Текст книги "Темное сердце (ЛП)"

Автор книги: Джуллиет Кросс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 17 страниц)

– Сюда, – сказал Доммиэль, потянув меня за собой вдоль внешнего края, его взгляд был прикован к помосту рядом с оркестром.

Красногубый демон с алыми глазами, напудренным лицом и париком, сидел за длинным обеденным столом, смеясь вместе со своими гостями и наблюдая за танцующими.

– Это Валентино, – прошептал он.

– Добрый Бог.

– Именно. В таком образе.

Он потащил меня в заднюю комнату, где столы были заставлены выпечкой и засахаренными деликатесами. Он подтолкнул меня к столу, чтобы мы могли видеть комнату, стоя спиной к стене. Наполнив маленькую тарелку пышным печеньем и двумя шоколадными конфетами, он протянул ее мне. Я растерянно моргнула, глядя на него.

Уголок его губ дернулся вверх.

– Я понимаю, что ты, вероятно, одна из тех самоотверженных ангелов, которые редко вкушают удовольствие, но хотя бы просто подержи это.

– Мне не нужна человеческая пища, – я уставилась на тарелку, не обращая внимания на его намеки. Да, я ела на определенных мероприятиях в течение долгого времени, чтобы слиться с людьми, но я не нуждалась в земной пище. Моя нерешительность не имела ничего общего с этим, а больше с моей физиологической реакцией на близость Доммиэля. Восхитительное тепло просачивалось через мою кожу, учащая биение моего сердца.

Я всю жизнь охраняла и помогала людям, попавшим в беду. Он был прав. Я была одним из тех самоотверженных ангелов. Это дало мне личное удовлетворение, которого я ждала. И все же, мои чувства шептали о новой жажде с этим своенравным и мрачно привлекательным демоном, который был ко мне так близко.

Он подвинулся ближе, поднося шоколад к моим губам.

– Это место полно высокомерных снобов. Поскольку я сомневаюсь, что ты захочешь танцевать со мной или вести себя более похотливо, чтобы выглядеть так, как будто мы принадлежим этому месту, я предлагаю тебе принять участие в трапезе, чтобы мы не выглядели как шпионы ангелов и демонов.

Я закатила глаза и открыла рот, чтобы возразить. Он воспользовался случаем, чтобы пропихнуть шоколад мимо моих губ. Его указательный палец задержался, царапая мои нижние зубы и губу, когда он вытаскивал его. Его темные глаза вспыхнули глубоким цветом красного дерева, окаймленным рубином. Декадентская сладость растаяла у меня во рту. Я действительно закрыла глаза, потому что никогда не пробовала ничего подобного.

Его голос был хриплым, когда он заговорил так близко, что его дыхание ласкало мои губы.

– Ты никогда раньше не пробовала шоколад.

Я открыла глаза, глядя на зверя внутри него. Хотя у него не было клыков – пока – я была захвачена прекрасным монстром, проникающим в меня с такой силой, что я не могла говорить.

– Ты многое не пробовала раньше, не так ли, мой ангел?

– Я воин. У меня не было ни времени, ни склонности к праздности. – Он провел подушечкой большого пальца по моим губам, затем опустился в углубление под моей полной нижней губой, его взгляд следил за этим движением.

– Чего бы я только не сделал, чтобы только показать тебе все, что ты упустила.

Положив руки ему на грудь, чтобы оттолкнуть его, я слабо сопротивлялась, отмечая твердые, стальные мышцы под тканью его рубашки. Мои мысли путались, но я сумела обрести свой голос.

– Отойди. Ты не должен быть так близко ко мне.

– Думаю, что должен быть чертовски ближе.

Краем глаза я уловила какое-то движение. Маленькая грязная рука появилась из-под скатерти, ощупывая стол. Приземлившись на пирожное, рука почти исчезла, но грубый демон без маски, что стоял рядом, схватил ее и вытащил грязного ребенка, которому она принадлежала.

– Убирайся отсюда к чертовой матери, негодяй! – проревел демон по-итальянски.

Ребенок с широко раскрытыми глазами прижал еду к груди и побежал к выходу в дальнем конце комнаты. Не говоря ни слова, я оттолкнула Доммиэля подальше и последовала за ним. Я чувствовала его за спиной, когда мы вышли в пустой коридор, уходящий от бального зала, пока порыв зимнего воздуха не потянул меня влево. Там, куда, должно быть, убежал ребенок, осталась приоткрытая дверь.

Повинуясь инстинкту, я снова выскользнула на ночной воздух. На другой стороне улицы группа маленьких детей прижималась к железному котлу, в котором они развели огонь. Сироты. Укол боли пронзил мое сердце при мысли о том, что они здесь, голодные и замерзшие. Без защиты. Или комфорта. Я провела большую часть своей ангельской жизни, пытаясь помочь именно таким брошенным детям. Этот апокалипсис изменил куда больше, чем я могла бы себе представить. Особенно теперь, когда моя миссия изменилась. Тем не менее.

– Дай мне немного дракулсов. – Я подняла руку, чувствуя Доммиэля прямо за собой.

– Это человеческие дети. Какая им польза от дракулсов?

– Они смогут покупать товары у тех проклятых демонов, что бродят внутри.

Я пронзила его взглядом, прекрасно понимая, что он не виноват в том, что его собратья шикуют, когда прямо за их дверями голодают дети. И все же мне некуда было направить мой гнев, кипевший под кожей.

Доммиэль внимательно посмотрел на меня.

– Ты же знаешь, что даже если я дам им десять дракулсов, они все равно будут голодать на следующей неделе. Лучше всего позволить природе идти своим чередом.

Я вздрогнула. Мое сердце болело оттого, что он говорил правду и я мало что могла с этим поделать.

– Всякая доброта и всякое оскорбление оставляют след на душе, – мой голос дрожал. – Душа все помнит.

Уставившись на меня мучительно долго, он перевел взгляд на детей.

Я вспомнила о собаке.

– Ты, кажется, считаешь, что давать еду бездомным в переулке – пустая трата времени?

Он хмыкнул, не отрывая взгляда от детей.

– Вообще-то, ангел, может быть, ты что-то здесь напутала.

– И что же?

– По моему опыту, уличные мальчишки владеют большей информацией, чем кто-либо в городе.

Он шагнул к ним, снял маску и бросил ее на улицу. Одна тощая девчонка заметила его первой и убежала в темный переулок. Доммиэль поднял руки в обезоруживающей манере и замедлил шаг. Это не особо помогло. Он выглядел так же опасно, как и любой принц демонов, ледяной ветер трепал его черные волосы, а залатанный глаз придавал ему свирепый вид.

Я последовала за ним, ступая мягкими шагами и тоже сняв маску. Второй и третий ребенок исчезли при нашем приближении, но самый высокий, которого поймали на вечеринке, настороженно наблюдал за нами.

– Мы не хотим ничего плохого. У нас только один вопрос.

Тощий мальчик, чье изможденное лицо выдавало в нем юношу лет тринадцати-четырнадцати, хотя его тело больше походило на тело восьмилетнего ребенка, наблюдал с яростным напряжением, ожидая знака, чтобы убежать.

Доммиэль остановился на расстоянии вытянутой руки, но достаточно близко, чтобы можно было говорить более интимно, чтобы прохожие на площади не слышали.

– Что у вас за вопрос? – спросил мальчик по-итальянски. – И что мне за это будет?

– Четыре дракулса. Один для тебя и по одному на каждого из твоих друзей, – Доммиэль кивнул в сторону переулка, где, как мы знали, находились остальные.

Мальчик выпрямился, наблюдая, как Доммиэль достает из внутреннего кармана кожаной куртки мешочек. Деньги звякнули, когда он развязал шнурок.

– А в чем вопрос? – наконец спросил он, не отрывая взгляда от мешочка.

– Мы ищем Марко. Ты можешь сказать нам, где его найти?

Взгляд мальчика метнулся к Доммиэлю. А потом и ко мне. Оценивая.

– Я не знаю никакого Марко. – Но напряженное выражение его лица говорило об обратном.

Я шагнула вперед, расправляя крылья, чтобы привлечь внимание к тому, кем и чем я являюсь. Это сработало, потому что его глаза расширились, осматривая линии моих крыльев.

– Мы не причиним ему вреда, – мягко заверила я его. – Наш общий друг сказал, что мы можем найти его здесь, в Венеции.

Мальчик склонил голову набок.

– Почему ангел и демон работают вместе?

– А вот это другой разговор, – саркастически заметил Доммиэль. – Я и сам задаюсь тем же вопросом. – Он высыпал на ладонь пригоршню монет. – Я делаю одолжение нашему общему другу. – Он кивнул мне и протянул руку с дракулсами. – А теперь ты скажешь нам, где Марко?

Он подался вперед, глядя на его ладонь.

– Восемь дракулсов.

Доммиэль зачерпнул еще.

– Идет.

Мальчик взял монеты и засунул их в карманы, напряженно глядя на нас обоих.

– Следуйте за мной, – затем он побежал вниз по темному переулку, где исчезли другие дети.

Доммиэль повернулся ко мне с довольной улыбкой.

– После вас.

Глава 5

Доммиэль

Мальчик сделал зигзаг в одну сторону, затем в другую, уводя нас от вечеринки Валентино в темные тени, которые когда-то были процветающим городом. Какие бы люди здесь не жили, они запирались в темных и тихих уголках. Свеча тускло горела за занавешенным окном или двумя, когда мы следовали за нашим маленьким информатором, исчезая за очередным углом. Когда мы обогнули здание, мне показалось, что мальчишка скрылся.

– Где он? – спросила Аня.

Он вышел из тени и указал на мост. «Мост Вздохов», насколько я помню, который ведет в тюрьму.

– Подождите здесь, – сказал он, прежде чем побежать обратно тем же путем, которым мы пришли.

– Там никого нет. – Аня посмотрела через мост.

– Нет, – согласился я. – Но за ним, вероятно, наблюдают с более безопасного расстояния.

Я осмотрел на улицу. Шесть фигур в плащах шагали в нашем направлении, туман клубился вокруг их развевающихся накидок. Высшие демоны на охоте со злым умыслом. Они двигались так, словно у них была определенная цель. Но они в мгновении ока оставят все свои планы, чтобы разорвать симпатичного ангела на части.

– Что ж, попробовать стоит, – Аня направилась к мосту.

Инстинкт крепко сжал меня. Я встал перед ней, закрыл ей рот рукой и толкнул обратно в нишу у стены.

– Напряги крылья, – приказал я тихим шепотом.

Она так и сделала, чтобы легче было прижать их к стене позади себя. Я крепко прижался к ней всем телом, сводя наше присутствие к минимуму.

– Не издавай ни звука, – с силой подчеркнул я. – Не хныч.

Ее фиолетово-голубые глаза расширились, но она только кивнула. Я накрыл ее так сильно, как только мог, прижавшись грудью к ее груди, а затем сотворил иллюзию, чтобы скрыть ее крылья. Она не заметила приближение демонов, и мне пришлось быстро прятать ее крылья. Шок от моего темного прикосновения и от моих невидимых доспехов, крепко сжимающих ее, заставил ее губы приоткрыться в безмолвном вдохе. Наше дыхание смешалось в прохладном воздухе, когда банда демонов приблизилась.

Если они нас почувствуют, тогда они обратят на нас внимание. Я рассчитывал, что, если мои заключения правы, тогда они обойдут стороной влюбленных в тени. Но если бы они увидели ее крылья, то остановились бы, чтобы немного позабавиться с ней. Как будто я, черт возьми, позволил бы этому случиться.

– Подыграй, – снова скомандовал я, слыша в своем голосе скрежещущее доминирование, я ожидал, что она оттолкнет меня. Запустив руку в ее волосы, я наслаждался ощущением шелковистых прядей, скользящих по моей коже, прежде чем сжал этот черный шелк в кулаке и наклонился вперед. Сила, не моя собственная, притягивала меня ближе. Ее глаза оставались широко раскрытыми, а тело было напряженным. Но не таким напряженным, как у меня. Черт, у меня был стояк с того самого момента, как она дерзко выгнула бровь.

Потребность прижаться губами к ее губам гнала меня, как скоростной поезд. Мне нужно было знать, какая она на вкус. Нужно было почувствовать, как мой язык скользит по этим полным розовым губам. Нужно было проникнуть в нее. Но она не была готова к этому. Еще нет. Ее было трудно понять, моего ангела. Но мы могли бы на минуту поиграть в притворных любовников.

Схватив ее за бедро своей механической рукой и отведя его в сторону, я сильнее прижался к ее телу. Мой член, как железный прут, уперся в развилку ее бедер. Она вздрогнула в моих объятиях и напряглась, но не отстранилась. Нет. Она смягчилась, черт возьми. И это было моей погибелью. Я наклонился к ее шее, вдыхая запах.

Я чувствовал, как зловещий воздух, окружающий демонов, приближается, но я отказывался поддаваться желанию повернуться и вытащить свой клинок. Угроза, исходящая от них, утверждала, что они не были группой, которую можно было легко победить или убежать от них. Если бы дело пошло по худшему раскладу, я бы просто перенес бы нас в другое место. Но что-то подсказывало мне, что у них есть цель. У них на примете была лучшая добыча. Пока они считали нас безобидными любовниками, мы были в безопасности.

Поэтому я сосредоточился на Анне. Ее хватка на лацканах моей кожаной куртки усилилась, в то время как ее тело таяло рядом со мной. Чистый, гребанный рай. Я коснулся губами ее мягкого горла, как перышко. Ее желание – невинное, хрупкое – вспыхнуло жарким пламенем, когда она издала тихий стон. Боже мой. Я собирался сойти с ума.

Я чувствовал, как демоны проходят позади нас. Эта опасность отступила, но ее место заняла другая. Неудержимая похоть держала меня в своих железных тисках. Не чувствуя вкуса, я провел языком по мочке ее уха. Аня снова вздрогнула, издав хриплый стон, прежде чем закрыть рот.

Засунув руку за воротник ее куртки, я отодвинул ткань в сторону, чтобы попробовать ее на вкус там, где ее шея соприкасалась с плечом. Мягкий участок обнаженной бледной кожи манил меня, как умирающего в пустыне, к самому прохладному глотку воды.

Черт, то, что я хотел сделать с ней. Грязные, темные, вкусные вещи. Ее невинность была маяком, красным флагом, развевающимся на ветру, а мой внутренний демон хотел броситься в атаку. Прямо, бл*ть, сейчас.

Чувствуя, что теряю контроль над собой, я осторожно провел зубами по ее шее, мой зверь дернулся на поводке, которым я его душил.

Я оторвал свои губы от ее кожи, новая зависимость, которая наверняка покалечит меня, потому что этого было недостаточно. Слабый звук протеста сорвался с ее губ. Я поднял свой взгляд к ее.

– Не хныч, – сказал я тихо и жестко.

Желание связать ее и заставить все возможные звуки удовольствия сорваться с этих сочных губ толкало меня, как первобытное принуждение. Вибрирующая потребность, которую я никогда не испытывал, угрожала выбить весь воздух в моих легких.

Ее глаза, расширенные от вожделения, опустились к моему рту.

– Доммиэль. Твои зубы, – ее прерывистое дыхание вырывалось белыми клубами. – И твои глаза.

Именно тогда я понял, что мой зверь вышел на поверхность. Чудовище я держал на расстоянии, чтобы не пугать простых смертных. И милых ангелов. Он хотел играть. Он хотел большего.

Проведя языком по одному из клыков, я попятился, убирая свое тело от болезненно сладкого искушения. Потребовалось несколько минут, чтобы моя кровь остыла, а клыки втянулись. Я отвернулся, глядя в сторону, куда ушли эти ночные бродяги, и глубоко вдохнул холодный ночной воздух. Мне нужно было окунуться в Арктику, чтобы мой мозг и мой член освободился от пробивающего внутри удовольствия, который дал мне ее вкус.

Вместо того чтобы проклинать меня как друга, она заговорила тихо, с дрожью в голосе:

– Ты знал этих демонов?

Я усмехнулся.

– Нет. Но я знаю, таких как они. – Я повернулся к ней лицом, зная, что мои клыки и кроваво-красные глаза все еще показывают зверя внутри. – Я из их рода.

– Нет, это не так.

Ее немедленный протест застал меня врасплох. Она понятия не имела, какие чудовищные вещи я совершал на протяжении веков. И она забыла о моем первоначальном предательстве, о моем выборе идти в темноте. Конечно, я бы никогда не пошел на этот шаг, если бы меня не предал тот, что должен был быть мне предан больше всех остальных. Кажется, мне было суждено быть преданным или быть предателем всю свою жизнь. Одинокая темная тропа, которую я сам себе проложил. Но это сдерживало те нежелательные эмоции, за которые этот ангел, казалось, цеплялся, как за щит. Вера. Надежда. Лояльность. Все это просто мираж. Она откроет это для себя, в один прекрасный день.

Аня выбралась из ниши. Моя иллюзия рассеялась, открыв темный силуэт ее прекрасных небесных крыльев. Это зрелище скрутило узел в моем животе. Тот факт, что я несколько секунд назад хотел ее больше, чем что-либо в своей жизни, оборвал меня на полуслове. Запретный плод. Неприкасаемая, невинная. Какой бы ни была причина, по которой я чувствовал нервирующее желание зарыться в нее, это не имело значения. Ее вид был не для меня. Она была не для меня.

Чтобы продемонстрировать это, я в мгновении ока приблизился к ней, обнажив клыки. Она ахнула и сделала быстрый шаг назад, сжимая рукоять кинжала на бедре.

– Да, детка. Я такой же, как они. И чем скорее ты это поймешь, тем безопаснее будешь.

Ее пухлые розовые губы приоткрылись, прерывисто дыша. На этот раз она не стала спорить со мной, ее глаза метались от моего рта к здоровому глазу, очевидно, принимая демона, которым я был.

Хорошо. Ей нужно быть настороже. А мне держаться от нее на расстоянии.

Затем ее взгляд скользнул за мое плечо.

– Доммиэль, – она кивнула мне за спину.

Там, на вершине моста, за нами наблюдала закутанная в плащ фигура. Никакой угрожающей ауры. Ни божественной. Просто человек.

– Кажется, мы нашли «Двенадцатую ночь».

– Или они нашли нас, – добавила она.

Я двинулся вперед, Аня шла за мной. Осматривая местность, я не увидел никого на другой стороне. Только эта одинокая фигура.

– Остановись, демон, – произнес женский голос из-под капюшона.

Аня подошла ко мне.

– Мы пришли увидеться с Марко.

– Многие хотят видеть Марко, – возразила женщина хриплым голосом. – Некоторым нужна информация. Некоторым его голова.

– Мы ищем информацию, – сказала Аня.

Я поднял руку и продекламировал код, полученный от отца Энтони.

– «Теперь смотри, как стану тем, кем могу стать».

Женщина шагнула вперед и сняла капюшон. От правой скулы до подбородка тянулся шрам. Тонкий клинок нанес ей урон. Это мало портило ее фарфоровую красоту, но определенно ожесточило ее взгляд. Она оценивала нас своим острым взглядом, молчание затягивалось, пока, наконец, она не сошла с моста, шагая прочь от центра города.

– Следуйте за мной.

Она скользнула сквозь тени так быстро и так бесшумно, что я подумал бы, что она исчезла, если бы не почувствовал ее в темноте в нескольких футах впереди нас. «Двенадцатые» лучше всех научились передвигаться тайно. Они должны были это сделать, если хотели выжить.

Мы пересекли пустынную площадь, ветер врывался в открытый павильон, поднимая соленый воздух с ближайшей пристани. Когда наша провожатая начала плавно останавливаться, я понял, что она ведет нас к той самой пристани. Наконец она остановилась и отвязала веревку, бросив ее в маленькую моторную лодку.

– Залезайте, – скомандовала она.

– Куда? – спросила Аня рядом со мной.

Женщина указала в темноту.

– Через тот канал по воде к Сан-Джорджо Маджоре.

– Я лучше полечу. – Аня отступила назад, расправляя крылья. – Я буду следовать за тобой.

Прежде, чем я успел возразить, хотя и не знал, зачем, она взмахнула крыльями и взлетела. Наша провожающая и глазом не моргнула.

– Если ты идешь, пойдем, – ее взгляд был устремлен на улицу позади нас, высматривая слежку.

Я спрыгнул на переднее сиденье, когда она заняла место рядом с мотором и ручным управлением, чтобы управлять лодкой. Лодка бесшумно отошла от причала, петляя по узким каналам без какого-либо ориентира. Или сверхъестественного чувства, если уж на то пошло. Она была более чем искусна в эффективном передвижении в темноте.

– Как тебя зовут? – спросил я.

Мы обогнули последнее здание, вода плескалась все яростнее, когда мы вышли на открытую воду в направлении Сан-Джорджо Маджоре.

Я думал, что она не ответит, но, наконец, услышал тихий ответ.

– Зои.

Соленые брызги окутали мое лицо, когда мы пересекли скалистый канал. Конечно, Сопротивление выберут маленький, безлюдный остров подальше от хаоса в городе. Отличное место, чтобы спрятаться. Вдалеке маленький островок казался всего лишь черной кляксой в серо-сланцевой ночи – ни единого признака живой души. Не многие демоны потрудились бы рискнуть пересечь воду только для того, чтобы узнать, есть ли там легкая добыча, а именно люди, чтобы сделать их своими рабами или игрушками. Не тогда, когда было слишком легко искать в другом месте.

– Как вы двое оказались вместе?

Я оглянулся на Зои, ее темные глаза были устремлены вперед, только один раз метнувшись к тени, летящей над нами.

Мой взгляд скользнул вверх. Я старался не искать ее там. Но я ничего не мог с собой поделать.

– Не по своей воле.

Вид Ани, парящей и махающей своими эфирными крыльями, даже как черный силуэт на фоне угольного пространства ночи, был чем-то прекрасным. Я представил себе, как она будет выглядеть под солнечным небом с отражением ярких лучей, отбрасывающих блеск на ее сапфировые крылья, ветер, треплющий ее черные волосы, солнечный свет, сияющий на ее жемчужно-белой коже.

Что, черт возьми, со мной не так? Как я умудрился стать таким сентиментальным после всего одного поцелуя? Тряхнув головой, я уставился в темноту. Лучше держать голову подальше от небес. Там таилась опасность, боль, страдание и бесконечный поток неутолимой тоски. У меня была работа, которую нужно было сделать, и деньги, которые я после этого заберу. Мне нужно было помнить об этом, когда в следующий раз мои мысли вернутся к черноволосой красавице, от которой пахло невинностью и чувственностью. Смертельная комбинация для такого демона, как я.

Глава 6

Аня

Холодный соленый ветер дул с открытого моря, когда я парила над Доммиэлем и «Двенадцатой». Желанное развлечение. Мой пульс бешено колотился в груди из-за воспоминания о жгучем поцелуе и его губах на моей коже.

Я должна была бы испытывать отвращение, когда его губы касались меня. Но все было скорее наоборот. Как будто он открыл во мне потайную дверь, о существовании которой я и не знала. Дверь, которая вела меня к ощущениям, экстазу и греховному желанию. Возможно, это было из-за того демонического принца.

Протянув руку, я коснулась того места на шее, куда меня укусил принц. Пульс воспоминаний побеждал по моей коже. Это могло быть единственной причиной моей реакции на Доммиэля. Я должна найти Уриэля как можно скорее, пока яд принца не проник еще глубже. Если ядовитая эссенция захватит мое сердце, она украдет и мою душу. Я стану рабом тьмы. Потерянной оболочкой ангела.

Но я так и не смогла забыть о той яростной агрессии в Доммиэле и о том взгляде в его темно-красных глазах, когда его демон поднялся на поверхность. Он был другого цвета, не такого ярко-красного оттенка, как многие демоны вокруг. Его цвет был темнее, глубже, с темной каймой. Это был знак чего-то, чего я раньше никогда не видела. Ни у одного из высших демонов не было глаз с таким оттенком, когда в нем находился демон.

Сан Джорджо Маджоре показался мне холодным и покинутым местом по ту сторону Ла-Манша. Но чем ближе мы приближались, тем больше мои небесные рецепторы чувствовали множество сердцебиений других, особенно детей, укрывшихся в темных маленьких зданиях на острове внизу.

Внизу «Дведцатая» замедлила ход лодки, когда они приблизились к скалистому выступу и причалу, расположенному сразу за искусственным рифом. Что-то вроде скрытой посадочной площадки на острове, а не главной пристани, которой обычно пользовались. Спустившись в низ, я приземлилась на каменный причал как раз в тот момент, когда Доммиэль вышел из лодки, его рубиновые глаза пристально смотрели на меня, прежде чем он оглядел окрестности, его зверь внутри все еще был близок к поверхности.

– Сюда, – «Двенадцатая» пронеслась мимо нас обоих, ведя по пустому переулку, ее капюшон был поднят, а плащ развевался. Мы последовали за ней.

Доммиэль шел у меня за спиной, и я не возражала против этого. Странно. Но у меня не было более странной ночи, чем эта. И она, казалось, становилась все страннее по мере того, как мы петляли по пустым улицам, наши шаги эхом отдавались от стен, холодный ночной воздух кружил остатки снега пыльными вихрями вдоль каменной дорожки.

Наконец, мы остановились перед зданием, которое за это время сильно обветшало. Доммиэль остановился у входа, а женщина достала из кармана ключи.

Я остановилась рядом с ним:

– В чем дело?

– Что это за место? – спросил он у женщины.

– Библиотека Лонгена.

Он оглядел дверной проем.

– Когда-то это был Бенедиктинский монастырь.

Она сняла капюшон и отперла тяжелую деревянную дверь. Женщина распахнула ее и использовала свое тело, чтобы придержать дверь открытой для нас.

– Не волнуйся, Доммиэль, – то, что она назвала его по имени, удивило меня. – Обереги, которые когда-то защищали это место как священное, больше не сдерживают ваш вид.

– Но монахи задержались, – добавил он, прежде чем войти первым.

Я вошла и спросила:

– Как тебя зовут?

– Зои. А тебя? – ее тон по-прежнему был резким и отрывистым, не как у вежливого хозяина, а как у сомневающегося, доверять ли нам.

– Аня.

Она склонила голову в быстром кивке, ее взгляд снова остановился на Доммиэле.

– Следуйте за мной.

Она двинулась вперед, ее ботинки гулко стучали по кафельному полу. Темное место казалось пустым, но снова я вслушивалась в биение множества сердец людей, живущих здесь.

Доммиэль был рядом, но я снова и снова замечала его пустое выражение лица, поджатые губы и хмурый взгляд.

– Тебе больно ходить по некогда священному месту? – спросила я.

Потому что некоторые правила остались нетронутыми с начала войны. Демоны не могли ходить по священной земле даже при Апокалипсисе. Но обереги, которые когда-то защищали это место, со временем испарились.

Он глянул в мою сторону, затем пошел следом за Зои.

– Не совсем. Оно давит на меня, но не слишком сильно. Необычно.

Зои провела нас через комнату с темными деревянными книжными шкафами. Раньше это была очень старая библиотека, очевидно, что теперь это использовалось как что-то вроде штаб-квартиры для этих «Двенадцатых». Голоса приближались, когда она вела нас по коридору, мерцание свечей лилось из открытых дверей.

В одной комнате трое детей сидели на матрасе и играли в карты при свете фонаря. В другой комнате женщина чистила оружие, ее глаза сузились, когда мы проходили мимо. Она быстро положила пистолет, вскочила на ноги и встала в коридоре, наблюдая, как мы следуем за Зои. Мы ушли в противоположном направлении. В другой комнате было темно, но внутри спали люди, их сердцебиение было спокойным барабанным боем. Мы завернули за угол и оказались в конце длинного коридора, где, казалось, никого не было.

Зои открыла дверь и придержала ее, чтобы мы могли войти. В комнате было пусто. Матрас на полу, такой же, как у детей, голый письменный стол с лампой на нем, потрепанное, но мягкое кресло с откидной спинкой и маленькое окошко, слишком высокое, чтобы смотреть из него стоя. И все же в комнату лился лунный свет.

– Оставайтесь в этой комнате, пока я не приду за вами, – не сказав больше ни слова, она закрыла дверь и заперла нас внутри. Сбитая с толку, я посмотрела на Доммиэля.

– Мы можем переместиться за пределы этой комнаты. Она, конечно, об этом знает.

Кивнув, он положил здоровую руку на бедро и стал осматривать комнату:

– Она знает.

– Тогда зачем нас запирать?

Он устроился в кресле с откидной спинкой, отбросив свою сумку в сторону, и вытащил что-то из-под куртки:

– Это проверка.

– Но почему?

Вынув сигарету из металлического портсигара, он нашел зажигалку и щелкнул ей. Зажав сигарету между губами и с шипением затянувшись, он закурил, и кончик ее засветился ярко-красным. Не человеческая сигарета, а сера. Я видела, как другие курили их раньше.

– Она знает, что мы можем просеиваться и покинуть это место. Или атаковать, если таково было наше намерение. Она проверяет нас, чтобы узнать, сделаем ли мы то, о чем она просит. Думаю, если мы это сделаем, то встретимся с Марко. – Он глубоко затянулся сигаретой, откинувшись на спинку кресла, как король, расставив ноги и положив механическую руку на подлокотник кресла, его недобрый взгляд был все еще темно-рубиновым. – Присаживайся и расслабься, ангел. Думаю, мы можем пробыть здесь какое-то время.

Мой пульс забился быстрее. Я не была уверена, почему. Неужели я заперта в маленькой комнатке с Доммиэлем? Или то, как он смотрел на меня сейчас? Также, как в Венеции, когда он загнал меня в угол в той нише, его сильное тело прижалось к моему, его губы опустились на мои и украли то чувство самосохранения, которое у меня было.

– Что случилось, детка? – он наклонил голову на следующей затяжке, прежде чем медленно выдохнуть струю дыма. – Я заставляю тебя нервничать?

Я не ответила, но вместо этого села на матрас, расправив крылья и прижавшись к стене, чтобы хорошо видеть окно и Луну, выглядывающую из-за тонких облаков.

– Ты когда-нибудь пробовала Бримстоун? – спросил он.

Глядя на небо цвета индиго, я чуть не рассмеялась.

– Конечно, нет. Я ангел.

– О, Аня. Когда ты уже поймешь, что все эти границы теперь размыты? Разве ты не видела этих ангелов в Венеции? Как они тусовались с демонами и наслаждались плотскими удовольствиями, как низшие существа? Как мы, демоны.

Я не пропустила циничный смысл его слов, когда он сделал еще одну глубокую затяжку серы, запах дымно-сладкого, как обугленный мед, заполнил наше маленькое пространство. Случайно взглянув на него, я пожалела об этом. То, как он смотрел на меня сейчас, было тревожно. Как будто он знал все мои секреты. Как будто он знал, что я наслаждалась его губами на моей коже, его телом, прижатым к моему, и хотела, чтобы он сделал это снова. Делая больше.

– Видела, – призналась я. – Это не значит, что я одна из них.

– Нет. Ты никогда не станешь одной из этих ангелов, – сказал он решительно. – Ты особенная, Аня.

Мое имя на его губах сделало что-то внутри меня, что-то нежеланное и желанное одновременно. Я не могла не смотреть, как медленно поднимаются его пальцы, крепко зажимающие сигарету, прижимая ее к губам – губам, которые были намного мягче, чем казались – скользили по моей коже, посылая самое незабываемое удовольствие, пробегающее по моему телу.

– Как так?

Его проницательное, задумчивое наблюдение ускорило мой пульс, взволновало мои нервы. Это было так не похоже на его прежние кавалерские манеры. Я не могла отвести от него глаз.

– Ты воин, но сражаешься не за армию. Ты заботишься о людях, проявляешь сострадание, даже когда это безнадежно. Ты действуешь как личность, а не следуешь за бессмысленной Ордой небесных воинств в бой. Так непохожа на ангелов. Ты другая. Независимая, но все еще «замужем» за кодексом добра и всем эти дерьмом.

– Это не чушь. Есть добро, и есть зло.

Он хмыкнул.

– И никакого серого между нами?

Вместо того чтобы ответить на вопрос, который бросал вызов всему, во что я когда-либо верила, из страха, что мне не понравиться, куда приведет нас этот разговор, я направила его в другое русло.

– И что это тебе дает?