Текст книги "Скандальная куртизанка"

Автор книги: Джулия Лэндон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 20 страниц)

Сердце у Кейт затрепыхалось; она не обращала внимания на то, что они находятся на середине пруда, что мимо них скользят на коньках и кружатся смеющиеся люди. Она подняла лицо к его лицу.

Но вместо того чтобы ощутить его губы на своих губах, она почувствовала, как ее колени обхватила пара маленьких ручонок.

– Покатайтесь с нами, мадам! – крикнул один из мальчишек. – Ну, пожалуйста!

Дарлингтон оторвал от нее свои руки; Кейт выбросила ладони вперед, чтобы удержать равновесие. Радклифф поймал руку дяди; другую руку Дарлингтон протянул Кейт, продолжая гипнотизировать ее взглядом.

– Мы обречены, мадам. Приготовьтесь отправиться в плавание.

Через час катание Кейт улучшилось лишь незначительно, ее лодыжки, ноги и бедра ныли от усталости. Она попросила отпустить ее с пруда и обрадовалась, когда Фредерик и Радклифф проводили ее на берег.

Кейт села на скамейку и сняла коньки. Через пару минут к ней присоединился Дарлингтон, свежий, веселый, ничуть не уставший.

– Итак, что вы думаете о катании на коньках? – спросил он, садясь рядом с ней на скамейку.

– Очень бодрит, – сказала она и повернула к нему лицо, но тут же ощутила острую мышечную боль. – Ой, ой!.. – простонала она.

– Я забыл предупредить вас об этом, – хмыкнул Дарлингтон.

Кейт потерла ладонью ногу.

– Спасибо за эту прогулку, Грейсон, – искренне сказала Кейт. – Мне хотелось попробовать покататься на коньках с тех самых пор, как я впервые увидела катающихся на Темзе. Тогда я была маленькой девочкой.

Он посмотрел в сторону пруда, отыскал взглядом мальчишек. Они нашли палку и пытались пробить лед у самой кромки пруда.

– Я до сих пор так и не навестил принца, – сказал Грейсон.

Кейт продолжала смотреть на мальчишек.

– О, не навестили? – безмятежно переспросила она.

– Нет.

Она наконец повернулась к нему, и он улыбнулся:

– Я хотел… хочу потянуть время.

В груди Кейт разлилось тепло.

– Не удивлюсь, если вы уже на грани возмущения, – смущенно сказал он. – Наверное, вы хотите вежливо избавиться от меня?

Она любовалась его точеным профилем.

– Вовсе нет, – призналась Кейт. Хотя, честно говоря, не знала, можно ли в этом признаваться. Бенуа подписал с принцем контракт. Она была очень увлечена герцогом Дарлингтоном, и его интерес к ней слишком волновал ее, но Кейт с тревогой понимала, какой это риск.

Дарлингтон вопросительно посмотрел на нее, и Кейт улыбнулась.

– Пожалуй, мы можем продолжить катание, поскольку я уже почти научилась, – предложила она, но затем поежилась и поморщилась, ощутив боль в бедрах.

– О нет, – нахмурился Дарлингтон. – Ваш дворецкий вытолкает меня взашей, если вы вернетесь такой разбитой.

Кейт засмеялась.

– Продолжим как-нибудь в другой раз, а сейчас, думаю, вам просто следует походить. Это поможет вам размять затекшие мышцы.

– По-моему, я не смогу подняться, – пожаловалась она.

– Пойдемте, – сказал он, поднимаясь и предлагая ей руку.

Она не смогла сдержать улыбки и вложила ладонь в его руку. Он по-хозяйски сжал ее пальцы и помог Кейт подняться.

Глава 20

– Его светлость герцог Дарлингтон, мастер Фредерик Карлайл и мастер Радклифф Карлайл, – объявил дворецкий у двери салона Дианы.

– Спасибо, Хэтт, – сказала Диана и поднялась из кресла, когда в комнату вслед за Хэттом вошли Грейсон и его племянники.

– Ах, мои дорогие! И как вы покатались? – спросила Пруденс, раскрывая объятия сыновьям, которые побежали к ней.

Диана посмотрела на Грейсона и присела в реверансе.

– Леди Юстис, если бы я не слышал, что на вас подействовала погода, я бы сказал, что вы – само воплощение здоровья, – с широкой улыбкой произнес Грейсон.

– Да, я в самом деле почувствовала себя намного лучше, ваша светлость.

– Она – воплощение здоровья! – воскликнула Пруденс. – Я только что говорила, что она могла бы присоединиться к лорду Юстису в Бате. Пока еще есть время. Поездка на воды принесла бы ей пользу. Ты согласен, Грейсон?

– Не знаю, – задумчиво проговорил Грейсон. – Сейчас очень холодно, и путешествие может принести больше вреда, чем пользы.

– Мама, я катался на коньках так же быстро, как и Фредерик! – возбужденно похвалился Радклифф.

– В самом деле? – спросила Пруденс, притворяясь удивленной. Оба мальчика заговорили одновременно, Фредерик стал хвастаться тем, что он катается гораздо лучше, а Радклифф закричал, что это совсем не так.

Диана улыбалась, глядя на мальчишек, которые наперебой рассказывали о своих дневных приключениях. Ей так хотелось иметь парочку мальчишек. Или девчонок. Кого угодно, лишь бы они были ее детьми. К сожалению, Чарлз был не способен произвести наследника. Причина была вовсе не в том, что Диана всеми правдами и неправдами избегала близости с ним. Она была его третьей женой, а он так и не произвел наследника, из чего следовало заключить, что он просто-напросто был бесплоден.

Когда она однажды сказала об этом Чарлзу, он залепил ей пощечину.

– Надеюсь, они вели себя хорошо? – спросила Пруденс Грейсона.

– Идеально, – ответил он. – А сейчас, когда я благополучно доставил их тебе, мне пора откланяться.

– Спасибо, Грейсон, – с милой улыбкой проговорила сестра. – Им так нравятся прогулки с дядей Грейсоном.

– Я получил не меньшее удовольствие. – Он посмотрел на Диану. – Леди Юстис.

– Ваша светлость, вы должны остаться на чай – поспешила сказать Диана.

– Боюсь, что я не смогу, – сказал Грейсон, и Диане показалось, что он несколько взволнован. – Я обещал Меррику сопровождать его с визитом к лорду Гранбери в связи с предстоящим голосованием относительно упразднения работорговли.

Диана была сильно разочарована – она не виделась с ним почти три недели и тосковала по его вниманию и любви.

– Да, – вздохнула она и сунула руку в карман, откуда извлекла сложенную веленевую бумажку. – Что касается голосования… Лорд Юстис просил, чтобы я передала это вам. – Диана протянула ему записку. Она определенно была не от Чарлза – он никогда не голосовал за упразднение работорговли. Записка была от нее самой, она была написана вчера вечером, и Диана ломала голову, каким образом передать записку ему.

Грейсон посмотрел на запечатанное послание.

– Он просил, чтобы я отправила послание с лакеем, но поскольку вы здесь… – Диана нервно засмеялась.

Он смотрел ей прямо в глаза, но Диана увидела в его взгляде отстраненность.

– Спасибо.

Она попыталась прочитать в его лице что-нибудь еще, но не смогла. В этом не было ничего удивительного, поскольку Грейсон всегда был непроницаемым. Он говорил, что это ради ее же блага, чтобы защитить от малейших скандальных намеков. Обычно Диана ценила его скрытность, ибо и в самом деле любой незначительный скандал мог стать для нее роковым. Чарлз считал ее виновной в том, что у них не было наследника, и он ни за что не простит ее за любовную связь. Ни за что! Она вздрогнула, представив, что он мог бы сделать, если бы узнал правду о Грейсоне.

Но сейчас Диана не могла смириться с пропастью, которая разверзлась между ней и Грейсоном. Что-то сильно изменилось, и это очень тревожило ее.

Однако Грейсон подал ей надежду; он улыбнулся и еле заметно подмигнул.

– Очень хорошо. Пру и юные джентльмены, я оставляю вас наслаждаться гостеприимством леди Юстис.

– Поблагодарите дядю Грейсона, – велела Пруденс детям.

Фредерик выразил благодарность тем, что обхватил руками ноги Грейсона. Грейсон засмеялся и поднял мальчика вверх, перебросил его на плечи и немного покачал перед тем, как опустить на пол. То же самое он проделал с Радклиффом.

Когда мальчишки попрощались, Диана представила себе другой салон, другой город и другое время, где бы у них с Грейсоном были дети. Это была фантазия, совершенно невероятная фантазия. Однако Диане понравилась эта картинка. Только такая идиллия могла сделать ее по-настоящему счастливой.

– Диана! Тебе нехорошо? – спросила Пруденс. Диана встрепенулась и сообразила, что она продолжает смотреть на дверь, за которой исчез Грейсон.

– Я… гм… я почувствовала легкий приступ, только и всего, – сказала она, вернулась к креслу и тяжело опустилась на него.

– Мама, Фредди толкал меня, когда мы катались на коньках, – пожаловался Радклифф.

– Я не толкался! – возмутился Фредерик.

– Он толкался. Мама, он два раза меня толкнул, а еще толкнул одну леди, и она упала.

– О Господи! Надеюсь, леди не ушиблась? – воскликнула Пруденс.

– Нет. Она и дядя Грейсон смеялись.

Диана стрельнула взглядом в Радклиффа.

– Надеюсь, ты извинился перед ней, дорогой? – сказала Пруденс, погладив его по голове.

Радклифф энергично кивнул.

– Дядя Грейсон сказал, что она будет вся в синяках, потому что падала так много раз.

– Один раз она упала вот так, – вмешался Фредерик и театрально растянулся, упав спиной на ковер. И он, и Радклифф рассмеялись.

Сердце Дианы участило удары. Она выпрямилась в кресле.

– А кто была та леди, Фредерик? – спросила она, пытаясь говорить как можно спокойнее.

– Подруга дяди Грейсона, – ответил Фредерик, поднимаясь с ковра.

– Подруга дяди Грейсона? – переспросила Пруденс, чуть нахмурившись. – И кто же это может быть?

– Я не знаю, – пожал плечами Фредерик.

– Мы можем с этим поиграть? – спросил Радклифф, присев перед парой раскрашенных латунных павлинов.

– Да, конечно, – рассеянно разрешила Диана, мысли ее смешались, она почувствовала жжение в животе. Пруденс, кажется, нисколько не разволновали слова мальчишек, ее больше беспокоило то, что Радклифф попытался приподнять тяжелую латунную птицу.

Диана инстинктивно чувствовала, что подругой Грейсона была Кэтрин Бержерон. Она не могла объяснить, откуда ей это известно, поскольку она там не присутствовала и слышала лишь возгласы мальчишек, но еще никогда в жизни она не была так уверена, как сейчас.

Глава 21

В конце той же недели Дигби объявил Кейт, что должен на несколько дней уехать из Лондона. Он объяснил, что хочет застолбить место в набирающей силу торговле парфюмерией, поскольку верил в то, что будет иметь там хорошую прибыль.

Кейт передала Дигби слова, которые произнес Флеминг, когда она была на Сент-Кэтринс-Док.

– Почему он обвиняет тебя в жульничестве? – спросила она.

– Потому что верит, что в торговле парфюмерией это возможно, но не принимает в расчет, что я предлагаю солидную конкуренцию, – фыркнул Дигби. – Я не украл у этого негодяя ни гроша, но я являюсь распространителем французской парфюмерии, чью продукцию Флеминг тоже надеется продать в Англии. А сейчас я получил добрую весть о том, что завтра вечером в Дептфорд должна прибыть итальянская парфюмерия. Если верить слухам, в Лондоне за ней будут гоняться, и я намерен прибыть туда раньше Флеминга. Он думает, что сможет помешать мне. – Дигби снова фыркнул. – Он считает себя гораздо умнее других, но этот человек – всего лишь мелкая рыбешка на набережной. Лучше бы ему быть поосторожнее со мной. У меня прочные связи. – С этими словами Дигби запечатлел поцелуй на щеке Кейт и отправился искать свое богатство в торговле парфюмерией.

Так случилось, что в тот же самый день Олдос сказал Кейт, что его пригласили принять участие в карточной игре на Уэппинг.

– В самом деле? – спросила Кейт. – А с кем?

– С капитаном Смитом со «Святой Марии», – гордо сообщил Олдос. – Он делает высокие ставки, когда бывает в порту.

– Я не знала, что ты знаком с ним, – с любопытством заметила Кейт.

– Я не знаком, – сказал Олдос. – Но я отличный игрок. Обо мне ходят слухи, только и всего.

Это было правдой. Олдос был частым посетителем игорных домов.

– Вы останетесь одна, – посетовал Олдос. – Я пришлю Эми.

– Нет, нет, со мной все будет в порядке, – заверила его Кейт. – Я собираюсь сегодня печь. – Честно говоря, Кейт так редко оставалась одна, что ей понравилась эта идея.

Кейт и ее кухарка Сесилия отправились на местный рынок, который был более гостеприимным, чем рынок на Сент-Кэтринс-Док. Они купили лука-порея для супа, парной говядины, а также кое-какие овощи, ну и, конечно, муку для печенья, которое Кейт собиралась печь.

– Вы в самом деле не нуждаетесь в моей помощи в приготовлении ростбифа, мэм? – спросила Сесилия, когда Кейт отдавала ей зарплату за неделю.

– Спасибо, нет.

– Ну, хорошо, – сказала Сесилия, надевая пальто. – Вы запомнили мои советы?

– Да. – Не так уж и трудно поджарить говядину. В конце концов, Кейт не была новичком в кулинарном искусстве. – Желаю хорошо провести вечер, Сесилия.

– Думаю, на это мало надежды, мэм. Двое детей и муж, который любит выпить. – Она натянула на голову капюшон и улыбнулась. – Но я думаю, что вечер будет сносным, если я дам ему шиллинг на пару кружек пива. Доброй вам ночи, мэм!

– Доброй ночи, Сесилия, – сказала Кейт и проводила ее к задней двери. Сесилия торопливо зашагала по улице, а Кейт взглянула на небо. Начинали собираться облака, в воздухе пахло сыростью. На Лондон надвигался шторм.

Вернувшись снова на кухню, Кейт занялась приготовлением ростбифа, овощей и марципанов. Каждый стоящий пекарь должен овладеть искусством приготовления марципановой массы. Недавняя прогулка по рынку вдохновила Кейт. С помощью Сесилии Кейт изготовила из марципанов несколько маленьких фигурок конькобежцев и установила их на стекле. Фигурки не получились такими, как она хотела, но в одном не приходилось сомневаться – это были конькобежцы. Кейт даже сделала несколько марципановых деревьев и разместила их по краю замерзшего пруда. Дигби был бы изумлен, если бы она продемонстрировала ему эту картинку.

Кейт проверила, как поджаривается мясо.

– Фокус в том, чтобы не давать ему засохнуть, иначе оно будет похоже на старую подметку, – предупреждала ее Сесилия.

В сковороде было достаточно воды, чтобы не дать мясу высохнуть, и, удовлетворившись этим, Кейт сняла фартук и налила себе стакан вина.

Ее мысли снова обратились к Грейсону. Наверное, она падала по меньшей мере дюжину раз, и он помогал ей подняться. Кейт поняла, что испытывает довольно странные чувства к нему, каких никогда не испытывала ни к одному мужчине.

В течение этих последних дней Кейт неоднократно фантазировала о том, когда сможет снова увидеть его, чем они будут заниматься. Она даже убедила себя в том, что принц будет доволен ее усилиями подружиться с герцогом. В конце концов, Дарлингтон оказывал принцу величайшую услугу. Почему принцу не порадоваться тому, что она столь любезна с его другом?

Кейт не могла не понимать абсурдность подобной фантазии, тем не менее, она снова и снова возвращалась к ней, и в каком-то смысле это помогало ей чувствовать себя менее… непослушной.

– Да нет же, ты не непослушная, – тихонько бормотала она, пробуя на вкус травы, которые они купили вместе с Сесилией. – Ты ведь не стала любовницей герцога. – Невеселая улыбка скривила ей губы.

Это была еще одна маленькая фантазия. Но Кейт никогда ей не предавалась. Бенуа подписал с принцем контракт, который Кейт согласилась соблюдать. Никто не заставит ее нарушить его или запятнать честь, ибо она давно поняла, что она превратится в ничто, если нарушит слово.

И если у нее появится искушение, она должна лишь напомнить себе, сколько потеряет. Этот дом, что совершенно ясно. Изысканные платья и драгоценные украшения, которые она носила каждый день. Ее выставят вон, выдавят «в город», где ей не останется ничего, кроме проституции. Это если принц не предпримет в гневе чего-нибудь совершенно радикального – например, не вышлет ее из Лондона. Или даже хуже – до Кейт доходили слухи, что он пытался убить свою жену! Будет ли он настолько зол, чтобы пойти на ее убийство? Возможно, он предпочтет увидеть ее публично опозоренной…

Стук в дверь заставил Кейт вздрогнуть. Она посмотрела на часы. Было без четверти восемь.

– Черт возьми, – пробормотала она и провела рукой по волосам – должно быть, она сейчас выглядела кошмарно. Кто это мог быть? Принц? Ну конечно! Она быстро поправила платье и несколько раз ущипнула себя за щеки, а вот волосы остались распущенными. С этим ничего поделать было нельзя, и когда послышался второй, более громкий стук в дверь, Кейт поспешила открыть. Она распахнула дверь и улыбнулась, чтобы поприветствовать принца, но улыбка мгновенно сбежала с ее лица, поскольку это оказался вовсе не принц, а мистер Флеминг.

Пока Кейт колебалась, Флеминг толкнул дверь и Кейт с такой силой, что она едва не упала.

– Мистер Флеминг! – крикнула Кейт, снова бросаясь к двери. – Что вы здесь делаете?

В ответ на это он оттолкнул ее еще сильнее и шагнул в фойе.

– Разве так положено приветствовать джентльмена? – холодно проговорил он.

– Ваш визит нежелателен! – воскликнула Кейт. – Мистер Дигби появится здесь в любой момент, и я…

– Твой Дигби здесь не появится. Я предупреждал тебя, что он не должен воровать то, что я заработал тяжким трудом! Я послал его охотиться за призраками. Он дурак, если поверил тому, что из Италии придет приличная парфюмерия!

Кейт ошеломленно открыла рот.

– А твой моряк в пабе на Уэппинг сидит с парой кружек – благодаря моей щедрости. Я очень сомневаюсь, что он поспешит к тебе на помощь.

Кейт почувствовала страх. Рента. Он пришел за платой за эту проклятую квартиру!

– Как вы нашли меня? – спросила она. Флеминг засмеялся.

– Когда ты уходила с набережной, ты не заметила, что за тобой шел маленький оборвыш?

Кейт смутно вспомнила, как Дигби недавно отогнал парочку мальчишек, дав им полпенни.

Ногой захлопнув входную дверь, Флеминг прошел в холл. Он окинул взглядом мебель.

– Что ж, очень мило, – произнес он с одобрительным кивком. – Должность шлюхи герцога хорошо оплачивается.

К ужасу примешался гнев, но Кейт промолчала, ища, чем бы защитить себя. Когда она снова взглянула на Флеминга, он смотрел на ее волосы с явным вожделением.

– Если выдумаете напугать меня ограблением, спешу вас разочаровать, – резко, сказала она. – У меня ничего нет. Все, что вы здесь видите, принадлежит другому. Моего здесь ничего нет.

– Мисс Бержерон! – воскликнул Флеминг и шагнул к ней. – Неужели вы в самом деле думаете, что я пришел сюда ради денег? У меня персональное послание вашему Дигби, – добавил он, не спуская глаз с ее груди.

И тут Кейт все поняла.

– Вы таким образом хотите наказать Дигби? Оскорбив меня?

Он фыркнул.

– А ты знаешь способ получше?

Нож. Ей нужен нож, чтобы защитить себя, но она понимала, что если побежит за ножом на кухню, Флеминг поймает ее. Нужно как-то оказаться в коридоре.

– Уходите из моего дома, – сказала Кейт, чувствуя, как от бессильной ярости дрожит ее голос.

Флеминг хмыкнул и перевел взгляд ниже.

– Я не покину твой дом до тех пор, пока не получу то, чего хочу, мисс Бержерон. Я хотел этого с того самого момента, как увидел тебя, и я это заполучу. Так или иначе.

Кейт стало не по себе от страха.

– Неужели вы в самом деле замыслили такое низкое дело? – спросила она, продолжая пятиться от него к двери и коридор.

Холодная улыбка сбежала с лица Флеминга.

– Никто не поверит шлюхе, – сказал он, бросился на нее и схватил за волосы, когда она повернулась и попыталась бежать.

– Уберите от меня руки! – закричала Кейт.

– Похоже, ты забыла, мадам, что у меня есть возможность к утру разделаться с твоим подопечным. – Он намотал волосы на кулак и с силой дернул. – А заодно и тебя уложить прямо сейчас.

У Кейт застыла кровь в жилах. Она попыталась вырваться, но Флеминг снова дернул ее за волосы с такой силой, что она застонала от боли.

– Я расскажу герцогу! – выкрикнула она.

– Расскажи! – заржал Флеминг. – Скорее всего, он тебя же и обвинит в похоти. И ты все это потеряешь, – добавил он, обводя рукой комнату.

Кейт ткнула его локтем в живот. Флеминг хрюкнул и дернул ее за волосы. Он нагнулся над ней, словно хищник над добычей.

– Подумай о том, что ты делаешь, дура! – жарко проговорил он. – Я все равно получу удовольствие.

Она почувствовала, что теряет сознание, что погружается в какую-то холодную темноту.

– Будь лапушкой и не сопротивляйся.

Глава 22

Грейсон не собирался заезжать к Кейт, когда садился в карету, однако же оказался перед ее домом. Выйдя из кареты, он заметил, что дверь ее дома распахнута. Может, там проводится какой-то раут с джентльменами и куртизанками?

А он стоит сейчас здесь, словно томимый любовью осел. Его ожидали на ужин у Мэри, но он не смог проехать мимо дома Кейт. Грейсон почувствовал себя смешным.

Ветер крепчал, метель набирала силу. Даже если в доме проходил раут, Грейсон принесет пользу хотя бы тем, что закроет дверь. Но едва он приблизился к двери, как услышал рык мужского голоса и отчаянный женский крик. Это его встревожило. Не тратя время на стук, Грейсон распахнул дверь и увидел мужчину, который держал Кейт за волосы.

Дарлингтоном овладел дикий, необузданный гнев. Грейсон ринулся в маленький холл и схватил мужчину за плечо. Герцог увидел циничную усмешку на лице насильника и что было сил закричал:

– Отпусти ее!

Кейт вскрикнула. Грейсон схватил негодяя за полы сюртука и крепко стукнул насильника о стену, вынудив тем самым отпустить волосы Кейт. Герцог прижал негодяя к стене и схватил его за горло.

– Я убью тебя! – выдохнул он.

– Она должна мне деньги! – попытался оправдаться негодяй.

– Это отвратительный способ требовать долги, – сдерживая гнев, проговорил Грейсон и толкнул Флеминга к двери.

Флеминг споткнулся и выпрямился; и тогда Грейсон толкнул его с такой силой, что он вылетел в открытую дверь. Парочка прохожих в тревоге вскрикнули, а негодяй поспешил подняться и скрыться за углом.

Грейсон вернулся в дом и закрыл за собой дверь. Его шляпа, которая слетела с головы, валялась на полу. Кейт едва перевела дух, грудь высоко вздымалась. Кейт выглядела ошеломленной и испуганной. Ее прекрасные шелковистые волосы были сильно всклокочены.

– О Господи, вы целы? – спросил Грейсон, делая к ней шаг, но Кейт резко отступила назад, словно боялась именно его.

Грейсон заколебался, не зная, что делать. Затем он снова шагнул к ней, но она вдруг бросилась к гостиной, словно ища убежища.

– Кейт!

Кейт подбежала к окну.

– Они не заперты. Их необходимо запереть!

Грейсон поймал ее раньше, чем она успела снова броситься в бега, обнял ее за плечи и привлек к себе.

– Все в порядке, Кейт, – стал успокаивать ее Грейсон. – Вы в безопасности. Я теперь здесь, и вы в полной безопасности.

– О Господи, Грейсон… – Она обмякла, испытывая облегчение. – Эти окна…

– Я закрою их, – предложил он и, с неохотой отпустив ее, проверил и запер окна.

– Простите, – пробормотала Кейт. Грейсон резко обернулся.

– Почему вы извиняетесь? С вами все в порядке? Он не причинил вам вреда?

– Нет, нет.

– Как его зовут? Назовите его имя, и я позабочусь о том, чтобы он больше никогда вас не беспокоил.

Кейт безнадежно застонала.

– Ваша власть в его мире не имеет никакого значения.

– В его мире? Что это за мир?

– Слишком сложно объяснять. – Она вдруг закрыла лицо руками.

Чувствуя себя беспомощным, Грейсон протянул руку, но Кейт уклонилась.

– Где ваш дворецкий?

– Ушел. Они все ушли. Он позаботился об этом.

К Грейсону снова вернулся гнев.

– Что вы имеете в виду? – Кейт трясло, и он положил руку ей на плечи. Кейт вздрогнула, но по крайней мере не отодвинулась. – Кто он? – спросил Грейсон.

– Его зовут Флеминг. Но не верьте тому, что я должна ему деньги! – Она вдруг сжала его руки. – Я не должна ему! Я сняла у него пару комнат, а он недавно – совсем недавно! – решил увеличить плату.

– Комнаты?

– Да, комнаты, – поморщилась она. – На Сент-Кэтринс-Док.

Сент-Кэтринс-Док? Грейсон знал этот район. Вероятно, это там, где старинная больница и церковь, когда-то это было вполне приличное место, но сейчас оно было весьма непрезентабельным.

Кейт слегка покраснела, увидев на его лице выражение удивления.

– Я снимаю эти комнаты для… знакомых. Грейсон тут же подумал о «знакомых» особого сорта. Кейт поняла, о чем он подумал, потому что сразу же ахнула.

– О нет, нет, совсем не для тех знакомых, – поспешила она объясниться. – Это молодые женщины, у которых нет дома. Им нужно где-то жить, и если бы я не сняла для них комнаты, уверяю вас, им пришлось бы заниматься другим делом… если вы понимаете, что я имею в виду.

– Понимаю, – нахмурился он. – Но вам опасно ходить туда.

– Сейчас вы говорите, как Дигби, – устало сказала она. – Он не разрешает мне ходить туда без сопровождения. Но я ему уже неоднократно объясняла, что мне набережная куда роднее, чем ему, поскольку я выросла там, а он – в Саутуорке.

Грейсон некоторое время молча смотрел на Кейт. Он не знал, каких откровений ожидал, – он полагал, что она дочь купца, приехала в Лондон из какой-то деревни. А вовсе не из такого… тошнотворного места, как Сент-Кэтринс-Док.

– Вы родились на набережной? – осторожно спросил он.

– Нуда. Не на самой набережной, а в районе церкви.

– А Флеминг пришел за рентой? Вам нужны деньги? – спросил Грейсон.

– Нет! – воскликнула она, явно удивленная его предложением. – Нет и нет, его гнев адресован Дигби. Флеминг как-то упомянул о том, что в утренней газете «Таймс» писали о бале. Он считает, что вы – мой покровитель, и… и… ну, он считает, что я купаюсь в роскоши.

Грейсон не стал бы употреблять эти слова, но он хорошо понял, что она имела в виду: негодяй думал, что у нее есть деньги. Всегда были шарлатаны и проходимцы, которые ради получения собственной выгоды пытались использовать его имя или имя его семьи. Грейсон печально вздохнул и прижал ладони к ее лицу.

– Я очень сожалею, что мое бремя богатства распространилось и на вас, Кейт. Это бремя приходит одновременно с привилегиями.

– Существует и бремя бедности, – вздохнула Кейт. – Он был убежден, что я никогда не скажу об этом вам, побоюсь все потерять. О, это никогда бы не случилось, потому что Олдос всегда рядом, и я… Спасибо, Грейсон. Спасибо, что спасли меня.

Спас ее. Он вовсе не спас ее, он не мог спасти ее от такой жизни. Просто он оказался рядом в нужный момент. Он снова погладил ее волосы.

– Вы в порядке?

– Я в полном порядке. – Кейт попыталась улыбнуться, хотя на глазах появились слезы. – У меня бывали и худшие моменты.

– Это меня не успокаивает. – Он намотал прядь ее волос на палец. – Это меня нисколько не утешает, потому что вы – изумительно красивая женщина, и я, как и большинство мужчин, не могу отвести от вас глаз. Мне невыносимо знать, что есть такие люди, которые хотят воспользоваться этой красотой.

Кейт всю жизнь говорили, что она красива, но когда это сказал он, по телу разлилось тепло.

– Но в такой же степени, как я восхищаюсь вашей красотой, я восхищаюсь и вашей силой духа, – добавил он и погладил ее по щеке.

Это было именно то, чего Кейт желала больше всего: чтобы ею восхищались не только за красоту. В голубых глазах Грейсона она прочитала томление и страсть. Впервые в жизни она чувствовала себя по-настоящему желанной, а не просто красивой.

– Не надо, – прошептала она. – Не говорите так.

Грейсон вопросительно поднял бровь:

– Почему?

– Потому что от этого вы мне нравитесь еще больше, – сказала она. – Мне спокойнее, если я не буду желать чего-то другого.

Грейсон нахмурился и дотронулся пальцем до ее нижней губы.

– Это скучно, – тихо произнес он. – Если вы не позволяете себе желать… то как вы испытаете наслаждение?

– Вам легко говорить, вы – герцог, – сказала она, беспомощно переплетая свои пальцы с его. – А я из-за удовольствия рискую всем.

– Я рискую больше, чем вы думаете. Ведь принц поручил мне сохранить вас для него.

– А я дала ему слово. Это все, что у меня есть. Я не могу отступить. Даже ваше пребывание здесь – это риск, хотя я благодарна вам. – Она подняла на него глаза. – Но почему вы пришли?

Он не ответил, просто коснулся двумя пальцами ее подбородка и внимательно вгляделся в ее лицо.

– Я должен был увидеть вас.

Кейт покачала головой:

– Вы пытаетесь соблазнить соблазнительницу…

– Это опасно, это безумие, – перебил он. – Я говорил то же самое себе, однако не в силах остаться в стороне.

Она не могла это слушать; искушение было слишком большим. Кейт резко отвернулась от Грейсона и отошла на пару шагов. Когда он стоял так близко…

Грейсон снова приблизился к ней и провел пальцами по спине. Она тихонько ахнула.

– Один миг, – прерывисто дыша, проговорила она, – всего один миг – и я окажусь на улице.

Грейсон ответил поцелуем в затылок.

Кейт понимала, что должна отодвинуться, должна попросить его уйти. Однако желание лишило ее сил.

– Всего лишь один миг, – прошептала она.

– Я не могу справиться со своим желанием, – произнес Грейсон и снова поцеловал ее в затылок. – Оно растет, оно стучит во мне, словно барабан…

– Перестаньте! – воскликнула она, поворачиваясь к нему лицом. – Пожалуйста, не говорите больше ни слова!

– Я не прошу вас о действиях, скажите только, испытываете ли вы такое же желание?

– Вы же знаете, что испытываю. – Она чувствовала это всем своим нутром. И это чувство было настолько сильным, что она была почти готова рискнуть всем ради любви, ради той любви, о которой она даже не осмеливалась мечтать. – Но… не надо, – добавила она, словно эти слова могли как-то защитить ее. И в то же время приблизилась к нему настолько, что ее губы оказались совсем рядом с его ртом.

Пальцы Грейсона слегка коснулись ее подбородка, дотронулись до мочки уха, воспламенив кожу.

– Я хочу поцеловать вас, хотя моя совесть протестует против этого. Если я это сделаю, я предам принца и подтолкну вас к такому же предательству.

Эти слова совсем растопили ее сопротивление. У нее не было ни сил, ни желания оттолкнуть его. У нее оставалось лишь одно – страсть, неукротимое желание.

Взгляд его голубых глаз упал на ее губы.

– И я тем самым предал бы еще одного человека.

Кейт совершенно точно знала, кого он имел в виду, но до настоящего момента не думала о его любовнице.

Разочарование было чрезвычайно острым; Кейт опустила голову. Честно говоря, она просто дурочка. Герцог не для нее. Она жила в фантазиях, все еще, как в детстве, ожидая, что придет фея и унесет ее далеко-далеко. Спазм сдавил горло.

– Боязнь риска часто перевешивает желание, – пробормотал Грейсон.

Кейт подняла голову.

– Я думаю, это один из таких случаев.

Грейсон положил ладонь на ее щеку и покачал головой.

– Нет, Кейт, – возразил он. – Это не тот случай. Это совершенно иной случай.

И он поцеловал ее.

Напряжение в теле Кейт с этим поцелуем не уменьшилось; ее ожидания лишь усилились. Грейсон положил ладонь ей на талию, провел вверх, к груди. Ее тело вздрогнуло от этого прикосновения, Кейт прижалась к нему плотнее.

Внезапно Грейсон сжал ее в объятиях, погладил волосы и жадно осыпал поцелуями.

Через мгновение они оказались на диване. Рука Грейсона легла на ее щиколотку, под оборку платья, затем скользнула вверх, к тому месту, где заканчивался чулок, к оголенному бедру.

Кейт вцепилась пальцами ему в плечо и тихонько застонала. Дрожь пробежала по всему ее телу. Назад хода не было. Она перешла границу, когда можно было одолеть это безумное желание.