Текст книги "Последняя любовь Скарлетт"
Автор книги: Джулия Хилпатрик
сообщить о нарушении
Текущая страница: 26 (всего у книги 31 страниц)
ГЛАВА 14
Через день, когда Ретт Батлер выходил из своей квартиры, ему с трудом удалось пройти – лестницу занимал громоздкий диван, один конец которого доходил до самой квартиры Ретта. Два широкоплечих парня, очевидно только что поднявших этот диван на второй этаж, развалились на нем и курили, поминутно сплевывая на пол.
Батлер неприязненно посмотрел на них. У него с языка готов был сорваться гневный вопрос о том, что они здесь делают и как позволяют себе так себя вести.
Однако на долю секунды его опередил один из парней, жизнерадостно посмотревший на него и произнесший:
– Эй, дед… Здесь квартира графини Строуберфилд?
Ретт мрачно кивнул:
– Этажом выше!
– Отлично! Френк, взялись!
Парни поднялись с дивана и подхватили его на руки. Диван закачался и стал медленно подниматься по лестнице на третий этаж.
– Осторожнее, господа! – взмолился Ретт Батлер, видя, что диван задевает стенки и царапает штукатурку.
– Не бойся, дед! – ответил один из грузчиков. – Миссис Строуберфилд за все заплатит!
Укоризненно покачав головой, Батлер направился вниз. У выхода Ретт увидел привратника Томсона Клейна, со слегка испуганным выражением лица разговаривавшего с двумя мужчинами, штатская одежда которых плохо скрывала почти военную выправку.
При внезапном появлении Батлера все трое резко замолчали. Привратник засуетился, знаком попросил собеседников немного подождать и семенящей подобострастной походкой подошел к Батлеру, явно собираясь что-то спросить.
– Мистер Батлер… извините…
Батлер даже и не подумал остановиться, только на ходу небрежно бросил:
– В чем дело?
Привратник засеменил следом.
– Тут два мистера… очень хотели бы поговорить с вами о чем-то…
Ретт был неумолим.
– Я их не знаю и свидания никому не назначал. У меня нет времени.
Привратник понизил голос:
– Они из полиции.
– Да? – встревоженно воскликнул Батлер, но тут же взял себя в руки и спросил невозмутимо:
– Ну и что?
В этот момент полицейские наконец-то поняли, что привратник говорит именно с тем человеком, который им нужен, и поспешили к Батлеру, стараясь остановить его до того, как он выйдет из подъезда. Молодой человек, который на службе носил звание сержанта, а от природы имел водянистые голубые глаза, бледную кожу и небольшие залысины в бесцветных волосах, еще и заикался.
– М-можно вас на м-м-минут-точку, м-мистер Б-б-бат-тлер? Я – сержант Д-д-джексон из в-в-ва-шег-г-го к-к-комиссариата… Н-нам н-н-нужна т-т-толь-ко н-н-небольшая сп-правочка. Если п-п-позволите…
Батлер поморщился, как от зубной боли, и возразил недовольным тоном:
– Я в данный момент ухожу. Соблаговолите прийти в другой раз.
– Д-д-да т-тут м-м-минутное д-д-ело!..
Батлер опять поморщился и подумал про себя: «С вашим произношением, д-дорогой сержант, ни одно дело не может быть минутным».
В этот момент сержант многозначительно оглянулся на второго полицейского, который, поняв его взгляд, отвел в сторону любопытного привратника. Затем он вытащил из кармана потрепанный блокнот, довольно долго листал его, потом сверился с записью и спросил:
– М-мистер Ален П-п-перк-кинсон в н-настоящее время у вас п-п-проживает?
Ретт нахмурился.
– Ничего подобного.
Слегка поклонившись, Батлер постарался дать понять, что считает разговор оконченным.
Но сержант не сдавался. Его упрямство было явно того же происхождения, что и терпение, с которым он выговаривал не поддающиеся звуки.
– В-выходит, ч-что вы эт-того… м-м-мистера П-перкинсона н-не знаете?
Батлер резонно заметил:
– Вы спросили меня, живет ли он у меня, и я вам ответил: нет.
– Н-но в-вы в-все-т-т-таки знаете его?
– Я встречался с ним, поскольку он – гость людей, которым я сдал принадлежащую мне квартиру.
Батлер снова попытался выйти из дому, но тут сержант довольно почтительно, но твердо остановил его, придерживая за левую руку.
– М-мы б-б-были б-бы в-вам оч-чень б-благод-дар-ны, если б-бы в-вы м-могли з-зайти в-в к-к-кмис-сариат, м-мистер Б-б-батлер.
«Интересно, он специально выбирает наиболее недоступные своему речевому аппарату слова?» – подумал Ретт, измученный длинной речью сержанта.
А сержант тем временем продолжал:
– …К-к-огда в-вам б-б-будет уд-доб-бно, к-к-конеч-но, м-мистер Б-б-батлер.
Тут терпение у Ретта кончилось, и он наконец-то взорвался:
– Да я же вам, кажется, ясно сказал, сержант! Мистер Ален Перкинсон не живет у меня!!!
Сержант испугался, что не сможет выполнить приказ, и постарался успокоить Батлера, но от волнения его заикание стало еще хуже:
– К-к-ком-миссар об-б-бъяснит вам л-луч-чше м-меня. Д-д-дело в-в т-том, ч-что эт-тот самый м-мистер П-перкинсон ут-т-твержд-дает, б-буд-д-то он п-п-про-вел н-ночь в-в вашем д-доме…
Тут он заглянул в блокнот.
– Н-ночь со вт-торого н-на т-т-третье, в-весь д-д-день т-т-третьего, а т-т-так-к-кже…
Батлер решительно прервал его:
– Проводите меня в комиссариат. Хуже вас точно никто мне не объяснит.
* * *
Луиза, стоя возле чудовищного дивана, разглядывала одну из картин. Как бы про себя, она пробормотала:
– Ужас какой-то.
Потом, повысив голос, сказала, обращаясь к Джессике, которая находилась в соседней комнате:
– Совершенно не подходит.
Джессика, не выходя из комнаты и продолжая заниматься своими делами, ответила:
– Но нужно же какое-то яркое пятно к дивану.
– Для яркого пятна она слишком дорога. Знаешь, что я тебе скажу? Сюда бы очень подошла какая-нибудь старинная картина. Я спущусь к мистеру Батлеру и спрошу, не даст ли он нам на время одну из своих…
– Ну вот, опять будем морочить ему голову…
Но Луиза твердо намерилась идти вниз. Она решительно направилась к двери, но вдруг остановилась, как вкопанная: перед ней в дверях стоял сам хозяин дома. Вид у него был достаточно мрачный.
Луиза не поняла причины неудовольствия, написанного у него на лице, и отнесла его за счет непривычной для старика обстановки в квартире. Стараясь заговорить Ретту зубы, графиня защебетала:
– Мистер Батлер! Как я рада! Вы пришли за своей Самантой? Простите, простите и еще раз простите. Последние дни я, раскаиваюсь, действительно злоупотребляла вашим драгоценным терпением и просила вашу служанку помочь…
Лицо Ретта не стало радостнее. «Не могла ты раньше раскаяться…» – с раздражением думал Ретт.
– Ужасно, да? Но к этому нужно привыкнуть. Я предоставила молодым возможность выбирать все на свой вкус, ведь им же здесь жить. Ну скажите, разве я не права? Не кажется ли вам, что хорошая старинная картина…
Ретт грубо прервал ее:
– Вы знали, что Ален задержан на границе.
У Луизы изменилось лицо:
– Задержан?..
– Полицией.
Графиня ничего не могла понять.
– Но когда же? Ален в… Ребята отвезли его в… еще в тот день, когда мы вернулись из путешествия.
– Ален Перкинсон покинул мой дом вчера ночью. Но это неважно.
Луиза была встревожена и очень нервничала.
– Нет, важно, потому что это неправда. Вы же ничего не знаете!
В комнату вошла Джессика. Она слышала последние слова. А потому, вопросительно взглянула на Батлера и укоризненно вздохнув, попыталась исправить создавшееся положение:
– Здравствуйте, мистер Батлер. Мама, что случилось?
Луиза тяжело дышала.
– Мистер Батлер говорит, что Ален уехал от него только вчера…
Она скорчила страдальческую гримасу и обратилась к Ретту:
– Мистер Батлер, он не говорил, собирается ехать поездом или как?
Ретт наморщил лоб.
– Мне кажется, хотя я и не уверен… Ален когда-то говорил, что у него есть друг, который согласен помочь ему с отъездом… Будто у друга есть автомобиль и он мог одолжить его Алену…
– Вместе с шофером? – удивилась Луиза.
– Что ты мама? – сказала Джессика. – Ален же сам умел водить.
– Вот как? – подняла брови графиня. – Он от меня это скрывал. Интересно, когда же он научился…
Девушка непонимающим взглядом смотрела на мать.
– Ну как ты не помнишь? – удивилась она. – Мы же столько раз выезжали с Максом на природу. Макс еще и тебя учил…
– Ах, да! – воскликнула Луиза, – но не могу поверить, чтобы Алену хватило каких-то двух уроков.
– Но он же очень толковый, – сказала Джессика, – и, к тому же, ему очень надо скрыться…
– Так вы думаете, он взял автомобиль у приятеля? – спросил Ретт.
– Да, – подтвердила Джессика, – Точно! Это Монди! Просто мы тебе, мама, ничего не сказали, потому что еще тогда, как только Ален садился за руль, ты так начинала беспокоиться.
– Конечно, я волновалась! Я и сейчас волнуюсь! Автомобили такая редкость, такое опасное новшество! Куда безопаснее экипаж!
Но Джессика тоже была встревожена:
– А что случилось? Дорожное происшествие?
Луиза обессиленно опустилась на одно из экстравагантных кресел. Голос ее был тих и печален:
– Его арестовали…
– Я этого не говорил, – возразил Батлер. – Его задержали, так как у полиции были подозрения на его счет. Чтобы прояснить ситуацию, Ален сослался на меня и сказал, что провел в моем доме два дня.
Ретт перевел дух.
– Мне крайне неприятно…
Луиза совсем растерялась:
– Неужели это правда? Неужели он уехал только вчера ночью?
– Ну конечно, мама. Мы тоже были здесь. Алену пришлось задержаться на три дня – кое-какие дела уладить…
Луиза нервно вскочила.
– Никак не могу понять всех этих ваших тайн. Почему вы мне ничего не сказали? Эти ваши вечные дурацкие сговоры за моей спиной! А теперь еще и вы к ним присоединяетесь, мистер Батлер. Поздравляю.
Ретт желчно взглянул на Луизу.
– Ни в каких сговорах я не участвую, – сказал он твердо. – Я просто приютил у себя мистера Перкинсона по его же просьбе… Миссис Строуберфилд посмотрела на Ретта с обидой:
– Неужели вы позволили Алену очаровать себя?
– Что вы хотите этим сказать? – спросил недоуменно Батлер. – Я же не женщина!
– Хочу сказать то, что сказала! – жестко повторила Луиза.
Джессика увидела, до какой степени напряжены нервы у матери и поспешила вмешаться:
– Мама! Ну это просто невозможно! – закричала она. – Нельзя же устраивать трагедию из-за того, что Ален задержался здесь на пару дней, не соблаговолив поставить тебя в известность!
Девушка хотела как лучше, однако вышло наоборот.
– Идиотка! – закричала графиня. – Мистер Батлер, она умеет хитрить только тогда, когда ей нужно найти предлог, чтобы не ночевать дома!
Потом Луиза снова обернулась к дочери.
– Разве ты не слышала? – спросила она у Джессики. – Его задержали! Почему? Что он такого сделал за пару дней, которые провел здесь? Ты не понимаешь, как меня это беспокоит!
Джессика слушала мать сжимая кулаки. Она хотела ответить спокойно, но нервы, напряженные до предела, не выдержали и девушка сорвалась на крик:
– Не-е-ет! Ты просто ревнуешь! Как всегда, когда Ален выскальзывал у тебя из рук! Дай ему хоть иногда свободно вздохнуть! У всех нормальных людей бывает отпуск, и только ты требуешь работы без выходных!
Лицо Луизы жалобно наморщилось. Было видно, что она вот-вот заплачет. Она подняла руку, намереваясь дать дочери пощечину, однако та отбежала и спряталась за оторопевшего Ретта.
– Не надо так! – воскликнул Батлер, обращаясь к Луизе Строуберфилд.
– Браво, мистер Батлер! – с трудом владея собой, произнесла Луиза. – Вы поддерживаете мою дочь, которая наговорила мне гадостей. А теперь, может быть, вы мне объясните, почему Ален решил воспользоваться именно вашим гостеприимством?
Ретт нахмурился.
– Я не намерен ни о чем вас информировать! – ответил он. – Я даже в комиссариате ничего не сказал!
Старик глубоко вздохнул, после чего продолжил:
– Поверьте, миссис Строуберфилд, мне это нелегко было сделать, потому что не в моих привычках не скажу – лгать, поскольку я не солгал, но даже молчать, если мне что-то известно! Во всяком случае, не исключено, что они явятся ко мне с обыском. Хо-хо! Явятся ко мне с обыском – к Ретту Батлеру! И к вам также, я полагаю, можете утешиться! Они ищут – что бы вы думали? Они ищут наркотики! Я и не знал, что в полиции заведено большое дело на мистера Алена Перкинсона! Да, я этого действительно не знал!
Джессика злобно глянула на Батлера.
– А вот мы знали, – сказала она. – Он, Ален, сам говорил нам об этом. У Алена была дурацкая фантазия: он говорил, что борется за свободу любого человека делать то, что ему вздумается… И потому он уже давно попал на заметку полиции…
– Не говори глупостей! – поморщилась Луиза.
– Мама, ты несправедлива! – воскликнула девушка. – Тебе прекрасно известно, что его не раз арестовывали ранее… У него солидный «хвост» приводов в полицию…
– Совершенно верно! – закричала Луиза. – Ты права, моя милая! Он занялся наркотиками, чтобы быть поближе к одной фанатичке, дочери одного из самых богатых дельцов… Не волнуйся, если Алену нужны будут деньги – он и бунт сумеет возглавить!..
– Похоже, тебе нравится обливать его грязью, – прошипела Джессика.
Графиня непримиримо смотрела на дочь.
– Пусть я без ума от Алена, – решительно сказала она, – но это вовсе не значит, что я не понимаю, с кем имею дело. Ты тут, милая доченька, высказываешься, выдаешь мудрые сентенции… А известно тебе, почему в Гватемале Ален не захотел даже сойти на берег?
Вспомни о таком эпизоде во время нашего путешествия на яхте!
Девушка наморщила лоб и сосредоточенно посмотрела в пол.
– Так вот, – продолжала Луиза, – если бы он только ступил на землю Гватемалы, его бы за милую душу упрятали в кутузку! А известно тебе, что нашелся человек, согласившийся заплатить сотни тысяч долларов, чтобы специализированные журналы не публиковали кое-какие статьи и фотографии? И от кого они, по-твоему, эти деньги получили? Я привожу только один из наиболее ярких примеров, дочь моя!
Ретт слушал речь графини и постепенно в нем закипала злость. Вместе с ее последними словами она выплеснулась наружу:
– Я просто вне себя! – закричал Батлер, брызгая слюной. – Что вы за люди такие! Сами-то уж ладно, но доверять свою юную дочь человеку, которого вы до такой степени презираете!..
– Я вовсе не доверяю ему свою дочь! – холодно перебила его Луиза.
Но Ретт замотал головой и только повысил голос:
– Но они будут жить вместе в этой квартире, которую вы просто выцарапали у меня! Этого вам мало? Что вы за мать такая!
Джессика сделала шаг вперед и бросилась защищать свою самостоятельность:
– Мама преувеличивает, мистер Батлер! Ален куда лучше, чем она его изображает!
– Я никого не осуждаю, – спокойно сказал Ретт девушке. – По мне, так пусть мистер Перкинсон будет хоть святым, на которого возводят напраслину. Самое ужасное, что ваша мать, милостивая Джессика, считает его опасным мошенником и, несмотря на это, оставляет ему на попечение свою юную дочь, навязывает его всем своим новым знакомым…
– Не беспокойтесь, мистер Батлер, – произнесла Луиза ледяным тоном. – У всех моих друзей есть иммунитет! И Джессике также никакая опасность не угрожает!
– И это говорите вы? – вскричал Ретт. – Да вы что? Я имел возможность наблюдать в этом доме нечто совершенно противоположное!
Он перевел дух и посмотрел на женщин. Джессика стояла с напряженным лицом – она ожидала, что Ретт выдаст матери ее ночные занятия. И Луиза скривилась как от боли – она думала, что мистер Батлер видел здесь кутежи Алена с другими женщинами.
– Нет, хватит об этом, – внезапно сухо сказал Ретт. – Я просто считал своим долгом предупредить вас на случай, если…
Луиза решительно перебила его:
– …Если я тешу себя какими-то иллюзиями?
Она расхохоталась.
– Нет! – воскликнула она. – Никаких иллюзий у меня уже давно нет!
Ретт посмотрел на графиню как на сумасшедшую.
– Жаль, что у вас нет иллюзий, – наконец, заметил он. – Знаете, миссис Строуберфилд, это было бы единственным, что могло бы вас как-то оправдать в моих глазах… А так… Извините…
– Что? – подняла на него глаза Луиза.
– Больше нам говорить не о чем! – отрезал Ретт Батлер.
В дверях появилась Саманта с круглыми от ужаса глазами. Она услышала последнюю реплику своего хозяина и до смерти перепугалась. К тому же она подумала, что сама явилась причиной раздора между Батлером и жильцами сверху.
Поэтому служанка сразу отпрянула назад и скрылась за дверью. Тут же на нее налетел рассерженный Ретт Батлер, который как вихрь вырвался из верхней квартиры и застучал каблуками по лестнице вниз.
– Саманта! – вдруг остановившись, крикнул Ретт. – Вы тут?
Бедная женщина замерла на месте, полагая, что хозяин ее разорвет на части.
– Саманта, зайдите ко мне! – визгливо прокричал Батлер. – Сейчас же!
Служанка кивнула и засеменила вслед за Реттом, но Батлер не стал дожидаться ее. Он почти пробежал по коридору и скрылся в своей квартире, хлопнув дверью.
С замирающим от страха сердцем Саманта приблизилась к двери и, проклиная все на свете, тихо открыла ее.
Когда служанка оказалась в квартире, она увидела, что Батлер меряет шагами свой кабинет. Думая, что это она виновата, Саманта затараторила:
– Мистер Батлер, простите, пожалуйста, старую дуру…
– Что? – спросил Ретт.
– Миссис с верхнего этажа сказала, что вы не возражаете… – продолжала чуть не плача негритянка, прижав руки к груди, – и еще она сказала, когда у меня есть свободное время…
Ретт смотрел на Саманту, ничего не понимая.
– …Чтобы я приходила к ней… Я так огорчена… если бы я знала…
Батлер наконец, понял, что имела в виду несчастная женщина. Он широко улыбнулся:
– Вы вольны делать все, что вам угодно, Саманта! – сказал он. – Если хотите помогать там наверху – пожалуйста…
Ретт внезапно принял серьезный, и даже, более того, суровый вид:
– Но в моей квартире чтобы их ноги больше не было!
* * *
Ретт Батлер спустился вниз, но увидев, что на улице идет дождь, задержался в подъезде. Вдруг он услышал знакомый голос:
– Благодар-р-рю, мистер-р-р! Благодар-р-рю, ми-стер-р-р!
Батлер ухмыльнулся. Он понял, что это попугай, которого он отдал привратнику.
Ретт вышел из подъезда и скоро оказался во флигеле, где жил привратник Томсон Клейн.
– Привет, Том! – сказал Батлер. – Как живешь, старая ты перечница?
Батлер иногда позволял себе такие фамильярности с Томсоном, учитывая, что они с привратником почти ровесники. Более того, Батлер, когда бывал в хорошем настроении и самому Клейну позволял общаться с собой «попросту, без чинов».
– Здравствуйте, мистер Батлер! – вышел Том. Он подал руку привратнику, думая о том, что если тот назвал его «мистер Батлер», значит у него сейчас суровый вид.
«По Томсону Клейну можно было проверять собственный внешний вид как в зеркале!» – подумал Батлер. Он сразу же улыбнулся, распрямил спину – одним словом, сделал все, чтобы выглядеть благодушнее.
– Собрались на прогулку, мистер Батлер? – спросил Томсон. – Что ж, приятной прогулки… Только на улице идет дождь, мистер Батлер, подождите, я вам зонтик дам, чтобы не пришлось снова наверх подниматься!
Ретт задумался Зонтик? Зачем? Разве эти капли – это дождь?
Он отрицательно помотал головой и прошел на улицу мимо Тома Клейна. Старик привратник только языком прищелкнул от удивления.
Но как только Ретт вышел во двор, дождь припустил сильнее.
– Посмотрите, как льет! – воскликнул Батлеру в спину привратник. – Я все-таки дам вам зонтик!
– Не стоит! – упрямо сказал Ретт.
– Да вы что, мистер Батлер?
Привратник был совершенно сбит с толку. Что происходит с его хозяином?
– Мистер Батлер, мистер Батлер! Я уже сходил за зонтиком! Возьмите его, прошу вас! Мистер Батлер!
Рассерженный Ретт обернулся и твердо, с металлом в голосе, произнес:
– Не надо, Том. Дождь сейчас перестанет… Подняв воротник, Ретт устремился вперед и скоро скрылся за углом. Но долго еще смотрел ему вслед Томсом Клейн и в голове его бродили невеселые мысли.
Он тоже, будто в зеркале, увидел себя самого, глядя на Батлера: старый, сгорбленный… К тому же совершенно одинокий человек, которому приходится придумывать себе дела, чтобы скоротать время…
А Батлер спокойно шел вперед. Он не имел возможности смотреть на себя со стороны, и потому грустные мысли не посещали его голову.
Выйдя в центральные кварталы и пройдя несколько десятков ярдов по Калифорния-авеню, Ретт почувствовал, что его прогулочный запал иссяк. Пора было возвращаться домой, дождь теперь не представлялся несерьезным.
Ретт Батлер забежал в универсальный магазин и, встретив на первом этаже мальчишку-газетчика, укрывающегося от дождя, купил у него свежие выпуски.
«Вот теперь можно и домой возвращаться», – подумал Батлер.
Но перед тем, как отправиться в обратный путь, Ретт решил пробежать глазами газеты. Развернув первую, он чуть не выронил ее от неожиданности.
На него смотрело знакомое лицо в траурной рамке.
Ретт Батлер до боли в глазах всматривался в это лицо с тонкими чертами, в эти чуть грустные глаза и насмешливые губы.
Это был Лесли Райт, молодой банкир, с которым Батлер виделся примерно месяца назад.
Надпись под снимком гласила: «Несчастный банкир не выдержал позора». С лихорадочной быстротой Батлер развернул по очереди остальные газеты. Крупные, бросающиеся в глаза заголовки: «Смерть молодого отпрыска семейства Райтов», «Жертва махинаций», «Банкир стал жертвой двух жуликов» и так далее.
Батлер развернул газету и вчитался в прыгающие перед глазами строки.
«Мистер Лесли Райт, молодой отпрыск династии Райтов, семьи банкиров тихоокеанского побережья, стал жертвой невиданного по наглости обмана двумя жуликами, которые сумели выкачать у доверчивого банкира солидную сумму для ненастоящего предприятия. Жулики называли себя Джесси Галлоугеном и Колином Хенкоком, совладельцами строительной компании «Галлоуген Энд Хенкок Билд». Вышеуказанной строительной компании никогда не существовало в природе, однако, молодые обманщики беспардонно уверяли многих именитых предпринимателей дать им ссуды и различные финансовые доли для совместного участия в различных сногсшибательных проектах. При таких проектах находчивые жулики соблазняли бизнесменов прогнозами высоких прибылей…»
Газеты сами собой выскользнули из рук Ретта Батлера. Надо было что-то делать. Нельзя этого было просто так оставить!
Но прежде надо было взять себя в руки и дочитать материал до конца.
Ретт Батлер сделал над собой страшное усилие воли и снова углубился в чтение:
Среди таких проектов назывались строительство воздушного шара для полета на Луну, прорывка тоннеля под Атлантическим океаном для соединения Европы и Америки, строительство подземной железной дороги под всей территорией Соединенных Штатов… Для наиболее именитых и подозрительных финансистов использовались не такие одиозные планы. Им высказывались более реальные проекты: постройка мостов от Окленда до Белмонта или же возведение паромной переправы через бухту Сан-Франциско…»
«Все! – подумал Батлер и вторично опустил руки. – Я влип! Столько времени все было спокойно, и тут, на старости лет – влип!»
Ретт Батлер быстро пробежал глазами всю статью до конца, и убедился, что его имя нигде не упоминается, но после этого все закружилось у него перед глазами…
– Эй, мистер, что с вами? – раздался у него над ухом встревоженный голос.
Какая-то молодая девушка склонилась над ним. Ее тотчас же стали обступать зеваки.
– Мистеру плохо… Вызовите «скорую»… Есть ли среди присутствующих врач? – раздавались возгласы в толпе.
– Что случилось?
Как обычно бывает в таких случаях, словно из-под земли вырос полисмен.
Ретт сжал зубы и стал на ноги.
– Спасибо, большое спасибо, мисс, – пробормотал он девушке, которая первой подскочила к нему. – Если бы не вы, не знаю, что бы я и делал…
– Да что вы? – смутилась та, после того, как Батлер галантно поцеловал ей руку. – Ведь так должен поступить любой человек…
– Как ваше здоровье? – спросил полисмен.
– Спасибо, в порядке! – заверил Ретт.
– Нуждаетесь в какой-либо помощи?
– Нет, спасибо. Я живу тут недалеко. Запросто дойду пешком…
– Хорошо, мистер! – сказал полисмен. – Если у вас слабое сердце, избегайте гулять один… Все спокойно! – обернулся Он к толпе. – Разойдитесь, все спокойно, все абсолютно спокойно!
Толпа разошлась. Ретт Батлер, судорожно сжимая в руке газеты, заспешил домой.
