Текст книги "Мститель"

Автор книги: Джудит Ривз-Стивенс

Соавторы: Уильям Шатнер,Гарфилд Ривз-Стивенс
сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 21 страниц)

Глава 19

Спок очнулся в темноте. Вдалеке он слышал огонь фазеров, потрескивание дизрапторов. Поблизости раздался еще одни взрыв. Он попытался встать. Но Шрелл толкнул его вниз.

– На поместье напали, – сказал Шрелл.

– Где Тарок? – спросил Спок.

– Его забрали две клингонки. Мы должны вернуться во флайер.

– Нет! Прежде всего мы найдем Тарока.

Спок ощутил, как Шрелл подался назад, несомненно встревоженный бешеными эмоциями в голосе Спока. Он привстал и огляделся, глаза постепенно адаптировались к темноте. Он все еще был в гостиной. Должно быть, прошло совсем немного времени. Но он чувствовал запах дыма. Здание поместья было в огне.

– Почему Тарок так важен? – спросил Шрелл. – Это он убил вашего отца? Вы это увидели в его разуме?

Спок встал на ноги, стянул мантию и остался лишь в простых черных брюках и куртке. – Я там видел моих родителей, – сказал он. – Какими они были много лет назад.

Шрелл присоединился к Споку, когда тот быстро направился к дверному проему.

– Они были симметристами, – сказал Спок.

– Этот культ? – спросил Шрелл с явным легким отвращением в голосе.

– Это никогда не было культом. Оно начиналось как политическое движение. Когда это распространилось на другие миры, они назвали его революцией.

Коридор за дверным проемом тоже был во мраке. Энергетические линии в поместье, должно быть, перерезаны. Спок внимательно прислушался. Он слышал, как бежали люди, и пытался оценить, сколько могло быть нападающих.

– Так вот о чем говорил Ки Мендроссен, – сказал Шрелл. – В своем сообщении. «Ради блага нашего дела». Ради революции.

– Дело симметристов было отвергнуло почти двести лет назад, – сказал Спок. Силы нападающих, казалось, подходили из леса к заднему входу в поместье. Было возможно вернуться к антигравитационнному флайеру на передней площадке. Но он не хотел уходить без Тарока. Он не сомневался, что именно тот – цель этой атаки.

– Тогда Тарок ошибся, – сказал Шрелл. – Он думал о прошлом.

Спок указал на коридор в сторону главного входа в здание.

– Идите к флайеру. Я найду Тарока.

– Позвольте мне, – сказал Шрелл. – Вы слишком ценны для Вулкана. И для Ромула. Вы не должны допустить, чтобы ваша работа закончилась здесь.

Спок оценил логику просьбы Шрелла. Но то, что он должен был сделать, было его личным делом.

– Если я не смогу спасти Тарока, возможно, я снова смогу слиться с ним разумом, и его знание не умрет. А вы идите вперед, Шрелл. Делайте мечту об объединении реальностью.

Казалось, Шрелл признал, что ему неуместно спорить с логикой Спока. -

Мира и долгой жизни, – сказал он. – Я горжусь, что работаю с вами.

– Долгой жизни и процветания, – ответил Спок. – А теперь идите.

Шрелл проспешил по коридору. Спок направился в противоположную сторону, где звуки сражения были громче.

Он пришел в небольшой коридор, который был, судя по его воспоминаниям о виде поместья с воздуха, связующим звеном между двумя зданиями большего размера. Сражение, казалось, сосредоточилось во второй постройке.

Спока вдруг заинтересовало, кто сражается. Очевидно, у Тарока был штат, состоящий не только из двух клингонских сестер. Он также заинтересовался, почему кто-то, кто хочет убить Тарока, просто не использовал квантовый взрыватель, чтобы стереть все в радиусе километра.

Слишком легко проследить, решил Спок. Более простой подход был бы тоньше.

Но он до сих пор не мог примирить эту стратегию со все более усиливающимися звуками боя любыми средствами. Если только нападающие не были удивлены численностью сил безопасности в доме Тарока.

Спок тихо двигался по узкому связующему коридору в сторону второго здания. Он видел всполохи оранжевой и голубой энергии, которые отражались в высоких окнах. Некоторые фазерные вспышки, казалось, соответствовали длине волны стандартных образчиков звездного Флота. Он предположил, что среди служащих у Тарока много друзей.

В конце коридора вспышка огня, который велся снаружи, озарила огромный атриум. Спок оценил расстояние до крупного дерева в центре и рассчитал, что у него восемь шансов из девяти добраться до него незамеченным. Он не сомневался, что сражение сосредоточено в том пункте, куда клингонские сестры забрали старого торговца. Возможно, он мог отвлечь внимание, напав сзади.

Спок задумался о том, что бы придумать с оружием, и начал бросок к дереву.

Но только он прошел всего метр, как наткнулся на невидимое препятствие и с ворчанием упал на плиточный пол.

Прежде чем он смог перевернуться, чтобы защититься, ему на спину прыгнул нападающий и ткнул его кулаком под ребра.

У Спока прервалось дыхание, но он вонзил верх локоть и с удовольствием услышал ответное мычание, когда нападающий свалился на бок.

Спок тут же оказался на четвереньках, потом на ногах, а потом…

…снова внизу, потому что его противник обхватил его ноги своими.

Спок хватал ртом воздух. С его последнего раунда интенсивной рукопашной боевой тренировки прошло почти сто лет. Его стойкость снизилась. Но не навыки.

Он пнул приближающийся силуэт противника и попал ему в живот. Услышал, как тело перекувырнулось на полу и направился к нему, дважды перекатившись, прежде чем опустил руки, чтобы произвести вулканский захват.

Его пальцы ударили по скафандру.

По его лицу ударил кулак.

Спок снова откатился.

Нападающий подскочил к нему.

Руки Спока сошлись на глотке противника – несдержанный ход, поскольку это позволило его противнику сделать то же самое.

Теперь все сводилось к тому, кто выдержит дольше, прежде чем сдастся удушью.

Спок хрипел, поскольку вложил всю свою энергию, чтобы сжать пальцы в кулак.

Его противник хрипел так же тяжело, словно и он не был обученным солдатом.

Спок чувствовал, что его силы уходят.

Но силы его противника уходили столь же быстро.

Что-то было не так.

Внезапный фазерный выстрел разнес окно атриума и попал в дерево за спиной у Спока. Сухая листва вспыхнула пламенем и в мерцающем свете взрыва Спок наконец увидел лицо нападающего.

И – редчайший случай в его жизни – Спок закричал.

Глава 20

Крик Кирка ни в чем ни уступал воплю Спока.

Он удивился бы куда меньше, если бы, когда вспыхнул свет, обнаружилось, что он сражается с Горном.

Он отскочил от Спока.

Спок во все глаза смотрел на него.

– Джим?

– Спок!

Потом Спок широко улыбнулся и, приблизившись к другу, схватил его за плечи.

– Я знал! Я знал, что тебе удалось сбежать с родины Борга!

Кирк пригнулся, когда очередной фазерный выстрел разнес окно атриума.

Спок убрал руки, пытаясь совладать с собой.

– Что ты здесь делаешь?

– Ищу тебя, – сказал Кирк. – А что ты здесь делаешь?

– Пытаюсь спасти человека, которому известно, кто убил моего отца.

– Тарока? – спросил Кирк.

Спок посмотрел на него, прищурив глаза.

– Почему-то я не удивлен.

Кирк вскочил на ноги и указал большим пальцем в сторону выхода из атриума.

– Моя команда снаружи. Там, за деревьями, по крайней мере, пять нападающих с фазерами.

– Твоя команда? – спросил Спок, вскакивая рядом с Кирком.

Кирк усмехнулся.

– Я вижу, ты запыхался.

– У меня давно не было практики, – произнес Спок.

– Тогда давай, компенсируем потерянное время.

Кирк побежал к выходу, Спок рядом с ним.

Один этот простой факт заставил Кирка чувствовать себя лет на сто моложе. Может даже и на все двести.

Борьба снаружи была короткой и эффективной.

Спок безошибочно определил положение каждого нападающего по углу фазерного огня. Команда Кирка приперла нападавших к стенке. Кирк бесшумно проскользнул через лес, и застал атакующих врасплох. Спок использовал свой нервный захват для завершения каждой схватки. Потом они связали нападавших, используя их собственные куртки.

Кирк был встревожен тем фактом, что все пятеро оказались вулканцами, но не удивлен. Участие вулканцев в событиях окружавших вироген было именно той причиной, по которой он начал разыскивать Спока. Ему повезло, что Вулканский дипломатический корпус так аккуратно сохранил записи о планах Спока на путешествия, и соизволил познакомить с ними капитана судна Звездного Флота.

Когда последний нападавший был нейтрализован, оба, и Кирк и Спок, совершенно выбились из сил, но Кирк и не ожидал, что будет по-другому.

– Ты знаешь, – выдохнул он, наклонившись, чтобы восстановить дыхание, и, уперев руки в колени, – если бы ты спросил меня час назад… я бы сказал, что скучал по подобного рода пустякам.

Спок оперся о дерево, стараясь дышать как можно глубже. Но мысли его занимало нечто совсем другое.

– Как ты… выжил во время частичного уничтожения… родного мира Борга?

Кирк посмотрел в сторону поместья и увидел несколько темных фигур, бегущих по направлению к нему.

– Для этого еще будет время.

В этот момент к ним присоединились коммандер Макдональд, инженер Барк и доктор М'Бенга.

Кирк представил их. Двое молодых офицеров и телларит, открыв рты, с благоговением уставились на Спока и Кирка.

– Кирк и Спок? – сказала Кристина.

– Что я вам говорил? – предупредил ее Кирк. Потом он взял у М'Бенги медицинский трикодер, и стал возиться с незнакомыми элементами управления. Он указал на маленькое строение, стоящее в стороне.

– Идем, Спок. Ты сказал, что искал Тарока.

Кирк побежал прочь, остальные последовали за ним. Его позабавило то, как оба они, и он и Спок, старались контролировать свое дыхание в присутствии посторонних.

Маленькое здание оказалось комнатой для медитаций. Кирк считывал показания двух жизненных форм внутри, оба вулканцы, один очень старый. Снова ничего удивительного.

Он осторожно открыл деревянную дверь, покрытую замысловатой резьбой. Внутри просто обставленной комнаты горели свечи, озаряя теплым светом сюрреалистическую сцену насилия, застывшую на месте.

Две клингонские женщины были распростерты на полу, их окружали лужи густой, розовой крови. В дальнем углу, молодой вулканец осторожно убаюкивал старого.

Кирк поспешно проверил дисплей трикодера. Старый вулканец быстро угасал. М'Бенга выхватила трикодер из рук Кирка, и поспешила к умирающему.

– Кто-нибудь знает историю этого человека? – требовательным тоном спросила доктор.

Спок шагнул из-за спины Кирка.

– Синдром Бенди, – сказал он. – Я должен слиться с ним сознаниями.

Но М'Бенга преградила ему путь.

– Он умирает, сэр. И, с Бенди, на этом этапе, даже его катра не может быть спасена.

– Вы не понимаете, – сказал Спок. – Он единственный, кто знает…

– Все кончено, – произнес молодой вулканец.

Кирку было больно видеть, как в его друге, словно что-то надломилось при этих словах, как будто старый вулканец был самой важной вещью в его жизни.

Кирк приблизился к Споку.

– Все будет в порядке, Спок. Теперь мы вместе в этом деле.

Спок распрямил плечи. Юный вулканец поднялся с пола.

– Шрелл, – сказал Спок формальным тоном, -позволь представить тебе Джеймса Т. Кирка.

Шрелл пристально смотрел на Кирка несколько долгих секунд, потом поднял бровь в таком до боли знакомом выражении.

Кирк улыбнулся Споку.

– Твой друг?

– Мой помощник.

– Очень приятно, – сказал Кирк, зная, что это будет лучше, чем предложить свою руку для пожатия. – Я бы хотел, чтобы обстоятельства были более благоприятными, но у меня такое чувство, что нам придется работать вместе.

Шрелл снова ничего не ответил.

Кирк уже стал привыкать к подобной реакции, особенно после того, как появился повторный рапорт о его смерти. Он повернулся к клингонкам.

М'Бенга стояла на коленях рядом с ними.

– Как они умерли?, спросил Кирк.

– Дизрапторный огонь, – сказала доктор, но в ее голосе не прозвучало убежденности. – Я нечасто видела кровотечение после его использования. Может быть, оглушение на малом расстоянии, но… – Она встала, расправила свою униформу. – Мы должны дождаться представителей властей, чтобы провести вскрытие.

– Не думаю, что это было бы мудро – связываться с властями, – сказал Спок.

Все взгляды в комнате для медитаций обратились к нему.

– На этом этапе моего расследования, – пояснил он, – я не уверен, что мы можем доверять им.

– Спок? – произнес Кирк. – Мы что, не можем доверять властям Вулкана?

Кристина встала рядом с Кирком.

– Возможно он о том, что мы обнаружили в истребителе на Чале.

Наконец заговорил Шрелл.

– Вы были на Чале?

– Пять дней назад, – сказал Кирк.

– Но,– молодой вулканец почти запнулся, – это одна из систем, пораженных вирогеном. Если вы были там, вы принесли эту инфекцию на Вулкан.

М'Бенга ответила за экипаж «Тобиаса».

– Мы свободны от инфекции, – сказала она. – Джим привез нам состав, позволяющий удалять ее из животных клеток.

– Лекарство? – спросил Шрелл. Кирк отметил, что он, кажется, сбит с толку. Если, конечно, это было возможно для вулканца.

Но М'Бенга отрицательно покачала головой.

– Способ замедлить ее распространение, но не лекарство. По крайней мере, системы под карантином могут быть открыты, после соответствующей обработки.

Кирк знал, что технические дискуссии могут подождать. Он предоставил Споку принимать решение насчет стратегии, которой им сейчас стоило придерживаться.

– Это твой мир, Спок. Что нам делать?

– В данное время, я полагаю, мы можем рассчитывать только на себя.

– Мне подходит, – сказал Кирк. Некоторые вещи никогда не меняются, подумал он. Кирк посмотрел на тела клингонок и Тарока. – Давайте пошлем вниз судебно-экспертную группу, очистить место и подготовить записи для властей, когда придет время включить их в это дело.

– Суд-экспертную группу? – спросил Спок.

– С корабля коммандера Макдональд. Или ты думаешь, я сам сюда прилетел?

– Учитывая обстоятельства, это бы меня нисколько не удивило, – сказал Спок. С едва заметной улыбкой он добавил: – И это бы объяснило, почему ты такой усталый.

Кирк увидел, как смущение отразилось на лицах Кристины, М'Бенги и Барка.

– Я не ослышалась, – грубовато спросила М'Бенга, – мы только что слышали, как вулканец пошутил?

– Вы имеете в виду, пытался пошутить, -сказала Кристина с улыбкой.

Шрелл холодно смотрел на них, заложив руки за спину.

– Я уверяю вас, вулканцы никогда не шутят.

– Рррр, – прорычал Барк, – тогда вам стоит посмотреть, как они иногда переводят технические описания. Они ответственны за самые запутанные экземпляры из моей коллекции.

Кирк оглянулся на Спока.

– Это только мне так кажется, или они действительно кого-то напоминают?

Спок глубокомысленно помолчал секунду, потом поднял бровь и сказал:

– Тебе кажется.

Кирк улыбнулся. А он и забыл, как сильно ему не хватало его старого друга. Он нащупал комброшь Звездного Флота на своей гражданской рубашке.

– Кирк – «Тобиасу», – сказал он, когда чирикнул коммуникатор, отвечая на прикосновение. – Шестерых на борт.

Теперь, когда его команда была в сборе, пришло время заняться работой.

Глава 21

Если бы не шорох климатических систем, в зале наблюдения «Энтерпрайза-E» было тихо. Из своих кресел Лафорж, Дейта, Лейтенант Ролк, и Райкер наблюдали медленно вращающуюся поверхность Альта Висты 257 вне больших портов, или смотрели в витрину напротив стола переговоров с золотыми моделями предыдущих кораблей серии «Энтерпрайз». Все молчали. Они давали советнику Диане Трой время, успокоиться.

Хотя она и не была чистой бетазойкой, эмпатические способности Трой сосредоточились на Читон Кинкейд, Строне, его жене и моменте их смерти. И четырнадцати сотнях других.

Огромная волна эмоций, вспыхнувшая из-за ужасного реакторного взрыва на станции Гамова все еще вибрировала в ней, оставляя ее растерянной и шокированной.

Райкер не считал, что для нее необходимо присутствовать на этом брифинге, вскоре после такого потрясения, как это бедствие, но Пикард настоял. У него были свои причины, и он сказал Райкеру, что это обязательно для всех свободных старших офицеров.

Мрачное настроение в комнате было внезапно нарушено, поскольку на дальней переборке замерцал и ожил новый виртуальный экран.

На нем появились Пикард и Крашер, их изображения передавались с «Галилео». Капитан и доктор были все еще на карантине в декомпрессионном посадочном отсеке. Райкер был рад увидеть, что Пикард выглядел лучше и казался более отдохнувшим. Лечение доктора Крашер возымело действие.

– Я чувствую себя неловко в связи с необходимостью вызывать вас таким способом, – сказал Пикард, – но доктор Крашер подтвердила, что я могу приступить к своим обязанностям.

– Так точно, – добавила доктор.

– Никаких проявлений болезни? – спросил Райкер.

– Умеренные, – сказала Крашер. – Небольшая лихорадка. Кишечное расстройство. Но мы оба соответствуем типичному тридцатичасовому циклу. Мы будем в норме к утру, хотя по-прежнему носителями инфекции.

Пикард начал встречу.

– Лейтенант Ролк. Вы получили какой-либо ответ от Звездного Флота?

Болианка нахмурилась и толстый гребень, разделявший пополам ее синее лицо, напрягся.

– Сэр, у меня были трудности при повторной установке связи со звёздной базой 718. – Ролк не дожидалась, пока Пикард, задаст очевидный вопрос. – Все системы звездолёта проверены, но я не получаю подтверждения сигнала. Ни от одного из судов, находящихся в блокаде.

– Является ли это некоторым следствием подпространственной интерференции? – спросил Пикард.

Болианка посмотрела на Райкера. Они уже обсудили ситуацию, и Райкер видел, что она чувствует себя не в своей тарелке. Поэтому он решил высказать своё предположение.

– Капитан, это могла быть только субпространственная связь, но были неподтвержденные сообщения… что на звездной базе бунт.

Пикард выглядел мрачным, но все же не дал никакого ответа. В любое другое время такая ситуация была бы невозможна. Но в течение последних месяцев признаки возрастающего напряжения в инфраструктуре Федерации проявлялись всё отчетливее. Нехватка продовольствия и вспыхивающие ресурсные бунты отрицательно воздействовали на миры. Поэтому перед Звёздным Флотом этот вопрос стоял со всей остротой, и являлся тревожным признаком того, как быстро ситуация ухудшалась.

– Я не могу подтвердить это сообщение, – добавил Райкер. – Но рассматривая то, что ни одно судно в этом секторе не могло связаться со звёздной базой 718 в течение последних семи дней, кажется разумным предположить, что … там случилось что-то плохое.

Райкеру было знакомо стоическое выражение, которое появилось на лице капитана. Что бы Пикард персонально не думал об этой эскалации напряженности вследствие вирогенного поражения, он будет держать это при себе. Прежде всего он был капитаном звездолёта.

– Лейтенант Ролк, вы, конечно, установили контакт с командованием через другие каналы связи субпространственной сети, – произнес Пикард.

– Да, сэр,– подтвердила офицер охраны. – Система флота… испытывает спорадические перегрузки и прерывания из-за необычно высокого уровня экстренных коммуникаций, но я буду продолжать устанавливать контакт в течение следующего дня.

– Быстрый транспорт может преодолевать больше чем пять световых лет в день.

Райкер знал то, что капитан имеет в виду.

Они, наконец, обнаружили, как Строн, его жена, и образцы альта-тумана пережили разрушение «Беннетта» – они транспортировались на астероид, обозначенный как Альта Виста 257 во время подозрительного взрыва в подпространстве от дефлектора «Беннетта», всего за мгновение до разрушения сверхсветового реактора. Эта подпространственная статика и была источником ранее необъяснимых показаний.

Пикард предложил проверить возможность тайной транспортировки, как только было определено, что никаких органических остатков Строна и его жены не найдено. Также не было обнаружено никаких других судов в пределах диапазона транспортера, и сенсоры «Энтерпрайза» не обнаружили никаких признаков искусственной структуры или хотя бы портативного убежища и систем жизнеобеспечения на астероиде. Потому что таких и не было.

Вместо этого команда и груз «Беннетта» транспортировались в воздушную полость естественного происхождения в железно-никелевом нутре астероида, в 2,8 километра под поверхностью, без возможности связи с внешним миром. Дейта исследовал полость после того, как Пикард приказал «Энтерпрайзу» вернуться к астероиду для более детального поиска.

Воздушный пузырь, замороженный в металле, когда астероид охладился более восьми миллиардов лет назад, стал одной из сотен целей. Грубая сферическая полость приблизительно двадцати метров в длину, выровненная изоляционной пеной и снабженная системой отопления содержала грузовой резервуар для образцов альта-тумана, а небольшая система жизнеобеспечения заполняла пузырь атмосферой и поддерживала температуру выше нормальной внутренней температуры астероида.

Когда Ролк обнаружила слабое, хотя аномально-горячее пятно внутри астероида, то переправила туда дистанционно управляемый сенсор, чтобы просканировать полость. Затем Дейта транспортировался туда же, чтобы помочь восстановить установленное там оборудование.

Только теперь, спустя некоторое время после гибели «Беннетта», Райкеру и остальным стало ясно, что случилось. Основываясь на загрузке репликатора, которую Дейта вычислил из продуктового запаса системы жизнеобеспечения, андроид доложил, что Строн и его жена прятались там лишь несколько часов. В это время второе судно, не принадлежащее данной системе, прибыло к астероиду и переправило обоих на борт вместе с альта-туманом из резервуара. Остатки одноклеточных воздушных растений все еще находились на внутренних поверхностях резервуара. Уровень вирогена в этих клетках был чрезвычайно высок.

Как этот второй корабль вернул Строна и его жену на Альта Висту III и покинул систему, Райкер не знал. Но Ролк подтверждала, что находясь на орбите «Энтерпрайз» не предпринимал никаких особых усилий для сканирования на тахионный след, иногда ассоциирующийся с замаскированными объектами. Однако Райкер не мог поверить, что одно маленькое, быстроходное, скрытое пеленой невидимости судно смогло бы успешно преодолеть карантинную зону и при этом не обнаружить себя.

Это означало, что это самое судно может уже находиться на расстоянии многих световых лет, увозя зараженный альта-туман в неизвестном направлении. И, как подчеркнул капитан, каждый час промедления позволял этому неизвестному судну и его смертельному грузу уходить все дальше.

– С разрушением станции Гамова, – сказал Пикард собравшемуся у обзорного экрана старшему офицерскому составу, – поддержание блокады в этой системе стало бессмысленным. В отсутствие распоряжений от командования я, как старший по рангу, освобождаю суда от блокады, чтобы они могли направиться на другие жизненно важные объекты.

Райкер задал вопрос, который, как он знал, был у всех на уме.

– Каково будет наше новое назначение?

– Вот в этом мне потребуется ваш совет, – сказал Пикард. – По моему мнению, основанному на событиях, свидетелями которым мы стали, вирогенная чума, что угрожает стабильности Федерации – это преднамеренный террористический акт, произведенный организацией известной как симметристы.

– Кто, или что это за симметристы?– спросил Лафорж. – Я никогда не слышал о них.

– Немногие не о них знают, – объяснил Пикард, – Они вышли из движения по охране окружающей среды, созданного на Вулкане больше чем два столетия назад, сразу после основания Федерации.

– Фактически, – неожиданно продолжил Дейта, – Симметристы рассматривали себя политическим ответом на формирование Федерации. Они являлись эквивалентом изоляционистских партий на Земле, которые лоббировали идею о ненужности создания Федерации. Симметристы считали, что логика событий требует, чтобы Вулкан и его колонии оставались независимыми.

– Дейта, ты говоришь так, словно изучал это движение, – сказала с экрана Крашер.

– Я бесконечно поражен различиями мнений, которые возникают среди вулканцев. Для людей, которые следуют логике, они выказывают многие из тенденций других, более эмоциональных рас, распадающихся на различные политические фракции, которые…

– Расцениваю это как «да», – сказал Пикард, угрожающую затянуться лекцию. – Однако на Земле различные изоляционистские группы были последним атрибутом раздробленности по территориям в двадцать первом столетии и были сметены Реконструкцией, которая последовала за первым контактом. Никогда не было никакой серьезной оппозиции Федерации среди членов мирового правительства Земли. Но на Вулкане, те, кто выступали против Федерации, не приводили ни каких политических доводов. Скорее, они чувствовали угрозу галактической экологии.

После этой фразы, Райкер вспомнил неясный курс истории, он изучал его на втором курсе в Академии. Идея относительно галактической экологии все еще широко обсуждалась среди экзопалеобиологов. Конечно, совершенно ясно установлено, что множество миров разделяют сходные формы жизни. В какой-то мере из-за межпланетного обмена бактериями и вирусами, занесенными сильными метеоритными ударами. В солнечной системе жизнь на Земле, подземные бактерии Марса, океаны Европы и ледяные вирусы Меркурия имеют общее происхождение.

Схожесть между более отдаленными мирами, такими, как Земля, Кронос и Вулкан как было доказано, является результатом генетического «осеменения» множества планет первой гуманоидной расой, которая развилась в галактике больше чем четыре миллиарда лет назад.

Но в чем эксперты все еще не пришли к согласию, так это в принятии существования в галактике естественной, межпланетной всесвязующей субстанции.

Общепринятое мнение придерживалось того, что любая подобная теория основывается на неточных наблюдениях и спорных выводах. По мнению тех, кто стоял на страже научного статус-кво, каждая имеющая жизнь планета являлась отдельным хранилищем биологических богатств, которое нужно эксплуатировать по собственному желанию, уверенно осознавая, что отдельные миры существуют естественном карантине, созданном холодным, заполненным радиацией вакуумом межзвездного пространства.

Но на Вулкане голос меньшинства говорил, что большинство ошибалось. Только потому что связующая субстанция не могла быть точно продемонстрирована сегодняшней наукой, вовсе не значило, что такая субстанция вообще не существует в форме неизвестной и, возможно, непостижимой для человека.

Эти ученые, предшественники Симметритского движения, утверждали, что каждая планета была звеном в жизненной цепи, которая развилась согласно ритмам естественного галактического отлива и прилива материи и энергии. Для тех, кто принимали вулканские постулаты, галактическая экология воспринималась как единый организм, неописуемо безграничный, действующий в таких масштабах времени, в которых рождение и смерть звезд были всего лишь мгновением ока.

Вмешиваться в естественное состояние этой галактической экологии, путешествовать между отдаленными мирами на искривляющих пространство кораблях, подверать изящно сбалансированные планетарные биосферы беспорядочным привнесениям инопланетных микробов, растений и животных в течение многих лет и веков, было преступлением. Экологическим преступлением.

Поскольку недавно сформированная Федерация начала формировать правила и инструкции организованного, совместного исследования всех миров галактики, именно на Вулкане научная оппозиция этой стратегии имела наибольшее число сторонников.

Эта оппозиция утверждала, что разумные существа должны обслуживать галактическую экологию, а не эксплуатировать её. Земляне, вулканцы, теллариты, андорианцы… граждане всех космических цивилизаций должны признавать и сохранять симметрию всех вещей.

Самый высокий идеал той симметрии утверждал, что галактика для живого существа в галактике нет различий.

Поэтому, если Федерация признаёт святость права индивидуума на существование, что она и сделала – тогда Федерация должна также принять святость всей жизни, включая существование самой галактики. Ведомые некоторыми из наиболее известных биологов и философов того времени, симметристы умоляли Федерацию, изменить ее хартию так, чтобы в каждом новооткрытом мире соблюдались строгие карантинные протоколы, чтобы каждая планета имела право на родную биосферу, а колонизация и последующее терраформирование распространялись бы только на те миры, которые были бы полностью безжизненными. Логика требовала не меньшего.

Однако, вспоминал Райкер, Федерация отклонила аргументы симметристов как необоснованные и недоказанные – и возможно, что более важно, как потенциально дорогие и способные привести галактические исследования к застою.

Только предоставление заинтересованными учеными твердых фактов, способных доказать, что их неправдоподобное представление о галактике обосновано, смогло бы сподвигнуть Совет Федерации повторно рассмотреть их предложения.

Но до тех пор Совет, управляющий Федерацией, продолжал расценивать галактику просто как ресурс, который принадлежал каждому.

– Когда вулканцы, которые выступали против честолюбивых планов исследования Федерации, остались в меньшинстве, – продолжил Пикард,– было положено начало движению симметристов. Сначала они объединялись в академические группы, призванные собирать данные для доказательства правильности их аргументов Совету Федерации. В конечном счете, симметристы стали примыкать к другим научным группам в других мирах, и возможности их деятельности расширились.

– Это относится к инциденту с заложником на Деневе, – сказал Райкер.

Пикард выглядел довольным, что другой член его экипажа разделяет его знание истории.

– Точно, Первый. В то время Денева являлась одним из наиболее красивых миров в квадранте. Ее биосфера была полностью развита, и соответствовала нормальной земной. Вот почему Федерация стремилась его колонизировать. И это был точно тот образец мира, который, по мнению симметристов, должен оставаться изолированным и нетронутым.

– Заложников было больше, – тихо сказала Диана Трой.

Каждый за столом посмотрел на нее с беспокойством.

Она уставилась на поверхность стола.

– Как часть моей учёбы в качестве советника, я принимала участие в разрешении деневского инцидента в симуляции на голопалубе. Группа радикально настроенных защитников окружающей среды с Альфы Центавра заявила, что любая попытка колонизировать Деневу приведёт к трагедии. Чтобы доказать свою правоту, они захватили первое судно колонистов, в тот момент, когда оно находилось еще на орбите, установили на нем взрывчатку, и угрожали уничтожить его вместе с колонистами, если Федерация не прекратит свои действия.

Трой посмотрела на изображение капитана на обзорном экране, и Райкер заметил с каким трудом она контролировала свои эмоции, оберегая судно и товарищей по команде.

– Радикалы сказали, что Федерации необходимо преподать урок. Вместо того чтобы позволить колонистам умереть из-за разрушения окружающей среды в течение более чем нескольких десятилетий, они решили, что власти уделят больше внимания этой проблеме если все колонисты погибнут сразу. Так что Федерация не сможет пройти мимо такой трагедии и будет вынуждена пересмотреть свою политику.