сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 29 страниц)
Пока я вставала с коленок, от воды поднялся порыв ветра. Семь или восемь сильфов выплывали из леса, это были существа из темной дымки, раза в два выше меня. Они двигались ко мне, разметая снег, и я оказалась в западне между ними и обрывом в Озеро Сферы.
Их вопли были полны гнева и безысходности, вечно горящего огня. Я оглянулась через плечо, только озеро простиралось в темноте и больше ничего. Даже если там и были скалы или обломки льда, я не могла их увидеть. Лучше было утонуть, чем сгорать неделями, а то и месяцами в огне сильфов
— Вы меня не получите.
Я развернулась и бросилась с обрыва. Смерть будет быстрой и холодной, вряд ли я что-нибудь почувствую.
Глава 2 – Вода
ЭХОМ РАСКАТИЛСЯ КРИК. Мой. Я набрала воздуха и зажала руками рот и нос. Вода ударила в ботинки, поднялась по бокам и скрыла лицо. Давление выбило воздух из груди и гортани вихрем пузырьков. Ледяная мокрая куртка тащила на дно. Варежки не помогали грести, и ботинки были слишком тяжелы, чтобы шевелить ногами.
Окоченев от холода, я едва чувствовала куски льда, стучавшие по моим рукам и ногам, когда я вынырнула на поверхность. Гравитация так же хорошо работала и под водой, и как я не крутилась, ледяной ветер обжигал лицо.
Выплюнув воду, я судорожно дышала. Я попыталась грести к ближайшему берегу, но не могла поднять руки в тяжелой, промокшей одежде. Вес потянул меня обратно под воду, оставив только пару секунд, чтобы наполнить легкие воздухом. И как я не боролась, не получалось вынырнуть обратно на поверхность.
Вцепившись в кусок льда, я попробовала вытащить себя, но вместо этого только барахталась вокруг. Взгляд уловил свет — это был фонарик, опускающийся ко дну, которого не было видно. Я крепко сжимала губы, но мою грудь разрывали спазмы — легкие требовали свежего воздуха, которого не было.
Если не холод убьет меня, то вода точно это сделает. Я не могла пошевелиться. Мысли становились ледяными и рассыпчатыми. Пульс отдавался эхом в ушах, потихоньку замедляясь от холода, глубины и отсутствия кислорода. Не важно, как сильно я пыталась выплыть, я все равно не дотягивалась до поверхности, и я не могла пошевелить руками.
Вода становилась все темнее, когда я стала опускаться вслед за своим фонариком на дно Озера. Весь воздух, который я успела глотнуть, вырвался из легких пузырек за пузырьком. Вода журчала вокруг меня и булькала, как и должно было быть.
Но как только я коснулась ногами дна, свет промелькнул перед закрытыми глазами, и что-то обхватило меня за туловище, резко взметнув вверх. Хватка на моей талии затянулась, и меня потащили через черную воду.
Медленный стук моего сердца казался всё более отдаленным. Моя грудь подпрыгнула, как будто обманом пытаясь заставить меня вдохнуть. Я не могла больше сдерживать дыхание. Легкие просто взорвутся, если давление как-нибудь не ослабить. И я не удержалась. Я вдохнула воду, уступив холоду. Время плыло подобно ледяному туману. Вода текла вокруг меня, внутри меня и всё казалось темным и гладким, как обсидиан.
Я лежала на спине. Что-то давило на грудь. Камень. Кулак. Гнев.
Я почувствовала прохладное и влажное давление на мой рот и тепло, вдуваемое внутрь. Стук по груди возобновился и бульканье, возникшее внутри меня, выросло и рвануло наружу. Мокрое, темное лицо на мгновение пронеслось перед глазами, прежде чем я начала откашливать озерную воду. Она огнем обожгла горло, но я кашляла и плевалась, пока рот не стал сухим. Я снова откинулась на спину, так как меня кинуло в дрожь, сравнимую с дрожью коттеджных окон во время шторма.
Я была жива.
Морозный ветер был холоднее, чем озеро, но зато я могла дышать. Кто-то опять наполнил легкие воздухом. Я заставила себя открыть глаза, не в силах поверить, что кто-то стал бы меня спасать. Холод и всеобъемлющая темнота, должно быть, повлияли на зрение, потому что я увидела, как озабоченное выражение лица мальчика поменялось на облегченное. Может это мое невменяемое состояние рассмешило его. Затем я все же потеряла сознание, окунувшись в мир снов.
Мое лицо накрывало шерстяное одеяло. Громоздкое пальто и ботинки исчезли, я, сухая, лежала на кровати. Пальцы рук и ног стало покалывать, оцепенение проходило. Я начала чувствовать боль от удара о воду, но единственным, что действительно причиняло мне страдание, был ожог на щеке.
Одеяла окутывали меня тёплым воздухом. Туманные мысли уводили в безопасный сон. Что-то твёрдое прижималось к спине. Тело, дышавшее в такт со мной, вдох выдох, пока я не нарушила единение, подумав об этом. Рука была перекинута через мои рёбра, и ладонью прижималась к сердцу, словно для уверенности, что оно бьётся или не выскочило наружу. Дыхание согревало шею, шевеля волоски на коже.
И как только я начала проваливаться в сон, низкий голос сзади меня сказал:
— Привет. Я затаил дыхание, ожидая, пока ты проснёшься. Это вообще что было? Зимнее купание впервые за четыре тысячи лет, ты считаешь хорошей идеей? Это ужасный способ умереть. Осмотреться не желаешь?
Мои глаза распахнулись, когда до меня дошло происходящее. Я подскочила, ногами запутавшись в одеяле и ударив локоть о небольшой обогреватель. Я была в палатке. Всё освещала крошечная лампа, но её света было достаточно, чтобы разглядеть закрытую дверь. Я рванула к ней. Парень поймал меня за талию и потянул к себе. Я упала на задницу, открыв при этом молнию двери.
Морозный воздух проник внутрь, я выкрутилась из его хватки и метнулась в ждущую темноту. Снег искрился в лунном свете, стояла обманчиво мирная, удушающая тишина. Шерстяные носки ещё защищали ноги, пока я пробиралась через поляну к деревьям, а теперь сосновые иголки и щебень кололись сквозь снег.
Мне было всё равно. Меня не остановить. Я бы побежала куда угодно, только подальше от сильфов и странного молодого человека.
Он не сказал мне, что ему нужно, но если он был кем-то вроде Ли, это не сулило ничего хорошего. Холод настиг меня, когда я огибала груду валунов и поваленных деревьев. Мурашки поползли по голым рукам. Я была одета только в тоненькую рубашку и слишком большие штаны — явно не мои. Каждый вдох морозного воздуха причинял боль моему горлу.
Спускаясь по импровизированной каменной лестнице — я споткнулась, собирая на себе всю грязь, но через секунду была готова бежать дальше. Тут я заметила, что повсюду передо мной простирается озеро, залитое лунным светом.
По нему гуляли маленькие волны, омывая берег и, заодно, пальцы моих ног. Я попятилась назад, картинки льда и тускнеющего фонарика отпечатывались на тыльной стороне моих век каждый раз, когда я моргала. Утес, с которого я упала — нет, спрыгнула — возвышался над озером по правой стороне от меня, смотрясь силуэтом на фоне снежных гор и яркого звездного света.
Я должна была умереть. Может Ли заплатила этому парню за мое спасение. Это был бы не первый раз, когда она играла со мной в кошки-мышки.
Послышался шелест сосновых иголок, луч света просачивался через волны рядом с моими ногами. Я резко обернулась. Парень держал лампу высоко на плече и пристально смотрел на меня.
— Я был бы очень благодарен, если бы ты перестала пытаться убить себя, после стольких моих усилий приложенных к твоему спасению.
Я сжала челюсть, чтобы зубы не стучали. Меня всю трясло, пока я пыталась найти пути к отступлению, но он блокировал все мои варианты. Я могла бы попытаться его побить или переплыть на другой берег, где он не смог бы продолжать меня преследовать. Оба варианта были сомнительны, особенно учитывая, что последние, чего я хотела — это вернуться в ледяное озеро.
Скорее всего, меня опять бы спасли. Должно быть, он очень сильный, раз смог вытащить меня со дна озера. Не смотря на то, что парень возвышался надо мной и на его подбородке виднелась темная щетина, выглядел он как мой ровестник. Рыжевато—коричневая кожа, широко расставленные глаза, и косматые, темные волосы. Судя по всему, это его руки обхватили меня под водой, и его дыхание наполняло меня, когда мне не хватало собственного воздуха.
— Ты, так же, можешь вернуться. — Он протянул свободную руку, его пальцы приглашающе согнулись. — Я не причиню тебе боль, и ты дрожишь. Я сделаю чай. — Он тоже не мог скрыть дрожь. Отсутствие пальто или перчаток означало, что у него не было времени одеться, потому что он спешил последовать за мной. Наверное, эта забота была искренней, хотя так же я думала и о Ли, когда она напомнила мне о компасе. — Пожалуйста? — другим вариантом было замерзнуть до смерти, который теперь казался, не столь привлекателен, когда я точно знала, что жива.
Я буду следить за ним, и если он сделает что-нибудь в духе Ли — я сбегу. Он не сможет заставить меня остаться. Я последовала за ним через деревья. Предложенную руку я не приняла, просто приобняла себя и обрадовалась, что он принес фонарик и обратил внимание, куда я бежала.
Лес был темным от теней и белый из-за снежных сугробов. Пихты и сосновые деревья гнулись под весом миллионов снежинок. Я вздрагивала от каждого шума, ожидая услышать шепот и стоны, которые привели меня к озеру. Щека все еще горела на месте, куда дотронулся сильф, и казалась горячей. Тем не менее, я не чувствовала волдырей; сомневаюсь, что это была смертельная рана. Мне повезло, что она не была глубокой. Говорят, что большие ожоги от сильфов разрастаются по всему телу. Ли предупреждала, что это был болезненный способ умереть.
Мы дошли до палатки. Стоявшая возле нее, маленькая лошадка фыркнула и посмотрела на нас из—под дюжины одеял, но так как мы не делали ничего тревожного, она опустила голову и снова заснула.
Мой спаситель попридержал для меня открытую палатку. На двери висели наши мокрые ботинки и куртки. Одеяла были разложены слева, маленький солнечный нагреватель по центру, а его сумки с другой стороны. Места было достаточно только для одного человека, либо же для двоих друзей. Парень на самом деле знал, как спасать от переохлаждения, я бы в подобной ситуации запаниковала. Я, вообще, часто паниковала.
— Присаживайся.
Кивнул он в сторону одеял и обогревателя. Я присела не слишком грациозно, поскольку куча передо мной была готова рассыпаться в любую минуту. Все тело болело из-за столкновения с холодной водой и погони по лесу. Парень, конечно же, не стал бы помогать мне садиться, узнай он, что я бездушна, не стал бы укутывать одеялом мои плечи и хмуриться на ожог на моей щеке. Но он не знал и поэтому заботился обо мне. А это означало, что он, скорее всего, не является одним из друзей.
— Сильфы? — Вздрогнув, я поднесла руку к ожогу. - Если это было очевидным, то почему он спрашивал? Он подошел к сумкам, наполнил водой портативный нагреватель, и щелкнул переключателем. Когда пузырьки поднялись со дна стекла, он достал маленькую коробочку. — Любишь чай? — Я заставила себя кивнуть, и пока он отвернулся, протянула руки к обогревателю. Горячие волны покалывали под моей кожей, но холод зарылся гораздо глубже. Особенно в ногах, от беготни снаружи. Шерстяные носки — наверно, они принадлежали парню, поскольку я смогла бы поместить в них свои руки — были влажными от снега. В две кружки он налил кипятка и бросил чайные листья. — Держи. — Он предложил мне кружку. — Подержи минутку, пока заварится.
Он не делал ничего угрожающего. Может быть, он спас меня по доброте своего сердца, хотя, наверное, потом будет сожалеть, когда узнает, что я такое. И теперь я чувствовала себя глупо из-за того, что вывела нас наружу в холодную ночь.
Я взяла предложенный чай. Керамическая кружка имела неровности от длительного использования либо же от плохого изготовления, а её бока украшали певчие птицы. Она было так не похожа на дорогие и солидные вещи Ли. Я обхватила кружку руками, чтобы понежиться в тепле, вдыхая пар со вкусом трав. Я обжигала язык, но продолжала маленькими глотками пить чай, ожидая, когда мои внутренности прекратят трястись.
— Кстати, меня зовут Сэм.
— Приятно познакомится.
Я бы выпила всё залпом, если бы не риск расплавления моих внутренностей в лужу. Он вглядывался в меня, ища... что-то.
— Ты не собираешься мне говорить, кто ты такая?
Я нахмурилась. Если я признаюсь, что бездушная, что родилась вместо кого-то по имени Циана, он отнимет у меня чай и выгонит из палатки. Однажды Ли сказала, что это не моя жизнь. Она тогда не раскрыла имени Цианы, но я знала, что заменила кого-то. А со временем узнала кого именно, подслушав один из разговоров Ли. Каждый сделанный мною вздох принадлежал тому, кого знали на протяжении пяти тысяч лет. Вина была сокрушительной. Я не могла сказать этому парню правду о себе.
— Ты не должен был гоняться за мной снаружи. Я была бы в порядке.
Он нахмурился: темные линии пролегли между бровями.
— И в озере ты также была бы в порядке?
— Это разные вещи. Может, я хотела выбраться отсюда.
Глупый рот. Он узнает, если я не смогу контролировать свой глупый рот.
— Если ты так говоришь. — Он насухо вытер изнутри водонагреватель и засунул его обратно в сумку. — Сомневаюсь, что ты хотела умереть. Я наполнял свою бутылку, когда увидел, как ты прыгаешь. Ты кричала, а спустя мгновенье, выглядела как испуганная мышка, осознающая, что в комнате есть кот. Потом я видел барахтанье, словно ты пыталась плыть. Что ты делала в лесу? Как ты наткнулась на сильфов?
— Это не имеет значения.
Я приблизилась к обогревателю.
— Значит, ты не собираешься назвать мне своё имя.
Утверждение, а не вопрос. Он скоро начнет догадываться. Он мог исключить всех людей, на которых я не была похожа по поведению, всех людей, которым не могло быть сейчас восемнадцать, всех людей моего возраста, которых он видел за последние пару лет.
— Я не могу припомнить, что оскорблял кого-то настолько, что они даже не доверяли мне своё имя. По крайней мере, не в последнее время.
— Ты меня не знаешь.
Вот что я сказала.
— Тебе мозги водой затопило? — это была только на половину шутка.
Я никогда не слышала о Сэме, что и не удивительно, учитывая скудное собрание книг в коттеджной библиотеке. Я многих не знала. Одним глотком допив остатки чая, опустила кружку.
— Я Ана.
Я больше не тонула, так что внутри меня все потеплело. Когда он прогонит, мне не станет хуже, чем раньше, по крайней мере, если я найду свой рюкзак.
— Ана...
Меня пробила дрожь выше позвоночника, когда он произнес мое имя. Ну что за имя. Когда я набралась смелости спросить у Ли почему они выбрали его, она ответила, что это часть древнего слова, которое означало «одиночка» или «пустая». Так же это было частью от имени Цианы, символ того, что я взяла от нее. Оно означало мою бездушность. Девушка, которая падает в озера и спасается с помощью Сэма.
Я опустила голову и наблюдала за ним сквозь ресницы. Его кожа порозовела от тепла палатки и пара от чая, щеки до сих пор были полные, что присущие возрасту — близкому к моему — но от слов его веяло авторитетностью и мудростью. Внешность была обманчивой, так как выглядел он как кто-то, с кем я могла расти, а говорил и действовал, как человек, проживший уже тысячи лет. Волосы тенью падали на глаза, пряча мысли, пока он изучал меня.
— Ты же не... — он поднял голову и нахмурился. Меня было так же легко прочитать, как разглядеть небо, полное дождевых облаков. — О, так ты та самая Ана.
В животе всё сжалось, когда я оттолкнула одеяло, разрываясь между гневом и унижением. Та самая Ана. Словно какая-нибудь болезнь.
— Я сейчас же уйду. Спасибо за чай. И за то, что спас меня.
Я двинулась к двери, но он держал свою руку на молнии.
— В этом нет необходимости. — Он мотнул головой в сторону одеяла, в его тоне не было места для возражений. — Отдохни. — Я закусила губу и задумалась, свяжется ли он с Ли, как только я засну, чтоб рассказать как нашел меня в озере и что я не в состоянии позаботиться о себе на данный момент. Я не могла вернуться к ней. Не могла. Его тон был спокойным, словно я была напуганной лошадкой. — Всё в порядке, Ана. Прошу, останься.
— Хорошо.
Не отрывая своего взгляда от него, я опустилась обратно под одеяло. Та самая Ана. Бездушная. Которая не должна была рождаться.
— Спасибо. Я отплачу тебе за твою доброту.
— Как? — Он был неподвижен, руки на коленях, а глаза не отрывались от моих. — У тебя есть какие-нибудь навыки?
Мое горло сжалось. Это была одна из тем, которую Ли часто мне поясняла. В Сфере существовало множество душ. Там всегда было миллион душ, и каждая из них старалась обеспечить улучшение общества. Каждый имел необходимые таланты или навыки, будь то разум для чисел или слов, воображения для изобретений, способность вести за собой, или просто желание вести хозяйство и приготавливать пищу, чтобы никто не голодал.
