Текст книги "Смертельно опасны (антология)"

Автор книги: Джордж Р.Р. Мартин

Соавторы: Гарднер Дозуа
сообщить о нарушении

Текущая страница: 42 (всего у книги 51 страниц)

Ему понадобилось время, чтобы в одиночку разделаться со всей неразберихой. К счастью, лошади не сильно поранились, а его усилиям не слишком помогло появление из экипажа двух взволнованных и очень растрепанных женщин, которые, перебивая друг друга, лопотали на непостижимой смеси французского и ладино.

Тем лучше, – подумал он, сделав неопределенный жест высвободившейся на секунду рукой. – Их лепет сейчас ничему не поможет. Потом он уловил слово «мертв» и немедленно изменил свое мнение. Мсье Перец обычно был так молчалив, что Иэн просто забыл о нем во всей этой суматохе. Сейчас же он был безмолвнее камня, потому что, как выяснил Иэн, сломал шею, когда экипаж перевернулся.

– О Боже! – выдохнул он и побежал посмотреть, что случилось. Но Перец, вне всяких сомнений, был мертв, а лошади до сих пор бились в истерике, оскальзываясь и застревая в грязи придорожной канавы. Иэн не мог терять время, думая о том, как справляется Джейми, но когда он выпряг вторую лошадь и надежно привязал ее к дереву, то тревожные мысли о друге атаковали его с новой силой.

Он полагал небезопасным оставить женщин: бандиты могли вернуться, и было бы глупостью сперва не убедиться в обратном. Их собственного возницы нигде не было видно. Похоже, он, испугавшись, бежал, бросив всё. Иэн усадил женщин под фиговым деревом и дал им хлебнуть из своей фляжки. Через некоторое время они поумерили свою болтовню.

– А где Диего? – спросила Ребекка вполне членораздельно.

– О, он скоро будет с нами, – ответил Иэн, надеясь, что это правда. Он уже и сам начинал беспокоиться.

– Может быть, его тоже убили, – сказала служанка, бросив сердитый взгляд на свою госпожу. – Как ты себя тогда почувствуешь?

– Я уверена, что он не… не убит. Я уверена, – повторила Ребекка, однако уверенности в ее голосе не слышалось.

Она, однако, оказалась права. Прежде чем Иэн решил отправить женщин вперед по дороге, чтобы поискать друга самому, Джейми шаркающей походкой вышел из-за поворота и опустился на сухую траву, закрыв глаза.

– Вы в порядке? – спросила Ребекка, с беспокойством наклоняясь над Джейми, чтобы взглянуть на него из-под полей соломенной дорожной шляпы. Он выглядит вконец обессилевшим, подумал Иэн.

– Да, все прекрасно. – Джейми прикоснулся к затылку, слегка поморщившись от боли. – Небольшой удар по голове. Тот тип, что упал на дорогу, – пояснил он Иэну, снова закрывая глаза. – Поднялся на ноги и ударил меня сзади. Не вырубил, но слегка оглушил, а когда я пришел в себя, они оба удрали – и тот, что меня ударил, и тот, с которым дрался я.

– Мгм, – сказал Иэн и, присев на корточки перед другом, приподнял одно из век Джейми и внимательно всмотрелся в налитый кровью голубой глаз. Он понятия не имел, чего ищет, но видел, что так делал отец Рено, после чего прикладывал к какому-нибудь месту пиявок. Иэн подумал, что и этот глаз и другой вроде бы в порядке. Оно и к лучшему, тем более что пиявок у него не было. Он вручил Джейми фляжку и пошел осмотреть лошадей.

– Две из них, похоже, в норме, – сообщил он, вернувшись. – Гнедая слегка хромает. Бандиты увели твою лошадь? И что с возницей?

Джейми выглядел удивленным.

– Я и забыл, что у меня была лошадь, – признался он. – О вознице я ничего не знаю, по крайней мере не видел его лежащим на дороге. – Он осмотрелся по сторонам. – А где мсье Уксус?

– Мертв. Побудь здесь, ладно?

Иэн вздохнул, поднялся и размашистым шагом двинулся назад по дороге, где не обнаружил и следа возницы, хотя прошелся и по сторонам, внимательно все оглядывая. Зато он нашел лошадь Джейми, которая мирно паслась на траве. На ней он и прискакал назад и увидел, что женщины уже стоят, обсуждая что-то тихими голосами, время от времени поглядывая на дорогу, или, приподнявшись на цыпочки, безуспешно пытаются рассмотреть что-то среди деревьев.

Джейми по-прежнему сидел на земле с закрытыми глазами – но по крайней мере сидел он прямо.

– Ты можешь ехать верхом, старина? – мягко спросил Иэн, опускаясь на корточки рядом с другом. К его облегчению, Джейми мгновенно открыл глаза.

– О да. Думаешь, нам нужно добраться до Сен-Обея и прислать кого-нибудь сюда, чтобы занялись экипажем и Перецем?

– А что еще можно предпринять?

– Ничего другого в голову не приходит. Не думаю, что мы можем забрать его с собой. – Джейми поднялся на ноги, слегка пошатываясь, но не настолько, чтобы пришлось хвататься за дерево. – Сумеют ли женщины ехать верхом, как ты думаешь?

Как выяснилось, Мари умела – по крайней мере немножко. Ребекке же никогда раньше не случалось этого делать. После недолгой дискуссии, которую Иэн счел возможной, имея в виду ее предмет, он аккуратно уложил покойного мсье Переца на сиденье экипажа, укрыв его лицо платком от мух, после чего все остальные наконец сели на лошадей: Джейми – на свою лошадь, со свитком Торы в холсте, притороченном к седлу, – между святотатством прикосновения к Торе гоя и перспективой оставить свиток в экипаже, где его мог найти кто угодно, женщины неохотно согласились на меньшее зло. Служанка села верхом на одну из упряжных лошадей, соорудив подобие седла из покрытий сиденья экипажа и наложив на них столько женского багажа, сколько уместилось, а Ребекка пристроилась в седле впереди Иэна.

Ребекка выглядела маленькой куколкой, но оказалась на удивление крепкой, в чем он убедился, когда девушка поставила ногу на его ладони, а он усаживал ее в седло. Она не смогла перебросить ногу через седло и вместо этого легла поперек него, словно подстреленный олень, беспорядочно размахивая руками и ногами. Он все-таки усадил ее прямо и сел позади девушки с раскрасневшимся и покрытым бисеринками пота лицом, и вовсе не от работы.

Джейми глядел на него, приподняв бровь, и в этом взгляде читалась как зависть, так и веселье. Он подмигнул Джейми в ответ и обхватил рукой талию Ребекки, прочнее удерживая ее в седле и надеясь, что не слишком провонял потом.

Было уже темно, когда они доехали до Сен-Обея и нашли гостиницу, которая могла предоставить им две комнаты. Иэн потолковал с хозяином и договорился, что утром кто-нибудь приедет забрать тело мсье Переца и похоронить его. Женщины были недовольны, что тело не будет подготовлено должным образом, и упорно настаивали на том, что мертвец должен быть похоронен до заката, если уж всего остального сделать нельзя. Затем Иэн осмотрел женскую комнату, заглянул под кровати, уверенным жестом постучал по ставням и пожелал им доброй ночи. Они выглядели порядком уставшими.

Перейдя в другую комнату, он услышал нежный звук колокольчиков и увидел Джейми, стоявшего на коленях и заталкивавшего свиток Торы под кровать.

– Сойдет, – сказал он, садясь на корточки, и вздохнул. Джейми выглядел таким же измотанным, как женщины, решил про себя Иэн, но не произнес этого вслух.

– Пойду распоряжусь, чтобы нам прислали ужин сюда, – сказал он. – Я чувствую запах мяса на вертеле. Немножко мясца и, может быть…

– Всё, что у них есть! – пылко отозвался Джейми. – Пусть несут всё!

Они ели с аппетитом. Джейми уже начал чувствовать, что вторая порция торта с карамелью и взбитым кремом была лишней, когда Ребекка вошла в комнату мужчин в сопровождениии служанки, которая несла небольшой поднос с кувшином, от которого шел ароматный пар. Джейми выпрямился, едва сдержав крик, когда боль молнией пронзила его голову. Ребекка, озабоченно нахмурившись, посмотрела на юношу.

– У тебя сильно болит голова, Диего?

– Нет, все в порядке. Небольшой удар по голове – ерунда. – Он вспотел, его живот вздрагивал, но он уперся руками в столик и изо всех сил старался выглядеть нормально. Она же явно так не считала и, подойдя ближе, наклонилась, заглядывая ему в глаза.

– Я так не думаю, – сказала она. – Похоже, ты расклеился.

– О… Да? – сказал он слабым голосом.

– Если она имеет в виду, что вид у тебя как у высосанной устрицы, то да, – проинформировал его Иэн. – Шок, ясно? И сам весь бледный, и потный, и…

– Я знаю, что значит «расклеился», понял? – Он сердито посмотрел на Иэна, который ответил другу полуулыбкой – чёрт, должно быть, он действительно выглядит погано; вид у Иэна был озабоченный. Он сглотнул, подыскивая слова, чтобы их переубедить, но непереваренная пища внезапно подкатила к горлу, и ему пришлось срочно закрыть рот и глаза, концентрируясь на том, чтобы не стошнить у всех на глазах.

– Чай, – сказала Ребекка твердым голосом. Она взяла кувшин у служанки и налила чай в чашку, потом, сложив на ней ладони Джейми, прижала его руки своими ладонями, направляя чашку к его рту. – Пей. Это должно помочь.

Он выпил, и это действительно помогло. Во всяком случае, он сразу почувствовал, что тошнота отступила. Он узнал вкус чая, но подумал, что в заваренном напитке были и другие травы.

– Еще. – Она наполнила вторую чашку. Эту он смог выпить самостоятельно и, сделав последний глоток, почувствовал себя еще лучше. В голове пульсировало в такт ударам сердца, но боль, казалось, отдалилась.

– Какое-то время тебе не стоит оставаться одному, – сказала Ребекка и села, элегантно обернув юбку вокруг лодыжек. Он открыл рот, чтобы сказать: он не один, Иэн ведь здесь, – но вовремя поймал взгляд Иэна и промолчал.

– Бандиты, – сказала она Иэну, изогнув свою хорошенькую бровь. – Кем, по-твоему, они были?

– Э… это зависит от многих факторов. Если они знали, кто вы, и хотели похитить вас, – это одно. Но могли быть и случайными грабителями – просто увидели экипаж и решили попробовать, не возьмут ли они его. Ты узнала кого-нибудь из них, нет?

Ее глаза вспыхнули. Они не вполне цве´та Аннелиз, – туманно подумал Джейми. – Мягче чем карие, оттенка нагрудных перьев куропатки.

– Знали, кто я? – прошептала она. – Хотели похитить меня? – Девушка сглотнула. – Ты… ты думаешь, это возможно? – Ее передернуло.

– Ну, наверняка я этого, конечно, не знаю. А пока, мониэн[79]79
  На шотландско-кельтском «девушка».


[Закрыть], думаю, тебе стоит выпить чуть-чуть этого чая. – Иэн протянул свою длинную руку к кувшину, но она отвела ее в сторону, отрицательно покачав головой.

– Нет, это лекарство, и оно нужно Диего. Не так ли? – сказала она, наклоняясь и внимательно всматриваясь в глаза Джейми. Она была без шляпы, но подвязала волосы кружевным белым чепчиком с розовой лентой. Джейми послушно кивнул.

– Мари, принеси, пожалуйста, бренди. Этот шок… – Она снова сглотнула и обхватила себя руками. Джейми заметил, что этот жест приподнял ее груди и они слегка увеличились в объеме. В чашке еще оставалось немного чая, и он автоматически допил его.

Появилась Мари с бутылкой бренди и налила стаканчик для Ребекки, затем, повинуясь жесту госпожи, еще один для Иэна, а когда Джейми вежливо кашлянул, налила ему полчашки, долив до ободка чаем. Вкус был странноватый, но он ничего не имел против. Боль ушла в дальний конец комнаты. Он видел, как она сидит там, маленькая мерцающая багровая штучка с мрачным выражением на физиономии. Джейми рассмеялся, и Иэн, нахмурившись, посмотрел на него.

– И над чем ты хихикаешь?

Джейми не мог придумать, как лучше описать эту зверушку-боль, и потому просто покачал головой, что оказалось ошибкой – боль внезапно обрадовалась и снова выстрелила в голове со звуком рвущейся ткани. Комната завертелась, и он обеими руками ухватился за стол.

– Диего!

Заскрипели стулья, и начался галдеж, на который он не стал обращать внимания. В следующее мгновение он уже лежал на кровати, глядя на балки потолка. Одна из них извивалась, как растущая виноградная лоза.

– …И тогда он сказал капитану, что кто-то среди евреев знает о… – Иэн говорил успокаивающе, серьезно и нарочито медленно, чтобы Ребекка могла понять его, хотя Джейми подумал, что, возможно, девушка понимает больше, чем сказала. На вьющейся балке проклюнулись зеленые листья, и он подумал, что это необычно, однако внезапно охватившее его чувство покоя сделало все происходящее на его глазах милым и уютным.

Ребекка что-то говорила мягким и озабоченным тоном, и Джейми с некоторым усилием повернул голову, чтобы посмотреть на нее. Она наклонилась к Иэну через стол, а он обхватил девушку своими огромными ладонями, уверяя, что он и Джейми не позволят, чтобы с ней случилась какая-нибудь беда.

Внезапно в его поле зрения появилось еще одно лицо: служанка Мари, хмурясь, смотрела на него. Она грубо приподняла его веко и уставилась в его глаз, наклонившись так близко, что Джейми чувствовал запах чеснока в ее дыхании. Он с усилием моргнул, и она, фыркнув, повернулась, сказав что-то Ребекке, которая коротко и резко ответила ей на ладино. Служанка с сомнением покачала головой, но вышла из комнаты.

Однако ее лицо осталось здесь. Джейми до сих пор видел его, хмурое, нависшее над ним. Оно держалось на цветущей балке, и он понял, что там наверху висит змея, большая змея с головой женщины и яблоком во рту, – это казалось неправильным, ведь должна была быть свинья? – и она скользнула вниз по стене прямо на его грудь, прижимая яблоко к его лицу. Великолепный аромат наполнил его ноздри, и он хотел откусить кусочек, но, прежде чем смог это сделать, почувствовал, что вес змеи изменился, она стала мягкой и тяжелой, и Джейми немного выгнул спину, ощущая на себе тяжесть ее больших округлых грудей. Хвост змеи – сейчас это была по большей части женщина, только нижняя половина еще оставалась змеиной – нежно поглаживал внутреннюю сторону его бедра.

Он издал очень высокий звук, и Иэн бросился к его кровати.

– Ты в порядке, дружище?

– Я… Ох! О Господи, сделай это снова.

– Сделай что?.. – начал был Иэн, но тут рядом с ним возникла Ребекка и положила ладонь на руку Иэна.

– Не беспокойся, – сказала она, внимательно глядя на Джейми. – Он в порядке. Это все лекарство – оно вызывает у людей странные сны.

– Не похоже, чтобы он спал, – с сомнением произнес Иэн. Джейми действительно изгибался – или думал, что изгибается, – на кровати, пытаясь убедить нижнюю часть женщины-змеи тоже превратиться в женщину. Он тяжело дышал и сам это слышал.

– Это лишь галлюцинация, – успокаивающе сказала Ребекка. – Пойдем, оставь его. Он вот-вот уснет, увидишь.

Джейми не думал, что видит все это во сне, но некоторое время спустя он вышел из состояния странной встречи с демоном-змеей. Юноша не знал, почему он был уверен, что видит демона, но судя по всему, так оно и было – ее нижняя часть не изменилась, но рот был очень женским как и тела ее подруг, маленьких женщин-демониц, лизавших его уши – среди прочего – с явным энтузиазмом.

Он повернул голову на подушке, чтобы позволить одной из них добраться до вожделенной цели, и увидел, без всякого удивления, Иэна, целующего Ребекку. Пустая бутылка бренди опрокинулась, и он, казалось, видел пары ее аромата, витающие в воздухе как дым и окружающие целующуюся пару туманом, в котором просвечивала радуга.

Он снова закрыл глаза, чтобы сосредоточиться на отношениях с женщиной-змеей, у которой теперь было множество интересных подруг. Когда он позднее открыл их, Иэн и Ребекка исчезли.

В какой-то момент он услышал, как Иэн издал сдавленный крик, и тускло подумал, что могло случиться, но мысли снова расплылись. Он заснул.

Проснулся он немного позже, чувствуя себя обмякшим, как подмороженный капустный лист, но боль в голове исчезла. Он полежал, наслаждаясь этим ощущением. В комнате было темно, и он не сразу ощутил, что рядом с ним лежит Иэн – понял это по запаху бренди.

Память вернулась. Потребовалось некоторое время, чтобы отличить реальные воспоминания от причудливого сна, но он был вполне уверен, что видел Иэна, обнимающего Ребекку, и то, как она обнимала его. Что за чертовщина случилась потом?

Иэн не спал – это он понял. Его друг лежал, застыв, как надгробная фигура в склепе Сен-Дени, и дыхание его было быстрым и неровным, словно он только что пробежал целую милю вверх по склону холма. Джейми кашлянул, и Иэн дернулся, словно его кольнули булавкой.

– Ну что? – прошептал он, и дыхание Иэна внезапно прервалось. Он звучно сглотнул.

– Если ты хоть словом обмолвишься об этом своей сестре, – сказал Иэн страстным шепотом, – я зарежу тебя во сне, отрежу голову и буду пинать ее в Арль и обратно.

Джейми не хотел думать о сестре и не хотел слышать о Ребекке, а потому просто сказал:

– Ну и?

Иэн издал хриплый звук, показывавший, что он думает, как лучше начать рассказ, и выбрался из-под своего пледа, повернувшись лицом к Джейми.

– Ну и… Мы поболтали немного о голых дьяволицах, с которыми ты ворочался, и я подумал, что девушке не стоит слушать твое бормотание, и сказал, что нам стоит перейти в другую комнату, и…

– Это было до или после того, как ты начал ее целовать? – спросил Джейми. Иэн шумно втянул носом воздух.

– После, – сказал он резко. – Но она отвечала на мои поцелуи, понял?

– Понял. Я это заметил. И потом?.. – Он чувствовал, что Иэн медленно изгибается, как червяк на крючке, но ждал. Он часто давал Иэну время подобрать нужные слова, но обычно оно того стоило. Во всяком случае, сейчас.

Он был немного шокирован – и полон зависти – и думал о том, что может случиться, когда жених девушки узнает, что она не девственница, но еще думал, что, может быть, он этого и не узнает: девица явно была умна. Возможно, стоило оставить отряд д’Эглиза и двигаться на юг, на всякий случай…

– Как думаешь, обрезание – это больно? – внезапно спросил Иэн.

– Думаю, да. А как может быть не больно? – Он нащупал рукой собственный член и потирал его большим пальцем, словно защищая. Он не был слишком большим, но все же, все же…

– Они делают это маленьким детям, – заметил Иэн. – Не может же это быть так уж паршиво, а?

– Ммм… – сказал Джейми без особого убеждения, но справедливости ради добавил: – Ну да, они ведь это сделали и с Христом.

– Да? – Иэн, казалось, был поражен. – Да, верно, я об этом не подумал.

– Ты не подумал, что он был евреем, да? Ну так, для начала, он им был.

Прежде чем Иэн вернулся к разговору, комната на несколько мгновений погрузилась в тишину, полную невысказанных мыслей.

– Как ты думаешь, а Иисус когда-нибудь делал это? Я имею в виду с девушкой – до того как начал проповедовать?

– Я думаю, отец Рено поимеет тебя за богохульство.

– Отца Рено, слава Богу, здесь нет.

– Но тебе же придется исповедоваться ему, а?

Иэн резко выпрямился, обернувшись пледом.

– Что?

– Иначе ты попадешь в Ад, если тебя убьют, – заметил Джейми, чувствуя себя праведником-зубрилой. Лунный свет падал в окно, и он мог видеть лицо Иэна, погруженного в тревожные раздумья, и взгляд его глубоко сидящих глаз метался туда-сюда, словно между Сциллой и Харибдой. Внезапно Иэн повернул голову к Джейми, видимо, отыскав безопасное пространство между угрозой Ада и отцом Рено.

– В Ад попадаешь, только совершив смертный грех, – сказал он. – Если же грех простительный, я проведу тысячу лет в Чистилище. Не так уж плохо.

– Ну конечно, это смертный грех, – сказал Джейми злорадно. – Все знают, что прелюбодеяние смертный грех, дурачок.

– Да, но… – Иэн сделал ладонью жест, означающий «подожди», и погрузился в мысли. – Чтобы это было по-настоящему смертным грехом, необходимы три условия. Типа – требования. – Он поднял указательный палец. – Это должно быть всерьез грешно. – Средний палец. – Ты должен понимать, что это всерьез грешно. – Безымянный палец. – И должен быть согласен на это. Оно ведь так, нет? – Он опустил руку и смотрел на Джейми, подняв брови.

– Ну и чего же ты не сделал? Не дал своего согласия? Она тебя изнасиловала? – Он подтрунивал над другом, но Иэн отвернулся так, словно его внезапно охватило сомнение. – Иэн?

– Нееет… – ответил его друг, но в ответе тоже слышалось сомнение. – Это было не так, не совсем так. Я имею в виду серьезность деяния. Я не думаю, что это было… – Его голос стих.

Джейми рывком повернулся, оперся на локоть.

– Иэн! – сказал он со сталью в голосе. – Что ты сделал с девушкой? Если ты лишил ее девственности, это неправильно всерьез. Особенно учитывая то, что она помолвлена. О… – У него мелькнула новая мысль, и Джейми наклонился ближе, понизив голос: – Она не была девственницей? Тогда, может, это совсем другое дело. Если девица прежде уже распутничала, то, пожалуй… Ведь если подумать, она, наверное, писала стихи…

Иэн сложил руки на коленях и положил на них голову. Его голос звучал глухо из складок пледа.

– …я не знаю… – выдавил он из себя.

Джейми потянулся и впился пальцами в голень Иэна, вынудив друга распрямиться со сдавленным криком, от которого кое-кто в дальней комнате зашевелился и забормотал во сне.

– Что ты имеешь в виду под «я не знаю»? Как ты мог этого не заметить? – прошипел Джейми.

– Э… ну… она… э… она играла с ним рукой, – пробормотал Иэн. – Прежде чем я смог… ну…

– Ох!.. – Джейми перекатился на спину, словно обессилев душой, если не телом. Однако его член все еще жаждал подробностей.

– Это настолько плохо? – спросил Иэн, снова поворачиваясь к Джейми. – Или… ну, я могу сказать, что я просто дал на это свое согласие, потому что я вовсе не имел этого в виду…

– Я думаю, ты направляешься в Плохое Место, – заверил его Джейми. – Ты хотел это сделать, не важно, сделал ты это или нет. И как это все происходило, кстати? Она что, просто овладела тобой?..

Иэн издал долгий, долгий вздох и снова опустил голову на колени. Казалось, ему больно.

– Ну, мы немного целовались, а потом выпили еще бренди – порядочно. Она набрала его в рот и поцеловала меня, и… выпустила бренди в мой рот, и…

– Ифринн![80]80
  «Ад», «дьявол» на шотландско-кельтском.


[Закрыть]

– Ты мог бы, пожалуйста, сказать также «Пекло»? Я не хочу об этом думать.

– Извини. Продолжай. Она дала тебе пощупать груди?

– Ненадолго. Она не позволила моим рукам оставаться там, но я мог чувствовать ее соски, когда она шевелилась… ты что-то сказал?

– Нет, – с усилием произнес Джейми. – И что потом?

– Ну а потом она сунула руку под мой килт и внезапно отдернула ее так, словно прикоснулась к змее.

– Отдернула?

– Да. Она была шокирована. Ты можешь не сопеть так громко? – сказал Иэн раздраженно. – Разбудишь весь дом. Это потому, что он у меня необрезанный.

– А… И поэтому она не стала делать это с тобой… обычным способом?

– Она этого не сказала, но может быть. Потом, однако, она захотела посмотреть на него, и именно тогда… ну…

– Мгм. – Обнаженные демоницы против шанса вечного проклятия – или нет, но Джейми подумал, что Иэн провел вечер наилучшим образом. Внезапно он вспомнил. – А почему ты спросил меня, насколько больно обрезание? Ты же не собирался его сделать? Ради нее, я имею в виду?

– Не скажу, что у меня не было подобной мысли, – признался Иэн. – То есть, приняв во внимание обстоятельства, я думал, что должен жениться на ней. Но, наверное, я не смог бы стать евреем, даже если бы у меня хватило духу на обрезание – моя мама, сделай я такое, голову бы мне оторвала.

– Да, ты прав, – согласился Джейми. – Оторвала бы. И в Ад ты попадешь. – Мысль об изящной тоненькой Ребекке, сбивающей масло во дворе шотландского поместья или топчущей пропитанную мочой шерсть босыми ногами, была не намного смешнее Иэна в ермолке и с пейсами – да, не намного. – К тому же у тебя нет денег, так?

– Немножко есть, – задумчиво сказал Иэн. – Но не так много, чтобы уехать и поселиться в Тимбукту, а убраться мне пришлось бы не ближе.

Джейми вздохнул и потянулся, расслабляясь. Воцарилась полная раздумий тишина. Иэн, несомненно, размышлял о вечном наказании, Джейми снова переживал лучшие фрагменты своих опиумных видений, но у женщины-змеи теперь было лицо Ребекки. Наконец он нарушил молчание, повернувшись к другу.

– Ну и… стоило оно того, чтобы попасть в Ад?

Иэн снова глубоко вздохнул, но это был вздох человека, примирившегося с самим собой.

– О да.

Джейми проснулся на рассвете, чувствуя себя прекрасно и пребывая в гораздо лучшем расположении духа. Какая-то добрая душа принесла ему кувшин эля и хлеб с сыром. Он подкрепился, пока одевался, размышляя о предстоящем дне. Ему нужно было взять несколько человек, чтобы вернуться к повозке и заняться ею. Он полагал, что лучшее, что можно сделать с господином Перецем, – привезти его сюда в экипаже и потом найти поблизости каких-нибудь евреев, которые могли бы взять на себя заботы о его похоронах. Женщины настаивали на том, чтобы его похоронили до заката. Если же нет… что ж, он сам пройдет по этому пути, когда дело дойдет до финала.

Он подумал, что экипаж не должен быть сильно поврежден. Они могут починить его к полудню. Но как далеко отсюда Бонне? Это был ближайший город с гостиницей. Если он действительно далеко, или если экипаж сильно поврежден, или он не сможет достойно похоронить господина Переца, им придется снова провести ночь здесь. Он ощупал кошелек и подумал, что этого хватит и на следующую ночь, и на то, чтобы нанять людей: доктор не поскупился.

Он задумался над тем, что задерживает Иэна и женщин. Хотя он знал, что женщинам требуется обычно больше времени, чтобы сделать все, что делает мужчина, не говоря уже о том, чтобы одеться, – что ж, они могут остаться и изливать свое раздражение… Он отпил пару глотков эля, представляя себе Ребекку и живо воссоздавая картины, вызванные рассказом Иэна о его встрече с девушкой. Сейчас он не видел ничего, кроме сосков, выступающих через тонкую ткань, гладких и округлых, как обкатанные камешки…

Иэн ворвался в комнату, дико вращая глазами. Волосы его стояли дыбом.

– Их нет!

Джейми едва не захлебнулся элем.

– Что? Как?

Иэн понял его вопросы, и уже направлялся к кровати.

– Никто их не похищал. Нет ни малейшего признака борьбы, их вещи исчезли. Окно открыто, но ставни не сломаны.

Джейми стоял на коленях рядом с Иэном, засунув сперва руки, а потом и голову с плечами под кровать. Свиток, завернутый в холст, находился там, – и он испытал момент облегчения, которое рассеялось в ту же секунду, когда Иэн вытащил свиток наружу. Он издал звук, но вовсе не мягкий звон золотых колокольчиков. Он тарахтел, и когда Джейми отогнул край холста и развернул свиток, то увидел, что внутри были палочки и камешки, торопливо завернутые в женскую юбку, чтобы свиток не казался пустым.

– Cramouille! – прозвучало самое грязное слово, пришедшее ему в голову. И к тому же весьма уместное, если произошло именно то, что он подумал.

Он повернулся к Иэну.

– Она опоила меня и соблазнила тебя, а ее проклятая служанка пробралась сюда и украла свиток, пока ты зарывался своей тупой башкой в ее… в ее…

– Прелести, – коротко закончил Иэн, блеснув зловещей улыбкой. – Ты просто завидуешь. Но куда, по-твоему, они отправились?

Это было правдой, и Джейми проглотил дальнейшие обвинения, встав и надев пояс, в процессе торопливо разливая выпивку и прилаживая к поясу кинжал, шпагу и топор.

– Не в Париж, думаю. Пошли, спросим у конюха.

Конюх пребывал в растерянности. Он лежал под навесом для сена, упившийся вусмерть, и если бы кто-нибудь вывел всех лошадей из стойла, то все равно не очнулся бы.

– Ну ладно, – сказал Джейми нетерпеливо и, схватив конюха за грудки, поднял его на ноги и грохнул о каменную стену гостиницы. Голова бедняги отскочила от камня, и он обвис в руках Джейми, все еще в сознании, но в состоянии шока.

Джейми обнажил левой рукой свой кинжал и прижал его лезвие к обветренной глотке конюха.

– Попробуем еще раз, – сказал он ласково. – Меня не волнуют деньги, которые тебе заплатили, можешь оставить. Нам нужно знать, куда они поехали и когда выехали.

Мужчина попытался сглотнуть слюну, но оставил попытки, когда его кадык уперся в лезвие кинжала.

– Часа через три после восхода луны, – прохрипел он. – Поехали в направлении Бонне. Мили три отсюда там развилки на дороге, – добавил он, стараясь быть полезным.

Джейми, фыркнув, отпустил пьяницу.

– Что ж, ладно, – сказал он с отвращением. – Иэн, ты их догонишь. – Пока он разбирался с конюхом, Иэн пошел прямо за их лошадьми и уже выводил одного жеребца, взнузданного, держа седло на руке. – А я пока расплачусь.

Женщины не забрали его кошелек, и это уже было что-то. Или Ребекка бат-Леа Хаубергер имела крохи совести – в чем он сильно сомневался, – или она просто о нем не подумала.

Уже брезжил рассвет. Женщины опережали их часов на шесть.

– Мы верим конюху? – спросил Иэн, устраиваясь в седле.

Джейми порылся в кошельке, вытащил медное пенни и крутнул его в воздухе, поймав на тыльную сторону ладони.

– Решка – верим, орел – нет. – Он убрал ладонь, которой накрыл монету, и посмотрел на нее. – Орел.

– Да, но дорога назад идет прямо через Иврак, – заметил Иэн. – А до развилки, сказал он, не больше трех миль. Что бы мы о девочке ни думали, она не дура.

Джейми слегка поразмыслил об этом и кивнул. Ребекка не могла быть уверена, на сколько оторвалась от погони, и если только она не врала о своем неумении ездить верхом (а он так не думал: в подобных делах нелегко притворяться, а она держалась в седле как новичок), то наверняка захочет доехать до места, где сможет сбить погоню со следа. А земля была влажной от росы, так что шанс у них был…

– Что ж, поехали.

Им повезло. Никто не проезжал мимо гостиницы в ночные часы, и хотя дорога была вся утоптана конскими копытами, свежие следы лошадей женщин выделялись отчетливо, их края впечатались во влажную землю. Убедившись, что они на верном пути, друзья погнали галопом к развилке, надеясь достичь ее прежде, чем следы беглянок исчезнут безвозвратно.

Увы, не повезло. Четыре повозки, груженные продуктами, уже проехали из Паркуля в Ла Рош-Шале, и на развилке был сплошной лабиринт следов колес и копыт. Но Джейми пришла в голову идея послать Иэна по дороге, ведущей в Паркуль, а сам он отправится по той, что шла в Ла Рош-Шале. Они будут останавливать встречные фургоны и опрашивать возниц. Через час Иэн прилетел назад с новостями: женщин видели, они медленно ехали верхом, браня друг друга на чем свет стоит, по направлению к Паркулю.

– И это, – сказал он, задыхаясь, – еще не всё.

– Серьезно? Ну что ж, расскажешь мне по дороге.

Что Иэн и сделал. Когда он спешил назад, чтобы найти Джейми, то совсем недалеко от развилки встретил Жозефа-из-Эльзаса, который искал их двоих.

– На д’Эглиза напали возле Пуатье! – прокричал Иэн. – Та же банда, что атаковала нас у Мармана, – Александр и Рауль оба узнали их. Еврейские грабители.

Джейми был шокирован услышанным и придержал коня, давая Иэну возможность поравняться с ним.

– Они забрали деньги из приданого?

– Нет, но бой был тяжелым. Трое наших ранены, им нужен врач, а Поль Мартан потерял два пальца на левой руке. Д’Эглиз повел их в Пуатье и послал Жозефа узнать, все ли в порядке с нами.

Сердце Джейми подскочило к горлу.

– О Боже! Ты сказал ему, что случилось?

– Нет! – резко ответил Иэн. – Я обрисовал ему ситуацию с экипажем и сказал, что ты поехал вперед с женщинами. А я возвращался забрать кое-что, оставленное позади.

– Что ж, хорошо. – Сердце Джейми вернулось на место. Меньше всего на свете он хочет докладывать капитану, что девушка и свиток Торы потеряны. И черта с два он об этом доложит.