Текст книги "Дип. Месть «Красной вдовы». В аду все спокойно"

Автор книги: Джон Диксон Карр

Соавторы: Микки Спиллейн,Чарльз Вильямс
сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 29 страниц)

– Да…

– Кто тебя предупредил, Кэт?

– Я увидел машину у входа и заметил слонявшегося рядом парня.

– А как же ты вошел в дом? Дверь ведь была заперта.

– Ты забыл старого Кэта, Дип. Если в доме есть окно или какая‑либо другая дыра, то…

– Ясно.

– А тебе совсем не помешала бы осторожность, Дип. Я кое куда звонил и мне подтвердили, что, кроме тех двоих, прибудут еще трое, а может быть, и больше. Все они имеют одну цель…

– Мою голову?

– Не смейтесь. Парни опытные.

– Я делаюсь дорогим.

– И даже не представляете себе, насколько. Кто‑то готов заплатить большие деньги.

– Кто же, как не синдикатчики, Кэт?

– Это верно. Но и среди них…

– Посмотрим, посмотрим, Кэт. А пока выпьем? Оджи утверждал, что все здесь в полном порядке и буфет тоже. Поглядите сами.

Кэт кивнул и через минуту принес пару бутылок. Сделав первый большой глоток, он сильно закашлялся, но затем пришел в себя и вытер глаза.

– Видимо, ты хорошо ориентируешься в этом доме, Кэт?

– Конечно. Бэн часто использовал меня в качестве почтальона. Если нужно было передать распоряжение, он не пользовался телефоном. А почему вы спрашиваете?

– Просто так, Кэт.

Он отпил с полстакана, помолчал и затем сказал:

– Предположим, те парни начали бы действовать, а я не пришел бы, Дип?

– И тот и другой получили бы по одной пуле между глаз.

– Вы думаете?

– Они были бы не первыми, которые это уже попробовали, – ответил я.

Глава 7

В семь пятнадцать Кэт разбудил меня. Он зажег окурок, несколько раз затянулся и принялся неистово кашлять. Потом попытался еще разок затянуться, но от этого ему не стало лучше и он раздавил окурок в пепельнице.

– Вы больны, Кэт?

– Нет, Дип. Я умер, и уже давно.

– Выбрось это из головы и подлечись.

Он поджал губы.

– Нет, мое время истекло. Это стало ясно еще два месяца тому назад.

– И никакого шанса?

– Может быть, в прошлом году, а теперь нет. Да и зачем?

Он усмехнулся, закашлялся вновь и, держа носовой платок у рта, продолжал:

– Мир не стоит того, чтобы о нем жалеть или цепляться за него. Каждый жаждет денег и пытается убить имеющего их. Счастливые помирают вовремя. А остальные потеют и мучаются до тех пор, пока что‑нибудь или кто‑нибудь их не прикончит. Возможно, я один из счастливчиков.

Я сел на кровати, спустил ноги на пол и, взглянув на него, заметил:

– Итак, фаталиста Кэта уже нет в живых… Передо мной только дух его.

Жаль…

Он рассмеялся и это вновь вызвало приступ кашля. Затем он сказал:

– Знаешь, Дип… я сам удивляюсь, что снова принимаю участие в игре.

Как в те далекие дни, понимаешь?

– Да, но не знаю, на этот раз игра ли?

– И тогда не все было забавой. – Он вздохнул. – Случались и холод, и голод, а порой и шишки на лбу.

– А помнишь наш последний бой у клуба на Девятой авеню?

– Это когда та банда хотела затащить в подвал Элен и Тилли Ли? Еще бы не помнить. Я до сих пор не понимаю, как нам удалось тогда остаться в живых. Вы с Беннетом были, как вырвавшиеся из ада черти. А бандитов было, кажется, двенадцать…

– Нет, всего одиннадцать. А потом появились копы и разбили мне нос.

– Зато ты отнял у них револьвер. Одно другого стоит. Он еще у тебя?

Я кивнул на брюки, висевшие на крючке. Револьвер 38–го калибра заметно оттягивал поясной ремень.

– Да, неплохая память о том сражении, – заметил Кэт. – Мне тогда тоже досталось. Еле–еле домой доплелся и то благодаря Беннету…

Я принялся одеваться.

– Кэт, дозвонись Оджи и пригласи его сюда. Пусть захватит с собой все, что у него есть по организации.

– Сейчас. – Кэт направился к телефону. – Пожалуй, ты прав, Дип, Не так уж много забав было в те дни.

– Тогда мы были еще подростками. А вот теперь действительно позабавимся, но к этому нужно подготовиться…

Папка, которую вытащил из своего портфеля Оджи, была тонкой, но довольно содержательной. На схеме города были нанесены известные и предполагаемые передаточные пункты, секции и подсекции. Точнее их местоположение предстояло уточнить. Это в случае, если папка с делами Беннета не будет найдена. Предстояло также проверить списки, имена и место жительства агентов организации. Однако предварительная схема свидетельствовала о значительных масштабах и широкой сфере ее деятельности под контролем «Синдиката», центр которого находился в Джерси, то есть почти в самом центре города.

Пока Оджи и Кэт дегустировали содержимое бутылок, я внимательно просматривал документы, кое‑что выписывал, кое‑что запоминал. Этого было мало для того, чтобы представить себе дело во всех деталях, но для первоначальных шагов информации хватало.

– Закончив, я сложил листы в папку и отдал ее Оджи.

– Кто‑нибудь вас беспокоил?

– Нет, пока никто.

– Хорошо. А где опись легального имущества?

– Беттен держит ее в личном сейфе. В любой момент она может ему понадобиться.

– Я не думаю, чтобы Вильсу нравилось положение дел.

– Да, но у него нет выбора, мистер Дип.

– Он может что‑то предпринять?

Оджи покачал головой.

– Он не позволит себе этого. Беттен уже не тот, что прежде. Он стал осторожным и старается обойти опасность. Я уверен: он рассчитывает, что вы скоро сами сломаете себе голову и выйдете из игры.

– Да, ловкий парень.

– Он тщательно изучил все, что касалось убийства Беннета, и теперь абсолютно уверен, что вам до убийцы не добраться. Не только за неделю, но и за год.

– Его дело верить или не верить, а нам следует быть реалистами, заметил я, поглядывая на часы. – Скоро полдень, двинулись к Гими?..

Бар Гими в момент нашего прихода был уже наполовину заполнен собравшимися на ленч.

На нашем столике лежал свежий номер газеты. В глаза бросалась статейка, напечатанная жирным шрифтом. Она принадлежала перу Роска Тейта, который в первом же абзаце заботливо сулил мне гроб. Статья была пропитана тихой ненавистью и в то же время в ней чувствовался страх.

«Убийство вновь возвратилось в Манхэттен. До недавнего времени огромное предприятие, основанное на сомнительных операциях и коррупции, возглавлялось известным боссом Беннетом Убийство Беннета положило начало ожесточенной борьбе за контроль над этой мощной, но грязной организацией.

Не успев развернуться, борьба крайне осложнилась тем, что убитый босс наметил наследником своего друга Дипа, отсутствовавшего в городе много лет. И вот теперь Дип вернулся. Убийство вновь с нами…»

Прочитав статейку, я передал ее Кэту. Тот скривился.

– Пронырливый парень. Ты хочешь его проучить, Дип?

– Плохо, что он живет с ненавистью не только к самому себе, но ко всему окружающему.

– Он всегда был дрянью, как и его сандвичи с цыплячьей печенкой.

Однажды я видел: он бросал их собаке, а рядом стоял голодный ребенок и глотал слезы.

– Собаки тоже хотят есть, Кэт.

Кэт и Оджи подняли на меня глаза, но лица их оставались бесстрастными.

– Я поговорю с ним сам. Эти шпильки мне не очень нравятся.

– Думаю, здесь нужна некоторая тактичность, мистер Дип. Вам совершенно не нужна ссора с прессой.

– Разве? А почему нет? Она назвала мое имя и подожгла фитиль для взрыва.

– Теперь не то время, мистер Дип. Многое изменилось, – настаивал Оджи.

– Знаю, Оджи. Кое‑что улучшилось, но кое‑что стало просто отвратительным.

– Тейт не хватает звезд с неба, – пожав плечами, сказал Оджи. – Всю свою жизнь он напряженно работал, торговал в разнос бумагой, конвертами, вешалками, служил конторщиком в офисах, пока наконец не пробился в печать.

Он не из тех парней, которые быстро проталкиваются вперед. И его нелегко свернуть с избранного пути. Если вы его навестите, он может сойти с ума.

– Ничего. Мне уже приходилось видеть его сумасшедшим. Припоминаешь, Кэт?

– Это когда ты приподнял его так, что у него костюм лопнул?

– Именно.

Кэт засмеялся.

– Он тогда совсем потерял голову и пытался тебя застрелить.

– Это чем же? – поинтересовался Оджи.

– Выхватил у Франки Каоло пистолет, за что потом дополнительно получил по зубам.

– А–а… припоминаю.

– Вот, вот.

– И как ты его после этого не ухлопал, Дип?

– Всему свое время. Роск был невменяем, и бешенство, в котором он захлебнулся, само по себе показалось мне тогда достаточным наказанием.

Кэт вновь рассмеялся.

– Положим, тогда ты обошелся с ним не очень мягко. Я помню как ты прищемил ему нос дверью. Он орал, как недорезанная свинья, пока не подоспели копы.

– Это кто же, Саливен? – спросил Оджи.

– Он самый. Подобрал Роска и отвел домой. Признаюсь, мы ждали нового столкновения, но ты уехал, Дип.

– Я его больше не видел. Тейт избегал меня, а вот теперь, когда я вернулся, в первую очередь потребовал возместить стоимость порванного костюма. И получил девять долларов сорок центов.

– И он взял? От тебя?

– Чуть было не оторвал руку вместе с деньгами. Так что все в порядке.

Поговорить с ним нужно и можно.

– Не знаю, стоит ли, – осторожно заметил Оджи.

– Но сперва навестим Бенни из Бруклина и его друга Дикси.

– Это уже полное сумасшествие, – тихо сказал Оджи.

– Пусть будет так, – улыбнулся я.

– Во всяком случае, не сейчас, Дип.

– Почему?

– Бенни Матик ведет какие‑то переговоры в Джерси и будет у себя, думаю, через час или немногим раньше. Это сообщил Джо.

– Что ж, часом раньше, часом позже – это несущественно. Поговорим, в таком случае, с нашим газетным приятелем.

Гими был слишком занят, чтобы беседовать с нами, но сказал, что Роск Тейт, по всей вероятности, находится дома.

Оставив Кэта в баре, мы с Оджи двинулись к Роску. Мы прошли два квартала и свернули за угол. Я оставил Оджи у подъезда, а сам вошел внутрь. В отличие от других подобных домов, этот выглядел довольно опрятно. Нигде не видно было мусорных ящиков, бидонов, банок, тряпок и всякого иного хлама: всюду чисто и подметено.

И все же это был обычный дом, и стоял он на нашей улице… И сразу же я вспомнил Беннета… старый клуб, его квартиру, представляющую собой копию этого клуба, Вильсона Беттена, живущего в современной квартире, но промышлявшего теми же делами, что и раньше; Оджи, выжидающего время, чтобы взять в свои руки дела; Бенни Матика и Дикси, выискивающих свой шанс; многочисленную ораву разношерстных членов клуба, ожидающих когда боссы призовут их к избирательным урнам и они взамен своих голосов получат деньги и право заниматься и дальше распространением наркотиков.

А рядом с организацией, но не сливаясь с ней, – фигура Роска Тейта…

Он сам по себе: высматривает, выискивает что‑то, записывает в свои блокноты и тоже преследует какие‑то цели. Стал ли он сентиментальным слюнтяем или нет, но в ловкости, вернее, в изворотливости, а также в хитрости отказать ему нельзя. Какие то намерения у него безусловно были, но он тщательно маскировал их. Роск жил на первом этаже и открыл сам. Он секунду по колебался, но затем отступил от двери так, что я мог войти в квартиру.

Все здесь обличало ее хозяина как одинокого холостяка, тратившего деньги только на необходимое.

– Приятное местечко, – сказал я.

– Мне оно нравится.

– Я это вижу. Вы здесь живете один?

– Да.

– И судя по обстановке, по–прежнему не бросаете деньги на ветер.

Он пожал плечами.

– Так оно и есть. Хотя в деньгах я не стеснен, так же, вероятно, как и вы.

В его глазах отразилось нескрываемое отвращение ко мне. Он указал мне на стул и уселся сам.

– Надеюсь, вы пришли беседовать не о девушках, не так ли? – сухо спросил он.

– Нет. Поговорим об убийстве.

– Ах, так.

– Вам не приходилось близко сталкиваться с полицией?

– Полиция счастлива, получая от меня некоторые сведения. И платит мне тем же.

– Сказанное касается и дела Беннета?

– Мне известно все, что и полиции.

– Иными словами, вы, Роск, тоже заблуждаетесь.

– Не понимаю.

– Копы полагают, что Беннет был убит в собственной квартире. Что это?

Небрежность, слепота или еще что‑то?

Быстрый взгляд, которым он меня окинул, свидетельствовал, что сказанное произвело впечатление. Он автоматически извлек из кармана ручку, пододвинул к себе желтый блокнот и раскрыл его.

– А что вы об этом думаете, Дип?

Теперь он сразу превратился в настороженного репортера.

– Я думаю, что все было не так.

– Соображения полиции не вызывают никаких сомнений. Они аргументированы и никем не оспариваются… – Его глаза пожирали меня. Однако продолжайте.

– Мелкокалиберная пуля не могла, да и не убила Беннета сразу. Он видел, кто стрелял в него, и бросился за ним. Это про изошло неподалеку от его дома. Точнее, в узеньком переулке между Гловер–стрит и Константинос–стрит. Вы знаете это место?

– Гм… Это по пути к Гими, где я бываю почти ежедневно… Да, интересная мысль, – проговорил он, делая какие‑то пометки в блокноте.

– Разумеется. Но, выходит, убийца должен был понимать, что Беннет попытается его настигнуть. Не так ли?

– Возможно, если… если это так и было.

– Проулок ведет почти к самому дому Беннета.

– Так… И что же?

– А то, что Беннет упал у самого дома, так и не догнав своего убийцу.

– Но…

– Убийца втащил его в дом и поднял на лифте в комнату.

– Но ведь это же глупо. Зачем убийце понадобилось таскать тело?

– Эта тайна принадлежит пока только ему.

– Но откуда вы знаете?

– Одна девушка навела. Это неоспоримая истина, и как таковая она может служить исходной точкой.

– А что за девушка?

– Вы ее знаете. Это Тилли Ли. Помните?

Роск кивнул.

– Тилли сказала, что она с удовольствием плюнет на мой труп, как она плевала на мертвого Беннета. В действительности ей, конечно, не представилось такого случая, но, несомненно, она кое‑что знает. Я с ней еще побеседую. Кроме того, мой друг сообщил, что один парень случайно наткнулся на убитого Беннета возле его дома. Парень обыскал его, изъял часы и продал их. Любопытно, не правда ли?

– Как зовут парня?

– К сожалению, этого я пока не знаю. Постараюсь установить с ним контакт… Есть еще одно обстоятельство. Этот парень обыскивал Беннета, по–видимому, в тот момент, когда убийцы был у самого дома, возможно, открывал двери, а может выжидал, желая удостовериться в смерти Беннета и видел из своего укрытия, как этот парень шарит по карманам убитого. Нельзя также полностью исключать возможность того, что и парень мог заметить убийцу. Хотя это сомнительно, но возможно…

Роск Тейт был возбужден до крайности. Он быстро что‑то писал, но ни на секунду не терял меня из виду. Губы его шевелились, как будто он повторял про себя сказанное.

Когда я остановился, он перевел дыхание, пытаясь унять волнение и, наконец, сказал:

– Черт побери! Да вы знаете, что все это может значить?

– Разумеется. Могут появиться какие‑то новые зацепки. Кроме того, Роск, вы должны хорошо знать живущих в районе людей. Незаметных, но любопытных. Нетрудно предположить, что кто‑то из них мог видеть убийцу. Не так ли?

– М–да… да… Конечно.

– Копы вряд ли сумеют что‑нибудь вытащить из них, но мы с вами, Роск, могли бы попробовать.

– Пожалуй.

Он подумал и нерешительно потянулся к телефону.

– Следовало бы сообщить полиции…

– Не нужно, – сказал я. – Это можно сделать и позже. Полиция имеет свои собственные источники, а они тоже очень важны. Я буду информировать вас обо всем, что сумею узнать, а вы, в свою очередь, будете ставить меня в известность о новых фактах, добытых вами лично или полицией.

Он улыбнулся.

– Это звучит хорошо, Дип. Как репортер я весьма заинтересован в раскрытии убийства, но все остальное остается прежним. Я веду борьбу с любым преступлением и поэтому буду действительно рад, когда убьют и вас. И безразлично, кто это сделает, – закон или ваши собратья.

– Это вы уже говорили. Но не только вы будете рады моей гибели. Очень будет довольна и Элен.

Секунду–другую он молчал, затем глухо проговорил:

– Не делайте ничего, что может повредить ей, Дип. Вы пачкаете всех, с кем близко соприкасаетесь. И если с ней случится что‑то нехорошее, я сделаю все, чтобы в городе стало одним гангстером меньше.

– Вы сделаете?

– Это точно. Не смейтесь.

– Отлично, – сказал я, поднимаясь. – То же самое сказала и она.

Хорошеньких друзей я приобрел… Ничего не скажешь.

Роск молча наблюдал за моим уходом. Что ж, по крайней мере, мы заключили с ним деловое соглашение… Я был доволен, поскольку чувствовал, что оно пойдет мне на пользу…

Таверна Гими «Белая роза», помимо своего прямого назначения, являлась поставщиком продовольственных товаров и полуфабрикатов для близлежащих кварталов. Особенно она славилась свиными ножками, свежим пивом и своим относительным спокойствием. Драки и дебоши были весьма редким явлением.

Гими тщательно следил за порядком и всякий раз, когда назревал скандал, стремился вовремя принять соответствующие меры.

Особую заинтересованность в этом проявлял Бенни Матик, контора которого помещалась в задней комнате таверны.

Я оставил Кэта снаружи и вместе с Оджи вошел в бар. На скоро отведав блюдо из свиных ножек, я бросил на стойку доллар, Подошел Гими и принялся отсчитывать сдачу.

– Бенни там? – спросил я, кивая на дверь задней комнаты.

– Кто?.. – Его маленькие глазки недоуменно уставились на меня.

– Мне кажется, Гими, вы хотите, чтобы эта свиная ножка оказалась вколоченной в вашу глотку?

Шрам под его подбородком заметно побледнел: он узнал нас.

– Будьте любезны, Гими, тогда я, возможно, никого не пристрелю в этом тихом заведении. В первую очередь я имею в виду вас. О'кей?

Он согласно кивнул.

– Я кое о чем спрашивал.

– Бенни там, – произнес он тихо.

Я смотрел на него и ждал. Его взгляд переместился на закрытую дверь в дальнем конце бара.

– Благодарю.

Оджи отлично сыграл свою роль, широко распахнув эту дверь передо мной, что дало мне возможность быстро оценить обстановку и выбрать наиболее удобную позицию.

Наше вторжение явилось полной неожиданностью для находящихся в комнате. Никто из них не сдвинулся с места. Я вошел, а Оджи прикрыл дверь и прислонился к ней спиной так, как будто решил никого не выпускать из комнаты.

Дикси лежал на кушетке. Его рот еще не успел принять свой прежний вид. Распухла и пасть Бенни. Злобное выражение его лица походило скорее на болезненную гримасу.

Рядом с Ленни Собелом стояли Гарольд и Эл, но на этот раз правая рука бравого Эла была засунута в карман.

Трое других были известны в деловых кругах. Разумеется, эта известность ни в коем случае не мешала им заниматься наркотиками, приносящими' немалые деньги.

– Кажется, сегодня здесь собрались все битые, – сказал я.

– Будьте благоразумны, Дип, – сказал Бенни. – Что вы хотите?

В это время я взглянул на трех джентльменов–бизнесменов. Их лица слегка порозовели.

– Но, Дип… – Голос Бенни дребезжал.

– Бенни, что заставило тебя думать, будто ты можешь принять на себя все дела?

– А кто же еще?..

– Ты не очень долго ждал.

– Организация не должна развалиться только потому, что вас здесь не было. Вы…

– Не думаю, чтобы ты говорил или советовался с Беттеном. Не так ли?

– А что нам Беттен? Мы можем…

– Нет, Бенни–бой, теперь ты не сможешь самостоятельно разгуливать с коричневыми ящиками и, никого не спросясь, пытаться делать политику.

На короткое время в комнате воцарилась тишина. Один из трех джентльменов, надменно выпятив подбородок, сосал сигару, а остальные всем своим видом показывали полное пренебрежение ко мне и нашему разговору.

Ленни Собел, развалившись в кресле, что‑то обдумывал.

– Вы что‑нибудь контролируете? – наконец обратился он ко мне. – Или хотите что‑нибудь продать?

Моя улыбка была весьма выразительной.

– Скоро захочу.

– Однако сейчас ничего? – Довольный собой, он улыбнулся. – Вы даже не представляете, что, когда и где будете иметь.

Я молчал.

– Вы блефуете, Дип. И я еще не встречался с таким блефом. Думаю, вы получите, что заслуживаете. – При этом он сделал едва заметное движение головой:

– Взять его…

Уже несколько секунд я ожидал чего‑нибудь подобного и поэтому, еще до того, как Собел закончил, нанес сильнейший удар по коленной чашечке Гарольду, а затем особым приемом захватил руку Эла и резко дернул. Он протяжно взвыл и лишился чувств. Одуревший от боли Гарольд получил еще один удар в челюсть и свалился. Многолетние упорные тренировки и на этот раз сослужили мне добрую службу.

Когда Ленни Собел увидел мою улыбку и дуло 38–го, направленное ему в рот, он как‑то сразу осунулся и лицо его посерело. Он что‑то пытался сказать, но тщетно. Казалось, язык его парализован. Бенни, не мигая, широко раскрытыми глазами наблюдал за столь неожиданным поворотом событий.

Три бизнесмена, видимо, еще никогда не были так близко к смерти, но пока не успели осмыслить значение происходящего.

– Встань, Ленни, – приказал я.

Он вновь попытался что‑то пролепетать, затем рванулся в сторону, но споткнулся о тела своих телохранителей и упал на колени. Воспользовавшись случаем, я двинул ему ногой под зад. Собел растянулся на полу, оглашая комнату лошадиными воплями.

– Как в прежние дни, – сказал я и засмеялся.

В этот момент один из бизнесменов разразился истерическим хихиканьем.

– Ну, а ты, Бенни? – спросил я.

Он решительно потряс головой.

– Нет, я пас. Вы бешеный.

– Может быть. А как ваш Дикси? Что‑то он молчит.

– Вы повредили ему челюсть. Но он со мной… я хотел сказать, с вами, Дип.

– Полагаю, тебе все ясно?

– Да, все, – ответил Бенни.

– И впредь никаких тайных собраний и встреч.

– Конечно, Дип… Но в этом случае вы… ошиблись.

– Ну?

– Это… друзья.

– Друзья? Три лощеных хлыща из офиса Меркина называют такого подонка, как ты, своим другом? Не будь законченным глупцом, Бенни. Кстати, я эту тройку знаю и знаю, почему копы интересуются их делами. Нужно будет предупредить Меркина, чтобы он их как следует подтянул, в противном случае эти слюнтяи и сами попадут в лапы копов, и потянут за собой еще кого‑нибудь, вроде тебя или этой свиньи Ленни. Однако несмотря на твою недалекость, Бенни, надеюсь, ты скоро поймешь, что не следует вмешиваться в мои дела.

– Но, Дип…

– Замолчи. Ты почти ничего из себя не представлял в прошлом и не пытайся стать кем‑то теперь, потому что не имеешь ни малейшего понятия о том, как это сделать.

Тем временем те трое зашевелились. Ленни и Гарольд уже сидели на полу, а Эл начал приходить в себя.

Я кивнул Оджи, невозмутимо подпиравшему дверь, и мы прошли в бар. Там я подобрал сорок центов сдачи и сказал Гими:

– Мои извинения, толстяк. Они сами этого пожелали.

Он промолчал.

– Нет нужды напоминать, – добавил я, – что все это чисто внутреннее дело?

Он покачал головой.

– Не беспокойтесь, я знаю, что делать.

Мы вышли на улицу. Кэт нетерпеливо переминался с ноги на ногу, прижимая лицо к оконному стеклу, пытаясь что‑нибудь разглядеть сквозь задернутые занавески.

– Все о'кей, дружище. Они получили небольшую взбучку и успокоились.

– Ничего себе, небольшую, – вставил Оджи.

– Кого же вы там поколотили?

– Ленни и его двух парней.

– Что‑то ты уж очень скоро с ними разделался, Дип.

– Не совсем, Кэт. Я даже несколько опоздал с обучением их хорошим манерам.

– О'кей. Нам бы поскорее убраться отсюда. Так будет и лучше, и спокойнее.

– Да, делать нам здесь больше нечего, – поддержал его Оджи, вопросительно взглянув на меня.

Я засмеялся и кивнул. Кэт остановил такси, и мы забрались в него. По пути я попросил Оджи рассказать о состоянии дел Беннета, а потом, по возможности, составить списки всех бывших и настоящих служащих его предприятий.

Оджи вышел у Четвертой авеню, а мы с Кэтом направились по Амстердамской магистрали на Сто первую улицу, где Кэт имел свою комнату. ' Здесь я отпустил такси и проводил его до дома.

– Оставайся здесь, Кэт, и отдыхай. Комнату запри. Вскоре я навещу тебя.

– Куда ты собираешься?

– Мне нужно увидеть одну куколку.

– Лучше бы ты позволил мне пойти с тобой. Ты забыл про тех парней.

– Лео Джеймса и Мори Ривса, остановившихся в «Вестхемптоне»?

– Да. И они имеют здесь связи.

– Однако, Кэт, я тоже их имею, – сказал я, кивнув ему на прощание…

Когда я вышел из ресторана Маури, поздний вечер переходил в раннюю ночь. Еще издали я заметил мистера Саливена, стоявшего на кромке тротуара, и вспомнил, как когда‑то его огромный кулак колотил по моей спине.

Он перегородил тротуар и протянул руку к моему галстуку. Всякому постороннему это движение могло показаться дружеским, если бы не жесткая складка вокруг его рта и неулыбчивые глаза.

– Осложнений становится все больше, парень.

– Разве?

– И есть только один способ с ними покончить.

– Знаю, мистер Саливен.

– Остришь… – Его глаза стали стеклянными. – Я здесь уже долго, Дип, и повидал многих остроумцев. Но сегодня они здесь, а завтра валяются в сточной канаве. Парочку таких я сам туда отправил, – Сказанное вами, мистер Саливен, следует Понимать как вежливый намек?

– А это уж сам разбирайся.

– Попробую, мистер Саливен.

Кивнув ему, я продолжал свой путь, ощущая на своей спине его пристальный взгляд. Я ускорил шаги, представляя себе новую встречу с Тилли и Элен.

Толкнув полуприкрытую дверь, я вошел в знакомую темную прихожую, и стал на ощупь пробираться к лестнице. И вдруг меня охватило какое‑то неясное ощущение опасности. Я пошарил в карманах, вынул спички, зажег одну и начал поднимать ее над своей головой, но, получив сзади удар по голове, упал и потерял сознание…