Текст книги "Нефрит. Огонь. Золото"

Автор книги: Джун Ч. Л. Тан

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 24 страниц)

– Мне все равно, как ты меня называешь.

– Вот и хорошо, самонадеянный ты дурак. – Я смеюсь, и тут же получаю еще один тычок в бок. – Расскажи мне о Цзыне.

«Доверие должно быть оказано».

– Что ты хочешь знать? – спрашиваю я.

– Счастливые моменты.

Я слышу в ее голосе улыбку, которая до краев заполняет мне грудь счастьем.

Поэтому я рассказываю ей о Цзыне. О мальчике, который любил семью и высоко ценил отца. О мальчике, который посадил в башмак учителя жабу, поддавшись уговорам двоюродного брата. Мальчике, который вместе с лучшим другом случайно сжег половину королевских конюшен. Мальчике, который притворялся, что сражается на мечах со своей сестрой-близнецом, и плакал всякий раз, когда проигрывал. Я рассказываю ей о мальчике, который забрался высоко на дворцовые крыши, мечтая стать птицей, чтобы расправить крылья и исследовать мир.

В конце концов у меня кончаются счастливые воспоминания. Ночь дарует нам утешение, биение наших сердец звучит в унисон. Дыхание Ан замедляется, а я не сплю, захваченный круговертью мыслей. Не знаю, почему она просила меня остаться: из-за отчаяния или надежды. Не знаю, почему я здесь: потому что ее друг или потому что желаю чего-то большего. Возможно, все, что мы делаем, – это просто оберегаем друг друга от призраков прошлого.

Некоторое время спустя, уже в полусне, я чувствую ее руку на своей щеке, и это легкое прикосновение согревает меня.

Наверное, мне это только снится. Только вот если это сон, даже боги не смогут меня разбудить.

Глава 37

АН

Мои кошмары начинают терять очертания. Я ощущаю себя как человек, который постоянно тонет. Живу в сером коридоре между сном и бодрствованием и не в силах из него выбраться.

И этот голос, этот коварный голос, нежный, как ночь… шепчет из темноты. Он искушает меня, зовет к мечу. Побуждает использовать способность красть жизнь. Ама говорила, что магия не меняет моей внутренней сущности. Но что, если она ошибается? Что, если во мне живет что-то еще?

Магия погубила меня. Предала. Она никогда не была даром богов.

Я отняла слишком много жизней, вкусила власть, ощутила болезненное удовольствие, питаясь чужой жизненной силой. Так ли чувствовал себя Юнь Лун после того, как использовал свою магию? Не потому ли он совершил столько преступлений и нанес такой ущерб своему народу и своей земле?

Потому что не мог остановиться. Потому что хотел большего.

Я вздрагиваю и натягиваю на себя одеяло. Алтан шевелится, но не просыпается. Повинуясь импульсу, я попросила его остаться. Сама не понимаю, почему. Видимо, мне было одиноко, и я нуждалась в объятиях. А может, хотела увидеть его глупое лицо.

Сжимаю его руку в своей. Я должна защитить его. Я обеспечу всеобщую безопасность. Безопасность от того, что скрывается внутри меня. Я не сплю, ощущая тепло Алтана и слушая ровное биение его сердца.

На несколько часов все мучители оставляют меня в покое.

Ни кошмаров, ни голосов.

Я все еще бодрствую, когда поздним утром просыпается Алтан, но притворяюсь спящей, надеясь, что он задержится подольше. Однако он осторожно встает с койки, на мгновение легонько касается рукой моей щеки и покидает комнату.

Тут же возвращается пустота. А вместе с ней и тень, которая тянет меня в свои бездонные глубины.

«Он не может быть рядом с тобой вечно».

С гулко колотящимся сердцем я прячу голову под подушку и закрываю уши руками, пытаясь отгородиться от этого мрачного голоса.

Глава 38

АН

Меня будят доносящиеся с верхней палубы крики, и требуется несколько секунд, чтобы вспомнить, где я. Алтан ушел некоторое время назад, а я снова заснула. Без него мое ложе кажется холодным и пустым. Убаюкивающее покачивание корабля превратилось в крутой крен, от которого у меня сводит живот. Что-то не так. Я выбираюсь из койки и шагаю наверх.

Ветер воет у меня в ушах, словно решительный и свирепый волк-вожак, готовящий свою стаю к охоте. Небо над головой представляется зловещей серой полосой, и море ему под стать: бурлит, разбрасывая белые клочья пены, и содрогается, когда водные полумесяцы яростно обрушиваются сами на себя. Дробный стук дождя по палубе быстро превращается в ливень, как будто на небесах прорвало плотину и воды хлынули на землю.

Зигзаги молний рассекают небо своими зазубренными щупальцами. В ритмичных всплесках света я замечаю капитана Яна, твердо стоящего на скользкой палубе, в то время как его команда силится занять свои места.

– Ан! Что ты здесь делаешь? – кричит промокшая Тан Вэй, пробираясь к лестнице. – Спускайся!

– Я скоро присоединюсь к тебе, – кричу я в ответ, пытаясь продвинуться вперед. – Где Алтан?

Она показывает на нос корабля и исчезает внизу.

– Это не обычный шторм, – сквозь завывания ветра слышу я голос капитана. Он щурится от хлещущего по лицу дождя.

– Тайфун? – Капли дождя падают мне на язык, и я быстро закрываю рот.

– Созданный самими богами, не иначе! – Его взгляд темнеет. – Мы в Треугольнике Дракона.

– Как? Я думала, мы от него в дне пути…

Корабль снова сильно качает, и я спотыкаюсь. Бочки с пресной водой катятся по палубе, некоторые падают за борт. Замечаю Алтана, помогающего закреплять паруса, но добраться до него слишком трудно. Я поворачиваюсь, и тут ветер разом стихает, а море успокаивается.

Воцаряется зловещая тишина. Солнце – едва заметная тускло-оранжевая полоска на горизонте. Мгновение, и она исчезает. Так не должно быть. Буря не может продолжаться весь день. У меня по спине пробегает дрожь. Капитан прав: здесь происходит что-то странное.

– Всем в трюмы! Привязать себя к месту! – раздается чей-то крик.

Я слышу бешеный топот сапог, но уже слишком поздно.

Над водой клубится дым, плывет к нам. От неожиданности или от неизвестного заклинания никто не в силах пошевелиться. С отчаянным и несчастным выражением лица вперед подается Мин, пытаясь ухватить воздух перед собой.

Капитан Ян бросается к нему и оттаскивает подальше от струйки дыма. Алтан сгребает в охапку другого человека, вцепившегося в самого себя и расцарапавшего себе щеки до крови. Мужчина сопротивляется, и Алтан одним ударом лишает его сознания.

– Это лучше, чем позволить ему разодрать себе лицо в клочья, – поясняет он.

Капитан соглашается и, прежде чем повернуться ко мне, бьет другого члена команды по затылку.

– Ан, тебе надо спуститься в трюм.

– Я так и сделаю. Алтан, а ты…

Кто-то врезается в меня, и я падаю на палубу.

Положив руку на ушибленные ребра, я с трудом поднимаюсь. При виде пустой палубы у меня отвисает челюсть. Воздух неподвижен. Но судно дрейфует под действием какой-то невидимой силы, а развернутые паруса ловят потусторонний бриз, словно корабль-призрак. По моим рукам бегут мурашки. Где все? Где Алтан?

Что-то легкое и холодное касается моей щеки и легонько облизывает, словно пробуя на вкус. Я вытираю кожу рукавом, подавляя желание закричать.

Передо мной поднимается спираль дыма. Потом еще одна. И еще. Затем возникают лица: Ли Го, Мали, изуродованная девушка у колодца, наемники из переулка, священники, которых я убила в бамбуковом лесу… Судя по всему, это те самые духи, о которых капитан Ян предупреждал раньше.

Те, что станут искушать меня.

Они приближаются ко мне, и я отшатываюсь в поисках пути отступления.

– Вы ненастоящие, – я зажмуриваюсь, – ненастоящие.

Воздух заполняется визгом металла и треском костей, и вой эхом отдается в моих ушах. Корабль вибрирует, когда его корпус раскалывается.

Постойте-ка.

Мне это знакомо. Я видела такое во сне. А сейчас я бодрствую или брожу в дебрях кошмара? Наклоняюсь, чтобы дотронуться до половиц, потом щиплю себя так сильно, что вскрикиваю. «Проснись, Ан. Просыпайся!» Я снова щиплю себя.

Корабль погружается в пучину, и я вместе с ним.

Сильно ударяюсь о воду и иду ко дну, точно железный якорь. Надолго мне хватит воздуха в легких? Я пытаюсь выплыть на поверхность, но мешает невидимое давление. Меня захлестывает отчаяние, которое сменяется крайним удивлением, когда я понимаю, что дышу нормально, как будто нахожусь на суше или у меня, как у рыбы, выросли жабры. Я перестаю сопротивляться. Воздух наполняет легкие и прочищает голову.

По всей вероятности, это сон. Это единственное объяснение. Если все так, значит, я сплю в каюте на корабле. Мне нечего бояться.

Но так ли это?

Что-то плывет ко мне. Что-то большое. Серебристая чешуя. Горящие красные глаза с ярко-желтыми зрачками. Движется так быстро, что я не могу сказать, что это, пока существо не разворачивается передо мной, вставая на дыбы.

На его величественной голове, по форме как у рептилии, имеется пара больших рогов, а змееподобное тело переходит в хвост, простирающийся далеко за пределы видимости. У него четыре конечности, каждая из которых заканчивается массивными орлиными когтями. Существо двигает огромной головой, мягко покачивая усами в воде.

Это лун.

«Ах, Воровка Душ вернулась», – звучит в моей голове гортанный, странный голос дракона.

– Кто ты? – пищу я.

«Ты никогда меня не помнишь. Я – Духовный Зверь, хранитель этого царства».

– А что это за царство?

Духовный Зверь ревет от смеха.

«Я думал, ты знакома с этим местом, Воровка Душ».

– Почему ты так меня называешь?

«Разве ты не такова?»

– Я считала себя Похитительницей Жизни, – заикаясь, бормочу я, не сводя глаз с его чешуйчатого тела. Насколько велико это существо?

«Воровка Душ, Похитительница Жизни, Убийца Феникса… у тебя много имен, и для разных существ ты имеешь свое значение».

Духовный Зверь выдыхает через пасть, и я отскакиваю, когда сквозь воду прорывается струя пузырьков.

«Чего ты хочешь, Похитительница Жизни?»

Я делаю глубокий вдох.

– Меч.

Существо поднимает огромную голову и смотрит на меня звериными, но умными глазами.

«Все они его хотели».

– Кто эти они?

Духовный Зверь игнорирует мои слова.

«Что ты будешь делать с мечом?»

– Я использую его, чтобы избавиться от темной магии, освободить империю Ши от священников Дийе и спасти свою бабушку. – Тут у меня в голове проносится дикая мысль. – С его помощью я дам людям императора, которого они заслуживают.

Дракон щелкает хвостом. За его спиной на морском дне лежит огромная скала, светящаяся люминесцентным светом.

Я ощущаю тягу в груди.

Меч. Скорее всего, он там.

Пытаюсь рассмотреть получше, но дракон своим массивным телом загораживает мне обзор.

«Прежний Похититель Жизни считал себя императором, которого заслужил народ», – рычит он.

– Я не он. Я не хочу быть императором.

«Меня не волнует, чего ты хочешь или не хочешь. Меня не волнует, что ты сделаешь с мечом. Он попал в мое царство, но не я его хранитель. Однако прежде чем ты возьмешь его, должна кое-что узнать».

Духовный Зверь прижимает коготь к моему лбу, я ахаю и зажмуриваюсь. У меня начинает кружиться голова, когда перед мысленным взором разворачивается призрачная сцена.

Солдаты в бою с оружием наголо, некоторые на лошадях, большинство пешком. Цвета Ши – малиновый и золотой – выделяются среди моря серо-стальных доспехов. Вперед выходит мужчина. Его лицо выглядит смутно знакомым. Благодаря своему росту он возвышается над другими солдатами и повелевает ими, как бог. Он поднимает руку. Я вижу меч. Он светится тем же дымным зеленоватым сиянием, которое исходило от убитых мной людей.

Мужчина начинает говорить.

Я не слышу его, но солдаты Ши отступают. За его спиной вздымается огромная масса пыли. Я вскрикиваю от неожиданности, когда она вдруг обретает форму, превращается в человеческие фигуры, окутанные тенями: одни в доспехах, другие в обычной одежде. Мужчины, женщины, дети. Они устремляются вперед каскадом дыма и воя, атакуя вражеские войска.

Видение меняется.

Мужчина один. Стоя на коленях, он не сводит глаз с меча у себя в руке. Он постарел, волосы поседели, борода длинная и нечесаная, на лице печать усталости. Его доспехи знавали лучшие дни, и прожитые годы тяжким грузом давят на плечи. Он поднимает голову, и я отчетливо вижу его лицо.

У него разные глаза: один черный, как ночь, другой желтый, как солнце.

Он смотрит на небо и что-то шепчет, потом улыбается и одним плавным движением вонзает меч себе в грудь.

Образы исчезают, но вопли дикого страха еще звучат у меня в ушах, а сердце бьется так быстро, что я боюсь, как бы оно не разорвалось. Некая мысль пляшет у меня в голове, подсказывая, что именно я видела. Однако я никак не могу поймать ее.

– Что ты мне показал? – спрашиваю я. – Это произошло на самом деле?

Дракон игнорирует мои вопросы.

«Запомни мои слова, Похитительница Жизни: меч не поддается контролю».

Он щелкает хвостом и, лениво изогнув тело, отплывает прочь от скалы. Когда я вижу рукоять, у меня в груди екает.

Белый Нефритовый меч.

«Запомни мои слова, Похитительница Жизни. Запомни…»

Я обхватываю оружие ладонями, и из скалы брызжет слепящий свет. Прикрываю глаза, держа одну руку на рукояти. Без особых усилий с моей стороны лезвие плавно скользит вверх. Но как только меч покидает скалу, Духовный Зверь исчезает, и на меня устремляется поток. На этот раз я действительно под водой. Легкие горят, сознание мутится.

Над головой мерцает слабый свет. Я плыву вверх, но никак не могу выбраться на поверхность. Она отдаляется, а на меня набрасываются бестелесные голоса, холодные пальцы, скользящее прикосновение волос – эти создания некогда были людьми.

«Воровка Душ», – шепчут одни.

«Похитительница Жизни», – визжат другие.

«Освободи нас», – завывают все хором.

Я отталкиваюсь от аморфных форм.

«Я не могу вам помочь, – пытаюсь я сказать. – Уходите!»

Однако они все равно цепляются за меня.

Мои ноги слабеют, в легких бушует огонь, голову заволакивает туманом, зрение гаснет. Я поддаюсь этому кошмару.

Льющийся сверху свет мерцает и оживает, подобно вспыхнувшей искре. Он яркий. Ярче солнца. Свет, который привязывает меня к миру за пределами тьмы. Он окутывает некую фигуру.

Фигуру, которая опускается в воду.

«Нет, – кричу я, – только не сюда! Не заходи в воду. Это небезопасно».

Меня охватывает страх. Страх за него и за то, что он собирается сделать. Каким-то образом это придает мне сил, несмотря на то, что тени пытаются утянуть меня вниз.

Я шепчу его имя и вижу вспышку.

Когда снова открываю глаза, я на корабле. Дышу воздухом, в голове вяло шевелятся мысли. Все это мне приснилось? Только вот моя одежда промокла, ребра болят. Солнце припекает в спину, а я стою на коленях на палубе, крепко сжимая в объятиях человека, чьи влажные волосы светятся приглушенным золотистым светом.

«Это был не сон», – понимаю я.

Алтан отпускает меня и проводит пальцем по шраму на моей щеке. Его прикосновение нежное, осторожное. А на лице отражается удивление. Как будто он не может поверить, что я существую.

– Я думал, что потерял тебя, – восклицает он.

От его слов у меня перехватывает дыхание и что-то трепещет в груди, будто колибри, бьющая крыльями в поисках драгоценного нектара. По мере того, как удары крыльев становятся все быстрее и сильнее, мое сердце воспаряет ввысь. Алтан притягивает меня ближе, приближает лицо к моему, и я вижу, как распускаются хрупкие лепестки надежды.

Никаких стен. Никаких секретов.

Мы склоняемся друг к другу, оказываемся на расстоянии вдоха.

Что-то холодное соскальзывает с моих колен и падает на пол, и я слышу лязганье металла о дерево. Алтан этого не замечает, а я смотрю вниз.

Трепет в моей груди затихает. Сердце камнем устремляется вниз.

Нет, это не сон. Это просто кошмар.

Между нами лежит меч.

Черный, как ночь, темный, как ад.

Глава 39

АЛТАН

В какой-то момент что-то пошло не так.

Я всегда верил, что мое сердце – надежный орган, а воля тверда и непоколебима. Потом в мою жизнь вошла девушка из пустыни. Девушка, чья улыбка доказала, что мое сердце слабее, чем я предполагал. Девушка, чей странный взгляд топит меня в звездном свете, хоть одновременно и протягивает руку помощи.

Девушка, которую я хотел использовать, превратить в оружие, но которая стала кем-то другим.

Моя вера в нее была слепой.

В конце концов, она – и мое спасение, и мое проклятие.

Это зерно сомнения в моем сознании прорастает, созревает плодом тьмы и смятения. Я ошибся. Или, возможно, я был прав с самого начала.

Она призвала темный меч, который лежит сейчас между нами, словно ужасный шрам.

– Не понимаю, не понимаю… как так? – снова и снова повторяет Ан. А потом отталкивает меня и тянется за мечом.

– Отойди от него.

Она отшатывается, обиженная и растерянная. В моем голосе звучит холодок, которого раньше не было. В ее глазах плещется страх, но еще я вижу в них желание.

Она хочет меч, но я не могу позволить ей получить его и беру его сам, внимательно наблюдая за Ан.

Ее взгляд становится жестким. Голодным и злым. Ее челюсть сжимается.

На лице Ан мелькает отвращение.

И я ничего не могу с этим поделать.

Глава 40

АН

Я с криком просыпаюсь.

Холодный пот стекает по вискам. Провожу рукой по лбу и вылезаю из постели, кутаясь в плащ, чтобы не замерзнуть. Верхняя койка пуста. Видимо, мои вопли разбудили Тан Вэй и вынудили ее уйти из каюты.

Прошло почти две недели, и несколько потрепанный корабль следует обратным курсом в порт Цуйхай. Паруса можно починить, кости и плоть экипажа заживут. А вот невидимые порезы и шрамы останутся. Даже капитан Ян и Алтан, кажется, потрясены. Только Тан Вэй вышла из всей этой истории совершенно невредимой, потому что провалялась без чувств в трюме с тех пор, как корабль дал крен. Она немного позлорадствовала, но, сдается мне, на самом деле втайне разочарована, что пропустила все веселье.

Кошмары отвлекали меня от судьбы амы. Теперь же, в тишине ночи, я чувствую, как затягивается узел у меня в желудке. Сколько времени пройдет, прежде чем мы высадимся на берег? Как скоро я смогу добраться до нее? Она вообще жива? Должна быть. Отец сохранит ей жизнь, чтобы иметь рычаг давления на меня.

«Ты не сможешь избежать своей судьбы, дочь. Боги выбрали тебя не просто так».

Я вздрагиваю. Неужели меня ввели в заблуждение? Знал ли отец, что все это время под водой находился темный меч? Следовало ли мне прислушаться к Лейе и его предостережениям?

Мне не по силам повернуть время вспять, и я не могу исправить то, что произошло. Меч, который я призвала, вовсе не тот. Это не белый переливающийся нефрит. Не знаю, то ли легенды и предания ошибаются, то ли, быть может, я недостойна, не способна даровать надежду.

Даже сейчас темный меч взывает ко мне. Я слышу его мягкое стук-стук, словно сердцебиение у живого существа.

Помню выражение лица Алтана, когда он увидел у моих ног Обсидиановый меч. Как холодно он говорил со мной. Но я тоже что-то почувствовала.

Внутреннее желание.

«Меч мой».

Тот голос был диким, исходящим из темной бездны моего сердца. Теперь меч заперт в каюте капитана Яна, а ключ висит на толстой цепочке у него на шее. Не стоило беспокоиться. Эти предосторожности не остановили бы меня, если бы я действительно захотела завладеть мечом.

Я и правда хочу.

Из моего горла вырывается рыдание, желание разъедает меня, с каждым мгновением все больше разрушая защиту. Я впиваюсь ногтями в ладони, разрывая кожу, но эта боль несоизмеримо меньше той, что заставляет меня желать меч. Жаждать его. Я хватаю подушку, чтобы заглушить свои крики, и гортанный рев дракона эхом отдается в моих ушах:

«Меч не поддается контролю».

Глава 41

АЛТАН

Одинокая фигура прислоняется к планширу, ветер развевает ее бледно-бирюзовые, как океан, одежды. Когда я подхожу к Ан, она напрягается всем телом.

– Чего ты хочешь? – Ее голос холоднее льда.

«Тебя».

– Просто не мог уснуть, – столь же холодно отвечаю я.

По ее лицу скользит тень улыбки.

– Иногда я не могу решить, хороший ты лжец или ужасный. – В ответ я не произношу ни слова. – Я знаю, что ты никогда не доверял мне, – продолжает она. – Думаю, ты был прав, что не стал этого делать, поскольку я нашла не тот меч.

Если опровергну ее утверждение, это будет правдой или ложью? Я беспомощно смотрю на нее, как дурак, вспоминая все случаи, когда точно так же пялился, думая, что, если бы всю оставшуюся жизнь только этим и занимался, было бы не так уж плохо.

– Понимаю. – Она раскрывает ладони и сгибает пальцы. В ее взгляде читается некое противоречие. – Я не какая-нибудь крестьянка из пустыни, пытающаяся спасти свою бабушку. Я Похитительница Жизни. Ты и не должен мне доверять, ведь я обладаю недюжинной силой.

«Я тебе доверяю».

Три простых слова, которые отказываются слетать с моих губ. Ан выпрямляется, на ее лице появляется странное выражение. Взгляд, свидетельствующий, что она приняла решение, которое придется мне не по душе.

– Мне нужно тебе кое-что сказать. Там, в бамбуковом лесу, с помощью своей магии я пыталась забрать твою жизненную силу.

Онемение распространяется по моему телу.

– Ты хотела… убить меня?

– Не знаю, пыталась ли я тебя убить. Вокруг тебя был свет, и он взывал ко мне, искушал, но ты отталкивал мою крадущую жизнь магию. Ты почувствовал ее прикосновение в каньоне, не так ли? Но она не прикончила тебя и не причинила никакого вреда, хотя должна была бы. Проще говоря, мое умение красть жизнь на тебя не действует. Я думаю, что ты обладаешь защитой. Не знаю, почему и как именно, может, из-за того, что ты родственник Юнь Луна. – Она прерывисто вздыхает. – Это ты спас меня от Вод Нежити, от духов, тянущих вниз. Я это знаю. Судя по всему, нас что-то связывает.

Онемение становится таким резким, что причиняет боль.

«Расскажи ей о фениксе и о том, что ты сделал. Поведай о том, каков был твой план, и что впоследствии ты передумал. Заверь ее, что найдешь другой способ. Расскажи ей все».

Только вот я снова молчу.

– Неважно, как и почему, – говорит Ан, кусая губы. – Мне нужно, чтобы ты кое-что сделал.

Она смотрит так открыто, что у меня сжимается сердце. Я не желаю знать, не хочу слышать то, что она намеревается сказать. Однако Ан хватает меня за руку, прежде чем я успеваю уйти. Это прикосновение пробивает плотину эмоций, и я притягиваю ее к себе и обнимаю, как будто она – самое дорогое, что у меня есть.

– Не говори этого, – прошу я сдавленным шепотом, – не надо.

Я чувствую, как она тает в моих объятиях, и ее теплое дыхание омывает мне шею. Внезапно девушка отстраняется и легонько проводит рукой по моей щеке. Я наслаждаюсь ее прикосновением, и она улыбается. Голос ее нежен, хотя слова оставляют раны в моей груди.

– Ты единственный, кому я могу доверить то, что должно быть сделано, Алтан. Если случится нечто ужасное, если я перейду на сторону теней, как твой прадед, только ты один сможешь меня остановить. Обещай мне, что так и поступишь.

– Я… я не могу, – возражаю я. – Должен быть другой способ.

Она грустно улыбается.

– Боюсь, что его нет. Обещай мне, пожалуйста.

«Все имеет свою цену, и твой выбор будет оплачен кровью. Тебе будет трудно дорожить тем, что представляет для тебя наибольшую ценность».

Феникс предупреждал, что это произойдет. И все же… все же я позволил этому случиться.

– Обещай мне, – повторяет Ан.

Я опускаю голову.

– Обещаю.