Текст книги "Нефрит. Огонь. Золото"
Автор книги: Джун Ч. Л. Тан
сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 24 страниц)
Глава 34
АЛТАН
Ан с криком падает. Когда я подскакиваю к ней, она без сознания, но дышит. Рядом с ней лежит Тан Вэй, бледная, словно привидение, и едва живая. Лезвие вошло в нескольких дюймах от ее сердца и засело глубоко внутри. Я не могу вытащить его. Слишком рискованно, она просто истечет кровью.
Глаза подруги распахиваются, и она ловит мой взгляд. В этот момент между нами царит полное взаимопонимание. Она знает, что я собираюсь покинуть ее. Что ее рана достаточно серьезна и не оставляет иного выбора.
– Иди. Бери Ан и уходи. Они пришлют еще священников. Я стану для тебя помехой.
– И лишиться возможности напоминать тебе об этом всю оставшуюся жизнь? Ну уж нет, – ухмыляюсь я как маньяк, стараясь при этом не паниковать. Она потеряла слишком много крови. – Если ты выживешь, то будешь мне очень обязана.
– О бессмертные, пошлите мне мгновенную смерть! – Ее улыбка больше похожа на гримасу.
– Заткнись.
Огонь все еще распространяется, поэтому я присыпаю пламя землей, прежде чем оно доберется до нас. А потом трясу Ан.
– Перестань! Нет, прекрати! – Приходя в сознание, она борется и бьет меня. Я крепко обнимаю девушку, чтобы она не шевелилась и не поранилась.
– Все в порядке. Мы все живы. Тан Вэй жива, – повторяю я, когда она, дрожа, прижимается ко мне. – Дыши. Все хорошо. Просто дыши.
Обмякнув, она приваливается ко мне. Я стараюсь не думать ни о чем другом, сосредоточившись только на необходимости успокоить ее. Когда дыхание Ан выравнивается, я отпускаю ее.
– Нам нужно отвезти Тан Вэй к лекарю. Ты можешь ехать одна?
Ан сглатывает, в ее глазах появляется выражение загнанного в угол дикого зверя.
– Да, я в порядке. Позаботься о ней.
Я помогаю девушке встать и сажаю на лошадь. Затем подхватываю Тан Вэй на руки.
Та стискивает окровавленные зубы.
– Смотри не урони меня.
– Я не настолько слаб.
– Будь осторожен… не забывай о торчащем у меня из груди кинжале.
– Да вижу я. Хватит болтать.
Тан Вэй смеется, но в ее взгляде плещется настоящий страх. На мгновение меня самого охватывает ужас. Я не могу потерять и ее тоже. Когда мы устраиваемся в седле, обнимаю подругу за плечи, стараясь не дотрагиваться до раны.
– Это совсем не так романтично, как мне думалось.
– Поверь, я предпочел бы обнимать кого-то другого, – парирую я.
Каким-то образом она находит в себе силы лукаво улыбнуться.
– Знаю.
– Заткнись. Сосредоточься на том, чтобы остаться в живых.
– Безопасное место находится в портовом городе… называется «Алая бабочка», – шепчет она, бледнея с каждой минутой.
– Я доставлю нас туда. Больше никаких разговоров.
Тан Вэй кивает и опускает веки. Я гоню коня во весь опор, надеясь, что Ан не отстает.
Глава 35
АН
Неужели я схожу с ума?
С тех пор, как мы убежали от смерти и разрушения и прибыли в «Алую бабочку» я задавала себе этот вопрос сотню раз.
Все началось с того голоса, коварного и гладкого, будто шелковый кнутик, готового обвиться вокруг моего горла. Готового взять надо мной контроль. Он и сейчас говорит со мной, тихо сидящей в углу комнаты, откуда я наблюдаю за отдыхающей Тан Вэй.
Позже появились тени.
Сначала мне показалось, что я брежу. Потом – что схожу с ума.
Вскоре я поняла, что это за тени. Кем они были.
Это те, кого я лишила жизни. Души, которые украла.
Постепенно темные бесплотные фигуры, порхающие вокруг меня, стали обретать лица: бандит из каньона, пара мужчин из переулка в Шамо, трое священников… Отчетливо я их не вижу. Они остаются мутными и аморфными. Зато я способна их ощущать. Не представляю, почему они оказались здесь и зачем преследуют меня. Может, они и раньше находились поблизости, просто я их не замечала.
Не исключено, что я убила слишком много людей, и это мое наказание.
Я не рассказываю своим спутникам о тенях и голосе. Не желаю их пугать. А еще не хочу, чтобы они подумали, будто со мной что-то не так или что я не способна отправиться в морское путешествие. Хоть Лейе и советовал мне этого не делать, я все же сяду на корабль, поскольку намерена найти меч.
– Ан? – раздается с кровати приглушенный шепот.
Я вскакиваю и спешу к Тан Вэй.
– Я здесь. Чем тебе помочь?
– Дай попить.
Морщась, она принимает сидячее положение и прижимает руку к груди. Все же сейчас девушка выглядит лучше, чем в последние несколько дней. Целительницы секты Лотоса очень искусны и обещали, что через несколько недель она полностью поправится. Однако это не смягчает моей вины. Она пострадала из-за меня. И хотя Тан Вэй простила меня, когда я призналась, что едва не обратила против нее свою крадущую жизнь магию, сама я не склонна проявлять к себе подобной снисходительности.
Я протягиваю чашку с водой, и она медленно отпивает.
– Как ты себя чувствуешь?
– Отвратительно. – Ее губы изгибаются в усмешке, а в глазах мелькают искорки. – Держу пари, что и выгляжу я соответственно.
Не могу удержаться от смеха. Тан Вэй подбородком указывает на лежащую на столе деревянную расческу. Я беру ее и устраиваюсь на кровати рядом с ней. Отделив прядь ее темных волос, начинаю расчесывать, распутывая колтуны.
– Ан! – Ее тон привлекает мое внимание. – Все в порядке? Ты что-нибудь ела?
Моя бессонница и потеря аппетита, судя по всему, начинают проявляться. Я корчу гримасу:
– А ты когда-нибудь видела, чтобы я отказывалась от еды?
Мои слова явно не убеждают Тан Вэй, но она не давит на меня.
– Когда отплывает корабль?
– Через три дня.
– Ты по-прежнему собираешься отбыть на нем, несмотря на то, что сказал этот хитрый священник?
Я перестаю причесывать ее.
– Я должна. Сейчас я его чувствую и знаю, что он где-то там.
Ее плечи напрягаются.
– Меч? – Я киваю. – Он в море?
– Думаю, да. Я начала ощущать его зов после того, как мы покинули бамбуковый лес.
«После того, как отпустила свой страх и приняла свою темную магию». Я не произношу этого, но Тан Вэй понимает и так.
– На что это похоже? – спрашивает она.
Ей любопытно, но я не знаю, как объяснить. Отец упоминал, что это будет сравнимо с направляющей меня стрелкой компаса. Но все же это не совсем так.
– Меня словно что-то тянет. Вот отсюда. – Я кладу руку на грудь. – Как будто ко мне привязана веревка и она тащит меня за собой.
Глаза Тан Вэй расширяются от беспокойства.
– Тебе больно?
– Нет. Просто странно, вот и все. – Я снова принимаюсь расчесывать ей волосы.
– Я отправлюсь с тобой на корабле, – объявляет она.
– Ты останешься здесь, где безопасно, – со вздохом отвечаю я. Так и знала, что рано или поздно она об этом заговорит.
– Тут уж не тебе и не Алтану решать. Моя жизнь – мой выбор.
– Отыскать меч – моя обязанность, а не твоя.
Я не разговаривала с Алтаном – или как там его настоящее имя – с тех пор, как мы прибыли сюда.
Тан Вэй отмахивается.
– Ты мне не мать, Ан. Кстати, даже моя мама не могла отговорить меня, если я что задумаю.
– Это слишком опасно. Кроме того, ты ранена.
– Одну я тебя не отпущу. Со мной все будет в порядке. Я отдохну на корабле. Не пытайся переубедить меня, все равно не сможешь. Кроме того, я знаю капитана. Поэтому что бы ты ни делала, я сумею заставить его спрятать меня. – Тан Вэй улыбается и сжимает мою руку. – А теперь, пожалуйста, приведи меня в приличный вид.
Заставляю себя улыбнуться в ответ, гадая, знает ли девушка, что в глубине души я действительно хочу, чтобы она сопровождала меня. Понимаю, что это эгоизм чистой воды, но ее присутствие действует на меня успокаивающе, хоть и неизвестно, что готовит нам морское путешествие.
– Ты говорила с Алтаном? – интересуется Тан Вэй. Я делаю вид, что не слышу, но она приближает лицо к моему почти вплотную, так что игнорировать ее не получается. – Все еще сердишься на него? – Я пожимаю плечами. – У него были на то причины.
– Я и не сомневалась, что ты будешь его защищать. – Бросаю расческу и убираю одну ногу с кровати, прежде чем Тан Вэй затянет меня назад.
– Я его не защищаю. Просто думаю, что ты могла бы попытаться понять, через что ему приходится проходить. Подожди, выслушай меня…
Девушка предупреждает мою повторную попытку ретироваться. Даже будучи раненной, она полна решимости. Я раздраженно хмыкаю и снова плюхаюсь к ней на кровать.
– Я действительно думаю, что он был неправ, скрывая от тебя свою личность. Но если тебе от этого станет легче, замечу, что, когда он с тобой, не притворяется кем-то другим. Алтан, которого ты знаешь, – это он и есть.
– То есть этот раздражающий, противный лжец с огромным самомнением и есть реальный Алтан? Что ж, теперь буду знать.
– Ему трудно доверять людям, – продолжает Тан Вэй, не обращая внимания на мою детскую вспышку. – Я не берусь утверждать, что понимаю его чувства, но ты – Похитительница Жизни, а последним Похитителем был его прадед, человек, который совершил много ужасных поступков.
Такая вот неприкрытая честность – совсем не то, что мне хочется услышать, но она заставляет меня задуматься о случившемся в бамбуковом лесу. О неземном свете, мерцавшем вокруг Алтана, ярком и ослепительном. Который притягивал меня к себе.
И я старалась принять его в себя.
Очевидно, он не видел этого света. Ни в лесу, ни раньше, в каньоне, когда я впервые атаковала его своей магией. Жар стыда обжигает мне горло. Именно он не позволил мне причинить вред Тан Вэй.
Алтан знает, на что я способна.
Возможно, он был прав, когда боялся меня. Когда не доверял мне.
Скрывая истинные эмоции, я одариваю Тан Вэй ледяным взглядом.
– Мы больше не будем об этом говорить.
Она вздыхает.
– Хорошо. Прости, что подняла эту тему. Ты хотя бы позволишь ему сесть с собой на корабль? Я знаю, что он этого хочет, и вовсе не из-за меча.
Не из-за меча? Я отказываюсь заглатывать наживку и требовать объяснений. Отказываюсь вникать в то, что она имела в виду. Я встаю с кровати, и на этот раз Тан Вэй меня не останавливает.
– Ты, наверное, голодна, – говорю я, стараясь придать голосу непринужденности. – Пойду принесу тебе что-нибудь из кухни.
Покинув комнату, я тут же сталкиваюсь с крадущимся по узкому коридору Алтаном. Он несет поднос с миской горячего супа. Должно быть, это для Тан Вэй.
Последние несколько дней мне удавалось избегать его, но теперь я в ловушке, и мне некуда деваться, кроме как обратно в комнату Тан Вэй. Если я это сделаю, она наверняка загонит нас обоих в угол и силой заставит поговорить. Можно, конечно, молча протиснуться мимо, но в этом случае придется прикоснуться к нему.
– Нам нужно поговорить.
Голос у него хриплый, в нем явственно слышится боль. Куда только подевалась его привычная уверенность, в которую Алтан обычно закутан, словно в плащ? Исчезла и надменная развязность. Остался просто парень, которому не все равно, что я о нем думаю. И пусть моя решимость тает, но я продолжаю холодно смотреть на него, не произнося ни слова.
– Мне очень жаль, – предпринимает он еще одну попытку. Я молчу, теребя край рукава. – Не отгораживайся от меня, – умоляет он. – Расскажи, о чем ты думаешь.
Выражение его лица заставляет меня открыть рот.
– Я думаю о том, насколько приятно было бы выплеснуть этот горячий суп тебе в лицо.
Он опускает плечи.
– Продолжай. Я это заслужил. Удивлен, что ты до сих пор этого не сделала.
Я протягиваю руку, чтобы исправить свое упущение, но понимаю, что моя ярость испарилась. Сменилась более глубокой и жестокой болью. Лучше бы это был гнев. С гневом я могу справиться. Гнев я понимаю. Но этот едкий привкус предательства трудно переварить.
Я вспоминаю все, что мы пережили вместе. Долгие ночи в дороге, когда, лежа без сна, мы болтали ни о чем и обо всем, пока один из нас не засыпал. Мне казалось, они что-то значат.
Я ошибалась.
Медленно опускаю руку.
– Убирайся с дороги.
– Подожди, – он упирается ладонью в стену, преграждая мне путь, – выслушай меня. Тебе не обязательно прощать меня или разговаривать со мной. Просто хочу, чтобы ты знала: я поплыву с тобой на корабле, нравится тебе это или нет. Я обещал Шифу, что буду защищать тебя. Поэтому должен это сделать.
Я смотрю ему в глаза.
– Стоило ли сдерживать это обещание?
Наблюдая, как он бледнеет, как его черты искажаются болью, тут же жалею о своих словах. Я нащупала рану, оставленную в его сердце смертью мастера Сунь, и снова разбередила ее, надеясь получить от этого удовольствие. Надеясь потешить свою злобу.
Только вот от этого мне становится только хуже.
«Прости, я не это имела в виду», – хочу я сказать, но слова не идут.
Алтан опускает руку. Я отталкиваю его в сторону и несусь по коридору, отворачивая голову, чтобы он не видел моих слез.
Треугольник дракона
Глава 36
АЛТАН
Вокруг Треугольника Дракона ходит множество слухов и небылиц. Помню, с каким интересом внимал им в детстве: корабли без экипажа, бесцельно дрейфующие к берегу; внезапные водовороты, засасывающие беспомощные лодки в непознанные глубины; странные погодные явления, происходящие в ясный день.
Я продолжаю всматриваться в прекрасную акваторию Изумрудного моря, ожидая чего-то из ряда вон выходящего. В последние две недели мы наслаждаемся покоем. Очевидно, боги благоволят нашему путешествию, но, как всегда, я сомневаюсь в их намерениях.
Слышу поскрипывание досок у себя за спиной, и появляется Тан Вэй. Осторожно поворачивая руку, она ощупывает свои ребра. Целительницы секты Лотоса славятся своим мастерством, и она быстро идет на поправку. Тем не менее меня продолжает мучить вопрос о том, зачем она закрыла Похитительницу Жизни своим телом. Объяснение подруги предельно просто: она приняла удар вместо Ан, а не вместо Похитительницы Жизни.
– Как ты себя чувствуешь?
Она кладет голову мне на плечо.
– Лучше.
– А где Ан?
– Спит. Ночь была тихая.
– Это хорошо, – говорю я, но мы оба знаем, что сон вряд ли является для Ан безопасным убежищем. Ее мучают кошмары, и мы постоянно слышим ее крики, которые ночь от ночи становится все страшнее. Экипажу от нее не по себе, но вопросов нам не задают. Капитан Ян держит своих людей в узде.
Мы молча смотрим на светлеющий горизонт и слушаем, как волны бьются о борт корабля.
– Ты должен поговорить с ней, – резко припечатывает Тан Вэй.
Мы не разговаривали с той короткой встречи в «Алой бабочке». Ан никак не прокомментировала мое появление на борту корабля. Полагаю, она лишь терпит мое присутствие, поэтому не удостаивает ни единым словом. Если молчание – это ее способ наказать меня, то оно работает. Меня по-настоящему терзает это отчуждение. Мне небезразлично, что она обо мне думает, хоть я и ненавижу себя за это. А еще за то, что беспокоюсь о ней. Больше, чем сам предполагал.
– Она не хочет со мной разговаривать.
– Еще как хочет, уж поверь мне! Просто ты недостаточно старался. – Тан Вэй толкает меня локтем. – Советую извиниться, желательно стоя на коленях.
Я ухмыляюсь, а потом со вздохом задумываюсь о том, что именно так и стоит поступить.
– Упрямый водяной буйвол, – хмурится она. – Как считаешь, Ан будет готова, когда придет время? Чем ближе она подбирается к мечу, тем сильнее он ее изматывает.
Я предпочитаю держать свои сомнения при себе.
– Верь в нее.
– Я не из тех, кому не хватает веры. – Резкий тон Тан Вэй застает меня врасплох. – Я понимаю, почему ты не рассказал Ан о себе. Но если хочешь, чтобы она снова тебе доверяла, то прежде сам должен довериться ей. Вспомни, кем она не является. Я же не считаю тебя ответственным за злодеяния Юнь Луна, хоть у вас и одна кровь. И все же твой прадед заварил знатную кашу. Он сделал священников теми, кто они сейчас, и все разрушил.
Ошеломленный внезапной вспышкой подруги, я забываю о необходимости следить за языком.
– По-твоему, я не в курсе? Я думаю об этом каждый день. Мне приходится жить с осознанием, что та самая кровь, которая течет в моих жилах, и есть причина всех наших бед.
Тан Вэй кладет руку мне на плечо, и ее взгляд становится мягче.
– Тогда перестань вести себя как самодовольный, эгоистичный ребенок и хоть раз подумай об Ан. Как ты считаешь, каково это – быть Похитителем Жизни? Знать, что человек, которого ты любишь, считает тебя чудовищем?
«Человек, которого… неужели Тан Вэй сказала… нет! Скорее всего, я ослышался».
Уголки ее рта подергиваются в странной, какой-то задумчивой улыбке.
– Да, именно это я и сказала. – Я бросаю на нее хмурый взгляд. – А еще я заметила, что ты предсказуем. – Она качает головой. – Вы оба.
Я отказываюсь открывать рот или даже смотреть на нее. Мгновение спустя подруга, дразня, дергает меня за рукав.
– Брось, Алтан, тебе меня не одурачить. Никому из вас это не по силам. Все эти ваши грустные, задумчивые взгляды, мучительное молчание означает лишь одно: вы тоскуете друг по другу. Но оба слишком упрямы и глупы, чтобы сделать первый шаг.
– Я не тоскую и не мучаюсь, – продолжаю стоять на своем, точно упрямый ребенок.
– Отрицай все, что хочешь, но я не слепая и Ан тоже.
В моем сознании мелькает воспоминание об Ан, стоящей над Тан Вэй в лесу.
– Доверие нужно заслужить, – тихо говорю я.
– Доверие должно быть оказано. Что, по-твоему, Ан сделать, чтобы заслужить твое доверие, если ты первым не откроешь ей своих мыслей?
Я не отвечаю. В конечном итоге Тан Вэй громко фыркает и покидает меня. Через несколько минут доски снова скрипят под более тяжелыми шагами. Нельзя не отметить впечатляющего роста капитана Яна, когда мы обмениваемся поклонами в знак приветствия. На вид ему лет сорок, у мужчины бочкообразная грудь, заросшее щетиной лицо и легкая улыбка. Он отдает команду первому помощнику Мину, тонкому, словно тростник, парню, и столь же высокому.
– Вчера вечером я разговаривал с Ан. Она уверяет, что мы по-прежнему идем верным курсом.
– Хорошо, – отвечаю я. С тех пор, как мы вошли в Изумрудное море, притяжение меча, кажется, усилилось. Его зов напоминает стрелку компаса, указывая Ан на его местоположение.
Капитан поглаживает бороду, пристально глядя на воду.
– Мы направляемся в Треугольник Дракона. Я рассчитываю прибыть туда на закате через два дня, и это единственное подходящее время, чтобы оказаться в этих водах.
– Почему?
– Потому что тогда, и только тогда, корабль может безопасно проскользнуть по нему и доставить нас к перешейку под названием Зубы Дракона. Поспеши мы, и пропустим попутное течение. Ветер изменится, и корабль отклонится от курса.
– А что будет, если мы опоздаем?
Его седеющие брови сходятся в суровую линию на переносице.
– Тогда, мой мальчик, тебе останется только молиться за наши души.
– Боги мало заботятся о человеческой жизни, – сетую, вспоминая все те разы, когда в детстве просил небеса о помощи и не получал отклика. – Сомневаюсь, что молитвы спасут нас или наши души, капитан. Пожалуйста, скажите, что произойдет, если мы войдем туда после захода солнца?
– Мы окажемся в ловушке между нашим миром и царством душ, между жизнью и Адским Чертогом, и у нас не останется иного выбора, кроме как плыть по Водам Нежити.
Собираюсь отмахнуться от столь нелепой мысли, но выражение лица капитана отрезвляет меня. Ян встревожен, совсем не похож на того уверенного в себе человека, который стоит у руля судна.
– Вы знакомы с Водами Нежити?
– Да, хотя этот факт не доставляет мне особой радости. Видишь ли, я, возможно, единственный, кто выжил.
Я почтительно склоняю голову.
– Сочту за честь, капитан, если вы поделитесь со мной своей историей.
– Эта история не из тех, которую с удовольствием повторяешь снова и снова, но, возможно, тебе лучше все же ее услышать. – На его лице появляется выражение печали, граничащее с чем-то более темным. – После окончания первых войн я мечтал исследовать мир, и меня позвало море. Еще мальчишкой я слышал старые легенды о Треугольнике Дракона и в конце концов набрал команду, такую же безрассудную, как и сам. План состоял в том, чтобы оказаться там на закате и отыскать мистическое течение, которое благополучно нас вынесет. Но в последний момент ветер переменился, и мы опоздали. – Капитан отпрянул, и по его лицу пробежала тень. – Когда появились духи и воцарилось всеобщее безумие, это было похоже… похоже на смерть. Как будто смерть проходила сквозь нас, поглощая одного за другим. Некоторые члены команды избавились от веревок, которыми были привязаны. Другие кричали, пока не потеряли голос. Один переломал себе запястья и стал грызть узлы, чтобы освободиться от пут.
Дрожь пробегает у меня по спине.
– А вы сами?
– Духи искушают человека многими способами, с помощью его глубочайших страхов или желаний сердца. Жадность, месть, любовь – все, что только можно придумать. Они вскрывают грехи прошлого и показывают, кем человек является на самом деле. Я был военным и в молодости более десяти лет участвовал в войнах. Мне довелось стать свидетелем кровопролитий и бесчисленных смертей, когда люди голыми руками рвали друг другу глотки, чтобы выжить. – Он смотрит на меня глазами, которые видели слишком много. Глазами, которые напоминают мне глаза Шифу. – Но я примирился с собой и не поддался.
Его описание напоминает мне о духах, которые преследовали меня в пещере в горах Удин. Насколько вероятно, что второй сверхъестественный портал находится далеко в море? Будет ли его охранять еще один Духовный Зверь?
– Надеюсь, вы с вашей командой сочли плату за это сопровождение достаточной, – замечаю я нарочито легкомысленным тоном, стараясь стряхнуть напряжение, повисшее после его рассказа.
Капитан Ян посмеивается.
– Не золото заставило нас отправиться в путешествие, мой мальчик. Я делаю это ради своей страны. Мин – мой армейский товарищ. – Он жестом указывает на коренастого мужчину на корме. – Лиши служил в имперском флоте. Все мы здесь так или иначе сражались и понимаем цену войны. Мы знаем, что стоит за этой миссией и что люди страдают, когда пустыня захватывает нашу землю. – Он твердо кладет руку мне на плечо. – В наследии твоего отца есть сила, Цзынь Лун. Он был хорошим человеком и слишком рано покинул этот мир.
Я медленно киваю, постепенно осознавая смысл сказанных капитаном слов. Ему известно, кто я, и его команде тоже. И пусть я долгое время хранил свою тайну, теперь ее раскрытие не выглядит опасным. Возможно, пришло время отпустить потерянного мальчика из пустыни.
– Это Тан Вэй или старейшина Хун Фэн вам рассказали? – с любопытством спрашиваю я.
– Путешествуя к дальним берегам, слышишь много всякого. Улавливаешь обрывки разговоров, вычленяешь из слухов крупицы правды. И начинаешь ткать свой собственный гобелен, свое собственное видение мира и свою собственную истину. – Улыбка капитана становится шире. – Может быть, когда-нибудь, если мне посчастливится прожить долгую жизнь, я стану рассказывать историю о том, как когда-то свободно и непринужденно разговаривал с нашим императором.
Ян низко кланяется, и я отвечаю ему тем же. Его намек тяжело давит на сердце. Я понимаю, что возмездие имеет куда большее значение, чем кровная месть, и содержит в себе ожидания. Обязанности. Долг. Гашу вспыхнувшую в груди искру сомнения. Сейчас не время для раздумий.
– Я не знаю, что ты планируешь делать, – задумчиво произносит капитан. – Зато знаю, что частью этого плана должна стать Похитительница Жизни. Я беспокоюсь…
Его невысказанный вопрос повисает в воздухе. «Не будет ли это сродни тому, как если бы тигру дали крылья?» Тан Вэй с самого начала сомневалась в моих поступках, но теперь, похоже, принимает их. Она верит в Ан. Вероятно, и мне стоит.
– Я доверяю Ан. А еще для меня огромная честь заручиться вашей поддержкой, капитан.
Он снова смотрит на море.
– Это тяжкое бремя для такой молодой и неподготовленной девушки.
– Она сильнее, чем кажется, – быстро заверяю я, желая успокоить капитана. Или пытаясь убедить себя самого.
– Так и должно быть, если она хочет избежать той же участи, что и Юнь Лун.
– Что вы имеете в виду?
– Как ты думаешь, почему ей снятся все эти кошмары? – Я не нахожусь с ответом. – Похитительница Жизни идет по пути, разделяющему наш мир и царство душ, – объясняет капитан. – Каждая украденная ею жизнь – это душа, которая остается в чертоге нежити. Таком, как в водах Треугольника Дракона. Потерянные души не могут попасть ни в рай, ни в ад; но застревают в чистилище. Они следуют за ней повсюду и уже не отпустят.
Ужас когтями впивается в мое сердце. Сомневаясь, хочу ли я знать, все равно интересуюсь:
– Тело Юнь Луна и темный меч так и не были найдены. Но некоторые солдаты утверждали, что он покончил с собой прямо на поле боя. Это правда?
Капитан кладет руку мне на плечо.
– Боюсь, что да, – мрачным тоном говорит он. – Ходили слухи, что твой прадед в конечном счете сошел с ума. По всей видимости, он поддался духам и тьме.
Вечером я вхожу в каюту, поигрывая кинжалом, и сажусь у койки Ан. Она крепко спит. Длинные волосы рассыпались по плечам, темным пятном выделяясь на фоне голубой кофточки ее рукуна. Если раньше она была бледной, то теперь и вовсе стала похожей на привидение. Под глазами круги, щеки впали. Она выглядит так, будто вот-вот сломается.
Не девушка, а лишь ее тень.
В восточном крыле дворца есть сад, который очень любила матушка. В нем растет сливовое дерево. Она часто указывала мне на это дерево, удивляясь тому, как вопреки самой природе его розовато-белые цветы распускаются в самый разгар зимы. Ан напоминает мне это дерево, чьи хрупкие цветки в самое неподходящее время упрямо возрождаются к жизни.
Она что-то бормочет и ерзает под одеялом, между бровями у нее залегает складка. Неужели ей снится очередной кошмар? Вскоре мягкий шелест волн за бортом погружает меня в сон. Я ворочаюсь, только когда у меня соскальзывает нога.
Ан просыпается и холодно смотрит на меня, застыв в настороженной позе.
– Зачем ты пришел?
– Увидеться с тобой, – бормочу я, все еще находясь в полудреме. Это не то, что я собирался сказать.
– Ты наблюдал за тем, как я сплю? Зачем?
– Похоже, это ты наблюдала за мной.
Игнорируя мой ответ, Ан потягивается. Я беру со стола поднос с едой и подношу к ней. Она ковыряется в миске, не съев почти ни кусочка, потом откладывает палочки и прислоняется к стене, уставясь в пространство.
– Ты давно на себя в зеркало смотрела? Тебе нужно поесть, – говорю я.
– Прекрати ныть и не надо на меня злиться.
– Разве не ты злишься на меня?
– Сейчас меня куда больше беспокоит другое.
– Ты хочешь сказать, что прощаешь меня? – Ее губы кривятся в усмешке. – Ты уверена, что хочешь довести дело до конца?
Выражение ее лица меняется, и я тут же сожалею, что спросил.
– Беспокоишься о своей короне? – едко осведомляется Ан, прижимая к груди руку с похожими на когти пальцами. – Меч все еще взывает ко мне, так что тебе не о чем беспокоиться. Я найду его, и ты получишь свой проклятый трон.
Ее слова бьют меня наотмашь, словно пощечина. Ан права. Возможно, не долг перед родиной и не защита чести подтолкнули меня на этот путь, а эгоизм. Я всегда думаю только о мести. О себе.
По крайней мере, так было прежде.
Часть меня желает развернуть корабль и вернуть девушку на сушу. Спрятать ее где-нибудь в безопасном месте, подальше от священников и терзающих кошмаров, от всего.
– Я не думал ни о короне, ни о троне, – тихо признаюсь я. – Я беспокоился… о тебе.
Удивленно сверкнув глазами, она подтягивает колени к груди, стараясь сделаться как можно меньше.
– Тебе ведь тоже снятся кошмары, верно?
– Да.
– И как ты с ними справляешься?
– Говорю себе, что они ненастоящие, а раз так, значит, не могут причинить мне вреда. – Я достаю из кармана пузырек и показываю ей. Ан отшатывается. – Это снотворное. Мне его дали целительницы секты Лотоса.
Девушка отрицательно качает головой.
– Я не боюсь заснуть. Зато боюсь… что не смогу проснуться. – Я киваю и убираю пузырек. – Зачем тебе трон? – Ее вопрос эхом отдается у меня в голове. Ан полна надежды и внимательно всматривается в мое лицо, пытаясь найти что-то хорошее. – Не ради власти же?
– Разве я не кажусь тебе властолюбивым?
– Думаю, ты хочешь получить трон в качестве искупления. Мне кажется, ты чувствуешь ответственность за поступки своего прадеда и хочешь все исправить.
Я отвожу взгляд.
– Я хочу убить людей, которые убили моих родителей.
Она сжимает губы в тонкую линию.
– Сомневаюсь, что это принесет тебе покой, которого ты ищешь.
– Почему нет?
– Потому что я знаю, что чувствуют призраки, – просто поясняет она. – Я тут кое о чем подумала. Вероятно, тебе стоит простить себя за события прошлого и двигаться дальше.
«Ты должен найти способ жить… обрести покой».
Я ощущаю присутствие Шифу, успокаивающее, но и давящее тоже. Прислоняюсь к стене, а в голове крутятся его слова и слова Ан. Удастся ли мне отпустить прошлое? И жить простой жизнью?
Нет, не удастся.
Я не в силах отпустить, не могу повернуть назад, бросить свою семью и забыть о долге. Слишком много людей погибло бессмысленно.
Ан кладет голову на колени, и ее волосы рассыпаются, закрывая половину лица. Мне хочется убрать их, чтобы иметь возможность снова видеть ее. Ее всю, а не это нагромождение стен в человеческом обличье. Я отмечаю, какой хрупкой она выглядит. Как она устала. Но кроме всего прочего я вижу девушку из пустыни, сильную и свирепую.
Ан молчит так долго, что я воспринимаю это как сигнал уйти, поэтому шагаю к двери.
– Останься, – шепчет она одно-единственное слово.
Девушка устраивается под одеялом и указывает на место рядом с собой. Я смотрю на нее до тех пор, пока она не одаряет меня улыбкой и не опускает подбородок в коротком кивке. Оковы осторожности пытаются поработить меня, но я вырываюсь и присоединяюсь к Ан, ложусь поверх одеяла, оставляя между нашими телами некоторое расстояние. Она просто кладет голову мне на грудь, а руку – на живот, как будто защищая.
Я инстинктивно прижимаю ее к себе. Она мне позволяет. И почему-то это кажется правильным. Если она и слышит быстрый стук моего сердца, то не подает виду. Я медленно убираю волосы с ее лица. Она не реагирует, и я глажу ее по волосам, накручиваю на палец мягкие пряди.
Мы лежим так, пока не гаснет лампа, погружая нас в умиротворяющую темноту.
– Я все еще ненавижу тебя, – бормочет Ан.
– Знаю, – вздыхаю я.
– И все еще не простила тебя.
– Знаю.
– Ты здесь всего лишь как заместитель Тан Вэй, – заявляет она, тыча меня в ребра.
– Не говори ей этого, иначе она рассердится.
Ан смеется.
– Твое настоящее имя Цзынь?
– Да, Цзынь. – Я так давно не произносил его вслух, что оно слышится почти чужим. Имя Алтан скрывает меня, в то время как Цзынь принадлежит другому парню. Тому, у которого имеются свои секреты. – Мама иногда называла меня Алтаном. Это имя, с которым я вырос, и оно вполне реально. На ее языке оно означает то же самое, что и имя, данное мне при рождении, – золото.
Ан стонет.
– Так вот почему Тан Вэй продолжает называть тебя этим прозвищем, Золотой Мальчик. Цзынь, – тянет она, словно пробуя мое имя на вкус, – мне нравится, но я все же продолжу звать тебя Алтаном.
