Текст книги "Мститель"

Автор книги: Джудит Ривз-Стивенс

Соавторы: Уильям Шатнер,Гарфилд Ривз-Стивенс
сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 21 страниц)

Последнее, что он запомнил, это наконечник протоплазера, который приближался, пылая и кладя меловой отблеск на лицо управляющей. Ее голос эхом отдался в его шлеме.

– Вы никуда не уйдете.

Затем боль исчезла, как и все остальное.

Глава 11

Руки Кирка кровоточили в тех местах, где прорвались волдыри. Его мускулы протестовали. Когда он не так повернулся, поднимая одну из разрушенных опор из развалин дома Тейлани, его колени заныли.

Но он никогда не чувствовал себя лучше.

И никогда не был столь удовлетворен, чем когда смотрел на маленькую хижину, которую построил и укрепил между двумя оставшимися каменными стенами.

Он не знал, откуда пришли эти чувства. За всю свою службу он не переставал учиться. Всегда были более способные учителя, за которыми он мог следовать, более опытные специалисты, чьим примером он мог воспользоваться. И как накапливались годы, так копился и запас его знаний и навыков, иногда вопреки себе.

Если только, размышлял он, в его возрасте у него получится выполнять огромные, сложные задания, используя всю сумму своих знаний и опыта.

Однако более чем когда-либо, сейчас его притягивали простые вещи. Постройка хижины вместо исследования галактики.

Юность была для него взрывом возможностей и вероятностей – тысячи миров, которые нужно исследовать, бесконечное число направлений, которыми можно следовать.

Каждое направление, которое он выбрал, каждый вызов, который принял, сузили фокус его жизни, пока он не попал в это время и в это место – перекресток его бытия.

По-иному он бы сюда не попал.

Один дом. Одна мечта. Одна любовь.

Он почувствовал, как рука Тейлани обхватила его, когда она встала, чтобы восхититься его работой.

– Это красиво, – сказала она.

Кирк склонил голову, глядя на свое творение.

– Дверь кривая, – сказал он.

– Я так понимаю, это весьма популярный стиль на Кроносе.

– Там только две комнаты.

Тейлани прислонилась головой к его плечу. Он не обратил внимания на боль, которую это движение вызвало в напряженных мускулах. Он хотел ощущать, как ее голова покоится на нем.

– А кому нужно больше двух? – спросила она.

– И водопровода нет, мне пришлось вырыть канаву за дальней стеной.

Тейлани ему улыбнулась.

– Это уже другое. Завтра я помогу тебе найти какие-нибудь трубы.

Но то, что она сказала, не произвело на него никакого впечатления. Он видел только ее глаза, ее губы, страсть, которую они делили когда-то, и которую, он знал, они разделят снова.

Он мог только поцеловать ее. И она могла только вернуть этот поцелуй, словно и не было времени, что прошло за те годы, что они провели врозь.

Кирк поднял ее и ощутил в руках лишь огонь юности. И если колени и ныли, то у них хватило здравого смысла держать свои жалобы при себе.

Он перенес ее через порог, который построил, оставляя кошмар Чала по ту сторону.

Во второй комнате, поменьше, находилась их кровать – матрас, сделанный из сложенных одеял, подушки из свернутых мешком для продовольствия, окно со ставнями, отбрасывающими полосы света и тени, словно снаружи было лето и Федерация вокруг них не умирала.

Он мягко положил ее на кровать и она не убрала от него рук.

На миг он занервничал. Его не было столь долго.

Но она зашептала ему на ухо, говоря, что время вовсе не прошло. Здесь, на этой кровати, которую он сделал, в этом доме, который он построил, годы не имели власти.

Он поцеловал шрам, что уродовал ее лицо, коснулся волос, расцвеченных сединой, и понял, что она права. Время ничего не значило. Вся его жизнь ничего не значила.

За исключением этого восхитительного мига в объятиях этой женщины.

Потом они занимались любовью.

В первый раз за столетия. Это не имело значения.

После лет и световых лет, что он путешествовал, всех миров, которые видел, Джеймс Т. Кирк наконец нашел то, что искал.

В объятиях Тейлани он был дома.

Они лежали рядом, бриз охлаждал пот на их телах, а они наблюдали за кружением пылинок в тонких лучах света, что проходил сквозь деревянную стену.

Тейлани рядом с ним напряглась. Кирк удержал ее руку, поцеловал пальцы, чувствуя что внутри нее натянутость.

Он перекатился на бок, заметив, что она нахмурилась.

– Что такое? – спросил он.

– Спок сказал мне, что ты исчез.

– Тсс, – зашептал Кирк. Он поцеловал ее глаза, поцеловал клингонские борозды бровей, ромуланские кончики ушей. – Я не умер. Я просто пропал.

– Спок приехал на Чал, чтобы поговорить со мной лично. Меньше, чем через год после того, как ты… как ты оставил нас. Он не сказал, что ты умер. Не думаю, что он в это поверил. Он сказал, что ты исчез. И я бы сказала, что он имеет в виду – навсегда.

Она повернулась, чтобы коснуться его груди, вглядываясь в глаза.

– Я читала, что случилось на Веридиане III. – Она вопросительно взглянула на него, ожидая, что он скажет то, что нужно.

– Я не умер, – улыбаясь, сказал Кирк.

– Но как…? – спросила Тейлани.

Он приложил к ее губам палец. Видел, как она отреагировала на тени в его глазах. Интересно, что из его спасения Боргом Звездный Флот сделает достоянием гласности? Насчет союза Борга и предателей-ромуланцев, чтобы вторгнуться в Федерацию? Некоторые тайны лучше оставить истории.

– Я вернулся, – сказал Кирк. – Разве этого мало?

Тейлани прижалась головой к его груди, крепко обняв. На него нахлынули воспоминания о том, куда он попал после того, как родная планета Борга была почти разрушена. Об учителях, которых он нашел. Об узнанных тайнах.

– Я так боюсь, что ты снова уедешь.

– Не сегодня, – сказал Кирк.

Они снова занимались любовью. В первый раз. За столетия…

…и проснулись от воплей смерти, когда в ночном небе засверкали истребители Ориона, поливая дождем разрушения и смерти последний Эдем Кирка.

Глава 12

В пятый раз за сегодняшний день шеф по персоналу Сарека превратился в туман квантового растворения.

В уединении зала заседаний Вавилона Спок изучал своего молодого помощника Шрелла, его реакцию на запись в голопроекторе.

Как и следовало ожидать, Шрелл не выдал вообще никакого эмоционального ответа.

– Это явная подделка, – сказал молодой вулканец.

– Объясните.

– Ки Мендроссен не умер.

– Откуда вы знаете?

В этом быстром, эффективном обмене репликами, который считался среди вулканцев разговором, Шрелл не колебался.

– Перед нашим прибытием на Вавилон я просмотрел файлы персонала дипломатического корпуса. Мендроссен там присутствовал.

Заинтересованный сообщением Шрелла Спок дотянулся и выключил голопроектор раньше, чем закончилась запись пустого пола.

– Почему вы просматривали файл персонала Ки Мендроссена?

– Я ожидал положительных результатов голосования по вопросу расширения переговоров с Ромулом. Чтобы полностью использовать эту возможность, потребовались бы дополнительные работники по оценке тонких дипломатических вопросов. Работа Мендроссена с вашим отцом была весьма удовлетворительна. Мне хотелось знать, возможен ли его перевод по службе.

– Возможен?

– Ки Мендроссен в отпуске. По моим предположениям, после его возвращения перевод будет возможен.

Спок кивнул, заложил руки за спину и начал ходить по залу заседаний. Стены этого простого помещения были украшены флагами членов Федерации. Многие из них были военными флагами – урок, означавший, что даже бывшие враги в итоге могли сидеть за этим столом на мирных переговорах.

– Какую должность в настоящий момент занимает Саккат? – спросил Спок, прохаживаясь. Когда Мендроссен был шефом по персоналу у Спокова отца, Саккат был личным асссистентом Сарека. Помощник-вулканец использовал свои телепатические навыки, чтобы помочь стабилизировать управление эмоциями Сарека во время завершающих переговоров по легаронскому соглашению.

На этот раз Шрелл все же заколебался, прежде чем ответить.

– Не знаю.

Спок решил, что это любопытный ответ.

– Разве не было бы логично установить должность Сакката в то же самое время, когда вы просматривали данные о Мендроссене?

Шрелл остался сидеть за столом, сложив руки перед собой. Теперь Спок стоял за креслом своего ассистента. Эти различные позиции и положения дожным образом отразили их отношения – учителя и ученика.

– Саккат вулканец, – объяснил Шрелл. – Я не думал, что ромуланцы сочтут его подходящим нейтральным наблюдателем. Мендроссен – человек. Ромуланцы будут выражать недовольство его связью с вулканским дипломатическим корпусом, но в конце концов он подойдет.

– Саккат тоже в отпуске, – сказал Спок.

Шрелл развернулся в кресле, чтобы оказаться лицом к лицу со старшим послом.

– То есть вы тоже проверили файлы персонала.

– Нет, – сказал Спок. – Я связался с коллегой по корпусу. Мои запросы были неофициальными. Никаких следов о данных, которые могли бы встревожить оставшихся шпионов, не существует.

– Шпион в вулканском дипломатическом корпусе – это логически невозможно.

– Однако Ки Мендроссен пропал.

Человек мог бы усомниться в утверждении Спока. Шрелл знал лучше. Он просто спросил для уточнения.

– Имеются признаки самоубийства?

Спок позади Шрелла нагнулся, чтобы взять голопроектор, который все еще стоял на столе переговоров перед молодым вулканцем.

– Это оборудование содержит энергетические элементы, изготовленные на Новой Мальте. Последнее известное корпусу сообщение от Мендроссена было из Новой Мальты. Он прибыл на новую Мальту пассажирским лайнером «Олаф Степлдон». Далее он заказал дипломатический переезд на обзорном судне Звездного Флота «Слоун», который отошел через десять дней. Однако на борту «Слоуна», когда тот отбыл из Новой Мальты, его не было. Известно, что его не было больше и на Новой Мальте. Логика и это сообщение подсказывают, что он умер на Новой Мальте.

– Я мог бы придумать тому много причин, – спокойно сказал Шрелл. – Возможно, после создания этой мошеннической записи Мендроссен прячется. Возможно, Мендроссен был похищен или убит неизвестным противником, который впоследствии произвел эту запись.

– С какой целью? – спросил Спок.

– Недостаточно данных. – Молодой вулканец встал рядом со Споком. – Наиболее важно то, что Сарек не был убит. Он умер от синдрома Бенди. Таким образом, как бы это ни было сделано, признание Мендроссена в убийстве вашего отца также сфабриковано.

Какой-то миг Спок готовился, чтобы объявить о самом отвратительном открытии этого дня.

– Шрелл, я установил, что моего отца никогда клинически не обследовали.

На секунду эмоциональный контроль Шрелла дрогнул.

– Посол… Уверяю вас, я был с ним рядом днем и ночью. О нем заботилась жена. О нем заботились лучшие целители Вулкана. Вы сами читали отчеты от событиях на Легаре IV, когда эмоциональный беспорядок Сарека захлестнул экипаж звездолета, на котором он путешествовал. Все недвусмысленно указывало на Бенди.

Но Спок не колебался.

– Это наблюдение симптомов со стороны, а единственная категорическая диагностика синдрома Бенди получается при исследовании культуры тканей из метаталамуса. Я полностью убежден, что эта процедура никогда не производилась.

Молодой ассистент Спока был поражен.

– Но… это нелогично. Как целители могли лечить пациента без подтверждения своего диагноза?

Спок затосковал по множеству уроков возраста, что годы еще приберегли для Шрелла. – Даже на Вулкане не всегда применяется логика. Мой отец был стар, уважаем, он умирал. Я нахожу вполне логичным, что, учитывая очевидный, определенный характер его симптомов, ни одни целитель не счел необходимым подвергать его неудобствам биопсии метаталамуса.

Шрелл резко сел, смотря на противоположную сторону помещения, на флаг Марсианских Колоний, что висел прямо напротив него. На флаге были зашиты отверстия от лазеров времен Войны за Декларацию.

– Я был сотрудником вашего отца. Мне следовало знать. Я мог бы что-то сделать.

– Сожаления нелогичны, – сказал Спок, хотя знал, что это неубедительно.

В любом случае, Шрелл, казалось, не заинтересовался той мудростью, что мог бы выдать Спок.

– Но зачем кому-то убивать Сарека?

Спок сел рядом со Шреллом – уже не учитель, обучающий студента. Вместо этого они стали двумя коллегами, оплакивающими уважаемого наставника.

– Карьера моего отца захватила почти полтора столетия. Этого времени вполне достаточно, чтобы обзавестись врагами. Возможно, участники революционного заговора, на который ссылается Ки Мендроссен.

– Но убить его таким способом, – сказал Шрелл.

– Каким способом?

Шрелл взглянул на Спока.

– Чтобы казалось, что он умер от синдрома Бенди, разумеется.

– Разумеется. Но как его убийца мог это выполнить? – спросил Спок.

Шрелл оглядел комнату, флаги, глянул на стол. Не нашел ответа.

– Я… не знаю.

– Есть три возможных метода, – сказал Спок.

– Вы совещались еще с кем-то из ваших коллег?

– С голографическим представлением об эксперте из вулканского уголовного розыска. Я воспользовался голопалубой в поликлинике.

Шрелл даже не старался скрыть свое замешательство.

– Как может существовать эксперт из вулканского уголовного розыска? На Вулкане нет преступлений.

– Помимо убийства моего отца, – сухо согласился Спок, – их весьма немного. Тем не менее я реконфигурировал несколько вулканских экспертных систем в социологии и медицине, чтобы воссоздать вымышленного человеческого детектива. Он весьма просвещен в понимании мотива, возможности и методов. Хотя его навыки игры на скрипке находятся в лучшем случае в зачаточном состоянии.

– Вы совещались с выдуманным человеческим детективом на голопалубе? – сказал Шрелл с вулканским эквивалентом шока. – В Академии этот метод не преподается.

– Я научился приспосабливаться.

– Действительно, – Шрелл явно боролся, чтобы успокоиться, потом подался вперед в кресле, снова сложил руки перед собой на столе, готовясь просветиться. – И каковы же три метода, с помощью которых можно было сдублировать синдром Бенди?

– Во-первых, телепатическая индукция, – сказал Спок. – Потребовалась бы серия все более навязчивых слияний разумов между убийцей и жертвой, причем воспоминания о тех слияниях постоянно стирались бы. Во-вторых, постепенно подвергать действию дейтерия с помощью еды и питья – он проникал бы в вулканскую нервную ткань и ее функции деградировали бы, это можно было бы определить с помощью вскрытия. И в третьих, преднамеренно подвергнуть действию возбудителя синдрома Бенди.

Шрелл моргнул.

– Бенди не заразен.

– Почти все болезни заразны, если приняты экстраординарные меры, чтобы возбудитель проник в тело жертвы.

Шрелл долго сидел молча, задумавшись. – Почему вашего отца просто не застрелили? Не потеряли при сбое в транспортации? Не отравили одной дозой яда? – Шрелл умоляюще взглянул на Спока. – Он умер почти через три года после того, как у него, как все решили, выявились признаки симптомов Бенди. Почему так долго?

– Очевидно, для убийцы было важно, чтобы никто не заподозрил, что Сарек убит. Возможно, хватило и того, что были нарушены его способности.

– Его выдержка постоянно ухудшалась, – признал Шрелл. – Но его возможности, когда он управлял ими, были огромны, как всегда.

– Однако, раз выдержка отца ухудшилась, то несомненно, ему пришлось отклонить участие во многих продолжающихся миссиях.

– Это верно, – уступил Шрелл.

– Кроме,– сказал Спок, указывая на темы, о которых Ки Мендроссен, начальник по персоналу Сарека, сообщал таинственному префекту округа Гонтар, – участия в репарпциях Амтары, в пересмотре протоколов Звездного Флота о первом контакте и всех вопросах, касающихся объединения с ромуланцами.

Шрелл медленно кивнул.

– Это тоже верно.

– Таким образом, логика диктует, что причина убийства моего отца связана с одним или более из этих продолжающихся переговоров.

– Сарек не был причастен к объединению с ромуланцами. Он следил за этой темой только потому, что к ней были причастны вы.

– Вот как?

– Он был… доволен вашим прогрессом, если не вашей тактикой.

Спок поднял бровь. Это не вполне соответствовало молодому Шреллу – обсуждать чувства Сарека с сыном Сарека.

– Мой вымышленный эксперт указал на общий элемент во всех трех методах убийства, – сказал Спок, меняя тему.

– Продолжительный личный контакт, – сказал Шрелл.

Спок с одобрением отметил быстрый и логичный ответ своего ассистента. Он решил, что прежние, несоответствующие комментарии молодого человека были естественным результатом потрясения.

– Таким образом, есть много подозреваемых, – решил Спок.

– Его жена, Перрин. Саккат. Ки Мендроссен, который признался…

– Который, возможно, помогал в убийстве, – исправил Спок, – допуская, что может быть, были и другие заговорщики – из числа так называемого дела революции.

– Я, – сухо продолжил Шрелл. – Целители, которые о нем заботились. – Молодой вулканец остановился. – Нужно будет получить список его посетителей и назначений за годы, предшествующие его смерти.

– Они готовятся для меня на Вулкане, – сказал Спок. Он снова сделал запрос в архивы Вулкана – на сей раз представившись ученым, который исследует жизнь Сарека для диссертации.

– Когда мы получим этот список? – спросил Шрелл.

– Когда прибудем на Вулкан.

Шрелл моргнул.

– Я предположил, что мы отправимся к ромуланским границам.

– Империя подождет. Тут нет ни следа того клингона, который доставил мне голопроектор. Нет никаких библиотечных связей с префектом округа Гонтар. Здесь мы ничего более не можем сделать при помощи подпространства. Поэтому, какие бы ответы мы ни нашли, они ждут нас на Вулкане. Сцена преступления, какой она была.

Он встал, давая понять Шреллу, что их встреча закончилась.

Шрелл немедленно поднялся и разгладил длинную черную тунику, которую носил.

– Я сделаю новые распоряжения насчет поездки.

Спок кивнул.

Шрелл пошел к двери, затем развернулся, внезапно о чем-то подумав.

– Посол, учитывая те необычные обстоятельства, при которых вы получили признание Ки Мендроссена, вы рассмотрели возможность того, что вами управляют, чтобы вы вернулись на Вулкан, расследуя убийство вашего отца?

– Разумеется, мной управляют, – сказал Спок. – Вопрос в том, чтобы обнаружить, кто управляет: Ки Мендроссен, ища прощения после смерти, или один или несколько человек, по причинам, которые пока еще остаются мне неясны.

Шрелл осторожно сказал:

– Рассматривая те причины, посол, очень может быть, что те, кто убил вашего отца, люди, ответственные за это, возможно, не колеблясь, убьют опять, если испугаются, что их преступление будет раскрыто.

– И они правы, что боятся, – сказал Спок.

Шрелл не понял.

– Я вулканец только наполовину, – объяснил Спок. – Кто бы ни убил моего отца, ему придется ответить моей человеческой половине.

Спок с интересом отметил, как Шрелл поднял обе брови.

В вулканских терминах клятва мести Спока была неприлично эмоциональна.

Но он чувствовал, что прав. А в данный момент своей жизни это было единственное, о чем Спок беспокоился.

И пропади пропадом логика и Сурак.

Глава 13

Кирк вскочил с постели, ведомый инстинктом, а не осознанной мыслью. Завывание фазерных ударов прочно впечаталось в его разум.

Он выбежал из спальни, натягивая вулканскую тунику на плечи. Снаружи низкие облака ночного неба Чала вспыхивали и мерцали от стрел фазерной энергии с воздуха и от взрывов и огня с земли.

Рядом с Кирком вдруг оказалась Тейлани, держа его за руку и бесстрашно стоя, когда вокруг них эхом отдался вопль импульсных двигателей.

– Атмосферные истребители, – сказала она. Она указала на внезапную полосу синего цвета в вышине. – Заходят с высокой орбиты.

Кирк вычислил курс нападавших судов.

– Они направляются к штаб-квартире помощи. – Он развернулся и бросился обратно в хижину, появившись через минуту уже полностью одетым.

Он остановился, увидев, что Тейлани уже одета.

– Тебе придется остаться здесь, – сказал он машинально, когда почву сотрясали отдаленные взрывы.

Тейлани просто улыбнулась ему.

– Это мой мир, Джеймс. Мы будем сражаться за него сегодня, как уже сражались прежде. Вместе.

Кирк сжал ее в объятьях. Затем они побежали к центру города, а вокруг огнем горело небо.

Кристина Макдональд вылезла из-под кровати и поползла по полу, вслепую нащупывая форму и значок связи, прикрепленный к ней.

В ушах у нее звенело от взрыва, который вырвал ее из сна. Она сощурилась, когда ослепительная вспышка фазера ударила в ближайшее здание. Неяркий оранжевый оттенок сообщил ей, что фазерный огонь, на который она смотрит, ведется из атмосферы, а не с орбиты. Если «Тобиас» еще не взят на основной корабль, то ее команда сможет справиться с несколькими истребителями.

По ней ударил еще одни взрыв, отчего палатка Звездного Флота упала на нее плашмя. Она сражалась с сжимающимися краями жесткой ткани, которые прижали ее руки к бокам. Она хватала ртом воздух, когда рушащаяся палатка еще плотнее прилегла к ее лицу.

Затем она ощутила дым. Узнала резкий аромат изоляционного материала палатки.

Я отказываюсь умирать без формы, сказала она себе.

Перестала бороться. Заставила руки по бокам расслабиться. Она вообще отказалась умирать.

Она повернула голову к душащей ткани.

С одной стороны она почувствовала легкое дуновение на правой щеке. А это значит, она попалась в ловушку не полностью.

Она повернула правое плечо, отчего тяжелая ткань справа поднялась на несколько сантиметров.

Она не обращала внимания на рев истребителей, проносящихся над головой. Не реагировала на гром ударных волн, которые они оставляли за собой, и на возрастающий жар слева.

Сначала решим проблему тех, кто попался в капкан, твердо сказала она себе. А потом можно снова волноваться о сражении. Ее голая нога вошла в соприкосновение с потоком горячего воздуха.

Она согнула ногу, пихалась и крутилась боком, пока ее правая рука оказалась у нее на талии. Она изогнулась, упершись в землю, напрягая шею, плечи, пока не…

…вырвалась из палатки на свободу и оказалась окруженной огнями.

Лагерь спасателей был военной зоной. Хоспис на той стороне городской площади стал адом.

Кристина стояла посреди разрухи всего лишь в комплекте из футболки и шорт флотовского образца и тут же оценила положение.

Куда бы ни летели эти истребители, на земле живым не выходил никто.

Она отбросила волосы с лица и огляделась. Примерно в пяти метрах в пламени руин палатки был проход. Если она побежит там, (и не возражает пройтись голыми ногами по углям), то сможет вырваться. Наверное, сможет. Но что потом?

Она обратила внимание на палаточный ландшафт, который ее окружал. Вгляделась сквозь вздымающийся дым и вспышки пламени, пока не узнала то, что должно было быть смутными очертаниями складного стула. Именно там она бросила свою форму, когда пошла спать всего час назад.

Не обращая внимания, что пламя несется все ближе, она заковыляла по холму из палаточной ткани, пока не остановилась рядом с очертаниями стула. Она нащупала ножку стула и терла ей по ткани взад и вперед, пока ножка стула не прорвала в палатке дыру. Она разорвала прореху пошире. Потянулась сквозь этот вход. Нащупала свой военный мундир. Выдернула его. Ударила по значку связи.

– Макдональд – «Тобиасу». Одного на борт, быстро.

И как раз когда взрыв поднял стену горящей палаточной ткани, Кристина растворилась в ином огне…

…и обнаружила себя стоящей на коленях на платформе транспортера собственного судна.

Она вскочила на ноги, все еще сжимая в руке форму. Звенели боевые устройства. Вспыхивали аварийные лампы.

– Насколько плохо? – выкрикнула она технику.

Рядом с ней расцвели еще две транспортерные колонны. В одной была М'Бенга, стряхивающая с ног искры. В другой был молодой мужчина с Чала, еще не до конца проснувшийся.

– Они забивают наши сенсоры, – крикнул техник в ответ. – Но мы пробиваемся и транспортируем всех, кого можем захватить.

Кристина схватила за руку М'Бенгу и молодого чалца, стаскивая их с платформы. Появилась еще одна энергетическая колонна – еще один член экипажа спасся от резни внизу.

– Корабль атакуют? – спросила Кристина.

Палуба качнулась, задрожали защитные поля.

– Они ударили в нас, – сказал техник, когда его руки взлетели над панелями управления. – Кораблем командует Барк. Он хочет удержаться на орбите, пока мы можем транспортировать в промежутке между защитными циклами.

Кристина подбежала к панели управления транспортацией.

– Настройте сенсоры только на людей – никаких чалцев, за исключением тех, кто со значком связи.

Техник-транспортник в ужасе уставился на свою полуодетую начальницу.

– Командир… мы должны их забрать, как только найдем. Их же там вырезают!

Кристина стукнула по панелям и уничтожила все следы значков связи вне корабля.

– Вы ищите землянина, мужчину. Он побежит к центру атаки.

Техник непонимающе скривил лицо.

– Что? Да все оттуда убегают.

– Тогда найти его будет просто, – палуба снова качнулась, замигали огни, когда поломалась резервная система жизнеобеспечения, – ясно, мичман?

– Да, мэм, – сказал техник. С его бровей на пульт капал пот. – Достать кого-то, кто движется к городу…

– Захватите, мистер, – сказала Кристина.

– Придется подождать завершения цикла защиты. – Судно, казалось, упало на фут ниже, когда поле искусственной гравитации дрогнуло. – Барк не опускает щиты. Он не завершает цикл…

Кристина ударила по панели связи на пульте.

– Макдональд – мостику! Лейтенант Барк – опустить щиты до волноводов транспортера! Быстро!

Барк зарычал по переговорнику:

– Командир, мы не протянем и клингонской секунды!

– Быстро, Барк! Это приказ!

Единственным ответом инженера было телларитское ворчание, но техник-транспортник объявил, что у него есть проход.

– Активируйте! – выкрикнула Кристина, и тут же с платформы транспортера спрыгнул Джеймс Т. Кирк, подхваченный на ходу.

Он взглянул на Кристину совершенно без дезориентации, словно транспортировался на бегу каждый день. По сравнению с последней транспортацией это была потрясающая перемена – теперь это был Кирк из ее исторических книг и грез.

– Там внизу люди, которым нужна моя помощь!

Кристина бросилась к нему.

– Вы нужны мне на корабле! – В транспортерной эхом отдался еще один удар. – На нас напали, а мой единственный военный опыт – симулятор Академии!

Кирк был в ярости.

– Что заставляет вас думать, что я могу сделать это лучше?

Она вцепилась в ворот его рубашки, отказываясь принимать любой результат, кроме того, который хотела она.

– Потому что я знаю, кто вы, капитан. И в данный момент вы – наш единственный выход из того ада, что начался здесь! – Она отпустила его рубашку. – Явитесь на мостик! Это приказ!

Кирк стиснул челюсти. Его глаза сверкали. Но никто из них не отступал.

Потом Кирк взглянул на техника.

– Со мной была женщина, которая бежала в ту же сторону. – Он снова взглянул на Кристину. – И если ее не будет на корабле к тому времени, когда я доберусь до мостика, чтобы помочь мне, то я отправлю всех нас на солнце.

Кристина схватила техника рукой.

– Вы его слышали! Найдите и активируйте!

Она посмотрела на Кирка.

– Что-нибудь еще?

– Нет. Но когда все кончится, нам предстоит долгий разговор.

Затем он бросился к двери, и они с ним расстались.

Кирк действовал как в кошмаре. Он знал, что это «Тобиас» качается и дрожит вокруг него. Но продолжал видеть коридоры «Энтерпрайза-Би» в то время, когда бежал к помещению с реле дефлектора. Капитан Гарриман на мостике. Скотти на командном пункте, удерживая корабль. И Нексус – дикий зверь, разрывающий корабль и его щиты, запустивший когти в переборку, чтобы выбросить Кирка из его времени и…

Дверь лифта открылась и Кирк вырвался на мостик. Телларит выпрыгнул из главного кресла.

– Главный инженер Барк, сэр. Командир сказала, что отдаете распоряжения вы.

Кирк направился к креслу, устремив взгляд на главный экран. Из невидимой точки среди звезд высветился луч фазерной энергии, и корабль задрожал.

– Сила щитов? – выкрикнул Кирк.

– Сорок процентов передние. Восемьдесят процентов кормовые. – Кирк бросил взгляд на рулевого. Он или она был гуманоидом, но весь покрыт переливчатыми голубыми и пурпурными чешуйками, с гривой, которая словно щетинилась хватательными усиками, что каскадом спадали с плеч. Но времени у Кирка хватило только на один взгляд.

– Сколько нападающих? – спросил Кирк.

– На орбите только один.

– Тогда разверните судно, – приказал Кирк.

Тут же на экране начали вращаться звездные поля и высветился темный диск ночной стороны Чала. По судну ударило еще одно попадание, но ответ щитов был уже мощнее.

– Продолжайте давать мне показания, – сказал Кирк.

– Кормовые щиты семьдесят семь процентов, становятся сильнее, – сказал рулевой.

– Кто здесь офицер по вооружению? – спросил Кирк.

Телларит рядом с Кирком нервно буркнул:

– Это научный корабль, сэр.

Чешуйчатый рулевой не отвел глаз от панелей управления, но поднял руку со свирепо загнутыми когтями и тремя пальцами без суставов.

– У меня есть вооружение, сэр.

– Тогда дайте мне на экран кормовые сенсоры, – скомандовал Кирк. – Мне нужен диапазон, класс… Сколько нападающих под нами?

– Семь, сэр.

Кирк откинулся на кресле, постучал пальцем по подлокотнику, затем внезапно глянул вниз, чтобы удостовериться, что не стукнул по какой-нибудь панели, которой не ожидал.

– Это стандартный орионский строй для нападения, – сказал Кирк. – Кто-нибудь представляет, кто на вас напал?

Невысокий белокурый офицер оторвался от связи.

– Не было никаких предупреждений, сэр. Они отказались отвечать на наше стандартное приветствие.

– Максимальное увеличение нападающих.

Обзорный экран дрогнул. Маленькая точка света стала точкой света побольше.

– Они выпускают энергию сквозь щиты, – сказал Кирк, когда узнал эту визуальную подпись. – Из-за этого мы не можем опознать их класс и прицелиться в жизненно важные области.

Барк поглядел на Кирка.

– Вы видели их раньше?

– Старая орионская уловка. Нас атаковали пираты.

– В этом секторе не быо пиратов по меньшей мере сто лет. – Кирк отметил скептическое ворчание, которое сопровождало наблюдение телларита.

Мостик качнуло и станция управления сенсорами выбросила дугу искр.

– Вы хотите снова занять это место? – бросил Кирк вызов Барку.

– Нет, сэр.

Кирк снова повернулся к экрану. Где-то в глубине души его тревожило, что ему даже не приходится думать о том, какой стратегии следовать. Они были так аккуратно пристроены в его разуме, словно их запрограммировали. Это то, что сделал с ним Звездный Флот? Было ли это его судьбой, которую он никогда не сможет избежать?

– Судну на орбите придется остаться в космосе, – сказал Кирк, он легко проанализировал орионскую тактику. – Нам придется избавиться от тех истребителей. Рулевой, состояние оружия для атмосферного боя.

– Ничего, сэр.

– Торпед нет?

– Нет, сэр.

– Фазеры?

– Разработаны для расчистки навигационных преград. Мы никогда не могли завершить их цикл достаточно быстро, чтобы одолеть истребитель.

Кирк подался вперед в кресле.

– Мы можем войти в атмосферу, не так ли?

Чешуйчатый рулевой взглянул через плечо, и его жесткая грива разделилась, так что его твердые зеленые глаза смогли войти в контакт с Кирковыми.