Текст книги "Скандальная куртизанка"

Автор книги: Джулия Лэндон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 20 страниц)

Глава 18

Кейт прижалась спиной к закрытой двери. Дыхание у нее оставалось прерывистым, кожа полыхала.

Олдос вопросительно посмотрел на Кейт, принимая шубу, после чего нахмурился. Когда Олдос отвернулся, Кейт дотронулась пальцами до своих губ. Она не хотела забыть ощущение и силу того поцелуя. Ни за что.

Олдос повернулся к ней.

– А где ваша перчатка?

– А-а… – Она посмотрела на руку без перчатки. – Она испорчена. Я разлила вино.

– Вино? А добрый джентльмен собирается ее постирать?

Кейт почувствовала, что краснеет. Вскинув подбородок, она посмотрела Олдосу в глаза.

– Не думаю.

Однако она не смогла обмануть Олдоса. Он вдруг ухмыльнулся и двинулся к ней. Положив руки ей на плечи, он оттащил ее от двери.

– Вам не нужно беспокоиться о том, какие мысли бродят у меня в голове, девочка, – сказал он. – Лучше подумайте о том, какие мысли терзают лысую голову Дигби.

Кейт застонала.

Олдос не ошибался. Когда Дигби появился на следующий день, новость, рассказанная Кейт, обеспокоила его сверх всякой меры. Он застал ее в покоях, в домашней одежде. Она сидела в кресле, рассеянно просматривая последнюю газету, а ее мысли пребывали совершенно в другом месте. Рядом стояла тарелка со свежеиспеченными булочками, но у Кейт не было аппетита.

Дигби вошел в комнату вслед за Олдосом и на ходу бросил пальто на диван. Несмотря на свое брюшко, Дигби элегантно нагнулся, чтобы поцеловать Кейт в щечку.

– Мисс Бержерон, вы выглядите как всегда восхитительно, однако, судя по вашему виду, вы всю ночь провели в развлечениях.

– Вовсе нет, – возразила она, игриво постучав по его руке. – Я вернулась домой довольно рано, всего в два часа.

– В два часа! – воскликнул Дигби, вскинув брови. – Стало быть, ваш выезд не завершился с окончанием оперы?

Она скромно покачала головой. Сияя от восторга, Дигби сел рядом.

– Расскажи мне все, дорогая, – попросил он, угощаясь булочкой, – и не пропускай ни единой детали.

Кейт без колебаний рассказала ему все – она до смерти хотела поговорить о вчерашнем вечере. Она рассказала ему об опере, о великолепии ложи герцога Дарлингтона, о знакомстве с сестрой герцога и, разумеется, о его любовнице. Она рассказала ему о Сент-Джеймсском дворце, но тут снова вошел Олдос и внимательно выслушал ее описание.

Когда Олдос снова вышел, Кейт рассказала о принце и игре в «спекуляцию», а также о том, как выиграла ошеломительную сумму в двадцать четыре фунта.

– Двадцать четыре фунта? – воскликнул Дигби. – И где же они?

– Надежно отложены – половина на оплату ренты для подруг, а половина – на будущие проекты.

– Что еще? – настойчиво допытывался Дигби, угощаясь второй булочкой и чаем.

Она рассказала ему о том, как ее обвинили в шулерстве, что страшно рассердило Дигби и вынудило его чертыхнуться. Однако, успокоившись, он жестом попросил ее продолжить рассказ. И Кейт рассказала, как за нее заступился герцог.

Кейт подалась вперед.

– Он мгновенно вывел меня из зала, – шепотом пояснила она. – Он был очень зол на лорда Даннинга и уверял меня, что я не заслуживаю такого обращения.

– Разумеется, не заслуживаешь!

– Но когда мы приехали сюда, он… он поцеловал меня, Дигби. – А возможно, это она его поцеловала. Она не могла вспомнить.

Дигби замер, поднеся ко рту булочку, затем проглотил то, что было во рту, и положил булку на тарелку. Достав носовой платочек, он аккуратно вытер руки и вернул его в карман. Потом посмотрел Кейт прямо в глаза.

– Ты должна воспользоваться этим, чтобы получить от него что-нибудь ценное.

– Прошу прощения?

– Кейт, послушай, – твердо проговорил Дигби. – Герцог попал под твои чары. Большинство мужчин в конечном итоге попадают – достаточно было только посмотреть на тех, кто находился вокруг игорных столов Кузино. Но это – золотая возможность для того, чтобы попросить денег или чего-нибудь еще. Того, что тебе может понадобиться.

– Нет, – возразила Кейт и решительно покачала головой.

Дигби поймал ее руку и крепко сжал ее.

– Да! – энергично произнес он. – Ты не должна упускать такую возможность!

– Я не стану его использовать! – испытывая ужас, воскликнула Кейт и попыталась выдернуть руку.

– А почему нет? Ведь он использует тебя! Дорогая, как ты думаешь, сколько лет ты сможешь рассчитывать на свою красоту? А что будет потом, когда твоя красота увянет и эти лорды начнут смотреть на других?

– Дигби!

– Не беспокойся, – успокоил ее Дигби. – Я всегда буду считать тебя красивее всех, но эти джентльмены по мере того, как ты начнешь стареть, начнут смотреть на более молодые, более красивые лица. Ты – цветок, это верно, но цветы в конечном итоге вянут и засыхают в тени других цветков.

– Ах, – воскликнула Кейт, выдергивая руку. – Все было вовсе не так, – упорствовала она. – Это отличалось от обычной похоти.

Дигби заморгал глазами. Затем они стали круглыми от удивления.

– Бедняжка ты моя! – засмеялся он. – Любовь моя, ты не должна предаваться фантазиям о том, что в этом поцелуе было что-то другое, кроме похоти!

– Нет, Дигби, – рассердилась Кейт и вскочила. Она не намерена позволять ему разрушать очарование того поцелуя. Этот поцелуй и в самом деле отличался от других. – Он был… уважительный, – сказала она, скрестив руки на груди. – Дарлингтон хотел порадовать меня, а не просто получить удовольствие.

– Черт побери, Кейт! – не выдержал Дигби. – Я говорю это для твоего же блага. Ты должна поверить мне и не романтизировать…

– Я и не романтизирую! – запротестовала Кейт, уворачиваясь от него.

– И все же я прав. Наступит день, когда ты встретишь джентльмена, который полюбит тебя крепко и безоговорочно, но это будет не герцог Дарлингтон. Он один из них, и он не изменит своих взглядов, даже ради любви к такой красавице, как ты! Не позволяй себе верить, что он изменится.

– Разве я говорила о любви? – огрызнулась Кейт. – Ты придал этому слишком большое значение, Реджинальд Дигби. Я просто сказала, что поцелуй отличался от других! Он был уважительный! По-моему, я в этом разбираюсь!

Она видела по насупленному лицу Дигби, что он ей не верит, но Кейт было на это наплевать. Она кипела. Разве в ней нет ничего, кроме смазливого лица и складной фигуры? Разве так нелепо предположить, что какой-нибудь мужчина, пусть даже герцог Дарлингтон, может разглядеть в ней нечто другое, а вовсе не то, что питает похоть?

– Кейт…

– Честно говоря, я даже удивляюсь, за какую дурочку ты меня держишь, – сказала она и плюхнулась на шезлонг. – Давай, пожалуй, обсудим более важные проблемы. Что ты думаешь о булочках?

Дигби пристально посмотрел на нее. Кейт подняла тарелку и сунула ее ему под нос.

– Может, ты попробуешь еще одну и выскажешь мнение эксперта?

Дигби вздохнул, видя ее неуклюжую попытку сменить тему разговора, однако отказать ей в просьбе он не мог. У каждого имеется своя слабость – у Дигби такой слабостью была еда.

Прошел день после посещения оперы, затем два, а Грейсон так и не навестил принца. Он придумывал для себя оправдания – слишком много срочных дел; к тому же стоят слишком свирепые холода, чтобы наносить сейчас визиты; в нем нуждается Меррик для сбора необходимых голосов. Однако, правда была в том, и в конце концов он признался себе в этом, что он не хотел, чтобы Джордж освободил его от опеки над Кейт Бержерон. Нет, Грейсон нуждался в поводе увидеть Кейт снова.

На третий день свирепый холод сменился просто холодом, и Грейсон отправился навестить мать.

Мать сидела возле пылающего камина в Бомон-Хаусе и вышивала. Его племянники, Фредерик и Радклифф, играли на полу в солдатики. Каждые несколько минут бабушка, которой явно досаждали слишком шумные игры, увещевала внуков.

Пруденс смущенно поприветствовала старшего брата. Она была одета так, словно собиралась уходить.

– Я пришел в неподходящий момент? – спросил Грей-сон после того, как поздоровался с матерью и потрепал по волосам мальчишек.

– Твой приход никогда не может быть неуместным, Грейсон. Я ожидаю карету, чтобы нанести визит леди Юстис. Она заболела.

Грейсон почувствовал себя виноватым – две недели разлуки с Дианой быстро превращались в три.

– Надеюсь, ничего серьезного?

– Лихорадка, – сказала Пруденс. – Из ее записки я поняла, что это та же самая болезнь, что и у гувернантки мальчиков. К сожалению, болезнь Дианы вынудит ее остаться дома, и Юстис отправится в Бат один.

В конце концов, у Грейсона будет возможность повидаться с Дианой. Странно, подумал он, что эта весть не взволновала его ни в малейшей степени. Грейсон улыбнулся мальчишкам и пнул ботинком одну из игрушек.

Фредерик сел на корточки и объявил:

– Когда-нибудь я буду пиратом.

– Мастер Фредерик, ты определенно не будешь пиратом, – возразила герцогиня.

Лицо Фредерика вытянулось. Грейсон подмигнул ему.

– Никто не знает, мама. Фредди очень даже может стать морским пиратом. А может, офицером Королевского флота?

– Не говори чушь, Дарлингтон. Эта профессия больше подходит для тех людей, которые заняты физической работой, а не для джентльменов. Пожалуйста, не вбивай эти смехотворные идеи в головы моих внуков, – попросила мать и, отложив вышивание, посмотрела на него поверх очков. – Говоря о смехотворных идеях, я подумала, что мы пришли к согласию и ты не будешь поддерживать связь с женщиной, которая является дочерью торговца.

Грейсон посмотрел на Пруденс, которая предусмотрительно отвела взгляд в сторону и возилась с пальто.

– Дорогая матушка, – сказал Грейсон, сцепив за спиной руки, – я взрослый человек. – Я вполне способен самостоятельно решить, с кем мне поддерживать знакомство.

– Должна довести до твоего сведения, что леди Бэбингтон была весьма шокирована твоим появлением в опере, – упрямо проговорила мать. – Она сказала, что это заметили все окружающие.

– Почему эта леди Бэбингтон не сидит возле своего камина, как большинство таких же леди, впавших в детство? – раздраженно спросил он.

– Старческий возраст не означает, что человек должен быть непременно привязан к камину. И ты намеренно уходишь от вопроса.

– Вовсе нет. Я не согласен с твоей точкой зрения.

– Что ты хочешь сказать? – спросила явно ошеломленная его словами мать. – Ты намерен снова встретиться с ней?

– Пока не знаю, – пожал плечами Грейсон. – Я нахожу компанию мисс Бержерон весьма приятной.

– О Господи! Ты не должен даже думать о продолжении этого знакомства!

Грейсон наклонился и поцеловал мать в щеку.

– Мама, я когда-нибудь делал что-то такое, что могло тебя разочаровать?

Она нахмурилась.

– Конечно, нет. Ты просто образец.

– В таком случае не надо сердиться, – утешил он ее. – А леди Бэбингтон необходимо обзавестись хобби.

Закричал Радклифф. Грейсон оглянулся и увидел, что Фредерик вырвал деревянную лошадку из рук своего младшего братишки. Радклифф набросился на Фредерика.

– Прекратите немедленно! – крикнула Пруденс и, схватив Радклиффа, оттащила его от брата. Забрав лошадку у Фредерика, она вернула ее плачущему Радклиффу. – Фредди, что с тобой?

– А все дело в том, что они лишены солнечных лучей, – объяснила герцогиня. – Они целую вечность не были на прогулке, а ведь мальчикам требуется солнце.

– Позволь мне забрать их сегодня, Пру? Я привезу их в Юстис-Хаус, когда они насытятся солнечными лучами, – предложил Грейсон.

– А что ты будешь с ними делать? – смеясь, спросила Пруденс.

Грейсон посмотрел на мальчишек.

– Ну, даже не знаю, – задумчиво протянул он. – У меня давно зреет желание покататься на коньках.

– На коньках! – воскликнул Фредерик, подпрыгивая так, что на голове заплясали волосы. – На коньках, на коньках, на коньках!

– На коньках! – присоединился к нему Радклифф.

– Замечательная идея! Спасибо, Грейсон, что думаешь о них. Очень хорошо! Я пошлю Портера, чтобы он принес коньки.

– Пусть лучше Портер принесет их пальто и шарфы. Я найду коньки. Мне нужно только поточить их немного, – сказал Грейсон. – Ну, пошли, парни. Солнце вполне может растопить лед, если мы будем мешкать.

– Нет, не будем мешкать! – воскликнул Радклифф и бросился к двери.

– Минуточку, юные джентльмены, – сурово проговорила герцогиня. – Вы ничего не забыли?

Оба мальчика бросились в раскрытые объятия бабушки и даже не слишком вырывались, когда она покрывала их поцелуями.

Когда коньки были заточены и засунуты под скамейку кареты, а мальчишки должным образом оделись, все отправились к замерзшему пруду в Гайд-парке.

Они сделали небольшой крюк, доехали до Грин-парка, затем свернули на Кинг-стрит.

Когда карета остановилась, Фредерик и Радклифф затеяли борьбу за место у окна.

– Мы уже приехали? – радостно спросил Фредерик.

– Еще нет, – ответил Грейсон, невозмутимо оттаскивая их от окна и усаживая напротив себя. – Но скоро мы возобновим наше путешествие. Сейчас, ребята, посидите здесь и ведите себя хорошо. В случае озорства я вынужден буду отправить вас к бабушке, чтобы она научила вас дисциплине.

Это возымело желаемый эффект – оба сели прямо и положили руки на колени. Дверца кареты открылась, и Грейсон вышел. Наверное, он лишился рассудка, и, тем не менее, он направился к двери Кейт, поднял дверной молоток и громко постучал.

Затем замер в ожидании.

Прошло несколько секунд. Грейсон посмотрел на карету и увидел лица любопытных мальчишек, приникших к стеклу. Впрочем, он и не надеялся, что они будут сидеть без движения.

Грейсон постучал еще. На сей раз дверь распахнулась, и появился дворецкий, вытирающий руки о полотенце.

– Да? – грубовато спросил он.

Грейсон одарил его испепеляющим взглядом.

– Я знаю, это может вызывать неприязнь у вас, мистер Батлер, но я пришел с визитом к мисс Бержерон.

– Нет дома, – буркнул Батлер.

Это разочаровало Грейсона гораздо больше, чем он мог предположить.

– Она скоро вернется? – спросил он.

Батлер посмотрел на карету. Грейсон услышал сдавленный крик и оглянулся. Мальчишеские лица в окне кареты исчезли, карета как-то странно подпрыгнула. Грейсон вздохнул и перевел взгляд на Батлера.

– Я имею в виду мисс Бержерон, – напомнил он.

– Я не знаю, когда она вернется, – ответил Батлер. – Она ушла на набережную.

– На набережную?

Батлер нахмурился.

– Я не расспрашиваю мисс Бержерон, куда она направляется.

Еще один крик заставил Грейсона слегка поморщиться.

– Вы можете передать ей, что я заходил?

Батлер попытался закрыть дверь.

– Да или нет? – спросил Грейсон.

– Да, да, я скажу ей, – подтвердил Батлер и закрыл дверь.

Грейсон несколько мгновений смотрел на зеленую дверь, испытывая сильное разочарование.

– Чертов идиот, – пробормотал он под нос. Зачем он стоит здесь под дверью, словно отвергнутый любовник? И вообще, что он творит?

Он услышал еще один сдавленный вскрик и зашагал к карете, исполненный решимости сурово поговорить с двумя буянами, оказавшимися под его опекой.

Глава 19

– Это, кажется, герцог? – спросил Дигби, вглядываясь во что-то впереди.

Кейт резко остановилась. Это действительно был Дарлингтон. Ее сердце подпрыгнуло, когда лакей открыл для него дверцу кареты. Кейт ощутила прилив надежды, которую, сама того не понимая, питала все это время. Тысячи мыслей пронеслись в ее мозгу, и все они жили затаенной фантазией о том, что Дарлингтон уважает ее.

– Дядя, Фредди таскал меня за волосы! – закричал мальчишка, едва Дарлингтон оказался у дверцы кареты.

Кейт и Дигби обменялись удивленными взглядами.

– Фредди, честное слово, я тебя отшлепаю, – сказал герцог, ставя ногу на лесенку.

Он собирался войти в карету и уехать. Кейт действовала быстро; она ткнула Дигби корзинкой в живот и воскликнула:

– Ваша светлость!

Дарлингтон резко обернулся на звук ее голоса и посмотрел на Кейт, как ей показалось, с облегчением.

Несмотря на то, что она была одета в самое простое платье и на ее лице не было косметики, Кейт шагнула к нему. Хорошо еще, что капюшон пальто закрывал ее волосы, которые были собраны в плотный узел на затылке.

Дарлингтон впился взглядом в ее лицо, но вздрогнул, когда деревянная лошадка вылетела в открытую дверцу и ударила его в плечо.

Кейт остановилась и посмотрела на игрушечную лошадку.

– Пожалуйста, Кейт, – сказал он, протягивая руку, – подождите. – Он сунул голову в карету и, понизив голос, строго пообещал: – Я подвешу леденцы на самом высоком дереве, и вы не сможете их достать, если не будете сидеть тихо. – Грейсон кивнул лакею, перешагнул через деревянную лошадку и направился к Кейт. – Я прошу прощения, что пришел к вам без предупреждения. Но, как видите, у меня на руках племянники, и я обещал им сегодня устроить катание на коньках. Я вспомнил о вашем желании покататься и подумал, что вы захотите присоединиться к нам.

Кейт заморгала глазами. Она молча смотрела на карету.

Дарлингтон потоптался на месте. Он выглядел странно взволнованным. Когда Кейт снова посмотрела на него, он быстро проговорил:

– Конечно, я пойму, если деревянная лошадка и жалобы на то, что кто-то дергает кого-то за волосы, вывели вас из равновесия.

За его спиной лакей подобрал деревянную лошадку.

– Дядя Грейсон! – окликнул герцога Фредди.

Кейт не могла не заметить страдальческого выражения на лице Дарлингтона. Он приехал пригласить ее покататься на коньках, и вот этот аристократ, этот могущественный герцог, способный совершить такое, что Кейт трудно даже представить, смотрит на нее, как школьник, приглашающий на первый танец.

Ее молчание, похоже, приводило его в еще большее волнение. Он сцепил руки за спиной и сказал:

– Прошу прощения за мою бесцеремонность. – Очевидно, он полагал, что ее колебания означают желание отклонить его приглашение. – Мне не следовало…

– Я хотела бы покататься на коньках.

Дарлингтон заморгал глазами. Затем улыбнулся:

– Тогда… тогда садитесь в карету и рискните познакомиться с мастером Фредериком и мастером Радклиффом.

– Я рискну.

– Я очень рад.

– Но у меня нет коньков! – поспешила добавить она.

– Я захватил лишнюю пару в надежде, что вы присоединитесь к нам.

Кейт не могла не улыбнуться:

– Вы очень добры, сэр, но должна предупредить вас, что я никогда не каталась. Я не имею ни малейшего понятия, как это делать.

– Я готов вас научить.

Улыбка Кейт сделалась еще шире, когда она увидела посветлевшее лицо Дарлингтона.

– Похоже, вы позаботились обо всем. Мне нужна минутка, чтобы переговорить с мистером Дигби.

Он кивнул.

Кейт вернулась к Дигби и объяснила, с какой целью приехал к ней Дарлингтон. Дигби едва не подпрыгнул.

– Если ты собираешься поехать с герцогом Дарлингтоном и его племянниками, ты должна дать ему понять, что ожидаешь от него некоторой платы! – возбужденно зашептал он.

– Этого я определенно не сделаю! – также шепотом ответила Кейт.

– Если не сделаешь, то ты – дурочка.

– Я не дурочка и не безнравственная тварь!

– Это не имеет никакого отношения к морали и нравственности! – возразил Дигби. – Это имеет отношение к выживанию!

Раздраженно вздохнув, Кейт передала ему ридикюль.

– Ты скажешь Олдосу, куда я отправилась? – Повернувшись, она отошла от него раньше, чем он попытался обрушить на нее дополнительные аргументы.

Дарлингтон смотрел в карету. Увидев Кейт, он выпрямился, и ей показалось, что слегка заколебался, прежде чем предложить ей войти.

Кейт с опаской заглянула в карету. Двое мальчишек сидели рядышком, на одном сиденье и с любопытством смотрели на нее.

Дарлингтон сказал:

– У нас гостья, ребята, и я надеюсь, что вы покажете, как умеете себя вести.

Мальчишки снова посмотрели на Кейт.

Дарлингтон предложил Кейт руку и помог ей подняться. Он сел на сиденье рядом с ней, его тело соприкоснулось с ее. Мальчишки не сводили с Кейт взгляда.

Дарлингтон улыбнулся и постучал в потолок кареты.

– Мисс Бержерон, позвольте представить моих племянников: мастер Фредерик, – он жестом указал на старшего, – и мастер Радклифф.

Кейт улыбнулась и протянула руку.

– Здравствуйте, как поживаете, юные джентльмены?

Старший – Фредерик – взял ее руку и крепко пожал.

– Весьма приятно познакомиться с вами, мадам, – заученно произнес Фредерик и посмотрел на Дарлингтона. – Но кто она, дядя Грейсон?

– Она моя подруга, Фредди.

– И мамина подруга тоже?

– Ну… пока что нет, – неуверенно проговорил Дарлингтон.

– Вы сможете стать подругой нашей мамы, – сказал Радклифф, болтая ногами и стуча пятками о сиденье. – Она любит подруг. У нее их много.

– Это будет чудесно, – сказала Кейт. – Чья это лошадка, мастер Радклифф?

– Это моя лошадка, – сообщил он, глядя в глаза брату.

– У нее есть имя?

– Лео.

– Это не Лео! – воскликнул Фредерик. – Это Робби. – Он потянулся было к лошадке, но Радклифф быстро отодвинул ее от него.

– Радклифф! – воскликнул возмущенный Дарлингтон и, протянув руку, забрал лошадку у малыша. – Может показаться, что мои племянники забыли о манерах, мисс Бержерон. Вот что, ребята, смотрите в окно и рассказывайте мне, что вы видите.

Мальчики тут же прижались лицом к окну и стали перечислять, что они видят. Вот повозка с кругами сыра. Женщина выбивает ковер. Собака обнюхивает фонарный столб, пока фонарщик заливает масло.

Дарлингтон подмигнул Кейт.

– Они слишком юные и глупенькие, – тихо сказал он. – Вы должны простить их за то, что они пока что так неважно воспитаны.

Кейт засмеялась, и улыбка Дарлингтона стала еще теплее.

Вскоре они доехали до Гайд-парка. Дарлингтону понадобилось немало времени, чтобы приладить мальчишкам коньки, но едва это было сделано, племянники умчались прочь и заскользили на льду, порой сталкиваясь с другими катающимися.

– Прошу прощения, – сказал Дарлингтон, – но я должен позаботиться, чтобы они там не натворили чего-нибудь. – Он быстро пристегнул коньки и вручил Кейт оставшуюся пару. – Я вернусь очень скоро.

Кейт посмотрела на Дарлингтона, который легко скользил по льду, на его широкие, ровные и плавные шаги. Догнав мальчишек, он взял их за руки, подтянул к себе и, нагнувшись, что-то сказал.

Пока он вел племянников по кругу, Кейт понаблюдала за другими катающимися. Один из джентльменов, сцепив руки за спиной, катался неторопливо, подставляя лицо солнцу. Молодая пара, держась за руки, кружилась, словно на танцевальной площадке.

Когда Кейт снова увидела Дарлингтона, он вел мальчишек по льду с гораздо меньшей скоростью, очевидно, обучая их. Через несколько минут мальчишки заскользили так же хорошо, как и Дарлингтон, а Фредерик даже попытался повторить вращение на одной ноге. Дарлингтон продолжал наставлять их и останавливал, если они оказывались в опасной близости к другим катающимся.

Когда он, судя по всему, остался удовлетворенным качеством их катания и поверил, что они не столкнутся с другими, он покатил через весь пруд к Кейт. Увидев коньки у нее на коленях, Грейсон нахмурился.

– Ведь вам были выданы коньки, мадам.

– Я не умею их крепить.

– М-м-м… Ну что ж, это может служить неким оправданием.

– Вовсе нет! – возразила она, но, увидев вопрос в его взгляде, признала: – Ну… может быть, в самой малой степени.

Он шагнул на ступеньку, встал перед Кейт на колени и показал на ее ноги.

– Позвольте?

Кейт приподняла юбку, открыв ботинки. Дарлингтон положил ладонь ей на щиколотку и поднял ногу повыше. Он приложил конек к ее подошве, затем опустил ногу и пристегнул конек. Проделав то же самое с другой ногой, он встал и подал Кейт руку.

Кейт встала. Она чувствовала себя более или менее уверенно. Но стоило двинуть ногой, как она покачнулась и схватилась за протянутую руку.

– Проклятие, – невольно произнесла Кейт и кое-как выпрямилась.

Дарлингтон засмеялся.

– На льду будет проще, – заверил он. Он шагнул на лед, протянув руку Кейт, однако она стояла, словно вросла в землю. – Поставьте одну ногу на лед, – посоветовал ей Дарлингтон.

– Наверное, я не смогу. – Она покачивалась и была уверена, что если поднимет ногу, то потеряет равновесие.

– Положите ладонь на мою руку, – велел Дарлингтон. Кейт подалась вперед, но не смогла дотянуться до его руки.

– Наверное, мне не стоит…

Он удивил ее, подойдя, взяв за талию, приподняв и донеся до льда. Кейт тут же покачнулась назад, вскрикнула и инстинктивно выбросила руки, чтобы обнять его за шею. Дарлингтон усмехнулся и легко поставил ее на ноги, продолжая уверенно держать за талию.

Однако Кейт нисколько не почувствовала себя прочно стоящей на ногах и прильнула к его рукам. Они смотрели в лицо друг другу, слегка скользя по льду. Ее ноги были скованы; другие катающиеся скользили вокруг них, а она не могла сдвинуться с места. Справа от нее вдруг появились племянники Дарлингтона и едва не столкнулись с ней, вынудив Кейт снова тревожно вскрикнуть.

– Нам подать ей руку, дядя? – спросил Фредерик, описывая вокруг нее круги.

– Спасибо, но я держу ее, – успокоил их Дарлингтон и улыбнулся Кейт. – Прошу прощения, мадам, но на льду вы не кажетесь столь же легкой, как на балу.

– Если бы сейчас я была на балу! – задохнувшись, пробормотала Кейт.

– Двигайте ногами! – воскликнул Радклифф, нагибаясь, чтобы взглянуть на ее ноги.

– Я научу ее, Радклифф, – сказал Дарлингтон. Отодвинувшись назад, он расставил ноги, затем снова свел их и медленно заскользил вперед.

– Это кажется так легко! – воскликнула Кейт. – Но честное слово, мои ноги меня ни за что не удержат.

– Удержат, – заверил ее Дарлингтон. – Я видел ваши лодыжки, и они выглядят вполне крепкими. Кейт невольно подняла голову.

– А где вы видели мои лодыжки? – спросила она, снова опуская взгляд вниз.

– Мельком, – пояснил он. – На балу. И в опере. И несколько мгновений назад, когда я прикреплял вам коньки.

Кейт снова подняла взор, но это было ошибкой. Нога ее снова поехала в сторону. Кейт в ужасе вскрикнула и уткнулась в крепкую грудь Дарлингтона.

Он помог ей восстановить равновесие, придержав за спину. Это было необязательно, поскольку Кейт и без того приникла к нему и держалась за его крепкую, широкую спину, ощущая твердость его тела и осознавая, с какой легкостью он ее удерживает.

– Пожалуй, мне лучше отпустить вас…

– Нет, нет! – вскрикнула Кейт. Ее капюшон свалился на спину, обнажив голову и тугой узел волос на затылке.

– Вы страшно медленно двигаетесь, дядя Грейсон, – заметил Фредерик.

Кейт в овладевшей ею панике забыла, что мальчишки все еще рядом.

– Спасибо, Фредерик, за полезное замечание. Я награжу фартингом того, кто первым добежит до противоположного края пруда.

Это оказалось именно тем предложением, которое требовалось мальчишкам. Фредерик оттолкнул Радклиффа, пытаясь обогнать, что вынудило брата сердито закричать и броситься вдогонку за старшим.

– Что касается вас, Кейт, как бы я ни находил приятным нашу нынешнюю позу, это не поможет вам научиться кататься.

– Вы совершенно правы, я больше не хочу этому учиться.

– Хотите.

– Не хочу. Можете отправить меня обратно на берег, и я с удовольствием понаблюдаю за вами и мальчиками.

– Вытяните руки…

– Нет, нет, я не могу! – в панике воскликнула она.

– Я не позволю вам упасть, – заверил он Кейт.

Кейт посмотрела ему в глаза. Она не так-то легко чувствовала доверие к людям, но с ним… тут все было иначе. Она неохотно отцепилась от него. Он выпрямил одну ее руку. Затем другую. Кейт ощущала тепло его ладоней даже через шерсть пальто. Все еще удерживая ее, он доброжелательно улыбнулся.

Кейт посмотрела вниз.

– Смотрите на меня, а не на свои ноги, – сказал он. – А теперь оттолкнитесь правой ногой.

Кейт послушно оттолкнулась.

– Чудесно. А теперь другой.

Кейт снова послушалась и ахнула от восторга.

– Я катаюсь на коньках! – воскликнула она и снова посмотрела на свои ноги.

– Смотрите на меня! – напомнил Грейсон. – А теперь прокатитесь самостоятельно.

– Грейсон, нет! – в отчаянии крикнула она, но Дарлингтон уже отпустил ее. Кейт тут же замахала руками, чувствуя, что теряет равновесие. Дарлингтон быстро подъехал сзади и положил руки ей на талию, чтобы помочь удержаться на ногах.

– Медленно и легко, – проговорил он, и Кейт ощутила его теплое дыхание в волосах и над ухом. Когда равновесие было восстановлено, Грейсон снова отпустил ее.

Кейт вдруг представила себя со стороны: она скользит по льду, неловко расставив руки и широко разведя ноги. И, тем не менее, она катилась на коньках! Она радостно рассмеялась, что снова нарушило только что обретенное ею равновесие, но Кейт продолжила скольжение, ритмично отталкиваясь то одной, то другой ногой.

К сожалению, она еще не овладела искусством поворота и с ужасом поняла, что несется прямо на группу женщин, которые катались, взявшись за руки.

– Поверните направо, Кейт! – крикнул находившийся сзади Дарлингтон.

– Да каким образом, о Господи? – в панике крикнула она.

– Поверните направо! – настойчивее повторил Дарлингтон.

Женщины не знали, что на них катится Кейт. Она столкнулась бы с ними, если бы в самый последний момент Дарлингтон не схватил ее за талию и не повернул резко вправо. Но при этом, избавив дам от травм, если не от смерти, Дарлингтон столкнулся своими коньками с коньками Кейт, и они оба рухнули на лед, при этом Кейт оказалась лежащей на Дарлингтоне. На мгновение у нее перехватило дыхание. Она в страхе смотрела на него, осознавая, что ее груди прижимаются к его груди. Ей вдруг стало страшно жарко в шубе.

А Дарлингтон рассмеялся. Он обхватил ее лицо ладонями.

– С вами все в порядке? – спросил он сквозь смех.

– Со мной? А с вами?

– Я в полном порядке, – ответил он и снова засмеялся, глядя, как Кейт пытается слезть с него и помогает ему подняться. В ее помощи он не нуждался. Он быстро вскочил на ноги. – Вы можете считать меня отвратительным танцором, мадам, зато вы – самый неуклюжий конькобежец во всем Лондоне! – воскликнул он.

– Вы могли бы по крайней мере научить меня, как останавливаться. Прежде чем отправлять на другую сторону пруда!

– Я не отправлял. Вы скользили, словно огромный галеон в бурном море. А теперь положите руки мне на шею, – добавил он, нагибаясь, чтобы помочь ей встать. В конце концов, ему удалось поставить Кейт на ноги, но при этом он вынужден был крепко обнять ее.

– Галеон? – переспросила она, еще не отдышавшись.

Он посмотрел на нее ясными голубыми глазами; прядка волос упала ему на лоб. Щеки его были розовыми от холода, а губы… ах, эти великолепные губы рождали такие фантазии, находясь всего в нескольких дюймах от ее рта.

– Да, галеон. Определенно, вы нуждаетесь в дальнейшем обучении, – сказал Грейсон, и при этом его рот, кажется, стал еще ближе.

Кейт почувствовала слабость в теле, нарастающую волну желания и инстинктивную потребность отдаться этому желанию.

– Я должна была предупредить вас, что я плохо воспринимаю учение, – сказала она.

Он удивленно вскинул бровь. Кейт ощутила его ладони на своих руках.

– Непослушная ученица? – тихо спросил он. – Мне придется приучить вас к дисциплине.

Кейт улыбнулась. Ей хотелось снять шубу и ощутить теплой кожей прохладу воздуха.

– Я и дисциплину не воспринимаю.

Глаза Грейсона потемнели, он еще крепче сжал ее руку.

– Это звучит как вызов, – пробормотал он.