Текст книги "Падший клинок"

Автор книги: Джон Гримвуд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 24 страниц)

58

– Ты знал? – спросил Атило.

Час до рассвета. Для остальных слишком темно. Для Тико – уже давно светло. Он следил, как горизонт меняет свой цвет. Вершины гор в оттенках черного. Контуры мельниц на равнине. Страна приземистых каменных башен с широкими крыльями. На бесплодных склонах кустарника не меньше, чем земли. Ему бы тут понравилось.

Атило с очевидной неохотой подошел к своему бывшему ученику.

Плечи напряжены, голос сдавленный, вопрос такой же колючий, как щетина мавра. Атило знал: сейчас за ними следит весь двор.

– Знал, – ответил Тико.

– Ты видел ее в особняке Фридланд?

– В его постели, кормила ребенка. – Он лгал. Джульетта была в своей комнате, пока ее не привлек шум боя. Но старику незачем об этом знать.

– Почему ты не сказал мне?

– Чтобы ты перерезал мне глотку? Принцесса Миллиони в одной постели с ублюдком, врагом ее семьи? Ты послал меня убить принца. И едва не убил за неудачу. Но вернуться и рассказать такое? Я мог просто выйти голым на солнце…

– Думаешь, мне не приходила в голову такая идея?

– Но не я ее тебе подсказал. Я не собирался помогать тебе, сообщая о госпоже Джульетте и Леопольде.

– Леопольд?.. Он и вправду твой друг?

Настолько, насколько вообще возможно. Тико не собирался объяснять. И, кроме того, с точки зрения разума Тико и Леопольд – враги. Джульетта любила мужа. Тико любил Джульетту. Одна только мысль о жене Леопольда заставляла сердце Тико сжиматься от тоски. Есть ли лучшая причина ненавидеть мужчину?

– И к чему мы пришли? – спросил Атило.

– Нет никакого «мы». Я мог бы убить тебя, но Янус будет недоволен. Вместо меня с этой задачей справятся мамлюки. Так что ты умрешь героем…

Тико повернулся и пошел, прокладывая путь между рыцарями-крестоносцами и кипрскими придворными. Он остановился у алькова, где стояли новобрачные.

– Присмотри за Леопольдом, – сказала Джульетта.

– Госпожа моя.

– Да-да. Если сможешь, защити его.

– Два довода против, – улыбнулся Тико. – Во-первых, Леопольд не кажется человеком, за которым нужно приглядывать. А во-вторых, – он указал на рассвет, – битва закончится раньше, чем я смогу к ней присоединиться.

– Твоим глазам не стало лучше?

– Только хуже, – ответил Тико.

– Ты меняешься, – заметил Леопольд. – А сейчас, если вы нас простите…

Джульетта поморщилась, но дала отвести себя к дверям. Придворные расступались и кланялись. Когда она исчезала под аркой, Леопольд похлопал ее по заднице и рассмеялся, услышав негодующий возглас.

– Он лучший из всей своей семьи.

Тико обернулся и обнаружил рядом короля Януса.

– Ваше Величество, откуда же мне знать.

– Узнай от меня. Ты будешь сражаться вместе с ним?

– Если повезет.

– Если битва продлится до темноты?

– Вы знаете об этом?

– Слишком ранимый, чтобы встретиться с дневным светом, – пожал плечами Янус. – Так было написано на объявлениях Исака. Я бы выбрал другое выражение, – его серые глаза изучали лицо Тико. – К примеру, такова его природа. Как вы познакомились с Леопольдом?

– В бою, Ваше Величество.

– Вы уже сражались вместе с ним?

– Меня послали убить его. Джульетта попросила сохранить ему жизнь. Так я и сделал.

Король Янус оглянулся проверить, мог ли кто-то услышать этот ответ. Придворные отступили подальше. Приор следил за ними, но выражения его лица, полускрытого бородой, не разобрать.

– Пройдись со мной.

На парапете было полно народа. Прохладный воздух уже готовился принять тепло дня. Сержант в потрепанном нагруднике повернулся, готовый сыпать проклятиями, но тут же начал извиняться. Одноглазый старик с кривой, когда-то сломанной ногой.

Янус похлопал его по плечу и двинулся к угловой башне. Огромную катапульту уже выставили на позицию, плетеные канаты крепились к стальным кольцам в полу башни.

– Веревки смягчают рывок?

Король Янус кивнул, оценив догадку Тико.

– Ты побил Леопольда. Знаменитого поединщика. Потом подарил ему жизнь, потому что тебя попросила женщина. И, похоже, был изгнан за это.

Возможно, король говорил с Тико. Возможно, сам с собой. Янус кивнул, потом еще раз. Тико понял: второе предположение верно и он может не отвечать.

– Завтра, – сказал король, – все решится.

– Все, Ваше Величество?

– До следующего раза. Конечно, если дела будут плохи, то следующего раза не будет. Не будет Кипра. Не будет оплота крестоносцев. Наверное, и меня. И Джульетты с Десдайо, если только они не станут рабынями.

– Леопольд возьмет с собой Джульетту. Думаю, Атило сделает то же самое…

– В битву? – ужаснулся Янус.

– А вы бы оставили свою женщину? Если за поражением последует неизбежное насилие над ней? Леопольд не оставит Джульетту. И Атило наверняка не оставит Десдайо.

– Мою жену отравили.

– Ваше Величество?

– Она умерла год назад. Нет, уже два года.

Король смотрел в пустоту. Его безжизненное лицо напоминало гипсовую греческую маску. Только слеза свидетельствовала, что лицо принадлежит живому человеку.

– Кажется, будто это случилось вчера.

Близился рассвет. Скоро наспех укрепленные стены зальет свет нового дня. Где-то за горизонтом собирался флот мамлюков. Воины на башне держались поодаль, не зная, с чем именно связано горе короля. Немногие из них доживут до следующей недели.

А крестьяне сменят хозяина.

Почему бы и нет? Никто не спрашивал их, какого правителя они желают. Любой правитель обойдется им в ту же цену. Налоги и десятина, забранные дочери, призванные в ополчение сыновья. Сильный и жестокий владыка лучше доброго и слабого.

– Ты действительно сможешь повлиять на завтрашние события?

– У меня есть другой вопрос.

Король Янус резко выдохнул.

– Возможно, приор прав. Мне следовало просто казнить тебя.

– Проще ответить на мой вопрос.

– Так похож на Атило, – заметил король. – Возможно, здесь и кроется проблема. Атило слишком хорошо обучил тебя. Теперь ему незачем жить.

– Он уже пытался убить меня.

– Если бы он захотел убить тебя, ты был бы уже мертв. – Король заметил выражение лица Тико. – Возможно, он тоже. Поэтому он не счел свою жизнь достойной ценой за твою. Каков же твой вопрос?

– Почему вы так обеспокоились, когда я упомянул об огне?

– Ах да. – Король Янус помолчал. – Причина, по которой приор считает, что тебя следует казнить. Боюсь, он может оказаться прав.

Таким способом, поведал ему Янус, Шарлемань,[23]23
  Карл Великий.


[Закрыть] величайший император франков, отправил подкрепление из Рейна в Ронсеваль. Хотя его луп-гару[24]24
  Loup garou (фр.) – волк-оборотень.


[Закрыть] прибыли слишком поздно и не успели спасти графа Роланда. А еще, поведал королю приор, четверо всадников Апокалипсиса тоже прибудут сквозь огненный круг. Да, в таком случае беспокойство приора вполне объяснимо.

– Это происходит мгновенно? – спросил Тико.

– Не уверен, что понял твой вопрос.

– Вы проходите сквозь огонь в одном месте и сразу оказываетесь в другом?

Король почесал в затылке и вздохнул.

– Мы обсуждаем ересь, – сказал он. – Опасную ересь. Но да, полагаю, все происходит очень быстро. А почему ты спрашиваешь?

– Мне интересно, в каких случаях такое путешествие может занять больше времени.

– Насколько больше?

– На сто лет, – ответил Тико, потом, взглянув на короля, пожал плечами. – Просто подумалось.

59

– Сэр Тико, принц Леопольд говорит, уже пора, – костяшки пальцев постучали по крышке ящика. Потом солдат, извинившись за неучтивость и прокляв себя за трусость, постучал сильнее. – Если вы еще спите, принц Леопольд говорит…

Атило вел флот, но Леопольд представлял короля. Судя по голосу солдата, дела шли плохо. Тико понял, насколько они плохи, когда вылез на палубу. Всюду под темнеющим небом виднелись поврежденные корабли.

«Львиное сердце» Леопольда направлялся к флагману Атило.

Галера мамлюков, пройдя мимо «Львиного сердца», вмяла ему борт. Швы разошлись, и море просачивалось в трюмы. Лучники вместо сражения откачивали воду. Но их усилий не хватало. Галера пойдет ко дну, если только ей не удастся сцепиться с другой.

Мрачное солнце, уходящее за далекий горизонт, отражалось в винно-красной воде. Вокруг, как маленькие светила, полыхали два десятка пожаров. Горели суда мамлюков, горели галеры Венеции и Кипра. Отовсюду доносились крики умирающих рабов.

– Хорошо отдохнул? – напряженным голосом спросил Леопольд.

Шутка резкая, почти оскорбление. Мрачное лицо, вымазанное сажей, в бороде запеклась кровь. Рука испачкана кровью, сочащейся из перевязанной раны на плече. В темных глазах, растопивших сердце Джульетты, было отчаяние.

– Где она? – спросил Тико.

– Ты любишь ее, верно?

– Да, – просто ответил он.

– Она внизу. Наверно, мне следовало бы убить тебя, но… – Леопольд указал на дым и пламя, на корабли, медленно уходящие под воду, – это бессмысленно. Сейчас мне нужен твой честный ответ.

– Да?

– Ты ведь встречался с Джульеттой до той ночи? Ты узнал ее на крыше особняка Фридланд…

Тико кивнул.

– Ребенок твой?

– Мой?

Этого ответа хватило. Вопрос явно оставил тяжелый осадок на душе Леопольда, поскольку он немедля повернулся к горящим и тонущим кораблям.

– Придумай что-нибудь, – сказал он. – И побыстрее. Мы не можем позволить себе такие потери.

Потери были ужасными. Мамлюки пытались захватить или потопить «Сан-Марко», флагман Атило. Великий лев, реющий на его мачте, – бесценная добыча. Он мог превратить нищего в богача, солдата – в офицера, а офицера – в дворянина.

Флаг мамлюков имел не меньшую ценность.

Султаны опасались своих сыновей, генералы – своих подчиненных. Второй адмирал мамлюков безупречно ведал снабжением, но в бою от него мало толку. Третий, прекрасный воин, ненавидел своего непосредственного начальника и с подозрением следил за первым адмиралом. Измене препятствовало родство – он был «племянником» адмирала, то ли троюродным братом, то ли незаконным сыном.

Хотя бастарды опасны.

Они ненавидят как своих отцов, так и законнорожденных братьев.

Уничтожить флагман мамлюков – значит ослабить весь флот.

Известие о его смерти укрепит дух крестоносцев, оставшихся на Кипре. Рыцари, если выживут, получат титулы, капитаны станут рыцарями, сержанты – капитанами, если будут хорошо сражаться. Четыре к одному – в начале сражения. Но сейчас шансы против Атило шесть к одному. Обе стороны потеряли примерно по двадцать кораблей.

И ситуация может только ухудшиться.

– Они снова атакуют, – устало сказал Леопольд. Огромная галера мамлюков – нос как башня, окованный медью таран режет темную воду – разворачивалась к ним, весла поднимались и опускались в такт барабану.

– Там их адмирал, – указал Тико.

С другой стороны выжидала богато украшенная галера.

Адмирал мамлюков хочет сокрушить «Львиное сердце» и «Сан-Марко» – первый корабль уже поврежден и связан со вторым, одной из своих самых больших галер. Однако здесь крылась опасность. Галера мамлюков могла попасть в ловушку. Если расчет врага будет верен, галера разнесет корабль сэра Леопольда в щепки, причем без особого вреда для себя. Но есть еще магический огонь…

По кивку принца коренастый мужчина отвесил мальчишке подзатыльник, и тот бросился к здоровенным мехам. Следом помчался еще один, тоже в кожаном снаряжении. Ученики принялись накачивать воздух в медный цилиндр, снабженный запирающим клапаном. Когда давление поднялось до предела, мастер огня выступил вперед, а принц Леопольд шагнул назад.

– Попробуй спрячь его, – приказал Леопольд.

– Да, сэр.

Над кормой «Львиного сердца» взвилась огненная дуга, ударила в волны и рассыпалась десятками шипящих шариков. Адмирал мамлюков мог разглядеть их корабль, но надвигающаяся галера скрывала от него магический огонь.

– Сэр, огонь готов.

– Ждать… Ждать… Ждать.

Нос вражеского судна надвигался на них, как крепостная башня.

Барабанный бой ускорился, таран резал волны. Тико хорошо видел сквозь сумрак белый бурун.

– Сэр…

– Ждать! – рявкнул Леопольд.

Мастер огня ждал, положив руку на латунное сопло. Перчатки, шлем, куртка из свиной кожи. Под ней – фартук, опаленный и покрытый потеками дегтя, свидетельство промахов и выученных уроков. Бывали старые мастера огня, бывали плохие. Но никто не встречал старого и плохого мастера огня.

– Быстро, вверх и вширь. Давай!

Мастер открыл клапан и повел сопло по широкой дуге. Огненный водопад замер в воздухе и обрушился на врагов. Ничто не могло остановить корабль мамлюков, но в эту минуту, когда обрушился магический огонь, рабы запаниковали, весла упустили ритм. Послышались крики.

– Боже милосердный, – рядом с Тико куталась в плащ госпожа Джульетта. В руке она сжимала кинжал.

– Откуда он у вас?

– От Леопольда, – она взглянула на мужа, неотрывно глядевшего на приближающуюся галеру.

В ее глазах светилась такая гордость, что Тико стало больно.

– Держись! – крикнул Леопольд.

Время замедлилось, секунды еле ползли. Тико повернулся, выхватил у Джульетты кинжал и отшвырнул в сторону. Потом поймал ее и бросился на палубу, смягчая своим телом ее падение.

От удара у Джульетты перехватило дыхание. Она даже не понимала, что лежит на Тико. Что он обнимает ее, вдыхает ее запах.

Таран мамлюков проломил борт, сметая гребцов и разрывая палубу. Теперь главное – не дать врагам отойти.

– Бросай крюки! – приказал Леопольд.

В воздух взлетели два якоря. Один зацепился за нос галеры мамлюков, второй промахнулся. Моряки подхватили веревку, обмотали ее вокруг мачты «Львиного сердца» и крепко привязали.

– Ваше высочество!

Веревки абордажных крюков были усилены цепями, чтобы не дать врагам освободиться. Высоко над ними мамлюки с топорами уже пытались перерубить цепь.

– Разберитесь с ними! – приказал Леопольд.

Кипрский лучник выстрелил и промахнулся.

Тико вырвал у него лук. Мужчина обозленно обернулся, но увидев богатый дублет юноши, промолчал.

– Он вернет его, – пообещала Джульетта.

Тико вытянул стрелу из колчана лучника. Стрела вонзилась мамлюку в глаз, пройдя сквозь прорезь шлема. Тело с плеском рухнуло в воду. Спустя секунду за первым воином последовал второй, за ним – третий.

В ответ посыпались железные прутья, которые мамлюки швыряли с настила на носу. Один прут убил ученика мастера огня, другой ранил лучника. Несколько с хрустом воткнулось в палубу.

– Тико, где Джульетта?

– Со мной. Здесь достаточно безопасно.

Леопольд громко рассмеялся.

– Забери ее туда, где безопасней, – сказал он. – Ты меня понял?

Принц обещал жене, что она останется с ним рядом. Но сейчас он нарушал обещание.

– Сэр Тико, это приказ.

Принц Леопольд оскалился в темноту, пламя пожаров окрасило его белые зубы и бороду в алый цвет. Он оглянулся на палубу, ища Джульетту. Когда их взгляды встретились, принц послал ей воздушный поцелуй.

Леопольд шел на смерть.

И возлагал ответственность за свою жену на того, кто побил его в бою, едва не погубил его женщину и принудил его к бегству… Понимает ли Джульетта суть происходящего?

– И возьми ребенка! – крикнул Леопольд.

– Я заберу его, – сказал Тико Джульетте. – Вы придаете Леопольду мужества.

– Как он мог подумать, что я оставлю?..

– Нет, он обращался ко мне. Он приказал охранять вас и ребенка до конца сражения. – «И после», – мрачно подумал Тико.

Дождь из прутьев закончился, пламя лизало нос галеры мамлюков. Крюк еще держал. Рыцари и воины, затаив дыхание, готовились к рукопашной. Сейчас начнется самое страшное.

– Пойдем, – распорядился Тико и подтолкнул Джульетту.

Он осознал ошибку, когда женщина резко повернулась. Группа лучников уставилась на них.

– Пожалуйста, – попросил он. – Пусть Леопольд знает, вы любите его сильнее всех. И никогда не полюбите так другого.

Госпожа Джульетта поднесла руку к лицу.

Тико, перепрыгивая через две ступеньки, оказался на главной палубе в ту самую минуту, когда Джульетта разомкнула объятия и что-то прошептала Леопольду. Потом пошла к Тико – лицо в слезах, губы скорбно сжаты.

Когда Тико попытался успокоить ее, она рывком высвободилась, страдание сменилось гневом.

– Ты никогда не будешь таким мужчиной, как он.

– Я знаю.

– Леопольд идет умирать.

– Со славой.

– Какая разница?

– Для него разница есть. Он сражается за вас. За вашего ребенка. Чьим бы он ни был.

– Он сказал тебе?

– Он хотел знать, не мой ли это сын.

– Я д-даже не знала тебя раньше… – жестокие слова, лицо застыло в ярости. Но она отвернулась. Они оба помнили ночь в базилике.

– Повернитесь, – сказал Тико. – Помашите ему.

Она помахала.

60

– Какие приказы, Ваше высочество?

Леопольд взглянул на рыцаря-крестоносца. Сэр Ричард не был дураком. В его бледно-голубых глазах и на обветренном английском лице читался ответ. Он просто хотел получить подтверждение.

– Достойно умереть.

Сэр Ричард усмехнулся, взвесил в руке свой длинный меч, проверил боевой молот на бедре и оценивающе посмотрел на нос вражеской галеры.

– Когда же мы начнем?

– Вам не терпится умереть?

– Если мы все равно идем на смерть, – заметил сэр Ричард, – лучше приняться за дело, пока наша храбрость и сила еще с нами.

Половина его людей уже обделалась или обмочилась. Не от страха, просто человеческое тело не справлялось с такой нагрузкой. Мужчина в полуброне мог сражаться пять минут, потом верх брала усталость. Остаться в живых и отражать удары оказывалось важнее естественных функций организма.

Принц Леопольд, кивнув сэру Ричарду, обернулся к остальным. С кем-то шутил, ободряюще хлопал по плечам. Приобнял одного из учеников за плечи, пообещав, что в нужный момент у того достанет храбрости.

Слезы катились по лицу мальчика, но он гордо выпрямился, когда Леопольд отошел поговорить с мастером огня. Их разговор был краток. Мастер Теобальд всего лишь желал уточнить, верно ли он понял приказы принца.

По приказу мастера его ученики принялись выкатывать выкрашенные в красный цвет бочонки, укладывая их ниже носа вражеского корабля. Ученики работали под градом стрел, летящих с борта галеры. По счастью, порывистый ночной ветер и опаска лучников-мамлюков оказались отличной защитой.

Пока ученики трудились, лучники принца Леопольда пускали стрелы, чтобы не дать мамлюкам перерубить цепь. Судовой плотник, лысый, толстый и злой, но хороший мастер в своем деле, принялся забивать гвоздь в обшивку вражеской галеры. Он работал быстро, не глядя по сторонам. Сэр Ричард из любопытства подошел поближе, но получил короткий ответ:

– Спросите принца.

Сэр Ричард предпочел подождать.

Как только гвоздь оказался хорошо закреплен, плотник подложил длинный рычаг с раздвоенным концом и начал выдирать гвоздь. На спине мужчины вздулись мышцы, лицо покраснело, на лбу выступил пот.

– Готово, – сказал плотник. Он вставил в отверстие крюк и вкрутил его поглубже при помощи своего странного инструмента. – Мой господин, делать следующий?

Принц отрицательно покачал головой. Плотник закрепил цепь на вбитом крюке и начал закручивать ее вокруг мачты.

– Помогите ему! – приказал Леопольд.

Как только цепь была закреплена, принц кивнул мастеру Теобальду. Мастер открыл клапан, огонь плеснул на лучников мамлюков.

– Продолжай.

Последняя порция жидкого огня обрушилась на врагов.

Люди закричали. Воины с топорами пытались быстрее избавиться от абордажного крюка, еще не зная, что они прикованы к своей погибели. Они умирали, окутанные пламенем, как свечи. Воздух наполнился смрадным запахом паленого мяса.

– Сейчас, – произнес Леопольд.

Мастер Теобальд шагнул вперед. Он разбил один бочонок, и под ноги потекла темная и вязкая смола. Разбил другой, потом еще один, пока вся палуба не стала скользкой и липкой. Кусочки серебристого металла, плавающие тут и там, потихоньку начали дымиться.

– Прочь с дороги…

Когда Леопольд начал проталкиваться к кораблю Атило, сэр Ричард в ужасе уставился на принца, но потом встретился с ним взглядом и устыдился. Конечно, принц останется со своими людьми. Но кто-то должен освободить «Сан-Марко» от «Львиного сердца». Старые враги уставились друг на друга.

– Помогите мне, и побыстрее.

– Нет, – сказал Атило. – Переводите людей на мой корабль.

– Они останутся, – ответил Леопольд. – Только так можно не дать мамлюкам освободиться. Я не собираюсь потерять «Львиное сердце» без всякой пользы… Помогите защитить мою жену. И доверяйте инстинктам сэра Тико.

Принц усмехнулся, глядя на юношу рядом с Атило.

– Нам никогда уже не доведется сразиться заново.

– Будь признателен за это.

Леопольд рассмеялся. Он перепрыгнул на планшир своего корабля и принялся рубить мечом веревки, связывающие две галеры. Спустя секунду к нему присоединился Тико.

61

Море вокруг Тико усеивали горящие корабли. Флот короля Януса и Венеции, ведомый Атило, прекратил существование. Люди, которым повезло, шли на дно быстро, увлекаемые тяжестью доспехов или захваченные водоворотами тонущих судов. Те, кому повезло меньше, еще держались на плаву, но и их судьба уже предрешена.

Галеры мамлюков кольцом окружали пылающие и кренящиеся корабли.

Оставался только «Сан-Марко», флагман Атило. Мамлюки выжидали, хотя непонятно чего. Целый день прошел в упорной битве. Несмотря на то что христианский флот отдавал каждый свой корабль за один вражеский, а иногда и за несколько, исход был предсказуем.

Джульетта и Тико следили за сражением из-под импровизированного навеса. К счастью для Тико, солнце скрывалось за тучами. В противном случае юноше не помогли бы и очки с закопченными стеклами, и даже мазь, запоздало выданная Атило. (Их Атило получил от доктора Кроу. «На всякий случай, вдруг вы снова встретите того милого юношу». Атило не посмел вызвать гнев алхимика и выбросить его дары, но медлил, прежде чем предложить их Тико.)

Сейчас плотные тучи немного разошлись, сквозь них просвечивали последние лучи заходящего солнца. Тико разглядывал остатки флота Атило, их пылающие остовы – руины репутации старого воина. Хотя у Атило слишком много обличий.

Мужчина, обрученный с Десдайо. Мастер войны, писавший историю выигранными битвами. Глава Ассасини. Если бы Тико знал, кому в действительности отдана верность Атило, он мог бы лучше понять старика.

Городу, который принял его?

Герцогине, с которой он делил постель?

Уставу Ассасини? Такому жесткому, непреклонному, вызывающему неприязнь принца Алонцо. Регент придет в ярость, когда узнает о поражении. Но это на публике. А втайне… Любовник герцогини мертв, ее фракция при дворе унижена. И Тико тоже мертв. Правда, и Джульетта будет для него потеряна.

– Тико, – произнесла Джульетта.

Он обернулся.

– Ты плачешь? – она удивилась. Наклонилась ближе, коснулась пальцами его щеки. На пальцах поблескивала влага. – Всем приходится умирать, – сказала она.

С другой стороны и чуть поодаль стояла Десдайо. Она опустила голову; плечи дрожали от страха, но девушка боролась с собой. Лучше умереть, чем попасть в плен. В лучшем случае плен означает рабство, скорее всего в каком-нибудь гареме мамлюков. В худшем – пытки и медленную смерть.

– Ты обещал Леопольду.

– Да? – Тико уже знал ответ. Зачем он вынуждает Джульетту произнести эти слова вслух? Наверное, тогда груз не ляжет на его совесть. Если предположить, что у человека вроде него, существа вроде него, есть совесть.

– Когда придет время…

– То? – настойчиво спросил он.

– Я должна сказать?

Тико кивнул.

– Убей меня. Обещаешь?

– Обещаю, – ответил он и только сейчас заметил Десдайо. Она стояла рядом с ними, стиснув руки и качая головой.

– Ты не можешь, – с отчаянием произнесла она. – А как же ребенок?

Потом повернулась к Джульетте:

– Ты хочешь, чтобы он убил и ребенка? Так нельзя. Ты попадешь в ад.

– Мы уже там, – произнес Тико.

Джульетта изо всех сил отвесила ему пощечину. Все трое от неожиданности замерли, даже Атило посмотрел на них с носа галеры.

– Думаешь, в аду хуже, чем здесь?

Она открыла рот, желая сказать «да», но промолчала. В глазах читалось горе. Мужчина похитил ее, женился на ней, а потом оставил. И все – из лучших побуждений. Но сейчас она все равно осталась одна.

– Он знает, – сказала Десдайо.

Джульетта непонимающе посмотрела на нее.

– Про ад. Тико был там.

Корабль адмирала мамлюков медленно поворачивался. Неподалеку от «Сан-Марко» есть и другие галеры, но адмирал не собирался никому уступать честь потопить флагман Атило. В конце концов, Атило – мавр-предатель, перебежчик. И если галере адмирала мамлюков потребуется время, чтобы развернуться и подойти ближе, ничего страшного. Время работает на них.

– Ты любишь ее, верно? – спросил Атило.

Уже второй раз за последние сутки Тико слышал этот вопрос. Он посмотрел туда, где стояла госпожа Джульетта, прижимая к груди младенца, и ответил:

– С нашей первой встречи.

– В особняке Фридланд?

– Намного раньше. В базилике.

Атило взглянул на него:

– А Десдайо ты тоже любишь?

– Она мне нравится. Рядом с ней мне… спокойнее. Но сейчас всему приходит конец.

– Я не смогу этого сделать.

Атило говорил с такой болью, что у Тико екнуло в груди.

– Я тоже, – ответил юноша. – Вы можете ненавидеть меня, но именно я несу ответственность за Джульетту. И она уже просила взять ее жизнь. Десдайо – ваша ответственность. Она ни о чем не просила.

– Десдайо не должна попасть в лапы мамлюков.

– Они могут вернуть ее за выкуп, – ответил Тико. – Если скажет, что она дочь Брибанцо. Он заплатит вдвойне, только бы с ней ничего не случилось.

– А я буду мертв, – безжизненным голосом сказал Атило. – Со временем меня забудут, появятся другие женихи. Один из них понравится Брибанцо. Но сейчас… Я бы все отдал. Я бы сдался сам и сдал корабль, лишь бы гарантировать ее безопасность.

– Мой господин…

– Тико, я знаю, о чем говорю. Неужели ты никогда так не любил?

Вопрос поразил Тико в самое сердце. Ни холодный разум, ни горящие корабли, ни остатки страха перед заходящим солнцем не помогут от него избавиться. Тико чувствовал вкус тоски Атило, неестественного спокойствия Джульетты, отчаяния Десдайо. Бездействие – насмешка над ними.

– Сколько у нас времени?

– Времени?

– Пока мамлюки не доберутся до нас.

Галера мамлюков заканчивала разворот. Сейчас оба борта гребли в одну сторону, массивный киль и течения Средиземного моря им теперь не помеха.

– Не больше нескольких минут.

На носу галеры мамлюков мальчишки готовили жаровни и масло, в которое лучники будут макать стрелы.

– Я собираюсь сказать Джульетте, что люблю ее.

Атило выпрямился.

– Она принцесса Миллиони.

– А я – рыцарь, пускай бедный и недавно посвященный. Если я скажу ей, это придаст мне храбрости.

– Для чего?

– Для других слов, – печально ответил Тико.

Обе женщины замерли, глядя на Тико. Десдайо смотрела на него с болью, Джульетта – потрясенно.

– Ты любила Леопольда, – сказал Тико. – Я знаю.

Девушка чуть кивнула, изучая выражение лица Тико.

– Почему ты признаешься мне в любви именно сейчас?

– Потому, – у Тико не было другого ответа.

Джульетта нахмурилась, но Тико уже отвернулся. Он прошел на нос и, не обращая внимания на приближающийся корабль, произнес два слова. А ведь тогда он обещал А'риал, что никогда их не скажет.

– Помоги мне.

Спустя несколько секунд воздух задрожал, по телу Тико пробежали пальцы статических зарядов. Кто-то рассмеялся.

Потом дверь переборки скрипнула, и Атило чертыхнулся.

– Я подумала, благоразумнее воспользоваться дверью.

А'риал, ухмыляясь, вскарабкалась по маленькой лесенке и встала рядом с Тико. Сквозь дыры в платье видны тощие плечики. Волосы жирные. Пальцы черны от грязи. Но зеленые глаза казались такими же древними, как океан, и намного опаснее его глубин.

– Проси, – сказала она.

– Спаси нас, – Тико кивнул на флагман мамлюков и кольцо галер, стоящих за пределами полета стрелы. Как будто у команды Атило остались стрелы или силы, чтобы пускать их.

– Думаешь, это просто?

– Разве нет? Ты сказала, я позову тебя. Ты была права.

– И ты так долго ждал? Все погибло, мамлюки победили, воины готовятся к смерти, друг умер, твою возлюбленную убьют или изнасилуют, и только теперь ты готов принять помощь? – издевательским тоном спросила она. – Скажи мне точно, чего ты хочешь.

– Спасти Джульетту.

– Как именно? Вернуть в Венецию? Сделать старшей женой султана, матерью его наследника? Или даровать ей быструю смерть? Чего ты хочешь?

– Я сказал тебе.

– Нет, – резко прошипела она. – Не сказал. И я спрошу тебя в последний раз. Чего ты хочешь?

– Уничтожить флот мамлюков, – не задумываясь ответил Тико. – Уничтожить их флот и спасти наш корабль. Вместе с людьми, – добавил он, подозревая, что стрега обманет, если он плохо сформулирует желание.

– И чем ты заплатишь?

– Всем.

– Правильный ответ, – усмехнулась А'риал.