Текст книги "Потерянные годы (ЛП)"

Автор книги: Джон Харви

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 16 страниц)

  Лорна посмотрела на часы, сверила их с часами над духовкой, выглянула из-за штор в гостиной на улицу, вытащила из коробки кассету с лучшими хитами Лайонела Ритчи и вставила ее в автомат.

  Она была готова.

  Может быть, подумал Резник, Пэм Ван Аллен была права насчет Прайора. Тюрьма успокоила его, все эти часы наедине с четырьмя стенами помогли ему увидеть вещи в их истинной пропорции, рационализировать. Может быть, та обида, которая у него была на Рут, отошла на второй план. С глаз долой, из сердца вон, разве не так все устроено?

  Он просидел в винном баре достаточно долго, чтобы допить свой бокал домашнего красного, ладно, подумал он, но то, что вызвало у него жажду, было настоящей выпивкой, вот почему он сидел в баре в Польском клубе, его вторая водка из зубровой травы на грани исчезновения.

  Что, вероятно, произошло, подумал Резник, так это то, что чем больше вы размышляете о вещах, тем более значительными они становятся. Конечно, он не знал, каково это было для Прайора, проводившего все это время внутри. Вот только, как он догадался, последнее, что ему хотелось бы делать, это возвращаться обратно. Резник вспомнил так ясно, как если бы прошли дни, а не годы, выражение лица Прайора, когда они стояли, их пара, лицом к лицу в том гараже: выражение глаз Прайора. Страх, сковавший мускулы Резника, скрутил его желудок. Единственный раз в жизни ему угрожали пистолетом. А Приор, мысливший более ясно, прагматично, взвешивал шансы. Звуки других офицеров снаружи. То, как он перевернул оружие и протянул его через крышу машины, то, что могло быть почти улыбкой, осветившей его глаза.

  Резник допил водку и отодвинул стакан: должен был существовать риск того, что тюремный контрольный комитет и комиссия по условно-досрочному освобождению ошиблись в своих суждениях, что Пэм Ван Ален, какой бы опытной она ни была, надула себе глаза. Это был риск, который он должен был свести к минимуму.

  Он бросил монету в телефонную будку в холле и по памяти набрал номер Линн Келлогг.

  Лорна открыла бутылку полчаса назад и съела половину орехов. Кусочки пробки, попавшие в стакан, она выковыряла ногтем, водя ими по краю. Она выпила его, не заботясь о вкусе, проглотив его, как вишневый. Он ни за что не придет сейчас. Она допила свой второй стакан до половины, когда раздался звонок в дверь, и она вздрогнула от испуга, пролив его себе на руку и предплечье, крошечные брызги покрыли переднюю часть ее кремового топа.

  Черт!

  Кевин Нейлор стоял на верхней ступеньке в темном костюме, бледно-голубой рубашке, галстуке в бордово-серую полоску и с извиняющимся выражением лица. – Работай, – сказал он. «В последний момент что-то случилось. Извини, что опоздал».

  Он не собирался признаваться в том, что просидел за углом в машине большую часть двадцати минут, безрезультатно борясь со своей совестью.

  – Все в порядке, – улыбнулась Лорна, потянувшись к его руке, словно опасаясь, что он может убежать. «Проходи внутрь».

  В комнате было тепло и уютно, горели две маленькие лампы, безделушки, которые привлекали Лорну, были разбросаны по разным поверхностям, пара плюшевых желтых медведей была сдвинута вместе на низкой книжной полке в нише.

  – Не сиди там, – сказала Лорна, когда Нейлор начал опускаться в единственное кресло. «Так гораздо удобнее», – похлопывая по подушкам дивана. – Я просто выпила, – сказала она. – Что я могу тебе предложить?

  – Нет, все в порядке, спасибо.

  «Есть вино или пиво. Холодный лагер в холодильнике. Стоя в дверях кухни, Лорна улыбнулась ему и пожалела, что теперь не надела свою новую юбку с пуговицами вместо черных брюк, которые, как она была уверена, подчеркивали ее бедра.

  – С лагером все в порядке, – сказал Нейлор.

  Линн въехала на парковку перед Польским клубом за несколько мгновений до того, как Резник вырвался из одностороннего разговора с членом комитета и шагнул в дверь.

  «Надеюсь, я не отвлекаю вас от чего-то важного», – сказал Резник, когда машина притормозила перед кольцевой развязкой у подножия Шервудского подъема.

  «Пишу маме», – сказала Линн с покорной улыбкой. «Откладывали уже больше недели. Еще один день или около того вряд ли будет иметь значение.

  «Как дела?» – спросил Резник. – Твоему отцу лучше?

  Линн покачала головой. "До сих пор не спишь. До полусмерти беспокоится о своих цыплятах. Мама все время пытается заставить его пойти к врачу, но он отказывается. Утверждает, что с ним все в порядке».

  – Есть шанс, что он прав?

  «Потерял почти два стоуна за четыре месяца. Он не был большим с самого начала.

  «Может, тебе стоит взять отпуск? Иди домой."

  – Да, я полагаю, ты прав. Она потеряла терпение из-за водителя впереди и резко развернулась, чтобы совершить обгон до светофора. – Во всяком случае, так говорит моя мама.

  – Так сколько раз ты его видел? – спросил Кевин Нейлор. Он откинулся на подлокотник дивана, Лорна смотрела на него, одна нога была подвернута под нее, а другая в нескольких дюймах от его собственной.

  «Четыре или пять», – сказала она. – Это по крайней мере.

  «И это точно? В смысле, каждый раз ты уверен, что это был он? Тот самый парень пришел в офис в тот день?

  – Я ведь не забуду это в спешке, не так ли?

  – Нет, я полагаю, что нет.

  – Бедняга, как его ударили по голове.

  – Когда вы его видели, – спросил Нейлор, – он не… ну, он вам никак не угрожал?

  – Нет, но, видите ли, именно это мне в нем и не нравится. Не то чтобы я хотел, чтобы он, знаете, угрожал мне или что-то в этом роде. Но то, как он смотрит на меня, такая ухмылка, как будто между нами была какая-то большая тайна, и я знал, что это было».

  Нейлор поднял банку со стола и понял, что она пуста.

  – Я принесу тебе еще.

  – Нет, ты в порядке.

  Но она уже была в пути, проводя рукой по его плечу и протискиваясь между краем дивана и низким столиком.

  «Хуже всего то, – сказала Лорна, возвращаясь в комнату, – у меня такое чувство, что он наблюдает за мной и в другое время. Даже здесь, в квартире.

  «Внутри?»

  Она покачала головой. – Я полагаю, там. Как будто он наблюдает, как я вхожу и выхожу».

  – Но вы его не видели? Тусуешься?

  «Только на работе, рядом».

  Нейлор ободряюще улыбнулся. «Наверное, ты так волнуешься по пустякам».

  – Я? Лорна протянула ему банку, ее пальцы случайно коснулись его.

  Она села на подлокотник дивана, и он двинулся вперед, но недалеко. Сквозь тонкую ткань ее брюк он мог чувствовать тепло ее ноги, прижатой к его боку.

  – Кевин?

  «Эм?»

  «Ваша жена, во сколько она ждет вас дома?»

  – Это не так.

  Лорна потянулась к его руке, ее пальцы легко скрывали его кольцо.

  Райлендс был в подвале, когда приехали Резник и Линн Келлог; кто-то сказал ему, что в Лондоне старые экземпляры музыкальных газет продаются по фунту за штуку, и он перебирал свои экземпляры Melody Maker и NME , думая составить точный список того, что у него есть. Он провел Резника и Линн на кухню и заварил чай.

  «Этот вопрос мы обсуждали раньше, – сказал Резник.

  «Который из?»

  – Рут первая.

  – Я до сих пор не знаю ничего определенного.

  Резник не был уверен, говорит ли он правду или надеется поторговаться. – Прайор намного ближе к тому, чтобы выбраться. Может быть в любое время.

  Райлендс вполоборота. «Я сделаю все, что смогу».

  «Ваш сын, – сказала Линн Келлог, – вы действительно хотите, чтобы мы сделали все возможное, чтобы помочь ему?»

  "Да, конечно. Как я уже сказал, он не совсем плохой парень, это больше…

  – Ты говорил с ним? Линн нажала. – Ты знаешь, что он готов сотрудничать?

  «Не так много слов, нет. Не совсем."

  Резник быстро вскочил на ноги, Линн последовала его примеру. – Если ты не хочешь, чтобы он вернулся внутрь, Кит, я не должен терять много времени. Если он снова упадет…

  Резник двинулся к двери, позволяя предложению повиснуть.

  – Спасибо за чай, – сказала Линн.

  Они были в конце узкого зала, прежде чем Райлендс окликнул их. «Насчет Руфи я что-то слышал. Просто шепотом. Ничего конкретного."

  Резник почувствовал, что расслабляется; он был близок к улыбке, когда повернулся. «Проверьте это. Быть уверенным. Вы знаете сделку. Я доберусь до Рут вовремя, и мы постараемся полегче с твоим Китом. Лишь бы он был готов поговорить с нами.

  – Да, – кивнул Райлендс. «Я знаю.»

  «С вами констебль Келлог, – сказал Резник, – это тот, с кем будет иметь дело Кит». Линн протянула руку и открыла входную дверь. «Двадцать четыре часа, – сказал Резник, – я думаю, это все, что мы можем себе позволить».

  Тридцать девять

  – Эй, малыш! – воскликнула Дивайн, как только Нейлор вошел в кабинет. – Ты выглядишь растрепанным, ты.

  – Сдавайся, Марк, – сказал Нейлор. «Только на один раз».

  «Не знал, что ты и твоя Дебби снова вместе», – усмехнулась Дивайн.

  «Не были.»

  «О, привет. Засекли это, все? Наш Кев подтянул ногу при исполнении служебных обязанностей. Нет."

  «Оставь это в покое, Марк, – пропела Линн Келлог из дальнего конца комнаты.

  «Кем она была?» – подстрекала Дивайн, наклоняясь к Нейлору, который в тот момент сгорбился за своим столом. – Та птица, у которой ты брал показания? Вкусно это точно. Я не против попробовать это и сам. Два вышло, а?

  Стул Нейлора отлетел в сторону, когда он вскочил на ноги, прижавшись к Дивайну, готовый к тому, что весь мир тут же набросится на него и к черту последствия.

  – Тогда пойдем, – сказал Дивайн, отступая назад, чтобы дать себе место. «Каждый раз, когда ты считаешь себя достаточно мужчиной, чтобы попробовать это».

  «Попробовать что?» – спросил Миллингтон с порога, останавливая действие еще до того, как оно началось. «Что ж? Кевин? Отметка?»

  Нейлор покачал головой и снова сел, оставив Дивайна со сжатыми кулаками, накачанным адреналином и некуда идти.

  – Ходил вчера вечером в оздоровительный клуб? – спросил его Миллингтон.

  – Да, сержант, – сказала Дивайн.

  «Что-нибудь полезное? Новый?"

  «Я так думаю. Может быть.»

  "Хорошо. Потому что супермен хочет нас видеть, ровно через десять минут. Любые заметки, которые у вас есть, лучше убедиться, что они по делу. Он не поблагодарит нас за потраченное впустую время.

  Дивайн кивнул и вернулся к своему столу. Миллингтон подождал, пока он усядется, прежде чем наклониться к его уху. «Я не знаю, кто начал эту маленькую партию…»

  «Все, что я сделал, это…»

  «Не знаю и знать не хочу. Но прислушайтесь к этому: что вы делаете, ходите по очень тонкой грани. Есть такие, которые будут рады видеть, как ты свалишься с него. Продолжайте в том же духе, возможно, они исполнят свое желание. Правильно?"

  Не оборачиваясь на сержанта, Дивайн кивнула.

  «Понял?»

  – Да, сержант.

  «Хорошо.» Миллингтон выпрямился. «Девять минут и счет. Пристегнись.

  Нейлор опустил голову и кивком принял предложенную Линн Келлог чашку чая; он уже трижды пытался заполнить этот отчет об инциденте и все еще не мог пройти первые несколько строк. В один из таких дней было трудно произнести собственное имя. Три часа, когда он наконец вернулся прошлой ночью. Кого он шутил? Было намного ближе к четырем. И тогда он почти не мог уснуть. Бродя по дому, перекатываясь по этой пустой кровати. – Останься, – сказала Лорна. – Какой смысл теперь идти домой? Он пытался объяснить, даже не зная почему. – Вы сказали, что ваша жена остановилась у своей мамы. Так кто знает? Чего он ей не сказал, так это того, что его жена останавливалась у мамы большую часть года.

  Ровно в шесть утра он был на кухне, пюрировал чай, ел тосты с малиновым джемом, снова и снова прокручивая в уме ночь. Боже мой! Он всегда думал, что Дебби и он сам, их сексуальная жизнь была довольно хорошей, пока она, по крайней мере, не влюбилась в ребенка. Теперь он понял, как многого они упустили из-за своего невежества. А может быть, это просто он не знал ничего лучшего – его опыт был невелик. Краснолицые возились наверху в «Савое», драки на автостоянке по улице от «Мэдисона» и один раз на клочке травы в парке Воллатон, на котором не заметило небольшое стадо пасущихся оленей. Дебби была первой женщиной, с которой он переспал, первой, с которой он по-настоящему занялся любовью, точно так же, как он был первой для нее.

  Он опустил голову и вздохнул.

  Скорее всего, Дебби знала об этом гораздо больше, чем он, обо всех этих статьях в журналах: оргазмы, возбуждение – что это было? – Точки G? Может быть, она лежала там ночь за ночью, ожидая, пока он сделает то, о чем он даже не подумал; желая его, но слишком застенчив, чтобы спросить.

  В отличие от Лорны: самообразование.

  И хорошо. То, как она ничего не говорила о его неопытности, хотя, должно быть, это было достаточно очевидно. Забавно, тоже. Истории, которые она рассказывала ему о людях на работе.

  Почему же тогда он уехал оттуда, думая о Дебби, более, более серьезно, чем за долгое время? Он сделал свой жест давным-давно, оставил сообщение с просьбой перезвонить, но ничего не слышал. Что, если Дивайн был прав и все действительно кончено, длилось несколько месяцев, хотя ни один из них не признавал этого? Но ведь и не отрицали; они даже не разговаривали.

  Он скрутил бланк в шар и бросил его в мусорное ведро, притянул к себе еще один. Если у них с Дебби больше не было брака, почему чувство вины, которое он чувствовал, ползло домой? Насколько это чувство вины добавило возбуждения от того, что он сделал?

  – Ну, Чарли, – сказал Скелтон. Он снова завязывал шнурки своих кроссовок Nike Air Tech с карманами из инертного газа в подошве для амортизации ударов. Почти сто фунтов и стоит каждого пенни. «Кажется, эти ваши ребята что-то замышляют. Шёпоты, которые юная Дивайн уловила о причастности французов к этим грабежам, поначалу не выглядели убедительными. Зрелище слишком вычурное, кроме всего прочего. Но перепроверить списки пассажирских рейсов в Ист-Мидлендс, обратно из Бирмингема, может быть что-то в этом роде.

  Резник кивнул, все больше осознавая, что майонез начинает просачиваться сквозь коричневый бумажный пакет в его руке.

  – Мы подумали, что мы могли бы позволить им пролететь над Пэрис. Маленькое нежное братание. Посмотрим, смогут ли они связать вещи вместе».

  – Миллингтон и Дивайн? – сказал Резник со смутным недоверием.

  «Обязательно будет происходить все больше и больше. Просто подожди, пока этот чертов туннель не заработает.

  «Даже так.»

  Скелтон решил немного размяться на месте. «Они справятся достаточно хорошо. Кроме того, Грэм Миллингтон немного любит языки, не так ли?

  – Я думаю, это его жена.

  – О, ну, он не дурак. Он справится.

  Резник переложил бутерброд из одной руки в другую, поставил его на землю, и Скелтон, скорее всего, приземлился на него одним из своих десятков. «Меня больше беспокоила Дивайн. Думаю, он путешествует не хуже среднего английского футбольного болельщика. Вышел из головы еще до того, как самолет начал кружить в аэропорту Орли.

  Скелтон упирался в стену, растягивая подколенные сухожилия. – Это он проделал всю подготовительную работу, Чарли. Кредит там, где должен быть кредит».

  Резник пожал плечами и отступил назад. – Ваше решение, сэр, не мое.

  – Да, хорошо, я подумаю над тем, что вы говорите. Есть какие-нибудь движения по другому делу, на котором ты застрял? Прайор, не так ли?

  Резник кивнул. «Выезд в любой день. Я слежу.

  Скелтон прижал к ягодицам сначала одну ногу, потом другую. – Немного интермедии, не так ли, Чарли? Мой образ мыслей. Не хотелось бы объяснять слишком много человеко-часов боксом с тенями. В погоне за старыми призраками. А, Чарли?

  Суперинтендант бодрым шагом удалился, оставив Резника тяжело подниматься по лестнице к своему кабинету. Как знал Резник, призраки могут быть достаточно реальными, и вы игнорируете их на свой страх и риск.

  «Интересно, говорил ли ты со своей Пэм Ван Аллен?» – сказал Резник, когда вызвал Нила Парка по телефону. – С тех пор, как мы с ней поболтали.

  «Только ненадолго». Что-то в этой связи создавало впечатление, что старший надзиратель стоит в глубокой яме. – У меня сложилось впечатление, что она возмущена тем, до какой степени вы оказывали на нее давление.

  «Я вообще не думал, что это то, чем я занимаюсь».

  – Пошли, Чарли. Вы мужчина, более опытный, высокопоставленный, привыкший указывать людям, что делать, и ожидать, что они это сделают. Другие способы оказать давление, кроме размахивания большой палкой».

  «Я не хотел этого, – сказал Резник.

  "Смею сказать. Все, что я хочу сказать, это то, что на что бы вы ни надеялись, возможно, вы просто подтолкнули ее не в ту сторону.

  «Это не должно быть связано ни с чем из этого, – сказал Резник. „Все, что я хочу, это чтобы она знала о рисках…“

  «Ты хочешь, чтобы Прайор оставался взаперти».

  «Это сделало бы жизнь намного проще во всех отношениях».

  – Но не для него, а, Чарли? Не для Прайора.

  «Смотреть …»

  – Прости, Чарли. Сбился с ног. Должен идти." Голос упал ниже в яму и, наконец, исчез, оставив Резника смотреть на выключенный телефон и недоеденный бутерброд с курицей и салатом Ярлсберг.

  Кевин Нейлор прогуливался во время обеденного перерыва, присматривался к витринам Saxone's и Camera Exchange, а также к тому, что когда-то было Home Brothers, а теперь превратилось в причудливый плавучий рынок, предлагающий футболки, три по 5 фунтов стерлингов, различные компакт-диски по 2,99 доллара за штуку. Когда он, наконец, убедил себя позвонить, он был так взвинчен, что монеты упали между его пальцами и покатились по полу.

  – Дебби?

  Он знал, что если ее мать ответит, он пропал, а удовольствие от голоса жены было бы трудно подделать.

  – Кевин?

  Дебби вообще удивилась, услышав его голос, не говоря уже о его тоне; удивлена ​​до такой степени, что сама была близка к тому, чтобы казаться довольной. – Однако я не думаю, что это такая уж хорошая идея, – перебила она его, – ты приходишь в себя.

  – Я не это имел в виду, – сказал Кевин, закусив удила. «Я подумал, что ты мог бы попросить свою маму присмотреть за ребенком, я уверен, что она не будет возражать. Встретимся в городе. Сходите куда-нибудь перекусить. Где-нибудь в хорошем месте.

  На другом конце линии повисла тишина, и Кевин приготовился к худшему, но «Хорошо», сказала Дебби, все еще сомневаясь. – Но мне нужно посоветоваться с мамой.

  – Встретимся у Йейтса, – сказал Кевин, прежде чем она успела передумать. «Этот бар наверху. Вы знаете, глядя на площадь. Дебби? Хорошо?"

  – Да, я полагаю…

  «Восемь часов. Увидимся. Пока.»

  Он повесил трубку прежде, чем она успела сказать что-то еще. В маленьком стеклянном прямоугольнике в центре ящика он мог видеть, что его глаза были необычайно блестящими, а кожа блестела от пота. Он знал, даже не глядя, что его руки дрожат.

  Сорок

  Что-то в Citroen DS всегда привлекало внимание Кита. Не то чтобы в представлении было что-то особенное; множество заурядных моторов мчат вас по скоростной полосе автомагистрали вдвое быстрее. Это был скорее внешний вид, эта гладкая передняя часть, из-за которой вся машина казалась длиннее, чем она была на самом деле. И подвеска. Кит читал об этом однажды, дождливым днем, просматривая автомобильные журналы в библиотеке на Энджел Роу. Что это было сейчас? Гидрофонический? Нет. Гидроматик? Так или иначе, гидро-что-то, одно из тех, газообразный азот и жидкость, он это помнил. Как будто летишь по воздуху.

  Он был близок к тому, чтобы украсть один из них раньше, этот великолепный DS 23 Pallas, правый руль, 5-ступенчатая механическая коробка передач; он заметил, как он скользил по пандусу автостоянки NCP на вершине Баркер-Гейт. Практически обмочился, не так ли? Бывал там утром и днем ​​следующие пять дней, надеясь снова приблизиться к нему. Нет такой вонючей удачи.

  Но сегодня, укрываясь у автобусных остановок под Брод-Марш от внезапного ливня, он увидел еще одного, черного с шинами с белыми стенками, стоящего в очереди, чтобы попасть в многоэтажное здание напротив. ДС 21, впрыск топлива, полуавтомат. Высоко на верхнем этаже, зажатый между «Фиатом Уно» и «Метро», именно там он и нашел его. Гладкая на ощупь. Полчаса – и зал будет полон, въедет и выедет несколько моторов. Кит на удачу быстро поцеловал его в крышу и помчался к лестнице ждать.

  Все, что Даррен мог сделать в то утро, сидя напротив Кита в Вест-Эндской галерее, это не сказать ему, чтобы он ушел из своей жизни и покончил с ней. Кит, возившийся с бутылкой кетчупа, брызнувший маленькими ложками на внутреннюю часть своего колбасного початка, вечно пытающийся отговорить его от этого. Слишком рискованно. Слишком близко к последнему разу. Слишком велика вероятность того, что вас поймают. Это было то, из-за чего Кит мочился в штаны, когда его отправили обратно внутрь. Зная, что они набросятся на его задницу, как только его ноги коснутся пола. Несчастный маленький ублюдок, в такие дни Даррен был вынужден думать, что так ему и надо. В такие дни он думал, что должен был позволить Киту идти вперед и повеситься, не большая потеря для мира.

  Наконец, Даррену надоело. «Слушай, – сказал он, хватая Кита за переднюю часть его джемпера, – полвторого, начало Кинг-стрит, ты будешь там».

  – С мотором?

  – Нет, как ты думаешь, ты собираешься везти меня на спине до самого Бествуда?

  – Куда ты сейчас? – почти жалобно спросил Кит, наблюдая, как Даррен направляется к выходу.

  – Неважно, у меня есть дела. Просто делай свою сторону, верно? И на этот раз не опаздывай.

  Одна из вещей, которые должен был сделать Даррен, собрать несколько припасов. Помощник был слишком занят, пробуя какую-то новую компьютерную игру, чтобы обращать на него много внимания. Маленькие зеленые человечки, которые либо превратились в деревья, либо были съедены драконами, пронзенными копьями.

  «Эй приятель!» Даррен наконец позвонил. – Ты здесь работаешь или как?

  Имя на его бирке гласило: «Роберт», приколотая спереди к темно-синему свитеру с длинными рукавами. Судя по выражению его лица, Даррен доставлял больше неудобств, чем что-либо еще.

  – Ты помнишь, что слышал об этом ограблении? – спросил Даррен, как бы небрежно, предпочитая игнорировать равнодушие продавца. «Где они все носили эти маски Микки Мауса, типа маскировки?»

  «О, – сказал ассистент, уже скучая, – постоянно случается».

  «Да? Ну, у тебя есть такие? Здесь?"

  «Маски в натуральную величину?»

  «Да.»

  Подавив зевок, Роберт ушел, чтобы вернуться через несколько минут с выбором, который варьировался от чрезмерно веселого монаха Така до Круэллы Де Виль. – Такого рода вещи?

  Даррен надел Женщину-кошку на свои коротко остриженные волосы и поправил их так, чтобы он мог сфокусироваться сквозь прищуренные глаза.

  – Как насчет оружия? – спросил Даррен, вынужденный кричать сквозь маску, чтобы его услышали.

  «Какие?»

  «Пистолеты. Что-то, что выглядит довольно реалистично».

  Роберт принес ему черный пластиковый кольт 45-го калибра и металлический серый курносый 38-й калибр с рельефным изображением полиции Нью-Йорка на прикладе.

  – Хорошо, – сказал Даррен, беря кольт и направляя его на него. «Опорожните кассу в один из этих пакетов».

  "Что это? Какая-то шутка? Ты не хуже меня знаешь, что это всего лишь игрушечный пистолет.

  Даррен перевернул его и сильно ударил его по лицу, треснув пластик и разорвав кожу рядом с глазом. Через несколько секунд он потянулся к кассе, открыл ящик для наличных и выхватил банкноты пятерок, двадцаток и десятков из-под державших их роликовых зажимов.

  Помощник крикнул и схватил Даррена за ногу. Повернувшись на подушечке одной ноги, Даррен ударил его ногой в горло. – Как ты и сказал, Роберт, – сказал Даррен приглушенным голосом из-за маски Женщины-кошки, – такие вещи случаются постоянно.

  Когда он пробегал мимо продавца печеной картошки, продавца газет, рекламировавшего Viz, старика, играющего «ККК-Кэти» на своей губной гармошке, возвращался по ступеням, которые вели его к театру и старой больнице общего профиля, никто даже не взглянул дважды. .

  – Где, черт возьми, ты это взял? – спросил Даррен, бросаясь на переднее сиденье.

  «Брод Марш, почему?»

  «Если вы хотели разместить рекламу, удивляйтесь, что вы не угнали один из этих автобусов с лозунгами по бокам».

  – Это DS, – сказал Кит, добиваясь должного уважения; «Коллекционная вещь. Дай руку и ногу одному из них».

  Даррен быстро показал ему кольт сорок пятого. – Будем надеяться, что до этого не дойдет, – усмехнулся он.

  Офис строительного общества находился недалеко от кинотеатра, в последней программе которого были двойные роли Джерри Льюиса в « Посыльном» и Элвиса Пресли в образе американского индейца-полукровки в «Пылающей звезде». С тех пор это был мебельный магазин по сниженным ценам, супермаркет Kwik-Save и шинный центр Fast-Fit. Теперь он стоял пустой, заколоченный. Кит плавно вырулил на переднюю площадку, включил ручной тормоз и оставил двигатель включенным. Так тихо, будто между треками слушал компакт-диск.

  – Никуда не уходи, – сказал Даррен.

  – Ты точно не хочешь, чтобы я пошел с тобой? – спросил Кит, надеясь, что ответ будет отрицательным. Он наслаждался этим все меньше и меньше.

  – После прошлого раза? Даррен рассмеялся. Маска была засунута в его застегнутую куртку, сломанная рукоятка игрушечного пистолета торчала из ремня брюк. – Во-вторых, когда ты видишь, как я выхожу из той двери, ты двигаешься. Правильно?"

  Кит нервно кивнул.

  В строительном кооперативе стояли в очереди два человека, мужчина в комбинезоне штукатура и женщина с тележкой для покупок, ожидающие перед видеомонитором, который развлекал их лентой, свидетельствующей о достоинствах заимствования под ваш кредитный лимит. Владеть яхтой. Таймшер в Шотландском нагорье.

  У стойки афро-карибская женщина проверяла, зачислена ли ее заработная плата на ее счет в этом месяце. Даррен подождал, пока она отойдет, и проскользнул на ее место, минуя очередь.

  «Эй, вверх!» – сказал штукатур. «Думаешь, мы здесь за здоровьем стояли?»

  – Там очередь, сэр, – сказал клерк. Только когда она как следует подняла глаза, то поняла, что на человеке, который выдвинулся вперед, была какая-то маска.

  – Все наличные, которые у тебя есть, – сказал Даррен. «Передать его.»

  «Здесь!» штукатур сделал шаг вперед, и Даррен вытащил пистолет из-за пояса и помахал им перед лицом мужчины.

  «О Боже мой!» – воскликнула женщина с тележкой для покупок и отшатнулась в сторону, столкнувшись с телевизором и сбив его с подставки на пол.

  – Юнис, – сказал Даррен, прочитав свое имя на значке, прикрепленном к абрикосовой блузке, – не утруждайте себя счетом, просто протолкните его сюда. Земельный участок."

  Другой сотрудник прошел сзади, задаваясь вопросом, из-за чего весь этот переполох. Быстрый взгляд, и они скрылись из виду.

  – Это не настоящее ружье, – воскликнул штукатур. «Это всего лишь пыхтящая игрушка!»

  – Юнис, – сказал Даррен, схватив последнюю пачку пятидесятых монет и засунув их в карман, – кто-нибудь когда-нибудь говорил тебе, что ты милая?

  Позже, рассказывая о своем отчете репортеру из East Midlands Today, Юнис невольно хихикнула; в последний раз ее называл милой механический попугай на Гусиной ярмарке. Заставил ее наполовину выпрыгнуть из кожи. «Знаешь, – призналась она в камеру, – меня поразило больше, чем то, что произошло сегодня днем».

  Кит увидел, как Даррен метнулся в дверь, и нажал на педаль газа. «Зачем ты это носишь?» – спросил он, когда Даррен сидел и посмеивался под маской.

  – Видеокамеры, – сказал Даррен.

  «Что?»

  Даррен натянул маску на голову и сунул под сиденье. «Видеокамеры. На потолке. Они есть в том отделении, не так ли? Он посмеялся. „Как ты думаешь, я хочу видеть себя дураком, обмазанным по всем телевизорам в стране, в следующем выпуске Crimewatch ?“

  Сильно вспотев, Кит осторожно прикусил внутреннюю часть нижней губы, проверяя ускорение двигателя на чистом участке кольцевой дороги.

  «Знаешь что?» – радостно сказал Даррен, пересчитывая записи у себя на коленях. «Здесь намного больше, чем я рассчитывал». Протянув руку, он с энтузиазмом сжал ногу Кита. «Нам повезло, скоро вы сможете купить себе один из них».

  Сорок один

  Джинсы? Дебби говорила, как сильно он ей нравился в джинсах; единственный раз, когда он не был похож на полицейского. Проблема была в том, что он никогда не чувствовал себя комфортно в них. Ни та пара, которая была на нем сейчас, ни кроссовки Levi Silver Tabs, которые он купил восемнадцать месяцев назад в Bankrupt Clothing Company, ни те, что он купил на распродаже Gap. Просто они не чувствовали себя хорошо. Например, выйти под прикрытием и быть замеченным в течение первых нескольких минут. Он снял их и повесил на спинку стула. Где те бежевые рабочие штаны, которые он носил до последнего курильщика-полицейского? Эти и темная куртка, блейзер, по крайней мере, в этом он чувствовал себя шикарно, не будучи одетым как обед для собаки. Теперь остался только галстук, да или нет, окончательное решение «нет», слишком формальное, определенно нет, затем сунул его в боковой карман на случай, если он захочет передумать.

  С минуты на минуту такси будет здесь.

  Часы, кредитная карта, наличные, ключи.

  Кевин колебался у двери ванной; лосьон после бритья с привкусом лайма – это тот, который вывел Дебби с сыпью или нет?

  Divine остановился в WH Smith не более чем за десять минут до закрытия. «Эти кассеты, – спросил он, указывая на коробку с французским языком в Five Easy Stages, – они годятся?»

  Ассистентка подумала, что Дивайн больше подходит для Club Med, где есть пляж и достаточно солнца, чтобы хвастаться хорошим телом. «Мы действительно много продаем», – сказала она с надеждой.

  – Да, но они работают?

  Она слегка хихикнула. Неплохо, подумала Дивайн, убери скрещенные передние зубы и лишнюю растительность на лице, хотя парочка прекрасных сисек не возражала бы попробовать.

  – Видишь ли, я еду в Париж. Очень скоро. Бизнес."

  "Ой. Ну, вот этот, две кассеты двойной длины или один компакт-диск и сопроводительный буклет. Видеть? Евроязыки для современного бизнесмена. Это может быть более похоже на это».

  «Вещь, которую я ищу, – призналась Дивайн, опираясь мускулистой рукой на прилавок, – что-то более личное. Знаете, расслабляться после работы. Прививка тяжелого дня. Не могу насладиться ночной жизнью, нет смысла ехать. Оставайся здесь и стань безногим в Черной орхидее, а?

  – Мисс Армитедж, – пропел начальник, как летний мороз, – давайте посмотрим, как вы теперь заработаете.

  – Что ты думаешь тогда? На изображении на коробке была изображена девушка с длинным светлым конским хвостом и в черном берете, взволнованно указывающая на Эйфелеву башню. – Самый большой из тех, что она когда-либо видела.