Текст книги "Темное сердце (ЛП)"

Автор книги: Джуллиет Кросс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 17 страниц)

Доммиэль был на мне, прижимая меня к земле. В считанные секунды он одолел меня и прижал к своим коленям, крепко обхватив обеими руками.

– Прекрати!

Его приказ был резким, и его сущность, все еще просеивающаяся в моем мозгу, заставила меня сразу успокоиться. Но слезы продолжали литься из уголков моих глаз. Его руки ослабли, но не отпустили. Он зарылся носом в мои волосы, прижимаясь поцелуем к моему виску.

– Почему ты мне не сказала?

Его голос дрожал от ярости и страха.

– Я не могла, – еще один икающий крик. – Я боялась… потерять тебя.

– Аня, детка. – Он обхватил мою голову руками и снова приподнял меня на руках. – Я собираюсь вытащить из тебя этот яд.

Потрясенная, я уставилась на него.

– О чем ты говоришь? Ты демон.

Он высокомерно изогнул бровь.

– Я высший демон. И я когда-то был архангелом. Я никогда не терял своей силы, даже после того как упал из Элизиума. Я просто перешел на другую сторону.

– Что? – я никогда не слышала, чтобы демон удалял сущность из другого. Но зачем им это делать? Демоны не вмешивались в дела других демонов. – Но как…

Я судорожно втянула воздух, когда ужасная боль пронзила меня, леденя кровь. Я вздрогнула от ярости этого.

– Хватит, детка, – прошептал он хриплым от сильных эмоций голосом, наклоняясь к моим губам. – Теперь у меня есть ты.

Сладкое блаженство. Его губы, его дыхание, его язык. Это прикосновение прохладной полуночи поглотило меня. На этот раз вместо того, чтобы почувствовать вторжение, я почувствовала вибрирующий гул, сотрясающий мое горло, проникающий в живот, дребезжащий до конечностей. Острая боль за грудиной, как будто что-то вырывали прямо из моей груди за грудной клеткой.

Я закричала, но Доммиэль проглотил крик, проглотил боль. Моя спина выгнулась, агония пробежала по позвоночнику, я вцепилась кулаками в его куртку и волосы, проливая слезы, но он не смягчился. Не позволил мне отстраниться. Отказался отпустить меня.

Мой разум дрейфовал, конечности отяжелели, когда я потеряла сознание. Обезьяна снова был там, стоял на туманной лондонской улице и протягивал мне руку. Он больше не ухмылялся дьявольски или маниакально хихикал, а просто смотрел на меня и ждал, предлагая мне свою руку, чтобы взять. Подобно реке, несущейся по течению, я подошла ближе, ускоряя шаг. Затем что-то заставило меня остановиться. Я сказала «Нет» и повернулась, игнорируя его шипящий ответ, и попыталась двинуться вверх по течению, растягивая внутреннее напряжение, как разрыв моей души.

Но он удержал меня на месте, гравитационное притяжение напряглось, чтобы оттащить меня назад. Мой дух балансировал на острие клинка между светом и тьмой, свободой и рабством, жизнью и смертью. И это был не архангел, не воинство Элизиума, вырвавшее меня из объятий тьмы, из неминуемой гибели. Это был мой демон, моя демоническая любовь, борющаяся за спасение моей души.

– Ты думаешь забрать ее у меня? – прорычал принц демонов, истекая ненавистью и злобой.

Темная полночь укачивала меня, хотя я не могла его видеть. Только чувствовала, как его присутствие мягко уводит меня от злобного существа в моем сознании, борющегося за мою душу.

Затем его голос. Его глубокий, темный, красивый голос резонировал, как рябь землетрясения.

– Она никогда не была твоей. Она никогда не будет твоей.

Внутри меня прогрохотало землетрясение. Видение Обезьяны дрогнуло, его черные глаза вспыхнули адским огнем, зная, что он проигрывает. Черный дым окутал его, как туманный плащ. Вместо того чтобы закричать от поражения, он обнажил клыки и прошептал с чудовищным шипением.

– Ты пожалеешь об этом, предатель.

Односложный ответ Доммиэля стал последним мощным ударом, разорвавшим связь.

– Никогда.

Затем связь порвалась, тяжелая лужа злобы исчезла. Исчезла в одно мгновение. Тьма рассеялась. А также прохладное присутствие сущности Доммиэля, которое странным образом лишило меня возможности иметь часть его внутри себя.

Я резко открыла глаза и глубоко вдохнула воздух, обнаружив крайнюю усталость и мимолетное отчаяние, написанные в резких чертах его лица.

– Доммиэль?

Его лицо было бледным, а дыхание затрудненным, он улыбнулся.

– Вот ты где, – его голос был резким, сильным от эмоций. – Я на секунду подумал, что потерял тебя там.

– Я тоже так думала. – Мое сердце тосковало по нему еще больше, если бы это было возможно.

Он провел пальцами по моему лбу, откидывая волосы в сторону, затем под одним глазом и по моим губам, его рот изогнулся с одной стороны. Его прикосновение было таким нежным, что другой прилив эмоций угрожал заставить меня снова заплакать.

– Лучше?

Я прижала руку к груди, где больше всего чувствовала боль.

– Да… Ты все это забрал. Ты снова сделал меня целой…

Он прижался своим лбом к моему.

– В следующий раз просто доверься мне.

– Боже, я такая дура. Я должна была сразу это сделать. Я просто не знала…

Я закрыла глаза и просто наслаждалась его присутствием, его состраданием. Как я могла знать, когда встретила его, что язвительный, сквернословящий, одноглазый, однорукий демон, который стал мне партнером в поисках архангела, обладал способностью отнимать сущность демона? Даже если бы я знала это, я бы ему не доверяла. Не тогда. Я понятия не имела, что он был архангелом или что он все еще обладал силой, чтобы помочь мне. Мое предубеждение против его вида затуманило так много моего собственного восприятия. Но больше нет.

– Спасибо, – прошептала я срывающимся голосом.

Мягкое прикосновение его губ к моим.

– Я бы сделал все для тебя, Аня. – Серьезное, торжественное обещание. – Никогда не сомневайся в этом.

Пес заскулил, привлекая наше внимание. Проследив за ее взглядом, мы увидели придворных, высыпающих из открытых дверей, из которых валил дым.

– Пора идти, – сказал он хриплым голосом.

Я помогла ему подняться на ноги, заметив, что он двигается медленно, его лоб сморщился от боли.

– Тебе больно?

– Не совсем. Больше похоже на то, что я пробежал мысленный марафон. Мне просто нужно отдохнуть. Давай выбираться отсюда.

Я знала, что использование такого рода силы утомительно для архангелов, и это была одна из причин, по которой я знала, что только Уриэль рассмотрит возможность удаления сущности Обезьяны. То есть до тех пор, пока я не влюбилась в этого высшего демона.

Я помогла ему добраться до пса, который автоматически опустился на колени, чтобы он мог забраться за сутулую фигуру.

– В какую сторону нам идти? Я могу следить за тобой с воздуха.

– К реке Нарве. Нам нужно найти лодку, которая доставит нас в целости и сохранности из палат Владека, где мы сможем улететь.

Такой умный. Я улыбнулась. Я никак не могла выдержать вес даже одного из них, не имея возможности просеяться. Но я была чертовски уверена, что в любом случае не оставлю ни одного из них позади. Это был хороший план.

– Хорошо, я пройду немного вперед и найду лодку.

– Иди. – Он смотрел сквозь деревья на заснеженный сад, заполненный обезумевшими придворными.

Я взлетела, пролетев близко к линии деревьев, так что мой силуэт не был заметен на фоне заходящего солнца. Но все демоны смотрели на дворец и слишком беспокоились о своей шкуре, чтобы заметить меня.

Я помчалась на север, к реке, вспоминая, как мы несколько раз ехали параллельно ей. Я ненавидела, когда Доммиэль и Уриэль исчезали из поля зрения, но у меня было важное дело, от меня зависел наш побег отсюда. Они оба были так слабы. Я была благодарна Доммиэлю за то, что у него был дар общаться с женщинами всех мастей, за то, что Шиба казалась ему более преданной, чем ее создатель, ведьма.

Впереди, извиваясь из леса, виднелась Нарва, поблескивающая чернотой под темнеющим небом. Я вздохнула с облегчением и опустилась ниже к береговой линии. Поскольку мы находились на территории Владека и, по-видимому, он мало нуждался в людях, на реке или рядом с ней никого не было. Впереди виднелась примитивная пристань с тремя лодками – одной парусной и двумя скоростными.

– Да.

Я полетела назад, пересекая пустую деревню, не обнаружив ни одного бьющегося сердца в пустынном месте. Очень грустно. Я на мгновение задумалась, все ли они были убиты или порабощены Владеком, или некоторые из них сбежали до того, как он переехал на их территорию. Так много горя с тех пор, как все это началось. Но с другой стороны, с ними были Двенадцатые и охотники на демонов, такие как Ксандр. У них ещё была надежда.

Сейчас же по деревенской улице, направляясь прямо к реке, трусцой бежал пес с Доммиэлем и Уриэлем. Улыбнувшись, я резко накренилась в их сторону.

Уриэль наклонился вперед, а Доммиэль сидел прямо, настороженно вертя головой взад-вперед. Должно быть, он услышал меня, подняв глаза прямо перед тем, как эфирная стрела, пылающая зеленым огнем, пронзила голову пса.

– Нет!

Доммиэль и Уриэль пролетели по воздуху, когда она упала боком, замертво ударившись о тротуар, эфирное пламя вспыхнуло вокруг ее головы. Уриэль был совершенно без сознания. Доммиэль прыгнул, чтобы защитить его, когда красные жрецы Обезьяны напали.

Я потянулась за своими кинжалами, понимая, что у меня их нет, когда я бросилась на землю рядом с Доммиэлем.

– Черт.

Но у меня были эти кинжалы длиной в палец. Вытащив по одному из заднего кармана, я приготовилась к бою.

Опустившись с резким взмахом крыльев позади Доммиэля, я пнула красного жреца в его уродливое лицо, прежде чем мои ботинки коснулись тротуара. Жрец взвизгнул, затем отскочил назад вместе с другим, оба направились ко мне. Но я была гораздо более искусна в защите от множества противников, чтобы легко сдаться. Очевидно, как и Доммиэль.

– Черт возьми, Аня! Убирайся отсюда! – он воткнул один из своих маленьких кинжалов в черный глаз жреца, шепча заклинание изгнания.

Красный жрец превратился в пепел и тлеющие угли, прежде чем на Доммиэля набросился другой.

– Не без тебя.

Доммиэль сражался со свирепостью, которой я раньше не видела, изгоняя каждого жреца, который оказывался на расстоянии вытянутой руки. Он схватил одного за горло и сжег его в пепел одним словом, сила исходила от него мощными волнами. Несмотря на это, болезненно бледное выражение его лица предупреждало, что он не сможет продолжать это вечно.

Уриэль был окружен тремя красными жрецами, которые просто охраняли его, заложив руки за спину.

Я полоснула другого жреца своим клинком, прежде чем третий оказался на мне, прошептав «Ад-ад» своей небесной силой. Тогда он действительно отправился в ад, его плоть превратилась в серый пепел.

Внезапно красные жрецы, или то, что от них осталось, около десяти, завизжали и попятились, держа свою атакующую стойку на небольшом расстоянии.

Доммиэль тяжело дышал, в то время как его горящий рубиновый глаз осматривал наших врагов, его клыки обнажились. Тяжелые шаги вновь прибывшего прозвучали как раз перед тем, как он вошел в круг жрецов, его серая кожа с черными прожилками покрывалась рябью при каждом взмахе мускулистых рук.

– Беллок, – проворчал Доммиэль.

Гигантский охотник на ангелов двигался с небрежной грацией, размахивая ятаганом в правой руке при каждом угрожающем шаге.

– Доммиэль. – Его черные глаза сузились, клыкастый рот широко оскалился. – Такс, такс, такс.

Он взглянул на меня, его глаза задержались на моих крыльях. Без сомнения, потому что он хотел их отрубить.

– Теперь нет сомнений, что ты любитель ангелов. Ты действительно низко пал, не так ли, демон?

– Уходи, Аня. Лети сейчас же! – скомандовал Доммиэль.

Но он забрал свою сущность вместе с сущностью Обезьяны. Его приказы только разозлили меня.

– Не без тебя и Уриэля.

– Как это трогательно, – проворчал Беллок, чудовищное существо, голосом, похожим на скрежет камня.

– Как ты узнал, где я был? – спросил Доммиэль, очевидно, указывая на тот факт, что они подстерегали нас, точно зная, какой путь он выберет, чтобы сбежать.

– Это было не так уж и сложно. Ты отдал все карты, когда помог ей спасти тех Двенадцатых в Лондоне. Я охотник, демон.

Он кивнул мне, но не отвел взгляда от Доммиэля.

– Она оставляет более яркий след, по которому можно идти. Просто нужно было отрубить правильную голову, чтобы понять, чего она добивалась. Тогда я узнал, где найду тебя.

Его черный пристальный взгляд обратился к Уриэлю, который все еще лежал без сознания в кругу красных жрецов.

Беллок хмыкнул и вскинул руку, положив ятаган на плечо, как фермер садовую мотыгу.

– Я не могу понять, почему ты рискуешь своей шкурой ради этих гребаных ангелов.

– Точно. Ты бы и не смог, – это было все, что ответил Доммиэль, его слова были полны грусти.

Беллок продолжал:

– Похоже, у тебя здесь есть выбор, Доммиэль. Сдаться. Или умрешь, пытаясь пробиться наружу.

– Я буду сражаться, пока моя жизненная сила не иссякнет, и моя душа не улетит из твоих рук в пустоши Эребуса. И я знаю, что ты этого не хочешь. У твоего хозяина есть планы на меня. Не так ли?

Мрачное выражение лица Беллока потемнело, его мускулистое тело напряглось.

– Один или все вы умрете прямо здесь, и ваши души отправятся со мной в Ад, – поклялся он с уверенностью.

– Я в этом не сомневаюсь. Или… ты и большинство или все эти жрецы могли бы уйти вместо этого.

Беллок пожал плечами.

– Это азартная игра. – Его черный пристальный взгляд переместился на меня. – Тебе решать.

Они заключали какую-то сделку между тем, что не было сказано, но я не могла этого понять. Доммиэль уставился на меня с непроницаемым выражением лица, за исключением того факта, что он впитывал меня, как будто запоминая каждую черту.

– Доммиэль?

Его внимание снова переключилось на Беллока, который стоял всего в нескольких ярдах от нас. Доммиэль внезапно выпрямился из своей оборонительной позы с жестким кивком Беллоку, сделал два шага, необходимых, чтобы добраться до меня, и притянул меня в свои объятия.

Я ахнула, действие было таким неправильным для нашей нынешней дилеммы. Он притянул меня ближе, металлическая рука легла мне на поясницу, его настоящая обхватила мою челюсть, большой палец провел по моей скуле.

– Что ты делаешь?

Он поцеловал меня быстро и крепко, горе и боль прочерчивали линию за линией на его лице.

– Как только мы уйдем, я хочу, чтобы ты отправилась к Максимусу.

– Нет, Доммиэль, о чем ты говоришь? – но я знала, жесткие черты его лица говорили мне, что это уже решено. – Ты не сдаешься. Нет! – я уронила маленькое лезвие, все еще зажатое в руке, и схватила его за затылок и волосы. – Не оставляй меня, – взмолилась я.

– Шшш.

Он прижался ко мне еще одним поцелуем, совершенно не обращая внимания на шипение красных жрецов позади него.

– Один я или все мы, детка. И это точно, черт возьми, будешь не ты.

– Пожалуйста. Я втянула тебя в это. Это моя вина. Я…

Еще один обжигающий поцелуй, на этот раз с глубоким, томным прикосновением языка, его руки и плечи крепко обхватили меня с отчаянной, лихорадочной потребностью. Красные жрецы визжали и шипели от очевидной привязанности Доммиэля, не похоти, а привязанности, обожания – и любви – к одному из врагов.

Резко отстранившись, тяжело дыша, он прижался своим лбом к моему. Слезы потекли по моим щекам.

– Возьми Уриэля и иди к моему брату, – грубая команда. – Он единственный, кто сможет защитить тебя сейчас. Оставайся с его армией.

– Ты не сдаешься, – мой голос дрожал. – Мы можем сразиться с ними

– Они убьют тебя первой, чтобы причинить мне боль, Аня. – Он выпрямился, яростно тряхнув головой. – Я не позволю этого. – Он сжал руку у меня на затылке и прижался еще одним быстрым поцелуем к моим губам. – Мы всегда знали, что наша история станет трагедией, не так ли? – прошептал он мне в губы.

Слезы жгли докрасна мое лицо, когда я сжала его в объятиях, желая, чтобы он выслушал, остался. Он был прав, но мое сердце не желало этого принимать, моя грудь, казалось, сжималась сама по себе при одной мысли о его потере.

– Пожалуйста, Доммиэль. – Я поцеловала его, выдыхая свой секрет, мне нужно было, чтобы он знал: – Я люблю тебя.

Он вздохнул, рубиновый глаз закрылся, как будто от боли.

– Прощай, мой ангел, – мягкие, нежные слова. – Помни меня.

Он отпустил меня, затем все пошло быстро и в то же время медленно. Быстрыми шагами он направился прямо к Беллоку, вытянув руки в знак капитуляции, охотник на ангелов опустил клинок ятагана с плеча.

Ужасный вопль и хлопанье крыльев. Сверху опустилась тень. Дракон с красной чешуей, черными глазами и черным в крапинку подбрюшьем спустился с неба, его массивные крылья взметали снег на улицах. Красные жрецы направились к дракону, когда он приземлился позади Беллока.

Беллок сказал Доммиэлю что-то, чего я не расслышала, и ухмыльнулся прямо перед тем, как вонзил свой изогнутый клинок в Доммиэля, лезвие с окровавленным наконечником вышло между его лопатками. Он упал на колени, темно-красная кровь полилась на тротуар, пока я кричала.

– НЕТ!!!

Я бросилась в атаку, но жрец перехватил меня, повалив на землю сильным ударом в живот. Все это время Беллок медленно вытаскивал свой клинок и перебрасывал Доммиэля через плечо, направляясь к дракону. К тому времени, как я поднялась на ноги, Беллок, Доммиэль и красные жрецы уже были на спине дракона.

Беллок ухмыльнулся мне.

– В другой раз, ангельское сердце. Я еще достану эти голубые крылья.

Подбежав к ним и приготовившись взлететь в воздух, красный дракон взревел, его горячее дыхание предупредило меня, что он выдует огонь, остановив меня на полпути. С сильным взмахом крыльев он взлетел. Тяжело дыша в панике, я оглянулась на Уриэля, затем снова на огромного дракона, который становился все меньше.

Я могла бы последовать за ними, но как только они пересекут защиту, они отправятся обратно в Ад, место, в которое я не могла последовать. И как я вообще узнаю, куда идти, чтобы найти его? Мне понадобится проводник.

Мое внимание привлекло хриплое карканье. На вывеске заброшенного книжного магазина сидел Пак.

Кипя от злости, я закричала:

– Ты не пойдешь за своим хозяином? – я дернула рукой, указывая на небо.

Пак снова каркнул, устремив на меня свой темный птичий взгляд. Слова Доммиэля о его фамильяре всплыли у меня в голове.

Он приходит, когда в нем нуждаются.

– О, Пак. – Возможно, в конце концов, он должен был сыграть свою роль.

У меня был мой проводник. План уже сформировался, я наклонилась, чтобы схватить Уриэля, обхватив локтями его руки спереди. Способная поднять его бесчувственное тело на фут от земли силой моих крыльев, этого было достаточно, чтобы наполовину перетащить, наполовину перенести его на моторную лодку, которую я заметила ранее.

– Тебе лучше следовать за мной, – крикнула я в ответ птице.

Он издал глубокий каркающий звук, затем поднялся со своего насеста и полетел вниз по реке Нарва, явно недовольный идеей последовать за нами.

Это не проблема. Уложив Уриэля на пол лодки, я завела двигатель, отбросила в сторону канаты и развернула лодку назад, несколько раз ударившись о деревянную пристань, я помчалась вниз по реке Нарва в сторону Балтийского моря, точно так, как сказал мне Доммиэль.

Я даже планировала разыскать его брата, но не для того, чтобы прятаться среди его армии.

– Нет.

Мое сердце протестовало против самой этой идеи, извергая мысль о том, что я никогда больше его не увижу, что в этот момент он был на пути к тому, чтобы пережить ужасные пытки.

Мой возлюбленный-демон пожертвовал собой ради меня. Границы не были настолько размыты, чтобы я не могла заметить, что в тот единственный момент, совершив один бескорыстный поступок, он отвернулся от тьмы, устремившись к свету, к искуплению, знал он об этом или нет.

– Держись, – прошептала я, когда ледяной ветер и вода брызнули мне в лицо. – Я иду, любовь моя.

Глава 25

Доммиэль

Одно я знал наверняка, когда приходил в себя и снова терял сознание, – за свою бессмертную жизнь меня много раз избивали, калечили и пытали, но ничто… ничто не могло сравниться с изобретательной агонией в подземелье Обезьяны.

– Проснись, проснись, – раздался певучий мотив принца демонов, который, по-видимому, был тем, кто назначил самую высокую цену за мою голову.

Беллок присоединился к веселью. Сначала он пытал меня, выбив плечо и разбив коленную чашечку. Мне удалось не отрубиться в течение этого ада.

Обезьяна перерубил мою металлическую руку через искусственные сухожилия, а не плоть у моего локтя. Но я чувствовал боль, так как Кость прикрепила металлические сухожилия к моим настоящим. Казалось, Обезьяна хотел, чтобы я оставался в сознании. Даже в аду, если бы мое тело было уничтожено, душа могла бы ускользнуть в темные земли, где он не смог бы вернуть меня, если бы не отправился на охоту. А он хотел поиграть со мной подольше. Казалось, гораздо дольше.

Беллок потащил мое тело к каменной стене, на которой находился деревянный крест. Он был размером с человека и весь в шипах длиною в фут, которые были обращены наружу, но самый длинный шип находился в середине креста. Для того, что должно было произойти, не требовалось никакого воображения. Без церемоний он поднял меня и толкнул на крест, двухфутовый шип пронзил мою спину, выходя где-то в районе пупка.

Сначала я даже не узнал источник криков, когда красные жрецы насаживали мои обнаженные конечности на другие шипы, вытянув мое тело вдоль креста, удерживаемое в вертикальном положении гигантскими гвоздями, пронзившими сухожилия и кости.

Мое зрение затуманилось. Я плыл по течению. Голоса накладывались друг на друга, ни один из них не был различим, пока один из них не приблизился. Обезьяна. Нет, Ладья. Те же длинные черные волосы, обманчиво привлекательное лицо, ожесточенное жестокостью, красные глаза, слишком настороженные. Одетый в черную кожу, без доспехов, он присел на корточки передо мной, опустив взгляд.

– Этого не может быть, – сказал Ладья.

– В чем дело, брат?

Обезьяна развалился на красном кожаном диване в центре комнаты, который вращался на возвышении, чтобы он мог наблюдать за адскими играми со всех сторон. Это была его собственная карусель веселой смерти, закручивающая его в любом направлении в этой отупляющей, раздирающей мозг камере пыток. Прямо сейчас я был единственным почетным гостем.

Ладья стоял лицом ко мне, подняв указательный палец, чтобы показать мне ярко-красную кровь, запятнавшую его палец. Мой пульс участился.

– Ты знаешь, что это значит?

Я испугался, когда заметил, что этот цвет – приглушенный и темный – начал проявляться в моей собственной крови. Я никогда не видел, чтобы это происходило раньше, и не хотел думать о последствиях.

– На что ты смотришь? – крикнул Обезьяна, вставая с дивана, чтобы подойти.

Зловещее выражение лица Ладьи напряглось, хотя его глаза расширились от недоверия.

– Этот демон больше не совсем демон.

– О чем ты говоришь?

Ладья поднял руку, чтобы показать своему брату яркое пятно моей крови. Обезьяна остановился, уставившись на кровавое пятно.

– Искупление?

Обезьяна скомандовал:

– Возьми хлыст, Беллок.

Голова Ладьи наклонилась, как у змеи, рассматривающей свою добычу в высокой траве.

– Он действительно любит этого ангела.

– Невозможно, – прошипел Обезьяна.

– Это единственное объяснение. Он отдал себя за нее. И это… спасло его душу.

Я откинул голову назад, не в силах сдержать лающий смех. Во-первых, у меня не было намерения когда-либо быть искупленным. Я всегда считал это невозможным, невообразимым. Но теперь, если они уничтожат мое тело и позволят моей душе вырваться на свободу, она отправится в Элизиум. В Дом Душ.

Обезьяна схватил меня за волосы и дернул мою голову вперед.

– Продолжай смеяться, гребаный предатель! – злоба так ярко горела в его демонических глазах. – Все это означает, что мы не можем убить тебя, потому что твоя душа ускользнет от нас. Но мы можем сохранить тебе жизнь и мучить тебя вечно.

Правда от этой новости накрыла меня как цунами. Теперь они никогда не позволят моей душе ускользнуть отсюда. В конце концов, они могли бы заскучать и отпустить меня в какое-нибудь место с привидениями для потерянных душ в Эребусе. Но теперь… Они никогда не смягчатся. Я не просто предал себе подобных, я сделал то, что они никогда не смогли бы. Нашел искупление.

Обезьяна протопал к Беллоку и выхватил у него из рук хлыст. Он щелкнул им в воздухе, кончик вспыхнул зеленым эфирным огнем.

– Черт, – пробормотал я.

– Ты думал, что раньше знал боль? Мы только начали.

Широко взмахнув рукой над плечом, он выпустил хлыст, полоснув меня по шее и груди.

Я вскрикнул.

Боль.

Такая головокружительная боль. Как будто по лезвию бритвы пробежала волна расплавленной кислоты, обжигающая вдоль единственной линии от моей груди до шеи. А это был лишь один удар плетью. Судя по ненависти, кипящей на лице Обезьяны, их будет еще много, очень много.

Он рванул вперед, угроза исходила от него приливными волнами. Он схватил меня за челюсть снизу подбородка, его когти погрузились в мою кожу.

– Ты думаешь, твой ангел в безопасности?

Мой пульс ускорился втрое.

– Это далеко не так. Я собираюсь найти ее. Я могу тебе это обещать. Я затащу ее в эту комнату, и ты будешь смотреть, как Беллок отрежет ее красивые крылья, а я буду трахать ее, пока она не будет умолять тебя спасти ее, умолять меня остановиться. – Он ухмыльнулся, зазубренными зубами произнося свое чудовищное обещание с расчетливым эффектом. – Я никогда не остановлюсь. Никогда.

Закрыв глаза, я смог увидеть ужасную картину, которую он нарисовал, запечатлевшуюся в моем сознании. Вот тогда я почувствовал боль, о существовании которой и не подозревал. Жгучая, убивающая душу, разрывающая сердце боль, которая утопила бы меня в горе задолго до того, как я сделал свой последний вдох.

– Ты подумай об этом, пока я буду выбивать из тебя дерьмо. – Он отпустил меня и потопал обратно в идеальное место, где он мог бы выпороть меня лучше всего. – Беллок! Иди, забери его гребаного ангела и приведи ее сюда.

– НЕТ!!!

Ярость хлынула из меня, моя сущность вырвалась изо рта клубящимся туманом, потянулась к Обезьяне и обвила его шею. Я никогда не мог использовать свою сущность в физическом щупальце. Но что-то изменилось, позволив мне схватить этого дьявола, поднять его с пола и смотреть, как он задыхается в воздухе. Мои силы слабели с каждой секундой, кровь пульсировала в моих венах, как в лихорадке, но я не отпускал. Не мог.

Ладья перерезал мою сущность своим мечем. Она растворился в паре, распадаясь на облачко дыма. Обезьяна втянул воздух, схватившись за горло, широко раскрытыми глазами уставившись на меня.

Ладья щелкнул пальцами в сторону жрецов.

– Железный кляп.

Они прикрепили кляп с железным языком, который заполнил мой рот, закрепив его на затылке. Железо было пропитано чем-то, что притупляло мои демонические чувства, блокируя меня от моей собственной сущности.

Затем начались удары. И они не остановились, меня пороли ровно столько, чтобы я не потерял сознание.

Я снова откинул голову назад и закрыл глаза, находясь в своем сознании, в месте, где я мог бы вынести мучительную агонию, терзающую мое тело.

Аня. Той ночью в коттедже Нади. Она очень красивая. Ее тихий смех. Как ей тепло в моих объятиях.

Удар.

Я поморщился, а затем вернулся снова в то место. Она вознесла меня к звездам. Она понятия не имела, какой подарок она мне сделала. Не просто акт вознесения меня на небо, но и желание, стоящее за этим… ее желание подарить мне мгновение радости. Именно тогда она так глубоко проникла в мое сердце, что я понял, что никогда не отпущу ее. Пока мне не пришлось.

Удар.

Беллок не сможет ее найти. Господи, пусть он не сможет. Она должна была меня послушать. Да. Она должна была. Если она сейчас с Максимусом, она в безопасности.

Я никогда не молился. Никогда. Это требовало смирения, которого во мне не было. Теперь я ни на что не был способен. Я бы сделал все, чтобы она была в безопасности. Ползал бы на коленях, молился небесам, которые изгнали меня, умоляя, как зверь, которым я был.

Удар.

Теплая кровь, стекающая по моим конечностям, капающая на пол этой темницы, стоила этой жертвы, чтобы спасти ее. До тех пор, пока она не ступит ногой в эту грязную адскую яму, где я медленно терял рассудок, где я узнал, что у меня все еще есть душа, но она навсегда останется запертой в этой проклятой темноте.

Я прошептал единственную мольбу, которую смог придумать, чтобы не соскользнуть в бездумное забытье, от куда безумные никогда не возвращаются. Единственная молитва, на которую я был способен, – вознести ее к тем гребаным ангелам, которые могли бы меня услышать.

Аня. Помогите Ане.

Глава 26

Аня

Я поехала к Ксандеру в Челси, но никого не нашла дома. К этому времени Уриэль уже проснулся и говорил, но очень мало. Он спросил о Доммиэле и промолчал, когда я рассказала ему, что случилось. Но он был достаточно бдителен, с кристально чистыми глазами, чтобы идти самостоятельно. Он настоял на том, чтобы пойти со мной на поиски Ксандра. Без моего мобильного у меня не было возможности связаться с ним. Мы прочесали улицы. Я даже вернулась на место последней битвы, прямо возле подвальной квартиры Доммиэля. За это время Уриэль, казалось, постепенно восстановился. На его теле все еще были заживающие синяки и раны, нанесенные ему в Эстонии, рана на своде крыла, где каким-то образом были соскоблены перья, была самой уродливой видимой раной. Несмотря на это, он быстро пришел в себя. Гораздо быстрее, чем я ожидала.

Когда мы смотрели на пустую улицу в направлении того места, где красные жрецы окружили людей, я вспомнила.

– Подожди. Не знаю, почему я не подумала об этом раньше. Держу пари, Купер знает, как его найти.

Я повела нас в среднюю школу, куда мы отвели Двенадцатых в тот день, когда спасли их от князя демонов.

Уриэль посмотрел на ворона, кружащего в небе над нами. Пак приземлился на чахлое дерево в маленьком обветшалом саду, который представлял собой не что иное, как клочок травы и этот безлистный вяз.

– Это его ворон?

– Да.

Я была удивлена, что он знал о вороне Доммиэля, но я должна была помнить, что Уриэль провел тысячи лет на земле, возглавляя своих охотников на демонов, в то время как другие архангелы оставались в стороне в Элизиуме. Конечно, он время от времени сталкивался с Доммиэлем. Я хотела спросить его еще о чем-то, но мое беспокойство действовало мне на нервы. Сейчас было не время.

Мы были уже почти у черного входа. Уриэль ничего не сказал, его мрачный взгляд стал суровым с тех пор, как мы приземлились в Лондоне. Я почувствовала обереги, когда мы пересекли их, с яркой подписью, которая напомнила мне об ауре, всегда танцующей вокруг Ксандера. Доммиэль защитил этих людей своими собственными чарами.

Я распахнула заднюю дверь, моя возбужденная энергия заставляла меня двигаться слишком быстро. Уриэль последовал за мной, когда я повела нас по короткому коридору к открытой двери библиотеки, откуда доносились голоса. Из того, что я поняла во время нашего последнего визита, библиотека была центром этого убежища Двенадцатых.