Текст книги "Мститель"

Автор книги: Джудит Ривз-Стивенс

Соавторы: Уильям Шатнер,Гарфилд Ривз-Стивенс
сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 21 страниц)

– Господи Боже, – пробормотал Маккой. – А я-то думал, что это Спок плохой.

Маккой самостоятельно проделал путь до лабораторного стола, экзоскелетное устройство на ногах жужжало в такт его медленным, неторопливым шагам.

Он оперся о лабораторный стол, затем посмотрел вокруг, на всех, кто глядел на него.

– Ну, вы что думаете тут вам? Пикник? Я врач, а не интермедия. Кто-нибудь, смешайте раствор аспирина, дайте мне кресло…

Голографический Маккой сделал шаг вперед.

– По-моему, правильная стратегия в том, чтобы добиться усиления функций самовосстановления, а не их деградации.

– И кто-нибудь, заткните эту проклятую штуковину, – рявкнул Маккой.

Два техника помчались к медицинской контрольной панели и мгновением позже ГЭМП исчез из виду.

Маккой просиял триумфальной улыбкой, глядя на Кирка:

– Господи, это ж хорошо – быть старым… – Затем обернулся к остальным работникам. – Ну, нечего просто стоять тут – давайте сдвинем дело с мертвой точки.

Они это сделали.

Спустя два часа у Маккоя было лекарство.

Глава 43

В жестокой и безразличной вселенной хаоса и неуверенности всё ещё существовали некоторые абсолюты, которые никогда не изменятся.

С этой мыслью Кирк стоял вместе со Споком и Маккоем на мостике «Энтерпрайза». Лишь на одно прекрасное мгновение он услышал слова Тейлани о том, что время не имеет власти. Но пройдя сквозь горький и радостный опыт, Кирк узнал, что мгновения имеют особенность проходить. И что этот новый «Энтерпрайз» принадлежит другому экипажу: Пикарду в центральном кресле, Райкеру и Трой, сидевшим рядом с капитаном, Дейте за консолью навигации, Лафоржу в инженерном и Беверли Крашер за главной научной станцией.

Кирк одобрительно посмотрел на новую команду. Все на своих постах, так поглощены своей миссией.

Как он в конце концов осознал после всех своих путешествий экипаж всегда был тем, что имело наибольшее значение, и в этой новой команде он видел лучшее от его собственной.

Но когда он взглянул на главный экран, то задался вопросом: могут ли даже они стать достойными вызова, что лежит впереди. Вызова не только для них, не для Звёздного Флота и не для Федерации, но для всех людей в галактике: землян, вулканцев, клингонов, человечества во всех его красках, формах, химических отличиях.

– Проходим над терминатором и полосой планетарного рассвета, – сказал Дейта.

Кирк посмотрел на друзей. Спок стоял, заложив руки за спину, его вид выражал спокойствие, скрывающее внутренний беспорядок, который, как знал Кирк, всё ещё опустошал его. Маккой положил руки на пояс экзоскелетной рамы, задумчиво покусывая нижнюю губу.

Волна золотого света заполнила мостик, когда внезапная вспышка солнца Тарсуса-четыре осветила тонкую оболочку атмосферы его четвёртой планеты. Дуга умирающего мира медленно росла, рдея в раннем рассвете.

– Начинаем сенсорное сканирование, – объявила Беверли.

Никто не заговорил. Кирку не надо было быть бетазоидом, чтобы почувствовать напряжение на мостике.

Три дня назад, после того, как «Энтерпрайз» реплицировал достаточное количество антивирогена Маккоя, чтобы заполнить дополнительные цистерны для пропеллента для пяти терраформирующих аппаратов началась первая полновесная атака на план симметристов.

Около двадцати часов аппараты крутились вокруг Тарсуса-четыре, пронизывая его стратосферу, тонким туманом распространяя свой груз.

Маккой сказал, что эффект должен станет заметен в течение пятидесяти часов после обработки. Если антивироген сработает.

На экране, клин солнечного света разрастался по поверхности планеты в то время как «Энтерпрайз» летел по её орбите. Но мир, который озарял этот свет, по-прежнему был чёрным и коричневым – и умирающим.

Затем Кирк всмотрелся в экран более внимательно. Он указал на левый нижний угол.

– Спок… ты это видишь?

– Доктор Крашер, – произнес Спок, – не могли бы вы просканировать самый южный квадрант земного массива прямо под нами, на максимальном разрешении.

– Максимальное разрешение, – подтвердила Беверли.

Картинка на экране расширялась до тех пор, пока Кирк не смог увидеть тени, которые отбрасывали на землю отдельные облака. Зелёные облака.

– Здесь! – сказал Кирк.

– По линии гор! – указал направление Маккой.

Голос Беверли зазвенел через мостик.

– Сенсоры обнаружили хлорофилл! Это чистый, незаражённый альта-туман! Антивироген работает!

Все как один члены экипажа мостика поднялись со своих мест и повернулись к Маккою. Загремели аплодисменты.

– Я получаю данные со всего южного континента, – восторженно воскликнула Беверли.

Маккой с усмешкой гордо посмотрел на Спока.

– Слышишь это? Они аплодируют мне, для разнообразия.

– Доктор, – ответил Спок, – мне приятно, что вы так думаете.

Кирк прикрыл рот сложенной чашечкой ладонью.

– А кто-то аплодирует?

Усмешка Маккоя испарилась, когда он снова посмотрел на экран.

– Вы оба нравились мне больше, когда были мёртвыми.

Когда экипаж в приподнятом настроении вернулся к своим обязанностям, Пикард присоединился к почётным гостям «Энтерпрайза» на краю мостика.

Он сказал, широко улыбаясь:

– Доктор Маккой, это действительно монументальное достижение. Я дал инструкции лейтенанту Ролк начать радиотрансляцию полного кода антивирогена для репликаторов на всех подпространственных частотах – как Звёздного Флота, так и гражданских. Даже со всеми текущими проблемами в коммуникациях в течении двух недель каждая поражённая система в Федерации будет способна начать борьбу с вирогеном.

Но Кирк не разделял оптимизма Пикарда, и по веской причине. Он отвёл Пикарда в сторону.

– Вы имеете в виду – каждая система, которая поддерживает функционирующей субкосмическую связь, – сказал Кирк. – Вы видели, на что был похож Тарсус-четыре. Города были разрушены прежде, чем эвакуация была закончена. Сколько ещё других миров, подобных этому?

Пикард перестал улыбаться.

– Мы найдём их все, Джим. Звёздному Флоту больше не нужно поддерживать карантинную блокаду. Наши корабли свободны, могут патрулировать наши границы и устанавливать контакт с любым миром или колонией, которые могли погибнуть от…

– Анархии, – решительно сказал Кирк. – Это то, что происходит, когда система не работает.

– Но система работает, – возразил Пикард. – Продовольственные поставки уже направляются по назначению. Из-за того, что вы, Спок и Маккой сделали здесь у нас теперь есть возможность открыть хранилища семян для сельскохозяйственных центров не боясь заражения. И теперь, когда угроза дальнейшего распространения устранена, неинфицированные сектора Федерации могут и будут протягивать руку помощи всем, кто в этом нуждается. Джим, вы должны быть горды тем, что вы совершили. Мы все сделали. Федерация защищена.

– Как надолго? – спросил Кирк. – Симметристы сделали это потому, что хотели преподать нам урок. Усвоили ли мы его?

Презрение сквозило в ответе Пикарда.

– Симметристы были террористами, не учителями. Десятки тысяч погибли из-за того, что они сделали.

– И миллиарды были спасены.

Тело Пикарда напряглось.

– Вы прощаете то, что совершили эти маньяки?!

– Конечно нет, – сказал Кирк. – Но это не изменяет того факта, что они были правы!

– Это абсурд.

Кирк сделал жест в сторону экрана.

– Взгляните на этот мир, Жан-Люк! – Несмотря на надежду, которую представляли маленькие пятнышки альта-тумана, снова парящего в воздухе Тарсуса-четыре, мир под ним был покрыт шрамами экологической катастрофы и должен был быть таким ещё десятилетия. – Это могла бы быть Земля, или Вулкан! Если мы не усвоили этот урок, когда-нибудь это случится! И что Федерация сделала, чтобы изменить это будущее? Ничего!

Никто на мостике не сказал ни слова. Единственным звуком был шум работающего оборудования.

Пикард вспыхнул от гнева.

– Совет Федерации круглосуточно заседает на экстренных собраниях. В этот самый момент они пересматривают программы по колонизации и экспансии в порядке определения и страхования целостности всей галактической экосистемы. Будут сформированы новые комитеты. Начнутся новые исследования.

Кирк протянул обе руки к Пикарду.

– Разве вы не видите? Это то же, что они делали и в моё время. Они ничему не научились, Жан-Люк. Они не могут видеть, что грядёт.

– А вы можете?

Кирк услышал упрёк в вопросе Пикарда и понял, почему он был высказан. Кирк не был учёным. У него не было навыков специалиста по экологии или биологии. Но у него была возможность учиться у тех, кто имел умения и знания о том, в чём нуждалось будущее.

– Я могу видеть, что грядёт, – сказал Кирк, – потому, что я смотрел глазами, лучшими чем мои. Испытывал мысли лучшие, чем мои. Сарек видел будущее. Сотни других учёных по всей Федерации, кто знал то же, что знал он. О том, сколько ещё экспансий и исследований и колонизаций может впитать галактика.

Пикард пристально смотрел на Кирка, и Кирк знал, о чём он думает. Одно дело когда у двух командиров звездолетов различные мнения. Но Сарек – другое дело.

– Тридцать лет, – сказал Кирк. – Вот что это. Вы посмотрите на статистику. Растущие признаки запутанности. Множество других вирогенов, ждущих где-то там, других экологических катастроф, которые мы даже не можем представить, потому что не имеем реальной концепции нашей межзвёздной экологии и нашего места в ней. Тридцать лет, и это будут уже не фанатики, пытающиеся учить нас. Это будет реальность. Всеобщий и полный межпланетный крах.

Пикард покачал головой.

– Тридцать лет – долгий срок, Джим. Несомненно, кто-нибудь разрешит эту проблему раньше.

– Но кто? – мягко спросил Кирк. – Я сделал всё, что мог. Теперь… это зависит от вас.

Пикард встретил прямой взгляд Кирка и не отвёл глаза. Кирк знал, вызов брошен и принят.

Пикард протянул руку. Капитан звёздного корабля капитану звёздного корабля.

– Каким-то образом, я чувствую, что мы встретимся снова, – сказал Пикард.

Перемирие объявлено, несмотря на их разногласия.

Кирк пожал руку Пикарда.

– Когда мы встретимся… будем надеяться, что мы будем всё ещё на одной стороне.

Позже Дейта сопроводил Кирка, Спока и Маккоя через коридоры «Энтерпрайза» в транспортерную номер два. Заново отремонтированный «Тобиас» ожидал своих пассажиров. Коммандер Макдональд получила приказ от благодарного Звёздного Флота: она должна доставить Кирка, Спока и Маккоя туда, куда они пожелают отправиться, затем вернуться на Вулкан и забрать остатки своего экипажа.

Также в свете её несанкционированной миссии на Тарсусе-четыре вопросы, касающиеся неподчинения приказам и открытого мятежа были сняты. К отданным ей приказам добавлялась персональная запись от адмирала Страка с Вулкана, предположившего, что коммандер Макдональд и некий Джеймс Т. Кирк могут пожелать обсудить исторические прецеденты этого судебного решения.

Двери в транспортный отсек открылись, когда Кирк и остальные приблизились. Дейта шагнул в сторону и невозмутимо встал там.

– Я подожду, пока вы попрощаетесь.

Кирк, Спок и Маккой посмотрели на андроида.

– И с кем мы попрощаемся? – спросил Спок.

Дейта перевёл взгляд с Кирка на Спока.

– Это транспортерная. Я полагаю, что когда вы двое покинете корабль, я должен буду проводить адмирала Маккоя к шаттлу.

– Чёрта с два ты проводишь, – сказал Маккой. – Я отправляюсь вместе со своими друзьями.

Дейта удивлённо моргнул.

– Прошу прощения, адмирал, но, насколько я помню, вам не нравится транспортер как способ перемещения.

– Чёрт подери, сынок. В моём возрасте, если мои молекулы превратятся в яичницу, это будет только усовершенствованием моей структуры.

Маккой засмеялся. Спок поднял бровь. Кирк пожал плечами, глядя на андроида.

– Ничего не могу с ними поделать, – сказал он. Трое друзей шагнули в транспортерную.

Но затем Маккой остановился и повернулся к Дейте.

– Сынок, ты помнишь, что я сказал тебе, когда ты уходил на этом вашем последнем корабле? – спросил он.

– Я помню, сэр, – ответил Дейта. – Вы специально сказали мне запомнить то, что вы сказали.

– Ну?

– Вы сказали: «Обращайся с ним как с леди. И он всегда вернёт тебя домой»

Маккой посмотрел на Дейту предупреждающим взглядом.

– Продолжай помнить об этом, сынок. И позаботься об этом корабле. Для разнообразия, ладно?

Кирк улыбнулся смущенному выражению андроида.

– Пошли, Боунз, – сказал он. – Время отправляться домой.

Глава 44

Маунт Селейя манила, и на этот раз Кирк услышал ее зов. Он стоял рядом со Споком и МакКоем на открытой всем ветрам вершине горы. Бардовое сияние вулканского заката окрашивало мир в чужой цвет человеческой крови, человеческой страсти. Вдали раскинулись строения храма, в котором много лет назад вернули к жизни Спока, воссоединив его катру с возрожденным телом. Но этой ночью не храм был конечной точкой пути трех друзей. Кирк, Спок и Маккой стояли перед фал-лан-трал – Путем Всех Таинств. Путь, выложенный бурыми камнями, стоптанными множеством ног вел ко входу в пещеру в теле горы.

Внутри, в лабиринте искусственно созданных туннелей и проходов, которые до сих пор видели только глаза жителей Вулкана, ожидала трал катра – обитель хранителей духов прошлого. В тайну трал катра не был посвящен ни один обитатель иных миров. Ходили слухи, что в пещерах высился огромный кристалл, хранящий мудрость почивших Вулканян. Другие говорили, что трал катра это собрание Вулканских жриц, годами предававшихся медитации, каждая из которых хранила катры тысяч мертвых. Но единственное, что знали наверняка любопытные не-Вулканского происхождения, это то, что за темным проходом в пещеру скрывалось хранилище Вулканских душ – место, куда возвращается каждая катра.

Именно к этой бездонной пещере и шел Спок. И, по его же словам, именно в эту пещеру должен был войти Кирк.

– Ты чувствуешь? – спросил Спок.

Кирк плотнее запахнул плащ, защищаясь от холода горного воздуха, остывавшего в приближении ночи.

Спок был прав. Он чувствовал. Где-то далеко в темноте покоилась катра Сарека – все, чем был Сарек, все, что он знал, спасенное от смерти силой разума жителя Вулкана.

– Мы должны пойти туда вместе, – сказал Спок.

Кирк покачал головой.

Спок положил руку на плечо Кирка.

– Ты – такой же его сын, как и я.

Кирк внимательно посмотрел на Спока. В глубине души он верил в существование особой связи, образовавшейся между ним и Сареком. Он понимал, что эта связь объясняла очень многое из его прошлого, его настоящего и его будущего. Но еще Кирк понимал, что на самом деле имел в виду Спок, и чего он желал в этот момент.

Отпущения грехов.

– Ты не покинул его, Спок.

Спок посмотрел на жгучее солнце Вулкана, которое уже лежало на линии горизонта, готовое закатиться.

– Тогда помоги мне сказать ему это.

– Иди к нему, Спок. Коснись его разума. Он поймет.

Спок колебался.

– Сейчас, после всех этих лет, мои переживания уже не принадлежат мне, Джим. Мне нужны твои чувства, чтобы направить меня.

Кирк понимал, что признание Спока далось другу тяжело, но не мог спорить с тем, что время лишило Кирка способности ощущать эмоции, так же, как лишило Спока способности контролировать свои переживания.

– Спок… ты ведешь себя нелогично.

– Но это ты отомстил за смерть моего отца.

– Дело было не только в его смерти, – сказал Кирк. Он вспомнил пилотов, которых отправил на смерть над лесами Чала. Он подумал о своем решении – своей жажде – выстрелить из фазера в Шрелла. Чем отличались его поступки от того, что сделал Кодос? Или от того, что пытались сделать симметристы? Может именно к этому он пришел с годами?

– Это был мой долг. – Кирк был столь искренен в сказанном, что его голос лишился всех эмоций, как голос жителя Вулкана.

– О Боже, – внезапно вмешался в разговор Маккой, – Значит вот к чему все пришло?

Маккой тихо следил за друзьями, кутаясь в длинное адмиральское пальто от усиливающегося ветра.

– Похоже, что вы двое так срослись, что умудрились поменяться ролями. Спока переполняют неразрешимые переживания, а Джим отрешился от всего, что делало его человеком.

– Ваше предложение, доктор? – с прохладцей спросил Спок.

– Что мешает вам двоим увидеть себя такими, какие вы есть на самом деле? Спок, может быть Джим закрылся от всего человеческого, но он все еще человек. Таким он был рожден. Но ты… у тебя был выбор, и ты предпочел стать вулканцем. И знаешь, я буду ненавидеть себя за то, что сказал это, но ты чертовски хороший вулканец. Невзирая на возраст.

Трое друзей стояли рядом, плечом к плечу встречая наступление ночи перед пещерой, которая вела к неисследованным тайнам. Над ними загорались звезды Вулкана, все ярче вспыхивая на фоне бардового заката.

– Мы изменились? – спросил Спок.

Кирк протянул Споку руку. Он уже задавал этот вопрос. Он знал ответ.

– Не мы, – сказал он. И когда двое друзей сжали руки, на Кирка снизошло озарение. Он вспомнил, как впервые увидел Спока – не при их первой встрече, а таким, каким тот остался в памяти Сарека той ночью на Тарсусе IV, когда Спок был таким же молодым, как и он. Как он похож на моего сына, подумал Сарек.

Кирк наконец-то понял ту главную тайну, которая связала их. Он и Спок были сыновьями Сарека.

И в этот момент Спок тоже понял это.

– Ты мой брат, Джим. Я – от плоти Сарека. Ты – от разума Сарека.

– Идите, – сказал им Маккой, – Вы должны. – Складки пальто облегали фигуру Маккоя как сложенные крылья. За горизонтом последние проблески дня сдавались на милость ночи. Маккой улыбнулся. – Не волнуйтесь. Я никуда не денусь до вашего возвращения.

Над их головами день закончился. Воцарилась ночь.

Спок посмотрел на Кирка, не уверенный, что думать о том, что скоро случится. Кирк посмотрел на Спока, не уверенный в том, что должен чувствовать. Но он был уверен, что ответ ждал их впереди. Объяснение всегда находилось. И со своими друзьями, со своей семьей, чувствуя их близость, чувствуя, что у него есть то, без чего жизнь не имеет значения, он не боялся сделать следующий шаг своего пути.

В свое будущее.

В фал-лан-трал.

Глава 45

“Тобиас” мчался сквозь просторы космоса, оставляя за собой радужный след. Кристина Макдональд расположилась в центральном кресле мостика. Ее пальцы скользнули по воротничку формы, который теперь украшали четыре металлических диска.

Капитан Макдональд.

Ее последний пассажир улыбнулся ей. Кристина ответила улыбкой, понимая, что попалась.

– Знаю, – сказала она, – Это ерунда. Еще немного мишуры.

Но Кирк покачал головой.

– Когда я был в вашем возрасте, это было важно для меня. И должно быть важно для вас.

Кирк смотрел вперед, на обзорный экран, наблюдая за летевшими навстречу звездами и думая о смене поколений.

Кристина потянулась, взяла Кирка за руку и удержала ее. Несмотря на сдержанный тон, Кристина не могла скрыть переполнявших ее чувств.

– Надеюсь, вы не ищите другой корабль? Мы ведь только начали путешествие по галактике.

Кирк почувствовал на себе взгляды всех членов экипажа, собравшихся на мостике. Барка и М'Бенги, светловолосого офицера по связи, имя которого он так и не узнал, штурмана с голубоватой чешуей, чью расу он никогда не встречал. Этот экипаж доставит Кристину в любые дали. Но только не туда, куда направлялся Кирк.

Кирк мягко высвободил руку и отвернулся от экрана, чтобы посмотреть на Кристину в ее кресле – в кресле, чтобы в последний раз пережить это ощущение.

– Исследуйте ее для меня. И если вы когда-нибудь будете пролетать мимо…

Звезды на экране прекратили свой полет. Тобиас сбросил сверхсветовую скорость, добравшись до места назначения – до мира, вновь манящего голубыми океанами и белыми облаками. До исцеленной планеты.

– Я буду знать, где вас искать, – сказала Кристина.

Далеко внизу его ждал Чал. Его мир. Его мечта. Тейлани.

Кирк прилетел домой, чтобы остаться.

ЭПИЛОГ

Ночью он лежал в объятиях Тейлани, прислушиваясь к ее мягкому дыханию. Она удивилась, когда он появился на пороге их скромного дома.

– Ты вернулся, – сказала она так, словно не верила, что он когда-нибудь вернется.

– Капитан того корабля, – прошептала Тейлани, – Она очень молода.

Кирк поцеловал волосы Тейлани.

– Да, молода, – согласился он.

– И очень красива.

Кирк провел пальцем по шраму, пересекавшему щеку Тейлани – шраму, от которого медицина этого мира не могла ее избавить. И поцеловал щеку Тейлани.

– Очень красива, – согласился он.

– Но ты вернулся, – продолжила Тейлани.

– Я вернулся.

Кирк побывал на горе Селейя.

Стоя плечом к плечу со Споком, он видел то, чего не видел ни один житель Земли или Вулкана. Коснулся разума, который первым коснулся его. И увидел, как гармоничны начало и конец его жизни.

Спок, наконец-то примирившись с отцом, какое-то время останется на Вулкане. Но судьба ромулан не даст ему покоя и заставит вновь покинуть планету.

У Маккоя появились новые идеи, как улучшить работу голографического врача, и он вернулся туда, куда всегда возвращался – на Землю, погрузившись в работу и изводя жалобами тех, кто его слушал, и еще больше тех, кто его слушать не хотел.

Но Кирк знал, что однажды их дороги пересекутся.

Все-таки кое-что во вселенной оставалось неизменным.

Ночью Кирк отнес Тейлани к их постели, и они занималась любовью. В первый раз, в сотый. Это не имело значения. Время лишилось своей власти. Позже, удовлетворенные, они лежали окутанные ночью и их любовью.

– В этот раз, Джеймс, я испугалась. Что ты не вернешься.

Кирк сильнее обнял Тейлани, понимая, что она была права. Однажды он не вернется, потому что у смерти свои законы. Но теперь, впервые с посещения Тарсуса IV и Сарека, Кирк уже не знал, каким будет его конец. Освободившись от этого бремени, он наконец стал таким же, как остальные люди – его ждало будущее, такое же бесконечное и неизведанное как звезды.

Наконец, в объятиях Тейлани, Деймс Т. Кирк уснул.

И впервые после Тарсуса IV… и Сарека… ему не снилось падение.

Сегодня, наконец, его путешествие закончилось.

Сегодня, наконец, будущее могло подождать.

По крайней мере, до завтра…