Текст книги "Вне пределов (ЛП)"

Автор книги: Джуэл Э. Энн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 16 страниц)

– Не возражаю.

Я смотрю на свой телефон.

Профессор: Хорошего вечера. Ещё раз спасибо, что осталась.

Почему на него так трудно сердиться? Я засовываю телефон в карман.

– Шерри сказала, что ты переезжаешь.

Встретившись взглядом с мамой, я морщусь, как и Шерри. Если Гриффин рассказал ей, она, конечно, решила, что я рассказала маме.

Шерри разводит руками.

– Честно говоря, я узнала об этом только сегодня утром, когда позвонил Гриффин. Он попросил нас связаться с тобой и узнать, не нужна ли тебе помощь в перевозке вещей к нему домой, прежде чем он вернётся.

– Я собиралась сказать тебе сегодня вечером.

Мама отмахивается от меня.

– Всё в порядке. Уверена, что так и есть. – Она складывает руки на коленях. – Жить вместе. Должно быть, всё серьезно.

Я натянуто улыбаюсь Шерри. Она никогда не скрывала своей любви ко мне. Я знаю, что она мечтает о том, чтобы Гриффин сделал мне предложение, и я разделяю её желание.

Но моя мама более сдержанна в выражении своих эмоций. И это вполне объяснимо.

Я её единственный ребенок. Она должна чувствовать, что защищает меня. Тот факт, что я осознаю это, заставляет меня чертовски гордиться собой.

– Думаю, у нас всё серьёзно. Большую часть времени он проводит у меня, а я у него, так что есть смысл просто жить вместе и экономить на аренде.

– Значит, вы занимаетесь сексом до брака?

Что?

Эти порочные женщины, которые сидят передо мной, с трудом удерживая серьёзное выражение лица, пока я усаживаюсь в кресло под их пристальными взглядами.

– Ты серьёзно? На девятнадцатилетие ты купила мне презервативы и смазку.

Несколько секунд я не моргаю, пока мама не улыбается.

– Серьёзно? – восклицает Хейли, пугая меня.

Я оглядываюсь. Этот разговор не предназначен для юных ушей.

– Ух ты, мам, а ты мне даже татуировку не разрешаешь сделать.

Шерри закатывает глаза глядя на Хейли.

– Разрешение сделать татуировку не помешает тебе забеременеть.

– Итак… – Я встаю. – Какую пиццу будем заказывать?

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЯТАЯ

ЭТО БЫЛИ незабываемые выходные. Всё началось, с оплакивания несостоявшегося отпуска с Гриффином, и превратилось в приятное времяпрепровождение с Морган и вечер смеха в кругу моей семьи. Мне не обязательно выходить замуж за Гриффина, чтобы называть его семью своей. Я люблю их. Я люблю его за то, что он устроил вчерашний вечер, хотя мог бы разозлиться из-за того, что я не поехала с ним.

Он всегда думает обо мне.

Однако веселью и смеху приходит конец, когда открывается задняя дверь.

Мой босс дома.

Отдай ребенка и убирайся.

– Привет…

Нейт ставит свой чемодан на пол и направляется прямиком к раковине, чтобы вымыть руки, положив букет цветов на стойку.

Я держу Морган на руках, и она улыбается своему папе. Это немного успокаивает меня, но совсем чуть-чуть.

Отдай ребенка и убирайся.

– Обмен.

Он протягивает мне цветы.

Я беру их, когда он берет Морган.

– Это для меня?

Не хочу казаться такой запыхавшейся, но он снова лишил комнату кислорода.

– За то, что осталась.

Я качаю головой.

– Мне казалось, пять тысяч были платой за то, что я осталась.

– Деньги – это бизнес. Цветы – это личное. Я знаю, что ты осталась не только из-за денег. Ты осталась, потому что заботишься о Морган.

Я пожимаю плечами, но не смотрю на него. Не могу.

– Я осталась из-за денег.

Я осталась из-за Морган. Кого я обманываю? Я осталась ради Нейта, потому что он нуждался во мне.

Блядь.

Мне не следовало оставаться. Моя мама – моя семья. Гриффин – моя семья. Его родители и сёстры – моя семья. Нейт и Морган – не моя семья. Мне нужно помнить об этом.

– Ну что ж… – он откашливается, – … ты отлично справляешься со своей работой.

Я киваю, не отрывая взгляда от цветов. Мои ноги словно приросли к полу. Нейт держит меня в плену, не прикасаясь ко мне. Сила его прошлого сильнее, чем моя способность уйти. Оно не отпускает.

– Она всё, – шепчет он.

Я поднимаю взгляд. Морган спит у него на плече. Я знала, что она долго не продержится.

– Не уходи пока.

Его взгляд на несколько мгновений задерживается на моём, прежде чем он несёт Морган в её комнату.

Это мой шанс сбежать. Я должна. От нашего союза не будет ничего хорошего. Но мои ноги словно онемели.

Он, словно тень, приближается ко мне. Я не позволю этому чувству развиться во что-то большее, чем просто мысль в моей голове, но мне нравится смотреть на Нейта – того, что в моей голове, того, что на фотографии, и того, что передо мной.

И это разбивает. Мне. Сердце.

Я так люблю Гриффина. Он для меня всё. А что нужно, когда у тебя есть всё?

Ничего.

Это разумный ответ. Это должен быть единственный ответ. Однако законы логики не действуют в моём случае, поскольку я вижу то, чего не должна видеть, знаю то, чего не должна знать, и ответ на вопрос, что нужно, когда у меня есть всё, – это… Нейт Хант.

Он ходит с непринужденной развязностью. Это в его стиле. Он спокойный и уверенный в себе. Когда он останавливается передо мной, снова вторгаясь в моё личное пространство, я медленно делаю вдох. Он молчит. Как будто его близость говорит сама за себя – он думает, что я – это она. Он стоял бы так близко к ней. Она бы позволила ему.

– Я думаю, ты скучаешь по своей жене, – шепчу я, глядя на наши босые ноги, которые находятся в паре сантиметров от соприкосновения.

– Безумно.

Его ответ сковывает моё сердце.

– Я думаю, ты скучаешь по Дейзи.

– Больше, чем можно выразить словами.

Волосы у меня на затылке встают дыбом.

– Нейт… – Я поднимаю голову, пока наши глаза не встречаются. – Я боюсь того, что произойдет, когда ты поймешь, что я – не она.

Он проводит рукой по моему лицу. Я не могу дышать. Если он поцелует меня, я разобьюсь вдребезги.

– Я боюсь того, что произойдет, когда ты поймешь, что ты – это она.

Он сокращает расстояние между нами.

Не целуй меня.

Поцелуй меня.

Нет.

Сде…

Он прижимает мою щёку к своей груди, как делал это в гараже, но на этот раз его губы прижимаются к моей голове. Девушка Гриффина не хочет целовать Нейта, но девушка, которая хочет знать, почему Нейт живет в её голове, – эта девушка задается вопросом, может ли поцелуй оживить прошлое, внести ясность в её мысли.

Я не обнимаю его, но мне хочется это сделать.

Я молчу, потому что для этого нет слов.

Я нахожусь в его объятиях, пока он не отпускает меня. А когда он это делает, я кладу ладони на его грудь, чтобы не упасть. В наших прикосновениях есть что-то особенное, что-то такое, будто я касалась его уже тысячу раз. Вот почему он думает, что я – это она.

Нейт грустно улыбается мне, когда я поднимаю глаза и встречаюсь с ним взглядом.

– Воспоминания, которые у тебя есть… они не мои. Они её – они твои.

Я медленно качаю головой.

– Да. – Он хватает меня за запястья, когда я начинаю отстраняться, и снова прижимает их к своей груди. – Всё, что ты знаешь обо мне, – это то, что знала Морган. Ты знаешь, что она видела. Ты знаешь, чем я с ней поделился. Ты знаешь, что мой отец рассказал ей о хоккейном лагере. Ты повторяешь её слова. Ты назвала родинку у меня на животе сердечком – она единственная, кто так говорил. Я не знаю, как… но у тебя сохранились её воспоминания обо мне. И я не знаю, почему ты не помнишь её – или себя – в той жизни, но…

– Мне нужно идти.

Я отступаю на шаг, не убирая рук с его груди. Это противоречит всякой логике, но я чувствую связь с этим человеком.

Он опускает голову, и мы оба смотрим на мои руки на его груди.

Непреодолимо.

Притягательно.

Жизнеутверждающе.

Медленно и болезненно я сжимаю руки в кулаки и прижимаю их к бокам.

– Во сколько завтра? – шепчу я.

– В шесть.

Я киваю.

– Спокойной ночи, профессор.

∞

МЫ НЕ ГОВОРИЛИ о Дейзи до конца недели. Я храню фотографию в кармане.

Естественно, я не знаю почему. За последние несколько месяцев список моих «не знаю» увеличился в геометрической прогрессии. Для человека, который начинал свою жизнь интеллектуально развитой, я словно провалилась в бездну невежества.

Я знаю, что Нейт хранит в себе часть меня, о существовании которой я даже не подозревала. Но спустя неделю я также поняла, что без Гриффина не могу нормально функционировать. Три дня назад он позвонил мне с чужого телефона, чтобы сообщить, что его телефон украли. С тех пор мы с ним не разговаривали.

– Уверена, он скоро будет здесь.

Шерри протягивает мне тарелку с едой. Пахнет вкусно, но у меня пропал аппетит, с тех пор как я перестала общаться с Гриффином.

– Тебе не нужно было этого делать.

Я виновато улыбаюсь ей.

Его семья и моя мама помогли мне вчера перевезти вещи в его дом. Теперь они подают мне ужин в «нашем» доме, пока мы ждем его приезда, который неизвестен, поскольку никто не разговаривал с ним уже три дня.

– Ты на взводе, Суэйзи. Он попросил нас приглядывать за тобой, и мы это делаем. Ты – член семьи.

Я заставляю себя улыбнуться и перемещаю еду вилкой на тарелке, съедая не более трех горошин и одного кусочка курицы. Прошедшая неделя вскружила мне голову, заставив усомниться в моём существовании, моей личности, моём предназначении. Гриффин успокаивает меня. Я понимаю, что лучшая версия меня заключается в его любви.

Невыносимо думать о том, что Нейт любит Дженну и Дейзи так же, как я люблю Гриффина.

– Я должна была поехать с ним. – Я отодвигаю стул и встаю, проводя пальцами по волосам. – Он уже должен быть здесь. Почему его нет? Почему он не купил новый телефон? Почему… боже! Я схожу с ума. Мотоциклы опасны. Он – лёгкая мишень на дороге, окружённый глупцами, которые болтают по телефону, или пьяными… или засыпающими за рулём, или…

– Слышишь? Он здесь.

Скотт улыбается мне, когда я совершенно теряю контроль над собой перед ним и Шерри.

– Он здесь? – шепчу я, замерев на месте и прислушиваясь.

Знакомый гул становится всё громче.

Скотт придерживает для меня дверь. Умный человек. Я уничтожу любого, кто встанет у меня на пути.

Моё сердце разрывается, когда Грифф спускается с мотоцикла и снимает шлем. Более ста восьмидесяти сантиметров мускулов, обтянутых кожей, недельная щетина, белоснежная улыбка и тёмные глаза вот-вот окажутся под ударом ста шестидесяти пяти сантиметров безумной любви.

– Ну разве ты не прелесть? – Он улыбается, стягивая перчатки, но я не могу ждать больше ни секунды, чтобы оказаться в его объятиях. – Уфф!

Он подхватывает меня, слегка покачиваясь, пытаясь не врезаться в свой мотоцикл.

– Я снова могу дышать, – шепчу я ему на ухо.

Меня переполняют чувства. Я хочу сказать миллион вещей, но мои губы нуждаются в его поцелуе. Ко мне вернулся аппетит.

Он удовлетворяет моё желание прямо на глазах у своих родителей. Возможно, это не самый вежливый поступок, но у меня нет времени на приличия.

Я. Нуждаюсь. В. Этом. Мужчине.

Его язык проникает в мой рот. Одной рукой он обхватывает мою попку, а другой зарывается пальцами в мои волосы. Из его груди вырывается низкое рычание, когда он углубляет поцелуй. Я скучала по его расспросам о том, как прошел мой день. Скучала по тому, как он работает в своём гараже. Скучала по тому, как он готовил для меня. Но больше всего я скучала по своему любимому.

– Ты должна была быть со мной… – произносит он, прерывисто дыша, прижимаясь своим лбом к моему, всё ещё сжимая в кулаке мои волосы, как будто ему нужно вернуть то, что принадлежит ему.

Всё так же затаив дыхание, я киваю, прижавшись своим лбом к его.

– Да. Должна.

Шерри прочищает горло.

– Может, нам стоит зайти через час или около того?

Мы с Гриффином улыбаемся друг другу.

– Мы не такие старые, как вы, ребята, – говорит он. – Несколько часов. Нам нужно несколько часов… вероятно, вся ночь.

От сильного смущения моя кожа приобретает багровый оттенок.

Скотт усмехается.

– Весь в отца.

Пристрелите меня.

– С каких это пор? – смеётся Шерри.

Гриффин ставит меня на ноги.

– У меня есть коблер³³ и мороженое, – Шерри обнимает Гриффина, когда я отступаю на шаг.

Мне не нужен коблер, но мороженое – это прекрасно. Между мной и мистером сексом в коже всё так накалено. Я хочу содрать с него всё до последнего клочка и вылизать, как…

– Проголодалась, Суэйз?

Гриффин кивает в сторону дома, держа по сумке в каждой руке.

Я киваю, наблюдая, как его родители заходят внутрь.

– Больше, чем ты можешь себе представить.

Он выставляет передо мной свою сексуальность.

– Ох, я блядь, уверен, что могу себе это представить.

Я хочу запрыгнуть ему на спину, повалить на землю и поиметь сотней разных способов прямо здесь, на лужайке. Но я этого не делаю. Вместо этого мы едим коблер и мороженое. Шерри и Скотт, кажется, понимают, что нам с Гриффином нужно нечто большее, чем просто мороженое и коблер. Но всё же мы сидим здесь, друг напротив друга, в гостиной, разговариваем о поездке, поедая мороженое и коблер.

Я не хочу мороженое и коблер. Я хочу кричать, сидя верхом на лице Гриффина, на его члене и…

– Босс Суэйзи живет в самом изысканном доме. Ты уже видел его? – спрашивает Шерри Гриффина.

Когда мы начали обсуждать эту тему? Наверное, между моими фантазиями о том, как Гриффин зубами дразнил мои соски, а его язык кружил вокруг моего клитора. Лучшая мечта за долгое время. Но упоминание о Нейте портит мне настроение.

– Нет.

Гриффин одаривает меня легкой улыбкой, поджав губы и испытывая неловкость.

– Но увидишь. Я хочу познакомить тебя с профессором и Морган. Они тебе понравятся.

Это кодовое обозначение того, что я не хочу говорить о «Нейте», так что давай поговорим о «профессоре» и его дочери, чтобы, как только твои родители уйдут, мы могли трахаться, как кролики, накачанные крэком, вместо того чтобы играть в двадцать вопросов о том, как я провела время у «Нэйта».

В чём дело? Я никогда так не жаждала секса. Когда это превратилось в зависимость?

О да… в тот день, когда встретила своего парня из продуктового магазина.

Дорогие мистер и миссис Кэллоуэй, я безумно люблю вас. Когда-нибудь в скором времени я хочу стать вашей невесткой, но не могли бы вы, пожалуйста, уйти, чтобы я могла заняться с вашим сыном по-настоящему извращенными вещами?

– Тебе нравится его дом больше, чем наш?

Гриффин прищуривается и слегка поджимает губы.

Если бы он знал, о чём я сейчас думаю, ему было бы наплевать на то, что я думаю о доме Нейта.

Я пожимаю плечами.

– Четыре стены и крыша. Важно то, что ты делаешь, чтобы создать дом.

Например, трахаешь меня в этих четырёх стенах.

Ого!

Я в полном замешательстве. Мой разум словно затуманен. Что происходит? В мою еду, что-то подмешали? Нет. Я почти ничего не ела. У чая со льдом был немного другой вкус. Может быть, кто-то подсыпал в него возбуждающее вещество. Нет. Этого не может быть… Шерри не выглядит так, будто готова трахать ногу Скотта.

Это всё Нейт. Он вскружил мне голову. То, как он смотрит на меня. То, что он говорит.

Это изменило моё восприятие. Кошмары. Сны о сексе. Я сама не своя. Не понимаю, кто я. Но я знаю, что могу испытать оргазм, просто глядя на Гриффина. Я чувствую его запах, как собака во время течки.

– Ты выглядишь раскрасневшейся. Ты хорошо себя чувствуете?

Шерри наклоняет голову в сторону, на её лице отражается беспокойство.

– Хм…

– У тебя аллергия на что-то в коблере?

Она приносит мне стакан воды.

Аллергия? Вероятно. Раньше у меня такого не случалось. Я полагала, что отёки связаны с аллергией… Ну, у меня отяжелела грудь, а также припухла определенная область между ног.

– Я… может, мне стоит пойти прилечь. Меня немного знобит.

Я выпиваю залпом половину стакана воды и встаю.

Гриффин хватает меня за запястье, но я не могу поднять на него глаза. Я высвобождаюсь из его хватки.

– Спасибо за ужин и десерт. И за то, что помогла мне перевезти вещи. Ты великолепна.

Я чувствую на себе испытующий взгляд Гриффина, но не подаю виду.

– Спокойной ночи.

– Спокойной ночи, – говорят Скотт и Шерри.

Ох, мамочки, даже ходьба вызывает у меня болезненное возбуждение. Я совершенно точно не могу выглядеть раскрасневшейся, когда вся кровь прилила между моих ног. Я сворачиваю налево, в спальню, снимаю рубашку – потому что, чёрт возьми, здесь жарко, – снимаю леггинсы и приоткрываю окно в спальне, отчаянно желая, чтобы прохладный воздух остудил мою кожу.

Глубокий вдох.

Ещё один.

Не помогает.

Я слышу бормотание голосов, но не могу разобрать их смысл из-за шума в ушах. Я закрываю глаза и сосредотачиваюсь только на том, что мне нужно. Моя рука скользит вниз в трусики.

– Боже…

Я задыхаюсь, проводя средним пальцем по маленькому комочку нервов.

– Ебать, детка…

Все мышцы в моём теле напрягаются, когда я подпрыгиваю, широко распахивая глаза. Я делаю быстрое движение, чтобы вытащить руку из трусиков. Гриффин пресекает мою попытку, накрывая мою руку своей и засовывая их обратно под белый хлопок с кружевной каймой.

Возбуждена.

Смущена.

Готова умереть.

Секунды до взрыва.

Не знаю, какое чувство требует моего внимания больше всего.

Взгляд Гриффина задерживается на мне на несколько секунд, после чего его голова опускается, и губы касаются моего уха.

– Раздвинь ноги пошире, – шепчет он, направляя мои пальцы под своими. – Давай заставим тебя кончить.

Все эти эмоции сливаются воедино, когда его губы накрывают мои. Мы выражаем свои чувства глубокими стонами, движением рук, скользящими по моему телу, властным прикосновением к моему затылку.

Его язык скользит по моему, дразня снова и снова, заставляя меня фантазировать, как он опускается ниже… намного ниже.

У меня подгибаются колени. Дыхание прерывается. Глаза закатываются.

Это непонятное, совершенно пьянящее чувство парализует меня. Он отступает, и благодаря стене я остаюсь в вертикальном положении.

– Ты никогда не выглядела так сексуально.

Он улыбается, его взгляд блуждает по моему телу, когда он снимает бандану, обнажая свои короткие тёмные волосы.

Я обожаю его гладко выбритым, но мне также нравится, когда густая тёмная поросль покрывает его голову и лицо. Гриффин нравится мне в любом виде.

Затем он снимает белую футболку, его взгляд устремлён на нижнюю часть моего живота. Моя рука всё ещё находится в трусиках, словно в кармане. Я чувствую себя совершенно сбитой с толку. Я перемещаю руку выше.

– Не смей.

Он качает головой и нагибается, чтобы снять черные ботинки.

Кожаные штаны.

Чёрные трусы.

Они сгрудились рядом с ним, пока мои глаза заново знакомятся с его татуировками, линиями мышц и стальной эрекцией, которая так и просится в мой рот.

Он неодобрительно хмурится, когда я вытаскиваю руку из трусиков и делаю шаг к нему.

– Не смотри на меня так, Грифф.

Я толкаю его в грудь.

Он отступает на шаг назад.

– Больше никаких игр. Тебе нужно кое-где побывать.

Я снова толкаю его.

Он сдается и опускается на кровать.

– Где?

Я переползаю через него, проводя губами по его коже, а языком – по его эрекции.

Он стонет, двигая бёдрами.

– Вот здесь. – Я целую его грудные мышцы, поднимаюсь по шее и задерживаюсь на губах. Он твердый и теплый в моей руке. Я глажу его член несколько раз, пока его глаза не наливаются свинцом. – Вот где ты должен быть. – Опускаясь на него, я закрываю глаза.

Прежде чем успеваю насладиться иллюзией контроля, которую он мне дал, он хватает меня за бедра и переворачивает, прижимая к матрасу. Остаток ночи я не думаю ни о девушке, которой не являюсь, ни о женщине, которой не являюсь, ни о воспоминаниях, которым не место в моей голове. Только я и мой парень из продуктового магазина делаем то, что, я уверена, у нас получается лучше, чем у кого бы то ни было.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ШЕСТАЯ

– ДОБРОЕ УТРО.

Гриффин протягивает мне чашку кофе. Боюсь, что он без кофеина. Я предпочитаю нездоровую пищу, но люблю напитки, которые полезны для здоровья.

– Ты принял душ и оделся. – Я хмурюсь. – Сегодня воскресенье. Мы должны были проснуться вместе – обнаженными.

Он наклоняется и отодвигает кухонный стул, стоящий рядом с его, и медленно целует меня в губы, когда я сажусь.

– Я тренировался. Чувствовал себя немного обрюзгшим после недели, проведенной без физических упражнений.

Я смеюсь.

– Обрюзгшим? Да. Я именно так и думаю, глядя на тебя.

– Если хочешь, мы можем заниматься весь остаток дня голыми.

Он игриво улыбается, а затем потягивает свой зеленый чай. Одержимый здоровьем.

Я закатываю глаза, потягивая кофе без кофеина.

– Нет. Всё в порядке. Оставаться в постели – это лень. Ложиться обратно в постель – это уже излишество, если только мы не в свадебном путешествии.

– Понятно. – Он кивает. – Куда бы нам поехать в свадебное путешествие?

Этот парень не раз делал мне предложение, не предлагая выйти за него замуж. Это в равной степени возбуждает и сбивает с толку.

– Не знаю. И не хочу знать. Когда подходящий парень сделает мне предложение, я хочу спланировать свадьбу и хочу, чтобы он спланировал свадебное путешествие. Я хочу, чтобы это был сюрприз.

– Подходящий парень? – Гриффин встаёт, расправив плечи и выпятив грудь, возвышается надо мной. – Ты предлагаешь мне побыть дублёром, пока ты не найдешь подходящего парня?

Я прикусываю губу, чтобы не улыбнуться.

– Да. Настоящего парня.

Я этого не говорила. Нет, нет, нет… Мне бы и в голову не пришло, так сказать. Она бы так сказала. Я не она. Нейт рассказал мне слишком много историй. Она у меня в голове из-за него. И всё.

Гриффин подталкивает ногой мой стул, поворачивает к себе и опускается ко мне на колени, оседлав меня, перенося большую часть своего веса на свои крепкие, обтянутые джинсами ноги.

– Выходи за меня замуж.

Я смеюсь.

– Конечно. Когда и где?

– Я серьёзно.

Его глаза подтверждают это.

– И всё? – Я смеюсь. – Это твоё грандиозное предложение? Без кольца?

Глаза цвета виски заглядывают в мои. Я люблю этого человека всей душой, даже когда не знаю, кто я. И он любит меня. Я поняла это ещё до того, как он это сказал. Я почувствовала это по тому, как он держит меня за руку и улыбается безумным поступкам, которые я говорю и делаю. По тому, как он смотрит на меня, когда не знает, что я чувствую на себе его взгляд.

– Тебе нужно кольцо?

Он проводит своим мозолистым пальцем по безымянному пальцу моей левой руки.

Я качаю головой.

– Мне нужен ты.

– Я тот самый? Тот самый парень?

Он проводит костяшками пальцев по моей щеке.

– Да. – шепчу я, склоняясь к его прикосновению.

Он засовывает руку в передний карман джинсов и достает кольцо.

– У меня есть одно на всякий случай.

– О, Господи… – Я выдыхаю, мои полные слёз глаза мечутся между кольцом и самым искренним выражением, которое я когда-либо видела на лице другого человека. – Ты на самом деле делаешь это… – Я качаю головой. – Прямо здесь, на нашей кухне. Сидя у меня на коленях. Рядом с чашкой самого отвратительного кофе в мире без кофеина.

Он улыбается.

– Прямо здесь. Прямо сейчас. Потому что мы никогда не придерживались общепринятых взглядов. И ты должна мне за свои продукты.

Я смеюсь.

– Я купила тебе обед.

– Думаю, что твои продукты стоили дороже, чем обед, который ты мне купила.

Я киваю.

– А если я соглашусь выйти за тебя замуж, мы будем квиты? Мой долг будет выплачен полностью?

– Да.

Я сжимаю его рубашку в кулаке и притягиваю ближе.

– Тогда да. Я буду миссис парня из продуктового магазина Кэллоуэй.

Я провожу губами по его губам и прикусываю его нижнюю губу.

Он рычит, встаёт и подхватывает меня на руки.

– Я была неправа. В конце концов, сегодня обнаженный день.

Он бросает кольцо на стол. На… стол. И уносит меня в спальню. Мне всё равно, потому что он всё, что мне нужно.

∞

– РЕКОМЕНДУЕТСЯ стирать красные вещи отдельно, но, если они были постираны несколько раз, можно сочетать их с другими тёмными вещами, такими как синие и чёрные.

Гриффин загружает стиральную машинку, а я наблюдаю за ним со своего места на сушилке.

– Мне нравится, что ты стираешь в одних трусах. Это меня восхищает.

– Ты слушаешь?

Он, прищурившись, смотрит на меня.

Меня не волнуют его правила сортировки белья. Домашний Гриффин – это моё порно.

– Да, да, я поняла. Красное можно стирать с белым, но не сразу.

Гриффин запускает стиральную машинку и поднимает меня с сушилки, перекидывая через плечо.

– Просто продолжай работать над своими навыками сосания члена и предоставь работу по дому мне.

Он шлёпает меня по заднице.

– Ай! – Я смеюсь и так же сильно шлёпаю его по заднице, кровь приливает к голове. – Я знаю, как стирать, готовить и убирать по мере необходимости. И нет ничего плохого в том, что я умею сосать член. Я буду прекрасной женой. Просто подожди и увидишь.

Он опускает меня на кровать.

– Одевайся. Давай заберём последние вещи из твоей квартиры, чтобы ты могла сдать ключи.

– Когда мы расскажем моей маме и твоей семье?

– После того, как сбежим.

Он натягивает футболку и джинсы.

– Что-что?

– Мы живём вместе. Свадьба – затратное мероприятие. Ты сказала, что всё, что тебе нужно, это я. Я знаю, что всё, что мне нужно, это ты.

Как это произошло? Я пытаюсь что-то сказать, но слова не идут.

Он берёт с комода свой бумажник и, наклонившись, целует меня в щеку.

– Мне нравится простота нашей любви. Уже почти время ужина, а ты так и не взяла кольцо с кухонного стола и не надела его на палец, потому что для нас это не имеет значения.

Нет. Ни за что, блядь.

Я резко поднимаюсь с кровати и начинаю торопливо натягивать одежду, как будто она сделала мне что-то плохое.

– Готова? – спрашивает он, когда я топаю к задней двери, сжав кулаки и стиснув челюсти.

– Остальные вещи я заберу позже. Я еду к маме… одна.

– Тпру… что происходит?

Он хватает меня за руку, когда я засовываю ноги в кроссовки.

– Ничего не происходит.

Я пытаюсь вырваться из его хватки.

– Посмотри на меня.

Он хватает меня за другую руку, заставляя повернуться к нему лицом.

Я уставилась на его грудь.

Между нами воцаряется тишина, поскольку он отказывается отпускать меня, а я отказываюсь смотреть на него.

– Ты хочешь свадьбу?

Я не отвечаю.

– Суэйз?

Неа. Я не сдвинусь с места. И глазом не моргну. Как он смеет быть таким самонадеянным? Теперь, если я скажу правду, меня сочтут ненасытной, эгоистичной и материалистичной.

– Не могла бы ты посмотреть на меня?

Прикусив язык и затаив дыхание, я поднимаю голову, чтобы встретиться с ним взглядом.

– Ты этого хочешь? Если да, то мы так и сделаем. Мне всё равно.

– Нет. – На этот раз он позволяет мне вырваться из его хватки. – Ты не имеешь права так говорить. Ты не имеешь права полностью отвергать мои мечты, разбивать их, а потом забирать всё обратно с простым «мне всё равно». Ты не имеешь права имея внедорожник, мотоцикл и дом, заставлять меня думать, что желание сыграть свадьбу непрактично и излишне.

Мой голос звучит громче, когда я скрещиваю руки на груди.

– И единственная причина, по которой это кольцо… – Я окидываю взглядом стол, а затем снова смотрю на него. – … всё ещё лежит на столе, потому что у тебя должно хватить грёбаной порядочности встать на свои чертовы колени и надеть его мне на палец, как сделал бы правильный парень. И правильному парню было бы не всё равно. Он захочет увидеть меня в потрясающем белом платье, идущую к нему по длинному проходу. Он хотел бы танцевать со мной под песню, которая имела для нас особое значение. Он захочет снять потрясающее белое платье, словно разворачивая лучший подарок, который он когда-либо получал.

Гриффин не двигается, даже выражение его лица не меняется.

– Хорошо.

Он кивает после нескольких секунд молчания и берёт кольцо со стола.

– Чёрт возьми, нет.

Я качаю головой, когда он начинает опускаться на одно колено.

Он замирает на полпути к полу.

– Ты не можешь это исправить. Не сейчас. Уже слишком поздно. Теперь я должна решить, так ли… выйду ли я замуж за мужчину, которого люблю, несмотря на неудачное предложение, или буду ждать чего-то лучшего, чтобы не провести остаток жизни, завидуя романтическим историям других пар?

Он медленно выпрямляется и закусывает губу.

– Я позвоню тебе или, может быть, увидимся позже. Не знаю.

Я открываю заднюю дверь и направляюсь к своей машине, припаркованной на улице.

Сильная рука обхватывает меня за талию, прежде чем я успеваю дойти до конца подъездной дорожки. Гриффин прижимает меня к дверце своего внедорожника.

– Отпусти меня.

– Нет.

Он сжимает челюсти, хватая меня за руку.

Я пытаюсь отдернуть руку, но безуспешно. Он надевает кольцо мне на палец.

– Ты сказала «да». Таков был уговор. Ты должна мне за вино, чипсы, шоколад и тампоны. – Он прижимает мои руки к бокам, не давая мне уйти, и опускается передо мной на колени. – Пожалуйста, будь моей женой?

Я пристально смотрю на него, слегка прищурившись.

Через несколько секунд он тихо ругается и встает.

– Ты сказала «да» раньше. Теперь уже ничего не изменишь. – Он переплетает наши пальцы и прижимает мои руки к окну внедорожника рядом с моей головой. – У нас будет свадьба и белое платье. У меня, чёрт возьми, миллион раз перехватит дыхание, прежде чем мы доберёмся до приёма. Мы будем танцевать под самую нежную песню о любви, которую когда-либо сочиняли. Ты бросишь букет группе завидующих женщин. А после я буду стоять посреди смехотворно дорогого гостиничного номера, как идиот, в восторге от того факта, что самая добрая и красивая женщина на планете сказала «да».

Он ослабляет хватку на моих руках, но я не двигаю ими.

– Затем я сниму с тебя платье, как подарок, которым ты являешься и всегда была для меня. Я буду каждый день благодарить кулинарных богов за то, что они привели нас к кассе номер три в начале шестого солнечным мартовским днём в четверг.

Я моргаю, выпуская одну слезинку. Он нежно стирает её поцелуем.

– Но это… это грандиозное предложение, о котором ты расскажешь нашим детям и внукам. Ты прижатая к моему внедорожнику в слезах, злишься на меня. А я отказываюсь тебя отпускать. Я никогда тебя не отпущу.

Я пытаюсь унять свои эмоции, но они переполняют меня. Кажется, что они застряли у меня в горле.

– Не могу поверить, что ты помнишь время и номер кассы, – говорю я едва слышно.

– Я помню все моменты, которые изменили мою жизнь.

Как этот… этот судьбоносный момент. Я запомню его навсегда.

Но мне не нравится, что я делю важные моменты с Нейтом. Гриффин живёт в моём сердце и на переднем плане моего сознания. Моё желание провести с ним остаток жизни неоспоримо.

Чего я боюсь, так это Нейта. Что, если он живёт в моей душе? Ещё хуже… что, если она живет в моей душе?

– Прости, – бормочет он, полностью отпуская мои руки.

Я обвиваю руками его шею, и он прижимает меня к себе.

– Пойдём ко мне домой.

∞

– ЧТО Происходит? – спрашиваю я, когда Гриффин паркует свой внедорожник на улице неподалеку от моего дома.

Дорога перекрыта машинами скорой помощи и ограждена лентой, как на месте преступления.

Мы пробираемся сквозь небольшую толпу зевак.

– Извините, вам придется остаться за лентой, – говорит офицер полиции.

– Я здесь живу. Что происходит?

– У меня нет полномочий предоставлять какие-либо сведения. Для того чтобы вас впустить, мне необходимо проверить ваше удостоверение личности.

Гриффин кладёт руку мне на поясницу, пока я достаю из сумочки кошелёк.