Текст книги "Взрыв (ЛП)"

Автор книги: Э. К. Хантер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 22 страниц)

Она ошеломленно замолчала, поэтому я попытал счастья и усадил ее к себе на колени, и, к моему удивлению, она охотно согласилась.

– Райли, всего этого никогда бы не случилось, если бы ты знала, что я жив. Ты сама сказала, что сидела бы сложа руки и ждала, но вместо этого ты, блядь, расцвела. Несмотря на то, что твой мир развалился на части, ты расцвела. Ты собрала свои собственные осколки вместе и стала сильнее. Ты расцвела и превратилась в человека, который не боится делать то, что ему нужно, ради своего города, ради людей, которые живут в его городе, и я чертовски горжусь тобой.

Она уставилась на меня широко раскрытыми глазами, когда ее осенило.

Осознание того, что она сильнее, чем когда-либо считала сама.

Осознание того, что она может процветать, несмотря на то, что переживает свой личный кошмар.

Осознание того, что до того, как мы поженились, она была моей жизнью, но теперь она была чем-то большим.

Она была моей королевой.

Ее рот несколько раз открылся и закрылся, но она не произнесла ни слова. В ее глазах больше не было гнева, только выражение шока и недоверия, отразившееся на ее милых чертах лица. Я обхватил ее щеку, и она прижалась к моей ладони, нуждаясь в моем контакте так же сильно, как я в ее.

– Детка, – сказал я, пристально глядя в ее шоколадные глаза, в которых блестели непролитые слезы. – Ты хороший человек, ты пытаешься видеть лучшее в каждом. Но ты должна была посмотреть на это и с другой стороны. Ты должна была знать, что можешь принимать трудные решения, когда до этого дойдет. Ты должна была знать, что сможешь выжить, что бы ни было брошено в тебя. И знаешь что? Ты не просто выжила, ты, блядь, процветаешь. Ты была готова пойти на войну ради меня, хотя я был всего лишь воспоминанием. Даже если это означало, что ты не выживешь, как настоящий гребаный воин.

Когда она опустила глаза, я нежно взял ее за подбородок и приподнял ее лицо, чтобы она посмотрела на меня. – Звезда, я всегда говорил, что не может быть Инь без Ян, и это касается нас. Ты – Инь в моем Ян, мы оба хотим лучшего для города и его жителей, даже если подходим к этому с разных сторон медали. Ты заставляешь меня остановиться и подумать, что есть другие способы решать проблемы, а не с помощью кулаков или ножа в руке, но теперь ты видишь, что иногда войны приходится вести с применением насилия. Ты успокаиваешь меня во время самых мрачных штормов, но теперь ты знаешь, что иногда шторм нужно выпустить на волю. Детка, мы уравновешиваем друг друга, и вместе мы будем чертовски красиво править нашим городом.

У нее перехватило дыхание, когда она удержала мой взгляд, заглядывая прямо в мою душу, как могла только Райли. – Кай.....Я не знаю, что сказать.

Я поцеловал ее в нос, не давая ей заговорить. – Мне нечего сказать, Райли. Ты моя жена, моя королева, и когда мы вернем себе город, мы будем править вместе, и поверь мне, когда я говорю тебе, из тебя получится отличная королева.

Она усмехнулась, когда крупная слеза скатилась по ее щеке, но затем улыбка растянула ее губы, становясь шире с каждой секундой. – Когда Майлз, наконец, заставил меня смириться с тем, что я буду править Холлоуз-Бэй, у меня были все эти идеи. Я могла бы использовать часть прибыли от бизнеса, чтобы помогать людям. Я не знаю, может быть, приют для бездомных или школа для глухих детей, – она пожала плечами, ее щеки покраснели. – Я не хотела начинать с города, но когда я начала думать обо всем, что я могла бы сделать, чтобы улучшить жизнь людей, мне начала нравиться эта идея.

– И теперь ты можешь, детка. Как только мы займем свои законные места, ты сможешь делать все это. Вместе мы сделаем Холлоуз-Бей лучшим гребаным городом Америки.

Я снова поцеловал ее в нос, и меня затопило теплое чувство.

Хотя я и знал, что она еще не совсем обрела прощение, рано или поздно оно у нее будет. Ко мне вернулась моя жена, и она будет рядом со мной, когда мы вернем себе наш город.

Минуту мы молчали. Я знал, что у нее накопилась куча вопросов, но я наслаждался моментом, когда держал ее в своих объятиях, где ей самое место. По прошествии нескольких минут она пошевелилась, высвобождаясь из моих объятий, чтобы посмотреть на меня.

– Что теперь будет?

На этот вопрос было легко ответить.

– Сейчас? Мы заканчиваем эту гребаную войну.

ГЛАВА 23

КАЙ

Оставшуюся часть полета Райли расспрашивала меня о том, что произошло в течение нескольких месяцев после стрельбы.

Я рассказал ей все.

Как я потребовала Эша присоединиться к команде, чтобы он мог лично присматривать за ней. Как я едва мог двигаться первые несколько месяцев, потому что был слишком слаб. Как я смирился с постельным режимом и часами учил себя языку жестов в попытке заставить свой мозг перестать мучить себя из-за того, как она справлялась.

Я рассказал ей, как доктор продолжал читать мне нотации о переутомлении, когда я в конце концов встал с постели и снова начал тренироваться. Она назвала меня упрямым ослом за то, что я проигнорировал совет врача, но я сказал ей, что чем скорее я полностью поправлюсь, тем скорее мы сможем убить Торна и Хендрикса и снова быть вместе.

Она спросила, почему я решил появиться в клубе «Грех», и я сказал ей, что, по-моему, они с Майлзом все еще будут на встрече с Бьянки. Я не ожидал, что она побежит в подвал, но в ту секунду, когда я увидел ее, я не смог удержаться от того, чтобы прикоснуться к ней.

Именно тогда я сказал ей, что это я наблюдал за ней из леса в ту ночь, когда она стояла на балконе и увидела фигуру в тени. Слезы текли по ее лицу, когда я рассказал ей, что пробрался в ее комнату позже той ночью и как провел пальцем по ее щеке, но сумел удержаться от того, чтобы не разбудить ее. Но когда она стояла передо мной в подвале, я не мог уйти во второй раз. Я не смог удержаться и не обнять ее, где ей самое место.

К тому времени, когда самолет приземлился, я был уверен, что Райли была на пути к прощению. Если бы только то же самое можно было сказать о Майлзе. Она все еще была очень зла на него, но, будучи такой эгоистичной сукой, каким был я, я решил, что позволю ему беспокоиться о том, как помириться с ней, все, о чем я заботился, это о том, что я ее не потерял.

Я не ожидал встретить Майлза на аэродроме, когда мы приземлились. Если я надеялся, что мой кузен был здесь, чтобы приветствовать нас с распростертыми объятиями, я жестоко ошибался. Мне хватило одного взгляда на его лицо, чтобы понять: что-то не так. Райли тоже, ее лицо исказилось от насмешки при виде него до озабоченности.

– Что случилось? – спросил я, как только спустился по трапу самолета, чтобы встретить его, Райли и Эш последовали за мной.

Он перевел взгляд с меня на Райли, прежде чем вздохнуть. – Хендрикс забрал Кимми в отместку за то, что мы убили Алекса.

– Что? – воскликнула Райли, подходя ко мне.

Черт.

Всегда существовал риск, что Хендрикс нанесет ответный удар, как только Райли укажет, что именно она стоит за убийствами его людей. Кимми была бы легкой добычей, учитывая, что она все еще работала в Sapphire. Хендрикс должен был знать, что в ту секунду, когда Райли пронюхает, что Кимми у него, она захочет помочь ей, точно так же, как она сделала, когда он угрожал ее подруге Кендре.

– Когда? – спросил я, сжимая кулаки. Мне нравилась Кимми, она была не просто хорошим сотрудником, но и другом. При этом преданной и мне, и Райли.

– В ту ночь, когда вы, ребята, улетели во Флориду. Потребовалось некоторое время, чтобы информация дошла до нас, мы узнали об этом всего несколько часов назад. И это еще не самое худшее, – прорычал Майлз, его собственный гнев был очевиден. – Он заявил, что отпустит ее, только если Райли сдастся, и за каждый день, который проходит, а она этого не делает, – он поколебался, прежде чем ненадолго закрыть глаза. – Он будет бить и насиловать Кимми.

Мои губы скривились в усмешке.

Я чертовски презирал насильников.

Райли ахнула, и ее рука взлетела ко рту. – Мы должны что-то сделать, – сказала она, переводя взгляд с Майлза на меня.

Поговорим о гребаном дежавю. Это снова был сценарий с Жаклин, и так же, как Жаклин была сопутствующим ущербом на войне, к сожалению, Кимми тоже пострадает, не то чтобы Райли спокойно это восприняла.

– Мы сделаем это, – я повернулся к ней и притянул в свои объятия, прежде чем встретиться с жестким взглядом Майлза. – Ты знаешь, где он ее держит?

– Нет. Я почти уверен, что она в подвале, но это не подтверждено. Хотя мы работаем над этим.

Я стиснул зубы, размышляя. Как и все, что принадлежало мне, Хендрикс присвоил себе мой пентхаус и жил там, круглосуточно охраняемый Оленями. Майлз пытался взломать систему безопасности, которую он установил, обновление системы, которую я уже установил, но пока ему это не удавалось.

Конечно, это никогда не будет так чертовски просто, как зайти в мой дом и убить эту пизду, с проблемой, с которой мы столкнемся, когда придет время разобраться с моим бывшим заместителем.

Но на данный момент у Хендрикса был доступ в камеру в подвале, где я когда-то держал своих пленников, пока не пришло время разобраться с ними. Это было самое очевидное место для содержания Кимми, особенно если мы не могли обойти систему безопасности. Не говоря уже о том, что весь жилой дом был круглосуточно окружен вооруженными бандитами. Хендрикс очень серьезно относился к своей безопасности, он хотел быть на шаг впереди любого плана, который придумали Райли и Майлз.

Мысли проносятся со скоростью миллион миль в час, прежде чем я прихожу к выводу. – Продолжай работать над этим. До тех пор план не меняется.

– Кай, ты не можешь говорить серьезно! – она отстранилась, сердито глядя на меня полными слез глазами. – Мы не можем оставить Кимми на растерзание!

– Поверь мне, детка, мне тоже не нравится эта мысль, – сказал я, ненавидя то, что обрекаю Кимми на жестокое обращение, которым угрожал Хендрикс, но пока мы не получим дополнительную информацию о том, где ее держат, и пока мы не придумаем способ проникнуть в здание, другого выбора не было. – Но у нас связаны руки.

– Нет, это не так, – сказала Райли с решимостью на лице, и я, черт возьми, понял, что она собиралась сказать, еще до того, как она открыла рот. – Я могу сдаться ему с рук на руки.

– Нет, – сказали мы с Майлзом одновременно.

– Кай...

– Нет, Райли. Этого не будет. Ни единого гребаного шанса в аду. Мы придерживаемся плана. Пара засранцев все это время была на два шага впереди нас, но у нас преимущество, и если мы будем действовать без плана, то рискуем потерять все, а мы зашли слишком далеко, чтобы проигрывать сейчас.

Она нахмурилась, глядя на меня, но, словно желая доказать мою точку зрения в самолете о том, как далеко она продвинулась в принятии трудных решений, тяжело вздохнула и кивнула головой в знак согласия.

– Хорошо, – ответила она со смирением в голосе. – Но нам нужно сдвинуть сроки. Разберись с Торном сейчас, а потом сосредоточься на Хендриксе. Мне невыносима мысль о том, что он причинит Кимми боль.

Снова притянув ее в свои объятия, я поцеловал ее в макушку. – Это мы можем сделать. Теперь, когда мы знаем правду о Торне, и у меня есть доказательство, что этот ублюдок на самом деле не мой брат, игра начинается. Пизда умрет сегодня ночью.

– Правда? – спросила Райли, отстраняясь, чтобы посмотреть на меня.

– Да, вчера вечером пришли результаты анализа ДНК. Это то, что я читал, когда ты пришла в мою комнату.

– О, – ответила она, ее щеки покраснели, когда Эш фыркнул позади меня.

– Тогда давай вернемся в дом и вместе разработаем план, потому что не знаю, как тебе, но мне не терпится пролить кровь этого психа, – сказал Майлз, поворачиваясь к машине, припаркованной вдалеке.

Взяв Райли за руку, я последовал за своим кузеном, потому что, как и он, я был более чем готов пролить немного крови.

Следующие несколько часов мы провели в военной комнате, разрабатывая план проникновения в дом Торна. Или, скорее, в моем доме, потому что этот ублюдок поселился в моем старом семейном доме.

Он действительно, блядь, заблуждался, считая себя Вульфом.

В течение последних нескольких недель команда Apollo вела наблюдение за домом, но Торн относился к своим мерам безопасности так же серьезно, как и Хендрикс.

Это было чертовски смешно. Для публики он играл свою роль законопослушного начальника полиции, однако для невидящих глаз общественности его дом круглосуточно охранялся членами банды, вооруженными до зубов пистолетами. Вдобавок ко всему, он установил ту же систему безопасности, что и у Хендрикса, а это означало, что Майлз не смог бы ее взломать.

Майлзу удалось установить, что система работает от собственного источника питания, а это значит, что даже если мы отключим электричество в доме, система все равно будет работать. В ту же секунду, как мы попытаемся проникнуть внутрь, Торн будет предупрежден и, без сомнения, убежит и спрячет свою трусливую задницу в комнате страха, а мы не могли так рисковать. В отличие от Райли, у Торна не было никого, кого мы могли бы использовать в качестве приманки, чтобы выманить его.

У нас был вариант туннеля, который вел от домика персонала к дому. Тот же туннель, который использовал Хендрикс, чтобы вывести Райли из дома без ведома команды Apollo. Но мы все были согласны с тем, что если бы у Торна была хоть половина мозговой клетки, он бы заблокировал туннель. Учитывая, что мы установили, что он был умным психопатом, мы полагали, что он поступил бы именно так.

Двух вариантов быть не могло. Тайное проникновение на территорию никогда не сработает.

Но высокомерие всегда было причиной падения Торна. Он был достаточно самонадеян, чтобы думать, что никто не сможет обойти его меры безопасности, точно так же, как он был достаточно самонадеян, чтобы думать, что никто не разгадает его паутину обмана, и это пошло нам на пользу.

Разработав план, мы с Майлзом и командой, за вычетом Эша, загрузили фургон, готовые отправиться в путь, чтобы наконец разобраться с занозой в моем боку. После долгого перелета Джек, который даже не подозревал, что его босс работает бок о бок с ним, приказал Эшу остаться в доме с Райли, чтобы он мог немного отдохнуть.

Он не ворчал, он был измотан. Кроме того, то, что он оставался на месте, пошло нам на пользу. Как только мы запрем Торна, Эш собирался связаться со своим контактом в бюро и предоставить ему информацию, доказывающую, что Торн не был полицейским.

Стефани вступилась за нас. Она была более чем готова предоставить заявление, подтверждающее, что Макс Торн не был Майклом Такером. С доказательством ДНК, подтверждающим, что он не был связан с Вулфами, Эш был уверен, что ордер на арест будет выдан в течение нескольких минут после того, как его контакт получит информацию.

К сожалению для них, им никогда не удастся арестовать этого ублюдка за то, что он выдавал себя за полицейского, потому что Торн не доживет до следующего дня, и наступит утро, и все узнают, какую паутину лжи плел Торн.

Жаль, что мне не удалось увидеть выражение лица Хендрикса, когда он понял, что попался на ложь Торна, как и все остальные.

Я попрощался с надутой Райли. Она хотела пойти с нами, но согласилась, что я не хотел намеренно подвергать ее опасности. Танк поехал на фургоне со мной, Майлзом, Озом, Дэном, Трэвисом и Лиамом, в то время как Джек и Себ следовали за ним на машине, одетые как агенты ФБР.

Когда мы установили, что единственный способ обойти систему безопасности – это провести кого-нибудь в дом, Майлзу пришла в голову мысль, отсюда и причина, по которой двое наемников играли в переодевания.

Уловка во всей красе.

Путешествие в Холлоуз-Бей прошло спокойно, каждый из нас сосредоточился на предстоящей задаче. Адреналин заструился по моим венам при мысли о том, чтобы прикоснуться к его члену, и мой разум пришел в неистовство от всей той боли, которую я собирался ему причинить.

Так продолжалось до тех пор, пока я не посмотрел на Майлза, который тупо уставился на спинку сиденья перед собой, крепко стиснув челюсти. Несмотря на то, что Тео был моим братом и мы были близки, это было ничто по сравнению с теми отношениями, которые были у Майлза с ним. Они были неразлучны с самого детства, а Майлз изменился с тех пор, как умер Тео. Он медленно приходил в себя, но всегда оставалась часть его, которая умерла вместе с Тео.

Пока я смотрел на своего кузена, меня осенило. Я мог бы дать ему кое-что, что помогло бы ему обрести успокоение. Как бы сильно Торн ни стремился уничтожить меня, и как бы сильно я ни жаждал увидеть пролитую его кровь, Майлзу убийство было нужно больше, чем мне. Ему нужно было быть тем, кто оборвет жизнь Торна.

Кроме того, я бы заполучил Хендрикса.

– Он твой, – сказал я. Голова Майлза резко повернулась туда, где я сидел, и когда его глаза встретились с моими, в них была темнота, которой я никогда раньше у него не видел.

– Что?

– Торн. Он твой, – Майлз выдержал мой взгляд, прежде чем кивнуть, и когда напряжение немного спало с его тела, я понял, что принял правильное решение.

К тому времени, как Танк свернул фургон с дороги, уже наступила ночь. В последний раз проверив рацию, Джек и Себ продолжили свой путь к дому моей семьи. Им потребовалось бы несколько минут, чтобы прибыть, поэтому мы использовали это время, чтобы зарядить наше оружие и пристегнуть его ремнями к своим телам, готовые двигаться, когда получим приказ.

А потом мы стали ждать.

Воздух был густым от возбуждения. Наемники "Аполлона" жили ради этого дерьма, а мы с Майлзом отчаянно хотели заполучить Торна. Шли секунды, и мы ждали, затаив дыхание, пока радио не ожило.

– Добрый вечер, – донесся из динамиков голос Джека. У него был микрофон, спрятанный под униформой, так что мы могли слышать все, что происходило. – Я специальный агент Кларк, это специальный агент Диас. Мы здесь, чтобы увидеть шефа Торна.

– Зачем ты хочешь его видеть? – донесся голос Оленя.

– Боюсь, это конфиденциальная информация. Но уверяю вас, это очень важно и не терпит отлагательств, – ответил Джек спокойным, непоколебимым голосом.

Последовала долгая пауза, прежде чем снова прозвучал голос Оленя. – Шеф Торн, извините за беспокойство, но здесь пара федералов. Говорит, это срочно.

Еще одна пауза, и все мы в фургоне затаили дыхание, ожидая, клюнет ли Торн на приманку. Улыбка расплылась на наших лицах, когда Олень заговорил снова. – Босс говорит, поднимайся наверх.

Урчание машины на подъездной дорожке наполнило фургон, и я представил, как Джек едет по подъездной дорожке, ведущей во внутренний двор.

– Гребаные любители, они даже не проверили наши документы, – усмехнулся Себ, и я не смог удержаться от ухмылки. Высокомерие Торна действительно привело бы его к краху.

Меньше чем через минуту машина остановилась.

– Он у двери, – сказал Джек тихим голосом.

Затем раздался звук хлопающих дверей машины, прежде чем заговорил голос, который я никогда больше не хотел слышать.

– Джентльмены, чем обязан удовольствию столь позднего ночного визита в мой дом? – сказал Торн, и было трудно не заметить скептицизм в его голосе.

– Шеф Торн, прошу прощения за беспокойство, но у нас есть кое-какие разведданные о местонахождении Майлза Вулфа и Райли Беннетт. Наш коллега, специальный агент Уэст, попросил нас немедленно сообщить вам, – сказал Джек, ложь легко слетела с его языка.

Благодаря контактам Эша в бюро мы знали, что специальный агент Уэст был одним из федералов, с которыми у Торна были связи, и упоминание имени придало бы убедительности лжи Джека.

– Что ж, в таком случае, заходите. Вы не представляете, как сильно я хотел заполучить этих двоих, – ответил Торн с неподдельным ликованием в голосе.

Для того, кто плел паутину лжи, он был не так уж чертовски умен в распознавании того, когда ему лгут.

Из радиоприемника донеслись звуки шагов, за которыми последовал стук закрывающейся входной двери. Послышались новые шаги, и я мысленно прикинул, в какую комнату Торн, скорее всего, отвел Джека и Себа.

– Ты знаешь, где Вульф и эта маленькая шлюха? – спросил Торн, и мои руки сжались в кулаки, когда он назвал Райли шлюхой.

– Да, мы знаем, где они, придурок, – сказал Джек, прежде чем послышалась потасовка, а затем глухой удар тела об пол.

– Он упал, – выдохнул Себ. – Вперед, вперед, вперед.

Нам не нужно было повторять дважды. Танк запустил фургон и припарковал его с того места, где мы были припаркованы. Потребовалась минута, чтобы добраться до поворота на подъездную дорожку, и в поле зрения появился Олень.

Пуля Майлза попала ему в голову еще до того, как он понял, что происходит. Появился еще один Олень, выпустивший пулю, которая едва не попала в борт фургона, но моя пуля попала ему прямо в грудь, сбив его с ног.

Через несколько секунд воздух наполнился стрельбой. Олени появились со всех сторон, стреляя из своего оружия. Мы были в меньшинстве, но это нас не остановило. То, чего нам не хватало в количестве, мы восполнили мастерством.

Каждая из наших пуль попала в цель, в то время как выстрелы Оленей прошли мимо цели, за исключением одной, которая попала в лобовое стекло, и если бы не тот факт, что фургон был пуленепробиваемым, нас всех забрызгало бы стеклом.

Когда трупы оленей устилали землю, Бак сбросил газ, и фургон помчался по подъездной дорожке. Майлз, Оз и я прикончили еще трех оленей, когда они выбежали из леса, окружавшего дом, без сомнения, патрулируя периметр.

Когда Танк въехал во двор, появились еще два Оленя, но прежде чем кто-либо из нас успел выстрелить, Себ выстрелил от входной двери, с легкостью поражая свои цели. Танк остановил фургон, и когда мы все вышли, каждый из нас осмотрел местность в поисках новых угроз, но ни одной не последовало.

– Он без сознания, – сказал Себ, держа пистолет поднятым, но мотнув головой в сторону дома.

– Смотри в оба, нет ли еще оленей, – проинструктировал я. – Мы обеспечим его безопасность и уберемся отсюда к чертовой матери, прежде чем кто-нибудь поймет, что он пропал.

– И обыщите каждый дюйм дома, здесь должно быть что-то, что даст мне чертову подсказку относительно того, как взломать гребаную систему безопасности, которая есть у Хендрикса, – добавил Майлз.

В ту секунду, когда я переступил порог дома своей семьи, на меня, как всегда, нахлынули воспоминания. Только на этот раз это были не воспоминания о жестокости моего отца, о том, как он избивал мою мать, или о том, как мы с Тео прятались в комнате страха. Нет, это были воспоминания о Райли. В то утро, когда я проснулся и обнаружил, что она вернулась из Франции. В ту минуту, когда она вышла в своем свадебном платье.

Я никогда не хотел жить в этом доме после смерти моего отца, но в тот момент меня поразил образ меня и Райли, живущих здесь, делающих это нашим семейным домом.

Выбросив пока эту мысль из головы, я пошел на звук движения, доносящийся из гостиной. Майлз последовал за нами, когда мы вошли и увидели Джека, перевязывающего теряющего сознание Торна с ярко-красным пятном на шее, в том месте, куда Джек воткнул шприц, чтобы дать ему наркотик.

Один только вид Торна заставил мою руку дернуться от желания схватить клинок и вспороть ему живот.

Отступив назад, чтобы полюбоваться делом своих рук, Джек, ухмыляясь, возвышался над Торном. – Я должен сказать, что это было чертовски проще, чем я думал.

– Самое гребаное время, чтобы удача была на нашей стороне, – сказал Майлз, пиная Торна в бок, но тот даже не пошевелился. С угрожающей ухмылкой на лице Майлз встретился со мной взглядом. – Готов увидеть, как выглядят внутренности психопата?

На моих губах появилась моя собственная угрожающая усмешка.

Макс Торн был при смерти.

И это должно было быть чертовски великолепно.