Текст книги "Взрыв (ЛП)"
Автор книги: Э. К. Хантер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 22 страниц)
Опустившись на четвереньки, Кай наблюдал за мной, прикрыв веки, пока я подползала к нему. Добравшись до его раздвинутых ног, я села на колени и отбросила его руку в сторону. Глядя на него снизу вверх из-под опущенных ресниц, я наклонилась вперед, высунув язык, чтобы облизать кончик его члена, смакуя влагу перед оргазмом. Вкус Кая ожил у меня на языке, но этого было недостаточно. Я хотела всего, что он мог мне дать.
– Черт! – прошипел он, когда я облизала его член по всей длине, прежде чем снова щелкнуть по кончику. Моя киска стала влажнее, что было чертовски безумно, потому что с нее капало еще до того, как я попробовала его на вкус, и когда я обхватила член Кая ртом, все мое естество сжалось от желания. – Детка, я почти забыл, как приятно чувствовать твой рот на моем члене, – простонал Кай, хватая меня за затылок и толкаясь в мой рот. Его член уперся в заднюю стенку моего горла, почти заставив меня задохнуться, но мне было все равно. Я хотела его всего.
Я смутно осознавала, что музыка сменилась на что-то более приподнятое. В такт ритму я двигала ртом вверх и вниз по его длине, облизывая и посасывая, в то время как толчки Кая становились все быстрее. Одной рукой я обхватила его яйца и начала массировать, а другой обхватила основание его ствола, крепко сжимая и вызывая у него шипение.
Я знала, что он был близок к тому, чтобы взорваться у меня во рту, когда его член запульсировал у моего языка. Я была более чем готова попробовать его на вкус, но, все еще держа его руку в моих волосах, он снял меня со своего члена, за мной потекла струйка слюны, когда я отодвинулась.
– Мне нужна твоя сладкая киска, жена. Я больше не могу ждать, – прорычал он, его зрачки расширились.
Мое тело, казалось, согласилось с тем, что ему тоже нужен член Кая. Не успела я опомниться, как оказалась на ногах и выскользнула из трусиков. Как только я вышла из них, Кай схватил меня за бедра и притянул к себе на колени. Его рот снова был на моем, пробуя себя на вкус моим языком.
Нуждаясь почувствовать его твердое тело под своими руками, я отстранилась, чтобы сорвать с него футболку через голову, совершенно забыв о шраме, который теперь проходил между его грудными мышцами. Но в ту секунду, когда я увидела это, мой взгляд приковался к нему, на мгновение забыв, что Кай вот-вот обругает меня, и ярость, которую я питала к Хендриксу, вспыхнула с новой силой.
Кай заметил, куда делись мои мысли. Он взял меня за подбородок, повернув его так, что мне пришлось посмотреть на него. – Не думай об этом, детка. Не сейчас. Он не забирал меня у тебя. Я здесь, я всегда буду здесь, никто никогда больше не встанет между нами.
В его взгляде было столько обещания, и в тот момент я всем сердцем поняла, что каким бы сильным ни был гнев временами в ближайшие дни, и каковы бы ни были причины, побудившие его выкинуть такой жестокий трюк, я найду в себе силы двигаться дальше, и вместе мы уничтожим Хендрикса.
Выбросив Хендрикса из головы, я снова встретилась губами с Каем, только на этот раз он позволил мне взять поцелуй под контроль. Я пожирала его рот, и в этот момент я переместилась у него на коленях, так что его член оказался у моего входа. Кай подвинулся вперед на диване, чтобы я могла обхватить ногами его талию, и в этот момент его член вошел в меня.
Мы застонали вместе, и чувство того, что я дома, поглотило меня.
Кай был моим домом, моим миром, и я никогда не хотела снова быть без него.
Обвив руками его шею сзади, я прижалась к нему бедрами, встречая его толчки. Моя киска обхватила его член, пока я извивалась у него на коленях. Когда я откинула голову назад, вместо того, чтобы укусить и оставить свой след, как он обычно делал, Кай поцеловал впадинку у меня на шее. Удар молнии пронзил меня прямо до глубины души и толкнул головой вперед к тому, что, как я знала, должно было стать мощной кульминацией.
Когда его рука переместилась между нами и он нашел мой клитор, я не смогла сдержать страстный крик, сорвавшийся с моих губ. Я задвигалась быстрее у него на коленях, стремясь к оргазму, и когда он зажал мой клитор между большим и указательным пальцами, я перевалилась через край, выкрикивая его имя, прежде чем мой лоб уткнулся в его плечо.
Моя киска сжалась вокруг члена Кая, толкнув его вместе со мной, и когда он излил в меня свою порцию, он схватил меня за затылок и потянул, заставляя посмотреть ему в глаза.
– Я люблю тебя, Звездочка. Я люблю тебя так чертовски сильно, – он не дал мне шанса ответить, снова прижавшись своим ртом к моему.
ГЛАВА 18
РАЙЛИ
Верный своему слову, Кай провёл ночь, делая с моим телом всё, что ему, черт возьми, вздумается. Верная своему слову, я ему позволила. Он трахал меня всеми возможными способами, включая мою задницу.
Когда ранние утренние лучи начали проникать в окна каюты, мы вместе приняли душ, где он снова трахнул меня, прежде чем мы упали в постель. Измученные, мы погрузились в глубокий сон, заключенные в объятия друг друга.
Вторую ночь подряд мне не снился проклятый кошмар, в котором умер Кай, и я была бессильна остановить это.
Когда несколько часов спустя мои глаза распахнулись, я не смогла сдержать широкой улыбки, расплывшейся на моем лице, даже несмотря на то, что все мое тело болело. Но через несколько секунд после пробуждения меня охватило замешательство, когда воспоминания затопили мой мозг. Воспоминания о том, как я рыдала навзрыд, умоляя бога, в которого я не верила, вернуть мне Кая. Воспоминания о сокрушительном горе, которое я носила с собой повсюду.
Воспоминания о том моменте, когда я узнала, что все это было ложью.
И, как и было предсказано, гнев, который я таила в себе последние несколько дней, вырвался наружу.
Я бы солгала, если бы сказала, что какая-то часть меня не начала смягчаться по отношению к Каю, не была готова смириться со своим гневом и двигаться дальше. Но большая часть меня, та, что была ранена его обманом, руководила протестом в моем мозгу, требуя, чтобы я не прощала его так легко.
Осторожно повернувшись, чтобы посмотреть на него, мое сердце наполнилось любовью, когда я смотрела, как он спит. Долгое время я думала, что никогда больше не увижу этот образ, но вот мы здесь, и все же это все еще не заставило мой гнев рассеяться.
Солнечный свет струился в комнату, падая на металл наручников, прикрепленных к кровати, и его отражение привлекло мое внимание. Я уставилась на безобидный предмет, нисколько не смущаясь всего того, что Кай сделал со мной всего несколько часов назад, пока я была прикована.
Кто бы мог подумать, что мне понравится быть в наручниках?
При виде Кая, врезающегося в меня сзади, пока я была связана, в моей голове словно включилась лампочка, и коварная улыбка появилась на моих губах.
Медленно, о, как медленно, чтобы не разбудить мужа, я схватила один из металлических браслетов и потянула, так что наручники бесшумно соскользнули с изголовья кровати до упора, которое, так уж получилось, находилось рядом с тем местом, где рука Кая покоилась на подушке.
Его тяжелое дыхание подсказало мне, что он крепко спит, поэтому быстро, как вспышка, я схватила его за руку, сунула ее в браслет и обхватила его запястье, мое сердце бешено колотилось от страха быть пойманным. Удовлетворение прокатилось по мне, когда глаза Кая распахнулись, и он потянул за удерживающее устройство.
– Что, по-твоему, ты делаешь, жена? – прорычал он сонным голосом.
Одарив его знойной улыбкой, я перелезла через его тело, чтобы оседлать его, наклонившись, чтобы прошептать ему на ухо. – Веду себя с тобой порочно, муженек.
Глаза Кая потемнели, когда их наполнили похоть и желание. – Значит ли это, что я прощен?
– Посмотрим. Позволь мне надеть наручник на другое твое запястье, и это будет еще на шаг ближе к прощению.
Как у ребенка в кондитерской, его губы скривились в непристойной улыбке, и он нетерпеливо поднял руку над головой, охотно позволяя мне удержать его. Когда я наклонилась, чтобы надеть ему наручники на руку, он потянулся вперед, чтобы ущипнуть меня за грудь.
– Делай все, что в твоих силах, детка, – ухмыльнулся он.
Если бы только он знал, что я планирую сделать именно это.
Двигаясь вниз по его телу, я лизнула его торс, глядя на него из-под опущенных ресниц. Когда я добралась до его члена, который уже был твердым, я провела пальцем по кончику, прежде чем крепко сжать его ствол.
– Черт, – прошипел Кай, когда я дважды дернулась, его член набух в моей руке.
– Это приятно? – прошептала я, прежде чем провести языком по всей длине и поцеловать кончик.
– Так чертовски хорошо, Звезда.
Я не стала больше ждать, чтобы полностью взять его в рот. Кай застонал, когда я вобрала в себя столько его длины, сколько могла без рвотных позывов, выпятив свои щеки, чтобы вместить его. Не торопясь, я лизнула обратно, прежде чем снова скользнуть вниз, и головка его члена уперлась в заднюю стенку моего горла. Бедра Кая приподнялись, когда он застонал громче.
– Черт, Райли. Я скучал по тому, как я просыпался от того, что твой талантливый рот сосал мой член, – его член дернулся у меня во рту, когда я промурлыкала в ответ.
Обхватив рукой основание его члена, я нашла свой темп, обводя языком чувствительную головку, прежде чем принять его глубоко в свое горло. Его стоны стали нуждающимися, и я знала, что прошло совсем немного времени, прежде чем он извергся.
– Ты близок? – спросила я, отрывая рот от его пульсирующей длины.
– Да, детка. Черт возьми, мне так сильно нужно кончить тебе в глотку.
Я позволила себе озорную улыбку, когда посмотрела на него снизу вверх, прежде чем подняться на колени, заработав смущенный взгляд Кая.
– Может, попросишь Рафа прикончить тебя, когда он придет прикончить меня, – сказала я, спрыгивая с кровати.
– Райли, какого хрена? – взревел Кай, его настроение мгновенно испортилось.
Он бросил на меня яростный взгляд, когда я схватила свою одежду и натянула ее, чувство удовлетворения становилось сильнее, когда он дергал за ремни, ругался, пытаясь освободиться, его член все еще гордо торчал, ожидая счастливого конца.
– Карма – сука, детка. Возможно, тебе захочется запомнить это, когда будешь играть со мной в следующий раз, – я послала ему воздушный поцелуй, схватила ключ от наручников с буфета и вышла.
– Райли! – рявкнул Кай, отчего моя улыбка стала шире.
– О, привет, Эш, – просияла я, когда обнаружила человека-гору, сидящего за кухонным столом с озадаченным выражением лица.
– Хочу ли я знать? – спросил он, приподняв бровь.
– Если хочешь хорошенько посмеяться, – ответила я, хватая миску и насыпая себе хлопьев.
Эш думал об этом всего секунду, прежде чем встал из-за стола и направился туда, где я оставила дверь спальни открытой. Набив рот хлопьями, я смотрела, как Эш застыл в дверях, любуясь видом большого злого волка, прикованного цепью к кровати, голого, как в день своего рождения.
Ожидая, что Эш скажет мне расстегнуть наручники и повзрослеть, я была несколько удивлена, когда он откинул голову назад и издал глубокий, сердечный смех, который разнесся по всему дому.
– Пошел ты, Эш! – рявкнул Кай. – Выпусти меня отсюда!
За его словами последовал звук наручников, царапающих спинку кровати, без сомнения, оттуда, откуда он их дергал. Молоко стекало по моему подбородку оттуда, где смех пузырился у меня изо рта.
Эш повернулся, чтобы посмотреть на меня, под его бородой угадывалось веселье. – Послушай, Райли. Если я не сниму с Кая наручники, ты простишь меня за то, что я не сказал тебе, что этот засранец был жив все эти месяцы?
В любой другой день упоминание о предательстве Кая омрачило бы мое настроение, но мне было слишком весело. Кроме того, Эш извинился, он был единственным, кто сказал, что ему жаль, и это имело большое значение. К тому же, мое прощение только разозлило бы Кая еще больше.
– Конечно. Ты прощен.
Эш улыбнулся мне, прежде чем снова переключить свое внимание на Кая. – Извини, чувак, я пытался предупредить тебя, что похищение твоей жены закончится только катастрофой. Ты пожинаешь то, что посеял, – весело сказал Эш, прежде чем закрыть дверь спальни и заглушить бессмысленные угрозы Кая. – Ты же знаешь, что пройдет совсем немного времени, прежде чем он вырвется из них, верно?
– Да, – ответила я, зная, что это будет только вопросом времени, когда Кай сломает кровать, чтобы вырваться на свободу. Я без тени сомнения знала, что за то, что я с ним сделала, будут последствия, но мне было наплевать. Я была уверена, что сделаю это позже, когда он будет загорать на моей заднице, но я буду беспокоиться об этом тогда.
– Хочешь выбраться отсюда? Нам нужно кое-кого увидеть, – загадочно сказал Эш.
Услышав оглушительный грохот, раздавшийся из спальни, я положила недоеденные хлопья в раковину и кивнула Эшу. – Поехали.
Прошло совсем немного времени, и мы снова оказались за рулем города. Эш посвятил меня в исследование, которым он занимался всю ночь. Рассказывать было особо нечего. Как и все файлы, относящиеся к Браунам, Майклу Такеру и Джону Андерсону, Эш и Майлз изо всех сил пытались найти какую-либо информацию о Саймоне Эвансе. Без сомнения, записи были взломаны Максом и удалены, чтобы помешать нам узнать правду.
Но Макс мог бы удалить все файлы в мире, это не остановило бы правду, льющуюся из первых уст. По крайней мере, это то, на что мы надеялись от Стефани Найт, девушки, которая жила с Браунами, когда Майкл, Саймон и Джон жили с ними.
Эш нашел ее работающей в Джексонвиллском университете, читающей лекции по психологии. Он сравнил фотографию, которую дал нам Леонард, с ее фотографией на веб-сайте университета, и Эш был уверен, что мы нашли нужного человека.
Затем Майлз применил свое волшебство и получил ее финансовые отчеты, записи телефонных разговоров и аккаунты в социальных сетях, выяснив, что последние десять лет она жила в Англии. На первый взгляд, за это время она не общалась ни с Джоном, ни с Максом.
Майлз был настолько уверен, насколько это было возможно, что она не имела никакого отношения к своим бывшим приемным братьям, поэтому мы безумно надеялись, что сможем получить от нее информацию так, чтобы она не попала к Максу.
Эш предупредила меня, что если мы получим хотя бы малейший намек на то, что она доложит Максу, для нее это закончится не так уж хорошо. Мысль о том, что еще один невинный человек может оказаться втянутым в эту войну, тяжестью легла на мои плечи. Однако, как бы мне ни было неприятно это признавать, мы не могли рисковать нашей секретной миссией белки во Флориде, возвращаясь к Максу.
Эш позвонил заранее, чтобы договориться о нашей встрече со Стефани. Он изменил слезливую историю, которую я должна была рассказать, с Джона, который был моим братом, на Майкла, который был моим братом, в надежде, что я смогу сыграть на душевных струнах Стефани.
На Леонарда это подействовало, так что, возможно, я была неплохой актрисой.
Войдя в приемную, Эш сообщил секретарше, что мы пришли повидать Стефани, и через несколько минут она провела нас по коридорам в кабинет, где постучала в дверь, и изнутри прозвучало строгое "Войдите".
– Профессор Найт, к вам посетители, – сказала секретарша, отступая в сторону, чтобы мы с Эшем могли войти в кабинет.
Женщина, сидевшая за своим столом, явно была девушкой с фотографии, которую нам дали. За исключением того, что сейчас она была на несколько лет старше, она выглядела точно так же, как и семнадцать лет назад. Ее каштановые волосы были собраны в тугой пучок, на носу сидели очки в толстой оправе, а тонкие губы были поджаты, как будто она попробовала что-то горькое.
Когда она встала из-за стола, ее фигура тоже была такой же, как семнадцать лет назад. Миниатюрные плечи, тонкая талия, груди практически нет. Она так сильно напоминала мне Джейн. Ее мышиные черты были почти похожи, но главное отличие заключалось в том, что Стефани обладала аурой, которая говорила, что она не из тех, кто будет лежать и терпеть любую чушь.
Она мне сразу понравилась.
– Да, конечно. Пожалуйста, входите, – сказала она, выходя из-за стола и указывая на два стула. – Вы, должно быть, Клэр Такер?
– Э-э, да, – нерешительно ответила я. Мне не нравилась идея лжи, даже если за этим стояла причина. Увидев хмурый взгляд Эша, я прочистила горло и быстро приняла ложь, которую мне пришлось сказать, если мы хотели получить информацию. – Это мой жених, Джеймс. Спасибо, что приняли нас так быстро.
– С удовольствием, – сказала она, закрывая дверь и возвращаясь на свое место за столом, откуда смотрела на нас поверх очков. – Твой жених связался со мной сегодня утром и сказал, что ты должна была уехать из Джексонвилля сегодня вечером, так что я рада, что у меня нашлось время в моем дневнике, чтобы увидеть тебя. Я понимаю, ты хочешь узнать о Майкле.
Я на мгновение задумалась, уедем ли мы сегодня вечером или Эш сказал это, чтобы заставить ее увидеть нас сегодня. Я отказывалась признавать ту крошечную часть меня, которой было немного грустно думать, что мы уезжаем. Возвращение обратно в Холлоуз-Бей означало бы возвращение к войне, и кто знает, кто выживет.
Выбросив эту мысль из головы, я встретилась взглядом с тусклыми голубыми глазами Стефани. – Да, я только недавно узнала, что у меня есть брат. Было трудно получить информацию о нем, но Леонард Дженкинс назвал мне ваше имя.
– Ах, Леонард, – нежно ответила Стефани. – Он хороший человек, я давно его не видела, как он?
– С ним все в порядке. Он рассказал мне о пожаре, – ответила я, стараясь, чтобы в моем голосе прозвучали нужные эмоции, чтобы создать впечатление, что я плохо восприняла новость.
Лицо Стефани посуровело, и я пожалела, что так быстро упомянула о пожаре. Брауны были ее семьей. – Извините, я полагаю, вам, должно быть, трудно говорить об этом.
Она перевела дыхание. – Теперь легче. Кэрол и Энтони, может, и не были моими настоящими родителями, но они приняли меня и дали мне дом. Они были хорошими людьми.
– Я искренне сочувствую вашей потере, – ответила я, заслужив легкую улыбку с ее стороны.
– Благодарю вас.
– Вы не возражаете, если я спрошу, как это произошло? – спросил Эш, вероятно, зная, что я не захочу спрашивать, потому что не хочу расстраивать бедную женщину.
– Поджог. Это произошло через несколько месяцев после того, как я переехала учиться в Европу, – сказала она, и ее лицо снова посуровело. – В почтовый ящик был вылит катализатор, а затем подожжена тряпка. Дом загорелся в течение нескольких минут. У Кэрол, Энтони и Майкла не было ни единого шанса, – сказала она на удивление спокойно, учитывая характер разговора.
– Но полиция так и не нашла виновных? – спросил Эш.
Лицо Стефани исказила гримаса. – Нет. Они этого не делали.
– Но у вас были подозрения? – подсказал Эш, услышав в ее голосе то же, что и я.
Она знала, кто несет за это ответственность.
– У меня есть подозрения. Не то чтобы это имело значение, доказательств никогда не было.
– Могу я спросить, кто, по-вашему, несет ответственность? – спросил Эш.
Тяжелое напряжение наполнило воздух, когда она перевела взгляд с Эша на меня, ее челюсть дернулась, когда она задумалась.
– Вы на самом деле не сестра Майкла, не так ли? – спокойно спросила она, встретившись со мной взглядом.
Дерьмо.
– Э-э-э, да, это так, – слабо ответила я.
Она снова поджала губы. – Пожалуйста, не относитесь ко мне снисходительно. Я профессор психологии. Я потратила много лет, изучая и читая людей, я знаю, когда встречаю кого-то, кто не говорит правду. Теперь, если вам нужна от меня информация, я предлагаю вам рассказать мне правду. Кто вы такие?
Ее тон был холодным, и разве это не заставило меня почувствовать себя так, словно меня только что отчитал учитель? Нервно сглотнув, я перевела взгляд на Эша, надеясь, что он подскажет мне, что мне следует делать, но ублюдок просто уставился на меня в ответ с непроницаемым выражением лица.
Я снова встретилась с ней взглядом. Я не знала, что в ней было такого, но что-то говорило, что я могла доверять этой женщине. Мой инстинкт до сих пор не подводил меня, так что я снова доверилась своей интуиции.
– Нет, это не так. Меня зовут Райли, и я пытаюсь раздобыть кое-какую информацию о человеке, который был вовлечен в заговор с целью убийства моего мужа.
Она на мгновение вздрогнула, но взяла себя в руки. – Понимаю. Что ж, спасибо за вашу откровенность. Кто, по вашему мнению, несет ответственность, и какое отношение они имеют к Майклу?
– Я надеюсь, вы сможете ответить на этот вопрос. Вам что-нибудь говорит имя Макс Торн? – спросила я, ожидая каких-либо признаков узнавания.
– Нет, не могу сказать, что слышала это имя раньше. Это тот человек, которого вы считаете ответственным за убийство вашего мужа?
Я не стала поправлять ее, говоря, что Кай вполне жив и все еще заноза в моей заднице, которой он был с того дня, как я встретила его, в данном случае в буквальном смысле, благодаря тому, как жестко он трахнул мою задницу прошлой ночью. – Да. Но мы считаем, что раньше его звали Саймон Эванс.
При упоминании имени ее приемного брата ее лицо потемнело, а все тело напряглось. Она сняла очки с носа, крепко зажмурила глаза и сделала вдох.
– Я всегда знала, что он снова убьет, – тихо пробормотала она, больше для себя.
Я посмотрела на Эша, чтобы убедиться, что не ослышалась, его брови тоже были удивленно подняты.
– Опять? – спросил он.
– Да, опять. Никогда не было никаких доказательств, но я всегда подозревала, что Саймон ответственен за пожар, в котором погибла наша семья.
О, черт возьми.
– Что заставляет тебя так думать? – спросил Эш, когда я сидела с открытым ртом, неспособная сформулировать какой-либо вразумительный ответ.
– Потому что этот человек – психопат, – сказала она с явной ненавистью в голосе. – С той минуты, как Саймон переехал к нам жить, я всегда знала, что с ним что-то не так. Он был манипулятором, всегда лгал, но умел выкручиваться, если его ловили. Он был импульсивен, и ему не хватало сочувствия. К тому времени, когда он приехал, я заинтересовалась миром психологии, и я уже провела несколько исследований о психопатах, а Саймон, что ж, у него были все черты характера.
Я не могла заставить себя закрыть рот. Чем больше она говорила, тем больше у меня отвисала челюсть. Она встала со стула и сделала несколько шагов, чтобы выглянуть в окно. – Через несколько дней после того, как Саймон переехал жить к нам, Майкл и Джон, другой приемный мальчик, жившие с нами, ели у него с ладони. Они впитали все, что он хотел сказать, убедил их, что однажды он станет чем-то впечатляющим, и в их интересах быть рядом с ним, что они и сделали, – сказала Стефани, ее взгляд был устремлен за окно, когда она погрузилась в свои детские воспоминания. – Он пытался очаровать меня, но я держалась на расстоянии. Ему это не понравилось, и он попытался запугать меня. Все началось с того, что он делал такие вещи, как уничтожал мои книги или сжигал мою домашнюю работу. Когда я не ответила, он начал причинять мне физическую боль, будь то щипать меня под столом за ужином или дергать за волосы, когда никто не видел. Это давило на семью, они думали, что со мной трудно, но правда была в том, что я видела Саймона таким, какой он есть, и боялась, что он причинит мне боль. Вот почему я переехала учиться в Европу. Я сменила фамилию, как только окончила университет и поселилась в Англии.
Эш выругался себе под нос, и я повернулась, чтобы посмотреть на него, и обнаружила, что он был зациклен на Стефани.
– Я поймала его однажды, он убил кошку. Я рассказала Кэрол и Энтони, но Саймон убедил их, что кошка была уже мертва, когда он нашел ее. Я знала, что тогда он убьет снова. Перед ними Саймон притворялся, что любит Кэрол и Энтони, но я часто ловила его взгляд на них так, словно он хотел причинить им боль, и именно поэтому я считаю, что он убил моих приемных родителей.
Затем она повернулась, чтобы посмотреть на нас, на ее раскрасневшемся лице застыла глубокая гримаса, а глаза наполнились ненавистью. Если я и беспокоилась, что она настучит Максу, или Саймону, или каким бы гребаным именем он ни назвал себя, то выражение ее глаз сказало все.
Она скорее перерезала бы себе вены, чем потратила хоть секунду на разговор с этим человеком.
Воцарилась тишина, когда мой мозг заработал на полную мощность, пытаясь осмыслить то, что она нам рассказала. Я немного знала о психопатах, я видела странный документальный фильм о печально известных из них, Тед Банди, Джеффри Дамер. Но я недостаточно знала о чертах характера человека, чтобы понять, что делает его психопатом. Но, учитывая, что Стефани была профессором психологии, если бы она верила, что Саймон психопат, то я бы поверила ей на слово.
– Ты случайно не знаешь что-нибудь о биологических родителях Майкла? – спросил Эш, нарушив молчание.
– Немного, – ответила Стефани, и ее лицо смягчилось. – Из всех трех мальчиков Майкл был моим любимым. В тех редких случаях, когда он не ходил за Саймоном повсюду, как потерявшийся маленький щенок, он подходил и разговаривал со мной. Я часто задавалась вопросом, боялся ли Майкл Саймона, но если и боялся, то никогда не говорил об этом. Как бы то ни было, однажды он пришел ко мне, чтобы сказать, что нашел своего отца. Я не знаю, как он выследил его, но Майкл был опустошен, потому что он хотел рассказать своему отцу о его существовании, но его отец не хотел иметь с ним ничего общего. Сказал ему никогда больше не связываться с ним, иначе он не доживет до следующего дня.
Да, это очень похоже на Кристофера Вулфа, он был бессердечным ублюдком.
– Я это отчетливо помню, – продолжила Стефани. – После того дня, когда Майкл признался мне о своем отце, Саймон изменился. Он стал одержим желанием узнать как можно больше о семье Майкла. Через некоторое время Майклу стало неинтересно, он смирился с тем фактом, что его биологический отец не хотел иметь с ним ничего общего, и он просто хотел жить своей собственной жизнью. Но Саймон был как собака с костью, он не давал уйти от темы. Я помню, как он проводил часы с Майклом в Интернете, пытаясь разузнать все, что мог, о семье Майкла, хотя Майкл снова и снова говорил ему, что ему все равно. К тому времени, как я съехала, поведение Саймона стало экстремальным, до такой степени, что казалось, будто Саймон хочет стать Майклом и завладеть его жизнью.
И снова у меня отвисла челюсть, когда кусочки сложились воедино. Убил ли Саймон Майкла и Браунов, чтобы присвоить личность Майкла? Он хотел того, что могло быть у Майкла, если бы Кристофер не отверг его. Саймон был виноват в том, что Майкл умер, так и не получив возможности встретиться со своими братьями.
– Ты знаешь что-нибудь о детстве Саймона? – спросил Эш.
– Саймон сказал нам, что его родители погибли в автокатастрофе, – сказала Стефани, возвращаясь на свое место. – Но я подслушала разговор Кэрол и Энтони однажды вечером, через несколько недель после приезда Саймона. Очевидно, его мать была проституткой, и никто не знал, кто его отец. Я не знаю всех подробностей, но в сообщениях, которые Кэрол и Энтони получили до того, как Саймон обратился к нам, говорилось, что в детстве он подвергался насилию со стороны одного из бойфрендов своей матери.
Снова воцарилась тишина, и все, что рассказала нам Стефани, перемешалось в моей голове. Единственный раз я встретила Макса на складе в ночь, когда застрелили Кая, и воспоминания всплыли в моей голове. То, как он хвастался всем, чего достиг. Как он хотел, чтобы Кай присутствовал, прежде чем он все раскроет. Как он без колебаний застрелил Джона, человека, который был рядом с ним с детства. Как он начал проигрывать сюжет, когда его большое разоблачение было испорчено стрельбой.
Может быть, Стефани была права, может быть, этот мужчина действительно был психопатом.
– Могу я задать вопрос, учитывая, что я ответила на все ваши? – спросила Стефани, переводя взгляд с меня на Эша.
– Конечно, – ответила я. В конце концов, она помогла нам со многими вопросами, на которые не было ответов.
– Когда я впервые переехала в Европу, я могла следить за Саймоном на случай, если он покинет Джексонвилл и отправится на мои поиски. Но он исчез несколько лет назад. Я наняла частного детектива, чтобы разыскать его, прежде чем вернуться сюда, но они не смогли, поэтому я рискнула вернуться. Честно говоря, я живу в страхе, что однажды он вернется за мной. Поэтому я была бы очень признательна, если бы вы могли сказать мне, где Саймон сейчас живет, – сказала она, и в ее голосе слышалось беспокойство.
Не то чтобы я винила ее, но если бы я выросла с психопатом, я бы, вероятно, жила в страхе, что они вернутся за мной, особенно если бы я была лишь одним из немногих людей, которые знали его настоящую личность.
– Почему ты вернулась в свой родной город, если боишься его? – спросил Эш, забирая слова у меня изо рта. Я не уверена, что захотела бы вернуться в то место, где мой ненормальный приемный брат мог бы найти меня.
– Несколько месяцев назад я разыскала свою биологическую мать. Она живет недалеко от Джексонвилла, и я хотела получить шанс познакомиться с ней поближе, прежде чем она скончается, и я не собиралась позволять Саймону помешать этому.
– Вы когда-нибудь слышали о городе Холлоуз-Бей? – спросила я.
– Да, именно там жил отец Майкла, – ответила она, сдвинув брови.
– Он там нынешний начальник полиции.
– Саймон – начальник полиции? – воскликнула она, повысив голос на октаву. Она снова перевела взгляд с Эша на меня, озабоченно нахмурив брови. Мы с Эшем обменялись смущенными взглядами, увидев момент, когда в его глазах забрезжило понимание.
То же самое осознание, к которому я приходила.
– Да, – медленно ответила я. – Он служит в полиции пятнадцать лет. Поступил в академию здесь, во Флориде, когда ему было двадцать, и продвинулся по служебной лестнице, прежде чем занять руководящую должность в Холлоуз-Бэй.
Стефани снова поджала губы и покачала головой. – Этот человек обладает многими качествами, он манипулятор, убийца, психопат и многие другие, но в одном я уверена на сто процентов, так это в том, что он не офицер полиции.
