сделать!

Она не ждала ответа. Но когда и спустя несколько секунд Рейф продолжал молчать, какое-то неясное чувство заставило ее поднять голову. Рейф, прищурившись, смотрел в сторону, погрузившись в раздумья.

– Что? – встрепенулась Эмма. – Что такое?

Рейф медленно ответил:

– Один мой приятель работает полицейским.

– Ну и что?

– А то, что, пожалуй, пора вспомнить о вашей идее насчет частного детектива. Если я поговорю со своим приятелем и он сможет раздобыть адрес деревушки, в которой держат Риччи…

– Прошу прощения! – выкрикнула Эмма. – Что вы сказали? Что можете узнать адрес Риччи?

– В общем-то да. Должен же он где-то храниться: в компьютере, в каком-нибудь файле, но где-то он должен быть непременно. Это лишь вопрос…

– Подождите минуточку. – Эмма отказывалась верить своим ушам. – Вы хотите сказать, что можете узнать адрес места, где держат Риччи? Вы хотите сказать, что я смогу увидеться с ним?

– Послушайте! – Рейф явно встревожился. – Я этого не говорил. И я ничего не могу обещать. Мой приятель может отказаться помочь нам. Но если мы даже и добудем адрес, вам придется быть очень осторожной. И решать эту проблему правильно.

– Что? Что вы имеете в виду?

– Если вы думаете о том, чтобы попросту похитить его, то помните, что вас могут арестовать.

– Неужели вы думаете, что меня остановит такая ерунда? – Эмма вскочила на ноги, вцепившись руками в спинку кресла. Она почти кричала.

– Послушайте меня, Эмма. – Голос Рейфа звучал твердо. – Начнем с того, что уже само получение адреса противозаконно. Этот человек кое-чем мне обязан, но я не могу гарантировать, что он согласится выполнить нашу просьбу. А потом, предположим, вы найдете Риччи… Я не говорю, что найдете непременно, но давайте предположим, что это произошло. Если вы просто пойдете за ним, вас могут увидеть. Эти люди заберут Риччи и скроются. И может случиться так, что вы никогда больше его не увидите.

Об этом Эмма не подумала. На мгновение она оцепенела, погрузившись в раздумье, потом негромко сказала:

– Я не стану похищать его на виду у всех.

– Что же вы намерены делать?

– Я… я…

Что она станет делать? Сейчас над этим рано ломать голову. Для начала она должна убедить Рейфа узнать адрес Риччи. А об остальном можно будет позаботиться позже.

– Я всего лишь хочу увидеть его, – сказала она. – Убедиться в том, что это мой сын. Им придется поверить мне, если я увижу его лицо. Я не прикоснусь к нему. Обещаю.

Видно было, что Рейф все еще колеблется.

– Пожалуйста! – Голос ее дрогнул и сорвался. – Пожалуйста! Я должна сделать это. Вы не понимаете… но я должна увидеть его.

Эмма видела, что ее отчаяние пробило брешь в броне его нерешительности. Он несколько раз глубоко вздохнул. Задумчиво почесал в затылке. Эмма не сводила с него глаз. Кажется, минула целая вечность с тех пор, как она делала так в последний раз. Смотрела кому-то в лицо и не отводила взгляда.

В конце концов Рейф сдался и первым отвел глаза.

– Мне нужен регистрационный номер вашего уголовного дела, – сказал он.

– Моего…

– Полиция должна была назвать вам его. Чтобы иметь возможность вывести материалы на экран компьютера, если вы будете звонить им.

Его слова напомнили Эмме о чем-то. Она принялась рыться в бумажках, сваленных возле телефонного аппарата. Сверху лежал самоклеющийся листочек с номерами телефонов, который ей оставила Линдси. Раньше Эмма не рассматривала его. Оказывается, внизу аккуратным почерком был написан регистрационный номер дела.

– Я возьму это с собой, – заявил Рейф, переписывая номер на отдельный листок бумаги. – Мне нужно связаться кое с кем. Я перезвоню вам, как только будут какие-нибудь новости.

* * *

Он позвонил, когда уже взошло солнце. Все это время Эмма не шевелясь просидела за столом. Небо окрасилось в розовые тона. Улицы внизу были пусты. Пьяные подростки разбили последние бокалы из-под пива и разошлись по домам; первые автомобили еще не успели запрудить проезжую часть дорог.

Она поняла, как сильно замерзла, только когда встала, чтобы поднять трубку, и почувствовала, что кончики пальцев у нее покалывает, как иголками.

– Алло!

Вряд ли он мог узнать что-нибудь так быстро. Прошло слишком мало времени. Единственный вопрос заключался в том, согласился ли его приятель помочь. При условии, что Рейфу удалось дозвониться до него.

Поэтому она даже растерялась, когда Рейф сообщил:

– У меня есть адрес.

Он узнал адрес!

Эмма нащупала ногой стул и опустилась на него.

– Где он? – спросила она.

До нее донеслось шуршание бумаг.

– Если верить имеющимся данным, – ответил Рейф, – то люди, которых вы видели в аэропорту – муж и жена. Дэвид и Филиппа Хант. А ребенка зовут… э-э… Кса… Эска… – Он произнес имя по буквам.

– Зейвир. Или Ксавье, – поправила его Эмма. Она нервно крутила пуговицу под воротником.

– Зей-вир, – по слогам повторил Рейф. – Да, именно так. Зейвир Хант. Возраст – пятнадцать месяцев.

Зейвир Хант. Или Ксавье Хант. Эмме вспомнилась челка Риччи, его новая курточка и штанишки. То, как он спал, свернувшись клубочком и уткнувшись лицом в грудь женщины в аэропорту.

– Мне продолжать? – поинтересовался Рейф.

– Пожалуйста, прошу вас!

– Они живут в местечке под названием Сен-Бурден, – сказал Рейф. – У меня на экране карта, оно находится примерно в сорока километрах от Бержерака. Это крошечная деревушка. В таких поселениях чужаки сразу бросаются в глаза, поэтому нам придется быть очень осторожными.

– Нам?

– Буду с вами откровенен, Эмма. Мой приятель очень неохотно выполнил просьбу насчет адреса. Если кто-нибудь узнает об этом, он может лишиться работы. И он согласился дать адрес только при условии, что я поеду с вами. На тот случай, если вы спятили или что-нибудь в этом роде.

– Вот как…

– Я знаю, что вы в порядке, – поспешил уверить ее Рейф. – Но я пообещал ему, что поеду.

– Я хочу отправиться туда немедленно, – невыразительным голосом сказала Эмма. – Разве у вас нет работы?

– Все равно в конце недели я собирался уволиться. Так что вполне могу взять несколько дней за свой счет. Это не проблема.

Он все еще опасался, что она попытается силой увезти Риччи. Ладно, об этом она побеспокоится позже, когда придет время. Если понадобится, она сможет убедить Рейфа не мешать ей.

– Как мы попадем туда? – спросила Эмма.

– Мы можем добраться до Бержерака самолетом. Или до какого-нибудь аэропорта поблизости, например Бордо. Что будет ближе, туда и полетим. Хотите, чтобы я забронировал билеты?

– Нет, я сама этим займусь.

Эмма тут же выложила на стол телефонный справочник и принялась лихорадочно перелистывать страницы. Она не знала, что ищет. Поэтому ей пришлось вернуться к началу, к букве «А». «Авиалинии».

Воскресенье, 24 сентября

День восьмой

Проверить паспорт. На месте, лежит в сумочке. Номер рейса она записала на бумажке, которую сунула в задний карман джинсов. Она не взяла с собой смену одежды и решила лететь в том, что на ней было: джинсы, простенькая футболка, темно-синий шерстяной свитер. Зубную щетку, дезодорант и запасную пару нижнего белья она сунула в рюкзак. В боковом отделении, тщательно застегнутом на «молнию», поместился Гриббит, длинные ноги которого пришлось аккуратно согнуть и положить ему же на плечи.

Ну вот, готово. Она сложила все, что нужно.

Не успела Эмма затворить за собой входную дверь, как в квартире зазвонил телефон.

Проклятье! Эмма принялась судорожно рыться в сумочке в поисках ключа. Только бы это не оказался Рейф, звонивший, чтобы предупредить ее, что задерживается. Время уже и так перевалило за полдень. Они договорились встретиться на станции метро «Ливерпуль Стэйшн» ровно в час дня.

Она открыла дверь и бросилась к телефону.

– Алло!

Звонила Линдси.

– Эмма? Я вас, случайно, не разбудила?

– Нет.

– Очень хорошо, – продолжала Линдси. – Я звоню, чтобы сказать, что зайду после обеда, если вы не возражаете. Я хотела бы обсудить кое-что.

– Я ухожу, – сообщила Эмма.

– Куда?

Похоже, Линдси удивилась.

– Я захвачу с собой мобильный телефон.

Эмме хотелось как можно быстрее закончить разговор. Однако она не могла просто бросить трубку, чтобы Линдси чего-нибудь не заподозрила.

– Понятно, – отозвалась Линдси. – Собственно, я хотела поговорить о том, как вы относитесь к тому, чтобы выступить по телевидению. Дать пресс-конференцию. Звучит устрашающе, я понимаю, но у вас появится шанс непосредственно обратиться к людям, похитившим Риччи. А также к тем, кто может знать их, или к тем, кто живет с ними по соседству…

– Звучит заманчиво, – перебила ее Эмма. – Дайте знать, когда у вас появится что-либо конкретное.

Закончив разговор, она схватила со стола рюкзак и бросила взгляд на часы. Пятнадцать минут первого. Заперев дверь, она, не дожидаясь лифта, побежала вниз по лестнице.

Хаммерсмит предстал в своем обычном, сером и холодном, облике, когда она поспешно миновала больницу Чаринг-Кросс и спустилась по эстакаде в подземный переход, ведущий на Хаммерсмит-Бродвей. Выйдя на другой стороне, она направилась к старомодной станции метро на углу, которая, со своим синим значком подземки и часами в викторианском стиле, выглядела совершенно неуместно среди двухэтажных автобусов и путепроводов. Эмма остановилась у светофора в ожидании, пока загорится зеленый, и нетерпеливо забарабанила пальцами по металлическим перилам ограждения. Добравшись до станции, она почувствовала, что вспотела. Едва она оказалась на платформе, как прибыла электричка.

Станция метро «Ливерпуль Стэйшн», с выкрашенными в белый цвет стенами и высокими потолками, была битком забита пассажирами. Невозможно было и шагу ступить, чтобы не натолкнуться на группу подростков-туристов в дутых куртках и с сумасшедшими прическами, нагруженных огромными рюкзаками и непрерывно болтающих на своем, непонятном для прочих, молодежном жаргоне. Эмма, остановившись у скамьи, чтобы оглядеться в поисках Рейфа, неожиданно получила сильный удар по щиколотке. Оглянувшись, она увидела толстого мужчину с двойным подбородком, который катил чемодан на колесиках и недовольно цокал языком, досадуя на ее неуклюжесть.

Она увидела Рейфа рядом с большим электронным табло. Он был одет в синий дождевик и внимательно изучал расписание. Пока она смотрела на него, он откинул голову и сделал большой глоток воды из бутылки. Черный рюкзак, раздутый сильнее обычного, он держал за лямки в опущенной руке. Закончив пить, он принялся вытирать губы тыльной стороной ладони и тут заметил Эмму. Он приподнял бутылку в знак приветствия и улыбнулся. В ответ Эмма сердито поджала губы. Было нечто странное и даже неприличное в том, что они встречались вот так, вне ее квартиры.

– Поезд до аэропорта отправляется через пять минут, – сказал Рейф, когда Эмма подошла.

– Билеты у меня.

– Тогда пойдемте.

И они принялись протискиваться сквозь толпу, причем Эмма старалась не выпустить из виду синий дождевик Рейфа. Из громкоговорителей то и дело сыпались объявления:

– Осторожно, на платформу номер три прибывает поезд. Просьба…

Едва они успели войти, как раздался свисток, возвещающий об отправлении.

– Как раз вовремя, – сказал Рейф, опуская рюкзак на пол.

– Возможно, это хороший знак! – Эмма попыталась улыбнуться в ответ.

В поезде было полно пассажиров, и им пришлось стоять. У дверей появилась женщина лет тридцати и подсадила в вагон маленького мальчика. Она держала малыша за руку, а сама оставалась на платформе, продолжая разговор с кем-то по ту сторону турникета. Судя по виду, мальчику исполнилось годика два, не больше. У него были мягкие вьющиеся волосики и румяные щечки. Похоже, поезд привел его в полный восторг. Глазки его возбужденно блестели, и он вертел головой из стороны в сторону, пытаясь рассмотреть все сразу. Вдруг он замер, явно заприметив нечто чрезвычайно интересное в глубине вагона, – со своего места Эмма не видела, что это такое. А женщина на платформе все никак не могла наговориться. Малыш стиснул зубы и принялся вырывать руку. Спустя мгновение он был свободен и припустил по проходу вглубь вагона, моментально затерявшись среди леса ног. Эмма быстро взглянула на женщину. А та, похоже, ничего не замечала.