Текст книги "Нефрит. Огонь. Золото"
Автор книги: Джун Ч. Л. Тан
сообщить о нарушении
Текущая страница: 20 (всего у книги 24 страниц)
Глава 42
АН
«Обещаю».
Ветер уносит это слово. Алтан убирает волосы с моего лица, и мое сердце снова наполняет чувство, которое я испытала в ту ночь в его объятиях. Правильность происходящего. Мне тепло, несмотря на холодный ветер. Я хочу держаться на расстоянии, но сердце громко колотится, заглушая все разумные мысли. Словно притягиваемые невидимой нитью, мы с Алтаном склоняемся ближе друг к другу.
Ночное небо озаряется вспышкой алых искр, и на нас падает отсвет красного. Я поворачиваюсь к морю и вижу три военных корабля, чьи мрачные внушительные силуэты отчетливо выделяются в лунном сиянии. Их огни отбрасывают на паруса отблески золотого и синего.
– Имперские корабли? – ахаю я.
– Нет, Нанды, – возражает Алтан.
Появляется капитан Ян, выкрикивая приказы, и команда бросается их исполнять.
Прибегает Тан Вэй.
– Мы так близко к порту. Почему военные корабли Нанды здесь? Чего они хотят?
– Потопить нас, – отвечает капитан, наблюдая еще одну красную вспышку.
– А как же посол? – Тан Вэй смотрит на Алтана широко раскрытыми глазами.
– Он солгал нам, – следует мрачный ответ.
Капитан Ян поворачивается на каблуках и выкрикивает новые команды, потом снова обращается к нам:
– Они хорошо вооружены и слишком быстры, так что нам от них не убежать. Мы можем задержать их, но только на некоторое время. По правому борту есть шлюпка и весла. Это ваш шанс добраться до берега так, чтобы враги не заметили.
Выражение лица Алтана говорит, что он не намерен бросать капитана и его команду. И я тоже.
Тан Вэй хватает меня за руку.
– Пошли!
– Нет, – протестую я, – мы должны…
– Ни за что на свете! Твоя жизнь стоит больше, чем пиратский корабль. Они знали, во что ввязываются, когда предлагали нам свою помощь. – Она сердито смотрит на Алтана. – Твоя жизнь тоже ценится куда дороже.
Тан Вэй права, но я не в силах бросить капитана и его команду в беде. Сколько раз я поворачивалась спиной и убегала? Никто больше не должен пострадать или умереть из-за меня.
Я вырываюсь из ее хватки.
– Я устала бегать. Но ты иди, спасай себя.
Самообладание Тан Вэй рушится, в глазах блестят слезы, когда в небо устремляется новая вспышка. Я крепко обнимаю ее.
– Не волнуйся, со мной все будет в порядке.
Я бросаюсь прочь, не обращая внимания на крики Алтана, который в воцарившемся хаосе пытается догнать меня. Я едва успеваю пересечь половину корабля, как в него ударяет первый снаряд.
Пылающие стрелы вылетают из пушки и взрываются, врезаясь в корпус нашего судна. Валит дым. Я начинаю кашлять, задыхаясь от едкого запаха, щекочущего нос и горло.
– Черный порох! – кричит кто-то. – У них есть черный порох!
Ад меня разбери! Черный порох. Я о нем слышала. Империя Ши только начала экспериментировать с ним, но ходят слухи, что южные соседи уже нашли способ использовать его в качестве оружия. Говорят, это смертельная взрывчатка, и теперь я понимаю почему.
Раздается оглушительный грохот, и что-то круглое, похожее на шар, пролетает мимо нашего корабля и плюхается в море, которое извергает фонтан холодных брызг, заливающих нас с ног до головы. Снова сыплются снаряды и пылающие стрелы. Один из парусов загорается.
Нам не выбраться из этой заварушки, если я ничего не предприму. Какие шансы у одного пиратского судна против мощи трех военных кораблей?
Поскальзываясь и спотыкаясь, я спускаюсь в каюту капитана. Дверь заперта. Быстро призвав свою магию, я взрываю ее.
Темный меч лежит на столе и ждет. Зовет меня.
На этот раз я не сопротивляюсь.
Пальцами обхватываю рукоять, и она ложится в ладонь. Меч начинает светиться дымчато-зеленым цветом моря. Что-то вытекает из меня, просачивается сквозь руку в лезвие. Я ощущаю, как моя магия переплетается с ним, связывает воедино.
Меч в моей руке оживает.
Я оживаю.
Я четко понимаю свою задачу. Бегу обратно на нос, отталкивая всех, кто стоит на моем пути. Меч ведет меня, когда я сжимаю его обеими руками и поднимаю к небу.
Ударяет молния, и осколки белого света вспарывают полуночно-синий небосвод. Пылающий луч спускается с небес, вонзаясь в кончик лезвия.
Импульс энергии проходит сквозь меня, но я не испытываю шок. Только возбуждение.
Я опускаю меч.
Молния раскалывает вражеский корабль напополам.
Глава 43
АЛТАН
Взрывы озаряют ночное небо. В воде плавают тела и обломки судна. Все на палубе застыли в неподвижности, сосредоточенно глядя на нос.
На одинокую фигурку девушки.
Девушки, которая стоит очень прямо, с сияющим мечом в руке. Ее волосы исполняют дикую пляску, подобно клубку змей.
Девушки, которая одним взмахом руки расколола военный корабль надвое. Девушки, которая опускает руку еще два раза, и молния разрывает на части два других военных корабля.
Потом она снова поднимает меч к небесам, и молния исчезает так же внезапно, как и появилась. Повернувшись, она пронзает меня взглядом, и в ее глазах пылает огненно-янтарное пламя.
Стоящая рядом со мной Тан Вэй содрогается.
– Похоже, твоя маленькая тигрица наконец-то обрела крылья.
Над горизонтом забрезжил рассвет. Из-за поврежденных парусов наше судно плывет очень медленно, но все же мы оставили позади вчерашние разрушения. Матросы шарахаются от Ан, когда она появляется на палубе и зовет меня в свою каюту.
Когда я вхожу, Тан Вэй поднимает голову и одаривает меня сдержанной улыбкой, ее обычная жизнерадостность исчезла.
– Правильно. Мы все здесь, расскажи нам свой план, – обращается она к Ан.
– Я возвращаюсь к отцу, – объявляет та, делая глубокий вдох.
– Ты этого не сделаешь, – тут же возражаю я.
– Ты не остановишь меня, Алтан. Никто не остановит. Я иду спасать свою бабушку.
– Ты что, с ума сошла?
– Я все обдумала и поняла, что это единственный выход. – Ан слишком спокойна, и в ней изменилось что-то еще, но я не могу понять, что именно. – Думаю, я догадалась, почему мой отец издал тот указ. Он хочет набрать большое количество мужчин и мальчиков и каким-то образом привязать их к темному мечу, чтобы сформировать армию. Он намерен снова развязать войну.
– Армию? А меч-то тут при чем?
– Армию нежити.
У Тан Вэй отвисает челюсть.
– О чем ты говоришь?
– Так поступил прадед Алтана.
– Что? – хором восклицаем мы с Тан Вэй.
– Почему мы этого не знали? – спрашивает подруга.
– Всему виной историки. – Ан бросает на меня быстрый взгляд, прежде чем указать на лежащий на столе Обсидиановый меч. – Духовный Зверь показал мне видение, в котором Юнь Лун держал этот меч. Я в этом уверена. Он использовал способность красть жизнь совместно с магией меча, чтобы командовать призраками и духами – армией нежити. Вот так он и завоевал эти земли. Так была построена наша Империя.
Я в замешательстве откидываюсь на спинку стула. Тан Вэй со стоном втыкает кинжал в стол, оставляя в нем глубокую трещину.
– Чжао Ян знал, что в море находился темный меч? Неужели нас все это время обманывали?
– Понятия не имею, – говорит Ан. – Все, что у меня осталось, – это смутные воспоминания о разговорах, которые он вел с моей матерью, когда я была ребенком. Лейе пытался предупредить меня еще в бамбуковом лесу. Он советовал не подниматься на корабль, чтобы найти меч, упоминал, что занимается исследованиями и что-то не сходится.
Имя моего бывшего лучшего друга зависает в воздухе, точно грозовая туча.
– Даже если и так, это не значит, что твой план сработает, – замечаю я. – Ты возвращаешься в логово льва. Не боишься, что Чжао Ян снова заточит тебя в темницу?
– Я знаю его, – отзывается она с легкой грустной улыбкой на губах. – Он жаждет меч так сильно, что будет рад моему возвращению. Он не причинит мне вреда, потому что я единственная, кто может управляться с этим оружием. Я скажу, что из-за нападения Нанды передумала. Если юг объявит войну, нам придется защищаться, и тут я вступлю в игру. Я знаю, что смогу убедить его.
Тан Вэй тихо присвистывает.
– Вот уж не думала, что ты способна на такие интриги. Похоже, ты в самом деле дочь своего отца. – Ан вздрагивает, и подруга восклицает: – Прости, я не это имела в виду.
– Все в порядке. Надеюсь, Лейе поможет. Во дворце у меня есть еще один друг, точнее, подруга. Мне очень не хочется втягивать ее в это, но выбора нет.
Мы с подругой переглядываемся. Время утаивания секретов прошло.
– Ее ведь не Линьси зовут? – робко интересуется Тан Вэй.
Ан требуется секунда, чтобы уловить связь.
– Так это ты ее возлюбленная? – Тан Вэй кивает. – Она говорила, что дочь крестьянина и выросла на юго-восточных равнинах. – Ан хмурится. – Это ведь неправда, да?
Тан Вэй качает головой.
– Она выросла в колониях. Ее мать была тяньсай, а отец – мелким чиновником, верным своему отцу. – Она наклоняет голову в мою сторону.
– Это ты устроил ее во дворец? – спрашивает меня Ан. Решив, что лучше держать язык за зубами, я изо всех сил стараюсь изобразить раскаяние. – Ты с самого начала шпионил за мной?
Тан Вэй протестующе вскидывает руки вверх.
– В твоем изложении это звучит ужасно. Давай скажем по-другому: мы за тобой присматривали.
Ан обмякает в кресле, откинув голову.
– Меня окружают воры и лжецы.
– Хорошая компания, учитывая, что ты тоже одна из них, – ухмыляется Тан Вэй. – Кроме того, я не понимаю, почему я не могу нуждаться в твоей магии и при этом оставаться твоим другом.
Ан стонет.
– Забудьте обо всем. Давайте сосредоточимся на важных моментах.
Она берет темный меч и проводит пальцем по тонкому, обоюдоостро заточенному лезвию. На нем нет ни рисунка, ни резьбы, ничего необычного в тусклой черной рукояти и металле. Он даже не выглядит достаточно острым, чтобы вспороть кожу. Трудно поверить, что нечто ничем не примечательное в действительности является чем-то совершенно особенным. Но я своими глазами видел, на что он способен в умелых руках.
Мне хочется его уничтожить. Или выбросить обратно в море. Разбить его, стереть в порошок, сжечь. Только вот что означало бы его уничтожение для Ан? Что бы это значило для меня? Это не Белый Нефритовый меч. Но Ан может использовать его для достижения той же самой цели. «Насколько далеко ты готов позволить ей зайти?» Я с трудом сглатываю. Это ее выбор. Она намерена пойти на это.
– Мне не нравится твой план, но…
Ан перебивает меня.
– Мне тоже, но я все равно собираюсь это сделать. Вопрос в том, ты со мной или нет?
Армия нежити
Глава 44
АН
Как только сходим на берег, с помощью Линьси и секты Лотоса нам удается связаться с Лейе. Две недели спустя мы вместе с ним появляемся у ворот дворца. У меня в руке Обсидиановый меч. Алтан предлагал сделать копию, но я чувствую себя увереннее, имея в распоряжении настоящий. Кроме того, вполне вероятно, что отец способен заметить разницу.
Сейчас он стоит передо мной в одном из больших залов дворца. Неизменная серебряная маска скрывает шрамы, оставленные моей матерью. От меня не укрывается, как напряженно размышляет отец, пока Лейе рассказывает о том, что следил за моими передвижениями и загнал в угол, стоило мне только вернуться на сушу. Как и договаривались, он не упоминает Алтана. Мой побег из тюрьмы Лейе прикрыл историей о тяньсай, который пытался убить меня и которого я, обороняясь, прикончила, а потом сбежала. Очевидно, в качестве доказательства он предоставил тело. Даже не хочу знать, кем был этот человек.
История из уст Лейе звучит вполне правдоподобно. К тому же удачно совпало, что к настоящему времени новость о потопленных военных кораблях Нанды получила широкую огласку. Юг знает о моем существовании и способностях. По словам Лейе, Нанда отказалась от намерений напасть на Ши, и это обстоятельство моему отцу только на руку.
Я не могу не восхищаться тем, как говорит Лейе. В его тоне уважение идеально уравновешивается уверенностью, приправленной толикой самоуничижения, чтобы главнокомандующий не догадался, что его любимое юное дарование обманывает его.
Отец осторожно подходит ко мне, бросает быстрый взгляд на темный меч у меня в руке, а потом снова смотрит мне в лицо.
– Ты продала материнский перстень, чтобы оплатить проезд на том корабле?
– Да, – лгу я.
– Почему ты убежала? Почему сама отправилась за мечом? – интересуется родитель совершенно нейтральным тоном.
Он явно еще не решил, как себя со мной вести.
– Я убила человека… думала, что ты расстроишься. Мне было страшно. Я решила, что сама смогу найти меч света. – Выдерживаю эффектную паузу и, дрожа, опускаюсь на колени. – Я потерпела неудачу, отец. Это не Белый Нефритовый меч. Я… – подаюсь вперед, сжимаю его руки в своих и заставляю себя плакать, глядя в темные отцовские глаза, – я понимаю, что наговорила тебе ужасных слов. Но я ничего такого не имела в виду. Я была сбита с толку и лишь хотела, чтобы ты мной гордился.
Взгляд цвета воронова крыла смягчается. Он хочет мне верить. Ни капли не сомневаюсь, что это так. Возможно, где-то в его холодном сердце найдется местечко и для его собственной плоти и крови.
– Я не знаю, что делать, отец, – признаюсь я, продолжая игру. – Меч зовет меня… он шепчет мне… разное.
– Что именно?
– Он… – я сглатываю и делаю резкий вдох, прежде чем с трудом выговариваю: – он рассказывает об армии. Армии нежити. Когда я впервые взяла его в руку, то на дне моря увидела сущности, людей, души. Думаю, это были духи. – Слегка колеблюсь, но все же осмеливаюсь украдкой покоситься на родителя. Он увлечен, явно желает узнать больше, поэтому я говорю ему именно то, что отец жаждет услышать. – Я думаю, этот меч способен на нечто подобное. Он может создать армию духов.
Я бросаю оружие. С глухим звоном меч лязгает по мраморному полу. Я отползаю от него, изо всех сил стараясь придать себе крайне испуганный вид.
– При всем уважении, ваше превосходительство, я считаю, что Ан нужно отдохнуть, – замечает Лейе. – Это было утомительное путешествие.
– Да-да, конечно, – отец пытается сдержать волнение и вести себя как нормальный заботливый родитель, – пойдем, дорогая. – Он помогает мне подняться. – Лейе прав, тебе нужно отдохнуть. Я распоряжусь, чтобы подготовили твои прежние покои. – И, будучи не в силах совладать с собой, добавляет: – Рассказ о мече ты сможешь продолжить позднее.
Я шмыгаю носом и опускаю голову.
– Да, отец.
Хочется спросить об аме, но я понимаю, что нужно немного выждать, развеять возможные подозрения. Шагая прочь из зала вслед за слугой, я слышу, как отец распоряжается:
– Пусть кто-нибудь все время за ней присматривает.
– Не беспокойтесь, ваше превосходительство. Я сам буду ее охранять, – отвечает Лейе.
Я прячу улыбку.
Странно снова оказаться во дворце. С тех пор, как я сбежала, прошло всего три месяца, но здесь многое изменилось. С огромным облегчением обнаруживаю, что в качестве фрейлины ко мне снова приставили Линьси. По ночам мы, ни слова не говоря, передаем друг другу кусок пергамента, на котором записываем новости, а потом сжигаем улику.
Темный меч я оставила отцу. Понимаю, такое решение выглядит неразумным, зато оно заставит отца думать, что я ему доверяю. Ночь от ночи тяжесть в груди лишь усиливается, мой сон остается прерывистым, полным теней и коварного шепота. Однако это небольшая цена, чтобы усыпить отцовскую бдительность.
Каждый вечер Лейе провожает меня на ужин к отцу, а тот, оставаясь со мной наедине, расспрашивает о темном мече, духах и обитающем в Изумрудном море Духовном Звере. Я стараюсь отвечать как можно подробнее, временами притворяясь расстроенной и эмоциональной, чтобы у него и мысли не возникло, будто я что-то задумала.
Это игра. Спектакль. Каждый из нас пытается взять на себя роль кукловода.
Проходит почти неделя, прежде чем я решаюсь упомянуть об аме. Отец держит ее местонахождение в секрете, и даже Лейе об этом ничего не известно.
Когда я заговариваю о бабушке, у отца немного меняется выражение лица.
– Я не имел в виду ничего плохого, когда говорил, что пошлю своих людей в ее деревню, – произносит он, потягивая чай. – Возможно, ты сочла, что это угроза, и встревожилась. На самом деле я всего лишь выполнял данное тебе обещание.
Он так убедителен, что я почти верю.
– Когда я смогу ее увидеть? – кротко интересуюсь я.
– Со временем, – отвечает он. – Ты же понимаешь, есть люди, которые хотят причинить тебе боль, а это значит, что они могут навредить и ей. Я в состоянии обеспечить ее безопасность и делаю это.
– Спасибо, отец, – стараюсь звучать так искренне, как только могу, хотя на самом деле хочется накричать на родителя. Однако я обязана продолжать свое представление, точно так же, как он продолжает свое. – Ты всегда знаешь, как лучше.
Я почтительно опускаю голову, решая во что бы то ни стало переиграть его.
Несколько дней спустя я сижу под цветущей сливой в восточном саду дворца и жду Тай Шуня. Он уехал по государственным делам и вернулся только вчера.
На дворе поздняя осень, и мое дыхание вырывается облачками пара.
– Как ты думаешь, сегодня пойдет снег? – спрашиваю я Лейе. Тот повсюду ходит за мной по пятам, что в равной степени успокаивает и раздражает.
– Еще слишком рано.
– Я никогда прежде не видела снега или, по крайней мере, не помню его. Моя бабушка говорит, что это волшебное зрелище.
– Сначала он белый, а потом сереет и превращается в слякоть.
– Почему в твоих устах снег звучит так обыденно? – ворчу я.
– Потому что так и есть, – пожимает он плечами.
– Только не для того, кто родом из пустыни. – Я прикусываю губу, вспоминая снежинку, которую держала в руке, когда ама нашла меня в Шамо. Судя по всему, в какой-то момент своей жизни я все же видела снег. Однако те дни давно миновали, а утраченные воспоминания превратились в груду пепла.
Лейе искоса поглядывает на вход в сад и слегка мрачнеет.
– Он ничего не знает и не должен знать.
– Тай Шунь? – уточняю я. – Ты ему не доверяешь?
– Дело не в доверии, – поджимает губы Лейе.
– А в чем же тогда?
Он молча принимается поправлять воротник, очевидно, не собираясь отвечать на мой вопрос. Я знаю, что он не посланник тяньсай или Дийе. Все это время он действовал по собственной воле. Однако никак не могу понять, зачем он подвергает свою жизнь такой серьезной опасности. Или почему замыкается в себе, когда речь заходит о Тай Шуне.
– Алтан упоминал, что вы втроем выросли во дворце. Вы были близки, не так ли?
Лейе медленно кивает.
– Цзынь и Тай Шунь стали мне лучшими братьями, чем кровные. Они были добры ко мне, как и мать Цзиня. Узнав о неприятностях у меня дома, она послала за мной и разрешила жить во дворце. И пусть мой отец был не в восторге от этого, но это оказался самый добрый поступок, который кто-то когда-то совершал для меня.
– Поэтому ты теперь помогаешь Алтану?
– Я всем обязан его матери.
– А как… – я запинаюсь, – как тебе удалось сблизиться с моим отцом? Через священство?
– В некотором смысле.
– Что он заставил тебя сделать? – шепчу я, ненавидя себя за этот вопрос.
Выражение его лица становится пустым. Лейе отходит от меня и встает в углу, где оранжевые одежды священника ярко выделяются на фоне каменной стены. Сегодня на нем нет ни намека на отцовские цвета Цинь.
Я вздыхаю, перекатывая камешки мыском туфельки и размышляя о том, что, по всей видимости, детство у Лейе выдалось непростым. Незаконнорожденный и нежеланный, он вопреки всему завел друзей среди членов императорской семьи – семьи, которой он сам был лишен. Как долго он прятался в тени, планируя и в одиночестве ожидая, когда эта семья развалится? Чем он пожертвовал, чтобы сблизиться с моим отцом? Что ему пришлось совершить, чтобы защитить своих друзей?
«Я несу обязательства и перед принцем тоже», – признался он однажды. Только вот о каком принце шла речь?
– Ан!
Тай Шунь уже не в траурном одеянии, он одет в цвет императора – желтое золото. Малиновая вышивка украшает лацканы, под стать красному камню в центре позолоченной повязки на лбу. Изображение дракона с пятью когтями яркими красками нанесено на его длинный плащ цвета слоновой кости и золота. Символ императора. Я улыбаюсь про себя, вспоминая того же дракона, вырезанного на амулете, который носит Алтан.
– Ваше высочество, – произношу я, кланяясь.
– Что-то не припомню, чтобы ты раньше так себя вела, – шутит Тай Шунь, но теперь в нем появилась серьезность, которой прежде я не замечала. Может, он наконец-то смирился со своими обязанностями. Как бы Алтан ни стремился вернуть трон, это семейное дело, к которому я не имею никакого отношения.
Лейе из своего угла легким кивком приветствует Тай Шуня, а потом снова устремляет взгляд вдаль. На мгновение замирая, принц смотрит на одинокого стража, а затем снова поворачивается ко мне и выдавливает улыбку, которая не затрагивает его глаз.
– Я был разочарован, что ты не попрощалась перед отъездом. Как прошло твое путешествие на запад? Надеюсь, с родственниками все в порядке?
Он говорит серьезно и открыто, значит, действительно понятия не имеет, кто я и что способна сотворить. Вспоминая слова Лейе, я выдумываю несколько историй о своей так называемой поездке, тетушках и двоюродных братьях, которых не существует. В свою очередь, Тай Шунь делится новостями о ситуации с Нандой. Его советники – наверняка мой отец – пытаются укрепить обороноспособность Империи.
– Почему они нападают на нас? – спрашиваю я.
– Потому что думают, будто я слаб, – торжественно объявляет он. – Наша кампания по вербовке солдат продолжается.
– Но ведь скоро зима, и Нанда, конечно, не сможет по льду доставить сюда свои корабли?
– Наши разведчики считают, что у них имеется оружие, способное разбивать лед. Узкая полоска воды, отделяющая Нанду от Ши, долго не продержится.
Оружие, способное разбивать лед. Должно быть, это черный порох. Судя по взрыву в море, когда военные корабли Нанды напали на нас, если их снаряды полетят на наши города, разрушения окажутся катастрофическими.
– Разве у нас нет союзников, к которым мы могли бы обратиться? – интересуюсь я, а мысленно добавляю: «Или мы нажили слишком много врагов?»
Тай Шунь упирается локтями в стол и сцепляет пальцы.
– Я тот же вопрос задал твоему отцу. Его видение ситуации удручающее. Мы только что закончили войну с Хонгуоди, поэтому у них нет причин помогать нам, а Менгу потребуется вечность, чтобы перебраться через горы и оказать хоть какую-нибудь помощь. Кроме того, у их народа долгая память. Их королева была ребенком, когда наши народы сражались в последний раз, поэтому не вижу причин, зачем бы ей заключить с нами союз.
Обрисованная им картина настолько ужасна, что у меня падает сердце. Но я все же надеюсь остановить Нанду с помощью темного меча. Постараюсь не позволить им даже высадиться на берег. Так почему же отец не говорит об этом Тай Шуню?
Появляется застенчивая розовощекая служанка с подносом. Она молода и кажется мне знакомой. Вероятно, одна из фрейлин вдовствующей императрицы.
– Комплименты от ее величества.
Девушка расставляет чашки и наливает нам чай, при этом рука у нее слегка дрожит. Я пытаюсь ободряюще улыбнуться девушке, гадая, из-за кого она нервничает: из-за Тай Шуня или из-за меня. Служанка снова низко кланяется и уходит.
Тай Шунь улыбается.
– Мама всегда такая заботливая.
– Да, – соглашаюсь я, потягивая чай.
Вскоре появляется еще одна служанка. На этот раз с посланием для меня.
Проведя еще час с Тай Шунем, я направляюсь в личный кабинет отца, недоумевая, почему тот послал за мной до обеда. Родитель в глубокой задумчивости сидит в своем обычном кресле розового дерева. Быстро осматриваюсь по сторонам. После возвращения во дворец я еще не была здесь, но все выглядит по-прежнему.
Отец поднимает глаза, и я поражаюсь, насколько усталым он выглядит. Неожиданная боль пронзает мне сердце. Должно быть, нелегко нести на своих плечах бремя заботы о целой стране. Затем отец шевелится, и свет отражается от его серебряной маски, напоминая, что он за человек на самом деле. Я ожесточаю свое сердце и заставляю себя быть тверже. Он может думать, что служит своей нации, но от этого его действия не становятся правильными.
– Ты здесь. Хорошо.
– Я пришла так быстро, как только смогла, отец. Что-то случилось?
– Я надеялся, что мы сможем продолжить вчерашний разговор. И, возможно, на этот раз ты покажешь мне, как управляться с мечом. – Я рано или поздно ожидала подобной просьбы, но все равно делаю вид, что шокирована. – Я не хочу, чтобы ты воспользовалась им против человека. Если ты не готова, давай подождем, – произносит он слишком поспешно и со вздохом опускает глаза. – Хотя я буду спать лучше, зная наверняка, что у нас есть, что противопоставить нападению Нанды.
Он тоже играет в игры. Это испытание.
– Я могу попробовать, – говорю я.
– Уверена?
– Да, думаю, я достаточно окрепла. Я не подведу тебя, отец.
Он улыбается мне в ответ и отодвигает шкаф. Стена отъезжает в сторону. Я не притворяюсь удивленной. Отец знает, что я чувствую зов меча. Когда стена возвращается на место, я замечаю, что в шкафу лежат шесть рукописей, обернутых в красный шелк. Лейе, судя по всему, вернул ту, которую взял, прежде чем хозяин обнаружил пропажу.
Отец протягивает мне меч. Как только рукоять ложится в ладонь, меня пронзает волна энергии, рука начинает дрожать. Не потому, что я слаба. Просто я кое-что поняла.
Единственное живое существо в этой комнате, кроме меня – отец.
Я могу его убить. Могу превратить в духа, связанного с этим оружием. Для этого достаточно лишь легкого взмаха запястья.
«Ты можешь забрать его жизненную силу. Разве не чувствуешь? Она сильна и сделает тебя еще мощнее», – нашептывает коварный голос, живущий в моей голове.
На какой-то ужасный миг я едва не поддаюсь искушению, но тут же беру себя в руки и спокойно обращаюсь к отцу:
– Когда на нас напали в море, я подняла меч в небо.
Мы выходим из его кабинета в сад. Дни стали короче, солнце уже садится, и все вокруг приобретает серо-голубые оттенки. Я ощущаю легкое головокружение, мне трудно дышать. Не знаю, виной тому нервы или что-то еще. Я медленно выдыхаю и стараюсь очистить разум. Когда я воздеваю меч к небесам, в отдалении гремит гром.
И вовсе не оттого, что надвигается буря.
Я призываю свою магию, чувствую, как она течет сквозь меня, смешиваясь с собственной энергией меча. Небо расщепляется, свет пробивается сквозь облака. Лезвие вспыхивает белым огнем. Я опускаю его и указываю на дерево.
Взрыв застает меня врасплох, и я падаю на землю, а потом медленно поднимаюсь, кашляя так сильно, что болят ребра. По шее расползается боль, в голове стучит. Что-то здесь не так. В последний раз, когда использовала меч, я испытывала возбуждение, но совсем не такое, как сейчас.
Отец уже подошел к тому, что осталось от дерева, осмотрел пень и его разрушенную кору. Когда он наконец поворачивается ко мне, в его глазах отражается не тревога, но дикий, лихорадочный блеск безумца.
